Почему Томаш не закрывает окно?
Его не покидает чувство того, что что-то случится и он нужен будет.
Но что же это? Что произойдёт?
Он не знает, но уверен, что подобное произойдёт.
— Смоук-сенсей¹… — эта тишина была развита голосом мальчика, которому было едва ли 13-14 лет. — Мне приснился кошмар... А вот и та самая причина беспокойства. То самое чувство, что Томаш где-то, кому-то нужен будет. Ханзо Хасаши - сирота, потерявший родителей, вставший на путь воровства просто что б не погибнуть.Как ему повезло тогда наткнуться именно на Томаша.
/ Парниша стоял за порогом комнаты своего наставника, не смея зайти, пока не получит разрешения, а ещё лучше - приглашения. Серые глаза метнулись на японца, осматривая его, немного заспанного, с ног до головы. Выдыхая и накидывая спальное хаори и завязывая пояс эненра отвернулся от окна, посмотрев на своего ученика. Принимая позу лотоса тот тихонько кивает, как бы и приглашая Ханзо в свою комнату. Быстро понявший это мальчик переступает порог и чуть морщится от того, какой холодный пол. Стараясь не обращать на это внимания Хасаши задвигает сёдзи² и подходит к кровати своего мастера, образая внимание на его руки. Безмолвно Томаш похлопывает себе по одному колену. Он повзрослел. Он многое переосознал, особенно после предательства брата. Порой он до сих пор задаётся вопросом, кто же предал кого: Би-Хан предал Куая и Томаша, или Томаш и Куай предали Би-Хана? Серебристые короткие волосы мальчонки быстро распластались маленькими пучками по коленному суставу Томаша, когда юноша устроился в сложенных ногах Томаша словно в гнёздышке. Сам Врбада положил руку на голову воспитанника, наконец подавая тихий, вроде как простуженный голос. — Что же тебе приснилось, Ханзо? — Мне приснился... Лёд. Много льда... Ледяные шипы, кровь... — голос затих, а когда Томаш чуть нахмурился, задумавшись, к чему бы это, то младший продолжил. — Ваше мёртвое тело... Тело Харуми-Сан. Вздыхая пепельноволосый мастер продолжил гладить по голове Хасаши, глядя куда-то в волокна своих сёдзи, поджимая губы. — Тебя последнее время часто посещают кошмары, Ханзо. — с неким вздохом грусти констатировал факт Томаш, отрицательно покачав головой. — Это крайне не хорошо... Теперь Хасаши замолчал. Ему было стыдно. Томаш, вновь вздыхая, но в этот раз чуть больше воздуха, чем стоило бы, продолжил ласковые движения рукой. — Ты можешь не беспокоиться, Ханзо. Что Харуми-Сан, что я сам сможем себя защитить в случае чего. Холод ото льда из сна тебя передёрнул, когда ты ощутил его на этом полу.. Верно? Верно... Забудь ужасы, Ханзо, подобного не произойдёт, я тебя уверяю. — прикрывая глаза и опуская взгляд кивает Томаш. Но он вновь погрузился в свои мысли: лёд.. Ледяные шипы? Его мёртвое тело и тело жены его брата? Походит на злость Би-Хана. Он уверен - никто кроме него так не смог бы сделать. Но для чего? Почему? неужели между кланами на самом деле началась война? Только не это. Нет, так быть не может. Это просто юношеский кошмар... Пусть у Томаша и были другие страшные сновидения в детском возрасте, так же, как и в юношеском, но понимание того, что говорить "не бойся, всё хорошо" - совершенно не плывучая тема. Не для таких травмированных людей она создана, не для Томаша, не для Ханзо. Не для сирот, потерявших свои семьи на собственных глазах. Из мыслей внезапно вырвало то, что Ханзо сильно вздрогнул в "гнезде" из позы лотоса своего учителя. Окно же всё ещё открыто. Стараясь исправить дрожь от холода у уснувшего мальчишки эненра натягивает на него одеяло, ещё раз огладив по голове. — Spi dobře, můj maličký kousek³...Ночная Утренняя тишина ласкала уши, проходясь слабым ветерком и едва трогая прозрачные занавески, перекидывая от лоскута к лоскуту лунные отблески. Большой, холодно-голубоватая огненно-красный поднимающийся шар был виден лишь на треть в распахнутых створах, выкидывая в комнату свои ледяные тёплые лучи. Первые лучики легли на одеяло, под которым всю ночь проспал юный Ханзо, проспал в коленях у своего сенсея, уснувшего только под утро, всю ночь сторожа сон своего чада.