Мандарины в снегу

      Коноха утопала в снегу: сегодня наступал Новый Год. Мороз трещал под ногами снежным настилом, посыпал инеем алые ягоды остролиста. Деревня дремала. И только двое встречали декабрьский рассвет.       — Ино! — звонкий мужской голос крикнул ей в спину. — Ино, привет!       Шикамару в тёплой зимней куртке скользил по утренней заснеженной дороге. В руках — пакет мандаринов. Ино, протирающая от снега витрины цветочного магазина, устало обернулась, взмахнув длинным хвостом.       — Привет, Шика, — она улыбнулась, окидывая его с головы до ног беглым взглядом. — Что, Ёшино-сан отправила в магазин?       Ино поправила праздничный венок на двери, тихо напевая праздничную мелодию, засевшую в голове с самого утра: что-то о подарке на Новый Год. Она зацепила взглядом подёрнутый инеем мех на куртке Шикамару.       — Вообще-то, я к тебе, — он приподнял пакет с мандаринами, — хочешь прогуляться?       Ино скептично приподняла бровь. Но у Шикамару, казалось, была цель — вывести её куда-нибудь. Хоть куда, лишь бы подальше от этой праздничной суеты.       — Сегодня последнее воскресенье года.       — Сегодня последний день…       Они начали говорить одновременно, и одновременно замерли, смотря друг на друга. Чёрные глаза с доводом, синие с оправданием.       — Вот именно, — первой очнулась Ино и отбросила волосы за спину. — Последнее воскресенье года, клиентов будет тьма! — она вздохнула. — Надо работать.       — Не денется никуда твоя работа, — Шикамару ловко взял её за руку и потянул за собой, в сторону небольшого парка возле тренировочного полигона. — Мы ненадолго. Никто и не заметит, что я тебя украл.       И если бы Шикамару был хоть чуточку внимательней, он бы заметил, что уже давным-давно украл её. Полностью и без остатка. Ино покачала головой на его слова. Просто приличия ради. Ей самой хотелось сбежать, взять и скрыться на миг от этого переполоха.       Шикамару отпустил её ладонь только перед скамьёй в парке. Одним движением стряхнул с неё снег. Достал из куртки свёрнутый плед и аккуратно постелил на сиденье.       — Так будет теплее, — он приземлился на лавку первым и развязал пакет. Сквозь высокие деревья мазал медовыми лучами золотой рассвет. И парк расцвечивался длинными полосами: свет — тень, свет — тень. Сухой снег опадал с ветвей, потревоженный птицами.       Она внимательно наблюдала за ним и, наконец, присела рядом, наслаждаясь утренней тишиной. Шикамару достал мандарин, поддел пальцем плотную шкурку и потянул, снимая спиралькой по кругу.       — Будешь? — он поднёс ко рту Ино одну дольку, и она отстранилась, невольно поморщившись.       — А они кислые?       — Сейчас проверим, — он ловко закинул в рот ломтик. — Нормально, сладкие.       — Тогда давай, — Шикамару потянулся к пакету, но Ино взяла из его рук уже очищенный мандарин и отправила в рот сразу несколько кусочков. Секунда, и… — А-а-а, фу! — завопила она, скорчив лицо. — Ну и кислятина! Фу, Шика! Гадость какая!       Шикамару искренне улыбался, наблюдая за тем, как она подскочила со скамьи, сжимая руки в кулаки от пробивающего до самого позвоночника вкуса.       — Я подумал, тебе не помешают витамины, — посмеялся он, когда Ино повернулась к нему, буравя его взглядом.       Её шаг навстречу к нему, его — назад.       — Эй-эй, ну ладно тебе, это же просто одна долька!       — Одна долька, говоришь, — прорычала Ино и вдруг резко наклонилась, зачерпывая охапку свежего рассыпчатого снега, и бросила ему в лицо. — Ты у меня сейчас получишь, Шикамару Нара!       Шикамару утёр лицо от таящих снежинок и хитро улыбнулся.       — Думаешь, я тебе проиграю, женщина? — он присел на корточки и быстро слепил снежок, отправляя прямиком в сторону Ино. А затем ещё и ещё, не давая ей пространства для ответа, в шутку окатывая её снежной волной.       Она проворно увернулась и от последнего снежка, лишь чиркнув по нему хвостом. Волосы безнадежно намокли.       — Прекрати! Мне ещё целый день работать! — воскликнула она, скрываясь за широким деревом.       — Сама напросилась, — улыбнулся в ответ Шикамару и, не рассчитав силы, отправил в неё два плотно слепленных снежка.       И в груди его больно ёкнуло, когда они полетели прямиком в её лицо.       — Пригнись! — крикнул он, но плотный снег ударил Ино по щекам, и Шикамару тотчас бросился к ней.       Он мысленно просил, чтобы с Ино всё было в порядке, но она жмурилась от внезапной боли. И на секунду подняла на него влажные от слёз глаза, чтобы следом раствориться в дымке, оставив после себя упавшее на землю бревно.       — Замещение? — Шикамару напрягся и следом шумно выдохнул. Слава Ками, это всего лишь клон, но искаженное болью лицо Ино до сих пор слишком отчетливо стояло перед глазами. — Грязно играешь! — крикнул он в пустоту и осмотрелся, пытаясь почувствовать тепло её чакры.       — Ты был плохим мальчиком, Шика, — её голос раздался слева от него. — Поэтому я буду играть с тобой грязно! — она метнула в него несколько снежков, обильно приправленных чакрой.       Шикамару усмехнулся. Давно он не видел Ино такой. Такой живой.       «Чертовка».       — Тогда не жалуйся, когда проиграешь, — Шикамару отпрыгнул в сторону и сложил печать: — Каге Мане но Дзюцу! — произнёс он, и тени поползли по снегу, подбрасывая снежки в сторону Ино, заставляя её уворачиваться и защищаться.       Он наблюдал, как плавно она двигалась в лучах декабрьского рассвета. И всё в ней было правильно. Идеально. Шикамару соврал, если б сказал иначе.       Задумавшись, он потерял её из виду всего на секунду. И этой секунды хватило, чтобы почувствовать леденящий снежок, разбивающийся о затылок.       — Не спи, Шика, — смеялась за его спиной Ино. — Ну-ка, сейчас проверим, о чём ты там мечтаешь.       Глаза Шикамару расширились в удивлении, когда Ино сложила печать и воскликнула:       — Шинтеншин но Дзюцу!       И Шикамару провалился во тьму. Он чувствовал, как в его голову проникают прохладные женские пальцы. Не стесняясь, раздвигают шторы сознания, проливая свет на сокрытое. Это ощущалось, как сладкий сон, уносящий вдаль переживания — такой ласковой была техника Ино. И видит Ками, он не хотел ей сопротивляться.       Ино пробиралась сквозь его сознание, напрямую к сгустку света — недавним мыслям, которые ощущались как абсолютное тепло. Концентрация счастья.       «Что это?» — подумала Ино и прислушалась. Мысли Шикамару вибрировали, и в ритмичной пульсации крутилась, как в заезженной пластинке, только одна фраза:       «Как я хочу тебя поцеловать».       Ино задержала дыхание, чувствуя на своём плече крепкую мужскую руку — сознание Шикамару.       — На выход, — сказал он, и Ино выбросило из его мыслей, опрокинув на спину.       Она почувствовала под собой холодный снежный покров, руки и ноги скованные тенями. Ино открыла глаза и увидела Шикамару, нависающего над ней на вытянутых руках. Он хмурил тонкие брови и пытался отдышаться, приходя в себя после её техники. И она вдруг осознала, что видит его впервые так близко.       Впервые заметила, как забавно выбиваются его волосы из хвоста. И как мило сидит румянец на его щеках.       Мило и красиво.       Шикамару смотрел на неё строго, подавляя в себе явное недовольство. И тени его постепенно ослабевали на её руках.       — Давно? — спросила Ино, и Шикамару без слов понял, что именно она хотела узнать.       — Год или около того, — ответил он, не сводя с неё глаз.       Губы Ино растянулись в улыбке. Вдох — выдох. И она рассмеялась, выпуская изо рта облачко пара.       — Почему сразу не сказал? — она посмотрела на него с нескрываемой нежностью, рассматривая, как блестят капельки снега на кончиках его ресниц.       — И что бы это поменяло?       — Всё.       Шикамару не успел отстраниться, когда Ино накрыла его губы своими. Она уверенно прижалась к нему, и на мгновение он забыл, как дышать. Поцелуй Ино ощущался, как взрыв сотен фейерверков под веками, как лавина, сметающая всё на своём пути, как декабрьский рассвет.       Он отстранился от неё, чтобы вдохнуть. Его Тени сползали вниз, скользили вдоль её тела и оставались на бёдрах. Шикамару притянул её к себе, и Ино вторглась языком в его приоткрытые губы. Она хотела вести. И Шикамару понимал, что готов следовать за ней, покуда есть силы.       С края скамьи упали мандарины и покатились пляшущими огоньками по снегу. А они продолжали целовать друг друга, теряя себя, и обретая заново. Вдалеке на ярмарке заиграла праздничная музыка: Коноха просыпалась, встречая морозное утро.       Сегодня наступал Новый Год.