Адам искренне считает, что он пропал. Пропал в этих разноцветных пушистых волосах и янтарных глазках.
Да, несомненно, у него было много партнёров, и он совершенно не стесняется об этом говорить. У Адама были в постели и парни, и девушки. Разного роста, с разными формами, реакциями, чувствительностью, эмоциями. Каждый из них уникален, но старался специально выделиться ещё сильнее, чтобы попытаться привлечь внимание Блэйка ради чего-то более значимого, чем один случайный перепихон в номере какого-нибудь дорогого отеля с прекрасным видом на город.
В его руках был и мужской член, и женская грудь, он исследовал губами пресс парней и ягодицы девушек. Он подходил к процессу со всей ответственностью, так медленно, чтобы видеть реакцию. Чтобы вместо мольбы услышать что-то новое и интересное.
Ни с кем из своих партнёров Адам не встречался второй раз. Он никогда не давал вторые шансы, а его партнёры и партнёрши уже не смогут вернуть время назад. Все такие разные, но такие одинаковые. Пытаясь выделиться, они лишь становятся одинаковыми. Поведение, характер, реакции... Всё становится таким предсказуемым и скучным, выученным наизусть, будто заезженная пластинка.
Адам уже и не помнит, когда у него был секс, который заставил бы потом ещё месяц отходить от незабываемых ощущений.
Наверное, так было до встречи с ним. С ебучим всасывателем денег, фанатом гигиенических помад и любителем очень наглых поцелуев. Адам до сих пор не понимает , как с таким актёрским талантом этот малец всё ещё не получил по лицу – любое слово, сказанное им, говорится с такой уверенностью, что в них хочется верить, даже если это будет просто шутка или какая-нибудь несусветная чушь.
Это был первый раз, когда Брейк сам соизволил попросить номер телефона – сделал всё в точности, как говорил ему старый друг. До этого совет Леонардо сразу спрашивать контакты понравившегося человека ему особо не пригодился, но здесь, кажется, ему нашлось применение.
Пабло Кавасос. Он же тот, кто со своим не особо высоким ростом прижимает Брейка к стенам и на даёт отойти. Он же тот, кто настойчиво заигрывает. Крайне настойчиво, что даже в штанах становится тесно. Да и кому Адам вообще врёт? Ему достаточно услышать вдалеке голос этого светлого парня, и уже хочется его забрать. Схватить за шиворот, поднять и принести домой, сказав, что теперь он живёт здесь, так ещё и полностью за счёт Брейка.
Он не похож ни на кого из партнёров Адама. Он сильно выделяется внешностью, очень активный, явно имеет шило в просто ахуительной заднице и совершенно не стесняется своего тела. Гладкого, выбритого в каждом месте, мягкого и такого приятного. Брейк чувствует самое настоящее удовольствие, пока Пабло прижимает его к двухместной кровати, жадно целует и так хитро поглядывает на мужчину.
И так каждый, сука, раз. Они начинают, через час заканчивают и расходятся. И Брейк совершенно уверен в том, что Кавасос уже едет в суши-кафе, к своим друзьям, чтобы обсудить их очередную встречу.
Каждый блядский раз с этих пухленьких губ срываются такие сладкие «принц», «масик», которые Брейк жаждет услышать каждую неделю.
Каждый день он думает о том, как сожмёт упругие ягодицы, поставит этого наглого сорванца в догги-стайл и оттрахает так, что у парня совершенно не останется сил даже на то, чтобы поговорить после.
Но всегда происходит одно и тоже. Кавасос, счастливый и улыбающийся, так нагло смотрит на мужчину, слегка шевеля задницей, будто завлекая на ещё один заход. И как только у Брейка вновь встаёт, Пабло сразу же подрывается и своим прекрасным голоском говорит.
— Ой-ой-ой! А мне уже пора собираться, меня там заждались!
***
— Лео, я уже не знаю, что мне, блять, делать. Этот мелкий мозгоёб мне скоро жить нормально не даст.
Наверное, тренажёрный зал не лучшее место для обсуждения человека, которого Адам хотел бы отыметь во всех позах, а потом полностью присвоить себе. Держать на коротком поводке, не позволять флиртовать с другими парнями.
— Ты говоришь про того парня с бейби-фейсом?
Леонардо оказался прав, если судить по вздоху Брейка.
Луна не психолог, но, судя по всему, для Адама он именно им и является.
— Что на этот раз?
Лео, по правде говоря, уже и так знает, что примерно произошло. Ему и думать не надо, он сразу понимает, что Пабло возбудил и не дал.
Луне кажется, что он, не видя причину мучений своего друга в лицо, знает каждый изгиб тела Пабло. Как выглядят его соски, какая упругая у него задница, как игриво он смотрит во время секса, шевелит попкой и выгибает спинку. Как он двигается навстречу, шлёпаясь ягодицами о бёдра Адама.
— Я честно не знаю, что мне делать. Я хочу, чтобы мы были вместе.. Нет, даже не так. Я хочу, чтобы он был моим.
Луна, как никто другой, понимает, что его друг чуть ли не с ума сходит по тому пареньку.
— А ты пробовал хоть раз ему написать о том, что испытываешь? Я не думаю, что он бы продолжал к тебе бегать, если бы не был в тебе заинтересован.
— Ты серьёзно так думаешь?
— Да нет, блять, шучу. Конечно серьёзно. Ты думаешь, я бы стал шутить на такую тему?
***
Наверное, видеть на кухне Пабло в футболке Адама – уже что-то более менее привычное, потому что он вновь находится в поиске сладостей, которые начали водиться в доме Брейка только из-за этого парнишки.
Кавасос достаёт свои любимые кексики, сок из холодильника и садится за стол.
— Пабло, я бы хотел поговорить.
Голос Адама, резко пронёсшийся по кухне, совершенно не удивляет и не пугает. Кажется, парнишка и вовсе ждал, когда мужчина наконец-то заговорит.
— Я тут подумал.. В общем, я понял, что люблю тебя.
Брейк поднимает взгляд на своего собеседника, ожидая ответа, но замечает только привычно игривый взгляд. Эти янтарные глаза будто прожигают в Адама дыру, а не двигающиеся губы, растянутые в улыбке, намекают о том, что Кавасос чего-то ждёт.
Адам лишь глубокого вздыхает.
— И я не могу без тебя жить.
Теперь Пабло довольно садится коленками на стул, тянется через стол и целует Брейка в обкусанные и обветренные губы.
Кавасосу совершенно плевать на то, что Адам и вовсе почти не умеет проявлять нежность. Он редко говорит ласковые слова, не особо часто мягко касается, гладит по голове и прочее.
Но Пабло и не против. Для него главное, что Адам наконец-то признал свои чувства.
