Почему Его высочество?

Раньше Хуа Чэн ненавидел Новый год и всё, что с ним связано. Вся эта мишура, кислый запах цитруса и ели вызывали у него такое чувство тоски, что хотелось взвыть. С этим днём у него связано много неприятных воспоминаний. И пусть всё это в прошлом, боль и страхи никуда не делись. Однако сейчас дело обстояло немного иначе. Человек, чье сердце глубже океана, тот, от кого всегда пахло лилиями и карамелью, навсегда изменил его мнение. Вот такая вот ирония судьбы. И этот человек сейчас, стоя на цыпочках у камина, весь обвешанный гирляндами и новогодним дождиком, украшал ёлку. — Сань Лан, — вдруг позвал юноша, оборачиваясь. Его прекрасное лицо светилось энтузиазмом. — Я не дотягиваюсь. Без объяснений смекнув, Хуа Чэн поспешил на помощь. Он взял из его рук гирлянду и один её конец обмотал у самой макушки. — Раз уж ты здесь, ещё вот это, — добавил Се Лянь, игриво улыбаясь, и сунул ему в ладонь пятиконечную звезду. Вскоре и она венчала верхушку ели. — Чудесно. Это очень удобно, — Се Лянь усмехнулся, обвивая талию Хуа руками и небрежно утыкаясь в его спину носом. — Почему ты сегодня такой молчаливый? Сань Лан?... — Ничего, гэгэ. Я просто счастлив, что ты рядом. Хуа Чэн развернулся к нему грудью и быстро клюнул парня в губы. — Почему мы не можем запереться и никого не впускать? — Хуа с напускной обидой надул губы. Се Лянь звонко рассмеялся. — Мы сами пригласили их. Нельзя нарушать обещание. — Лично я никого не приглашал, — по-детски парировал Хуа, моляще глядя на Се Ляня. Но парень был непоколебим. Что-то менять было уже слишком поздно: раздался дверной звонок, и он бросился открывать. Хуа Чэн уселся обратно на диван, подмяв ноги под себя. В коридоре послышалась ругань. Парень закатил глаз, вслушиваясь в очередную ссору молодоженов. — Опять из-за тебя мы опоздали, — слышался недовольный голос Му Цина. В ответ ему ещё более недовольным тоном ворчал Фэн Синь: — А кто два часа подбирал ленту под цвет шарфа Его высочества?! Се лянь неловко усмехнулся. Хуа Чэн знал, что это прозвище у него появилось в средней школе, когда они еще не были знакомы. Каждый раз, когда он спрашивал его об этом, парень отмалчивался. Поэтому всё, что Хуа Чэну оставалось, это терпеливо ждать. Что ж, это он умеет.  — Вам не стоило так заморачиваться с этим, — негромко сказал он. Хуа Чэн мысленно не согласился с ним: Се Лянь заслуживал всего лучшего и даже больше. Более искреннего и миролюбивого человека он никогда в жизни не встречал. — А я сотню раз говорил тебе купить всё заранее! — вспыхнул Му Цин, проигнорировав слова Се Ляня. Хуа Чэн начинал терять терпение. — Я работаю, — фыркнул Фэн Синь. — Я тоже! — Эй! — голос Се Ляня мгновенно привлек внимание обоих. — Может уже пройдете? Услышав приближающиеся шаги, Хуа Чэн быстро отвернулся от двери и уставился на пылающий в камине огонь. Только когда все трое вошли в комнату он глянул на них, остановив взгляд на возлюбленном. Последний надолго не задержался и, оставив друзей на растерзание Хуа Чэна, упорхнул на кухню за закусками. — Гэгэ, я помогу, — попытался запротестовать он. — Нельзя оставлять гостей одних, — категорично ответил парень и скрылся за дверью. На несколько секунд в комнате воцарилось молчание, нарушаемое лишь хрустом горящих поленьев. Хуа Чэн не сводил глаз с сидящих через стол парней, а те в свою очередь смотрели куда угодно, только не на него. — С наступающим, — прерывая неловкую тишину, произнес он. Му Цин промолчал, заносчиво закатив глаза. А Фэн Синь кивнул ему, протягивая сверток из красной бумаги. Хуа Чэн изумленно приподнял брови, принимая подарок.  — Не обольщайся, это Се Ляню. — И в мыслях не было, — спокойно сказал он. Немного поразмыслив, все же решился задать вопрос: — Почему именно Его высочество? — Хуа не уточнял, но знал, что его поймут. Парни переглянулись и их губы растянулись в ухмылках. Хуа Чэн изогнул брови. — Что за лица? — Странно, что Его высочество ничего не сказал своему парню, — самодовольно заметил Му Цин. Хуа цокнул языком, никак не комментируя сказанное. — В средней школе Се Лянь часто участвовал в театральных постановках. В том числе и на новый год, — начал Фэн Синь. — И у него получалось просто превосходно. Хуа Чэн кивнул. Про увлечения возлюбленного он знал, как никто другой. Когда тот выходил на сцену все вокруг словно оживало. От первой реплики и до самого конца всё внимание было обращено на него. — Однажды он перепутал сценарии, — хмыкнул Му Цин. — И вместо нужного детского взял совершенно другой. Хуа Чэн не понимающе уставился на него. — Сценарий для корпоратива, который ему отдали для редактуры. С очень пикантными конкурсами, — продолжал он. Фэн Синь, сидя рядом, едва сдерживал смех. Хуа Чэн ошеломлённо хлопал глазами. Бедный гэгэ… — А что дальше? Му Цин легко пожал плечами. — Всё закончилось хорошо. — Хуа расслабленно выдохнул. — Его высочество и без него знал свою роль идеально. Он играл принца в постановке. Однако без сценария сыграть может не каждый. С тех пор его прозвали прирожденным принцем. Ну, или Его высочеством. Му Цин задумчиво улыбнулся, погружаясь в воспоминания. — Это многое объясняет, — сказал Хуа Чэн, немного погодя. И странное поведение Се Ляня, когда затрагивали эту тему, и его смущение. Однако Хуа не казалось это чем-то постыдным. После услышанного он наоборот ещё больше возгордился своим парнем. Перед глазами так чётко встала картина Принца Се Ляня, словно он лично присутствовал там. Немного приукрашенный, возможно, сатирический образ принца в белых одеждах вызывал лишь восхищение и желание увидеть его прямо сейчас. И в этот момент его новогоднее желание сбылось. Дверь приоткрылась и Его высочество с небольшим подносом закусок вошёл в гостиную. — Угощайтесь. Все, кроме Хуа Чэна, вежливо отказались. Несмотря на странный запах еды и не менее странный вкус, этот Новый год был лучшим.