сто тысяч световых лет

В Москве день подползает к своему завершению, близится полночь. Дима ковыряет котлету из Вкусвилла пластиковой вилкой и пялится в экран телефона. Кошка сопит рядом. В телефоне Илья показывает ему новую футболку, которую они с Арианой нашли в секонде месяц назад. В Тбилиси — будущее, следующий день, которому до Москвы ещё добрых тридцать минут. — Ну ты это. Покрутись там, а то чё как этот-то. Моды же показываешь, — Дима фыркает в микрофон от смеха. Футболка не то кораллового, не то розового, в их грузинской квартире стрёмный свет по ночам, а ещё фронталка работает так себе. Принт с динозавром вот вообще не видно, можно будет разглядеть только когда лично встретятся (или если Илья выйдет в ней перед камерой). — Ой, да иди в пизду. Вставать лень. Они никогда не разговаривают о важны вещах по видеосвязи, типа денег, переезда, как жить дальше. Всё дожидаются: когда Дима приедет в Тбилиси, когда они пересекутся вместе в Ереване или Астане. Когда всё Закончится и они будут играть с кошкой вместо стримов ночами напролёт. О детях ведь нужно заботиться, мы в ответе за тех, кого приручили. — Ариана заказала какие-то ужасно-вонючие диффузоры в туалет, — жалуется Илья, вытягивая телефон над головой. Волосы разметались по подушке. Дима вспоминает, как Вера обещала поставить их рядом и заплести им одну косу на двоих, как со старых картинок из тамблера. — Диффу-чё? — Вонялки в бутылках с палками. Обещали, что будет пахнуть кофе, а пахнет говном. — Нормальный такой туалетный запах. Оба смеются в экран. Илья чуть не роняет телефон себе на лицо, Дима — кусок котлеты мимо рта. Кошке надоедает спать под чужое шуршание и она спрыгивает со стола, уходит в соседнюю комнату. Дима провожает её печальным взглядом, но решает не догонять, а то снова руку расцарапает. — Так что. На какое у тебя билеты? — Илья перехватывает телефон поудобнее. Волосы закрывают ему лоб. У Димы чешутся руки от того, как ему хочется их убрать. — Через неделю. Ночью в Армении пересадка ещё, но двадцатого буду на месте. Он до сих пор не научился говорить «у вас», потому что никакого «у вас» в Грузии не существовало. Не для них. Илья задумчиво кивает, смахивая волосы со лба. У Димы перестают чесаться руки. До четырнадцатого остаётся пятнадцать минут. Илья из будущего широко зевает, не пытаясь прикрыть рот рукой. — Ну ты смотри. Не охуей по дороге. — Есть, сэр.