Вернуться назад, в твою кровать

Молодой, перспективный следователь, красивый и холодный - вот как называли Ли Минхо коллеги, да и многие другие работники из разных ведомств. И правда - в свои двадцать три года он уже был лучшим следователем в своем округе - еще бы: более ста раскрытых дел и висяков и это только за год. Девушки-шерифы вздыхали по нему, а парни завидовали, но уважали. Самому Минхо было ровно на то, что о нем думают другие, он лишь делал то, что ему нравится. Он мало говорил, но много думал и наблюдал. Рабочий день начался как обычно: Минхо пришел на работу за 20 минут до начала рабочего дня, но в участке уже была какая-то суета. Минхо подошел к толпе, что собралась около информационной доски, рядом с которой вещал что-то комиссар, сзади, и стал прислушиваться. - Снова возобновилась череда похищений. Тот парнишка снова объявился, взялся черт пойми, откуда, впервые за полгода. Дело Ли Минхо, он присутствует? - толпа затихла, расступилась. Минхо подошел поближе. Понеслись перешептывания. Это единственное дело Минхо, которое он не мог раскрыть уже год. Его это раздражало, его бесил тот парень. - Ли, это по твоей части. Пройдём со мной, остальные - за работу! Чего вылупились? - комиссар хлопнул по доске и когда все разбежались, как мышата, последовал в свой кабинет. Минхо без слов пошел за ним. Разговор с комиссаром был недолгим. Узнав новую информацию и взяв старую, Минхо отправился к себе - изучать. Год назад пропала молодая девушка, ночью, возвращаясь из клуба. На следующую ночь ее, обнаженную, с перерезанным горлом нашли на пустыре около той улицы, по которой она возвращалась домой. Так продолжалось шесть месяцев – одна за другой пропадали девушки. Что было интересно – все они были разного типажа: из богатой семьи и не очень, разные интересы, виды деятельности и образы жизни. Единым было одно: они все были брюнетками с большими карими глазами и светлой кожей. При вскрытии трупов было обнаружено, что на обоих запястьях всех жертв присутствовали следы от оков – девушек держали на цепи. Это было ужасно. Убийства длились полгода, затем прекратились. Полгода было затишье и вот снова – этой ночью было найдено тело кареглазой брюнетки с перерезанным горлом и следами цепей на руках. Минхо злился, пил кофе кружками и искал, изучал, думал… - Минхо, обед начался, идем, перекусим? – над Минхо склонился Феликс. Он был новеньким, помладше Минхо, но смышленым, хотя выдержки и усидчивости ему не хватало. - Мне некогда, Феликс, я занят, давай без меня, - отмахивался Минхо. Он нашел одну зацепку, совсем маленькую, но значимую. - Ты расследуешь смерть девушки? – поинтересовался Феликс, заглядывая в компьютер Минхо. - Угу. Кажется, я что-то нашел, - кивнул Минхо. - Может, тебе что-то принести? Ты не ел весь день, - Феликс сказал это как-то грустно. Чего-чего, а доброты этому мальчику было не занимать. - Спасибо, я не голоден, - Минхо упрямо шел в отказ, и Феликс решил его оставить. Он пожелал старшему удачи и удалился. До вечера Минхо просидел за столом, компьютером, телефоном, и не заметил, как участок опустел. Минхо было плевать на это. Его разогревала найденная им за день информация. Он раскрыл дело, раскрыл того, как и оказалось, парнишку, но только в теории. Он хотел проверить, проследить, найти реальные доказательства тому, что тот парень, на которого весил такой грех Минхо, виновен. Минхо переоделся в гражданскую одежду, оставил свою форму на месте, прихватил абсолютно все материалы по делу, не оставив и весточки, а затем уехал. Уехал на поиски. Больше его никто не видел. "... Хан Джисон, двадцать один год. Место жительства: ххх. Место учебы: КПА. Место работы: ххх. Родители: мать - хх, мертва. Отец - хх мертв. ..." Минхо прокручивал в голове основную информацию раз за разом, не понимая, что привело парня, который с отличием окончил престижную полицейскую академию, как и сам Ли, к похищениям и убийствам. Минхо ехал по пустым ночным улицам, освещаемым только фонарями. В его голове роились мысли, он поглядывал на документы по этому делу, на документы про Хан Джисона и действительно не понимал. Он допускал мысль, что мог ошибиться, но... Но что-то его тянуло. Подозреваемый парень жил в спальном районе, тихом и неприметном, а за улицей, на которой находился его дом, были найдены все трупы. Это настораживало Минхо. Джисон учился на курс младше Минхо, но тот, почему-то его не помнил. Джисона не за что было пока обвинять, но в борьбе «за» и «против», которая была в мыслях Минхо, «за» – выигрывало. Минхо оставил машину совсем рядом с пустырём, где были найдены тела почти всех девушек, и, как оказалось, почти за домом Хан Джисона, схватил папку со всей информацией по делу, прихватил телефон и пистолет, и направился к дому. Дом был странный, похожий на заброшенный. Минхо осмотрелся. Два этажа, заросший травой и кустами небольшой двор, справа в фундаменте было окно, вероятнее всего, в подвал, оттуда пробивался слабый свет. Нигде по дому света не было, более того, все окна были плотно чем-то зашторены. Кроме одного – слева от входной двери. Ради приличия Минхо громко постучал в дверь и стал ждать. Ничего не произошло. Минхо решил пробраться в дом через окно. Не особо полицейский подход, но Минхо был уверен, это того стоило. Подойдя к окну, он потянул его вверх за раму и, на удивление, она поддалась, окно открылось. Оказавшись в доме, Минхо попутно свалил горшок с цветком на пол, и тот с шумом разбился. Минхо чертыхнулся. Он закрыл окно. Толстая папка с документами только мешалась в руках, и он оставил ее на столике, что стоял у окна и с которого он ранее уронил цветок, и осмотрелся. В полутьме он рассмотрел две двери – слева от лестницы и справа от нее, а так же саму лестницу вверх, на второй этаж, и вниз, вероятно, в подвал. Все это казалось ему странным: открытое окно, в которое мог пробраться кто угодно, район не славился своим благополучием, тишина и пустота в доме. Минхо решил сначала осмотреть подвал и пошел вниз. Он включил фонарик на телефоне и осмотрелся. Подвал был холодный, темный. Ничего необычного среди старых вещей, каких-то коробок и стеллажа с ними же у стены, Минхо не увидел. Он уже собрался уйти, как откуда-то послышался звон цепей. Тяжелых, звонких. Минхо осмотрелся: из-за того самого стеллажа, он увидел слабый свет. Следователь внутри ликовал. Минхо бросил свой телефон на стеллаж и отодвинул его. За ним была дверь, из-за нее и пробивался тот свет. Минхо дернул ручку двери, и она открылась. На каменном полу сидела голая девушка, прикованная цепями к стене. Минхо сразу узнал ее - та самая, похищенная два дня назад. В ее ориентировках был уже весь город. Девушка подняла голову и распахнула глаза. Она стала мычать, Минхо бросился к ней, но она вдруг завопила громче, мычала, надрывая горло и глядя за спину Минхо. Тот замер и понял – его точно здесь ждали. Нервно сглотнув, он стал оборачиваться, но не смог никого и ничего увидеть, зато почувствовать адскую боль от удара чем-то железным и тяжелым смог во всей красе. Мир перед глазами потух. «... Хан Джисон... родители... место работы... психически болен... наблюдение у психиатра... раздвоение личности?…» Минхо приоткрыл глаза. Осознание всего нахлынуло на него: Джисон убивал девушек, Джисон болен, Джисон ждал Минхо. Тусклый свет ударил по глазам жуткой болью, и он снова их закрыл, вымученно простонав. Он дернул руками, но свободы не было. Преодолев боль, Минхо открыл глаза и осмотрел себя: прикованный цепями к стене, на месте той девушки, он сидел у стены. Самой девушки нигде поблизости не было, не было в комнате. Минхо поднял глаза и столкнулся взглядом с взглядом восхищенным, детским даже. Парень сидел на стуле напротив, прижав к груди колени, и с восторгом смотрел на Минхо. Слева от него, привалившись к стене, стояла бита в пятнах его крови. - Джисон...? – глупо произнес Минхо. Все было очевидно, но, очевидно, было уже поздно. - Да! - парень едва ли не вскочил со стула от радости. - Да, это я! Узнаешь меня? - Где... Где девушка? - Минхо смотрел на Джисона исподлобья, голова адски болела, а место удара горело, как будто огнем. - О-о, за нее не переживай, она там же, где я оставлял тех, других, - Джисон отмахнулся. Ее жизнь совсем ничего не значила для него. - Ты убил ее? - Минхо начинал злиться. Он понимал, что гребаный Хан Джисон должен быть к чертям заперт в психдиспансере. Только вот чего он не понимал, так это того, зачем он здесь и что Джисону от него нужно. - Конечно! На какой она мне сдалась, - Джисон улыбнулся. - Как ты себя чувствуешь? Сильно болит голова? Извини-извини, я не хотел так сильно бить, но иначе ты бы не отключился, правда? Ты ведь... такой сильный и... Минхо вдруг понял. Хан тащится по нему. Он выглядит так, фокусируется на нем так, будто перед ним мечта всей его жизни. Возможно, это началось еще во времена полицейской академии. Тогда неужели все, что Джисон делал с девушками, лишь попытка заманить Минхо сюда, в этот подвал? - Хватит пускать слюни, Хан, - выплюнул Минхо, снова дернувшись. Цепи гремели, но никак не поддавались. - Они очень крепкие и даже ты не сможешь выбраться из них, Минхо-хён, - Джисон поднялся со стула. - Я принесу тебе таблетки от головы. - Джисон! Отпусти меня! Отпусти меня, мать твою! Что тебе надо? - Минхо кричал ему в след, но тот лишь хлопнул дверью. Минхо бился с цепями, бился о стену почти до самого возвращения Джисона. Голова болела так сильно, тошнота то и дело подкатывала к горлу, сознание путалось. Минхо понимал - это что-то серьезное. Он лежал на полу, уложив голову на свою руку и медленно моргал, борясь с откуда-то накатившей сонливостью, тошнотой. - Эй, Минхо-хён, держи, выпей это, тебе будет легче, - Джисон появился из неоткуда, по крайней мере, Минхо так казалось. - Что это? - без интереса осмотрев три таблетки, что лежали на небольшой ладони Джисона, спросил Минхо. - Это обезболивающие, и еще от тошноты и болях при сотрясениях, - пояснил Джисон и протянул руку ближе. Минхо даже дышать в какой-то момент перестал - забыл как это. Он взял таблетки и закинул их себе в рот дрожащей рукой, едва ли не выронив, затем запил их водой, также заботливо принесенной Джисоном. - Мне нужно в больницу, Джисон, это что-то серьезное, - говорил Минхо, но Джисон не слушал: - Тебе должно стать лучше, нужно поспать. Я посижу тут, - он вернулся на свой стул и сел в ту же позу – прижав колени к груди и обняв их. В голове у Минхо было столько вопросов, столько мыслей о том, как ему выбраться, но голова взрывалась от любой попытки подумать. Он решил отложить это на момент, когда ему станет лучше. Хорошая идея, находясь в подвале у сумасшедшего, правда? Минхо прикрыл глаза и тут же провалился в темноту. Касания по телу были будто невесомыми, эфемерными, очень странными и маняще приятными. Минхо чувствовал их где-то на периферии сознания, то приходя в него, то снова покидая. Со временем дыхание и касания чужих губ на коже стали чувствоваться четче, напористей, а чужая ладонь, робко поглаживающая собственное тело, запускала по нему приятные разряды. Минхо прислушался к своим ощущениям – после сна его голова действительно стала работать лучше. Его запястья больше не сковывали кандалы от цепей, а твердости пола не было – казалось, что он лежал на какой-то постели, а Джисон плотно прижимался к его боку, трогая и целуя. Когда тот в очередной раз провел рукой по груди Минхо, он перехватил его запястья и повалил спиной на постель, нависая сверху и вжимая в нее, крепко сжимая руки своими. Джисон испуганно смотрел в глаза напротив и Минхо на секунду завис, глядя в его бесконечно глубокие, большие, темные глаза. Только сейчас, рассмотрев парня, Минхо понял, какой он на самом деле хрупкий, молодой и красивый. Казалось, вот тебе свобода – он больше не прикован к стене, дверь подвала немного приоткрыта, сам Минхо сильнее Джисона и в данный момент последний растерян. Но Минхо зачем-то опустил взгляд на пухлые губы Джисона, что поблескивали от слюны под тусклым подвальным светом, и его едва ли не перекрыло, но он удержал себя в руках. Минхо вскочил с Джисона и бросился к двери подвала, к лестнице, взбегая по ней, падая, ударяясь коленями, и казалось, все закончилось. Казалось. Едва он достиг верха лестницы, его схватили за запястье и резко потянули назад. Перед глазами все плыло от удара, Минхо не смог удержаться, и полетел вниз с лестницы. Валяясь у ее нижних ступеней, Минхо корчился от боли: вдобавок ко всему, теперь болело все тело. Лестница была весьма высокой. На ее верху стоял Джисон, глядя на Минхо. На нем лица не было. Минхо становилось жутко. Он стал отползать назад, держась за грудь – дышать было больно, в груди все сжало. - Это была хорошая попытка, Минхо, - голос Джисона был словно гром, жуткий, железный. Он подошел к Минхо, что отполз в угол подвала, и как раненый зверь, смотрел на Джисона. Джисон присел рядом на корточки и схватил Минхо за волосы, поднимая его голову и приближая свое лицо к его, глядя прямо в глаза. Минхо нервно сглотнул, но взглянул в глаза Джисона. Минхо убедился, что с Джисоном что-то не так. Не зря это было написано в его биографии, но зря, что Минхо не обратил на это должного внимания. Это было фатальной ошибкой. – Но последняя. Джисон отпихнул от себя Минхо, и его кулак с силой врезался последнему в лицо. Сильный удар, подумал Минхо, падая на холодный подвальный пол. Во рту чувствовался вкус крови, она хлынула из носа. От пинков и ударов по всему телу не было и вдоха. Когда Минхо уже едва дышал и даже не пытался защититься, Джисон успокоился. Он затащил окровавленное тело обратно в комнату и бросил у стены, после чего ушел. *** На Феликсе не было лица. «… главным подозреваемым по делу оказался молодой и лучший следователь - Ли Минхо, который исчез вместе с документами о громком деле серийного убийцы, а этой же ночью был найден труп пропавшей девушки…». Весь полицейский участок собрался у телевизора в комнате отдыха. Все были ошарашены происходящим. Феликс не верил в то, что Минхо мог быть этим убийцей, не верил и комиссар, но что они вдвоем могли сделать? По всем каналам транслировалась эта новость, Совет Нац. Безопасности уже объявил Ли Минхо в розыск. Феликс был в отчаянии, в ужасе. В участке было тихо, будто в морге. Никто и слова не говорил. Это был позор для всего участка – лучший следователь на самом деле – серийный убийца. Феликс в это не верил. Он встал из-за своего рабочего места и пересел за компьютер Минхо. Включив его, он столкнулся с надписью «введите пароль». - Блин… - Феликс расстроился, и почти опустил руки, но в голову пришла идея. Он вскочил и пулей вынесся из кабинета. Коллеги недоумевающе посмотрели ему вслед. - Хёнджин! – Феликс с шумом влетел в кабинет их полицейского компьютерщика, что заседал на седьмом этаже в своей каморке – небольшой, темной, с множеством компьютерной техники. В кабинете свет был приглушен, лишь фиолетовая гирлянда на стене тускло переливалась. Здесь было уютно, ведь Хёнджин проводил на своем рабочем месте очень много времени. Хёнджин быстро закрыл вкладку на компьютере и повернулся на компьютерном кресле, обращая взгляд на вбежавшего в кабинет. Он сидел, прижав колени к груди, с банкой холодного кофе в руке. - Ты? Чего тут забыл? – узнав во вбежавшем в кабинет Феликса, Хёнджин вальяжно вытянул ноги и потянулся. - Мне нужна помощь! – Феликс подкатил к Хёнджину еще одно компьютерное кресло, менее крутое, чем у компьютерщика, но, тем не менее, и уселся рядом. - Ну? – Хёнджин вопросительно посмотрел на Феликса. - Видел новости? – Феликс склонил голову. - Ага, – Хёнджин кивнул. – Про вашего следака? Который тёлочек глушил на самом деле? - Никого он не глушил! – Феликс нахмурился и всплеснул руками, затем поник. – Я в это не верю. - А доказательства у тебя есть? – Хёнджин продолжал смотреть на Феликса. - Нет… - тихо сказал тот. - Ну, вот и все! – Хёнджин пожал плечами. - Не все! Мне нужна твоя помощь как раз в их поисках! Он забрал с собой все материалы перед тем, как исчезнуть, вообще все, ничего не оставил, но я видел, как он искал что-то в компьютере, и я думаю, что там есть что-то, что приведет меня к разгадке! – Феликс вскочил с кресла и нависал над Хёнджином. - Ладно, Цыпленок, ты сядь, - Хёнджин отставил свое кофе и выпрямился, глядя на Феликса, который тут же сделал так, как ему сказали. – Я понял, что у тебя самодеятельность, но от меня-то ты что хочешь? - Его комп запаролен, я просто не могу в него войти, можешь взломать? – в глаза Феликса Хёнджин увидел теплящуюся надежду. Казалось, он и правда верил в Минхо, верил в то, что он не мог так поступить. - Я могу попробовать, - спустя пару минут размышлений, ответил Хёнджин. - Отлично! Спасибо! Тогда идем! – Феликс сиял. Он схватил Хёнджина за руку и в прямом смысле потащил за собой. Вскоре парни уже были у компьютера Минхо. - Вот он! – Феликс усадил Хёнджина за стол Минхо. Как только Хёнджин там оказался, он посмотрел на Феликса, как на полнейшего дебила. – Что такое? Хёнджин без слов сорвал с верхушки монитора небольшой стикер, на котором четко было написано: «пароль» и далее сам пароль. Феликс с шумом хлопнул себя по лицу. - Боже, я… - Дебил ты, Цыпленок, - Хёнджин усмехнулся. Он зашел в компьютер Минхо, вставил свою карту памяти и в пару нажатий переместил всю информацию на карту памяти, после вынимая ее и выключая компьютер. - Пойдем обратно ко мне, мне там удобнее и комфортнее всего, - Хёнджин поднялся со стула и отправился к себе. Феликс пошел за ним. - Ну, я слушаю, - пока они ехали в лифте, спросил Хёнджин. Феликс не понял. – Твою версию, где этот парень и на самом деле ли он убивал девочек. - Я думаю, он не просто так исчез. Мне кажется, он узнал что-то, чего не должен был и его… - Феликс замолчал. - Убили? – Хёнджин склонил голову. Феликс кивнул. - Хэй, не расстраивайся, - Хёнджин похлопал Феликса по спине. – В любом случае, я помогу тебе с эти. Со всем твоим расследованием в целом. Мне стало очень интересно. - Правда? – Феликс поднял на Хёнджина глаза. Тот кивнул. Феликс улыбнулся и Хёнджин был уверен – его улыбка — это самое приятное, что он видел за последние пару месяцев. Уже в кабинете они начали проверять информацию с компьютера Минхо. Там были запросы по типу: подобные убийства девушек в прошлом, убийцы и насильники, освободившееся из тюрьмы год назад и то, что показалось Феликсу интересным – выпускники полицейской академии последних трех лет. - Стой, стой! Погоди, - он остановил Хёнджина. – Давай взглянем на выпускников. - Кажется, он искал кого-то, чей возраст от двадцати до двадцати трех лет, - Хёнджин записал эту мысль на крафтовой бумаге черным маркером, ненадолго откладывая ее. - Думаю, да, - Феликс кивнул. – О, мой выпуск! Так. Я знаю, где сейчас все они, кроме… Кроме него. Феликс ткнул пальцем в досье одного парня. Хёнджин написал на бумаге «Хан Джисон?» В дверь постучали, отвлекая парней. Хёнджин свернул все вкладки, и они обернулись. Комиссар посетил их: - Феликс, на допрос, пожалуйста, - за старшим стояли двое неизвестных мужчин, и он понял – это СНБ. Они с Хёнджином переглянулись, и когда последний кивнул, Феликс вышел. - Хёнджин, ты следующий, - сказал ему комиссар и покинул кабинет. Оставшись в одиночестве, Хёнджин откинулся на спинку кресла и перечитал написанное им. Он прикрепил этот лист на стену за своим компьютером и, развернув вкладки, открыл досье Хан Джисона. Что-то в нем цепляло. В его взгляде. Хёнджин решил изучить его лучше. *** Минхо пришел в себя, чувствуя, как его трогают. Он дернулся, но его руки вновь были скованы. Странно, но боли в теле не было. Только сгиб локтя болел. Он открыл глаза. Джисон сидел перед ним на коленях, а рядом с ними лежали различные антисептики, пластыри и бинты. Джисон держал в дрожащей руке окровавленную мокрую вату. Минхо понял – Джисон обрабатывал его раны. - Прости, Минхо-хён, - шептал Джисон, склонив голову и опустив руки. – Не пытайся сбежать, пожалуйста. Он не даст тебе этого сделать, будет только хуже, пожалуйста, прислушайся ко мне… - Кто – он? – хрипло спросил Минхо. Его губа, треснувшая от ударов, вновь начала кровоточить и неприятно жечь. - Он… - Джисон осекся и зажмурился. – Дай я обработаю твои раны, пожалуйста. Минхо повиновался. Казалось, Джисон знал, что в своей голове он не один, но никак не мог с этим справиться. - Почему я здесь, Джисон? – спросил спустя время Минхо. - Сложный вопрос, - Джисон пожал плечами, фокусируясь только на ранах Минхо, не смотря ему в глаза. Минхо заметил след от укола на сгибе своего локтя. - Что ты мне вколол? – Минхо нахмурился. - Не волнуйся, это очень сильное обезболивающее, тебе было очень больно, - заверил Минхо Джисон. - Ты держишь меня не затем, чтобы убить? Ты бы уже сделал это, - Минхо будто сам для себя это говорил, сам себя успокаивал. - Я не хочу убивать тебя, ты что! Я вообще никого не убивал, я… я… - и Джисон заплакал. Самыми горькими слезами, которые только видел Минхо. Слезами больного человека, который понимает это, но является заложником в своей же голове. Минхо хотел приблизиться к Джисону, обнять его, но цепи, что его удерживали, не давали этого сделать. Джисон сам прильнул к Минхо, обнимая его осторожно, будто тот стеклянный и вот-вот развалится, и уткнувшись лицом в окровавленную и пыльную футболку на плече. Минхо впервые за два года работы в полиции признал, что растерялся: вид плачущего Джисона был невыносим, он не знал, что делать. - Ну же, не плачь. Я верю, что ты не хочешь меня убивать, я знаю это, - тихо заговорил Минхо. – Только не плачь, прошу. Джисон отпрянул и стал вытирать лицо рукавами своего поношенного свитера в полоску. Он последний раз шмыгнул носом и поднял красные глаза на Минхо: - Все, я спокоен, - Минхо в тот момент мог поклясться, что Джисон буквально был крошечным. – Давай вернёмся к твоим ранам. - Да, пожалуй, - Минхо кивнул и подставил ему лицо. Джисон смочил ватный тампон антисептиком и стал осторожно протирать перебитую переносицу Минхо. Тот зашипел – было неприятно и больно. Джисон отпрянул, затем снова продолжил: - Извини, нужно промыть. - Просто неприятно, не волнуйся, - отмахивался Минхо. - Прости за это, - сказал Джисон, а затем совсем тихо, шепотом, добавил: - Нам жаль. - Ничего, - Минхо стало жутко. Сколько же личностей скрывается в этой маленькой голове? Когда Джисон закончил, Минхо сказал: - Я немного голоден. - О боже! Прости меня! Я принесу тебе еду, скажи, что ты хочешь? – Джисон вскочил с пола и стал метаться из угла в угол маленькой подвальной комнаты. - Эй, эй! Это просто еда, ничего страшного. Принеси что-то на свой выбор, - успокоил его Минхо. - Дай мне минуту! – Джисон унесся из подвала, даже не закрыв дверь. Толку в этом не было, Минхо все равно был прикован цепями к стене. Минхо все это время не переставая думал о том, как ему сбежать. Это однозначно нужно было сделать, но как – вопрос другой. Окно в подвале было совсем маленьким, Минхо чисто физически не смог бы через него выбраться, он помнил, где находится окно с улицы и понимал, что даже знак подать он не сможет – окно не видно с улицы, двор Джисона зарос травой, она была густой и выше окна. Наверх ему любой путь перекрыт. Несмотря на все, Минхо не паниковал и не отчаивался. Он выстраивал план действий – втереться в доверие Джисона, чтобы тот стал выпускать его наверх, а там уже появится, Минхо был уверен, шанс сбежать. Оставалось общаться с Джисоном и ждать его одобрения покинуть подвал. Это случилось только через месяц. Долгий месяц в небольшой бетонной комнате, без солнечного света. Минхо уже забыл, какого там, на улицах. За месяц он изучил каждый угол подвала, и все так же не нашел ни единого шанса его покинуть. За месяц он сблизился с Джисоном. Тот принес ему маленький телевизор, обустроил спальное место, и теперь Минхо ночевал не на полу, а на односпальной железной кровати на мягком постельном. Минхо смотрел новости. Он даже не представлял, как его коллеги могли быть такими не обремененными интеллектом, как они могли подумать о том, что он мог быть убийцей. Его это злило, его злило собственное лицо на экране с подписью "Федеральный розыск". Больше он не смотрел новости. Минхо думал, что попадет наверх раньше, чтобы хотя бы посещать туалет, но Джисон на его просьбы принес ему ведро. Минхо было стремно. Он явно не думал, что в свои двадцать три года снова будет ходить на горшок. Ближе к девяти вечера, Минхо сидел на кровати, читая очередную книгу из, казалось, бесконечной библиотеки Джисона, когда за дверью послышались шаги и вошел он сам. Но это был не тот Джисон, к которому Минхо привык. Его холодный, прямой взгляд говорил за себя. - Ко мне приходила полиция, - Джисон стоял у двери, прислонившись к ней спиной, и смотрел на Минхо. Тот загнул страницу книги и, закрыв ее, поднял взгляд на Джисона: - А чего ты ожидал? Что меня, полицейского, не станут искать? - Минхо усмехнулся. – Тем более, ты сам видел новости. Джисон закатил глаза: - Они нашли твою машину неподалеку от моего дома, спрашивали, не приходил ли ты ко мне. - И что ты ответил? – Минхо склонил голову. - Что я должен был ответить? – теперь усмехнулся Джисон. – Что ты сидишь у меня в подвале? Было бы забавно. - Ну да, - согласился Минхо. – Так, ты пришел из-за этого? Джисон заметно ссутулился, опустил взгляд, затем снова поднял, и Минхо узнал Джисона, к которому уже привык. - Я хотел… предложить тебе принять душ и переночевать в моей комнате. Мы могли бы что-то посмотреть вместе, или заняться чем-нибудь еще, - тихо говорил Джисон, нервно теребя низ свитера. - Было бы здорово, - Минхо смягчился, его переполнило предвкушение и радость. Его целью было попасть наверх, там у него было больше шансов выбраться. – Честно говоря, я уже воняю. - Класс! Тогда идем, - Джисон обрадовался и, схватив Минхо за руку так крепко, что тому даже стало больно, повел за собой наверх. У Минхо внутри все трепетало, но этот трепет угасал от крепкой хватки Джисона на руке. Он поднимался вверх по лестнице за Джисоном и сдерживался, чтобы не вырваться и не сбежать – он считал, что еще рано. На первом этаже горел приглушенный свет, Минхо сразу посмотрел на дверь – на ней было с десяток засовов, чтобы их открыть – требовалось не менее трех минут. Дверь не была хорошим вариантом для побега. Джисон повел Минхо по соседней лестнице наверх. На втором этаже было две двери – одна, вероятнее всего, в ванную, вторая – в его комнату. - В ванной есть все необходимое, когда закончишь, постучи в дверь, я тебя выпущу, - Джисон говорил смущенно, будто стоял напротив любви всей жизни и в этом же ей признавался. - Хорошо, спасибо, Джисон, - сказал Минхо и скрылся в ванной. За дверью снаружи послышался щелчок замка. Минхо вздохнул и осмотрел ванную. Окон не было, отсюда сбежать не получится. Он включил воду в душевой кабине, и стал трогать вещи – края зеркала, раковину, тумбу и лежащие на ней ванные принадлежности – он должен был оставить свои отпечатки, чтобы в случае чего, были доказательства того, что Минхо был в этом доме. Спустя полчаса Минхо коротко постучал в дверь и Джисон сразу же открыл ее: - Выглядишь свежо! – он улыбнулся. - Чувствую себя так же, - Минхо улыбнулся в ответ. Джисон снова взял его за руку, но не так крепко, и повёл в свою комнату. Она отличалась от остального дома и была обставлена очень уютно: большая двуспальная кровать, на стене напротив висел телевизор, под ним стоял журнальный стол с приставкой, какими-то книжками и прочими безделушками. Окно в комнате не было заклеено, на нем висели плотные шторы. Справа от двери стоял огромный книжный шкаф с множеством книг, учебных пособий, комиксов. Минхо понял, почему книги Джисона никогда не кончаются. - У тебя так много книг, - сказал он, проводя пальцами по переплетам книг на полке, будто невзначай. Все они стояли классифицировано, по порядку, аккуратно. - Да, я прочитал каждую из тех, что ты здесь видишь, - гордо сказал Джисон. Он сидел на кровати и просто наблюдал за Минхо. - Ты крутой, - Минхо сел рядом. Плед на кровати был мягкий и приятный на ощупь, Минхо несколько раз провел по нему рукой. - Так. Давай я принесу что-нибудь перекусить, а ты выберешь фильм? – предложил Джисон, робко заглядывая в глаза Минхо. - Конечно, - он кивнул. - Я скоро! – Джисон легко унесся из комнаты, закрыв ее снаружи. Как только его шаги скрылись на первом этаже, Минхо бросился к окну. Он осмотрел улицу: темно, мокрый асфальт блестел под светом редких фонарей, листья уже опали. У Минхо сперло дыхание. Внутренности стянуло страхом. Он дернул оконную раму вверх, и она поддалась, окно открылось. Это был идеальный шанс: прямо под окном была плоская крыша, с незначительным наклоном. Минхо вдохнул свежий воздух и у него в груди все сжалось. Он закрыл окно, поправил шторы и вернулся на кровать, взяв в руки пульт. В следующую секунду зашел Джисон. - Что ты делал? – Джисон прищурился. – Почему не выбрал фильм? - Я хотел дождаться тебя, я ведь не знаю, что ты любишь, но мне хочется, чтобы нам обоим было интересно смотреть, - Минхо говорил так уверенно, будто так все и было. Джисон еще немного посмотрел на Минхо, а затем растаял. Он улыбнулся и опустил взгляд. - Хорошо. Я рад, что… что тебе интересно мое мнение, - произнес Джисон. Они расположились на кровати, рядом Джисон поставил кроватный столик, а на него большую миску с фруктами и несколько банок газировки. Спустя пять минут фильм был выбран, и оба погрузились в просмотр. Минхо стало уютно. Их отношения были бы весьма хорошими, если бы начались не так. Здесь Минхо заволновался: о каких отношениях он думает? Джисон помешался на нем до одури, похитил и месяц держал в подвале, какие отношения? Он решил еще несколько раз посетить эту комнату, прежде чем сбежать. А пока нужно дать понять Джисону, что он никуда не собирается. Вскоре фильм закончился, и комната погрузилась в темноту, по телевизору шли титры. Джисон сидел плечо к плечу с Минхо. Последнего уже клонило в сон – мягкая постель делала своё дело. - Минхо-хён, - тихо позвал его Джисон. - М? – Минхо повернул голову и столкнулся с мягким взглядом Джисона. На губах почувствовалось его теплое дыхание. - Можно тебя поцеловать? – спросил Джисон. Минхо замялся. Он опустил взгляд на губы Джисона, облизал свои, пересохшие. - Пожалуйста… - Я не думаю, что это хорошая идея, - шепотом сказал Минхо. - Пожалуйста, я очень давно этого хочу, пожалуйста, Минхо-хён, - Джисон опустил свою руку на ладонь Минхо и стал невесомо водить пальцами по коже. У Минхо в груди потеплело. Прикосновения Джисона были нежными, а его кожа – мягкой и теплой. Он сглотнул. - Да, можно, - тихо выдохнул Минхо. Джисон тут же припал к его губам своими, нежно сминая их поцелуем, руку робко положив на щеку Минхо, затем запуская пальцы в отросшие черные волосы. Минхо не дышал какое-то время, он прикрыл глаза, чувствуя сладкий яблочный вкус от губ Джисона, чувствуя, как его язык нежно, ненавязчиво обводит собственные губы. Минхо опустил свою руку на необычайно тонкую для парня, талию Джисона, сжимая и притягивая его к себе. Джисон охнул в губы Минхо, но прижался к тому плотнее, не отрываясь от его губ ни на секунду. Минхо поглаживал тело Джисона на себе, не думая ни о чем. Джисон рвано дышал в губы Минхо, иногда издавая стоны. Он сгорал от своего желания. - Минхо-хён… - он беспорядочно рылся руками в волосах Минхо, пока тот целовал его шею горячими, мокрыми губами. – Я очень хочу тебя, Минхо-хён… - Нет, - в перерывах между поцелуями, ответил Минхо. Джисон заскулил: - Почему ты отказываешься, Минхо-хён, ты тоже хочешь, я знаю, я знаю, что ты хочешь, пожалуйста, Минхо, - Джисон опустил свою руку на член Минхо, сжимая его через штаны. Минхо выдохнул. Он хотел, очень хотел, а кто бы не хотел? Но его сознание кричало, что нет, ты уже позволил себе слишком многое, нет, нельзя, нельзя, нельзя… В следующую секунду Минхо сталкивает Джисона с себя на кровать и нависает над ним, глубоко целуя и стаскивая с него домашние штаны, затем и свитер. Джисон лишь поддавался, в его груди был пожар. - Ты такой красивый, Минхо-хён, - говорил Джисон раз за разом, пока Минхо избавлял от одежды и себя. Джисон водил ладонями по его обнаженной груди, на которой были едва заметные, уже почти сошедшие синяки, иногда царапая кожу короткими ногтями. – Минхо, прошу, войди в меня, пожалуйста, прямо сейчас… - Я не хочу сделать тебе больно, Сон-а, - сказал Минхо и из-под подушки Джисон тут же достал небольшой флакон смазки. Минхо понял, что Джисон ждал его не только в своем подвале. То, что он готовился, Минхо понял тогда, когда его пальцы коснулись входа. Джисон растягивал себя, и весьма недавно. У Минхо от этих мыслей глаза застилало пеленой возбуждения. - Мне не будет больно, Минхо-хён, будь уверен в этом, - всхлипнул Джисон, когда пальцы Минхо покинули его, а сам он навис сверху. - Я надеюсь, - Минхо вновь поцеловал его, но вскоре был прерван стоном Джисона, когда Минхо в него вошел. - Минхо-хён, - шептал Джисон, впиваясь своими короткими ногтями в спину Минхо, утыкаясь в его плечо лбом. Минхо боялся кончить через две минуты после начала: Джисон был очень узкий, и, несмотря на то, что сверху был не он, во всех смыслах, он двигался так, что сшибало голову. - Быстрее, Минхо-хён, пожалуйста, - просить дважды Минхо не стоило, Джисон тут же захлебнулся своим же стоном, что вырвался из него неожиданно. Джисон царапал спину Минхо, комната наполнилась пошлыми шлепками, стонами Джисона и просьбами не останавливаться. - Минхо-хён, ты такой красивый, Минхо-хён, - Джисона трясло от того, насколько ему было хорошо. Минхо едва ли держался, каждое “Минхо-хён”, произносимое Джисоном, сводило с ума, он сжимал одной рукой простынь слева от Джисона, а другой – его талию. Тот таял от прикосновения Минхо. Через пару мгновений Джисон вцепился в плечи Минхо, откинулся на подушку и, снова произнеся тихое “Минхо-хён”, кончил себе на живот, подрагивая всем телом. Минхо последовал за ним, утыкаясь своим лбом в лоб Джисона и дыша ему в губы, как в трансе целуя их. *** Феликс сидел на балконе квартиры Хёнджина, которую теперь делил с ним же. Их собственное расследование не привело ни к чему дельному за весь месяц. Месяц, как Минхо пропал. Он не мог сам пропасть, Феликс был теперь в этом уверен. Он не мог не светиться нигде целый месяц, его карты, счета не тронуты ни разу, телефон все так же недоступен. Движения нет, и нет результата. Феликс утер влагу со щек. Тот парень, которого они все еще подозревают, Джисон, тоже никак не давал подозрений. Феликс его вспомнил. Джисон был его одногруппником, тихий в основном, но забавный и веселый, если с ним подружиться. Тогда же, когда была найдена машина Минхо, рядом с домом Джисона, Феликс пришел к нему, чтобы спросить о Минхо, это был словно не Джисон: его глаза были будто черными, злыми, он выглядел как злой пес, что вот-вот нападет. И самое главное и непонятное – он не узнал Феликса. Следов Минхо там не было. Джисон был странным, но это не было поводом обвинять его. Забавно, что прошел уже месяц, а очередная девушка не пропала. Только этим и мотивировалось обвинение в сторону Минхо. Сколько бы Феликс и Хёнджин не бились, никто не хотел переквалифицировать дело о розыске Ли Минхо в его поиск. - Ликс, ты чего тут? Пять утра только, - на балконе появился Хёнджин, потирая сонные глаза. - Ничего, просто думаю, - ответил Феликс. - О Минхо? – Хёнджин присел рядом с Феликсом, положив руки тому на колени. Феликс кивнул, сложив свои уже замерзшие ладони на ладони Хёнджина. - Не хорони его раньше времени, Феликс, - Хёнджин заглянул в глаза Ликса. – И себя тоже. Пойдем, приготовим завтрак. Феликс без слов последовал за Хёнджином. - Мне нужен ордер на обыск дома Джисона, - сказал Феликс, замешивая тесто на блинчики. – Я не смогу спокойно жить, не зная, где Минхо и что с ним. - Я понимаю. Как ты хочешь этого добиться? Это невозможно. Мы ничего не узнали за этот месяц, ничего такого, что могло бы помочь нам в получении ордера, - Хёнджин попивал чай, попутно делая начинку для блинчиков. - Ничего, кроме того, что Минхо интересовался Джисоном, а следом – раздвоением личности. Никак не связываешь это? – Феликс посмотрел на Хёнджина. - А ты? Ты общался с Джисоном, ты учился с ним три года, должен был что-то заподозрить? – спросил Хёнджин. - Не припомню ничего подобного за время учебы, - Феликс пожал плечами. – Но последняя наша встреча… Он, будто, был другим человеком. - Тогда, это стоит связать? – Хёнджин склонил голову. – Джисон болен раздвоением личности, он похищал и убивал девушек, к примеру, у себя в подвале. Но при чем тут Минхо? И если он понял, что это Джисон, то пришел к нему с обвинениями, но тот его убил? Девушки больше не пропадают, он точно не убивал его. - Он держит его у себя в подвале, - выдохнул Феликс. По его коже прошли мурашки. Он уронил венчик, которым замешивал тесто. *** Прошло еще несколько дней. Джисон теперь держал Минхо у себя в комнате, не отходя ни на шаг. Минхо разрывало на части: он должен был бежать, он не хотел бежать, он влюбился в Джисона. Переспать с Джисоном было самоубийством. И Минхо сделал это. Он убил себя и продолжал это делать. Очередной вечер. Джисон вышел в ванную. Минхо трясло. Он смотрел на окно, смотрел и смотрел. Либо сейчас, либо никогда, его собственный рассудок толкал его. Он подошел к окну и распахнул шторы. На улице темнело, никого не было. Сердце выпрыгивало из груди. Ему было страшно. Он открыл окно, и уличный воздух ударил в лицо. Минхо выбрался на крышу. Она была мокрой, его босые ноги скользили. Ему было плевать. Он отпустил оконную раму и хотел двинуться к краю крыши, но его запястье резко схватила сильная рука. Минхо обернулся и увидел разъяренного Джисона, что смотрел на него потемневшими глазами и вцепился в его руку. Минхо дернул руку на себя, а второй ударил Джисона по лицу. Тот вскрикнул и отпустил Минхо. Нога того соскользнула и он скатился с крыши. Тишину улицы пронзил истошный крик. Минхо упал на бетонный тротуар. Хруст его кости эхом раздался в его голове. Он схватился за ногу, но та отдала еще большей болью. Перед глазами поплыло, боль была настолько сильной, что по щекам катились слезы. Сквозь пелену Минхо поднялся на дрожащих руках и пополз от дома Джисона, глотая свежий воздух, задыхаясь от него. Когда он почти достиг дороги, его за плечо развернули на спину и в лицо прилетел сильнейший удар, после которого Минхо провалился в темноту. Голову пробивало пульсирующей болью, тело ныло, правая нога ощущалась ватной, боль от нее расползалась по телу. Минхо открыл глаза, осматриваясь. Он был в комнате Джисона. Окно было завешано, за ним – уже день. Джисон сидел на краю кровати, спиной к Минхо, сгорбившись и руками обхватив голову. Минхо хотел позвать его, но голоса, будто, не было. На лице чувствовалось что-то скользкое, мерзкое. Кровь. Минхо чувствовал себя предателем. - Доигрался? – Джисон выпрямился. Не повернулся. – Я ведь говорил тебе, говорил. Ты хоть когда-нибудь меня слушал? Хоть что-то из того, что я говорил, сохранилось в твоей тупой голове, Минхо? Минхо молчал, лишь сверлил взглядом спину Джисона, наблюдая, как она расплывается. - Ты больше не будешь есть, не будешь пить, не будешь куда-то ходить, а пытаться сбежать – тем более не будешь, - Джисон повернулся к Минхо. Его челюсть справа опухла, посинела, а глаза были полны боли и разочарования. У Минхо сжалось сердце. – Как ты мог со мной так поступить? Как ты мог поступать так со мной раз за разом, Минхо? Я люблю тебя. Хватит на меня смотреть, скажи мне что-нибудь? Ну же! - Я не люблю тебя, Джисон. Я ненавижу тебя всей своей душой. Ты убивал невинных девушек из-за любви ко мне, ты похитил меня и держишь взаперти два месяца из-за любви ко мне. Это ты называешь любовью? Ты вообще знаешь, что такое любовь? Хоть один из тех, кто живет в твоей больной башке, знает, что такое любовь, а? Почему теперь молчишь ты, Джисон? Я никогда тебя не любил, ты заставил меня полюбить тебя, ты сломал меня, это точно не любовь. Ты болен, Джисон… - ЗАМОЛЧИ! ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ, ЗАМОЛЧИ, ЧТО Б ТЕБЯ! – истеричный крик Джисона раздался на весь дом. – Ты любишь меня и ничего с этим не сделаешь, понял?! Я НЕ БОЛЕН! - Где твои родители? Что они делали с тобой? Что превратило тебя в то, чем ты сейчас являешься, Джисон? – Минхо говорил и говорил, он умел словами доводить людей до истерики и Джисон – не исключение. - Я не болен, я не болен, я не… я не болен, Минхо-хён, я не болен, помоги мне, пожалуйста, помоги, я не справлюсь, я никогда не справлялся, - Джисон вновь схватился за голову и зажмурился. Минхо казалось, что ему физически больно. – Я НЕ БОЛЕН! Я СКАЗАЛ, ЧТО Я НЕ БОЛЕН, ЗАТКНИСЬ! Джисон стремительно выбежал из комнаты и хлопнул дверью. Минхо закрыл лицо руками. Слезы хлынули из его глаз, раздражая раны на лице, из-за чего они вновь стали болеть. Весь его организм – это сплошная боль, невыносимая и рвущая изнутри. Он не должен был говорить такое Джисону, не должен был, он причинил ему боль и сейчас даже не в силах пойти и исправить это, не в силах даже пойти. Прошло три дня. Минхо действительно не пил и не ел. Он просто лежал, иногда кое-как, ползком добираясь до туалета. Он не говорил с Джисоном, а Джисон не говорил с ним. Он предлагал ему еду, но Минхо отказывался. Он просто не хотел, его ужасно тошнило, а боль стала постоянной спутницей. Нога сильно опухла и невыносимо ныла, голова болела постоянно, из-за этого Минхо не мог уснуть и все свои дни он проводил за тупым взглядом в потолок. Он от чего-то был уверен, что доживает свои дни. На следующий день утром Джисон ушел. На работу. Он рассказывал Минхо о том, что работает в магазине в центре города. Как только он ушел, Минхо снова уснул, надеясь, что навсегда. Его разбудил стук в дверь. Навязчивый, долгий и громкий. Внутренности скрутило от ужаса. Страх пронзил его с ног до головы. Он откинул одеяло, спешил, старался двигаться быстрее, но его сломанная нога не давала скорости. Минхо добрался до лестницы и стал спускаться, но оступился и упал с середины, застонав от боли. - Там кто-то есть? Я слышу вас, Хан Джисон, откройте дверь, это полиция! – из-за двери послышался приглушенный голос. - Феликс, - Минхо чувствовал, как по его коже поползли мурашки. Он встал, голова кружилась, а из глаз ручьями текли слезы. Он облокотился о дверной косяк и стал открывать засовы на двери, один за другим. - Хан Джисон? – как только дверь открылась, спросил Феликс, но увидев Минхо, замер. Его глаза расширились, он осматривал Минхо и не верил, что это он. - М-Минхо? – тихо спросил он. - Феликс, забери меня, пожалуйста, забери, - Минхо подался вперед, снова стал падать, но Феликс подхватил его, спасая от падения. Наконец-то, спасая. Все, что было дальше, Минхо помнил смутно. Феликс и какой-то высокий, знакомый ему парень, усадили его в служебную машину, на которой они и приехали. Парень вел машину, через зеркало постоянно наблюдая за Минхо, а Феликс на переднем сидении постоянно куда-то звонил, с кем-то говорил. Минхо полулежал на заднем сидении машины и смотрел в окно на пролетавшие мимо пейзажи города, дома, серое небо, деревья. Он вытянул дрожащую руку и коснулся стекла, проводя по нему пальцами. Начался дождь, и капли стали ударяться о стекло, скользя по нему вниз. Для Минхо в этот момент все стало так неважно, так глупо и никчемно, он лишь слышал голос Феликса, который разрезал собой стягивающуюся пелену и радовался тому, что жив. - Минхо-хён, ты жив? Как ты? Мы едем в больницу, - Феликс, наконец, обернулся к Минхо, осматривая его. Он не мог насмотреться, хотя и выглядел Минхо ужасно. - Мне плохо, очень плохо, Ликси, - прохрипел Минхо, прикрывая глаза. - О нет, нет, нет, нет! Хёнджин-а, пожалуйста, быстрее! – Феликс протянул Минхо руку. – Минхо, будь со мной, дай мне руку. Минхо, не открывая уставших глаз, протянул руку. Рука Феликса была мягкой, теплой и нежной, похожей на руку Джисона. Минхо сковал ужас - вдруг всё это - лишь злая шутка, сон, и никто за ним не пришел на самом деле? Он открыл глаза и осмотрел Феликса. Он реален, прямо перед глазами и держит за руку. Минхо не мог поверить, что перед ним действительно Феликс. - Мы передадим тебя врачам, Минхо-хён, приедет СНБ, они все сделают, на тебе ничего больше не будет, тебе не нужно больше ничем этим заниматься, слышишь, Минхо-хён? Ты в безопасности, - убаюкивающе говорил Феликс, поглаживая руку Минхо. - Не причиняйте боль Джисону, пожалуйста, Феликс, пообещай это. Не делайте ему больно, - сказал Минхо, и его вновь накрыло темной пеленой. Он снова потерял сознание. - Минхо-хён… Минхо-хён, - на периферии сознания слышался голос Джисона. Минхо оглядывался, но ничего вокруг себя, кроме пустоты, не видел. - Джисон-а, где ты? – он звал Джисона, но ответом ему служил лишь нежный голос, зовущий его. Странный пикающий звук становился все громче и громче, пока не пробудил Минхо окончательно. Он зачем-то сжал руку, чувствуя в ней чью-то чужую, теплую. Та несильно, но сжала его ладонь в ответ. - Минхо-хён, ты здесь? – тихий голос Феликса послышался слева. Это он, это Феликс звал его. - Угу, - выдохнул Минхо, приоткрывая глаза, но тут же их закрывая. Белые стены и потолок больничной палаты резко били по глазам. Минхо потянулся рукой к лицу, прикрывая глаза. Собственные руки едва ли ощущались, не было никакой координации вовсе. Зато, отметил Минхо, не болела нога. Он понемногу стал приоткрывать глаза и осматриваться. Больничная палата, много проводов вокруг и катетер в левой руке, вводящий в его организм какое-то лекарство. Его нога была загипсована, поэтому и не болела. На душе было так спокойно, казалось, ничего не тревожило. - Привет, Минхо-хён, - донеслось справа. Минхо повернулся и осмотрел парня, сидящего там. Высокий, очень красивый и очень знакомый. - Привет, - Минхо улыбнулся. – Каким образом собрался дуэт Цыпленка и компьютерщика, который меня и искал? - Длинная история, расскажем, когда тебе будет лучше, - сдержанно улыбнулся Хёнджин. - Как ты, Минхо-хён? – спросил Феликс. Он был очень грустным, ему было больно от одного лишь взгляда на Минхо, потому что выглядел он неважно: очень бледный, он едва ли не сливался с белым постельным бельем, худой, со ссадинами на лице. - Я в порядке, мне лучше, - Минхо приподнялся и сел. Голова немного запульсировала, и Минхо коснулся своего виска, чувствуя на ней повязку. - Что у меня с головой? – спросил он Феликса. Тот поджал губы: - Сильное сотрясение, две раны, уже старые, но так и не затянувшиеся, их пришлось зашить. - А, это бита, - как ни в чем не бывало, отмахнулся Минхо. - Б-бита? – Феликс схватился за сердце, распахивая глаза. - Длинная история, расскажу, когда тебе будет лучше, - Минхо улыбнулся. Он был очень рад находиться сейчас рядом с Феликсом. В дверь палаты постучали. - Здоровья, детектив Ли, - комиссар поклонился в знак приветствия. За ним появился сотрудник СНБ. - Спасибо, комиссар, - Минхо кивнул. Он понимал, разговор сейчас будет длинным и тяжелым. - Офицер Ли, Хёнджин, попрошу нас оставить, - комиссар осмотрел парней. - Я вернусь, Минхо-хён, - Феликс напоследок улыбнулся и вместе с Хёнджином удалился из палаты, прикрыв за собой дверь. Полгода спустя. Апрельские дни радовали погодой. Ярко светило солнце, теплый ветерок согревал до самых костей. Минхо и Феликс, переговариваясь о всяком, вышли из полицейского участка. Работы было не густо, с ней мог справиться кто угодно, поэтому многих отпустили домой пораньше. Дойдя по перекрестка, парни разминулись. Феликс побежал домой, где его ждал Хёнджин и их недавно взятый из приюта милый щенок Кками. Оба не чаяли в нем души. Минхо же больше уважал кошек, и особой любви к собачке не испытывал. Минхо был почти в порядке. С него сняли все обвинения, он долго лечился физически, а затем, столько же, морально. Ему до сих пор снятся сны, связанные со всем, что было, но Минхо старается справиться с этим. Как оказалось, у Джисона действительно было раздвоение личности и еще несколько тяжелых расстройств. На его счету были жизни тех девушек, его собственных родителей и едва ли не жизнь Минхо. Перед ним открывают решетчатую дверь, и врач проводит его дальше, до одиночной палаты в дальнем крыле здания. Его никто ни о чем уже не предупреждал, Минхо все знал и понимал. Врач открыл дверь и впустил Минхо, закрыв ее за ним. - Привет, Джисон-а, - Минхо улыбнулся. Джисон, сидящий за столом и пишущий очередную страницу своего дневника, периодически поглядывая в окно, обернулся и улыбнулся. - Привет, Минхо-хён.