"Наркотик"

      Фэнг уже давно понял и принял свою симпатию к Эдгару. Хотя, это уже можно назвать любовью. То самое чувство, которое он испытывает, когда Эдгар появляется в поле зрения или улыбается своей прекрасной улыбкой! Знал бы Эдгар, сколько мыслей он занимает в голове Фэнга! Особенно ночью, когда фантазия накрывает каратиста с головой.       Как же Фэнгу хотелось впиться в эту тонкую шею, когда она совсем близко, или опустить свои руки ниже талии — на, наверняка, мягкие ягодицы и такие же бедра.       Однако, проводить больше времени с Эдгаром мешала Колетт, крутящаяся все время рядом, словно ужаленная в задницу. Опять же, из-за того проклятого Леона! Фэнг с каждым днем все больше и больше хочет осуществить свои мысли в реальность и обязательно кинуть тело куда-нибудь в пруд, на корм рыбам. Но все равно не сделает это. Потому что Эдгар ненавидит насилие — если узнаёт, наверняка будет осуждающие смотреть на Фэнга или что похлеще, а этого он боялся больше всего. Возможно, именно потому, когда каратист и любитель леденцов встретились наедине, в темном ночном коридоре, когда жизнь Леона была совсем на волоске от смерти благодаря рукам Фэнга, что душили его, тот остолбенел. В голове всплыли слова Эдгара: — " ненавижу. Зачем ты вообще полез драться? Можно же все решить словами! " —       Руки, напряжённые настолько, что были видны вены, сами по себе ослабили хватку, а затем и вовсе повисли по бокам. Леон, до этого бившейся в агонии, слез по стене вниз, кашляя. Фэнг наблюдал за ним с презрением, а когда тот уже более-менее откашлялся, сказал: — Ещё хоть раз откроешь рот в мою сторону, — Леон, наблюдавший исподлобья сглотнул, когда Фэнг наглядно провёл большим пальцем по шее, не отрывая убийственного взгляда от нарцисса. …       Когда тот скрылся за поворотом, Леон наконец встал с грязного пола, отряхиваясь. «Псих! И как он посмел притронуться ко мне?! Теперь понимаю, почему его сюда запихнули…» — думал он, когда уже шёл в свою палату, самую дальнюю, когда остановился у открытой двери палаты номер «13». Сама палаты была пуста, однако дверь в маленькую комнату с умывальником была открыта. Оттуда доносились всхлипы. Леон, крадясь на цыпочках, аккуратно подошёл к двери и замер, когда увидел эту картину: Сэнди, его милый Сэнди! Стоял, вытирая мокрое лицо такими же руками, пытаясь унять слезы. Его прекрасные глаза, красные от слез и бессонных ночей, заметили движения в комнате. Но когда тот обернулся в дверях уже никого не было. …       Фэнг, задумавшись, только сейчас понял, что его зовут: — Да чë? — недовольно хмуриться тот, вытаскивая ложку изо рта. — Я, спрашиваю, поговоришь с Леоном? Сэнди, бедный, чуть на лестнице не навернулся, из-за того что о нем плакал! — Джанет, с сочувствием нахмурив брови, пристально смотрела на Фэнга, пока тот все еще пытался понять, почему её интересуют интрижки между этими двумя далбаебами? И почему разговаривать должен именно он?! — Да я даже не хочу слышать имя этого долбаеба! — смело отказывает каратист, одним взглядом затыкает чертовку Колетт, что очень желала поддержать воспитательницу.       Как вдруг со стула беззвучно встал Эдгар. Он пошел к Фэнгу, и тот, когда встретился с его спокойным, слегка надменным взглядом, удивился, насколько же Эдгар красиво выглядел снизу вверх, ведь обычно все было наоборот. Каратист дернулся, когда ухо обдало горячим дыханием, а в голове эхом повторялся шепот Эдгара, его спокойный размерный голос…       Когда голова обработала слова, Фэнг опешил, посмотрев на Эдгара с удивлёнными глазами. Тот расплылся в ласковой улыбке, словно подтверждая свои слова. Фэнг тут же вскочил с места, бросив на последок: — Где этот хуесос? У меня к нему очень важный разговор! — он скрылся за дверью из столовой, когда на Эдгара посмотрели две пары глаза по пять копеек. — Как ты…? — начала Джанет, но Эдгар перебил её: — Не волнуйтесь, они помирятся сами, гарантирую. — подмигнул он, прежде чем с подносом удалиться. Воспитательница и чертовка переглянулись, когда первая спросила: — Что он ему такого пообещал? — недоумевала она. — Дать, конечно! И я не про вещи сейчас! — уверенно заявила Колетт, улыбаясь во все 32. Джанет же тяжело выдохнула. — Боже, и за что мне такие пациенты? — промолвила она и поднялась с подносом, идя к тому же месту, что и Эдгар ранее.       В её голове вновь всплыла та сцена, о которой она не расскажет ни кому: «Джанет идет по коридору, абсолютно пустому и тихому, со стаканом воды и таблеткой. Отбой пробил уже как два часа назад, но она, занятая заполнением документов, до сих пор не спала. Потому она тут, у палаты номер «13», тихо открывает дверь, что предательски скрипнула. Девушка замерла на пороге, когда увидела двоих парней, что спали в обнимку. Эдгар, которого обычно мучила бессонница, крепко спал. Джанет конечно удивилась такому раскладу, но ничего делать не стала, лишь закрыла за собой дверь. Не смотря на то, что тот самый близкий человек, которого выбрал Эдгар, — парень, Джанет рада, что он его нашел. »       Фэнг тем временем уже нашел Леона. Тот был в игровой, сидел за одним из столов, уткнувшись в изгиб локтя. Каратист невозмутимо сел напротив, делая вид, что пришёл сюда за черешней, что стояла на столе в вазочке, да и только. Когда же на него подняли возмущённый негодующий взгляд, тот лишь вскинул брови, но с места не сдвинулся. Леон же негодовал: вроде недавно душил, угрожая не попадаться на глаза, а теперь сам подсаживается! Да что с ним не так?! — Ты зачем сюда пришёл..? — любитель сладостей вновь бросает свою голову на руки. — Да так, поговорить, — Фэнг плюет косточку от черешни куда то в угол, не беспокоясь о чистоте помещения, и берёт новую ягодку, — че таки у вас с Сэнди произошло? — каратист сует в рот ягоду, наблюдая как возмущенно сводятся брови напротив в переносице. — С чего я должен именно это говорить тебе? — — А ты видишь тут еще человека, который готов выслушать твои сопли и помочь с делами несущими? — тут же отвечает Фэнг, жуя ягоду. — Ты меня пытался задушить! — — Ну так это было в прошлом, сейчас то не пытаюсь, — пожимает плечами тот, беря еще одну ягоду, перед этим плюнув косточку в тот же угол, — говори, тебе самому легче станет — уверяет он, вновь кладя в рот ягоду. — По личному опыту что-ли говоришь? — язвит Леон, как ему в лоб прилетает косточка, а бровь Фэнга выгибается, пока глаза горят недовольством, слава богу, что не ненавистью. — Ладно-ладно! — Леон убирает со лба прилипшую косточку и отбрасывает. Затем тяжело вздыхает, настраиваясь изливать душу, пусть и такой заразе, как Фэнг. В итоге он лишь задаёт вопрос: — Слушай, Фэнг, а тебе дорог Эдгар..? — — Конечно — моментально и твердо отвечает Фэнг, не понимая, к чему вопрос. — Сэнди мне тоже. Сколько не думаю, не могу вспомнить человека лучше... — Леон вновь утыкается лбом в свои руки, — он всегда был рядом, всегда помогал мне, всегда поддерживал, он всегда-всегда-всегда... — невольно издаёт всхлип, но продолжает, не смотря на то, что щиплет глаза, — даже когда узнал, что я попал в психушку, он звонил мне каждый день, не осуждал... — Фэнг издаёт "ууу", наблюдая, как Леон старательно вытирает слезы о рукав, хныча, — а когда его самого в психушку посадили, ну, государственную.. Я попросил родителей его ко мне перевести... — — А у Сэнди правда родители пьяницы? — спрашивает Фэнг, уже думая, как расскажет об этом Эдгару. Он точно удивиться и наверняка похвалит Фэнга за такие новости... Фэнга ещё никто так не хвалил, как Эдгар. — Ага.. — — Слушай, так Сэнди золото, а не парень! Да и правильно он сделал, когда послал тебя, мудака, тогда! — Фэнг, выступая вместо аморальной поддержки, разводит руки в стороны. Леон же хмуриться. — Неужели я настолько ужасен...? — — Настолько, чувак — кивает Фэнг и вновь сует в рот ягоду, когда видит, что любитель сладостей ушёл в свои мысли. Фэнг, решив,что больше ничем не поможет, встает с подушки, — ну, на твоëм бы месте я бы Сэнди на руках носил, а как поступать - это уже на твое усмотрение — Фэнг вновь плюет косточкой в лоб Леона и уходит из игровой с усмешкой на губах. ...       Дверь в палату номера "13" как обычно скрипит. На пороге появляется Фэнг. Эдгар, до этого сидевший на кровати только что вошедшего, вскочил на ноги, смотря в горящие от желания глаза напротив: — Ну, как все прошло? — его голос приятно ласкает уши, а знакомое лицо заставляет душу успокоиться. — Нормально, думаю, он сегодня же побежит к своему ненаглядному с извинениями — в привычной слегка грубой манере отвечает каратист, подходя к Эдгару почти в плотную. — Я не сомневался в тебе — тот вновь дарит Фэнгу свою очаровательную улыбку, от которой в животе начинают порхать приятные бабочки. — Ты обещал мне поцелуй — напоминает он, трепетно прижимая к себе Эдгара. Тот же обвивает своими руками его шею, все так же прелестно улыбаясь. О, Фэнг определенно стал зависим от этой улыбки... — Я помню, милый — от нового обращения в животе затянулся приятный узел, а щеки Фэнга покрылись еле заметным румянцем.       И Эдгар целует. Аккуратно прижимается своими мягкими холодными губами к его, прикрывая глаза, не сопротивляясь, когда Фэнг нагло терзает его желанные губы, врывается языком в его рот..       Каратист аккуратно кладёт темноволосого на кровать, что была позади, и желает наконец осуществить свои мысли, наклоняясь с тонкой шее, как его губы накрывает холодная ладонь Эдгара: — Мы договаривались только на поцелуй — шепчет он своими покрасневшими губами. — Хах, куколка, я знаю,что ты хочешь продолжения~ убирает со своих губ его ладонь и поочерёдно целует длинные пальцы, довольно улыбаясь, когда на чужом лице появляется румянец.       И, не встретив сопротивления, вливается в мраморную кожу, оставляя красные следы, а иногда засосы и укусы в самых укромных местах, где точно никто не увидит. Оставляет невесомые поцелуи, выводит узоры языком и хищно щуриться, когда слышит оборванные вздохи и желаемые звуки.       Как вдруг раздается противный скрип двери и Фэнг про себя клянётся, что обязательно оставит на ней ещё пару вмятин и за одно врежет тому, кто посмел помешать им.       И этим несчастным становиться Леон! Что сейчас с открытым ртом стоял в проходе, не зная, что тут говорить и уже тем более делать. Фэнг, когда видит знакомую физиономию, недовольно выдает: — Блять, можно я уже наконец сверну ему шею?! — принимает сидячее положение и ждет когда Эдгар ему ответит. Тот кладёт свой палец ему на губы и говорит: — Нельзя, — хмуриться и недовольно смотрит на виновника сия действия, спрашивая, — ну, и что ты тут делаешь, Леон? — не смотря на его спокойный голос, тот отчётливо услышал нотки недовольства. Виновник поспешил оправдаться: — А, так я это... Хотел спросить... — мнется, теребя рукав толстовки, — ну, типо, как извиняться... — поднимает взгляд с пола на двоих голубков, что переглянулись. ...       Сэнди неспеша идет по коридору. Сейчас время прогулки, но ему совсем не хочется идти на солнце, веселиться с другими под его палящими лучами. Как глаза Сэнди цепляются за две фигуры, что были вдали ото всех.       Это же Фэнг и Эдгар! Вон они, идут меж деревьев, мило держась за руки, наверняка болтая о пустяках, а может сплетнях. Ну почему же Сэнди так завидно? Он тоже хочет гулять на солнышке, не думать о проблемах, расслабленно лежать в мягкой траве... — Сэнди! — из грустных мыслей его вытаскивает крик до боли знакомого голоса. И сонный мальчик оборачивается на него, пряча надежду на тот самый разговор куда поглубже. Леон подбегает ближе и тяжело дышит, оперевшись на колени. Он уже хочет заговорить, но Сэнди опережает его: — Если ты пришёл опять морозить свои шутки, можешь даже не начинать разговор. — холодно замечает он и замирает, когда слышит следующие слова. — Нет. Я пришёл извиниться, — уверенно говорит Леон, — правда, песочек, прости меня я... — сердце Сэнди пропускает удар, когда он слышит давно забытое прозвище, что дал ему Леон из за его любви к песку в детстве, — я вёл себя как мудак, морозил хуйню всякую, не ценил тебя... — Леон мнется, но все же берёт руки Сэнди в свои, переплетая их вместе, — но, пожалуйста, Сэнди... — смотрит в глаза напротив, что замерли от удивления, — дай мне еще один шанс... Прошу, давай встречаться — заветные слова эхом повторяется в тяжёлой голове Сэнди,и тот не верит свои ушам. Хлопает глазами, ожидает, что Леон вновь скажет, что это шутка. Но тот лишь мягко перебирает его пальцы, боясь посмотреть в глаза напротив. И такого больше никогда не будет. Больше никаких шуток. — Я... Я согласен.. — рвано отвечает он, уже не в силах сдерживать слезы. Леон смотрит на него ошаломлëнно и переспрашивает: — Правда...? — подходит ещё ближе, когда тот кивает, а по его лицу скатывается одинокая слезинка, — спасибо, спасибо, Сэнди! — Леон заключает того в свои крепкие объятья, гладит макушку, когда тот рыдает прямо ему в плечо, и шепчет успокоительные слова прямо на ухо, согревая своей лаской.. — я сделаю нас счастливыми, слышишь..? — нежно берёт своего сонного мальчика за щеки, вытирая его глазки ото слез, и оставляет нежный поцелуй на кончике носа, ласково улыбаясь.