Ожившая статуя

— Ты провоцируешь, Бо-ди… — предупреждающие шипит Сяо Чжань, — не играй с огнём. — А если я этого хочу? Хочу сгореть в нем вместе с тобой… — Ван Ибо медленно поднимает руки, стягивает толстовку через голову, — здесь жарко, пойдем искупаемся, Чжань-гэ? — не отрывая горящего взгляда, он снимает футболку, следом расстёгивает джинсы, которые падают к ногам вместе с бельем. Он просто перешагивает через них и потягивается всем телом. — Чжань-гэ? — Ибо наклоняется, срывая цветы, и подходит ближе, вплетая их в волосы чародея. — Такой красивый… Мой. — Бо-ди, — шепчет Сяо Чжань, — он слаб, он так слаб, чтобы противостоять этому парню. Чародей делает шаг вперёд, протягивая руки, но Ван Ибо ужом ускользает и бежит к водопаду. Сяо Чжань, как зачарованный идёт за ним. Ибо резко останавливается и разворачивается, а чародей не успевая затормозить, попадает в его плен. Горячие руки снимают с плеч кардиган, расстёгивают пуговицы рубашки, полыхающий огнем взгляд, блуждает по открывающимся участкам кожи, искры магии уже пляшут на кончиках пальцев, руки слегка дрожат, задевая ее, почти не касаясь. И замирают в районе талии, в нерешительности остановившись на пуговице брюк. Ван Ибо смотрит в глаза, прося разрешения, и Сяо Чжань, отбросив все сомнения, помогает ему избавить себя от последних элементов одежды. А потом шепчет на выдохе: — Кто-то хотел искупаться? — и первый ступает под холодные струи. Но ему недолго находиться там одному, через мгновение, он оказывается в кольце сильных рук, прижимаясь к крепкому горячему телу. Ибо целует, жарко, сразу проникая в рот, эти поцелуи такие яростные, полные долго сдерживаемой страсти. — Гэ… Черт, возьми, гэ… Так хочу тебя! — стонет Ибо, спускаясь поцелуями на шею, и прикусывает остро выпирающий кадык, сразу зализывая укус. Сяо Чжань издает восхитительно высокий звук, похожий на всхлип, и это заводит ещё больше. Он роняет голову на плечо парня, и цветы с его волос падают, рассыпаясь на лепестки. Контраст обжигающе ледяной воды и полыхающих горячих прикосновений тел сводит с ума. Но так долго продолжаться не может, они, не расцепляя объятий движутся в сторону пещеры, там есть звериные шкуры, Ибо их ещё прошлый раз заметил, поэтому он подталкивает своего гэгэ прямо к ним. В какой момент все меняется, Ибо не понимает, вот только инициатива была в его руках, а в следующее мгновение он лежит, распластанный на мягкой шкуре, и стонет так громко и сладко, что сам не узнает свой голос. Сяо Чжань покрывает его тело поцелуями, оставляя после каждого яркую метку на коже. Ибо чувствует, как ладони чародея скользят по его телу, как сжимают, нежат, заставляя дрожать и покрываться мурашками. Сяо Чжань поцелуями стекает ниже и ниже, зарываясь в дорожку волос в паху, проводя носом, вдыхая аромат. Ван Ибо приподнимается на локтях, чтобы увидеть шалый взгляд, губы, горящие от поцелуев и лукавую улыбку. А в следующую минуту срывается на стон, чувствуя себя в плену горячего рта и юркого языка. Сяо Чжань стонет в унисон и вибрацией отзывается в нервных окончаниях. «Много-много-много», — бьётся в голове, и Ван Ибо подтягивает своего гэ-гэ к себе, сцеловывая свой вкус с его губ. А потом подминает под себя, в желании исследовать губами и языком каждый сантиметр любимого тела. Он с упоением наблюдает, как выгибается Сяо Чжань, не сдерживая голоса, как отзывается на каждую ласку, на каждое прикосновение. — Бо-ди, там, — он указывает на ближайшую полку, — возьми там пузырек красно-зеленого цвета. Ван Ибо подчиняется и быстро находит невероятно пахнущую, чем-то цветочным склянку. — Это волшебное масло? — улыбается Ибо, и выливая ароматную жидкость себе на пальцы, проводит ими по ложбинке между ягодиц Сяо Чжаня, чтобы следом, аккуратно проникнуть внутрь, чем вызывает новый стон. — Мммм, Чжань-гэ, мне так нравится, как ты звучишь. Сяо Чжань может лишь стонать в ответ, потому что это слишком хорошо, слишком приятно, все слишком. Он выгибается в пояснице с надрывным: «Пожалуйста, сейчас!», заставляя Ибо вытащить пальцы и заполнить его собой. Они двигаются навстречу друг другу так, будто созданы именно для того, чтобы быть единым целым. Магия вспыхивает вокруг них золотым куполом, разрывая пространство яркими всполохами, уходя прямо в небо и рассыпаясь танцующими искрами. Мерцающие огоньки мягко освещают два влажных разгорячённых тела, замерших в пространстве пещеры. А потом все стихает и остаются лишь вершитель и его хранитель, ставшие единым целым. Ван Ибо стягивает плед, что лежит на ближайшей полке и накрывает им себя и Чжань-гэ. И это совершенно своевременно, так как перед ними возникают, уже известные Сяо Чжаню, чародей и заклинатель, одетые в чёрное и белое, выглядящие совсем как инь и ян. Они кланяются в приветствии и с понимающими улыбками произносят: — Теперь это ваша ноша, вы прошли все испытания, предначертанные Судьбой, доказали, что истинная любовь может невозможное. А теперь держите, — и заклинатель в белом передает книгу Судьбы Ван Ибо. — Когда прочтете книгу, вы поймёте с какой нечистью будете бороться. И так будет до тех пор, пока на смену вам не придут новые. Чародей в черном, весело подмигивает Сяо Чжаню и задорно улыбаясь, говорит следующее: — Ты хранитель, но все же, если прислушаешься к его желаниям и идеям, то будет очень хорошо. Даже лучше, чем в первый раз. — На этих словах они растворяются, будто их и не было. Ван Ибо, кривит губы в хитрой ухмылке и валит своего гэ-гэ снова на мягкую шкуру: — Ты слышал, что он сказал? Лучше, чем в первый раз! Тебе только нужно меня слушаться, — он громко смеётся, на возмущенные тычки Сяо Чжаня и его слова о том, что вообще-то он здесь старший. *** Они возвращаются домой, когда день в разгаре. Их уже ждут. Чета Ван, и Хэй Шу сидят на диване в гостиной, и как только Ибо вместе с Сяо Чжанем входят в дом, они понимающе переглядываются и напоминают об обеде у госпожи Мэй. Те быстро идут переодеваться и спустя полчаса, уже все вместе отправляются в гости. Госпожа Мэй встречает их, как старых знакомых, удивляясь тому, что не знала раньше, что Ибо сын Ван Хуана и Ван Чэньлю. Немного журит их за скрытность и пытается накормить всем, что наготовила. Она подкладывает Хэй Шу лучшие кусочки, а господин Ван посмеивается и шепотом твердит: «Я же говорил». Становится ясно, что чары Хэй Шу сработали, как надо и ход истории восстановлен. А для Ван Ибо и Сяо Чжаня начинается новый жизненный виток, с их новым статусом и обязанностями. А история с ожившей статуей будет передаваться через поколения, как символ того, что истинная любовь делает даже невозможное возможным.