как собачник и кошатник дискутировали.

      — марш, блять, мы не так договаривались! — разъярённо вопит картман на весь школьный коридор.       в коридоре тут же замирает жизнь.       младшеклассники забились по углам и прижали к грудным клеткам учебники, привычный для перемены гам стих, столпились гуртом невольные зрители в ожидании шоу. стены этой школы повидали уже многое, и с уверенностью можно заявить: где картман — там и бесплатное представление. от халявы отказываться — грех. только жаль, что под рукой нет стаканчика солёного попкорна.              визг картмана гулко отражается от всех поверхностей и, кажется, повреждает барабанные перепонки учеников, находящихся в пределах пяти метров от него. стэну их искренне жаль. и себя так-то тоже. обычно, если его кто-то называет по фамилии, хорошего ожидать не стоит. а вот расстрел — вполне себе.       особенно от эрика.       когда картмана что-то не устраивает, он выражает своё недовольство — криками или фальшивыми рыданиями, — чем привлекает внимание всех окружающих людей и чем стыдит до ужаса стэна.       эрик невыносимый и громкий.       извечный вопрос, который стэн слышит ото всех, так мерзко шуршит в извилинах: как ты его терпишь?       да никак.       с картманом либо молиться, либо смириться, либо застрелиться. одно из трёх, в общем.       что-то религиозное против него вряд ли поможет — ни святая вода, ни христианский крест, ни звезда давида, — потому что, кажется, даже у самого сатаны зуб на зуб не попадает при виде этого сущего исчадия ада высотой пять футов. смирение — и подавно; у спокойного удава глаз дёргается. а так, в целом, стэн может взять ружьё у дяди джимбо и потратить один патрон из магазина, потому что знает, где тот оружие хранит.       — ты что-то натворил? — скучающе спрашивает кайл, кидает быстрый взгляд на друга, а потом снова принимается копаться в своём шкафчике. стэну кажется, что он просто делает вид, что что-то ищет.       — если честно, понятия не имею… — стэнли пожимает плечами, поправляет синие лямки рюкзака и, смотря на картмана, испускает нервный смешок. картман приближается, яростно расталкивая зевак в стороны. что же, он явно не в духе. — но мне уже страшно.       — ну, удачи, чувак. — кайл ободряюще хлопает по спине. — я в ваши разборки вмешиваться не собираюсь.       — эй! ты что, мне не поможешь?       — стэн, — он вздыхает, — картман твой бойфренд, а не мой. — это на самом деле верное замечание, но стэну немного всё равно, когда по его затылку пробегает холод и когда кайл — его единственная надежда на блядское спасение.       — но я твой друг!       — иди к чёрту, — рявкает брофловски, хлопает металлической дверцей шкафчика и уходит прочь, оставляя стэна то ли на произвол судьбы, то ли на растерзание.       стэн выглядит слишком жалко, когда смотрит ему вслед. сердце уходит в пятки, потому что сквозь землю нельзя провалиться, а до спасительного звонка — целых шесть минут.       чертовски долго.       картман вблизи выглядит куда страшнее. его руки скрещены на груди, брови опущены к переносице, а смотрит как…       кажется, во лбу марша образовалась чёрная дыра.       — привет, — стэн тяжело сглатывает, — что-то случилось?       — да какой ты, блять, догадливый. конечно, случилось!       — и что?       — вот не прикидывайся, будто не знаешь! — картман хватается за чужие грудки и резко вжимает стэнли в ближайший шкафчик.       — твою мать, жиртрест, отъебись от моего шкафчика! — восклицает поблизости брофловски.       — отсоси, кайл. и отъебись от меня. — картман показывает тому средний палец и по-другому на него никак, к сожалению, не реагирует.       удивительно, но с некоторых пор кайл брофловски стал для картмана почти пустым местом. эрик легко стёр его из людей, на которых хоть иногда стоит обращать внимание, будто раньше сам никогда не хватался за ничтожную крупицу возможностей втянуть кайла в гадкую авантюру. а кайл такому раскладу только рад: «поменьше всяких уёбков терпеть, слава богу».       стэн не понимает ни картмана, ни кайла. он не смеет придерживаться определённого мнения насчёт этого пассажа, поэтому и остаётся где-то посередине — меж двух горящих голубым огней.       громкий стук — кулак ударяется о шкафчик прямо над плечом.       стэн вздрагивает.       — ты меня слушаешь вообще?       точно. злой картман, ну как же.       — я задумался…       эрик цыкает.       — стэн, блять.       — я, честно, не врубаюсь до сих пор, почему ты злишься на меня и-       — ах ты не понимаешь.       — не понимаю, кар... эрик. — встречаются два месяца, а марш привыкнуть не может. — скажи мне, а не угрожай экзекуцией.       картман фыркает.       — ладно. — он скрещивает руки на груди и скалит зубы. — видимо, у тебя, долбоёба, амнезия случилась, раз не помнишь, что сказал ебучему баттерсу на прошлой перемене.       — а что я сказал ебучему баттерсу на прошлой перемене?       — что ты хочешь домик на природе, новый комбик и, блять, двух собак!       — и что в этом такого?       — собаки, стэн, собаки, ебать тебя в рот!       — и чё?       — коты лучше — вот чё!       — так ты ведь говорил, что тебе собаки больше котов нравятся... это в сентябре было, я помню.       — может, я просто тебе, ебучему собачнику, понравиться хотел. — картман тыкает пальцем в чужую грудную клетку. — я этих псов не выношу. мне всегда больше коты и кошки нравились, будто ты не знаешь.       — ладно, эм, и почему то, что я хочу завести двух собак — это плохо?       — потому что мы заведём кошку.       — охуенно ты придумал, картман, большего и не скажешь. а меня спросить забыл?       — а тебя спрашивать и не нужно. я знаю, что мой самый прекрасный парень на свете не будет против. — эрик ухмыляется, втягивая того в объятия. — не так ли, дорогой?       — не знаю... собаки, как по мне, лучше.       — твою мать! — эрик почти рычит, отталкивая от себя парня. — да ты придурок! коты лучше!       — собаки!       — коты!       — собаки!       — да вы оба дебилы, потому что лучше собак и кошек ваших морские свинки, — гнусавит мимо проходящий такер.