Тайный Санта

      Новый год Слава любил. И даже больше, чем собственный день рождения, — атмосфера всеобщего веселья была ему ближе, чем парад личного тщеславия. Ведь в честь того, что он родился, улицы не украшали многочисленными гирляндами, что красиво светились в ночи, а дети и взрослые по всей стране не ждали чуда. Ему нравилось, что магазины пестрили блестящими украшениями, что на каждой второй полке лежали красиво упакованные сладкие подарки, что во дворах ставили ёлки — нарядные и не очень, — что в домах сладко пахло мандаринами и что, в конце концов, люди в это время становились чуточку добрее. По крайней мере, по его личным ощущениям.              А ещё — Новый год стойко ассоциировался у Славы с семьёй. С посиделками в кругу любимых людей и с ни с чем не сравнимым звоном бокалов под куранты. Мама и Даша вечно наперегонки поджигали свои записки с желаниями и бросали их в шампанское, прежде чем его выпить. Нужно было успеть до того, как часы закончат бить, — иначе желание не сбудется. Что именно они загадывали, Слава в курсе не был, а потому не имел однозначного мнения насчёт этой традиции. Однако помнил, что отец всё время над ними посмеивался, в то время как сам Слава уплетал конфеты и запивал дешёвой приторной газировкой, в то время гордо именовавшейся «детским шампанским». Будучи мелким, Слава, конечно, эти моменты не ценил. Вернее, не придавал им большого значения, потому что тогда ему казалось, что так будет всегда, что иначе в принципе быть не может. Ведь, откуда ему было знать, что отца не станет, Даша выйдет замуж и обзаведётся собственной семьёй, мама найдёт другого мужчину, а сам он — вырастет и уедет за тысячи километров от родного Хабаровска? Нет, этого он знать не мог.              И этой семейности ему не хватало. Его жизнь в Питере была гораздо лучше той, что осталась там, на Дальнем Востоке, но в ней зияла огромная дыра, заполнить которую он пока что мог лишь воспоминаниями из детства, отдававшими приятной ностальгией. Это не означало, что у него не было близких людей — вовсе нет, — Слава обзавёлся замечательными друзьями, да и коллеги за те пару лет, что он работал в отделе контента одного из крупнейших интернет-магазинов страны, успели стать почти родными, но вот дома его по сей день не ждал никто, кроме кота.              Слава встречался с разными девушками, но ни с одной из них у него не вышло ничего путного. Так что если у него и была причина не жаловать Новый год, то заключалась она как раз в отсутствии любви. В отсутствии ощущения, что она витает в воздухе; что новогоднее чудо предназначено не для него одного; что он делает шаг в грядущий год вместе с ней и впереди его ждёт масса интересного.              Встречался Слава, между прочим, не только с девушками. В его послужном списке были и мужчины — в Хабаровске он таким опытом обзавестись не сумел, но начал задумываться о своей ориентации, ещё будучи там. С ними получалось не лучше — да и Слава не мог сказать, что испытывал к кому-то из них по-настоящему трепетные чувства. Во всяком случае, до недавнего времени.              Ровно до того момента, пока на позицию руководителя их отдела не пришёл Мирон Фёдоров.              — Юху-у-у! — завопил Ваня, кликнув мышкой и открыв имя подопечного. — Вот это я везунчик!              «Тайного Санту» в отделе предложила провести Женя, ассистентка Мирона. До него отделом контента управлял другой менеджер — Роман Худяков, — и его, по правде говоря, не выносили все. Должно быть, именно поэтому руководство компании и приняло решение его уволить — общая эффективность с ним заметно снизилась. Мирон же работал всего полгода, но этого времени ему хватило, чтобы вернуть ребят к прежним показателям. И дело было далеко не только в профессиональных навыках — с ним просто было комфортно. Всем. И хоть двадцать человек — это много для формирования командного духа, Мирону волшебным образом удалось дать каждому его почувствовать.              — Кто у тебя там? — поинтересовался Слава, оттолкнувшись от стола и подъехав на стуле к Ване.              — Ванька Евстигнеев! — хмыкнул тот и откинулся на спинку. — Круто, да?              — Ага, круто, — протянул Слава, а в душе, стоило признать, нехило Ване позавидовал.              Тот в этого самого Ваньку Евстигнеева тоже был безбожно влюблён. Только вот у него, как казалось Славе, было куда больше шансов. Потому что, во-первых, Ванька Евстигнеев не был их боссом — просто коллегой, — а во-вторых, весьма охотно возвращал его Ване двусмысленные взгляды. А вот Мирон флиртовал по большей части с девушками, а на Славу смотрел раздражающе нечитаемо. И, быть может, если бы его имя выпало Славе в этой злосчастной игре, он смог бы лишний раз попытать удачу и обратить на себя его, Мирона, внимание, но, увы. Славе выпало всего лишь имя Жени. И её скромное пожелание — набор носков с весёлыми принтами. Их Слава мог купить где угодно и когда угодно. Вкладывать душу в её подарок у него не было ни малейшего желания.              — Он написал, что хочет подарочный сертификат на тату, — сказал Ваня. — Сука, он и так весь разрисованный, куда ему ещё-то, а? Но, ладно, это секси. Согласен? — не унимался он.              — Согласен, — без энтузиазма отозвался Слава.              У Мирона тоже были татуировки — меньше, чем у Евстигнеева, и, в основном, на руках, но всё-таки. Слава видел их всего несколько раз, когда Мирон приезжал в офис в футболке, но ему безумно хотелось рассмотреть их получше. Потрогать. Провести языком — по тем, что были набиты на костяшках пальцев. Это была надпись — IMPERIVM. Что это вообще означало? Как Мирон до этого додумался? С другой стороны, это было не так уж и важно. Что бы ни несло в себе это слово, на коже Мирона оно автоматически обретало сакральный смысл.              — Ты хули кислый-то такой? — возмутился Ваня. — Мог бы и порадоваться за друга!              — Порадуюсь, когда вы поженитесь, — фыркнул Слава. — Сейчас-то чего?              — Не сглазь, смотри, дядь, — ткнул его в плечо Ваня. — А тебе походу выпал не наш носатый босс? А кто?              — Нет, не он, — вздохнув, ответил Слава. — Женька выпала.              — О, это тоже прикольно, — заметил Ваня. — Приближённая нашего носатого босса! Может, это намёк от вселенной?              — На что? — хмыкнул Слава. — На то, что она тоже ничего такой вариант? Нет, спасибо. Не в моём вкусе.              — Да уж лучше она, чем твой лысый еврей, — пробормотал Ваня. — Уверен, вселенная тоже в ахуе.              — Ой, иди нахуй, Вань, — отбил Слава и вернулся за свой стол.              Время перевалило за семь — в офисе практически никого не осталось. Они же с Ваней допиливали для Мирона очередную презентацию для встречи с директором по маркетингу, а потому немного задержались.              — Интересно, кому выпали наши имена? — снова подал голос Ваня. — Ты что написал, кстати? Ну, в пожелании.              — Что мне нужно что-нибудь для весёлой новогодней ночи, — ответил Слава и усмехнулся. — Абстрактно, знаю, но похуй. А ты?              Ничего более оригинального ему в голову не пришло. Да и, к тому же, в чём-то таком он действительно нуждался, потому что до Нового года оставалось жалких две недели, а он до сих пор понятия не имел, с кем будет его отмечать — почти все друзья, кроме Вани, разъехались, так что из вариантов были только он и кот. И если Ваня сольётся, придётся ему коротать время с Филей, а это было не очень-то весело.              — Ну, ты даёшь, — прыснул Ваня. — Подарят тебе… сертификат на питерскую проститутку! — выдал он и заржал. — Интересно, а такие есть?              — Не уверен, что хочу проверять, — хохотнул Слава. — Так что ты написал-то?              — Что брелок хочу, — ответил Ваня. — Типа, любой прикольный.              — А, можно было догадаться, — отмахнулся Слава и уткнулся в ноутбук.              Они были знакомы с первого курса университета — а по счастливому стечению обстоятельств после выпуска устроились работать в одну компанию, — и примерно с тех пор Ваня коллекционировал брелоки. Хобби это казалось Славе немного странным, но зато у него никогда не возникало проблем с подарками при отсутствии иных идей — новым всратеньким брелокам Ваня был рад всегда.              — Может, по домам поехали? — предложил Ваня. — А презу завтра утром отправим? А то заебался что-то.              — Отличное решение, — вдруг раздался знакомый голос. Слава вздрогнул и обернулся. Перед ними возник Мирон — должно быть, он только-только покинул свой кабинет. — Только помните, что я жду её до половины одиннадцатого, — с улыбкой добавил он.              — Да-да, — пробормотал Ваня. — Мы помним.              Слава молча ему улыбнулся. Мирон же, чуть прищурившись, смерил его задумчивым взглядом.              — А ты, Слава? — спросил он, вскинув бровь. — Помнишь?              — А есть сомнения? — усмехнулся Слава. — Помню. Мы ещё ни разу тебя не подводили.              Мирон перевёл взгляд на его экран. Только в этот момент до Славы дошло, что он забыл закрыть окошко «Тайного Санты».              — О, ну-ка, ну-ка, — хохотнул Мирон и подошёл ближе. — Кто у тебя тут?              — Эй! — возмутился Слава, но предпринимать что-либо было поздно — Мирон склонился над его ноутбуком, оказавшись в непозволительной близости от его лица. Такой, что Слава уловил ненавязчивый аромат его парфюма. Дорогого. Приятного. В глотке предательски пересохло. — Мирон, это же «Тайный Санта», — продолжил он, лишь бы не дать себе зависнуть. — «Тайный», понимаешь? А если бы там было твоё имя?              — И что с того? — поинтересовался Мирон, повернув голову к нему, и нос его оказался в паре сантиметров от Славиного.              Ответа на этот вопрос у него не было. Слава замер — такого внезапного вторжения в личное пространство он не ожидал. Стало жарко. Мирона же, по всей видимости, ничего не смущало. Он в упор смотрел на него своими огромными глазами, и Слава был готов поклясться, что видел в них что-то, чего не замечал никогда раньше. Вот блядство. И что это была за игра?              — Испортил бы себе интригу, — отозвался Слава, дёрнув одним уголком губ. Он нервничал.              — Что ж, в любом случае, там не моё имя, — констатировал Мирон, прежде чем отстраниться. — Порадуй Женечку, она заслужила!              — Как скажешь, — отозвался Слава. Не своим голосом — заметно подрагивающим от волнения.              Лицо у него горело. Ваня наблюдал за происходящим молча.              — Ну, — выдал Мирон, повернувшись к нему. — А тебе кто выпал, если не секрет?              — Нет-нет! — выпалил Ваня, выставив руку вперёд в защитном жесте. — Секрет! Я ничего тебе не покажу, даже не думай. И вообще, у меня тоже не твоё имя! Так что иди куда шёл, мистер босс.              Мирон заржал и глумливо покачал головой. А после — приосанился и поправил рюкзак.              — Не хотите болтать — не надо, — сказал он. — Не засиживайтесь тут, идите отдыхать. И до завтра!              — До завтра, — в один голос отозвались они с Ваней.              Мирон двинулся в сторону лифтового холла, а Слава облегчённо выдохнул. Сердце его бешено колотилось. А ещё — он, наконец, закрыл дурацкое окошко «Тайного Санты».              — Охуеть, ты это видел? — спросил он, дождавшись, когда двери лифта с характерным звуком закроются за Мироном.              — Видел, — кивнул Ваня. — Ебать он… внезапный, конечно. Если бы Ванька ко мне так подошёл, я бы сдох на месте!              — Я и сдох, — хмыкнул Слава. — Он никогда раньше так не делал.              — Ты уверен? — хохотнул Ваня.              А Слава ненадолго задумался. Мирон не был тактильным, так что границы других в открытую не нарушал. И поэтому ничего такого Слава припомнить не мог. Но, в то же время, он неоднократно ловил на себе взгляды Мирона в те моменты, когда тот ворковал с очередной длинноногой девицей, которой понадобилось отдать ему какие-то несчастные документы. Могло ли это что-то означать? Или Слава просто-напросто пытался что-то себе придумать?              — Не знаю, — честно ответил он Ване.              — Хуй поймёшь твоего Мирона, — заключил тот.              — Теперь я ещё больше жалею, что мне не выпало его имя, — закрыв лицо руками, вымученно простонал Слава.              Увы, деваться было некуда. На подготовку подарков у них была неделя — до следующего четверга, — и ему не оставалось ничего, кроме как заказать Жене её носки. Конечно, логично было поинтересоваться, чьё имя досталось Мирону, но вряд ли тот признался бы.              Слава чувствовал себя глупой школьницей, которой понравившийся мальчик оказал незначительный жест, — всё внутри него трепетало. Мирон был умный. Мирон был добрый. Мирон был обаятельный. Мирон остро шутил и заразительно смеялся. Мирон мог решить любую проблему, которая возникала у кого-то из команды, по щелчку пальцев. А ещё — выглядел как ебучая мессия. Что когда замолкал и обдумывал невероятно важный рабочий вопрос, что когда вёл обыкновенную дружескую беседу. Ему не нужно было одеваться для этого в костюм или иную официозную одежду — он блестяще справлялся с этим, даже будучи в спортивках, которые допускал корпоративный дресс-код по пятницам. Мирон поселился у Славы в голове, и из-за этого при встрече от него было невозможно оторвать взгляд. Но Слава и не пытался. И это, должно быть, отвратительно бросалось в глаза — особенно на встречах один на один. Вот только ему было плевать. Во всяком случае, уволить за то, что он пялится на босса, его уж точно никто не мог. Тот всё равно не давал намёков на взаимность. До сегодняшнего дня.              И, пожалуй, хуже всего в этой ситуации было то, что если раньше Слава сох по нему, ни на что не надеясь, то в этот день надежда поселилась в его сердце.       

***

      Вопреки ожиданиям, в течение следующей недели «мистер босс» практически не проявлял к нему должного внимания. Расстраивало ли это Славу? Само собой. Но, несмотря на свои глупые чувства, он предпочитал предпринимать попытки отвлечься. В конце концов, до конца года ему нужно было закрыть нехилое количество рабочих задач, а мысли о Мироне этому не способствовали.              «Тайный Санта» подкрался незаметно — неделя пролетела, будто и не было. Женя поставила встречу им в календарь — до неё все участники должны были в течение дня сложить подготовленные подарки под ёлку, что стояла в их опен-спейсе, предварительно подписав упаковки именами адресатов. Слава отнёс свой в назначенное место как только пришёл в офис — носки он купил классные, такие, какие был бы не прочь получить сам, решив последовать наставлению Мирона «порадовать Женечку». Сложены они были в подарочный пакет, найденный им накануне в «Пятёрочке». Ну, не в упаковке же была суть, верно?              «Тайный Санта» должен был начаться в шесть — за час до конца рабочего дня, что было оптимально, поскольку никто не успел разъехаться. Собрались, однако, лишь две трети их команды — некоторые коллеги заканчивали встречи, из-за чего подтягивались с опозданием. Из-за этого начало пришлось задержать.              Те, кто пришёл, разделились на компании. Его Ваня увлечённо болтал с Евстигнеевым. Женя активно обсуждала что-то с Мироном. Андрей — ещё один их коллега — общался с Федей, контент-менеджером, с которым у них было полно проектов на двоих. Да и, в целом, все были чем-то заняты. Слава держался в одиночестве — Ваня обещал вернуться, когда закончит. Был у него «важный вопрос» — вникать Слава не стал.              Он наполнил пластиковый стаканчик водой из кулера и, сделав несколько глотков, обвёл офис взглядом. Украсили его красиво — помимо ёлки, всюду висели гирлянды и мишура в корпоративных цветах. Особенно инициативные коллеги даже украсили свои рабочие места — кто маленькими ёлочками, кто статуэтками с символом года, кто той же мишурой.              — Минуточку внимания! — объявила Женя, когда вся команда, наконец, была в сборе. — Мы начинаем!              К Славе тут же подскочил Ваня. Выглядел он донельзя счастливым — с улыбкой от уха до уха, — Слава аж ткнул его под рёбра, чтобы никого не ослепил. На самом же деле, снова позавидовал — белой завистью, — их с Мироном отношения с того вечера никоим образом не вышли за рабочие рамки.              Женя решила не заморачиваться с очерёдностью и принялась доставать из-под ёлки подарки один за другим, зачитывая имена их получателей. Первый подарок ушёл Андрею, второй — Мирону — интересно, кто был его Сантой? — а третий — неожиданно предназначался ему, Славе.              — О, — пробормотал Ваня. — Иди забирай!              Слава сделал шаг из круга вперёд. Женя улыбнулась и вручила ему красивую чёрную бархатную коробочку. Выглядела она дорого — не чета каким-то там носкам. Да и что-то подсказывало, что стоимость её выходила за рамки обозначенного игрой бюджета. Слава покрутил её в руках.              — С наступающим Новым годом! — воскликнула Женя. — Я буду обниматься со всеми сегодня, так что иди сюда.              Она развела руки в стороны, и Слава с радостью её обнял. А выпутавшись, вернулся к Ване. И даже не заметил, что всё это время на него смотрел Мирон. Больно Славу заинтересовал его подарок.              — Это что за хрень? — прошептал Ваня.              — Понятия не имею, — отозвался Слава. Имя его было распечатано — по почерку автора тоже не определишь. — Давай посмотрим.              С этими словами Слава прикусил кончик языка и принялся нащупывать край — так, чтобы открыть коробочку, не повредив. Что требовало некоторых усилий.              — Да что ты возишься? — возмущённо выпалил Ваня и попытался помочь, но Слава отдёрнул её в сторону.              — Цыц! — шикнул он. — Не мешай, а то вообще не покажу.              Наконец, та поддалась, и Слава её открыл. Внутри она была красная — будто из секс-шопа, ей-богу, — а посередине лежал небольшой матовый мешочек. Слава нахмурился. А после — отодвинул его, чтобы добраться до содержимого... и застыл на месте.              Ваня заржал в голос.              — Бля-я-ядь, — шёпотом протянул он, дабы не привлекать к ним внимание. Получилось у него плохо — остальные коллеги тут же устремили взгляды в их сторону. Благо Женя быстро с этим разобралась.              А Слава не знал, что сказать. В мешочке оказалась металлическая анальная пробка — с чёрным камушком на конце. Не самая маленькая — среднего размера. Он стоял и смотрел на неё, не веря своим глазам. Лицо его горело.              — Я, нахуй, боюсь представить, кто это сделал, — прошипел он.              Кто-то решил над ним постебаться, и, кто бы это ни был, у него получилось. Но, и правда, кто? Кому это вообще могло быть нужно?              — Пиздец, — всё ещё предпринимая тщетные попытки успокоиться, выпалил Ваня. — Вот это, конечно, подарок. А я говорил, что вот это твоё «что-нибудь для весёлой новогодней ночи» — хуйня полная!              — Заткнись, а, — огрызнулся Слава. — Это пиздец.              — Нет, ну, так-то весело, — продолжил Ваня. — Ты бы видел себя со стороны! Я бы даже сфоткал.              Да уж, должно быть, отправитель тоже был в экстазе от этой картины. Жаль, ебучий Санта всё ещё был тайным.              — Ваня, — позвала его Женя. — Твоя очередь!              — Да-да! Иду! — отозвался тот.              И вышел из круга.              — Что его там так развеселило? — поинтересовался внезапно возникший рядом Андрей.              Слава мигом захлопнул коробочку. Нет, никому, кроме Вани, видеть такое было нельзя. Интересно, чем думал автор подарка, учитывая, что обмениваться они собирались в офисе? Уж явно не головой.              — Ничего, — ответил Слава. — Забудь.              Шумно выдохнув и приосанившись, Слава внимательно осмотрел присутствующих. Не Ваня, не Андрей. Вариантов было полно — в принципе, додуматься до этого мог кто угодно, несмотря на то что никому, кроме Вани, подробности его личной жизни известны не были.              Внезапно Слава столкнулся взглядом с Мироном. Выражение его лица было нечитаемым — как всегда. Только в глазах застыл немой вопрос. Неужели тоже было интересно? С ним Слава делиться и подавно не собирался. А потому снова уставился на Ваню, который вернулся с подарочным пакетом. Может, хоть ему подарили что-то нормальное.              Следующим выпало имя Жени. Она отложила Славин пакет и пообещала посмотреть его содержимое позже. А затем — потянулась за следующим.       

***

      Для чего Мирон назначил встречу один на один в предпоследний рабочий день в году, Слава не имел понятия. Единственное, что тот мог с него спросить, — это лендинг, но дедлайн по нему был не скоро, а следовательно, смысл в этом отсутствовал. Тем не менее, отклонять её Слава не стал. Лишняя возможность побыть с Мироном наедине в действительности была не такой уж и лишней.              В кабинете царил нетипичный для Мирона бардак — предновогодняя суета давала о себе знать. На столе были разбросаны бумаги, посередине помещения стояли две пустые коробки — в них что-то доставляли, — а висящая на стене гирлянда запуталась, и в том, чтобы вернуть её в надлежащий вид, Мирон явно заинтересован не был. А ещё — Слава обратил внимание на книжный шкаф. Книг в нём всегда было полно, но сейчас будто стало ещё больше.              — Коллеги дарят тебе книги на Новый год? — первым решил начать разговор он, подойдя к столу.              — Типа того, — хмыкнул Мирон и отложил документ, что рассматривал до этого, в сторону. — Ребята из других отделов таскали мне их всю последнюю неделю. Присаживайся, Слава.              Слава уселся на стул напротив него. Мирон помолчал.              — Как лендинг? — спросил он.              Слава прыснул со смеху. Надо же, как предсказуемо. До обидного.              — В процессе, — отозвался он. — В сроки укладываемся.              — А что тебя рассмешило? — вскинув бровь, поинтересовался Мирон.              — Да так, вспомнил кое-что, — соврал Слава. — Это не связано с нашим разговором.              — Вот как, — протянул Мирон. — Окей. Поделишься, как движется процесс?              Мирон был невозмутим. Слава же испытывал смешанные чувства — с одной стороны, мандраж, а с другой, смятение по поводу того, что говорили они, по сути, ни о чём. Мирону было нужно что-то другое. Слава это чувствовал, но никак не мог понять, что именно.              — Ну, мы с Ваней никак не можем прийти к соглашению в вопросе дизайна, — ответил он. — Всё в корпоративных цветах, но у нас разное видение итогового варианта.              — Моя помощь требуется? — уточнил Мирон.              — Мне лично? — отозвался Слава.              — Допустим, — расплывшись в улыбке, сказал Мирон.              — Интересно, а Ване ты такой вопрос задавал? — хмыкнул Слава и прищурился.              — Я когда-нибудь говорил тебе, что никто, кроме тебя, со мной так не общается? — ответил вопросом на вопрос Мирон.              — Как — так?              — Дерзко, — отозвался Мирон.              — Ты просто не слышал, как все общались с Худяковым, — фыркнул Слава.              — И ты в том числе?              — И я в том числе, — кивнул Слава. — Извини, я не специально. Это не значит, что я тебя не уважаю или что-то в этом роде.              — Это и так понятно, — усмехнулся Мирон. — Поэтому я не реагирую. Так что насчёт помощи?              — Так что насчёт Вани? — отбил Слава.              — Вдруг я всецело доверяю твоему видению и хочу помочь конкретно тебе? — продолжил Мирон.              — Это какая-то неожиданная лесть, мистер босс, — хохотнул Слава. — Но приятная.              — Неужели я так редко тебя хвалю? — улыбнулся Мирон.              — Не сказал бы, — ответил Слава. — Но я чувствую тут какой-то подвох.              — С чего? — поинтересовался Мирон.              — С того, что мы сдаём лендинг только в конце января, — устремив взгляд ему в глаза, сказал Слава. — Ты точно за этим меня позвал?              — Хочешь поговорить о чём-то другом? — невозмутимо спросил Мирон.              — А ты?              — Я первый спросил, — отбил Мирон. Эта словесная перепалка начинала становиться невыносимой. — О чём же?              — С кем будешь отмечать Новый год? — неожиданно даже для себя задал вопрос Слава. И растерялся.              Отступать, однако, было некуда. Мирон имел полное право закончить этот странный диалог, но, судя по тому, как он переменился в лице, вопрос ему понравился. Не показалось же ему? Нет, Слава был в этом уверен.              — Пока не решил, — протянул Мирон.              — Осталось два дня. Когда планируешь решить? — продолжил закапывать себя Слава.              — А ты? — хмыкнул Мирон. — С кем будешь отмечать?              — У меня примерно такая же ситуация.              Врать было бессмысленно. Слава потупил взгляд в пол.              — Неужели у такого умного, привлекательного парня нет девушки? — понизив тон, спросил Мирон.              Голос его прозвучал по-особенному бархатисто. По спине пробежали мурашки. «Умного, привлекательного парня»? Что это вообще, нахуй, такое было? Слава гулко сглотнул. Он не верил, что Мирон мог думать о нём так, а потому происходящее доходило до него с трудом.              — Как видишь, — бросил он.              — А мне казалось, тебе нравится Саша, — добавил Мирон. — Вы, кажется, неплохо общаетесь.              Тут он не ошибся. Действительно, с Сашей Мироновой — ещё одним контент-менеджером — Слава действительно был в хороших отношениях. Но никакими, кроме как дружескими, их назвать было нельзя. Другой вопрос — почему Мирона это волновало? Сердце его забилось чаще.              — Ты ошибаешься.              — Знаешь, что ей подарили? — не унимался Мирон. Слава покачал головой. — Эротическую пижаму. Я слышал, много кому достались неожиданные подарки. С подтекстом. А что подарили тебе, Слава?              В кабинете повисла тишина. Мирон смотрел на него, а Слава слышал исключительно собственное сердцебиение, что набатом отдавало в висках. Некоторое время он был не в силах сказать ни слова — до тех пор, пока на лице Мирона снова не появилась улыбка, а взгляд не стал хищным. «Вот ты и попался», — подсказал внутренний голос. «Это он».              — Сука, — охуев от собственной неожиданно пришедшей на ум догадки, прошептал Слава. — Это ты, да? Это…              — Не зашло? — хохотнул Мирон.              — Это не смешно, — покраснев, выдохнул Слава.              — А я и не смеюсь, — вмиг посерьёзнев, выдал Мирон и поднялся с места.              Он медленно обогнул стол и подошёл к Славе сзади.              — В смысле? — переспросил Слава в попытке сбить градус напряжения. Не вышло.              — В прямом, — отозвался Мирон и опустил ладони ему на плечи. Сжал их. Помассировал. А Слава прикрыл глаза. Ему казалось, что всё это — плод его больного воображения. Это не могло происходить в реальности. Должно быть, он спал. — Разве не этого ты хотел?              — Если ты имеешь в виду анальную пробку, то это последнее, о чём я думал, — всё же нашёл в себе силы съёрничать он. — Но ты…              — Но я тебе нравлюсь, — перебил его Мирон. — Я знаю это, Слава, — практически шёпотом добавил Мирон. И сдвинул одну ладонь выше — к скуле. Огладил её большим пальцем — немного шершавым — и провёл им же по нижней губе. — Ты мне тоже нравишься.              И, прежде чем Слава успел ответить, Мирон схватил его за подбородок и, развернув голову к себе, поцеловал. И в эту секунду в голове у Славы разорвались тысячи маленьких фейерверков. Нет, это явно был не сон. Он тихо застонал и подался навстречу. И, если бы его спросили, было ли в его жизни что-то более охуенное, чем поцелуй с Мироном Фёдоровым, он бы не нашёл, что ответить.              От языка, ласкающего его собственный, в голове стало туманно. И Славе было решительно похуй на то, насколько опрометчиво было целоваться с боссом в его же кабинете. Пусть у него на лбу будет написано, что он полный придурок, но это волшебное мгновение он не променял бы ни на что.              В штанах стало тесно, и грубая ткань джинсов начала болезненно давить. Он задыхался, но продолжал, продолжал, продолжал его целовать.              Мирону пришлось отстраниться первым.              — Кажется, я нашёл, с кем отметить Новый год, — выдохнул он Славе в губы. Глаза его дурно поблёскивали от возбуждения. Впрочем, Слава наверняка выглядел немногим лучше.              — И я, — выпалил он.              И не было в русском языке таких слов, которые могли бы точно описать степень его ахуя.       

***

      До полуночи оставалось полчаса, и они с Мироном судорожно носились по кухне в попытках успеть накрыть стол. Казалось бы, слишком много на двоих не требовалось, но Слава настоял на том, чтобы продемонстрировать Мирону свои кулинарные таланты, а потому отступать было поздно. К тому же, встретить Новый год было решено в его, Мирона, квартире, и поэтому он видел в этом своеобразную благодарность за гостеприимство. И от себя, и от Фили, который, между прочим, тоже тусовался с ними — в праздничном кошачьем свитере. Благо аллергии у Мирона не было.              — Сейчас-сейчас, нарезку выложу… — пробормотал Слава. — А ты пока мясо из духовки достань… или… — он взглянул на время. — Блядь, передержали!              Мирон молча взял прихватку и открыл духовку. Кухня моментально заполнилась неповторимым ароматом, и желудок у Славы требовательно заурчал.              — Не критично, — констатировал Мирон, прежде чем достать противень с мясом и поставить его на стол.              — Я пиздец какой голодный, — хохотнул Слава.              — Я тоже, — отозвался Мирон. — Но до боя курантов жрать нельзя, ты сам сказал. Так что терпи.              Вскоре и с нарезкой, и со всем остальным было покончено. Мирон купил какое-то выёбистое шампанское и наполнил им бокалы. И если есть раньше времени Слава действительно запретил, то пить — нет. Мирон поднёс свой бокал к его. Раздался звон.              — Настроение написать на бумажке желание, — хмыкнул Слава, когда выпил всё до дна.              — О господи, — заржал Мирон. — Ты серьёзно?              — У меня так мама с сестрой всегда делали, — улыбнулся Слава. — Никогда такой мысли не возникало, а сейчас прям захотелось.              — Ну, напиши, — протянул Мирон. — Что загадаешь?              — Секрет, мистер босс! — прыснул Слава. — Давай сюда листочек и ручку.              — Хорош меня так называть, — сказал Мирон и на минуту вышел из кухни.              Если честно, счастливая улыбка не сходила с его лица весь вечер. С того момента, как случился поцелуй, они практически друг от друга не отлипали. У Славы было обманчивое ощущение, будто он знает Мирона уже хренову тучу лет, несмотря на то что общались они, по большей части, по рабочим вопросам. С другой стороны, если Мирон ко всему в жизни относился так, как к работе, Слава был готов продать душу за то, чтобы быть с ним.              — Нашёл? — поинтересовался Слава, когда тот вернулся.              Мирон положил перед ним всё необходимое. Слава кивнул и, оторвав от листочка маленький кусочек, принялся писать.              — Давай быстрее, а то потом в спешке спалишь мне хату.              — Да не мешай ты, — отмахнулся Слава. Ему понадобилось ещё несколько минут, чтобы обдумать всё и сформулировать. Ведь, как говорила Даша, неправильно сформулированные желания могли повлечь за собой необратимые последствия. Как в случае с анальной пробкой, например. Хоть такие последствия Славу и устраивали. — Готово!              А дальше всё произошло очень быстро. Как только раздался бой курантов, Мирон протянул ему зажигалку, и Слава принялся судорожно с ней возиться. Торопился — руки у него предательски подрагивали, и, справедливости ради, шанс, как выразился Мирон, «спалить хату» у него, и правда, был. И поэтому, когда пальцы начало жечь, он сдался и бросил листочек в бокал прямо так, не дав ему догореть. А затем — припал к нему губами и попробовал выпить его содержимое залпом.       Рвотный рефлекс догнал его сию же секунду. Мирон заржал в голос. Куранты продолжали громко бить. А Слава — бороться. И, в конце концов, он со слезами на глазах проглотил своё несчастное желание. Несчастное желание быть счастливым. Какой оксюморон.              — Ну, что скажешь? — не прекращая смеяться, спросил Мирон. — Стоило оно того?              — Пиздец, — прохрипел Слава в попытке прийти в себя. — Не знаю. Но не дай Бог оно теперь не сбудется.              — Что, настолько невкусное желание? — не прекращал стебаться Мирон.              — Я чуть не умер! — возмутился Слава. — Мог бы и поддержать.              — Чтобы мы чуть не умерли вдвоём? — хмыкнул Мирон. — И кто нас спас бы? Филя?              — Ха-ха, какой ты смешной, — закатив глаза, фыркнул Слава. — Лучше налей ещё.              Мирон молча посмотрел на него. Глаза в глаза — всего пару секунд.              — Лучше иди сюда, — сказал он и, забрав у Славы из рук бокал, отставил его в сторону вместе со своим.              А после — подвинулся ближе и притянул его к себе. Слава поддался — разве мог не поддаться? Нет. От Мирона крышу сносило хлеще, чем от самого крепкого алкоголя, а потому тот мог смело вить из него верёвки — Слава не стал бы возражать.              — М-м-м, — простонал Слава ему в губы. Зрачки у Мирона расширились и практически заполнили радужку. — И что это такое? Не пожрали, но уже идём ебаться, мистер босс?              — Пора достать твой подарок, — улыбнулся Мирон, на этот раз проигнорировав его провокацию.              — Охуеть, вот это дальновидность, — усмехнулся Слава.              В привычном понимании этого слова, на самом деле, они ещё не «ебались» — не успели. Но Славе было так хорошо, что он, в целом, не был против, несмотря на то что желудок по-прежнему требовал к себе внимания. После поцелуя же первенство забрал член, вставший как по команде. Хорошо, что Слава подготовился. Знал, к чему дело идёт.              Как только они оказались в спальне, Мирон бесцеремонно толкнул его на кровать. Навис сверху, выставил колено между ног, прижался — телом к телу. Славе было жарко, он с трудом дышал, но этого всё равно было мало — руки сами полезли под чужую футболку.       Мирон был жилистый, горячий и делал всё так выверено, что на секунду в Славиной голове проскочила дурная мысль. Как много людей побывали в этой спальне? Были ли среди них другие их коллеги?              Неожиданно она встала комом в горле. Слава отстранился.              — Ты чего? — прошептал Мирон ему на ухо.              — Да так, — тихо выпалил Слава, прикрыв глаза.              На него посыпался град поцелуев. Мирон прикасался губами везде — целовал лицо, шею, плечи. Слава позволил ему избавить себя от футболки. Не могло же всё закончиться из-за его беспочвенной паранойи, верно? Пусть даже Мирон перетрахал половину Питера — какое это имело значение?              Правду говорили — люди сами не дают себе быть счастливыми. И Слава — не исключение.              — Ты напряжён, — прошептал Мирон, остановившись в сантиметре от его лица. — Что случилось? Передумал? Скажи, и я…              — Ты не просто мне нравишься, Мирон, — проскулил Слава, понимая, как отчаянно тупо говорить об этом сейчас. — Я с ума по тебе схожу. Я…              — Тш-ш-ш, — приложив палец к его губам, перебил Мирон. — Я знаю. Я тоже, — и потёрся носом о его нос.              — Давно? — поморщившись, спросил Слава.              — А это разве важно? — улыбнулся тот.              — Хочу понять, как много времени было потеряно впустую.              — И какого хуя ты маркетолог, а не поэт? — хохотнул Мирон. — Мы встречаем Новый год вместе, Слава. Это о чём-то говорит. Но мы обсудим это, я обещаю.              — Ловлю на слове.              И после этого Славу отпустило. Он снова принялся вылизывать его, Мирона, рот и позволил ему вылизывать свой. Снова куда-то заторопился — удивительно, что им вообще удалось стянуть друг с друга одежду, учитывая, что в руках за это время они запутались раза три. Снова стал жаться к нему — тесно, сладко, чувствуя, как сочащаяся из члена смазка растирается по бедру. Происходящее ощущалось мучительно хорошо.              — Повернись, — попросил Мирон, и Слава выполнил просьбу.              На кровати материализовались презервативы, смазка и… да, подаренная Мироном анальная пробка.              — И что ты собираешься ей делать? — задушено выпалил Слава себе в локоть, когда Мирон подвинул её поближе.              — Растяну тебя ей, — отозвался тот. — А в следующий раз заставлю тебя ходить с ней перед сексом.              С этими словами он отвесил ему звонкий шлепок по заднице. Хуй на это нетерпеливо дёрнулся, и Слава поёрзал на кровати, раздвигая колени чуть шире. Он едва ли не сгорал от предвкушения — странно, что всё это было не очередной его фантазией, а реальностью.              Мирон не стал его томить. Потянулся за смазкой и выдавил её себе на ладонь.              Внутри оказался один палец, а спустя пару движений — добавился второй. Мирон толкался медленно, и Слава глухо постанывал в простыни. А потом пальцы заменил холодный металл — пробка с трудом преодолела тугой вход, но вскоре погрузилась целиком. Мирон нажал на камушек, вдавив её глубже. Слава крупно вздрогнул.              — Так бы и оставил её в тебе, — послышался голос Мирона.              Слава не ответил. Все силы он тратил на то, чтобы не ёбнуться нахуй. А Мирон вдруг неспешно потянул пробку назад. И остановился в ту секунду, когда дошёл до самой широкой её части. Мышцы входа ощутимо на ней натянулись, и Мирон нежно погладил кожу вокруг.              — Сука-а-а, — протянул Слава, когда его захлестнула смесь боли и удовольствия. — Просто выеби, Мирон. Пожалуйста.              — Тебе же это нравится, — отозвался Мирон, прежде чем начать двигать пробкой вперёд-назад. Томительно. Приятно.              Он был прав. Славе это охуительно нравилось. Поэтому Слава подавался навстречу и кусал костяшки собственных пальцев.              И хорошо, что дважды Мирона просить всё-таки не пришлось, — иначе он не выдержал бы и додрочил себе прямо так, не дождавшись, когда в него засунут хуй. Мирон же будто прочитал его мысли. Натянул презерватив — и хуй Слава, наконец, получил.              После пробки привыкнуть к нему оказалось не так уж и сложно. Поначалу, конечно, воздух из лёгких выходил синхронно с толчками, но затем — Слава расслабился, и его накрыло острым кайфом.              И от каждого движения из глаз чуть ли не сыпались искры, а внизу всё скручивало. Будучи в здравом уме, Слава задумался бы о том, как у Мирона со слышимостью, но нет, сейчас он охуевал от удовольствия и не сдерживал свои маты-стоны-хрипы-всхлипы. Мирон ебал его сильно — с чувством, — крепко впившись пальцами в бёдра, а больше Славу, в общем-то, не ебало ничего. Он лишь отчаянно цеплялся за край одеяла, пытаясь удержаться на дрожащих ногах, которые то и дело разъезжались в стороны.              И, чтобы кончить, ему понадобилось несколько движений Мирона на своём члене. Уверенных, крепких — Славу встряхнуло, и он весь сжался, зажав себе рот ладонью и ощутив, как Мирон замирает вместе с ним.              Пара мгновений, и он обмяк на кровати. Вспотевший, тяжело дышащий, но абсолютно, блядь, счастливый. Он ожидал, что Мирон навалится сверху, но этого не случилось — тот аккуратно из него выскользнул и опустился рядом.       Голова кружилась. Слава лениво повернулся к нему лицом.              — Думаю, мясо остыло, — сказал он.              — Думаю, до него уже добрался твой кот, — хмыкнул Мирон.              Слава усмехнулся в ответ, но сразу после — осознал смысл сказанного. Глаза его невольно округлились.              — Блядь, Филя! — выпалил он и подорвался с кровати.              Задница саднила, но на это быстро стало плевать. Мирон снова заржал, а Слава кинулся в сторону кухни — и да, Филя действительно добрался до противня и отчаянно пытался расправиться с фольгой. Разве что, ступить полноценно на него мог — тот всё ещё был слишком горячим. Но тем лучше — Слава угрожающе шикнул, и кот поспешно ретировался.              На кухню вернулся Мирон.              — Ты спас наш ужин? — поинтересовался он.              — Ага, — пробормотал Слава. — Ещё бы секунда, и всё, никакого…              Договорить он не успел — Мирон заткнул его поцелуем. Не агрессивным, как раньше — напротив, очень-очень нежным.              — Хули ты такой высокий? — спросил Мирон, подавшись назад.              — Риторический вопрос?              — А у тебя есть ответ? — хмыкнул Мирон.              — Какой получился! — развёл руками Слава. — Так нормально?              — Более чем, — кивнул Мирон. — Я думал, мы пообнимаемся. Но Филя срал на мои планы.              — Так, у нас же вся ночь впереди?              На секунду Слава не узнал свой голос. Отчего-то он прозвучал неуверенно — так, будто он сомневался. Мирон это, конечно, уловил.              — Да, — отозвался он. — И не только ночь, — ладони его мягко легли Славе на плечи. — С Новым годом, Слава, — улыбнулся он. — А теперь — давай оденемся, и за стол.              Слава просиял. Похоже, желание его начало сбываться.              — С Новым годом, Мирон.