Любовь и баскетбол в летнем лагере

Кисе, часть первая Закатное солнце, отражаясь от воды, слепило глаза. Прикрывая ладонью лицо, Кисе Рета жадно рассматривал видневшиеся вдалеке горы, и невысокие домики. Но, если быть честным, природа его не интересовала, он просто надеялся заметить стройный мальчишеский силуэт, в баскетбольной форме Сейрин. «Конечно, Куроко-чи не зря называют «фантомом». Можно пройти в двух шагах от него и не заметить. Но сердце же должно подсказать мне, когда он будет рядом…» Лицо блондина приняло мечтательное выражение. Забыв о том, что находится в автобусе, он прижал ладонь к губам, словно посылая воздушный поцелуй. Сидевшая через ряд девушка приняла это на свой счет, покраснела и глупо захихикала. У Кисе было прекрасное настроение. Еще день назад, с трудом отпросившись у капитана на очередные недельные съемки, он был очень мрачен. Не потому, что ему не нравился модельный бизнес, просто снимать собирались в таком захолустье, где не работает даже мобильная связь. (Какой-то фирме, для рекламы своей продукции, потребовались фотографии дикой природы). Рета не имел ничего против, если бы не одно существенное обстоятельство: он не сможет ни поговорить с Куроко-чи, ни даже послать ему смс-ку. А ведь неделя – это целая вечность, для влюбленного сердца. Новость о том, что «фантом» отправляется с командой в летний лагерь, тоже не прибавила Кисе радости. Ему мерещились всякие опасности для его любимого, начиная со змей и заканчивая солнечными ожогами. Куроко-чи ведь такой милый, такой нежный! К сожалению, Тецуя не оценил его заботы и даже не ответил на длинное послание Реты, в котором тот давал кучу советов и наставлений. «Но теперь, — думал Кисе, — все изменится. Я сам буду оберегать Куроко-чи, и сделаю все, что бы эта поездка стала самой счастливой в его жизни». Он еще раз порадовался тому, что в последний момент фирма, обратившаяся в его рекламное агентство, передумала, и съемки отменили. У Реты внезапно образовалась совершенно свободная неделя. А уж как и с кем ее провести, вопросов не было… Куроко, часть вторая Команда Сейрин приехала в летний лагерь вечером того же дня. Уже в автобусе Рико нашла возможным сообщить, что их команда будет тренироваться совместно с Шутоку. Кагами, который с некоторых пор, по видимым ему одному причинам, невзлюбил Поколение Чудес, как законченных выпендрежников, не выразил по этому поводу особенной радости. Приветствие между Кагами и Мидоримой было довольно ледяным, и Тецуя очень надеялся, что скоро все изменится, и обстановка разрядится. Сам Кагами, похоже, не мог забыть проигрыш Аомине, и поэтому сейчас был настроен и к остальным членам Поколения Чудес не слишком любезно. А еще оказалось, что в небольшом отеле рядом с лагерем, где ночевали обе команды, номера двухместные. Таким образом, Куроко поселили вместе с Кагами, даже не спрашивая их разрешения (все очень радовались с тех пор, как эта парочка наконец-то помирилась), и занялись дальнейшим распределением номеров. Тецуя стоял под струями горячего душа, размышляя, как все-таки хорошо все пока складывается. По крайней мере, сейчас у них есть время свободно подготовиться к предстоящим соревнованиям на Зимнем Кубке. И хорошо, что подальше от школы. В последнее время ему повсюду совершенно не к месту стал мерещится Кисе Рета, у которого явно какие-то проблемы с ориентацией. По крайней мере, все эти многозначительные взгляды, легкие похлопывающие, полные скрытого смысла, жесты и странные улыбки надоели Куроко еще со времен Тейко. И вроде бы Куроко вполне ясно дал понять, когда не выбрал Рету своим новым Светом, какие отношения для него неприемлемы, но неугомонный блондин продолжал преследовать его. Чего только стоила эта последняя смска, которую Куроко прочитал перед отъездом в лагерь. Полотно на восьми страницах об опасностях, таящихся в горах, «фантом» решил сохранить для потомков. Но, правда, потом все равно пришлось стереть, потому что старенький телефон Куроко имел слишком маленький объем памяти для подобной роскоши. Сквозь шум льющейся воды Куроко услышал громкий стук в дверь. «Странно, Кагами-кун отправился на вечернюю пробежку. К тому же у него есть свой ключ от номера. Может быть, это Рико или кто-то из ребят?» Куроко быстро вытерся насухо, натянул на плечи махровый халат голубого цвета, накинул капюшон на мокрые волосы и сунул ноги в тапки. И, стоило ему распахнуть дверь и скреститься взглядами с янтарно-солнечными глазами, как Тецу быстренько смекнул, что к чему и попытался захлопнуть ее перед носом неизвестно, как возникшего на его горизонте блондина (или кого-то, похожего на Рету, как две капли воды): — Вы ошиблись номером. Кисе, часть третья Рета в очередной раз порадовался тому, что несколько лет играл в баскетбол, — реакция у него была отменная. И, хотя жестокий Куроко-чи отчего-то совсем не обрадовался при виде него – и даже не удивился – блондин успел вовремя поставить ногу и навалиться плечом на косяк, не позволяя захлопнуть дверь. — Куроко-чи! – с отчаянием в голосе воскликнул Рета. Было бы неплохо еще в драматическом жесте заломить руки и позволить слезинке упасть на щеку, как на съемках клипа известного певца, но блондин решил с этим погодить. С театральными эффектами важно не переборщить, или эффект получится обратный. – Разве ты меня не узнал? Это же я, Рета. На лице Куроко мелькнула редкая смесь эмоций – недовольства, удивления, и, наконец, узнавания. Он обреченно вздохнул и чуть приоткрыл дверь: — Кисе-кун? Я уж подумал, у меня галлюцинации. Что ты здесь делаешь? Рета воспользовался моментом, чтобы придвинуться чуть ближе, и вдохнуть запах цитрусовых. Впрочем, от Куроко-чи всегда восхитительно пахло: — Ты не пригласишь меня войти? Как-то неудобно разговаривать в коридоре. В голубых глазах мелькнуло недовольство. Тем не менее, Тецуя посторонился, давая ему пройти. — А тут довольно мило, — щурясь, как довольный кот, Кисе окинул взглядом небольшую комнату. Впрочем, он бы согласился жить и в хижине, если рядом будет Куроко-чи. — Итак, Кисе-кун? – «фантом» внимательно смотрел на него. Рета сделал два шага вперед и, поправляя волосы, будто невзначай коснулся чужого плеча. Больше всего ему хотелось заключить в объятия это хрупкое тело, и прижаться губами к виску. К сожалению, пока об этом приходилось только мечтать. — Понимаешь, Куроко-чи, съемки, о которых я тебе писал, неожиданно отменили. У меня появилось свободное время. И я подумал, почему бы не совместить приятное с полезным: потренироваться и, одновременно, побыть с тобой. «Ну, пожалуйста, Куроко-чи, — мысленно взмолился Рета. – Скажи, что ты рад меня видеть. Или, хотя бы, притворись…» Тецуя молчал, нахмурив лоб и о чем-то думая. — А где Кагами-чи? – попытался перевести разговор в безопасную плоскость Рета. — Он на пробежке, — машинально ответил Куроко, не замечая широкой улыбки, осветившей лицо блондина. «О, наконец-то мы только вдвоем. Я так давно этого ждал…» Кисе торопливо шагнул в сторону, и, демонстративно поскользнувшись на гладком полу, взмахнул руками, хватаясь за Куроко. Естественно, на ногах он не удержался, удачно упав на пол, прямо на хрупкого «фантома»… Куроко, часть четвертая Тецуя, приземлившись крайне неудобно, почувствовал себя особенно паршиво. Нет, конечно, номер в гостинице убирали к приезду вновь заселившихся, но все-таки он только что помылся, а в результате падения капюшон съехал с мокрых волос. В результате светло-голубые пряди вместо тряпки проехались по крашеному полу. И, ко всему прочему, сверху на него навалился накачанный баскетболист, которого в эту самую минуту Куроко нелестно обозвал про себя «болван с претензией на сексуальность». И ведь как ловко упал! Дыхание слишком сбивчивое, а ведь должно бы уже успокоиться, если это была просто случайность… «А если бы я повредил себе руку? Потом перед Рико было бы не оправдаться…» К ужасу Куроко, Кисе стал как-то подозрительно принюхиваться к нему. «Запах шампуня, что ли, ему понравился? Этого еще не хватало! Завтра же надо поменяться шампунем с Кагами…» Тецуя уже собирался задать сильно волновавший его вопрос – не собирается ли звезда шоу-бизнеса слезть с него, но вопрос замерз на губах, потому что от взгляда Кисе становилось как-то нехорошо. Выход нашелся неожиданно, когда Куроко отвел глаза в сторону и заметил ботинки Кагами. Черные ботинки внушительных размеров нападающий Сейрин, видимо, успел сменить на кроссовки, и в них и убежал на пробежку. Не раздумывая более ни одной лишней минуты, Куроко резко схватил один ботинок, и, вскрикнув, замахнулся куда-то справа от себя: — Кисе, рядом с тобой на полу таракан и ползет сюда! Уловка сработала – уж чего-чего, а всяких насекомых Кисе не любил, еще в Тейко ходили легенды о его ксенофобии. Мгновенно откатившись в сторону от Куроко, Рета во все глаза стал рассматривать пол, но ничего не обнаружил. — Ой, прости, кажется, мне померещилось. Рико пошутила, что здесь могут водиться тараканы… — в тоне Куроко было столько же сожаления, как и в голосе Реты, когда он решил поиграть в игру «урони меня, кирпич». Тецуя завязал пояс халата еще на один узел, и подтянул колени поближе к себе. – С чего ты взял, что я не рад тебя видеть. Очень рад. И Мидорима, наверное, тоже обрадуется. Кисе, часть пятая Рета поднялся на ноги, с преувеличенным вниманием отряхивая свою одежду. Ему было так грустно, что он даже не сразу решился посмотреть на Куроко. «Почему ты всегда отталкиваешь меня, Куроко-чи? Ведь никто и никогда не будет любить тебя больше, чем я…» Но блондин обладал редким свойством – мгновенно забывать обиды, и даже в самой сложной ситуации находить что-то позитивное. Вот и сейчас, глядя в окно, из которого было видно заходящее солнце, Рета сказал себе, что все, в принципе, складывается не так уж и плохо: тоскливые съемки отменили, он встретил Куроко-чи и проведет рядом с ним целую неделю, и всего минуту назад он обнимал «фантома», пусть это и длилось так недолго. От нежного запаха волос Куроко кружилась голова, а руки все еще помнили тепло чужого, стройного тела. Казалось, еще немного, и Рета, наконец, в реальности, а не в мечтах, подарит первый поцелуй тому, кого так давно и безнадежно любил. — Кисе-кун? Рета, вздрогнув, вернулся с небес на грешную землю. — Прости, Куроко-чи, я немного задумался. О чем ты говорил? — Я говорил, что в этот же лагерь приехала команда Шуутоку. Завтра утром у нас товарищеский матч, — честно говоря, Тецуя надеялся, что после такого прозрачного намека Кисе пожелает ему доброй ночи и отправится восвояси. День и так выдался напряженным – долгая поездка до лагеря, затем тренировка, и все, в чем сейчас нуждался Куроко, — это спокойный отдых. Но вышло иначе. Кисе, не спрашивая разрешения, уселся на стул, и, сияя улыбкой, попросил рассказать подробнее об их игре с Шуутоку. Его энтузиазм напомнил Куроко учебу в Тейко, когда Кисе-кун так же умолял Аомине, «сыграть с ним еще раз». — Я так давно ничего о вас не слышал. Ты же знаешь Мидорима-чи, он – такой замкнутый, и кроме гороскопа и талисмана на день, его ничего не волнует. Ну, пожалуйста, Куроко-чи, — он протянул руку, взяв прохладную ладонь Куроко в свои. На его лице застыло привычное выражение избалованного ребенка, и только слишком серьезный, пытливый взгляд золотистых глаз не вязался с ним. Словно он сдерживал себя, одинаково боясь, и показаться слишком холодным, и слишком навязчивым. Куроко, часть шестая Куроко подавил зевок и мысленно позавидовал долготерпению Кисе. Тоже, небось, с дороги, но энергии у него, как не погляди, столько, что хватит на целую неделю вперед…Погоди-ка, а почему неделю? -Кисе-кун, — Куроко терпеливо позволял держать себя за руку. В конце-концов, и в Тейко были такие вот трагические моменты, когда Кисе требовалась поддержка, и он просил подержать себя за руку. Тецуя не отказывал – мало ли, какие у кого глубокие психологические проблемы? И все-таки, то было на матчах, а сейчас выглядело уж слишком уютно, по-домашнему. Мысленно «фантом» прикидывал, сколько времени уйдет у Кагами на то, чтобы обежать вокруг лагеря. Кажется, что лагерь довольно небольшой, но если расширить круг и пробежать по территории вдоль побережья и обратно…То где-то минут двадцать пять, тридцать… Тут Куроко понял, что уже три минуты просто смотрит куда-то мимо Кисе, а ведь собирался что-нибудь ответить. В итоге -получилось немного невпопад: — Игра с Мидоримой…Ну, это была непростая победа. И тогда я впервые понял, что не случайно выбрал Кагами-куна, потому что его потенциал обнадеживает. Но главное, что сейчас мы готовы бороться дальше, несмотря на то, что проиграли Аомине-куну. Тайга, он…Сказал, что мы просто должны стать сильнее. Мы будем много тренироваться этим летом, и я сдержу обещание, данное Момой. Аомине-кун непременно получит того сильного соперника, о котором мечтает. — Ты считаешь Кагами-чи достойным Аомине-чи? Но он уже проиграл… Я признаюсь, удивлен, что вы нашли силы двигаться дальше. – «На самом деле я надеялся, что проигрыш разрушит ваши отношения. И ты, наконец, посмотришь в мою сторону. Но ты выглядишь слишком уверенно для проигравшего. Это даже…немного пугает?» — Размышлял Кисе, проводя невидимую линию по тыльной стороне ладони Куроко. Тот от его простого жеста непроизвольно вздрогнул. И тогда Кисе задал вопрос, который давно уже не давал ему покоя: — Ты меня боишься? Мне кажется, что ты меня избегаешь. Тецуя хлопнул длинными темными ресницами и ответил вопросом на вопрос: — Кисе-кун, ты так долго рассматриваешь мою ладонь… А, может, ты научился гадать по руке? Кисе, часть седьмая «Ты, действительно, тень, Куроко-чи… Тебя нельзя поймать, нельзя удержать, сколько не гонись, не прикладывай усилий, ты все равно исчезнешь. Мне сложно даже намекнуть на мои чувства, потому, что я уже заранее знаю твой ответ. Ты будешь говорить о чем угодно, кроме того, что действительно важно, о чем я тебя спрашивал. Или просто растворишься в вечерних сумерках, став с ними одним целым. Единственная возможность «привязать» тень к себе – это стать ее «светом», вот почему я так долго пытался превзойти Аомине-чи. Кто бы мог подумать, что, после вашего разрыва, ты так быстро найдешь себе замену, в лице этого полу-американца, Кагами-чи. Ну, что в нем есть такого, чего нет у меня? Я – красив, умен и популярен, не говоря уже об игре в баскетбол. И я… по-настоящему тебя люблю. Почему ты не выбрал меня?» Рета ближе наклонился к чужой ладони, делая вид, что полностью поглощен узором замысловатых линий. Ему не хотелось, чтобы Куроко-чи видел сейчас его лицо: даже если Тецуя относился к нему дружески, ему вряд ли бы понравилась та решимость, пополам с отчаянием и страстью, вдруг исказившая красивые черты. К тому же, хиромантия была удобным предлогом для того, чтобы продолжать держать Куроко-чи за руку, чувствовать мягкие толчки крови в кончиках пальцев. На мгновение забывшись, он едва не поцеловал их… Тецуя попытался осторожно высвободить свою руку, и Кисе словно очнулся от забытья. Встряхнув золотистыми волосами, он заговорил быстро и уверенно, стараясь стереть неловкость последних минут: — У тебя – замечательная ладонь, Куроко-чи. Я никогда не видел таких правильных четких линий. И пальцы, тоже сильные и очень красивые… — Кисе-кун, — судя по голосу, терпение «фантома» было на исходе. Тецуя злился на себя – нужно было совсем не знать Кисе, чтобы не понимать, что тот воспользуется любой возможностью, чтобы устроить представление. Вот и сейчас, пальцы Реты нежно поглаживали его ладонь, а теплое дыхание, касавшееся кожи, заставляло Куроко чувствовать себя крайне неуютно. — Сейчас, Куроко-чи. Ты же сам попросил меня тебе погадать. — Я этого не говорил, — Тецуя в отчаянии покосился на дверь, мечтая увидеть если не Кагами, то любого другого из команды Сейрин. Впрочем, он бы и Аомине сейчас обрадовался. — Так вот. Линия жизни у тебя ровная и длинная, нигде не прерывается. Это хорошо. Но тебе все равно нужно следить за своим здоровьем, не напрягаться. Линия успеха выражена не так четко, как хотелось бы, что говорит о том, что результат во многом будет зависеть от твоих усилий. И, наконец, линия любви… — Рета немного помолчал. — Тебя любят и будут любить очень многие. Тебе нужно всего лишь выбрать и принять чью-то любовь. Или ты навсегда останешься тенью, останешься один. Куроко, часть восьмая «Линия любви? О чем он там бормочет? Какая любовь, когда я с бывшими друзьями разобраться не могу? Нашел, чем пугать! О спорте надо думать, о спорте. Начал с Мидоримы, закончил предсказанием моей жестокой судьбы. Только вот обязательно так поглаживать большим пальцем вену на руке, а затем прослеживать ее аж до локтя? Или там тоже попадаются линии, отвечающие за мое будущее? Нет, пожалуй, Рета слишком увлекся, и его сейчас интересует совсем близкое и конкретное, собственное будущее. А взгляд…Напоминает домашнюю кошку, увидевшую птичку за окном…» — Куроко почувствовал себя, точно под гипнозом. Высвободиться из этих рук сейчас сам он не мог. Словно отвечая на беспокойные мысли Тецуи, Кисе бормотал: — У тебя такие хрупкие пальчики и тонкие, точно у девушки нежные руки. Это…очень красиво. Но ко всему прочему, у тебя есть и мускулы, к примеру, вот здесь. Ты – само совершенство, Куроко-чи… — Кисе погладил округлый локоть, закатывая рукав халата. — Кисе-кун, ты не мог бы меня отпус… — Куроко успел произнести это, когда Кисе вдруг резко потянул его на себя, и Тецуя не удержался на ногах, второй раз за сегодняшний вечер свалившись в объятия Кисе. Но тут дверь скрипнула, и на пороге нарисовалась мощная фигура красноволосого баскетболиста, кстати, совершавшего вечернюю пробежку без футболки. На оголенном торсе красиво перекатывались кубики пресса, а лицо, при виде Кисе, тут же приняло несколько ехидное выражение. У блондина мелькнула неприятная мысль, как же новый «Свет» Куроко сильно напоминает Аомине Дайки. И где он только его отыскал? — И кто же из нас с Куроко выиграл в лотерею, раз «солнце» японского модельного бизнеса решило воссиять в этих скромных чертогах? Кисе, не мог бы отпустить Куроко, кажется, ему не очень удобно дышать, когда ты перекрыл ему кислород своей «курокочи-страстью». Кисе, часть девятая Рета подавил вздох, нехотя выпуская «фантома» из своих объятий. Нет, ну что за невезение… Почему им все время кто-то мешает? Сначала Аомине-чи со своими дурацкими шутками, теперь вот Кагами-чи, новый «свет» Куроко… — Ты действительно считаешь мое появление, улыбкой фортуны, Кагами-чи? – Рета бросил вокруг рассеянный взгляд, который был давно отрепетирован перед зеркалом. Вроде бы, ничего особенного, но на его фанаток действовало безотказно. Это было, скорее, привычкой, — флиртовать везде и со всеми, но, к своему удивлению, Рета заметил, как Кагами отвел глаза в сторону. Воспользовавшись заминкой, блондин скользнул рукой в волосы стоящего перед ним Куроко-чи и нежно коснулся губами голубой пряди. — Кисе-кун, что ты делаешь? – послышался возмущенный голос, и Рета покаянно развел руки в стороны, делая как можно более невинное лицо. — Просто вспомнил последний клип, в котором пришлось сниматься. Прости, Куроко-чи. Тецуя, не удовлетворившись извинениями, отступил к окну. Теперь их с Кисе разделял стол. — Не ожидал увидеть тебя здесь, — негромко хмыкнул Кагами, вытирая полотенцем мокрые волосы. – Очень мило, с твоей стороны, заглянуть на минутку. И так тепло приветствовать Куроко. Но, думаю, «звезда» слишком занята, чтобы задерживаться в этом лагере, правда? Блондин на мгновение лишился дара речи. Вот вам хваленое американское воспитание, во всей красе, — ни малейшего представления, ни о гостеприимстве, ни о манерах. «Меня еще никогда так нагло не выставляли…» Он с укором взглянул в сторону Куроко-чи, и тот счел своим долгом вмешаться: — Кисе-кун приехал на неделю, чтобы потренироваться с нами. У него съемки отменили. — Надо же, какое совпадение, — Кагами протянул ему руку, и на мгновение тонкие пальцы Кисе оказались сжатыми его лапищей. При упоминании баскетбола лицо нападающего Сейрин смягчилось, и Рета решил «ковать железо, пока горячо»: — К сожалению, дать свободный номер мне пообещали только завтра. Куроко-чи, Кагами-чи, надеюсь, вы позволите мне переночевать здесь? Куроко, часть десятая Тецуя от такой новости даже забыл, как правильно дышать. Нет, ночевать с Ретой в одной комнате – еще чего не хватало! У Кисе с головой не все в порядке, это Куроко понял еще в стенах Тейко. И никогда, даже в тот раз, когда их с Кисе вдвоем отправили на соревнования по межшкольным от Поколения Чудес, Куроко не ночевал с Ретой в одной комнате. Потому что Кисе его, откровенно говоря, пугал. Поймав себя на том, что пару раз впустую открывает рот, точно рыба, выброшенная на берег, он с надеждой покосился в сторону Кагами. Но тот выглядел удивительно расслабленным и каким-то подозрительно довольным. У Куроко зародилось нехорошее подозрение. Кагами-кун всегда был для Тецуи открытой книгой. Не заметить, что с некоторых пор в присутствии Реты Тайга ведет себя странно, было невозможно. Кажется, Кагами запал на бестолкового блондина, и он так плохо скрывал свое увлечение, что только слепой этого бы не заметил. Для Куроко оставалось большой загадкой, что же могло привлечь его новый «Свет» в блондинистом недоразумении. Красота, слишком сладкий, точно патока, голос модельной звезды? А может, Кагами привлекала необычная способность Кисе копировать его собственный стиль, равно как и любой другой стиль ( к примеру, Аомине-куна?) Или Тайга привык относиться к Рете, как к первому скандальному представителю Поколения Чудес, и подсознательно выделял? Устав ждать помощи от нового «Света», Куроко тяжко вздохнул: -Кисе-кун, у нас в комнате всего две кровати. Где ты будешь спать? Не на полу же… — Тецуя, смахнул с головы капюшон и с видом усталого, утомленного жизнью человека, принялся расчесывать волосы, стараясь не глядеть в сторону Кисе. Он уже прекрасно представлял, что тот сейчас может сказать: — Но, Куроко-чи, разве будет лучше, если я всю ночь проведу на коврике перед вашим номером? – Рета плаксиво фыркнул и надул щечки. Сейчас он был похож на обиженного щенка, которого держат на цепи во дворе, не пуская в хозяйский дом. — Зачем спать на коврике у двери, когда можно спать в кровати со мной? – Кагами плюхнулся пятой точкой на свою заправленную кровать и со значением постучал слева от себя. – Цени мою щедрость – мы можем спать валетом, места хватит! Кисе, часть одиннадцатая «Неожиданное предложение…» Кисе с подозрением покосился в сторону баскетболиста Сейрин, не понимая причины такой резкой перемены. Слишком уж дружелюбным стал Кагами, и это было так же странно, как если бы тигр вдруг отказался от мяса. Мелькнувшая у него догадка казалась невероятной, и он тут же решил ее проверить. — Правда, Кагами-чи? О, это так мило, ты такой добрый, — блондин сделал несколько шагов по комнате, притворяясь, что его крайне заинтересовал вид из окна. Краем глаза он следил за Тайгой в зеркале, и выражение его лица сказало ему все. «Как и следовало ожидать. Моя красота действует на всех просто убийственно. И только Куроко-чи остается равнодушен к моим чарам. Как жаль…» Заметив, как побледнел Куроко, явно собираясь возражать, Рета поспешно обратился к нему: — Куроко-чи, тебе не кажется, что все складывается просто замечательно. Кагами-чи отлично все придумал. Тем более, что это всего лишь на одну ночь. Я сделаю все, чтобы вас не стеснять. Тецуи оставалось только вздохнуть. Если бы у него нашлась, хоть одна причина, чтобы выставить Рету, он бы ей воспользовался. Но просто выгнать старого товарища он не решился. «Но что такого может случиться? Тем более, что Кагами будет рядом, в этой же комнате…» — Хорошо, оставайся, — Куроко не покидало чувство, что он совершает большую ошибку. Это как в баскетболе, когда ты заранее знаешь, что твой пас принять не смогут, но не можешь не бросать. Но в баскетболе существуют правила. А в любви – нет… Его размышления прервал жизнерадостный голос Кисе: — Что ж, раз мы договорились, то предлагаю это отметить. Вы уже ужинали? Нет? Тогда я принесу нам чего-нибудь перекусить. Куроко, часть двенадцатая Тецуя с досадой покосился в сторону сверкающего белоснежной улыбкой Реты. «Если бы он родился на землях индейцев, то его наверняка назвали бы как-нибудь вроде «дитя солнца», потому что в комнате с ним даже находится тяжело. Слишком яркий». — Куроко, молча, кивнул в ответ на вопрос о еде. «Пусть займется чем-то полезным, а я пока переоденусь в пижаму без посторонних глаз». Рета, стремглав исчез в коридоре, а Куроко, дождавшись, пока Кагами уйдет в душ, спокойно переоделся. Затем забрался под одеяло, и, взяв со стола журнал о баскетболе, принялся бездумно его листать. Кисе появился через пять минут с пакетами еды, а также своим чемоданом. — Жареная курица и пиво! – Радостно провозгласил он с порога, скидывая обувь, и устраивая бумажный пакет внушительных размеров на единственном в номере маленьком столике. Тецуя пару минут прожигал взглядом его затылок, пока Кисе рылся в чемодане, доставая себе тапки, принадлежности для душа, а также спортивные брюки, черную футболку и полотенце. Рета развесил свою одежду на спинке свободного стула, напевая под нос какую-то популярную мелодию, когда Куроко решил поинтересоваться: — Кисе, а курица и пиво для модели – это не слишком…? Не боишься набрать лишний вес? — На самом деле Тецуе не очень нравилась идея совместной попойки. Алкоголь, даже в самом небольшом количестве, вызывал в нем дремоту и сонливость. Конечно, следовало сегодня хорошо выспаться перед завтрашними новыми спортивными тренировками, но что-то внутри Куроко упрямо не желало соглашаться, полностью расслабляться в обществе Кисе. То, что Рета сказал ему до прихода Кагами, никак не желало уходить из головы. — Но когда нам троим еще выпадет такая чудесная возможность провести совместный вечер под одной крышей? По-моему, сегодня здесь нас свела сама судьба. Как бы Куроко-чи не стремился отдалиться от меня, мы все равно сталкиваемся… – Кисе сверкнул через плечо своими шафрановыми глазами, и Куроко стало как-то совсем жарко под одеялом. Кисе, часть тринадцатая «Кто-то из нас троих здесь явно лишний. И я даже знаю, кто», — Кисе, ухмыляясь, рассматривал бутылку с пивом, предназначенную для Кагами. Конечно, было очень мило со стороны Тайги предложить ему свою кровать, но блондин был далеко не такой дурак, чтобы единственную ночь, проведенную в одной комнате с Куроко-чи, потратить на сон. Да еще в обществе этого наглого пришельца из Америки, забравшего у него все – и победу в баскетболе, и голубоглазого «фантома» Тейко… Отправившись за едой, Кисе первым делом заглянул на ресепшен, где оставил свои дорожные сумки. То, что ему было сейчас нужно, он нашел сразу, — небольшую упаковку таблеток, прописанных врачом для расслабления и спокойного сна. К сожалению, работа модели часто бывает нервной, съемки длятся по нескольку дней, но Кисе редко их использовал из-за побочных эффектов – очень крепкого, почти беспробудного сна. «Кагами-чи давно пора немного отдохнуть. А мне – провести несколько часов наедине с моим обожаемым Куроко-чи», — думал Кисе, расставляя посуду и еду на столике. Кровь прилила к щекам, сердце билось так часто, что ему казалось, что его стук слышит даже Куроко. Впрочем, Рета заранее решил общаться с ним как можно меньше, чтобы усыпить все возможные подозрения. «В конце-концов, у нас вся ночь впереди…» Хлопнула дверь. Кагами вернулся, выглядя еще более довольным, чем после тренировки. А еда и небольшой отдых тем более настроили его на благодушный лад. — Кагами-чи, выпьешь со мной? – Рета ослепительно улыбнулся сопернику, протягивая банку с пивом. Тайга буркнул что-то невразумительное, сделав большой глоток, и взялся за курицу. Блондин предложил и Куроко присоединиться, но тот ограничился куриной ножкой и отказался от выпивки. Под внимательным взглядом голубых глаз Рета чувствовал себя неуверенно, словно бы Тецуя с легкостью читал все, что таилось в его душе. Чтобы скрыть неловкость, он принялся болтать с Тайгой о прошедших играх и о том, с какими соперниками Сейрин еще придется столкнуться… Куроко, часть четырнадцатая Тецуя следил за каждым движением Кисе, чувствуя себя примерно как кролик, завороженный удавом. Рета сегодня был в ударе – шутил, рассказывал забавные истории из общего прошлого в Тейко, расписывал Кусамацу как самого жестокого капитана баскетбольной команды в мире и все в этом духе. Следя за блондином, Куроко как-то выпустил из внимания Кагами, а когда вспомнил о нем, то резко почувствовал себя нехорошо. Кагами в отличие от бодрого Реты выглядел сонным и, то и дело, зевал, — Куроко спрашивал себя – может ли причина крыться в его вечерней пробежке, или сказалось длительное путешествие? Подозрительная лыба Кисе поневоле навевала какие-то смутные подозрения, и «фантом» вдруг почувствовал острое желание сбежать из собственного номера. «Минутку, и почему я должен бежать?» — Куроко щелкнул пультом старенького черно-белого телевизора и включил какой-то фильм. Болтовня на экране отвлекла от него Кисе, который как раз здорово разошелся, и за минуту до этого, предложил поиграть в «бутылочку» (одну бутылку пива он уже успел опустошить). Пока Рета возмущался, что практически нигде и никогда не смотрит телевизор, и вообще это – страшно вредно, Тецуя набрал на мобильнике короткую смс, адресованную Мидориме: «Рета в лагере и спаивает Кагами. Если хочешь, чтобы завтра Тайга боролся с тобой в товарищеском матче изо всех сил, а не халтурил, то приходи и успокой Рету. Можешь и Такао захватить для компании». Отправив послание, Куроко почувствовал себя значительно лучше и довольно потянулся, точно сытый кот. Затем, щелкнув экраном телевизора, выключая его, Тецуя присоединился к разомлевшей компании, обращаясь к Кисе: — Я тут подумал, что для «бутылочки» людей у нас как-то маловато. И пригласил к нам в гости Мидориму-куна…А пока –можем поиграть втроем?