Как отец

       — Ты похож на отца.       Денджи уже тридцать. Денджи больше не ребёнок. Денджи как отец.  — Плохо ли это?  — Денджи губит из серебристой фляжки пиво. — Плохо. Гуаньси смотрит на него замечая знакомую щетину и потухшие глаза, потерявшие какой-либо намёк яркие эмоции. Как у отца. Денджи криво улыбается, оголяет акульи зубы. Они жёлтые от никотина. Как у отца.  — А знаешь, чем я похож на тебя?  — он тянет руку в карман брюк, достаёт из неё пачку сигарет марки RedWood. Кишибе тоже курил такие. Как отец.  — Даже не представляю... Разумеется представляет. Денджи обзавёлся своими девчонками. Да ни абы какими, а всадниками апокалипсиса! Война, Голод, Смерть... ей становится жутко от одной мысли, что сынок буквально трахает смерть, которую боятся все существа на планете. Но Гуаньси знает: искренне он любит только одну девушку. Как отец. И как мама, Денджи обзавёлся своим гаремом. Она не помнит когда для Бензопилы она стала кем-то больше, нежели «девушка которая пытается его убить». Всё получилось... как-то слеплено, в одну кучу. Сначала это была просьба помочь мальчишке встать на ноги, пока Кишибе разбирался с делами Общебеза. Гуаньси правда не помнит. Не помнит и Денджи. Не помнят оба, как между ними просачивались  — хоть и в шуточной форме  — слова «мама», «сынок». А потом вернулся Кишибе, и к двум остальным присоединилось слово «папа». И тогда шутки перестали быть таковыми. Денджи снова отпивает из фляги алкоголь и не пытается вернуть пачку, довольствуясь одним лишь пивом. Гуаньси неопределённо хмыкает.  — Папа бы убил меня, узнав кем я стал. Она ухмыляется.  — Я могу сделать это за него. Он хихикает. Знает ведь, что сейчас она не отрубит ему голову.