Shut up and dance (with me) | Заткнись и танцуй (со мной)

В тишине можно расслышать лишь прерывистое дыхание Нила, звук его шагов, ступающих по покрытой обломками земле с высохшими виноградными лозами, сухие листья шуршат под кроссовками, пока он бежит по коридору заброшенного дома. Его руки прижимаются к стене, спина выгибается, но в следующий миг он поворачивается, меняя положение и низко приседая на корточки. Бедра и грудь изгибаются, наклоняясь в нужном направлении, лопатки упираются в стену, прежде чем оторваться от нее, все тело бросается вперед. Его руки достигают листьев при падении, и он ногами отталкивается от опоры, делая сальто. Приземляется с глухим стуком. Единственная слышная мелодия — тяжелые удары его сердца и музыка, звучащая в голове. Дышать становится труднее, когда он поворачивается всем телом, делая три быстрых вращения и откидываясь назад с низким наклоном, его ладони прижимаются к земле. Он застывает на одно мгновение, слегка расслабляя плечи, прежде чем вернуться к собственному ритму. Его тело следует за бедрами, поддаваясь вольному стилю и инстинктам. Годы наблюдений за другими танцорами дают о себе знать, но он самоучка, отдающий предпочтение импровизации вместо определенного стиля. Нил не должен быть здесь. Когда ты в бегах, места на хобби просто нет. Это слишком большая роскошь. Однако подобный образ жизни оставляет за собой некоторые свободные промежутки времени, а Нил переполнен скукой и сдерживаемой энергией. Конечно, он уже рискует, просто ошиваясь у старых, заброшенных зданий, пустых складов и ветхих участков. Поэтому музыка во время танцев под запретом: нужно всегда держать ухо в остро, чтобы уловить звук приближающихся шагов сквозь стук своего сердца. Поэтому приходится учиться самостоятельно. Так что да, ему не следует быть здесь. Не следует потакать своим желаниям, недоступным в бегах, но танцы — это его страсть. Животный инстинкт пробуждает в нем стремление выжить, в то время как танцы дают Нилу причину оставаться в живых. Даже при таком большом количестве ограничений. В скрытном одиночестве. Ведь это единственные моменты, которые дарят ему вкус настоящей жизни: когда сердцебиение подступает к горлу, а тело переполнено эндорфинами. Нил вскакивает и бежит по коридору. Он прыгает и отталкивается от стены, подтягивает колени, делая сальто назад, его волосы неприятно прилегают к потному лбу. Грудь вздымается от прерывистого дыхания, но голова пуста, а нервы на пределе, по всему телу проходит дрожащий трепет. Он глубоко вдыхает и проводит рукой по своим мокрым волосам, откидывая пряди назад. Их каштановый цвет близок к черному из-за влаги. — Блять, — шепчет Нил с придыханием. Он потягивается, напрягая слух, чтобы уловить хоть малейшие признаки чужого присутствия. Всегда настороже. Всегда начеку. Ему нужно вернуться до того, как мать закончит с делами, иначе всё закончится мольбами о пощаде, но даже если со временем влияние эндорфинов заметно ослабевает, сожаления он не чувствует. Никогда. * Нил оглядывается через плечо: переулок так же пуст, как и в предыдущие пять раз его перепроверок. Он сглатывает, засовывая руки поглубже в карманы толстовки, и тихо спускается дальше. Эта дорога ведет к мрачному месту, спрятанному под путепроводом. В тени одного из столбов скрыта дверь, что ведет к лестнице, прокладывающей путь вниз в открытый туннель. Нил бежит трусцой до самого конца, чтобы открыть вход к большому внутреннему помещению. Нил вздыхает в восхищении, увидев невероятный масштаб комнаты. Подземное место с размером в футбольное поле, если не больше. Оглушающие басы эхом отдаются в сердце, стоит ему только войти. В помещении играет громкая музыка, воздух наполнен дымом, повсюду видны мигающие огни. В одном углу — коллекция шестов, некоторые из них заняты танцорами, гибкими и вертящимися в грациозном проявлении силы контроля. Напротив них — воздушные полотна и обручи, на которые Нил смотрит, слегка разинув рот. У него никогда не было доступа к чему-то столь необыкновенному, но наблюдая за тем, как человек кружится в спирали, спускаясь вниз с высоты с помощью одного лишь шелкового полотна, его сердце трепещет от желания попробовать. Однако Нил здесь, как зритель, а не выступающий. Он плотнее натягивает капюшон, на мгновение прижимая костяшки пальцев к губам, и проскальзывает в толпу. Среди посетителей можно заметить группы людей, танцующих небрежно, в клубном стиле, тела подпрыгивают, раскачиваются и трутся друг о друга. В самом конце комнаты есть отдельное пространство, окруженное большинством зрителей, где выступают танцоры. Нила безвозвратно затягивает туда, он увлечен представлением высокого брюнета со смуглой кожей и грациозными, плавными движениями рук, кружащего неотразимую блондинку. Ухмылка девушки страстная. Выражение лица парня выдает полную сосредоточенность, и Нила прошибает дрожь при виде этого. Интересно, выглядит ли он также во время танца. Парень подбрасывает свою партнершу, та поворачивается в воздухе. Он бросается за ней, при этом смотрясь намного более грациозно, чем ожидал Нил, учитывая рост брюнета. Они оба словно не поддаются законам гравитации. Девушка отклоняется назад в воздухе, парень перепрыгивает через нее. Блондинка делает кувырок, он подхватывает ее, поднимая над головой. Движения плавные и отработанные, но нечеловечески быстрые, и Нил едва поспевает наблюдать за ними. Его взгляд отчаянно пытается ухватиться за каждую деталь, каждое напряжение мускулов, каждое скольжение ног, каждое покачивание бедрами. — Элисон сегодня в ударе, — прозвучал чей-то голос в толпе. Нил едва мог уловить чужой разговор из-за криков, топота, хлопков и музыки, наполняющих комнату. Он пробирается сквозь потную толпу тел, чтобы было легче подслушивать. — Кевин тоже не отстает, — в ответ говорит темнокожий парень, он намного выше Нила, так что Джостену приходится поднять голову, чтобы разглядеть его среди зрителей. Незнакомец прижимает к груди девушку ниже его ростом, и они оба покачиваются под музыку. — Тш-ш-ш. Дэй не нуждается в лишних овациях. — Твоя правда, — парень целует ее в лоб, и Нил отворачивается, потеряв интерес к разговору после раскрытия имен танцоров. Он смотрит, как Кевин поднимает ногу вверх, выгибая ее в подобии удара над головой Элисон. Та смеется, резко и с огнем в глазах поворачиваясь вокруг Дэя и садясь на шпагат. Он берет ее за руки и раскачивает, подбрасывая. Элисон кружится, и Дэй мчится за ней, становясь в стойку на руках и подхватывая ее ногами под громкие крики толпы, заставившие Нила слегка вздрогнуть. Но он не может оторвать взгляда от танцоров, захваченный их выступлением. Нил буквально вибрирует от желания попробовать. Он ломается под интенсивным давлением собственной мечты. Иметь возможность танцевать так же свободно и открыто. Испытать себя в паре с другими людьми. Добиться плавности и молчаливого понимания в танце с партнером. Он никогда не понимал одержимости людей плотскими утехами, но это? От одной мысли у него пересыхает во рту, пульс учащается. Это тот вид близости, который для него возможен. Под конец выступления Элисон оказалась на правом плече Кевина, ее ноги обвили шею парня, пока тот придерживал партнершу за бедра, словно она весом с перышко. Аплодисменты и крики поддержки вновь зазвучали среди толпы, и только после этого, наконец, Кевин улыбнулся. Краткая, победоносная вспышка идеально ровных зубов. Глаза прищуриваются от широкой улыбки, которая исчезает через мгновение, когда он опускает Элисон вниз. Нил протискивается сквозь толпу к импровизированному бару, в легальности которого он сомневается. Он в принципе не уверен, является ли это место законно установленным. Над зеркалом висит неоновая вывеска с надписью «Райские сумерки». Он просит стакан воды, чтобы избавиться от сухости в горле, прислоняется к барной стойке, делает несколько глотков, наблюдая за недавно начавшими выступление танцорами через проблески света в толпе. Они хороши, но не дотягивают до уровня Кевина и Элисон, и Нил больше размышляет над их танцем, чем смотрит за другими. И в следующий момент появляется он. Нил поднимает голову, когда слышит первые бурные аплодисменты, потому что не может заметить причину внезапного ажиотажа людей. Прежде чем увидеть блондина ниже его ростом. С нарастающим любопытством Нил отходит от бара и продвигается вперед. Он замечает темную одежду, когда парень пропадает из виду, то появляясь, то исчезая. — Да ладно тебе, детка. Я мог бы показать тебе пару отличных движений в более приватном месте. — Прошу, просто оставьте меня в покое. Нил оглядывается по сторонам. Тон девушки спокойный и вежливый, но ее зажимает мужчина с неприятной ухмылкой. В голове Нила довольно быстро складывается общая картина ситуации. Он учитывает светлый цвет волос девушки с окрашенным в радужные цвета концами, и тот факт, что ее руки заняты подносом с несколькими полными бокалами, из-за чего она не может оттолкнуть мужчину и заставить его прекратить поглаживать ее ладонь. — И, пожалуйста, не трогайте меня, — голос девушки звучит решительно, несмотря на вежливость. Нил отчетливо слышит сквозь фасад: это угроза, скрытая под ласковым предупреждением. Мужчина намека не понимает. — Я хорошо двигаю бедрами, смекаешь? — Эй, она сказала тебе прекратить, — сделав несколько шагов в их сторону, говорит Нил. Если взять в расчет то, что девушка чуть выше его ростом, угрожающим у него выглядеть особо не выйдет, но Нил все равно выпячивает подбородок и прищуривает глаза. — Твоего мнения не спрашивали, ничтожество. — Как оригинально, — сказал Нил, звуча и выглядя абсолютно бесстрастно. — Все в порядке, — по-прежнему спокойно отвечает девушка. — Да, чувак. Видишь? Мы отлично проводим время, — на этот раз мужчина хватает ее за руку, впиваясь пальцами, и Нил без задней мысли обливает его водой из стакана. Незнакомец шипит от внезапного ощущения холода. Нил за доли секунды движется вперед, локтем давя на его руку, чтобы ослабить хватку, и толкает мужчину в толпу. — Ты либо глухой, либо идиот, раз не можешь понять простой просьбы не трогать. Девушка взглядом оценивает его, приподняв бровь, и в этом жесте больше осуждения, чем благодарности. Нил ощетинивается, уловив на себе пристальное внимание, которое досталось еще и от недовольной толпы, кидающей взгляды в сторону созданного беспорядка. Слишком громко и заметно. Это как раз то, чего он пытался избежать. В его список желаний также не входил мужчина, который выпрямился и направился к нему, демонстративно подтянув рукава, чем заставил Нила закатить глаза. Он может быть хрупким, но обманчиво сильным, и Нил знает, как спастись, когда тебя в драке загнали в угол. Не быстро и чисто, а грязно и свирепо: только это способно гарантировать выживание. Из минусов: все довольно быстро может закончиться в полицейском участке, если Нил действительно собирается ввязаться в проблемы в столь людном месте. Поэтому он отказывается от напрасного риска и решает убежать, доверившись старому доброму методу. Вот только деваться некуда, а единственным сомнительно безопасным местом был танцпол. Выскочив перед блондином, он прищуривается от яркого света прожекторов, когда встречается с безжизненным взглядом, в глубине которого можно заметить теплящуюся ярость. * Эндрю резко останавливается, замечая перед собой незнакомца. Он поджимает губы, и при любом другом случае Эндрю бы взбесился, но парень — едва ли не мальчик, хрупкий и изможденный на вид, с худыми, дрожащими ногами — смотрит на него с неприкрытым ужасом и мольбой в глазах. Эндрю никогда не был эталоном благородства, но он видел, что незнакомец сделал для Рене. Вряд ли этот странный мальчик поступил бы так же, если бы знал, на что она способна, знал, что ее бездействие было осознанным выбором, однако: Рене сказала «нет». Мужчина не послушал. Мальчик остановил его. Эндрю уважает это. Капюшон толстовки незнакомца слегка откинулся назад после попытки бегства. Он оглядывается через плечо, в зрачках можно увидеть бледно-голубой цвет, заметный благодаря яркому освещению. «Линзы» — думает Эндрю, прежде чем эти глаза устремляются на него, и мальчик начинает танцевать. Поначалу от шока Эндрю замер, потрясенно наблюдая за тем, как тот начинает двигаться. С не совсем точно выверенными, но плавными, бездумными движениями, словно мальчик отдается музыке, позволяя ей управлять им. Эндрю языком проводит по верхнему небу, чувствуя нарастающее желание ухмыльнуться. Обычно он не позволяет всяким идиотам мешать в его время, но это не очередной искатель славы. Скорее животное в ловушке. Испуганное, отчаянное существо, загнанное в угол. Если парень так хочет опозориться, Эндрю не собирается его останавливать, прежде чем позволить краткому воспоминанию исчезнуть, как мимолетной мысли. Огромная толпа погружается в тишину, когда Эндрю начинает танец. Даже мужчина, который пытался добраться до мальчика, остановился, разинув рот в изумлении, потому что Эндрю Миньярд никогда ни с кем не танцует. За всю свою карьеру он ни разу публично не делил танцпол с другим человеком. Те, кто пытался навязать свою кандидатуру партнера, получали сполна. Так что эта ночь стала неожиданным исключением. Толпа начинает кричать, когда Эндрю проскальзывает вперед, заставляя мальчика сместиться, чтобы приспособиться к его стилю. Кружась друг вокруг друга, их взгляды ни на секунду не отрываются, напряжение ощутимо сильное, с виду кажется, что они в любой момент готовы начать драться. Мальчик рассеяно облизывает губы. Ухмылка Эндрю — и так уже острая, широкая — становится лишь больше. Он приподнимает бровь, затем опускает. Он рассчитывает подставить парню подножку, но тот улавливает намерение Эндрю за секунду до содеянного, вовремя расставив ноги, чтобы Эндрю мог проскользнуть между ними. В ответ Миньярд хватает его за лодыжку и дергает, чтобы заставить парня споткнуться, на что тот быстро спохватился, перевернувшись на спину и вскочив на ноги. Эндрю делает стойку на руках, одновременно опуская ноги вперед над головой, прежде чем они оба оказываются на ногах, в дюйме друг от друга. Мальчик запыхается, но глаза его наполнены яркой жизнью. Прежний страх начал отступать. Эндрю подается вперед, и тот движется в другую сторону, окружая его, будто сигаретный дым, ни разу не коснувшись. Несмотря на это, волосы на руках Эндрю встали дыбом от их явной близости. Его тело наэлектризовано подобно проводу под напряжением. Давно он не чувствовал себя таким живым. * — Ты тоже это видишь? — потрясенно спрашивает Кевин. — Ага, — отвечает Аарон, изображая излишне явную незаинтересованность и пододвигая к Кевину готовый напиток через барную стойку. Он хватает тряпку, чтобы протереть липкую от пролитых заказов поверхность стола, сжимая ее так сильно, что костяшки пальцев побелели. — Кто этот парень? Он просто внезапно выскочил из черт пойми откуда, и Эндрю решил станцевать с ним? Но ведь никому раньше такой чести не давалось. — Я знаю. — Даже мне нельзя танцевать с Эндрю на публике. Аарон хмыкает, усердно убирая со стола. — Что с ним случилось? Аарон не отвечает. — Типа, какого черта? — Откуда мне знать, Кевин? Почему бы тебе самому не спросить его, когда выступление закончится? Мы не обладаем стереотипной телепатией близнецов, поэтому прочесть его мысли я не могу. — Это...это не то, что я имел в виду, Аарон. — Не важно. — Что тебя так взбесило? — Ничего. — Да, конечно. — Я всегда такой, если ты не заметил. Кевин вздыхает, слегка наклоняясь к Аарону, все его внимание обращено к танцполу: не может оторвать взгляда от выступления. Не может оторвать взгляда от Эндрю. Аарон медленно выдыхает и продолжает наблюдать за тем, как Эндрю и новичок кружатся и скользят друг вокруг друга. Отдаляются и приближаются. Держа дистанцию, никогда не сокращая ее. Он удивляется тому, как парню удается справляться с неумолимым темпом Эндрю, агрессией, следующей за каждым движением. Эндрю вторгается в его пространство, но новичок скорее позволяет ему это, чем подчиняется. Движениями следуя за ритмом Эндрю. Аарон со вздохом отводит взгляд. Он танцует хорошо, но небрежно. Ему не хватает точности. Если бы с ним выступал Аарон, Эндрю бы не поленился указать на каждую ошибку. Он знает, что не стоит ревновать к незнакомцу, но его бесит тот факт, что кто-то смог так быстро научиться чувствовать стиль Эндрю. Аарон отдавал всего себя, стараясь до посинения, и по-прежнему оставался ни с чем. Ему горько от мысли, что какому-то случайному придурку в итоге удалось заслужить внимание. Он возвращает внимание к Кевину, танцполу и выступлению. Стискивая зубы, промывает тряпку в раковине. Впрочем, какая разница. Они с Эндрю никогда не будут близки. Это не должно причинять жгучей боли, словно незажившая рана, в конце концов она гноилась последние несколько лет. В их семье нет ничего нормального. Им не суждено быть обычными братьями. Аарону просто нужно научиться уживаться с зияющей дырой в груди, огромной и отчаянно нуждающейся в привязанности. Хотя, какого хрена. Он ведь всегда с этим справлялся. * Ноги Нила болят. Его грудь сжалась, тяжелые вздохи участились, пульс бился отрывисто. Он превысил пределы своих возможностей, но отказывается проигрывать брошенному вызову. Не отрывая взгляда от карих глаз, которые будто прожигают его насквозь, проникая в самую суть. Движения Нила стали слегка неуклюжими от переутомления. Блондин вновь появляется рядом с ним, и в этот раз Нил не успевает остановить его. Нога обхватывает лодыжку Нила, выбивая почву из-под ног и заставив растянуться на спине. Блондин опускается вслед за ним, делая вид, что все их движения были сделаны намеренно, расставив руки по обе стороны от лица Нила, их лица в дюйме друг от друга, они оба тяжело дышат от приложенных усилий. Нил лежит, застыв, не прерывая зрительного контакта и запыхаясь до тех пор, пока парень над ним не встает на ноги. Люди кричат и аплодируют, но Нил едва слышит их сквозь оглушающий звук собственного пульса. Он поднимается на дрожащих ногах и, прежде чем Нил успевает пошевелиться, блондин хватает его за толстовку и уводит за собой с танцпола. Он недолго сопротивляется, скорее инстинктивно, чем с усилием, в конце концов позволив потянуть в сторону столиков, сдвинутых вдоль стены рядом с баром. Блондин выгнул бровь, наблюдая за его быстро провалившимися попытками вырваться. — Боже мой, Эндрю, — говорит та самая девушка, из-за которой Нил решил попасть в неприятности. — Это было невероятно. — Садись, — сказал блондин, Эндрю, заставив Нила занять место рядом с ней. За столом также сидит Элисон, выступавшая со своим танцем ранее, и влюбленная пара, разговор которой он решил подслушать. Нил чувствует себя оленем в свете фар под их пристальными взглядами. Хотя нет, нужен кто-то поменьше, более нервный. Возможно, кролик. — Меня зовут Рене, — представляется девушка. — Спасибо за то, что помог мне недавно. Все правда было под контролем, но это было очень любезно с твоей стороны. — Оу, — отвечает Нил, едва отдышавшись, чтобы вновь суметь думать, а вот о поддержании связного диалога и речи быть не может. — А ты у нас кто? — Эм...Нил. — Танцевать у него получается лучше, чем говорить, — нарочито безэмоционально сказал Эндрю. — Не слушай нашего злюку. Это Мэтт, Дэн, Элисон и, — как ты, очевидно, уже знаешь — Эндрю. — И Кевин, который уже на подходе, — говорит Дэн, удивленно приподняв бровь, когда Кевин широкими шагами направляется к ним, длинные ноги делают его довольно быстрым. — Кто это, черт возьми? — Кевин бьет ладонями об стол с напитками и наклоняется к Нилу, который машинально откинулся на спинку стула, прежде чем податься вперед, чтобы встретиться с Кевином взглядом. — Нил, — отвечает он, чувствуя, что подвергает себя большей опасности с каждым произнесением этого имени. — Отлично, теперь я знаю, как к тебе обращаться, но кем будешь-то? — Никем. — Что-то ты производишь слишком хорошее впечатление для пустого места, Нил. — Кевин, — говорит Рене, в ее голосе слышится упрек и непоколебимость. — Обещаю, что не все из нас такие грубияны, Нил. Эти двое просто иногда забывают о манерах. — Сомневаюсь, что они вообще у них есть, — посмеиваясь, сказала Элисон. — Откуда ты взялся? — спрашивает Кевин. — Ну, знаешь ли, около девятнадцати лет назад меня вытащили из чрева матери... — Боже, ладно. Но как ты научился так танцевать? И почему решил выступить с Эндрю? Кто тебя послал? — Что?.. — Нил бросает взгляд на Эндрю, стоящего позади Кевина со скрещенными на груди руками. Его лицо остается беспристрастным, но Эндрю с внимательной сосредоточенностью наблюдает за Нилом. — Не посылал меня никто. — Лжец. — Кевин, — теперь тон Рене выдает предупреждение. Нил искоса смотрит на нее, чувствуя исходящий ледяной холод. В ее широкой и резкой улыбке есть отголоски жестокой гримасы отца Нила. Он с трудом сглатывает. Эндрю ладонью дотрагивается до руки Кевина, сжимая ее с достаточной силой, чтобы заставить того на мгновение сморщиться, но на шаг отойти от стола. — Не думаю, что он представляет опасность. Парни Рико не такие небрежные. — А вдруг это попытка ввести нас в заблуждение. — Хм. Маловероятно. — О чем они говорят? — недоуменно спрашивает Нил, чувствуя сухость во рту. — Да так, ничего особенного, — сказала Дэн. — Ты так круто выступил, — начал Мэтт. — Где ты научился танцевать? — Сам тренировался. — Ни слова больше, — говорит Элисон. Нил замолкает, приподнимая бровь. Она закатывает глаза. — Ты слишком хорошо танцуешь для самоучки. — Ну, я наблюдал за другими артистами, но не брал уроков. — Ты можешь стать лучше, — сказал Кевин, в ответ получив удар от Элисон. — Эй! — Собираешься тренировать его после того, как угрожал? — Да я не это имел в виду. — Пошли, — говорит Эндрю, щелкнув пальцами перед Нилом. — Я тебе не собака, — нахмурившись, сказал Нил. — Нет. Ты куда опаснее, — с этими словами Эндрю уходит. Нил вновь хмурится, но решает, что лучше всего будет пойти с одним незнакомцем, чем остаться за столом с несколькими. Он проскальзывает за ним, наблюдая, как точная копия Эндрю ставит на стойку два стакана воды. Нил молча переводит взгляд с одного на другого. — Близнец, — говорит Эндрю. — Я заметил, — отвечает Нил, потому что это очевидно. Эндрю пододвигает к нему стакан воды, и Нил осушает половину в один отчаянный глоток. — Кевин прав. Ты мог бы стать лучше. — Тогда ему стоит прекратить вести себя, как придурок. Или хотя бы постараться. Эндрю не улыбается, но по глазам видно, что он сдерживает зарождающееся веселье. — Тебе стоит заглянуть в нашу студию. Позволь всем увидеть, на что ты способен. — Я правда ничего особенного не умею. — Во время танца так не казалось. — Это...просто счастливая случайность. — Ты ведь сам этого хочешь. Нил отводит взгляд. Он делает большой глоток воды. И молчит. — Так я и думал, — говорит Эндрю. — Дай мне свой номер. — У меня его нет. — Забавно. — Я не шучу, — сказал Нил, которому никогда раньше не нужен был телефон. Слишком легко отследить. Слишком опасно. Хотя ему в любом случае даже поговорить не с кем. Эндрю смотрит на Нила с непроницаемым выражением лица. Его близнец наблюдает за ними с другого конца барной стойки с настороженным и пристальным взглядом. — Хм, — говорит Эндрю, через мгновение огрызнувшись на своего брата. — Бумагу. Близнец поджимает губы, будто хочет ответить на грубость, но за долгое время успел привыкнуть к такому отношению, поэтому молча достает из-под стойки выцветший, потрепанный и старый блокнот, передавая его Эндрю вместе с ручкой. Тот вырвал одну из страниц и начиркал там адрес. — Встретимся там. В пятницу. В два тридцать, — Эндрю прижимает бумажку к груди Нила, прежде чем отпустить и уйти, пока Джостен пытается поймать ее. Нил хватает страничку, пальцами разглаживая, чтобы прочесть написанный адрес. Спустя мгновение он смотрит на брата Эндрю. Их взгляды на мгновение встречаются, близнец выглядит особенно раздраженным. — Ха, — он отворачивается от Нила. Прерывисто вздохнув, Нил натягивает капюшон на голову, выскользнув из клуба глубокой ночью. * — Где Нил? — спросила Рене, когда Эндрю один вернулся к столу. Кевин, чья нога тряслась в поисках выхода для накопившейся энергии и тревоги, смотрит на него с любопытством. — От мальчика так и веяло желанием поскорее сбежать, поэтому я отпустил его. — Он младше тебя всего на год. — Не суть, — Эндрю садится напротив Рене. Кевин хмурится, и когда Эндрю продолжает игнорировать его, он трясет спинку своего стула. Эндрю откидывает голову назад, чтобы безучастно посмотреть на него. — Какого хрена, Эндрю? — когда в ответ его встречает молчание, Кевин уточняет: — Ты позволил ему станцевать с тобой. — Рядом со мной. Пристальный взгляд Кевина так и кричит: "мы оба знаем, что это ложь". Эндрю закатывает глаза и, осев на своем кресле, вздыхает. — Мне было скучно. — Тебе...что это значит? А я чем тогда хуже? — С тобой неинтересно. Челюсти Кевина сжимаются. Его язык прижимается к верхнему небу Он знает, что отчасти Эндрю лишь наслаждается его бурной реакцией, видит легкое веселье, читающееся в глазах Миньярда, правда от этого легче не становится. — Пошел ты, — говорит Кевин. Уходя из-за стола, он слышит тихий упрек Рене, но не пытается вникнуть в суть ее слов. Остановившись у бара, он прижимает ладони к липкой поверхности стойки, чтобы унять дрожь. — Я не собираюсь обслуживать тебя, — сказал Аарон. — У вас, Миньярдов, в крови желание сыграть на моих нервах? — Не исключено. — Просто делай свою работу. — Ты зол. Передохни. Вернись ко мне. — Я не... — Кевин, — вздохнув, говорит Аарон. Услышав это, Кевин наконец замечает, насколько же уставшим тот выглядит сегодня ночью. Измученным. Кевин понимает, что ведет себя, как ужасный друг, когда начинает задаваться вопросом, не мучали ли Аарона очередные кошмары. Хотя их вообще можно назвать друзьями? Кевин никогда не знает, как спросить вслух о таких вещах, поэтому обычно оставляет мысли при себе. — Ты всегда приходишь ко мне со своими переживаниями. Но сейчас у меня нет сил разбираться с этим. — Пошел ты, — сказал Кевин, сжимая руки в кулаки. Прежде чем он успевает отойти, Аарон ловит его за запястье. — У меня есть одно предложение, — он ждет ответа, но Кевин молчит, прожигая его яростным взглядом. — Этой ночью ты больше не пьешь, а я прихожу завтра в студию. Кевин хочет послать его. Хочет заявить, что он уже взрослый и не нуждается в чужой указке, что прошел целый год с тех пор, как кому-то удавалось посадить его на поводок, и такого больше не повторится. Кевин хочет оскалиться, закатить сцену, выпустить всю боль, накопившуюся в груди. Хватка Аарона сильна, но не причиняет боли. Аарон выдерживает его пристальный взгляд. Аарон — это якорь, который не отпускает его перед лицом непредсказуемой бури, назревающей в голове, и Кевин знает — знает так же, как и Аарон, — что алкоголь поможет заглушить боль лишь на одну ночь. С завтрашним днем жажда только усилится. — Ладно, — огрызается он. Кевин не пытается вырвать руку, но пальцы Аарона сами по себе медленно разжимаются. — Но тогда я буду решать, что мы станцуем. — Хорошо, — отвечает Аарон, не пытаясь встречно нагрубить. Казалось, что он в шаге от улыбки, но слишком устал, чтобы напрягать мышцы лица. Кевин отступает шаг назад, прежде чем заставить себя прислониться к барной стойке, встретиться с Аароном взглядом и смягчиться. — Сильно устал? — Не сказал бы, все как обычно, — говорит Аарон, наполнив стакан водой со льдом до краев и поставив его перед Кевином. Кевин обхватывает стакан руками, чувствуя, как холод впивается в его ладонь, заземляя. — Мучают кошмары? Аарон фыркает: тихий, насмешливый звук, который означает да, но я не хочу говорить об этом. Кевин с силой сжимает стакан. Его пальцы начинают болеть от холода. Ты можешь написать мне. Скорее всего, я буду на связи. В конце концов чаще всего сон дается мне с трудом, порой даже ложиться не приходится. Я знаю, на что это похоже. Напиши мне, мы можем просто поболтать о всякой ерунде. Лучше уж заполнить бесполезные часы тихой ночи вместе, чем мириться с ними в одиночестве. — Отстой, — в итоге произносит он, и Аарон хмыкает в согласии. Затем кто-то свистит, привлекая внимание Аарона с другого конца бара. Кевин смотрит, как он уходит, беря одну из льдинок в рот, прижимая ее языком к небу и позволяя растаять подобно словам, застрявшим в горле. * Пока он возвращался к столу, Мэтт и Дэн успели исчезнуть в толпе, решив потанцевать. Кевин садится на свободный стул, который Элисон не заняла своими ногами. Она не поднимает взгляда, слишком увлеченная быстрым набором сообщений на телефоне. Эндрю и Рене вместе наклонились для, как с виду может показаться, серьезного разговора, к которому Кевину перехотелось присоединяться после услышанного отрывка с «...довели до каннибализма». Он в любом случае завидует их близости. Порой создает ощущение, что он завидует всему вокруг, и чем сильнее он старается избавиться от этого чувства, тем больше оно разрастается, словно неконтролируемый пожар. Кевин берет второй кубик льда. Элисон пинает его по бедру, когда он начинает им хрустеть. — Фу, — говорит она. Кевин отталкивает ее лодыжку. — Не хочешь еще потанцевать? Но не на подиуме. Я выпила три бокала, кто знает, что случится, если ты начнешь меня подбрасывать. Челюсть Кевина напрягается. Саморазрушительная энергия искрится под его кожей, словно провод под напряжением. Пусть и не совсем та отдушина, в которой он нуждается, но тоже сойдет. Это приведет его к обещанию провести время в студии с Аароном, когда никто не будет смотреть, когда он наконец сможет сбросить ошейник своего навязанного перфекционизма. — Ладно, — отвечает он. — Я прям чувствую твой энтузиазм, — несмотря на ехидство, Элисон берет его за руку и поднимает на ноги. Эндрю же смотрит на него с толикой понимания и осуждения. Кевин раздраженно отмахивается от него, но короткая усмешка в уголках рта Эндрю только усиливает его злость. * Нил не возвращается домой. Он из раза в раз перечитывает написанный адрес, запоминает его на случай, если придется избавиться от листочка. Нил идет по тропам освещенных фонарями улиц и темных переулков, пусть город и едва знаком, поиск нужного места — это его стезя. В конце концов он останавливается у входа в студию. На всякий случай перепроверяет адрес, несмотря на до дыр изученные слова. Он осматривает здание. Теперь Нил знает точное местонахождение. Не то чтобы он всерьез собирался принимать приглашение. Не то чтобы у него был выбор, но теперь Нил знает. Может ненадолго представить, что бы произошло в импровизированном будущем. Даже если он обходит здание и проверяет на количество потенциальных выходов, это не должно ничего значить. Просто старые привычки. * Кевин танцует на шесте, когда Аарон заглядывает в студию. Он так и не получил ответа на сообщение, поэтому совал нос чуть ли не во все двери, пока не удалось найти нужную. Аарон остается у входа, наблюдая, как Кевин, по-прежнему не замечающий его присутствия, раскачивается на шесте с удивительной легкостью, словно не хочет поддаваться гравитации. Мышцы его рук, ног и торса изгибаются, напрягаясь при каждом движении. Выражение лица говорит о глубокой сосредоточенности, полном погружении в себя. Аарон рассеяно кусает нижнюю губу, успевшую потрескаться, прежде чем пройти в зал. — Ты ведь знаешь, что танцевать на шесте у меня получается с трудом, — говорит Аарон, который по сравнению с Кевином и Эндрю плох во всем. Танцы полюбились ему благодаря чувству свободы, громкой тишины, беззаботности. Попытки сжать это до определенной техники и структуры, как привыкли Эндрю и Кевин, только лишают удовольствия. Он танцует для себя, не для других. — Оу, — Кевин спускается на ноги, когда видит Аарона, схватив полотенце с пола и протерев им пот с лица. — Я как раз ждал тебя. Уже время? — Ага. Сколько ты здесь пробыл? — Кажется, минут сорок. — Кажется? — Около того, — говорит Кевин, накрыв полотенцем плечи. Аарон закатывает глаза. Оставлять Кевина одного в студии опасно. Порой он теряется в ощущении времени, и Аарон уже несколько раз ловил его за тренировками до изнеможения. — Так ты решил, что мы будем танцевать? — Воздушную гимнастику. — Не надоело кружиться? — Тебе это нравится, — сказал Кевин. Аарон молчит, но следует за ним до зала с гимнастикой. Аарон бросает свою сумку и снимает куртку, встав на нее, чтобы забраться на обруч. — Только посмотрите на него, всегда хочет быть на высоте, — говорит Кевин, пока Аарон подтягивается и переворачивается в воздухе. — Отвали, — сказал Аарон, покачиваясь. Кевин приподнимается и ловит одну сторону обруча, сокращая расстояние между ними. Когда Аарон парит на высоте, Кевин ему ростом по грудь. Возможность стать выше хоть один раз в жизни дарит ему чувство восторженного трепета, в котором он отказывается признаться. — Ты не разогрелся. — Мне и не нужно. — Ладно, — Кевин неодобрительно хмурится, прежде чем откинуться назад, потянув обруч за собой. Он раскачивает их вперед, согнув ноги. Аарон бедрами обхватывает его талию, поддерживая, когда Кевин переворачивается, чтобы лодыжками схватиться за верх обруча над головой Аарона. — Выпендриваешься, — скептично говорит Аарон. — Ты мог бы стать таким же гибким, если бы уделял больше времени растяжкам. — Да, но длинные ноги у меня волшебным образом не появятся, — Аарон откидывается назад, торсом и ногами помогая себе взобраться вверх. Он держится за переднюю часть обруча и ловко скользит через ноги Кевина, чтобы подняться, упираясь ступней в то место, где сидел, и за счет силы толчка раскачивая их. Кевин отпускает обруч, спустя мгновение схватив его одной ногой. Аарон следует за ним, копируя позу Кевина. Их бедра соприкасаются, создавая приятное тепло. Кевин ухмыляется, не отрывая от него взгляда, и Аарон проваливается в неудачной попытке подавить ответную улыбку. — Над чем ухмыляешься? — О тебе думаю, — говорит Кевин. Аарон закатывает глаза и пихает его в грудь, но Кевин спец в держании равновесия, поэтому он едва дергается. Аарон подтягивается, переворачиваясь, чтобы скрестить ноги на верху обруча. Кевин отталкивается в сторону и заставляет их вращаться. — Должны ли мы поцеловаться в знак уважения Человеку-пауку? — Заткнись, — отвечает Аарон, виня в румянце на лице кровь, прилившую в голову от долгого сидения вверх тормашками. Кевин смеется и откидывается назад, хватаясь за обруч руками между бедер и вытягивая ноги в «воздушном» шпагате. Аарон меняет позицию, решив спуститься вниз, перед этим ногами обхватив Кевина за талию, потому что, раз уж падать, так вместе. Они в неудачном беспорядке приземляются на груду матов, и Аарону требуется мгновение, чтобы восстановить дыхание. Прежде чем он начинает смеяться. — Придурок, — говорит Кевин. — Намеренно гадишь. — А как иначе, — отвечает Аарон, ухмыляясь его явному раздражению. — Это была просто подготовка. Мне ведь нужно немного размяться перед началом. — Блять, — Кевин перекатывается на матах, чтобы склониться над ним, всем телом давя сверху. Аарон лениво ухмыляется, сгибает ногу, ударив коленом в грудь. Кевин хватает его за голень, помогая разогреться. Аарон выдерживает его пристальный взгляд, словно не может отказаться от принятого вызова. — Лучше сейчас хорошо размяться. Твои бедра напряжены. — А тебе больше нравится, когда они гибкие и податливые? — Аарон говорит это низким, глубоким голосом, которого сам от себя не ожидал. Кевин замирает с приоткрытым ртом, и Аарон, несмотря на стремительно растущее смущение, считает, что возможность лишить его дара речи того стоила. — Это увеличивает риск получения травмы, — в конце концов произносит Кевин, но его зрачки расширяются. Пальцы, обхватившие голень Аарона, жгут, как клеймо. — Возможно, пора уже взяться за другую ногу, — медленно говорит Аарон. Кевин отодвигается назад, чтобы он мог опустить правую ногу, прежде чем перехватить левую, когда Аарон поднимает ее, держа крепче, потому что она требует должной разминки. Аарон издает приглушенный звук, когда Кевин сгибает ее, и готов поклясться, что тот дрожит над ним. — Видишь? Ты очень напряжен. — Ага, — со вздохом отвечает Аарон. Кевин прикусывает нижнюю губу, и он сгорает от порыва поцеловать его. Аарон привык желать невозможного. Кевин помогает ему до конца разминки. Он не особо нуждался в этом, но постоянная суета дает Кевину отвлечься от собственных мыслей, и Аарон не против втайне наслаждаться прикосновениями. Кевин включает музыку на фон, пока он пьет воду, и после перерыва подходит, чтобы встать позади. Руки Кевина ложатся на его бедра, и Аарон откидывается назад. Сейчас не время для слов. Язык Кевина — танцы. Ощутимое сжатие пальцев на бедрах Аарона говорит о его по-прежнему напряженном теле. Он встречается с Кевином взглядом в отражении зеркальной стены. Рассматривает его — высокого, широкоплечего, сильного, но готового склонить голову по первому слову Аарона. Кевин требователен, доминантен и напорист, когда дело доходит до танцев, но за пределами подиума с ним можно договориться. Кевин покачивает бедрами. Аарон двигается с ним и откидывает голову назад на чужую грудь, с усмешкой наблюдая в отражении, как взгляд Кевина скользит по его горлу. Кевин едва заметно хмурится, прежде чем вспоминает, ради чего он сюда пришел. Тренируется он либо один, либо с Эндрю, но с Аароном Кевин вспоминает радость, чувство страсти. Аарон протягивает руку, проводит кончиками пальцев по шее Кевина, возвращая все внимание к себе. Он поворачивается и в один шаг вырывается из объятий Кевина, завлекая того в танец. Они кружат вокруг комнаты. Аарон держит дистанцию, прежде чем позволить Кевину приблизиться, прижав их тела друг к другу, а затем вновь ускользнув с чужих рук. В глазах Кевина читается задорный блеск, уголок губ Аарона непроизвольно приподнимается вверх. Кевин в очередной раз ловит его, сокращая расстояние и покачивая бедрами. Аарон позволяет тому приблизиться на мгновение, прежде чем оттолкнуть пальцами в грудь. Исчезнув из пределов досягаемости, он прыгает, схватившись за одно из воздушных полотен, взбираясь наверх и наматывая его на запястье, чтобы раскачаться. Кевин был прав. Ему нравится летать. Нравится свобода. Чувство раскованности. Аарона часто захватывает тяжесть бремени жизни, пытающаяся втоптать в землю. Возможность оказаться на высоте и есть определение воли. Кевин наблюдает за ним, спустя секунду прыгнув на другое полотно. Он раскачивается и оборачивается вокруг Аарона, переплетаясь в подобие шёлковой косы, их лица в дюйме друг от друга. Кевин обнимает Аарона за талию, они соприкасаются носами, и его сердце готово вырваться из груди. Именно в этот момент Аарон мог бы поцеловать Кевина Дэя, если бы не замечал его взгляды в сторону Эндрю. Но он знал. Всегда знал. Аарон понимает, что станет лишь никчемной заменой, и, как бы порой ни было заманчиво смириться с этим, не хочет пренебрегать собственными чувствами. Поэтому, отбросив мысли о поцелуе, Аарон щекочет Кевина, зная о чужой слабости, и пользуется его активным сопротивлением, чтобы развести их в разные стороны. В конце концов он привык желать невозможного. * Сейчас пятнадцать минут третьего и Нил стоял напротив улицы последние несколько минут, скрывшись в тени переулка и чувствуя нарастающую тревогу. Он не может этого сделать. Слишком опасно, беспечно и бесполезно. Его мать придет в ярость. Но как же хочется. Он поворачивается и отходит на несколько шагов в седьмой раз, только для того, чтобы вновь обернуться, с тоской глядя на здание. Затем из двери выходит Эндрю, его волосы убраны назад черной эластичной повязкой. За ним в нескольких шагах следует Кевин, активно жестикулируя во время разговора, который Нил не может расслышать. Эндрю прислоняется к стене, которая ведет вверх по ступенькам, и прикуривает сигарету. На этот раз Нилу не нужно напрягать слух, чтобы понять, что Кевин ругается из-за никотина. Эндрю поворачивает голову, взглядом натыкаясь на Нила по другой стороне улицы. Нил замирает, решает сбежать, продолжает стоять на месте. Эндрю прижимает два пальца к виску и отсалютывает. Кевин прослеживает за его взглядом, и теперь на Нила смотрят две пары глаз. Еще не поздно ринуться назад. Они ведь не станут его преследовать. Да и найти не смогут. Нил переходит улицу. Они пристально наблюдают, как он в спешке подходит ближе. Эндрю затягивается сигаретой, осмотрев Нила с ног до головы. Кевин оглядывается по сторонам, что довольно знакомо Нилу. Проверка на засаду. — Я пришел один, — сказал Нил, но Дэй по-прежнему в сомнениях. — Кого ты так боишься? — Не имеет значения, — Кевин скрестил руки на груди. Эндрю не сдерживает смех: — Лжец. — Отвали, Эндрю. Нил молчит. Было бы лицемерно с его стороны осуждать кого-то за ложь. Он прячет руки в карманы и наблюдает за струей дыма, исходящей от сигареты Эндрю. — Снова ты в своих линзах. Надо было раньше сказать тебе избавиться от них, — говорит он, и Нил борется с желанием резко отшатнуться. — Что? — Твои глаза. Они голубые. Это заметно при правильном освещении. — У меня могла быть гетерохромия, — говорит Нил, прогоняя страх. — Хватит врать, я твое притворство насквозь вижу, придурок. — Да какая вообще разница, носит он линзы или нет? — спрашивает Кевин. Он плохо скрывает свое явное раздражение. Эндрю бросает сигарету и наступает на нее своим ботинком. Он подходит к Нилу. — Мне больше нравится голубой. * Кевин проводит с Нилом разминку и танцевальные упражнения, пока Эндрю наблюдает со стороны. Спустя некоторое время они дают ему место для свободного выступления. Нил не привык танцевать на людях. Это в разы отличается от парного стиля с Эндрю, ведь тогда он был полностью сосредоточен на их быстрых движениях. Нил не думал о пристальных взглядах вокруг. Сложно сфокусироваться, когда на тебя смотрят и оценивают. Он чувствует нечто отдаленно похожее на клаустрофобию. Закрывает глаза, глубоко вдыхает и пытается представить, что сейчас один. Притвориться, что в очередной раз ускользнул в поисках знакомой отдушины. Музыка на фоне непривычна, учитывая, что долгое время он танцевал лишь с собственным ритмом в голове, но стоило ему приспособиться к биту, как движения сами стали следовать мелодии. Он крутится и поворачивается, скользит и вертится, падает и отталкивается, пока дыхание не сбивается и пот не выступает на лбу. — Должен признать, что ты хорош, — Кевин говорит так, словно каждое слово отдает горьким привкусом во рту, от которого поскорее хочется избавиться. — Но небрежен. — Результат самоучки, — в свою защиту отвечает Нил, отмахиваясь от его комментариев. — Точно. Как я мог забыть. — Кевин, — произносит Эндрю. Тот хмурится на замечание, но замолкает. — Ты сказал, что таким не занимаешь. Но тогда зачем в одиночку танцевал? — От скуки. — Не шутишь? — Не-а. Впервые слышите о существовании хобби? — Не похоже, что для тебя это простое развлечение, — сказал Кевин. — Ты танцуешь так, словно ничто другое не имеет значения. — Возможно, ты принимаешь желаемое за действительное. Эндрю рассмеялся. Он языком касается верхнего неба и наклоняет голову в сторону Кевина, приподнимая бровь. — Да. Я мог бы взяться за него. Хотя парень не кажется особо заинтересованным, — отвечает Дэй. — Заинтересованным в чем? — В тренировках. Есть шанс участия в соревнованиях, если дать достаточно времени для практики. Не на сложном уровне, конечно, но на региональном вполне. — Я не хочу становиться конкурсантом. — Говорил же, — Кевин обращается к Миньярду. — И все-таки какая жалость. У тебя есть потенциал. — Давай станцуем еще разок, — говорит Эндрю, смотря на Нила с притворной улыбкой. — Только не позорь меня больше. — Ох, так вот почему той ночью ты был красным, как помидор? — спрашивает Нил, и Кевин хватает Эндрю за рукав, будто пытаясь предотвратить нападение. Но тот лишь смеется, покачиваясь на каблуках. — Тогда потренируйся с нами просто так, — сказал Миньярд, подходя к Нилу все ближе. — Это пустая трата времени, — указывает Кевин. Эндрю предупреждающе поднимает палец вверх, призывая того замолчать. Дэй в ответ дуется, скрещивая руки на груди, но не спешит протестовать. — Зачем? Тебе-то с этого какая выгода? — Будет весело. — Я не обязан тебя развлекать. — Но пока хорошо справляешься. Очевидно же, что тебя распирает от желания попробовать. Мы предлагаем свободное помещение, бесплатную практику и наставления. Только идиот бы отказался. «Я буду идиотом, если соглашусь», — думает Нил, прежде чем ответить: — Почему нет. — Прекрасно, — говорит Эндрю, расстегивая и снимая толстовку. Он бросает ее Кевину, поправляя края нарукавных повязок. — Начнем. * Эндрю замечает, как взгляд Нила украдкой метнулся к двери. Он смотрит на выход подобно зверю, загнанному в ловушку. Затем его взгляд возвращается к Эндрю, призывая задать ритм, позволяя вести. Эндрю щелкает пальцами. — Иди к черту, — отвечает Кевин, покорно включая музыку. — Есть только одно правило: прикосновения запрещены, — говорит Эндрю. — Если нарушишь его, лишишься пальцев. — Понял, — произнес Нил, секундой позже мгновенно отступив на шаг, как только он приблизился. Эндрю ухмыльнулся: — Неплохо. — Я быстро учусь. — Это мы еще посмотрим, — говорит Эндрю, вновь сокращая расстояние между ними. Нил проворно кружит вокруг него, танцуя, пока Эндрю чувствует — чувствует, — как эти редкие мгновения вызывают привыкание. Нечто отличное от постоянного гневного рева в ушах, похожего на огромную волну; непрекращающегося возбуждения от искусственной мании, вызванной прописанными препаратами; глубокой, зияющей, ноющей пустоты, которая поглощает все на своем пути. Это другое. Возможно, первые искры настоящего интереса. Первые искры чего-то нового. Свои пробелы в технике Нил восполняет хорошей работой ног и чистым энтузиазмом. Создается ощущение, что он заранее предсказывает каждое движение Эндрю, умудряясь избегать касаний и держать дистанцию. Взгляд Нила неотрывно следит за ним, заставляя чувствовать себя под микроскопом. Нил падает на пол, и Эндрю следует за ним, с помощью отражения копируя чужой перекат, прыжок, прогиб в спине и прыжок на ноги. Уголки его рта непроизвольно тянутся вверх, создавая широкую улыбку, пропитанную фальшью, а дыхание сбивается, когда он начинает пресекать попытки Нила уклониться, пока не прижимает того спиной к зеркальной стене. Эндрю рукой касается его затылка, наклоняясь ближе. — В следующий раз сними линзы, — говорит Миньярд, прежде чем рассмеяться, отойдя от стены, как только начала играть новая песня. — Продолжим. И Нил следует за ним на танцпол. * Кевин был весь на нервах. Конечно, они с Эндрю раньше тренировались вместе, но с момента их первой встречи он безуспешно пытался уговорить Миньярда станцевать вдвоем на публике. Отказ Эндрю был безоговорочным. И в то же время он так легко уступил новичку: не просто позволил Нилу станцевать рядом, а настоял на этом. От одной мысли у Кевина сводит желудок. Они хорошо смотрятся вместе. Отрицать смысла нет. Нил интуитивно смог подстроиться под стиль Эндрю. Между ними заметна связь, приковывающая внимания лишь к партнеру напротив. Если бы взгляд Кевина не застилала зависть, то, возможно, он бы в полной мере насладился их выступлением. — Эндрю тренируется по настроению, — говорит Кевин. — Но я провожу здесь большую часть времени. Кстати, у тебя правда нет телефона? — Ага, — отвечает Нил, и Дэй вздыхает. — Ладно, тогда я разрешаю приходить когда угодно. Лови ключи. Если кто-то спросит, скажи, что ты мой знакомый. — Откуда у тебя постоянный доступ к студии? Кевин выглядит так, словно вопрос застал его врасплох: — Мой отец ею владеет. — Серьезно? — Да. Раньше он участвовал в соревнованиях, а после выхода на пенсию стал тренером по танцам. Мы можем пользоваться залами, пока не мешаем его урокам. — И ты получаешь такие привилегии из-за отца? Кевин фыркает и отворачивается от Нила. — Ты задаешь слишком много вопросов. — То же самое можно сказать о тебе. — Но почему-то я ответов так и не дождался. — Нет, ты просто не хотел к ним прислушиваться. — Я не знал своего отца, пока не стал подростком. Танцевать научился у матери. Она тоже была конкурсанткой. Так и познакомились мои родители. — Оу. — Я встретился с ним только после того, как мама умерла, и он взял надо мной опеку. — Оу, — повторяет Нил, и Кевин рад, что он не пытается выдать фальшиво-жалкую речь о сочувствии. Кевин достает блокнот из заднего кармана и пишет на нем свой номер. Спустя секунду раздумий, он указывает контакт Эндрю ниже и передает бумагу Нилу. — У меня нет... — Я понял. У входа на стойке регистрации есть телефон. Так ты сможешь позвонить нам и узнать о возможной встрече. Как я уже сказал, у Эндрю нет точного графика тренировок, но я здесь большую часть времени, если будет нужен партнер для практики. Но не жди поблажек. — Не волнуйся, со мной не так легко справиться, — говорит Нил, и Кевину он начинает нравиться. Почти. Слегка. На одно краткое мгновение. Затем Нил уходит, и он остается наедине с неприятным зудом под кожей. Кевин звонит Аарону, расхаживая по всему залу, пока ждет его ответа. — Привет... — Ты занят? Между ними возникает пауза, несколько посторонних звуков на фоне, Кевин переминается с ноги на ногу. — Что случилось? — Я просто...это пустяки, если ты сейчас занят. — Кевин. — Я правда в порядке. Мне не стоило лишний раз тебя беспокоить. Ты сказал, что не хочешь разбираться с моими срывами. Он слышит тихий вздох Аарона по другую сторону. — Я такого не говорил, идиот. Выкладывай начистоту. — Я честен. — Почему ты позвонил? — Я не знаю... не знаю, как объяснить это. Просто. Черт. — Где ты? — В студии. — Точно. Какая неожиданность. Можно было и самому догадаться. — Нил пришел. На этот раз вздох Аарона громко раздается по всей линии. — Только не говори, что начал нервничать из-за того, что у моего брата появился партнер по танцам. — Нет. Дело не в этом. Я просто ему не доверяю. И... — Кевин спиной прислоняется к стене, чувствуя, как дышать становится все труднее. — Я знаю... это просто паранойя, но... Он всхлипывает. Прислушивается к звуку телефона Аарона, который, казалось, приложил его к другому уху. — Кевин. Рико и пальцем тебя не тронет, понял? Эндрю ему не позволит. Одно напоминание об этом ублюдке вызывает тошноту. Он сползает по стене, ноги его не держат, а дыхание сбивается. — Ты меня слышишь, Кевин? — Да. — Я спускаюсь. Оставайся на связи. — Тебе не нужно... — Знаю, — говорит Аарон. — Просто жди. * Эндрю сидит на краю крыши, раскачивая ногами. Он устремляет взгляд вниз, чувствуя неприятный спазм в животе, каждая мышца напрягается в страхе упасть. Вопреки собственным ощущением, он движется ближе к краю, чтобы попасть в цепи прилива головокружения. Входная дверь снизу открывается и оттуда выходит Нил. Эндрю наблюдает за ним. Нил одно мгновение смотрит на клочок бумаги, прежде чем свернуть его и положить в карман. Он натягивает капюшон толстовки на голову, настороженно оглядывается по сторонам, не догадываясь посмотреть вверх. Эндрю любопытно, к чему такая скрытность. Нил трусцой спускается по ступенькам, не забыв проверить, есть ли кто на пути, прежде чем пуститься в бег. Эндрю наблюдает за ним, пока Нил не исчезает из виду. Он вновь затягивается сигаретой и выпускает дым медленной струей из уголка рта. В то мгновение внутри него зарождается нечто теплое, но не стоящее внимания. * Аарон вешает трубку, когда входит в студию, и Кевин поворачивается к нему, руками крепко держась за телефон. Аарон сбрасывает с плеч сумку, положив на нее свою куртку. Он приподнимает бровь. Кевин кивает, включает музыку и оставляет телефон среди вещей. Bluetooth колонки оживают с гудением. Аарон сталкивается с ним в середине зала, положив руки на грудь Кевина. Дэй проводит кончиками пальцев по его предплечьям, крепко сжимая бицепсы. Кевин поворачивает Аарона и притягивает к себе, зарываясь лицом в его волосы и вздрагивая. Когда они начинают танец, Аарон позволяет ему вести. Медленно, близко друг к другу — каждое движение в размеренном темпе, пока Кевин не приходит в себя. Он кружит Аарона, поднимая, тот проводит пальцами по его волосам, когда спускается вниз, и Кевин следует за ним на пол. Они перекатываются друг через друга, переплетаясь конечностями, и Кевин помогает Аарона подняться на ноги спустя мгновение. К концу второй песни Кевин держит темп, пока Аарон запыхается. У него намного больше выносливости благодаря постоянным тренировкам, но Аарон всегда был известен своим упрямством. Они делают перерыв, чтобы попить воды, ожидая начало нового трека, и когда в колонках звучит River от Bishop Briggs, Аарон смотрит на Кевина с нескрываемым любопытством. Эта песня больше подходит для соблазнительного выступления с Элисон, но никак не практики с ним. Кевин не отрывает взгляда, не колеблется, подходя ближе. Аарон сглатывает, роняя свою бутылку с водой. Пальцы Кевина касаются его подбородка, поднимая вверх, пока он плавно двигает бедрами. Аарон подчиняется его напору, боясь раскрыть свои истинные чувства. Губы Кевина дотрагиваются до его щеки, он кружит Аарона, притягивает его к своей груди, и впервые они прижимаются друг к другу всем телом, бедра Кевина призывают Аарона к движению. Его руки пробегают по животу и груди, и Аарон, смотря на их отражение в зеркале, рад, что успел покраснеть от напряжения до начала танца. Прикосновения Кевина обжигают, его дыхание позади опаляет, становится все труднее игнорировать их близость. Кевин вновь кружит Аарона, рукой придерживая его голову и опуская ниже. Аарон напрягает торс, но расслабляет плечи, позволяя Кевину поднять его спустя мгновение, прижать бедро между ног Аарона и разжечь в нем чувства. Дыхание Кевина сбивается, его руки крепко сжимают бедра Аарона, притягивая к себе, пока тот отступает шаг назад. Аарон руками обвивает шею Кевина за секунду до того, как тот поворачивает его, то поднимая, то опуская. Когда заканчивается последний припев, Кевин держит его, прижимая спиной к зеркальной стене. Он задыхается от силы толчка, пока ладони Кевина проводят по его рукам, удерживая Аарона своими бедрами. Кевин хватает его запястья, сцепляя их ладони вместе и поднимая руки Аарона над головой. Отчаянно нуждаясь в заземлении, он сжимает руку Кевина, его голова кружится, и Аарон готов поспорить, что у него прямо сейчас внезапный приступ астмы, потому что дышать становится все труднее. Песня заканчивается. Кевин замер. Их лица в дюйме друг от друга, тела прижаты, напряжение осязаемо. Аарон не в силах сдвинуться под взглядом Кевина. Казалось, он научился читать Кевина, как свои пять пальцев, но сейчас понять его эмоции необычайно трудно. Стоит другой мелодии заиграть, как Кевин приходит в себя. Он пару раз моргает в недоумении, прежде чем отпустить руки Аарона. — Черт. Извини. Ты в порядке? — пока Кевин опускает Аарона, помогая встать на ноги, его пальцы проводят по волосам Миньярда, проверяя, не повредил ли тот себе затылок при ударе о стену. Те отголоски неприятных чувств, скручивающихся у Аарона внутри, внезапно охватывают его с ног до головы. Словно кто-то схватил за горло и отказывается отпускать, сдавливая сильнее с каждым мгновением, заставляя задыхаться, подавляя любые слова. Он качает головой. Аарон дрожит, чувствуя себя глупцом. Полнейшим идиотом. Его продолжает тянуть на орбиту Кевина, но Аарон стоит не больше космического мусора вокруг, чья роль проста — сгореть в атмосфере. Аарон отталкивает Кевина, чтобы выскользнуть из чужих рук и обойти его. В отражении зеркала он видит, как Кевин поворачивается за ним, выглядя обеспокоенным. Аарон пытается проглотить желчь, подступающую к горлу, позволяя ей обжечь все насквозь. Слишком напряженно, слишком близко, слишком горячо. Он на грани панической атаки. — Аарон, мне так жаль. Я был не в себе. Если ты ранен... Он вновь смотрит на Кевина и качает головой. Ему больно, но по тем причинам, о которых Кевин не догадывается, а Аарон не готов признаться. Он поднимает голову вверх и дважды стучит по горлу. Кевин взглянул на него с недоумением, прежде чем уловил намек. Аарону не впервой переходить с ним на невербальное общение. — Ох, хорошо, — Кевин выключает музыку. Аарон дрожащими руками поднимает свою бутылку. Он отпивает большой глоток воды, закрыв глаза, чтобы сосредоточиться. Аарон вздрагивает, напрягаясь, когда Кевин внезапно оказывается за спиной, пробегая пальцами по его бицепсам. — Спасибо. За то, что пришел. Я... я знаю, ты был прав. Вряд ли Нил связан с Рико. Просто... Кевин вздыхает, наклоняясь к Аарону и лбом прижимаясь к его макушке. Решимость, только начавшая укрепляться в нем, рушится при первых проявлениях уязвимости Кевина, и Аарон никогда не считал себя сердобольным, пока не встретил Кевина-блять-Дэя, перевернувшего его мир с ног до головы. Он оборачивается, осторожно кончиками пальцев дотрагиваясь до щеки Кевина. Тот тяжело вздыхает, дрожа. По-прежнему на грани, но не так близок к разрушению, как был во время звонка Аарону. Кевин не успевает дотянуться до чужой руки прежде, чем Аарон обводит круги вокруг костяшек его пальцев. Он встречается взглядом с Кевином, прищуривается и обменивается понимающим кивком. — Я готов умереть с голоду. Хочешь принять душ и захватить поесть? Улыбка Аарона кажется натянутой, но давление неприятного комка в горле постепенно исчезает.