Глава 11.
1 марта 2024 г. в 19:50
К вечеру воскресенья я начала готовиться с самого утра. Дел было много: выбрать, что надеть, придумать, какой сделать макияж и причёску, привести в порядок опухшее с похмелья лицо. Какого чёрта я так сильно волнуюсь? Мы с Джисоном виделись сотню раз, и чего только ни делали вместе, так о чём переживать? Подумаешь, всего лишь первое свидание с парнем, который до ужаса мне нравится. Если разобраться, свидание вовсе не первое. Просто тогда, сидя в кафе или танцуя на берегу Хангана, мы не называли это свиданиями. Интересно, куда мы пойдём и что будем делать? Хотя мне без разницы. Я готова просто сидеть на лавочке в парке и кормить голубей хлебом, главное, что вместе с Джисоном.
День, как назло, тянулся долго, но вот ровно в пять я уже стояла в прихожей перед зеркалом, с волнением ожидая, когда придёт Хан. Он позвонил в 17:03.
— Я пришёл, выходи.
Сердце заколотилось в груди, как глупая канарейка в клетке. Я побежала на кухню и выглянула в окно. И правда, стоит у подъезда, такой красивый, в чёрном пальто. А в руках цветы. Чёрт, это, наверное, должен был быть сюрприз, а я уже всё увидела. Не важно, мне всё равно будет до жути приятно, когда он подарит их мне.
— Привет, — я вышла из подъезда, улыбаясь.
Он поцеловал меня в щёку и отдал цветы.
— Я честно пытался придумать, куда тебя сводить, — вздохнул Хан, когда мы, идя рука об руку, отправились по направлению к центру города. — Но я не силён в романтике, так что на ум приходили одни банальности. Поэтому давай так — я отведу тебя в любое место, куда ты захочешь.
— Прямо в любое? — переспросила я, игриво покосившись на него. — И будем делать всё, что мне захочется?
— Всё, что угодно, кроме танцев на реке, — ответил Хан и я в шутку надулась. — Сейчас слишком холодно для этого. Куда ты хочешь? Каток, парк, кино?
На самом деле мне было всё равно, куда идти. Даже просто бродить с ним под руку по улицам города — ещё недавно я могла только представлять это в своей голове.
— А помнишь то кафе недалеко от универа, где мы сидели с тобой? — мне вдруг подумалось про то место. Не знаю почему, в нём нет ничего особенного, но, можно сказать, что с него у нас всё началось. — Тогда я заставила тебя пойти туда со мной и купить мне мороженое.
— Заставила, — закатил глаза Хан, усмехнувшись. — Ты до сих пор наивно полагаешь, что смогла бы заставить меня, если бы я не захотел?
В том кафе почти всё изменилось, так что теперь его было практически не узнать. Мы выбрали столик возле панорамного окна, чтобы наблюдать, как вечер неспеша накрывает город.
— Только не говори, что ты собралась заказать мороженое, — догадался Хан, смотря, как я внимательно разглядываю меню.
— И горячее какао, — подтвердила я. — Всё как тогда. Только ты сейчас не строчишь текст в заметках.
— Если ты решила повторить тот вечер, то можешь начинать рассказывать мне, как великолепно я пишу песни, — парень протянул руку и опустил меню так, чтобы видеть моё лицо.
— Ты уже не пишешь, — припомнила я его же слова.
— Не важно, я готов выслушать комплименты за старые треки, — не растерялся он.
— Надеюсь, что ты напишешь ещё много песен, — я отложила меню и, облокотившись на стол, посмотрела в его прекрасные глаза. — И я с радостью послушаю каждую из них. Уверена, что они получатся такими же чудесными, как и остальные.
Он в ответ смущённо улыбнулся. Как же я люблю твою улыбку, Хан Джисон.
— Что там было дальше, напомни, — нам принесли наш заказ и я взяла в руки ложку. — Ты теперь должен назвать меня… Как ты меня называл? Чокнутая?
— Психопатка, — засмеялся Джисон.
— Точно, — я попробовала розовый шарик мороженого. — Чокнутый у нас Хёнджин был. А я психопатка.
— Подожди, — Хан вдруг забрал из моих рук ложку, ковырнул ей белый шарик и протянул мне. — Хочу тебя покормить.
— Спятил что ли? — я дико засмущалась, и кажется, даже успела покраснеть. — Люди же смотрят.
— Ну и что? Я не могу покормить свою девушку?
Пользуясь тем, что я открыла рот, чтобы что-то сказать, Джисон положил мне в рот ложку с мороженым. Мороженое я съела, но ложку у него всё-таки отобрала обратно.
— Мы с тобой ещё не пара, — с кокетливым упрямством возразила я.
Внутри меня чуть не разорвало от счастья. Девушкой меня своей назвал. Мне хотелось кричать на всё кафе — смотрите, я его девушка, так меня обрадовала эта вскользь брошенная фраза.
В кафе мы были не долго, а когда вышли на улицу, обнаружили, что с неба срывается снег.
— Ты же понимаешь, что мы с тобой теперь надолго? — Хан взял меня за руку. — Мы вместе увидели первый снег.
— Нужно загадать желание, — глядя вверх, я наблюдала за падающими снежинками.
Мокрый снег хлопьями ложился на землю. Что бы загадать? Я знаю. Мне хочется лишь одного — чтобы наша с Джисоном история на этот раз закончилась хорошо. А лучше пусть не заканчивается никогда.
— Куда отправимся теперь? — спросила я, но, предполагая заранее, что его ответом будет «куда скажешь», добавила. — Куда бы ты хотел пойти?
— Ты же меня знаешь — куда-нибудь, где поменьше народа, — ответил Хан. —Но мы договорились следовать твоему маршруту.
Честно говоря, сегодня мне тоже хотелось избежать людных мест и просто побыть с ним наедине.
— Что насчёт места, где мы могли бы остаться вдвоём? — уже задав вопрос, я поняла, что он прозвучал немного неоднозначно. — То есть чтобы нам никто не мешал, — не надо было этого говорить, получилось ещё более двусмысленно.
— Знаю такое место, — интригующе улыбнулся он. — Там точно никого не будет, кроме нас.
— И где же оно находится?
— Помнишь квартиру на шестом этаже?
— Ты до сих пор там живёшь? — я прекрасно помнила ту квартиру.
— Да, только уже без Чонина, — Джисон поправил воротник пальто, чтобы снег не залетал ему за шиворот. — Я скоро выкуплю её, осталось ещё несколько платежей.
— Тогда мы могли бы заказать пиццу и посмотреть фильм? — моё предложение было до крайности банальным, но что может быть лучше, чем заниматься такими простыми вещами с человеком, который нравится?
— Идеальное свидание, — улыбнулся парень и достал из кармана телефон. — Вызову такси. И пиццу сразу закажу.
Мы стояли возле кафе, ожидая приезда машины.
— А где сейчас Ян Чонин? — поинтересовалась я, раз уж мы всё равно про него вспомнили.
— Уехал в Японию, — рассказал Джисон. — Он теперь там местная звезда. Слышала что-нибудь про певца с псевдонимом Ай Эн? Вот это наш макнэ.
— Я даже не удивлена, — отозвалась я. — Он красивый и превосходно поёт, так что вполне ожидаемо, что он стал популярным, — говоря о Чонине, я вдруг вспомнила его испуганные глаза… в тот день, когда мы вытаскивали Джисона из ванны. — После того случая… он продолжал жить с тобой?
— Да, — Хан пристыженно опустил взгляд. — Только мы с ним договорились, что я больше никогда не буду закрывать дверь ванной на замок. Я тогда сильно его напугал… и тебя тоже.
— Всё в прошлом, — я не могла забыть тот день, но и вспоминать о нём лишний раз не хотела.
За нами приехало такси и вот, спустя некоторое время мы вместе зашли в ту самую квартиру на шестом этаже, в которой я не была целых четыре года. Что-то здесь поменялось, что-то осталось неизменным. В комнате Хана появился шкаф, но, кажется, половина его содержимого всё равно находилась на кресле. Я прошлась по дому, осматриваясь.
— А что теперь в комнате Чонина? — спросила я и Хан, повернув ручку, открыл мне дверь.
Внутри оказалась целая домашняя студия. Компьютер, инструменты, микрофоны, колонки и микшеры — чего здесь только не было. Так вот, значит, где Джисон писал свои песни, когда остался жить один.
— Я сделал тут студию, когда Чонин съехал, — поведал мне Хан, пропуская меня вперёд в комнату. — Но сейчас я редко здесь бываю.
Я прошла и села на стул, стоящий напротив синтезатора. Клавиши и вправду слегка были покрыты пылью, но я бы не сказала, что на нём не играли очень долго.
— Та песня, что вы написали вместе с Минхо, — я вдруг вспомнила рассказ брата. — Споёшь её мне?
Мне очень хотелось узнать, о чём поётся в этой песне. Знаю, что услышав её, я точно пойму, что тогда чувствовал Джисон. Ничто не способно выразить наши эмоции лучше, чем текст, положенный на музыку.
При упоминании Лино я заметила мелькнувшую на секунду во взгляде Хана грусть, которую он тут же поспешил спрятать. Чёрт, я вовсе не собиралась напоминать ему о своём брате, но так вышло. Понимаю, что мне не стоит ни единым словом возвращать Джисона в то время, когда он был вместе с Минхо, ведь кроме плохого у них были и хорошие моменты, и всё равно не удержалась.
— Ты и про это знаешь? — он подошёл к инструменту и я встала, освобождая ему место. — Не слышала её? Когда мы вместе работали над этой песней, то сблизились снова, и мне тогда казалось, что всё будет по-прежнему.
— Я хочу, чтобы ты спел мне.
Джисон сдул с клавиш пыль и включил синтезатор. С первых же аккордов защемило в груди. Должно быть, они вложили в эту песню всю боль, что ощущал каждый из них.
Идя бок о бок по этой длинной дороге, я и не представлял, что это будет в последний раз. Я оглянусь и в следах, что остались позади, буду искать твой запах… Пожалуйста, не забывай, что ты значишь для меня.
Навернулись слёзы. Зачем только я попросила его спеть мне эту песню? Знала же, что это будет душераздирающе грустно.
Мне не больно только во сне… Я не хочу забывать те моменты. Будет ли всё, как прежде?
Если бы обо мне написали такие слова, кажется, у меня разорвалось бы сердце. Я боюсь, что Хан никогда не сможет полюбить меня так же сильно, как любил Минхо.
Джисон закончил петь, а я стояла в ступоре, как обычно это и бывало после прослушивания его песен, и изо всех сил старалась не зареветь. Текст и музыка… это настолько сильно и глубоко, что западает в душу, стоит лишь раз услышать.
— Что скажешь? — Хан развернулся и посмотрел на меня, так же, как и всегда, ожидая моего отзыва.
— Можно я ничего не буду говорить? — я с трудом заставила себя ответить. — Это невероятно. Я в потрясении. У меня просто не хватит слов, чтобы объяснить, что я испытываю.
Хан протянул руку, подзывая меня к себе и, когда я подошла, обнял меня. Я погладила его по мягким светло-каштановым волосам.
— Почему ты не смог простить его? — немного отстранившись, чтобы видеть его лицо, спросила я.
Он ответил не сразу, выдержал недолгую паузу, словно собираясь с мыслями.
— Лино тоже меня не простил, — голос был спокойным, но я видела, что ему тяжело говорить об этом. — Когда есть обида, которую ты не можешь отпустить, отношения обречены. Тебе же известно, что он сделал? Минхо пошёл на это ради мести, а месть и любовь не совместимы.
— Если бы он сказал, что раскаивается и попросил прощения… это могло бы изменить твоё решение?
Я спрашивала об этом не потому, что брат попросил меня помочь. Мне нужно было удостовериться, что Хан не собирается возвращаться к нему.
— В то время, наверное, да, — Джисон пожал плечами. — Я знаю, что он пожалел о своём поступке. Но одних молчаливых сожалений мало. Когда я совершил ошибку… — он осёкся и посмотрел на меня виноватым взглядом. — Извини, что называю то, что у нас было ошибкой, но… Я сделал это не для того, чтобы причинить ему боль. Просто не смог устоять перед тобой. Я очень долго просил у него прощения и, как мог, старался доказать, что этого больше никогда не повторится. И когда мне казалось, что заслужил прощение, Минхо всадил мне нож в спину. И я даже не услышал «прости».
Раздался звонок в дверь.
— Пицца приехала, — Джисон встал и пошёл встречать курьера.