В нужное время, в нужном месте

Твоё бледное лицо и стекляшки вместо глаз заставили прийти в себя. Паника берёт вех, руки дрожат, пытаясь не свалиться всем телом на тебя. Сложно думать,не могу понять в какой момент потерял самообладание, уступив ему. Проблем в том, что бы уговорить, заболтать и убедить подчиниться Филипп не имел. Этот навык отточенный годами в этот раз не пригодится. Найти кровь титана--слишком важно,что бы сделать вид, что доверяешь "товарищам", что вскоре пропадут не только с страниц дневника, по этому идёт один. Холод пробирал до костей,и пальто что никак не застегивалось с этим не помогло. Но ничто не сравнится с желанием обрести то, о чём так мечтал.Мысль о завершенние портала в человеческий мир грела изнутри, заставляя идти уверенней. Филипп стлеет в огне своих желаний. То что искал годами, стояло перед ним, затмевая предыдущие цели. Зачем теперь та дверь, когда истенная мечта так рядом. Протяни руку,ухвати, и станет твоим. Никогда не расжимай ладонь, ты знаешь, что сбежит, предаст, и вновь останешься один. Всё начинает расплываться, как от пламя. Больше не вижу лицо Калеба, слышу неразборчивый гул, и тихое шарканье шагов в мою сторону, видимо, пытается подойти. Перед тем как смириться, что не мне решать дальше, завожу чуть заспину сумку, нащупываю в ней кинжал .А дальше--тьма от гари. Сейчас осознал, что опоздал. Чуть поодаль тебя валяется нож, и руки мои--всё залито кровью. Совру, если скажу, что не хотел этого, но не теперь, не так. Не сейчас, когда с пустя столько лет я смог снова заплакать. Горько и со всхлипами, люди же так плачут? От бессилия,от безысходности, от скорби, от сожаления. Глядя на бездыханное тело не могу понять, от чего по щекам стекают слёзы. Хотел ли я такого исхода? Буду ли сожалеть? Станет ли наша встреча ещё одиним забытым воспоминанием, что стлеет с остальными? За истерикой последовал смех. Такой же искренний, как и предыдущий плач. Никогда не хотел до другому, и всё сложилось именно так, как бредил. В тревожных снах я наблюдал твой конец. Теперь этот сон наяву. Впиваясь в твои губы зубами, целую не жалея. Привкус металла на языке не останавливает, а скорее раззадоривает сильнее. Таково на вкус счастье. Ты не сопротивляешься, молча поддаваясь, именно так, как я хотел. Виттебейн прижимает брата к себе, пачкая одежду кровью, что не отмоется, уж лучше сжечь. Но и это не важно. На этом Филипп сможет успокоиться, теперь на всегда. Жаль Белос с этим не согласен, но и это больше не имеет значения. Твоя смерть принадлежит мне. Ты принадлежишь мне. И я умру с тобой, принадлежа тебе. Спи спокойной, Калеб, теперь я смогу уснуть на совсем,рядом с тобой.