Сколько раз тебе напомнить, что ты мой?

На следующее утро Харучиё проснулся с болью в черепной коробке. Медленно встав с ещё тёплой и такой уютной кроватки, парень посмотрел на часы на стене, но сначала появилась мысль "я что, повесил часы?" . Отбросив эту мысль, уставший Хару встал с кровати и для начала умылся, пытаясь вспомнить прошлый вечер, что выходило не очень сильно, так как голова болела, а в добавок желудок отчаянно просил еду. Единственное, что вспомнил парень, так это то, что он напился и приобрёл у знакомого дилера новый товар, под названием "адская страсть" — надо будет попробовать эту "адскую страсть" , — мысленно отметил Санзу, направляясь на кухню и заваривая себе лапшу вместе с чаем. — Господи, адская страсть... я вас умоляю, что за дурость. Может какой-то религиозный фанатик решил так назвать, хотя... он то и наркотик? Ха-ха, хотя всё возможно. — уже в слух были сказаны слова. Когда лапша вместе с кофе были готовы, попа в штанах с уточками опустилась на стул, с жадностью съелая импровизационный "завтрак". Уборка, глажка помятой одежды, заправление кровати и другая утренняя рутина была выполнена. Стоя в костюме перед окном в зале, парень достал пачку крепких сигарет, долго посматривая на никотиновые палочки, а после того как одна палочка была взята, а пачка успешно убрана в карман, кончик сигареты был подожжён, давая хозяину ощутить никотиновый привкус на языке. — мой господин... что же мне сделать, что бы на вашем лице появилась улыбка... почему я не могу ничего придумать? — руку пробила дрожь и сигарета выпала из пальцев, возможно упав кому-то в кофе, либо на голову. Едкие, словно кислота, мысли снова начали забираться в голову, терзая итак хрупкую психику парня. Санзу побежал в ванную, доставая из потайного шкафчика крохотную шкатулочку с лезвиями внутри. Одно лезвие было взято в руку, а рукава закатаны до плеч и буквально через пару секунд на коде появились новые кровоточащие порезы. Неглубокие, но помогающие отвлечься от настолько сильно заебавшись мыслей, чему Харучиё был очень благодарен. Окунувшись в эту маленькую, но спасительную боль, Санзу облегчённо выдохнул, а вскоре, когда кровь уже стала капать на кафель, лезвия были отмыты и убраны обратно в шкатулочку. Обработав новые раны, парень убрал следы своего преступления и ушёл на работу. Прибыв на работу на своём собственном мотоцикле, Хару поставил его на парковочное место. Сняв шлем, Санзу заметил боковым зрением, что подъехала до боли знакомая машина двоих Хайтани. — сука... только не они, — нахмурившись, розововолосый хотел было уйти, но его путь был перекрыт той самой машиной, чуть не наехав на ногу Санзу. — ХАЙТАНИ!!! ВЫ ТАМ НЕ ПО АХУЕВАЛИ?! Следите за своей калымагой, а иначе я вам, ублюдкам фиолетовым, шины пробью, а ваши глотки прострелю! — не на штуку разозлился Харучиё, ведь его чуть ли ступни не лишили. Поддав газу, создавая якобы "рык" автомобиля, водитель, коим на этот раз оказался Ран, наконец-то поставил машину на парковочное место, выходя вместе с братом и приближаясь к уходящему от них розововолосому , естественно улыбаясь в своей манере. — Ринни, ты слышал? Он "проткнёт нам шины, а ещё прострелит наши глотки" — очевидно насмехаясь пропел старший. — слышал-слышал. Неужели нам стоит начать бояться? А... погоди, разве это не он вчера кричал и просил нас остановиться? — задумчиво протянул младший, щурясь и будто пытаясь что-то вспомнить. Харучиё остановился и сжал зубы до скрежета, даже желваки заиграли, но решив не повторять прошлых ошибок, в след Хайтани был брошен лишь презрительный взгляд и показан фак, после чего они были покинуты с гордостью павлина, что несомненно рассмешило братьев. Рабочий день прошёл, в принципе, хорошо, не считая того, что на сегодняшнем задании Харучиё чуть не умер от скуки, ведь Коконой завалил его бумагами. Санзу завидовал Хайтани, ведь они были отправлены на выбивание долгов, а это очень хорошо помогало отвлечься от мыслей, но Хару лучше выберет посидеть за документами, нежели потом полчаса, а то и час выслушивать поучения казначея, который чувствовал себя словно мать для ленивого и капризного ребёнка. У Хайтани естественно было по веселее, ведь, мать вашу, это было выбивание долгов! А братья-садисты чертовски обожают доводить людей до слёз и криков, но не от каждого человека Хайтани хотели слышать слёзы и крики боли, некоторых они хотели послушать в постели, оценить, так сказать. Восседая на чужой спине, которая служила неким "стулом", Хайтани старший с наслаждением наблюдал, как его младший братик "игрался" , а точнее выкручивал суставы одному из должников, вслушиваясь в "симфонию криков". — прошу вас, отпустите его!!!... Папа!... — кричала женщина, на которой и сидел Хайтани, за что она тут же получила кулаком в макушку. Встав с пленницы, Хайтани старший заставил сесть её, держа за волосы и специально заставляя наблюдать за страданиями отца, пока из девичьих глаз водопадом лились слёзы. Риндо же специально начал делать всё более медленнее, но на этот раз уже с улыбкой. Взяв из "чемоданчика удовольствия " скальпель, младший вернулся к отцу девушки, заставляя на этот раз уже его сесть на сломанные ноги. Сев перед ним на корточки, Риндо вырезал на его груди свою и брата фамилию, а после и срезал кусок плоти с руки, слушая очередной крик мужчины и его дочери, но внезапно крик девушки стал громче, ведь Хайтани старший промокнул спину девушки керосином, приклеив туда какую-то бумажку и поджигая её, наблюдая как вспыхнувший огонь разъедал хрупкую кожу. - ХАРУХИ!!! — отчаянный крик разнёсся по заброшке, даже чуть-чуть оглушив младшего Хайтани, который по чуть-чуть вливал в раны на теле мужчины серную кислоту. — точно, чуть не забыл, — расплывшись в ещё более широкой улыбке, Риндо бросил Харухи тот самый кусок плоти. — съешь это и, возможно, мы отпустим тебя. Расплывшись в такой же улыбке, Ран ткнул ошеломлённую девушку лицом в кусок. — милая, съешь и я потушу огонь) — нежно погладив Харухи по голове, Хайтани так же нежно улыбнулся. — ХАРУХИ, УМОЛЯЮ ТЕБЯ, СЪЕШЬ ЭТО!... — очередной крик и очередной удар от Хайтани младшего. Бедная Харухи съела кусок плоти отца, который уже был грязный и следом ей был брошен ещё один кусок, а после поставлена и мисочка с кровью. По приказу мясо было съедено, а кровь выпита, после чего Ран, как и обещал , потушил огонь. Подняв взгляд на отца, бедняжка пришла в огромный шок, даже потеряв дар речи или же от того, что её язык был отрезан?... , а всё из-за того, что её отец был без глазных яблок, в некоторых местах не было плоти, на груди большими буквами было вырезано "Хайтани". Дальше девушка потеряла сознание, что расстроило братьев, поэтому, чтобы привести её в чувства, она была раздета, а в интимные места была влита серная кислота с кровью отца, после чего парни из подручных средств соорудили место для сжигания, как для ведьмы. Ощутив объятия пламени, Харухи пришла в себя, начав кричать, но уже как животное. Девушка, как и тело некогда любимого отца, было на краю огромного обрыва, внизу которого были железные и ржавые прутья. — знаешь, милая, мы не фанаты таких методов... понимаешь, мы были вынуждены сделать так, ведь твой папочка задолжал денег нашему боссу, а это... плохо, но теперь он больше не будет никому задалживать. Чего же ты плачешь? Ты должна быть рада, что ты и твой папа наконец-то сможете быть в спокойствие. Знаешь, мы даже делаем вам одолжение, ведь это было достаточно быстро, а я , как и мой братик, любим подольше растянуть удовольствие, но отбросим это. Кстати, твоя мама и сестрёнка будут рады встречи с вами) — погладив девушку по щеке, Ран улыбнулся, заглядывая в отчаянные, и, кажется, уже начавшие тускнеть глаза. — Ринни, давай. По команде младший ослабил верёвки и мужчина благополучно полетел вниз, столкнувшись с железными прутьями. — ха-ха! Риндо, он как шашлык наткнулся! Ты это видел? — засмеялся Ран, к которому уже подошёл Риндо, развязывая девушку и бросая её в середину комнаты, обливая маленьким количеством керосина, а после поджигая. Крики снова наполнили здание, а братья подожгли сигареты от этого огня, наблюдая за брыкающейся девушкой. По моему, ей вставили петарды в интимные места... ах, бедная душа... глаза бедняжки были наполнены отчаянием, но вскоре оно сменилось облегчением, ведь она подумала, что сможет быть с семьёй, но... погодите... её облили водой? Укутали в тряпки? Погодите, куда её везут братья?! — знаешь, ты такая милая, что мы решили оставить тебе жизнь. К сожалению, у тебя очень большие и опасные ожоги, но с жизнью совместимы, кстати, пока ты была без сознания, мой братишка перерезал тебе нервы на ногах, поэтому вряд-ли ты сможешь ходить, но, знаешь, если я увижу тебя где-то, то буду удивлён, — подъехав к месту, где было решено оставить девушку, Ран вытащил её и положил, заглядывая в пустые глаза, поглаживая её по щеке. — постарайся меня удивить, милая Харухи, ведь это единственное, что ты сможешь сделать) — Тут же на шее девушки оказался ещё один порез. — ведь с этим порезом ты не сможешь глотать) Тут в памяти Рана всплыла деталь, которую делал Санзу во время пыток, поэтому взяв тот же скальпель, которым был убит отец девушки, он разрезал ей уголки губ, имитируя улыбку. В последний раз погладив некогда красивую и милую девушку, старший Хайтани уехал вместе со своим братом обратно в Бонтен, где они отчитались о задание и пришли в свой кабинет, закуривая и наконец-то расслабляясь, ведь пытки утомляют.