***
Преподаватель по экономике явно его недолюбливает. И причин на это может быть много: наверное, в прошлой жизни парень обидел всю его семью или будучи детьми отобрал на детской площадке конфетку; может, похож на его первую любовь, которая разбила сердце и забрала квартиру после развода, показав средний палец на прощание; или просто не то сказал, не так посмотрел, а у мужчины было плохое настроение. Фантазия у старика богатая, какую из причин тот выбрал Чонгук не узнает никогда. Последний экзамен позади, можно вздохнуть полной грудью и фак показать со спокойной душой не в мыслях, а в реальности. Правда, только за закрывшейся за ним дверью. В лицо как-то неловко. Ничто не оправдает хмурого деда, который пытался его сегодня отправить на пересдачу только потому, что не запомнил лицо студента на парах. Может, экономика и не самый любимый предмет в семестре, но Чонгук учил его почти всю неделю и штудировал ответы на каждый билет. За долгие полчаса дискуссии свою заслуженную четвёрку отвоевал, но настроение от этого шибко лучше не стало. Только лишние нервы на споры с упертым человеком потратил. И ведь на самом деле в последнее время парень на любую мелочь реагирует остро, всё принимает близко к сердцу и хмурится чаще обычного. Есть ли на то причина? Возможно. Сейчас он чувствует себя так, словно подожжёт всё вокруг одним только недовольным взглядом. Твёрдым шагом идёт к своему корпусу общежития, проходит мимо охранницы на входе, даже не пожелав хорошего дня, как делает обычно. Ключ в замок не хочет попадать с первого раза, и это выводит из себя ещё сильнее. Такие мелочи делают шаткое состояние парня еще хуже. Почему именно сегодня? Желание просто взять что-нибудь в руки и разбить об стенку растет с каждой секундой. Для полной картины на него должно свалиться ведро с водой, как бывает во второсортных комедиях, и всё, финита ля комедия. Занавес. Комната встречает тишиной и мраком из-за закрытых плотных штор на окнах. Пространство вокруг не украшено и как будто даже не обжито. Как бы сильно он не любил грядущий праздник, сил и настроения украшать место, где он только ночует и работает, совсем нет. Когда дело доходит до отдыха, почти всегда его забирает к себе Тэхён. Они проводят время в его квартире, в которой уже есть вторая зубная щетка и половина его одежды, а копия ключей была отдана Чонгуку. Волшебным образом все это стало нормой. А здесь… Только тусклые вечера за учебниками да проектами в те дни, когда мужчина слишком занят, чтобы побыть с ним. Так уж получилось, что последние две недели стали именно такими. Незаправленная кровать в углу манит к себе, и ой как хочется поддаться желанию провалиться в сон. Но вместо этого он тяжело вздыхает и идёт в душ, чтобы смыть с себя негатив и не расстраивать еще и Тэхёна своим поганым настроением. Горячая вода творит чудеса. Мышцы расслабляются, а злость постепенно сходит на нет. Выходит и, завязывая пояс халата по пути, парень присаживается на не такую уж и мягкую поверхность, чтобы немного прийти в себя. В этом маленьком помещении кровать служит и диваном, и стулом, и столом. То, как касается головой подушки и засыпает, уже не помнит.***
Тёплые ладони мягко массируют голову, водят вверх и вниз по руке и бегают по ключицам, что не скрыты халатом. Такие нежные и родные, что хочется прижаться ближе. Невесомые прикосновения выдергивают из сладкого сна, и Чонгук хмурится. Мычит что-то невразумительное. В желанном покое хочется остаться подольше, потому что организм не успел восстановиться, но кто-то настырно не даёт этого сделать. Он открывает глаза и видит перед собой Тэхёна, который даже не снял тёплую куртку и сейчас сидит на корточках перед кроватью. Сон уходит далеко, сердце пропускает удар, и парень резко садится. Оглядывается вокруг в поисках непонятно чего и переводит взгляд обратно. Смотрит с испугом, в глазах отражается бесконечное извинение, на что слышит лишь добрый смешок. Мужчина любуется своим уютным мальчишкой с растрепанными волосами и следом от подушки на щеке, который выглядит так, как будто его срочно нужно всего зацеловать и успокоить. — Прости меня, — Чонгук чувствует себя ужасно. Утром успел разозлиться, теперь ещё и проспал их встречу. Ну катастрофа, а не день. Закрывает лицо руками, лишь бы избежать этого мягкого взгляда и дальнейшего диалога. Телефон на секунду загорается, привлекая к себе внимание. Взгляд падает на часы, и внутренняя совесть превращается в монстра, что пожирает изнутри. Время полпятого, он проспал полтора часа с их запланированной встречи, а Тэхён, скорее всего, всё это время ждал парня. — Всё нормально, — мужчина садится рядом и тянет за кисть, заставляя обнять себя побыстрее, чтобы отпустить все тревоги. — Чувствуешь себя лучше? — Издеваешься? Чувствую себя мудаком, — Чонгук не может сдержаться. Жмется ближе, носом проводя по скуле, раскаивается. С ним делятся спокойствием и гладят по голове, пальцами зарываясь в блондинистые пряди. Это расслабляет. Хочется обратно закрыть глаза и поспать ещё хотя бы пару часов. — Я не специально, клянусь. — Я задержался на работе, так что всё хорошо. Устал, да? — в ответ только кивки. Парень удобно устраивает голову на чужой груди, щекой потираясь о мягкий свитер, и лежит безвольной тушей, теребя пояс халата и с радостью принимая всю заботу. Тэхён иногда смеётся с того, как сильно его двадцатидвухлетний парень своим поведением смахивает на ребёнка. Его милые привычки просто выбивают почву из-под ног и заставляют схватиться за сердце в безмерной любви к этому человеку. Влюбился, как школьник, с первой встречи, когда он просто курировал нового стажёра в небольшой компании, который должен был заниматься рекламой. Обычный практикант из университета. Даже сейчас помнит, как всё вокруг замедлилось, стоило парню только переступить порог его кабинета. Студент проработал два месяца и ушёл. Тэхён, как самый честный и немного влюблённый сотрудник, всё-таки сохранил в контактах номер, который был указан в личном деле парня. Непрофессионально с его стороны? Может быть. Но из-за своей маленькой безобидной авантюры он уже год в отношениях с самым потрясающим человеком. С тем, кого хочется узнавать ещё и ещё, видеть улыбку чаще, целовать в милые щёчки и проводить в одной постели или на диване вечера в обнимку, когда сил вставать нет. Тэхён не припоминает, чтобы чувствовал столько всего к одному человеку, но вот, тот самый появился и разорвал типичные представления об отношениях. Чонгук лежит так с минуту и отстраняется, когда понимает, что снова начинает засыпать в тепле. — Если ты устал, мы можем никуда не ехать. Отдохни, перенесем на другой раз, — Чонгук на предложение хмурится. Жуёт губу, раздумывая над предложением, потом встаёт резко и идёт к шкафу, достаёт дорожную сумку, в которую летят тёплые свитера и джинсы. Тэхён незаметно приподнимает губы в улыбке. — Нет, если ещё не поздно, мы поедем сегодня, — провести Рождество и чудесные каникулы с Тэхёном, что может быть лучше? Сейчас он выспится, а завтра проснётся и пожалеет о том, что отказался от предложения. Такого допустить нельзя, да и дорога долгая, поспит в машине. Глаза немного болят, но это не сильно мешает. Расчёска путается в волосах, потому что они высохли абы как. — Отвернись, пожалуйста, — Тэхён выгибает бровь, выражение его лица говорит: «Ты что, серьёзно? Мы буквально спим вместе, я твою каждую родинку на теле знаю» И это только смущает. Неловкость всё равно иногда даёт о себе знать. Где-то со стороны кровати слышится театральный вздох, и он натягивает толстовку спокойно, зная, что его не прожигают взглядом.***
Ехать до загородного дома Кимов часа четыре, если выехать из города без пробок. Мальчишка греет руки о пластиковый стаканчик с горячим шоколадом, который они недавно купили в любимой кофейне по пути, и рассматривает ярко украшенный город. Как будто в сказке, почти на каждом здании мерцают яркие огоньки, гирлянды тянутся от одного дерева к другому, тонкий слой снега лежит на тротуарах и тихо разносятся песни по радио в салоне в машине. Он хочет остаться в этом моменте подольше. Вопреки ожиданиям, заснуть на удобном сиденье не получается. Одна песня сменяется другой, а Чонгук иногда переводит взгляд на мужчину рядом. Тэхён сосредоточенно следит за дорогой, не отвлекаясь, расслабленно держит руль одной рукой. Невероятное зрелище. На него такого уютного можно смотреть вечно. Он помнит времена, когда они работали в одной компании, и единственное, что может сказать: Ким во время работы выглядит просто завораживающе. Почти всегда спокойный и собранный. Наверно парень пропал ещё в тот момент, когда зашёл в кабинет и встретился глазами с мужчиной. Взгляд, искра, буря? Вот это наверно его случай. — Нравлюсь? — Чонгук отвлекается от своих мыслей и пару раз моргает, непонимающе смотря на мужчину. Откладывает на подстаканник остывший шоколад и немного откидывает кресло назад. — О чём ты? — всеми силами делает вид, будто это не он не отрывал взгляда от Тэхёна последние десять минут. — Пялишься, — мужчина ухмыляется, но головы не поворачивает. Только свободной рукой ловит его руку и подносит к губам. Оставляет невесомый поцелуй. Парень заливается краской, внимательно следя за движением, что отзывается внутри фейерверком. Сухие губы словно обжигают своим прикосновением. Сглатывает ком в горле и смущенно отвечает: — Скорее любуюсь, — тут признаёт своё поражение, что даже поражением назвать сложно. Говорить о своих чувствах ему даётся тяжелее, хоть и старается этот барьер преодолеть. Хочется наконец выпалить всё, что в сердце у себя хранит. Сказать, какой же Тэ красивый, заботливый, добрый, чуткий, невероятный. Мужчина обо всём знает и любую инициативу своего мальчика принимает. Прекрасно видит и понимает всё без слов. У самого ведь также. — Ты красивый за рулём. — Только за рулём? — Тэхён, как глубоко влюбленный мужчина, может себе позволить иногда глупые фразы. Зато это помогает Чонгуку говорить больше и открываться, что самое главное. — Не только, — глубоко вздыхает и произносит вслух то, что у него крутится в голове: — Ты всегда какой-то нереальный. И это банальное «нереальный» на самом деле несёт в себе столько смысла, столько чувств, которые мальчишка пытается описать. В глазах Чонгука он как дракон, в которого никто не верит, а он не просто верит, но ещё и видит собственными глазами. Одним словом - чудо. Как снег в мае или подснежники в сентябре, четырёхлистный клевер, радуга после дождя, северное сияние в иллюминаторе самолёта. Он может перечислять бесконечно, но не подберёт тех слов, что чувства в полной мере выразят. Нет такого слова, может «любовь» только. Рука греется в чужой, большой палец иногда заботливо поглаживает мягкую кожу. В машине тепло и пахнет горячим шоколадом. За окнами кружит снег, и остаются позади огни вечернего города. На радио играет очередная американская попса, создавая в салоне непринужденную атмосферу. Ещё немного и они доедут до места назначения. Снежные горы, густой зимний лес и празднично украшенные частные дома. Наверняка, лучше, чем в сказке. Если бы не безмерная любовь к большому мегаполису, Чонгук непременно остался бы там жить. Парень не замечает, как глаза закрываются и он проваливается в сон. Снаружи гуляет ветер, а в автомобиле тепло и хорошо. Возможно, большую роль в этом играет именно один, сосредоточенный на дороге водитель рядом с ним. Тот, кто мимолетные взгляды кидает и руку из плена своего не отпускает.***
Чонгук открывает входную дверь и удивляется, что в пока пустом доме чувствует тепло. Свет везде выключен, но полы тёплые, будто отсюда никто не уезжал. Тэхён заходит за ним, откладывает пакеты с продуктами, отряхивается от снега и снимает куртку. Нажимает на выключатель в углу, и мягкий свет освещает коридор и гостиную. Взгляд привлекает высокая и пушистая, ещё не наряженная игрушками и гирляндой ёлка в углу. Рядом с ней стоят коробки. За большим, не закрытым шторами окном видны только деревья, посаженные на участке, и падающий снег. Они приехали довольно поздно, на часах полдвенадцатого. Пока парень осматривается, Тэхён подходит, помогает снять верхнюю одежду, шапку и зарывается в мягкие волосы рукой, треплет их нежно, улыбается и отходит. Оставляет обе куртки на вешалке у входа. — Я думал, тут будет холодно, — Тэхён включает дополнительный свет на кухне и оставляет пакеты на столешнице. — Я позвонил соседке и попросил включить отопление в доме заранее. У неё есть запасные ключи на всякий случай. Голоден? — Вообще-то да, — Чонгук подходит сзади к Тэхёну, который раскладывает продукты в холодильник, и обнимает, холодными руками залезая под свитер. Проводит пальцами по коже, которая покрывается мурашками, и наслаждается давно желанной близостью. Последние две недели прошли в пятиминутных звонках и сообщениях. Из-за загруженности в преддверии праздников и грядущих выходных впахивать приходилось много, Чонгуку на учебе, а Тэхёну на работе. И сейчас просто быть рядом — самое приятное, что может происходить. Мужчина даже не вздрагивает от холодных рук, дверцу холодильника закрывает и разворачивается в объятиях. Меняет их местами и зажимает расслабленного парня между собой и столешницей. — Я изголодался по одному человеку, с которым давно нормально не виделся. Тэхён усмехается. Шутка может и глупая, но ему по вкусу такие подкаты. Чонгук улыбается мягко, греет руки под одеждой и играючи проводит пальцами выше, задевая соски. Мужчина громко вздыхает. — Это ты меня так соблазняешь? — А мои намёки недостаточно понятные? Мужчина правда делает вид, будто думает над ответом. Вскидывает голову вверх и вытягивает губы трубочкой. Чонгук может на такое лишь нахмуриться и ущипнуть за мягкую кожу. — Нет, — приближается, оставляя между ними сущие миллиметры. Смотрит в глаза и в самые губы говорит едва слышно: — Мне всё достаточно понятно. И целует, как в первый раз. Медлит, облизывает и кусает. Чонгук вытаскивает одну руку из-под теплой ткани и зарывается в волосы, к себе ближе притягивая. Такой сладкий поцелуй, о котором он давно мечтал и по которому соскучился. Эти губы манят так, словно мёдом измазаны. Ладони мужчины с талии спускаются к ягодицам. Сажают на столешницу и притягивают близко, настолько, чтобы не было места для лишнего воздуха между ними. Руки гуляют везде: по точеной талии, ровной спине, плоскому животу, который втягивают каждый раз, как чувствуют прикосновения. — Ты такой красивый, — прикосновение губ на ключице. Тэхен от этого мальчишки теряет рассудок. — Самый прекрасный на моей памяти. Говорит всё, что думает, своих чувств не стесняясь. И от этого сердце у обоих бьётся сильнее, и к щекам кровь приливает. Мальчишка на каждое такое признание реагирует, как в первый раз. Футболка летит в сторону, поцелуи невесомые спускаются ниже, обходят ареолы сосков и проходятся по животу. Кожа пылает. Приятно до одури. Дыхание сбивается, а чужие касания ощущаются особенно остро. Хочется больше, ближе, дольше. — Тэ, — больше похоже на стон. Чонгук чувствительный к ласкам, всхлипывает от уверенных касаний. Не знает куда деть руки и бегает по крепкому горячему телу, то оставляя их на плечах, то зарываясь в волосы. — Поцелуй меня, не могу больше. Мужчина поднимает темный, горящий страстью и желанием взгляд. Он смотрит прямо в глаза, а потом опускается к желанным губам. Проводит по ним языком и тянет на себя. Целует глубже и быстрее. Сжимает заметный бугорок через тонкую ткань брюк, от чего мальчишка дёргается, стонет в губы и сталкивается с чужим языком. Мычит в поцелуй и бедра вскидывает, прося прикоснуться ещё. Парень за его движениями не успевает, но отвечает так же горячо. Дрожит от переполняющего удовольствия. Разум покрывается туманом. Руки настойчивые крепко прижимают к себе, спускаются ниже и тянут за резинку спортивок. Лезут под боксеры, чтобы, наконец, прикоснуться к члену и пройтись пальцем по головке, размазывая смазку. Чонгук не сдерживает стоны, а Тэхён каждый из них ловит, наслаждаясь приятной мелодией. Это только начало, но уже хочется кричать. Парень сам проявляет инициативу, смелеет и дотрагивается до чужого возбуждения, вызывая у мужчины вздохи, обжигающие чувствительное ухо. — Давай, сделай так ещё раз, — Чонгук слушается и проводит рукой по длине через кромку штанов. Чужая реакция разжигает. Хочется большего. Он справляется с ненавистным сейчас ремнём и тянет молнию брюк вниз. Тэхён отстраняется, чтобы полюбоваться на раскрасневшегося мальчишку с растрепанными волосами. С него бы картины писать. То, что такого открытого Чонгука видит только он один, льстит на самом деле. Его беречь нужно и из объятий своих не выпускать, всю вселенскую любовь дарить. — Нам надо в душ, — не может оторвать взгляд от молочной кожи, что истерзана зубами, наслаждается высокими стонами. Чонгук кладёт руки на шею Тэхёна и оставляет невесомый поцелуй на губах, прежде чем пройти за ним. Они стоят под струями горячей воды, Чонгук млеет от губ на шее, которые собирают влагу и оставляют яркие метки на коже. Щекой упирается в холодный кафель и стонет от сильных толчков. Его переворачивают и поднимают на руки, увеличивая давление. Попадают по простате, от чего парень голову вскидывает и закатывает глаза. Тэхён ускоряется, держит мальчишку за ягодицы крепко и не может отвести от него взгляд. — Смотри на меня, — и Чонгук не смеет ослушаться. Глаза от чужих не отрывает и губы кусает. Не в силах больше сдерживаться, кончает на свою и чужую грудь с громким вскриком и сжимает в себе член. Чувствует ещё несколько толчков и громкий вздох совсем рядом. До постели они добираются глубокой ночью, и только покрытые снегом, качающиеся деревья и такие же заснеженные горы видят и слышат сквозь незашторенные окна как Тэхён свои чувства Чонгуку доказывает. Через поцелуи бесконечные, через трепет, слова, которые нежнее любых цветов, через громкие стоны в пустом, но не одиноком доме, и бутоны красных меток на теле, каждые из которых бережно зацелованы. Может, утро и было не самым идеальным, но эта ночь определенно закончилась настолько хорошо, что уйдёт в коробочку трепетных воспоминаний Чонгука. Одну из тысячи остальных, что он в голове бережно хранит.***
Когда открываешь глаза, и первое, что видишь в постели, обнажённого, сладко спящего мужчину, не важно выспался ты или нет, улыбка так и просится. Когда он во сне закидывает руку тебе на талию и притягивает ещё ближе, хочется уже визжать от удовольствия. Чонгук сдерживается только потому, что будить не хочется. Лежит спокойно и рассматривает умиротворённое лицо напротив. Мужчина даже когда спит, такой очаровательный. За окном светит солнце и снег из-за этого блестит, ветер стих, а потому деревья не качаются. С незашторенных окон вид просто сказочный. Хочется прогуляться вдоль пушистых деревьев до заснеженных гор. Заснули они, на самом деле, недавно. Сейчас пол второго, и непонятно что разбудило уставшего парня. — Ну, так и будешь смотреть? Чонгук резко одёргивает руку, которой убирал пряди волос с лица Тэхёна, и не сдерживает смешка. Чувствовать тепло другого тела, прикасаться к медовой коже и оставлять на ней отметины — Чонгук чувствует себя окрылённым из-за любых мелочей, которые связаны со своей любовью. Да, да, именно любовью. Он сделал такой вывод, пройдя тропу сомнений и неуверенности, и может лишь надеяться, что окончательно все свои проблемы отпустил. Сейчас хочется быть счастливым, любить и чувствовать любовь в ответ, а не зарываться в мысли о том, что может это всё погубить. В самом начале их было много, как Тэхён со всеми справился и при этом остался рядом, не до конца понятно, но приятно. — Не могу насмотреться, уж прости. Тэхен открывает глаза и улыбается. Разнеженный, он притягивает к себе парня, касается губами теплой щеки и устраивает голову на его груди, снова закрывая глаза. — С тобой не хочется расставаться. Чонгук, откуда ты? — В смысле? — Всё не могу поверить в своё счастье, что однажды встретил тебя. Никогда не чувствовал подобного, знаешь? Тобой невозможно насытиться, на тебя невозможно насмотреться. Завораживающий, такой нежный мальчишка. Мой же? Чонгук немного теряется. Тэхён часто делает комплименты, но иногда вот так обнажает душу и в эти моменты тепло разливается где-то в груди, сердце ускоряет ритм, а руки начинают дрожать. Иногда его слова столь интимны, что стыдно слушать. Мужчина одними фразами выбивает всего его из колеи. Так нельзя. — Твой, — «чей же ещё» — проносится в голове. Конечно, несмотря на смущение, всё же признает, что эти слова для него очень дороги и влияют сильнее всего прочего. Возможно ли вообще так чувствовать? Чонгуку нравится, безумно. — Мой, — Тэхён повторяет это ещё раз и целует где-то на уровне сердца. Волосы щекочут, но Чонгук стоически терпит. Наверняка тот слышит, как быстро мальчишье сердце бьётся. А Тэхён слышит. И слушал бы бесконечно. От таких утренних ласк Чонгук млеет. Вставать из теплой постели желания никакого, но в душ сходить надо бы. Он, скрипя душой, встаёт, хотя теплая кровать до сих пор кажется ужасно заманчивой. Тэхён провожает его взглядом до ванной и удовлетворенно прикрывает глаза. Картина, за которой хочется наблюдать каждое утро. Мальчишка вчера стеснялся переодеваться при нём, а сегодня ходит по комнате в одной белой футболке, которая еле прикрывает обнаженные аппетитные ягодицы, но не россыпь засосов на шее и бёдрах. Кажется, собственные чувства его скоро сожрут. Они непонятные, но теплые и приятные. И проявляются каждый раз рядом с парнем, даже спустя год отношений. И если в начале всё было настолько ярким, что глупое сердце пробивало грудную клетку, сейчас оно до ужаса спокойное. И это хорошо, потому что это самое спокойствие оно ощущает рядом только с одним единственным человеком. Это не взрыв эмоций, а что-то более ценное и редкое. Любовь? Мало, ему мало. Хочется на мир весь забить и наслаждаться моментом. Который, он надеется, будет длиться бесконечно. Когда расслабленный после горячего душа Чонгук выходит в коридор, чувствует манящие запахи с первого этажа и быстро натягивает первые попавшиеся под руку спортивки и футболку, которая чуть больше, потому что скорее всего Тэхёна. Бросает случайный взгляд на своё отражение в зеркале и улыбается. Всё смотрится правильно, чувствуется также. Приятно осознавать, что есть место, где он чувствует себя своим, нужным. А выглядит сейчас влюблённым и облюбленным. Спускается на кухню и замечает мужчину у плиты. Подходит со спины и целует куда-то в позвонок, куда дотягивается, будучи немного ниже. На сковороде жарятся овощи для будущего завтрака, волшебный аромат заставляет глотать слюни. — Погуляем после? — Можно, — мужчина серьёзно кивает, обращая всё своё внимание готовке, не поворачиваясь к Чонгуку, который облокачивается рядом. — Погода чудесная. Парень смотрит в окно и тоже кивает пару раз. Завораживающе красиво. После можно будет нарядить ёлку и включить на фон Гринча или Шрека. Непонятно почему, но последний тоже ассоциируется с рождественским настроением. А сейчас хочется именно такого, без тревог и проблем. Отвлекает настойчивый стук в дверь. Чонгук вздрагивает и переглядывается с удивлённым Тэхёном. — Мы ждём кого-то? — Может, соседи. Открой, я почти закончил. Чонгук послушно уходит. В глазок не смотрит, открывает дверь, встречая перед собой женщину, лицо которой меняется при виде него, и рядом с ней уставшего на вид господина. Несколько раз моргает глупо, потом вспоминает о правилах приличия, немного натягивая улыбку, и кланяется. — Добрый день, могу я вам чем-то помочь? — Для начала пропустить в дом, — женщина эта о приличии так и не вспоминает. Проходит мимо парня и снимает куртку, оставляя увесистую сумку на полке. Незнакомец только кивает, уже более доброжелательно себя ведет и задаёт встречный вопрос: — Тэхён же тут? — парень кивает, не в силах вымолвить и слова. Сейчас хочется его самого позвать и спрятаться подальше от давящего напряжения, что исходит от незнакомки. — Я Ким Туан, а это, — указывает легким движением руки на женщину, которая стоит в стороне и в разговор не вмешивается — Ким Наён. Мы родители Тэ. А он и так догадался, когда имена услышал. У Чонгука по коже проходятся мурашки. О родителях он знал немного, даже не видел ни разу. Поэтому в эту секунду краска сходит с лица. Даже улыбки не может выдавить из себя. Не такой он представлял их первую встречу, да что там, вовсе и не был готов. Пока в коридоре наступает гнетущая тишина, из-за угла выходит сам Тэхён, протирая руки полотенцем. — Ну что там, малыш? — поднимает взгляд на людей в прохожей и застывает в удивлении. — Папа? Вы что тут делаете? Может и неприлично, но правила этикета из памяти стремительно стираются при виде незваных гостей. Наверно, это семейное. Чонгук делает пару шагов к нему и становится рядом. Как бы не хотелось спрятаться за его спиной, наверно, это будет некрасиво с его стороны. Привычное прозвище сейчас заставляет смутиться перед его родителями. — Прикройтесь ради приличия, — не сразу понимает, что обращаются к нему. Тон женщины недовольный, даже пренебрежительный, но заставляет вспомнить о ярких засосах на шее и покраснеть. Ладонью их накрывает, чтобы спрятать хоть как-то, и отпускает голову. Ким Наен поворачивается к сыну и строгим взглядом мерит. — Так и будем у порога стоять? Тэхён смотрит на парня, и ему это всё совсем не нравится. Тот выглядит растерянным и немного напуганным всей ситуацией, что хочется не разбираться, а в охапку его схватить и спрятать. В ответ бы что-то сказать, чтобы больше его мальчишку не смущали. Он собирается открыть рот, но Чонгук проходит мимо него, кидает взгляд, безмолвно просящий ничего не предпринимать, и еле слышно говорит: — Я сейчас вернусь, — и спешно скрывается на втором этаже, убегая от прожигающего спину взгляда как можно быстрее. Оставшись втроём, они проходят за обеденный стол в гостиной. Свою злость мужчина сглатывает, чтобы не портить день с утра пораньше. Хотя, куда уж тут, после такого подарка. Глубоко вздыхает, уходит и возвращается с кружками чая. — Повторюсь, вы как здесь оказались? — Твоя мать, как узнала от соседки, что ты здесь с парнем, так и собрала вещи, чтобы помчаться следом, — Туан этим, видно, недоволен, но всё равно компанию безрассудной идее составляет. Пустить её одну было бы худшим решением. — Кто этот юноша? — Наён тему меняет быстро. Непонятно почему, выглядит недовольной. Сверлит тяжёлым взглядом сына, будто тот совершил непростительную ошибку и ждёт ответ на главный вопрос. В помещение заходит этот самый юноша в толстовке Тэхёна, которую натянул до горла, и со всё ещё смущенным лицом. Тэхён переводит взгляд и улыбается нежно, что от внимания отца не ускользает. Строгость уходит куда-то на второй план при виде него. Парень это тоже видит и на душе становится спокойнее. Если любимый человек чувствует себя комфортно, волноваться не о чём. Садится рядом с ним, напротив нежданных гостей и складывает руки перед собой. — Знакомьтесь, мой парень Чон Чонгук. Я вам о нём рассказывал, — женщина немного бледнеет, а её муж рядом легко улыбается парню. — Приятно, наконец, познакомиться, Чонгук, — Туан подаёт голос. Разбавить эту атмосферу хочет. Наён молчит, взглядом проходится сверху до низу, задерживается всё на тех же засосах, которые, может и не бросаются в глаза так ярко, но всё ещё видны. Переводит недовольный взгляд на сына, на котором тоже россыпь ярких меток на смуглой шее пестрит. Для нее два и два сложить несложно, они немного не вовремя, видимо, заявились. Совесть за это внутри не гложет, скорее какой-то внутренний голос шепчет о том, что делает она всё правильно. Единственного ребёнка в семье от беды уберечь просто желает. В её действиях нет чего-то, что, как она думает, может навредить. — И чем же вы, юноша, занимаетесь? — У него есть имя, — Тэхён вмешивается. Ловит дрожащую руку под столом и сжимает мягко в своей. Чонгук переводит благодарный взгляд. — Я учусь на последнем курсе юридического, подрабатываю, создавая рекламу для предприятий, — и не знает, что добавить. В его жизни ничего особенно интересного нет, чем он может похвастать перед… Кем? Будущими родственниками? Ему даже смешно на секунду становится от таких мыслей. Приятно, конечно, называть родных своего парня будущей семьей, но слишком рано. Глупо думать об этом, когда такие браки редко где встречаются. И тем более, когда всеми фибрами души чувствуешь неприязнь некоторых из присутствующих. — А родители? — Чонгук теряется, а мужчина рядом с ним мрачнеет в мгновение. Старший Ким одергивает женщину и виновато смотрит на мальчишку. — Прости её, пожалуйста. Совсем не ведает, что говорит после долгой дороги, — Тэхён прожигает женщину взглядом и крепче сжимает руку. Он злится: как она может задавать при первой встрече такие вопросы? Молчащий всё это время парень неловко произносит: — Я, — теряется, не знает, что сказать, поэтому удрученно улыбается. Давненько он с этим вопросом не сталкивался. — Все в порядке, господин Ким. Мои родители погибли, когда я ещё был маленьким ребёнком, так что я не помню их. Наступает гнетущая тишина, которую он спешит прервать: — Знаете, я немного прогуляюсь, хорошо? — Тэхён смотрит на него и обиды или грусти в лице не замечает. Чонгук смотрит всё так же тепло, просто выглядит немного растерянным. Хватает сил только кивнуть. — Я как раз собирался позвонить Виён. Когда слышится тихий хлопок входной двери, Тэхён переводит взгляд на женщину. Виноватой та совсем не выглядит. — Почему из всех вопросов ты выбрала именно этот? — голос его недовольный, строгий. Проявлять дружелюбие уже не получается. — Да что я сделала? — Туан рядом прикрывает глаза и глубоко вздыхает. Сколько же усталости и сожаления в этом жесте. — Я говорил о том, что у него нет родителей, просил вас запомнить и не задавать об этом вопросов в будущем, чтобы не делать больно. Но ты, — Тэхён говорит чуть громче положенного. — Ты решила просто пропустить это мимо ушей. Тебе настолько наплевать? — Я просто не помню такого, — кажется, ей всё же стало неловко от своего поведения. Она бегает глазами по помещению и откидывается на спинку стула. — Это было неспециально, честно. — Просто забыла, — Тэхён горько усмехается и опускает голову. — Как же у тебя всегда всё просто. Просто найди жену, просто брось.***
Чонгук идёт по заснеженной дороге к тропинке в лес, не поднимая головы. Позвонить подруге надо, да вот только руки не доходят. Хочется походить в тишине, которую разбавляет только хруст под ногами. Дома, что стоят далеко друг от друга уже украшены хвоей и гирляндами снаружи. Сейчас они не светятся, но вечером выглядит сказочно скорее всего. Надо будет выйти с Тэхёном и вместе прогуляться. Рождество совсем скоро. Столь внезапное появление родителей немного обескураживает. Если бы они с Тэхёном были знакомы чуть меньше, он бы подумал, что знакомство было подстроено. Но об отношениях мужчины с мамой он в курсе, потому таких мыслей даже не допускает. Чонгуку на самом деле обидно не столько из-за вопроса, который по отношению к любому другому был бы совершенно обычным, сколько из-за того, что она спросила будучи в курсе всей ситуации. Он сирота и своих родителей не помнит от слова совсем. Вырос в детском доме и всю подростковую жизнь потратил на подготовку к вступительным экзаменам, чтобы поступить в университет и построить хоть какое-то стабильное будущее. Избавиться от ощущения, что он просто бесполезный. Стать кем-то, кто достоин нормальной жизни. Не было в его детстве того, что сильно выбивало из колеи, просто он жил рядом с такими же детьми, многие из которых были обижены на несправедливую жизнь или родителей, которые их оставили, и они свою обиду показывали не самым лучшим поведением. Вполне нормальное явление для места, где он рос. По мере взросления у него тоже были заскоки, бесконечные вопросы, чем он заслужил остаться здесь, никому не нужным и никем не любимым, одиноким. Когда Тэхён впервые задал вопрос о его родителях, не зная ни о чём, Чонгук не обиделся ни на секунду, даже мысли не проскользнуло. Когда он рассказал всё, мужчина благодарил за доверие и просил прощения за своё неугомонное любопытство. Но, конечно, обижаться на неприятный вопрос никто не собирается. С кем не бывает, она могла забыть. Но реакция Тэхёна и его отца говорила о другом. Неловкости в общении не хочется, хоть и первое впечатление не очень хорошее. Всё же можно исправить? Ради Тэхёна он постарается построить хорошие отношения с близкими мужчине людьми. Череда нескончаемых мыслей заполняет голову, и он идёт по тропинке, уже не обращая внимания на окрестности. Морозный воздух заставляет прятать руки глубоко в карманах объемной куртки, а носом зарываться в теплый разноцветный шарф. Не замечает под ногами замерзшего участка и случайно поскальзывается на льду. Пытается удержать равновесие, но всё равно падает на спину. Чонгук охает и страдальчески прикрывает глаза. Падение не такое жёсткое, но неприятное, будто из легких воздух выбило. Открыв глаза, видит над собой девушку, что взволнованно его оглядывает и протягивает руку: — Ты жив? Может, сломал что-то? Парень благодарно руку помощи принимает и поднимается. Двигается немного, чтобы проверить, вдруг что болит, но, к счастью, всё нормально. Выдыхает с облегчением и отряхивается от снега. — Нет, всё хорошо, спасибо, — поднимает голову и улыбается дружелюбно незнакомке, что всё также стоит напротив и ждёт чего-то. Девушка эта с тёмно-каштановыми волосами, спрятанными под шапкой с помпоном, и добрыми зелеными глазами улыбается в ответ и легко кланяется: — Лиён, — Чонгук не сразу понимает, что это имя, так внезапно оно звучит. — Вот это ты меня напугал. Упал прямо в тот момент, когда я вышла из дома. Ещё лежал, не вставая, думала головой ударился и потерял сознание. — она так красочно момент описывает, жестикулирует, будто с хорошим другом разговаривает, совершенно не думая о том, что незнакомого человека это может оттолкнуть. Она в принципе активная, не даёт вставить и слова, но, на удивление, это совсем не раздражает. — Чонгук, — после тирады наступает тишина, и это кажется прекрасным моментом, чтобы представиться. Она кивает и указывает на дом позади парня: — Я вот тут живу. Не хочешь заглянуть на какао, Юми будет рада гостям. О ком девушка говорит, не знает, но всё равно на заманчивое предложение соглашается. Уже в гостиной та наливает сладкий напиток в довольно большую кружку с рисунком Санты, который показывает дулю, и подаёт гостю. Чонгук смотрит на неё и усмехается. Лиён кричит кому-то на втором этаже, чтобы та спускалась, садится на кресло и берёт в руки похожую кружку, но с Миссис Клаус. В доме пахнет хвоей и чем-то сладким, выпечкой, наверное. Интерьер темный, но в доме уютно. Здесь нет огромных окон, как у Тэхёна, камина тоже не виднеется, но всё такое атмосферное, как будто Рождество может длиться круглый год. Ёлка большая, уже украшенная, стоит в углу, разноцветные носки висят на стенке над телевизором, а вдоль потолка тянется зелёная мишура. Красиво. Он опускает ноги на мягкий ковёр и восхищается мелкими деталями декора. — Сама украшала, — со стороны лестницы слышится быстрый топот и детский голосок. Чонгук оборачивается на звук и удивленно смотрит на девочку лет шести. Та бежит к ним в каком-то пышном платье и с заколками на волосах. Смотрит под ноги, чтобы не упасть и останавливается в нескольких шагах. Парень не знает, как с детьми общаться, но улыбается, когда та переводит взгляд на него. — А ты кто? — она смотрит с недоумением на незнакомца, который держит их кружку в руках и сидит на диване. — Это наш сосед Чонгук, — Лиён отвечает за него. Девочка улыбается, а потом переводит взгляд на шею, лицо её вытягивается от испуга. Чонгуку бы в этот момент сквозь землю провалиться, да и только. Хочется прямо сейчас пойти и ударить своего ненаглядного чем-нибудь тяжёлым по голове, потому что понятно, на что смотрит любопытная пара глаз. Пока что выходит только краснеть. — Кто тебя укусил, Гуки? — она тревожно смотрит на гостя и хлопает глазами, своими маленькими ладошками закрывая рот. — Один очень приставучий комар, принцесса, — бурчит в ответ, после обратно налепляя на лицо улыбку. — Больно? — Совсем нет, — нельзя ребёнку говорить, что это приятно, так что Чонгук только прячет лицо за кружкой. — А ты почему гулял один? — Лиён ловко переводит неудобную тему, а когда девочка просит сладостей, говорит той взять их на столе на кухне. — Мы с парнем приехали отмечать вдвоём Рождество, но сегодня утром внезапно приехали его родители. Подозреваю, что меня они не оценили, — Чонгук полностью согласен с тем, что с незнакомцами говорить легче. Ему сейчас предельно легко. — Да твой парень зверь, — она говорит это так, будто правда осуждает. Тихо, чтобы девочка в соседней комнате не услышала. Чонгук хмурится на высказывание, не понимает о чем речь, но потом замечает взгляд направленный на шею. Кто же знал, что эти засосы принесут столько проблем? Точно даст кое-кому по голове, как только вернётся. Сейчас только и может, что натягивать ворот повыше, завязывая в узел верёвочки капюшона. Она внезапно смеётся, чем немного пугает. — Прости, у меня тупые шутки. Я пыталась разрядить обстановку, но это было бестактно с моей стороны, — несмотря на всё, парень тоже неожиданно для себя улыбается. Такая быстрая смена настроения ему нравится и заставляет чувствовать себя чуть комфортнее. Сначала в голову пришла мысль о том, что новой знакомой не понравилось именно наличие у него парня, но потом, когда он понял, что это не так, стало легче. Со своим нешироким кругом друзей, о наличии гомофобов в мире забывает. — Твой парень скрывал тебя от них? Что за козёл? — не сразу понимает новых недовольств девушки, оставляет кружку на столике рядом и активно жестикулирует. — Всё не так, — он снова не может подобрать слова. Да что за утро-то такое. — То есть, он потрясающий, правда. Заботливый и внимательный. Тэхён даже не знал, что они приедут, и обо мне рассказывал, только его маме, видимо, всё равно. Девушка кивает серьезно. Дует щёки, о чем-то думая, а потом её лицо озаряется осознанием. — Подожди, то есть он подстроил вашу встречу, да? — Нет, — вздыхает. — Он не знал, что они приедут. Как я услышал, это соседка им рассказала, что Тэхён собирается приехать сюда. А он просил у неё помощи, потому что у неё есть запасные ключи, — Лиён слушает внимательно. Чонгука даже удивляет, что незнакомка так проникается. Думает, что кого-то она ему напоминает. В голове всплывает образ лучшей подруги — Виён. Они быстро нашли общий язык, когда познакомились. Та была в начале такой же активной. Девочка прибегает обратно с горсткой конфет в разноцветных обертках и кидает на диван рядом с парнем. Садится и берёт в руки одну, протягивая ему: — Бери, — она смотрит серьезно и ладошку держит вытянутой. Чонгук только улыбается и благодарит. — А где ты живешь? — Мой парень живёт рядом с большой ёлкой, дом с серой крышей, с краю. — О, чета Ким? — черезчур громко выкрикивает, но быстро берёт себя в руки. — А соседка эта, Суран аджума, да? До чего же вредная тётя. Я только второй месяц здесь живу, но она уже разок успела мне нахамить, представляешь? — она злится смешно. Настроение из-за новой знакомой поднимается. — Терпения тебе, Чонгук, — она складывает руки на груди и тяжело вздыхает. — Родственники иногда бывают такими ненормальными. По себе знаю. За этими словами скрывается какая-то история и причина, почему девушка отмечает здесь, но она не говорит, а Чонгук не заставляет. Они общаются ни о чем ещё некоторое время, и когда парень смотрит на часы, резко встаёт и говорит, что задержался совсем и его парень будет волноваться. Прощается спешно и уходит к себе. Он машет рукой на прощание новым знакомым и слышит как в ответ звонкий детский голос кричит: — Приходи ещё, Гуки Смеется с глупого прозвища и идёт по заснеженной дороге, попутно натягивая шапку на голову. Снег блестит, а из-за быстрой походки ноги заплетаются. В душе парень надеется, что того времени, пока он отсутствовал, хватило, чтобы родители Тэхёна отдохнули и успокоились. По крайней мере, ему самому хватило сполна. Дом встречает тишиной. Какао, конечно, хорошо, но живот урчит, напоминая, что последней едой была вчерашняя булочка из любимой пекарни по дороге сюда. Было это довольно давно, утренний завтрак потерпел крах, возможно также, как и планы провести Рождество вдвоём. Теперь надо бы что-то придумать. Куртка остаётся на вешалке, а носки скользят по светлому паркету. Он уходит в спальню переодеть уличную одежду, а когда спускается назад, замечает спящего на диване Тэхёна. На кухне никого, что заставляет облегчённо вздохнуть. Скорее всего, гости спят после дороги. Стоит у порога и собирается подойти к холодильнику, но сзади подходят и резко ловят в объятия, притягивая за талию. Чонгук от неожиданности вскрикивает. — Куда собрался? — теплое дыхание касается уха и это заставляет расслабиться. Парень спиной чувствует чужое тепло и жмётся ближе. — Я голоден, — пытается скинуть с себя руки, чтобы дойти до своей цели, но Тэхён за спиной только усмехается и идёт пингвином за ним. Руки не убирает, и со стороны это выглядит забавно. — Правда? Ещё суток не прошло, а ты изголодался по мне? — вчерашнюю реплику напоминает, от чего краска выступает на лице парня. И правда звучит глупо, но это вызывает лишь улыбку у мужчины. Ему нравится всё, что его мальчишка говорит. Это приятно, когда тот пытается флиртовать и проявляет своё внимание. Не обращая внимания на мужчину, Чонгук открывает дверцу холодильника и взглядом обводит содержимое. Живот снова урчит, и на этот раз становится неловко, ведь Тэхён наверняка это услышал. Тот руками гладит живот через ткань толстовки и оставляет поцелуй на плече. — Приготовим что-нибудь? — Давай просто заварим рамён? Не хочу заморачиваться, а у тебя так вкусно получается всегда. Мужчина ничего не отвечает, отходит к шкафчикам и достаёт пару упаковок. До сих пор с растрепанными волосами и следами от подушки, на которой уснул недавно. Зевает и следом достаёт маленькую кастрюлю, ставит в раковину и включает воду. Пока та наполняется, зажигает конфорку на плите. Чонгук только наблюдает за неторопливыми движениями. Почему тот даже лапшу заваривает так, будто готовит какой-то кулинарный шедевр? Это его особенность, так аккуратно и уверенно делать всё, за что только ни возьмётся. И эта черта очень привлекает, со стороны выглядит завораживающе. — Как прогулялся? — Тэхён зубами открывает упаковку и закидывает лапшу в кипящую воду. — Неплохо. Я познакомился с милой соседкой Лиён и её маленькой сестрой, — отходит подальше и по привычке садится на столешницу. Тэхён только улыбается на этот жест, кажется, привычку случайно привил он. В его квартире это стало почти что традицией при каждой готовке. Он готовит, Чонгук сидит где-то неподалёку и разбавляет тишину. На широком балконе дома теперь неизменно лежат плед и подушки. — Она пригласила меня на какао. — Милой значит, — конечно, он только шутит. Тэхёна на ревность вывести сложно. Чонгук дует щёки, делая вид, что глубоко оскорблён, и ногой пихает мужчину. — Да, она на Виён похожа очень, — на самом деле, новые знакомства мальчишки радуют мужчину. Тот мало кого обычно к себе подпускает. Не столько из-за того, что боится, сколько по привычке иметь маленький круг близких людей. Присутствия двух людей ему вполне хватает, и одиночества он совсем не ощущает. Только иногда это беспокоит Тэхена, потому что тот хочет, чтобы его мальчишка чуть больше влился в общество, чтобы было больше воспоминаний и приятных людей вокруг. — И она, кстати, знает, что я здесь со своим любимым человеком. Вообще, по тем засосам, что красуются на моей шее, любой прохожий поймет, что у меня кто-то есть. — Ну раз так, — закончить не успевает, диалог резко прерывает звонкий голос со стороны. — Юноша, слезьте со столешницы, — Чонгук поворачивает голову в сторону звука и быстро слезает. Видит женщину, спускающуюся по лестнице, и неосознанно делает шаг ближе к мужчине. — До чего же вы невоспитанный... Её настрой предельно понятен, с первой встречи ещё пару часов назад он не изменился. И тут два варианта: либо женщина ещё не выспалась, либо дело совсем в другом. В Чонгуке, как несложно догадаться. Того это пока не обижает. — Не надо повышать на него голос, — Тэхён не поворачивается, помешивает палочками рамён и выключает конфорку. Его тон недовольный, но вполне спокойный. — У юноши есть имя. Игнорировать этот факт — вот что по-настоящему невоспитанно. Наён удивленно смотрит на своего сына, не ожидая от него какой-то реакции на свои высказывания. Чонгук не знает, как у них в семье принято общаться, но то, что происходит, видимо, выходит за какие-то рамки обыденности. Она поджимает тонкие губы и уходит в гостевую ванну на первом этаже. Чонгуку правда приятно, что за него заступаются, но как же неловко, что защищает его Тэхён не от постороннего, а от своей матери. Это неправильно, и заставляет чувствовать себя виноватым. Как будто он рушит связь между членами семьи. И да, он в курсе их взаимоотношений, но в душе от этого всё равно паршиво, а совесть внутри грызёт. Чего уж говорить, если за год отношений парень видит родителей своего парня впервые, и то, по случайности. Вообще, дом этот не сильно большой: два этажа, три комнаты на втором этаже, одна из которых ванная. Кухня соединённая с гостиной на первом. Минималистичная, в светлых тонах, похожая немного на квартиру мужчины. И он не совсем Тэхёна. Зарплата бы не позволила сейчас такой самому заиметь. Туан купил её относительно давно не в самом лучшем состоянии, из-за чего цена была подъемной, и вкладывался в ремонт со словами, что всегда хотел такой уютный уголок, чтобы собраться всей большой семьей в будущем и проводить время вместе. Когда Тэхён выпустился из университета и нашёл стабильную работу, начал помогать. За пару лет они смогли привести его в хороший вид, а на двадцатипятилетие родители переписали это жилье на него, как подарок. Он за это им очень благодарен, несмотря на немного напряженное общение с мамой, с папой ничего отношения не испортило. Тэхён свою мать не понимает и не принимает из-за её соображений по поводу его личной жизни. Обижается на поведение и пресекает большинство попыток увидеться, но издалека часто тоскует. До двадцатилетия и первого упоминания о любви к своему полу проблем не было. Да и скандалов, честно говоря, не было тоже. Когда женщина узнала об ориентации сына, просто схватилась за сердце, выпила корвалола и избегала благополучно неделю, даже в глаза страшась смотреть. Тэхёну было больно вообще-то. Ужасно неприятно. Он плакал перед ней, прося, наконец, посмотреть на него и просил прощения непонятно за что. Смотрел в её отстранённые глаза и просил не делать этого, хотя бы накричать или отчитать, но не молчать. Каждый такой шаг навстречу заканчивался одним — тихим уходом. Где-то в душе образовалась трещина. Он по-настоящему почувствовал, каково это, когда от тебя в важный момент жизни отворачивается родной человек. Как будто кидает на растерзание хищникам и смотрит со стороны. Туан говорил, что ей просто нужно время, но оно прошло, а изменений не произошло. Говорить то заговорила, но кроме будущих внуков и прекрасной жены тем не затрагивает. Трудно поддерживать хорошие отношения, когда это является почти единственной причиной для разговоров за почти шесть долгих лет. Парень вырос и стал мужчиной, обида вместе с ним возросла и превратилась в холод к родному человеку. Чонгук поворачивается к молчаливому мужчине, который расставляет еду на стол и тихо садится напротив. — Прости, — Тэхён вскидывает немного удивленный взгляд на парня. Откладывает палочки в сторону и откидывается на спинку стула. — За что ты извиняешься? — мужчина видит, что он чувствует себя некомфортно и зажимается, молчит, не зная, что сказать. Тэхён только выдыхает немного раздражённо и протягивает руку, намекая протянуть свою в ответ, что сразу же делают. Он её сжимает крепко. — Малыш, о чём бы ты сейчас не думал, выкинь из головы, потому что всё нормально. Сейчас извиняться должен я, а не ты. — За что? — Как минимум за неожиданный визит своих родителей? Я не это планировал, — Чонгук качает головой из стороны в сторону. Последнюю фразу благополучно пропускает мимо ушей, не уделяя ей должного внимания. — Все хорошо, правда, — мужчина гладит мягкую кожу большим пальцем. И даже этот незамысловатый жест вызывает мурашки по коже. Каждое касание такое нежное, пропитанное заботой, в которой непроизвольно утопаешь. И если доступа к кислороду больше не будет, он заменит его на запах одного лишь родного человека. Чонгука иногда такие странные мысли посещают, но он не противится. Те отражают переполняющие его чувства. — Это твоя семья, чем я могу быть недоволен? — Ну и почему ты у меня такой мудрый и спокойный? — целует в районе безымянного пальца и задерживает на нём взгляд. Чонгук смеётся тихо, не обращая внимания на заминку, и вырывает мягко руку. — Тэ, я не хочу стать причиной, из-за которой ты будешь портить отношения с мамой. Не надо, пожалуйста. — Не надо что? Защищать тебя от её нелепых фраз? — даже смешно, что приходится заставлять молчать того, кого раньше молил заговорить. Это был тяжёлый путь преодоления своих внутренних страхов и обид. Страхов, что он любви недостоин, обид за непринятие себя и своих чувств самым близким человеком. И Чонгук тот, кто смог ему помочь и заполнить собой прежнюю пустоту внутри. Тэхён защитит его от кого угодно, в первую очередь от влияния матери. — Меня это не задевает. — И это меня очень удивляет, если ты говоришь правду. На этом диалог заканчивается, на его место приходит прежняя уютная тишина.***
В праздничную пору вспоминать свои прошлые проблемы, ругаться с близкими людьми нет желания. Хочется волшебства, спокойствия, чего и пытается добиться Чонгук. За руку тянет за собой мужчину к большой ёлке рядом с камином и поворачивается к нему, улыбаясь широко. — Нарядим её вместе? — Тэхён смотрит в эти невероятные глаза, которые сияют для него одного, на милую широкую улыбку и заглядывается. На родинки обращает внимание и снова возвращается к глазам. Определенно они затягивают глубже на самое дно. Невозможно противиться этому. — Конечно, — кладёт руку на пухлую щеку и оставляет мимолетный, но такой сладкий поцелуй на медовых губах. Чонгук тянется за потерянным теплом, чтобы получить ещё один, а мужчина только усмехается добро, приближаясь и целуя снова. Дольше, мягче, будто хочет что-то сказать, но не находит подходящих слов и передаёт всё прикосновением. Мальчишка понимает всё, прикрывает глаза и тянется ближе, отвечает также чувственно. Так, будто это их первый поцелуй из тысячи грядущих. Он предельно осторожен, чтобы продлить удовольствие, которое растекается по венам. Камин выключен, но их все равно обдаёт жаром. Немного пухлые губы Чонгука — определенно лучшее из сладостей, что пробовал Тэхен. Как будто на его губах тает сахар и становится тягучей карамелью. Он отстраняется немного и касается щеки, убирает руку и смотрит на потрясающую картину. Чонгуки открывает медленно глаза и проходится языком по губам. Щеки покрасневшие от смущения и глаза, боже, сколько же в них всего. Хочется видеть их по утрам, чтобы смотреть на весь яркий всплеск эмоций, засыпать перед сном и видеть в них своё отражение. Тэхён любит так сильно, хочет быть ещё ближе. Иметь право прикасаться и держать, обнимать и целовать. Все мелочи для него так сильно важны, потому что касаются невероятно важного человека. — Внезапный приступ нежности? — Чонгук улыбается и отходит к коробке с игрушками. — С тобой у меня эти приступы не прекращаются, — невозможно реагировать на слова Тэхёна, как на пустой звук. Парень убедился в этом и не раз. Кончики ушей даже краснеют от подобного. Того, к чему не привыкнуть и за десять лет жизни. Тэхёну думается, что вот этот момент был бы потрясающим, чтобы сделать подарок Чонгуку. Они дурачатся, наряжают вместе ёлку, развешивают гирлянду вдоль гостиной, оставляют разноцветные носки на камине. Слушают на фоне общий плейлист и это поистине волшебный момент. Тот, который хотелось давно ощутить. Потратить часы на украшения и бесконечный смех, который разносился по дому. Какие-то глупые шутки и поцелуи. Да, на последнем оба не перестанут делать особого акцента. Это же важно, по своему передавать то, что не можешь произнести вслух. Чонгук не в силах говорить красивые вещи на языке любви так, как это делает Тэхён, но это не значит, что он любит меньше. Мужчина вешает последнюю игрушку на ёлку и отходит назад. Критично осматривает творение и расслабляется, удовлетворённый результатом. Огоньки в тёмной комнате зажигаются, отражаясь от окон, за которыми темнота, и парень становится рядом. — Потрясающе. — Мне нравится. — Мне тоже, — и тем не менее смотрит на Чонгука, на лице которого играют блики огоньков. Такой красивый, неописуемый. В свитере с оленями и блёстками на лице от ёлочных игрушек. Момент прерывает голос позади. — Ничего себе, да вы молодцы, — Туан восторженно осматривает гостиную. Заправляет рукава зелёного свитера со снежинками и садится на диван, расслабленно прикрывая глаза. Чонгук смотрит внимательно и замечает в нём черты Тэхёна. Трудно на самом деле не заметить. Они очень похожи не только внешностью, но и поведением. Туан невероятный мужчина: седые волосы, которые проявились раньше положенного, аккуратно уложены и вызывают ощущение, будто это сделано специально. Не старят, а украшают. «Статный» — то единственное слово, которое появляется в голове при виде него. — Рад, что ты оценил, пап, — Тэ подаёт голос, собирая уже пустые коробки. Чонгук стоит истуканом, не зная, что делать и говорить. Он чувствует себя не в своей тарелке, и как общаться с родителем своего парня вообще не в курсе. Туан берёт пульт от телевизора и включает первый попавшийся фильм. Им оказывается «Рождественская История» двухтысячных. По телу пробегают мурашки от заставки, Чонгук помнит её слишком хорошо. После того, как он ушёл из детского дома, эту кинокартину обходил стороной. Почти каждый год воспитатели собирали детей в небольшой гостиной, делились конфетами, которые им подарили в честь праздника и включали именно его. Маленький Чонгук смотрел с упоением. Если раньше образ хмурого старика его пугал, сейчас только заставляет грустно улыбнуться. Прежние годы жизни всплывают в голове, от этого хочется заплакать. Он смотрит на экран неподвижно, даже не чувствуя чужого внимания. Старший Ким подаёт голос и приглашает сесть на диван рядом. Мальчишка кивает робко и занимает место с краю. — Как ты? — обычный вопрос в необычных обстоятельствах. Непонятный, ненужный сейчас. Чонгук не знает, как ответить правильно, будто он вводит в тупик ещё не начавшийся диалог. Тэхён ушёл куда-то в кладовую, поэтому они сидят лишь вдвоём. — Хорошо, господин Ким, — думает, стоит ли спрашивать что-то в ответ. Хотя бы ради приличия. — А вы как себя чувствуете после дороги? — Сносно, — Туан улыбается. Но парня это не расслабляет вообще-то. Он чувствует себя неуютно, хоть и не подаёт виду. От какого-то страха хочется снова натянуть потуже концы капюшона, чтобы скрыть всё, что не для остальных глаз. Тэхён вот носит футболки и толстовки, ничего не стесняясь. А он так не может. — Ты имеешь право обижаться на Наён, — Чонгук немного округляет глаза, но слушает дальше, не спеша что-то опровергать. — Я не имею ничего против ваших отношений с Тэхёном. Он каждый раз так тепло о тебе отзывался, и если ты заставляешь быть его счастливым, то кто я такой, чтобы вам мешать или что-то запрещать, верно? А вот ей труднее, волнуется за своего единственного сына. Боится, что он совершит ошибку и пожалеет, — Чонгук сжимает губы и теребит пальцы. Слушать это неприятно. — Она опекает его слишком. Наён по-другому представляла идеальную жизнь Тэхёна и не может смириться, что всё пошло не по её плану. Не думай, что я говорю всё это, чтобы обидеть тебя. Не принимай её слова близко к сердцу. Чонгук принял его слова близко к сердцу. Этого достаточно, чтобы показать на свет те сомнения, что он давно закопал глубоко в себе. Они заставляют задуматься. Не трудно догадаться, прежде одинокий мальчишка Чонгук таит глубоко в себе неуверенность, которая иногда сжирает, подкидывает те мысли, которые он бы с удовольствием стёр. Люди говорят, что прежде чем полюбить кого-то другого, нужно полюбить себя. А Чонгук всю любовь отдаёт другому, для себя ничего не оставляя. Тэхён помогает не думать о плохом. Прогоняет эти мысли своими объятиями и словами, которые заставляют краснеть. Но на пути появилась преграда в виде его неуверенности, и Чонгук хочет верить, что сможет всё преодолеть, при этом не сдавшись. Туан, как один из духов рождества, только Чонгук не уверен, что тот даёт правильные советы. Он провожает задумчивого парня на кухню, напоследок ничего не говорит, переключая внимание на фильм. Даёт время все слова обдумать и понять правильно. Тэхён возвращается неожиданно, треплет макушку. — На улице просто ужас, — реакции никакой не замечает и улыбаться перестаёт. Хватает молчаливого Чонгука за теплые руки своими холодными и поворачивает к себе лицом. — Что-то не так? Чонгук поднимает на него глаза и улыбается немного натянуто. Мужчина напротив с красными щеками и снегом на волосах такой уютный. — Устал, — Тэхён вздыхает облегченно и притягивает парня ближе. Руками бережно обвивает и гладит кончиками пальцев мягкую ткань. Парень оставляет голову на плече, вдыхая мороз, которым от свитера веет. — Я пойду спать. — Но ты не ел совсем, подожди немного, и я приготовлю ужин. — Нет аппетита, но я могу помочь, если хочешь. — Иди, если устал. Я сам, — целует в макушку и отпускает. Ещё раз разглядывает лицо, кладя руки на щёки, словно ищёт ответ на что-то. — Если что-то будет тебя тревожить, ты же расскажешь мне? Чонгук молчит, думает, стоят ли его бредовые переживания чужого внимания. Не хочет расстраивать мужчину, не хочет портить ему настроение своими проблемами. Кивает головой и уходит, чувствуя как на плечи давит всё то, о чём он боится говорить. Тяжело, но ради Тэхёна он всё это перенесёт. И, скорее всего, парень наступает на прежние грабли, сам того не осознавая. Тэхён сидит за столом с родителями и его пробивает какая-то ностальгия. Как будто ничего не изменилось, и они сидят, как в детстве, а сейчас кто-то будет его отвлекать, чтобы незаметно подсунуть подарок под наряженную ёлку. Но всё по-другому. Накануне Рождества они дарят друг другу только троянского коня с весёлым сюрпризом. — Вы останетесь на Рождество? — он не воодушевлён этим. Надеется получить отрицательный ответ, но понимает, что этого не случится, и невозмутимый кивок головы это подтверждает. — Прекрасно, — вообще нет и по тону мужчины это отчётливо понятно. — Теперь ты мне объяснишь, зачем приехала? — Хочешь поругаться с матерью? — конечно, она недовольна его тоном. Взглядом строгим на него смотрит, пытаясь напугать за оплошность, как когда-то в детстве. Только сейчас он не пугает, что прекрасно видно по такому же ответному жесту. — Не хочу, просто будь со мной честной, пожалуйста. — Тэхён, я волнуюсь за тебя, — начало не самое лучшее. Её голос немного срывается. Впрочем, она быстро берёт себя в руки. — Мальчишка не подходит тебе. Он скрещивает руки на груди и усмехается. — Имеешь в виду кого-то конкретного или обобщаешь? — Ты прекрасно понимаешь о ком я. — О том, чье имя тебе страшно произносить, потому что он важен для меня? В какой именно момент ты вообще поняла, что он мне не подходит? Ты же Чонгука вообще не знаешь, — голос ровный. Тэхён держит себя в руках, не начинает выяснять отношения криками. — Я звонил отцу часто и каждый раз, когда начинал разговор о нём, ты либо выходила из комнаты, либо пропускала всё мимо ушей. Не отрицай, я успел в этом убедиться. Что было в твоей голове, когда ты узнала, что я здесь с ним и вдруг решила приехать? Наён даже сейчас слушает его претензии вполуха. Не слышит главного — Чонгука никто бросать не собирается, находить жену для потомства никто не собирается, поддаваться чужим манипуляциям, вот так неожиданность, никто не собирается. Ей не нравится, это видно. Она поправляет волосы рукой, руки сжимает под столом и на касания мужа и немые просьбы прекратить не реагирует. — Я лишь хотела открыть тебе глаза, — она обижена. Тон голоса её выдает. — Это был лучший момент, чтобы застать вас и обсудить всё. Я надеюсь, что после ты уедешь со мной и отцом. Тэхён смотрит шокировано. Смешок непроизвольно вырывается от того абсурда, который сейчас происходит на его глазах. Мать больше напоминает какую-то незнакомку, принявшую до боли знакомый облик. Смеяться хочется от нервов, что не выдерживают дешевой драмы. — Что? Мам, мне двадцать шесть. Куда ты меня увезёшь? — он смеется, правда. По-другому реагировать не получается. Запрокидывает голову назад и неверяще смотрит в поток. Зажмуриться хочется, чтобы проснуться от этого сна в объятьях любимого человека. — Мы не молодеем, — женщина оглядывается на мужа и продолжает: — Ты живешь далеко и приезжаешь к нам только по праздникам. Я была бы счастлива, если бы ты переехал поближе. Недавно к нам по соседству переехала одна милая девушка. — Прекрати, постой, — он закрывает глаза. Прерывает бессмысленную тираду, которую слышит не впервые. — Я не собираюсь это даже обсуждать. Не знаю, что у тебя на уме, но не надо. Если ты скажешь Чонгуку еще хоть что-то, я тебя не прощу, так и знай. День заканчивается совсем не так, как Тэхён планировал. Отдых идет не в то русло. Он заходит в спальню и замечает спящего Чонгука, свернувшегося клубочком. Вздыхает и ложится рядом, устраивая руку на талии парня. Чонгук поворачивается во сне и жмётся ближе к знакомому теплу. Мужчина смотрит и думает о том, как можно вообще что-то плохое сказать об этом потрясающем человеке? Разглядывает его спящего и одеяло выше натягивает, зная, как тот обычно мёрзнет. Оставляет поцелуй на макушке и сам засыпает с тревожными мыслями.***
Просыпаться вот уже второй день рядом с Тэхёном просто невероятно. Несмотря на вчерашние события, он всё равно улыбается. За окном темно, хотя на часах полседьмого. Покидать уютную постель нет никакого желания, но жажда сильнее, поэтому он аккуратно скидывает чужую руку и тихо выходит из комнаты, закрывая за собой дверь. Спускается вниз, проходит по тёмному коридору, на одних ощущениях движется, ничего перед собой не видя и надеясь не упасть, разбудив этим весь дом. В такое раннее время зимой всё ещё темно, но он удивляется, когда на подходе к гостиной видит горящий свет. Он идёт из кухни, где скворчит сковорода на плите. Этот звук кажется более громким из-за глухой тишины во всём доме. С интересом подходит к источнику звука и замечает женщину в халате до пола и с пучком на голове, которая неспешно что-то нарезает, стоя к нему спиной. Вообще-то он немного пугается, поэтому хочет развернуться и уйти, но преодолевает секундную заминку и выходит из своего укрытия. — Доброе утро, госпожа Ким, — невозмутимо, по крайней мере настолько, насколько позволяет сковывающий внутри страх, подходит к холодильнику и достаёт бутылку минеральной воды. Осторожно оборачивается и сталкивается с уставшим взглядом, прожигающим его. — И тебе не хворать, мальчишка, — она последнее слово произносит так, словно пытается пристыдить. Неосторожно, не церемонясь, пытаясь задеть. Тэхён никогда так не делает, из его уст редкое «мальчишка» звучит ласково и нежно. Будто комплимент. — Почему встал так рано? — Не спится, — делает пару глотков и после недолгой паузы робко делает шаг навстречу: — Может вам помочь? Хочет проявить какое-то дружелюбие в попытках найти общий язык. За окном небо еле заметно светлеет. Медленно расцветает и сугробы за окном становятся более видимыми. Прекрасное пасмурное утро. — Не надо. — Госпожа Ким, вы не хотите поговорить? — женщина дорезает дольки помидоров для омлета и лениво поворачивает к нему голову. Одним взглядом просит оставить её в покое и исчезнуть. Будто парня, как своё бремя терпит. И от этого чувства холодеет внутри. Под его напором и правда хочется исчезнуть. — Нам не о чём говорить. Если бы я каждого наивного мальчишку выслушивала, потратила бы на это годы жизни, — больше не смотрит, продолжает заниматься своим делом, не замечая парня рядом. А тот… Тот стоит, замерев статуей. Переваривает неосторожно брошенные слова, о которых никто не сожалеет. — Зачем вы так? — как будто маленький мальчик отчитывается перед взрослыми. Он поник. Конечно, этот разговор приносит одни неудобства, что ему, что Наён. Она думает некоторое время, выключает конфорку и, всё также сохраняя молчание, отходит к столу. Садится и подзывает парня сесть напротив. — Юноша, — возвращает в свой лексикон былое ненавистное Чонгуку слово. Тот скривиться хочет, но сдерживается. — Зачем тебе все это? Спрашивает не зло, так, будто разговор о погоде. Не язвит, не хмурится. Чонгук не знает, как ответить правильно, а она, принимая паузу за ответ, продолжает: — Тэхён мой единственный сын, продолжение нашей семьи, где отец и мать любили его с самого первого вздоха, — на словах «отец и мать» делает акцент, что не отходит от внимания. — Он заслуживает такой же полной и любящей семьи с женой, что будет встречать его после тяжелого рабочего дня, и детьми. Ты наивен. Слишком наивен, чтобы быть ему опорой. У тебя в голове облака, ты не готов к суровой реальной жизни. Что ты можешь дать Тэхёну, чтобы сделать его счастливым в будущем? После того, как пройдёт ваш цветочно-букетный период, и на смену чувствам придёт повседневность и рутинная жизнь? Детей нет, брака нет, вокруг лишь осуждение. Таких многие не берут на хорошую работу. Это не любовь, когда один тянет другого за собой вниз. Чонгук задумывается. Слова, которые его устами звучали ещё год назад, теперь снова всплывают. — Вы несправедливы, — он поднимает обиженный взгляд на женщину и смотрит, не отрываясь. Не плачет, не убегает. Стойко все выдерживает, стараясь не принимать близко к сердцу. — Вы не знаете меня, чтобы судить. Я люблю Тэхёна, я готов быть ему опорой, быть рядом даже в самые тяжелые моменты жизни, готов поддержать, готов помочь. — Мне не нужно знать тебя, чтобы сделать выводы. — Вам необходимо. Если вы желаете счастья своему сыну, не мешайте ему жить своей жизнью, а не прописанной вами сказкой. — Я не мешаю, а спасаю от ошибок, о которых он будет жалеть, — она повышает немного голос. Встаёт внезапно со стола и смотрит на Чонгука сверху вниз. — Вы меня считаете ошибкой? — очень больно такое слышать. — Тем, кто их принесёт, — уходит, давая понять, что больше говорить не намерена. Парень тоже не горит желанием. Встаёт на негнущихся ногах и уходит обратно в комнату. В голове набатом стучат чужие слова. Неприятные, горькие, которые обжигают горло и заставляют закрыть слезящиеся глаза. Останавливается перед заветной дверью и замирает, опускает голову, стараясь прогнать наваждение и открывает дверь, подавляя приступы истерики. Он должен быть сильным и не брать чужие слова во внимание. Видит спящий силуэт на кровати, который освещает немного утренний свет из окна и ложится рядом. Ныряет под тёплое одеяло и прижимается крепко к мужчине. Тот немного ворочится и обнимает, возвращая обратно в то спокойствие, которое было на душе пару минут назад. До глупого разговора и нелепых недовольств. Тэхён гладит спину сквозь ткань тонкой футболки и оставляет поцелуй на макушке, будто чувствует, что нужна поддержка. Чонгук выдыхает громко носом в шею и закрывает глаза. Пару солёных капель всё-таки предательски скатывается с щёк прямо на горячую грудь. — Что случилось? — сонный тихий голос заставляет вздрогнуть в крепких руках. Он делает пару вдохов прежде, чем ответить. — Ничего, — его голову приподнимают за подбородок и заставляют смотреть на себя. И Чонгук смотрит. На волны тревоги, что плещутся в чужих глазах, на поджатые губы и немного нахмуренные брови. — Не молчи, я не умею читать мысли. — Утренняя меланхолия, — Чонгук улыбается уголками губ и притягивает к себе для поцелуя. Закрывает глаза и льнёт ближе к горячей коже. Мягко руками проводит по соскам и ловит низкий стон. Тэхён отстраняется, не ожидая внезапного напора, смотрит пару секунд, пытаясь понять, всё ли нормально, но когда Чонгук вдыхает прямо в губы, залезая рукой под боксеры и дотрагиваясь до члена, Тэхён сам возобновляет поцелуй. Нависает над парнем, сплетаясь языками. Мокро, пошло, но как же от этого ведёт. Их поцелуй мокрый, до стыдного громкий в тихой комнате, но как же это заводит. — Не останавливайся, — Тэхён пускает волну мурашек по коже и Чонгук не смеет ослушаться, сжимает немного руку. Мужчина вздыхает громко, толкаясь вперёд. Поцелуями проходится по всё ещё заметным отметинам на шее и спускается ниже, оставляя новые. Языком касается чувствительного соска и зубами немного сжимает. Слышит первый громкий стон и улыбается. Тело под ним дергается, и он продолжает свои ласки, чувствуя в волосах тонкие пальцы, которые прижимают ближе. Чонгук тянет к себе обратно, прося ещё поцелуев, Тэхён не в силах противостоять, кусает нижнюю губу. В призывно открытые губы смотрит жадно и касается снова. Хочет этого сладкого парня сожрать, а тот и не против, только рот шире открывает и мычит сладко. Чонгук руку от его возбуждения убирает и вскидывает бёдра, пытаясь получить хоть какое-то трение. Закрывает глаза и кусается. Тэхён отстраняется, оставляя на губах ниточку слюны. Облизывается, наслаждаясь видом зацелованных любимых губ, от которых кроет. Затуманивает разум и пленит так, что отрываться от них не хочется. Его слабость. Эти губы со вкусом малинового бальзама, стоны сравнимые с симфонией, тело, высеченное искусным мастером. Столько деталей, которые заставляют хотеть ещё больше. Россыпь родинок на теле, по которым заботливо проходятся. Руки, что тянут ближе к себе и голос сиплый, который просит большего. — Тэ, помоги мне, — тот мучительно медленно раздевает его. Играется с раззадоренным и возбужденным Чонгуком, пока тот всхлипывает, сдерживая стоны и желая прикоснуться к ноющему члену. Тэхён отстраняется внезапно, рукой тянется к тумбочке рядом и достаёт лубрикант. Смотрит со стороны на Чонгука, который лежит с закрытыми глазами и гладит свой обнаженный торс, вздрагивая каждый раз, когда дотрагивается до своего возбуждения. Проводит пару раз по всей длине и бедра вскидывает. То, на что хочется смотреть вечно. Он правда выглядит, как совершенство. Тэхён обратно возвращается, нависая над парнем и носом проводя по шее. Открывает тюбик и разогревает смазку на пальцах. — Видел бы ты себя, — голос низкий, раздается рядом с ухом. Его кусают, горячим языком спускаясь ниже. — Видел бы, до чего ты довёл меня. Потрясающий. Личный искуситель Чонгука, каждым словом ласкает душу и заставляет сильнее разгораться внутреннему пожару. Тэхён проводит по пульсирующему колечку мышц, вводит палец, который удивительно хорошо принимают, и медленно двигает им. Чонгук закрывает рот рукой, чтобы не издать громких звуков, и насаживается сам, прося ещё. Мужчина осторожен предельно, следит за состоянием и губами собирает слезинки в уголках глаз, когда через время добавляет третий палец. Чонгук плакать хочет не от боли, а от переизбытка эмоций, которые внутри плещутся. Не сдерживается и отталкивает мужчину мягко, просит его сесть, облокотившись на изголовье кровати и забирается сверху на крепкие бедра. — Хочешь побыть сверху, да? — мужчина улыбается нахально и восхищенно смотрит на стройное тело на нём. — Хочу, — Чонгук вздыхает в губы и двигает бёдрами, чувствуя крепкий член между мягких половинок. — Так хочу тебя. Откидывает голову назад и, помогая себе рукой, медленно насаживается на твердый член. Стонет протяжно, забывая о том, что шуметь не хотел, и замирает на мгновение. Даёт себе привыкнуть, чувствуя мягкие поглаживания на пояснице. Поднимается уже резче, насаживается снова. Тэхён смотрит жадно, каждое движение с упоением ловит и не двигается, чтобы не сделать случайно больно. Чонгук выглядит потрясающе, не стесняется своих эмоций и чувствует себя великолепно. Губы кусает, чтобы не стонать громко, и руками за грудь крепкую держится, оставляя на ней царапины. Ускоряется с каждым разом, ёрзает, чувствуя, наконец, прикосновение к заветной точке. Руку видит на своём возбуждении и всхлипывает. Ему дрочат быстро, от чего кричать хочется. А он только и может одно единственное имя на репите выдыхать. Скачет на члене, чувствуя, как головка проходится по простате каждый раз. Мужчина не в силах терпеть, притягивает к себе и терзает губы ненасытно, млеет от того, как жарко ему отвечают, смешивая свои слёзы со сладким поцелуем, как мальчишка притягивает за шею ближе, не переставая двигаться. Как горячо дышит в рот, не желая отстраняться. — Ах, помоги, — ноги дрожат, от двойной стимуляции перед глазами всё плывёт. Тэхён опускает руки на ягодицы, держит и сам вбивается быстро в податливое тело. Чонгук стонет прямо в губы и снова целует. Виляет бедрами, подаваясь навстречу толчкам. — Как же ты хорошо меня принимаешь, Чонгук, — мужчина шепчет, зная, как это нравится его мальчишке. — Ты так хорош. Тот больше не в силах сдерживаться, кончает, кусая за шею, чтобы заглушить вскрик. Если будет шуметь, потом в глаза родителям Тэхёна посмотреть не сможет. Оставляет заметный засос на шее и удовлетворенно прикрывает глаза. Валится на него всем телом, сжимая в себе член и дрожит. Чувствует, как мужчина замирает, и мычит, прося продолжить. По прежнему крепкий член в нём двигается быстро. От сильной чувствительности парень зубы сжимает и крепкую шею обнимает, пытаясь сдерживаться. Тэхён кончает глубоко со стоном и в пару последних толчков заполняет. Чонгук лежит на нём и дышит громко, чувствуя заботливые поглаживания. Неприятное чувство опустошения появляется, и сперма стекает по бёдрам. — Я люблю тебя, — говорит это тихо, вслушиваясь в чужое сердцебиение под ухом. Красивая мелодия. — Тэ, я очень люблю тебя. Руки, что гладили его, останавливаются. Время само как будто замирает на эти мгновения, непонятно почему. Такой интимный момент, возможно, гораздо более личный, чем тот, что происходил минуту назад. В комнате пахнет любовью, пахнет по́том и малиновой смазкой, и обоих это вполне устраивает. Душно неимоверно, хоть одеяло и лежит где-то на полу, а они оба полностью обнажённые. Тэхён поворачивается боком и ложится, рядом Чонгука устраивая. Не даёт отстраниться. Носом о его нос трётся, и ласкает везде, где дотягивается. — Знал бы ты, как я люблю. — Как? — Так, будто ты одинокая роза, что растёт на другой планете, а я тот, кто единственный удостоился чести быть рядом. Чонгук закрывает глаза и смеется тихо. — Не смейся, я просто не могу найти слова всему тому, что к тебе чувствую, — Тэхён голову опускает и в ухо шепчет так, словно его кто-то услышит: — Ты самое дорогое, что у меня есть, и единственное, с чем я никогда не смогу расстаться. — А если мы разойдёмся? — Тэхён не отвечает с минуту. Думает долго, да так, что Чонгук жалеет о своём вопросе. — Я реалист, — голос его звучит странно, как будто опустошённо, что заставляет о своих словах пожалеть. — Если ты решишь, что хочешь уйти, я не стану тебя удерживать насильно. — А если ты решишь уйти? — Не решу. У Чонгука снова слёзы на глазах. Прекрасное утро, он уже истощён и не хочет продолжать. Но всё равно спрашивает: — Почему ты так уверен? Тэхён снова молчит, не зная, что ответить. Обнимает крепко и щёки мокрые гладит, к волосам переходит и перебирает их, носом утыкаясь. Пахнут его шампунем, и это так правильно ощущается. Его одежда, шампунь, его запах и отметины, все так этому мальчишке идёт. Обычно отстраненный от таких вещей, сейчас он чувствует себя так, как будто готов отдать всё и даже больше. Ни один партнер в его рубашке утром после встречи на один раз не вызывал столько чувств, сколько вызывает этот невероятный парень. И он впервые уверен в том, что хочет сделать. Не колеблется и подбирает особенный момент для своей затеи. То, что происходит, вызывает в нём непоколебимую уверенность. — Ты плакал, когда пришёл, а теперь задаёшь такие вопросы. Что тебя гложет? Вопрос остаётся без ответа, а уставшая тушка сопит ему в шею. Тэхён встаёт и уходит в ванную. Возвращается и заботливо обтирает спящего Чонгука мокрым полотенцем. Телом желанным любуется. Оставляет поцелуй на лбу, накрывает его одеялом и уходит, обещая себе спросить обо всём позже.***
В сладкой неге хочется остаться подольше, но настойчивый звонок, который звучит уже в третий раз, заставляет со стоном открыть глаза и потянуться к гаджету на тумбочке. Принимает звонок не смотря на экран, ведь знает только одного бессовестного человека, который может столько раз звонить. — Ты! — девушка кричит в трубку, возмущается сильно, не церемонясь с парнем. — Я думала, Тэхён увёз тебя в этот лес и убил к чёрту. Как ты мог нуну так заставить волноваться. Чонгук мычит, не в силах ответить. Поясница побаливает, глаза слипаются, а яркий пейзаж за окном только заставляет страдальчески закрыть глаза. — Ну чего мычишь, будто язык отрезали? Ответь немедленно. — Я спал, а ты ужасная нуна, раз разбудила меня. — В полтретьего, — она усмехается и игриво продолжает: — Чем же ты там занимался ночью, что сейчас тебя на сон тянет. — Тем, о чём тебе знать не обязательно. Ну и ещё вёл дебаты с будущей свекровью, — на той стороне пораженно охают. Девушка молчит секунду, чтобы в следующее мгновение завалить вопросами. И Чонгук терпеливо отвечает на каждый, повторяя уже, как заученный текст. Нет, Тэхён ничего не подстроил, нет, он не знал, да, будущего зятя они не заценили. Нет, предложение ему никто не делал. — Я в шоке, — девушка под конец уже теряет весь свой пыл и говорит спокойно. — Мальчик мой, ты только не ведись на её слова. — Я пытаюсь, но знаешь, я как будто вернулся во времени на год назад. Она давит на мои больные точки. — Я надеялась, что ты уже перестал думать обо всём этом. Ты не терзаешь его, Чонгук. Меня бы кто так любил, как Тэхён тебя. — Виён, — хочет сказать что-то, но не знает что. Этот разговор его тяготит, потому что приходится в деталях вспоминать всё, что произошло. Он встаёт и тянется за объемной толстовкой в шкафу. Снова не его, но она выглядит удобнее, чем весь гардероб парня. И пахнет парфюмом любимым. Тем, что ассоциируется с домом. — Я уже двадцать пять лет Виён и ничего, живу. Не смей держать всё в себе, если тебя это тревожит, поговори с Тэхёном. Мы уже проходили это. Проходили, да. В самом начале, когда Чонгуку было неловко разговаривать с мужчиной о мелких проблемах, а потом это перерастало во что-то большее, что начинало его пугать и заставлять закрываться. Тэхён очень терпелив, с нуля учил разговаривать обо всём, чтобы это не тревожило душу. А парень всё еще так не умеет. Да, в последующем старался так делать всегда и у него даже начало получаться, но вот, сейчас он снова стоит на старте, далеко от всего того прогресса, что у него был. В момент, когда стоило сделать шаг вперёд, он сделал десять назад. И вот Тэхёну снова придётся делать их за мальчишку. После долгих наставлений и горячего долгого душа, живот призывно урчит. Вчерашний рамён, единственная пища, и это заставляет спуститься, наконец. А туда страшно идти вообще-то. Его встречает Тэхён на диване. Он откладывает ноутбук и встаёт с дивана, сразу притягивая к себе. — Выспался? — Чонгук мычит. — Отлично, потому что у меня предложение, от которого ты не сможешь отказаться. — После твоего предыдущего предложения поехать сюда я уже сомневаюсь. — Шутишь, значит? — целует в щёку и улыбается невероятно. — Ну я хотел пригласить тебя на зимнюю ярмарку. Она недалеко отсюда проходит, в центре. Глаза Чонгука загораются, от чего Тэхён смеётся. Ответ очевиден, он очень хочет. Подальше отсюда, туда, где атмосфера самая невероятная. На любой ярмарке красочно, просто потому что там люди заряжены особенными эмоциями. Они позволяют себе веселиться и играть, несмотря ни на что. — Там сегодня вечером будут салюты запускать, — только раззадоривает интерес парня. Уже через пару минут они идут по заснеженной тропинке в сторону праздничной ярмарки. Тэхён тянет ближе к себе, переплетает с ним пальцы и в карман куртки суёт. Чонгуку тепло очень. На лицо просится улыбка. Снег блестит, горы в далеке видны хорошо, приковывают к себе взгляд. Где-то через минут пятнадцать виднеются первые лавки на открытом воздухе. Доносится запах чего-то сладкого, людей на пути становится больше, а музыка становится громче. Какие-то Рождественские мотивы. Дети бегают туда сюда с леденцами в руках. Вот, что хотел ощущать Чонгук. Никаких проблем, тревог, только счастливые люди вокруг и один конкретный рядом. — Что думаешь? — Тэхен смотрит на него, вглядывается в глаза и облегченно вздыхает, когда видит счастливую улыбку за последние два дня. — Что я ужасно хочу горячего шоколада, — мужчина только смеётся и тянет за собой. Подходит к одной из украшенных ярких лавочек и берёт к напитку какие-то разноцветные пончики, что манят своими ароматами. Отдаёт коробочку Чонгуку и тянет дальше. Чонгук плетётся рядом и жадно смотрит на прозрачную крышку, за которой скрывается сладкая разноцветная выпечка. Тянет носом запах шоколада и прикрывает глаза в блаженстве. Рядом мужчина смеётся с него. Идиллия. Кто-то внезапно вскрикивает, от чего парень вздрагивает: — Гуки, это Гуки, — девочка бежит к нему, удерживая в руках мешочек с конфетами и улыбается. Руки в стороны раскидывает, словно видит лучшего друга. Тэхён смотрит удивлённо, но тоже улыбается, догадываясь, кто это может быть. — Юми, — Чонгук садится на корточки и здоровается с девочкой. Как раз в этот момент к ним подбегает Лиён. — Сколько раз говорила, не убегай от меня, — вздыхает и все равно улыбается. Девочка только язык показывает и переводит взгляд на стоящего рядом мужчину. Тот тоже на корточки присаживается и смотрит на девочку: — Ну привет, принцесса, — улыбается и тянет ладонь. — Так ты та самая Юми. Она сияет от услышанного прозвища и тянет свою маленькую ладошку в ответ. Даже делает что-то похожее на реверанс. — А вы тот самый приставучий комар Гуки? — Тэхён давится воздухом и переводит взгляд на своего парня рядом. Тот краснеет и смотрит в сторону. — Я Тэхён, золотце, — девочка кивает понятливо. Лиён где-то сверху смеется, смотря на эту картину. Парни поднимаются и переводят взгляд друг на друга, один осуждающий, второй виноватый: — И как давно я приставучий комар? — Я был на тебя совсем немного зол. — За что? — Посмотрел бы я на тебя, всего усыпанного засосами перед ребёнком, который спрашивает, кто его так покусал, — до этого возмущенный мужчина спускается взглядом к манящей шее и облизывает губы. За тканью шарфа ничего не видно, но он же знает, что они есть. И Чонгук этот взгляд знает: жадный, горящий, от которого часто мурашки по коже пробегают. — Но почему приставучий-то? — Ты слишком идеален, трудно подобрать оскорбление. Где-то в стороне девушка смеётся, уже не сдерживаясь. Хлопает себя по колену, сгибаясь от нехватки воздуха, и даёт пять маленькой проказнице. — Вот это моя сестра, — теплет по голове и выпрямляется. — Я Лиён, приятно познакомиться. — Тэхён, — смотрит на неё и тоже подмечает сходства с лучшей подругой Чонгука. Только эти двое могут при первом знакомстве открыто смеяться над незнакомцем. С Виён было также. И от этого желание знакомиться немного пропадает. Конечно, подругу своего парня он, как минимум, уважает, но в характерах они совсем не сходятся. Они собачатся, чаще всего шутливо. Однако вспоминая, какие хуки она прописывала мужчине в начале отношений с Чонгуком, когда он иногда уходил к девушке заплаканным, становится на подсознательном уровне как-то страшно. Плакал, кстати, Чонгук не потому что Тэхён его обижал, а потому что не понимал и не принимал своих чувств. — Что ж, на гада ты не похож, — Тэхён второй раз переводит притворно возмущённый взгляд на удивлённого парня. — Вот этого я не говорил, клянусь! — мужчина смотрит на девушку и выгибает бровь. — Да, он говорил насколько его парень потрясающий и заботливый, не парься, — на всю тираду тот только вздыхает устало и уже умоляюще безмолвно просит своего парня пойти вдвоём дальше. Чонгук намеков не понимает, потому дальше они идут вчетвером. Гуляют по украшенным улицам и смеются громко. Тэхён отходит, предпочитая компании копии Виён, малышку Юми. Играет с ней по дороге и смеётся заразно с её кривляний. Чонгук со стороны это, конечно, подмечает. Мужчина хорошо ладит с детьми и искренне любит проводить с ними время. Чонгук замечал пару раз, как он играл с детьми старших друзей или с племянниками. В голове предательски проскальзывают слова его матери о том, что его сыну нужна семья и ребёнок. Он жмурится в попытках их отогнать, но когда открывает их, видит, как мужчина сидит на корточках перед девочкой и заботливо возвращает на голову упавшую шапку, улыбается нежно и со стороны выглядит примерным отцом. Девочка, к слову, тоже смотрит завороженно на Тэхёна и тыкает своим пальчиком его по щеке, после смеясь. «Отцом» бьёт по ушам. Чонгук чувствует себя вором чужого счастья. Бременем, которое невольно влияет на жизнь любимого человека. Давно забытые чувства зарождаются в груди по новой. Логика снова подсказывает, что всё бред, но какое-то другое чувство подсказывает, что этот бред имеет место быть. Стоять на пути человека, который заслуживает большего, чем вечно находится в отношениях, которые не имеют развития, следующего этапа, просто потому что это не принято консервативным обществом. Стоит, как преграда на пути к этому самому бо́льшему. Эти мысли заполняют голову и он не замечает, как мужчина оказывается перед ним и тревожно заглядывает в глаза. — …Гук, ты слышишь меня? — Чонгук промаргивается и смотрит в ответ. Улыбается, словно ничего не было и кивает, откидывая свои мысли на задний план. — Прости, задумался, — видно, что Тэхён его словам не верит. За руку берёт аккуратно, приближается и в ухо шепчет: — Тебя что-то тревожит? Не ври мне, — отстраняется и хмуро смотрит на отрицательные качания головой. Чонгук вздрагивает, чувствует себя провинившимся, но всё равно говорить ни о чём не хочет. — Все нормально, правда, — сжимает чужую руку крепче и идет дальше, убегая от разговора, который сейчас не к месту. Быстро темнеет, и компания собирается в центре ярмарки, чтобы вблизи увидеть грядущий салют. Жители тоже собираются на улицах, чтобы ничего не пропустить. Чонгук чувствует, как к нему прижимаются сзади, удобно устроив руки на талии и голову на плече. Юми смотрит высоко в небо, чтобы точно ничего не пропустить. Лиён рядом держит её за плечи, чтобы проворная никуда не убежала под шумок. Первый выстрел летит высоко и взрывается в темном небе разноцветными огнями. Чонгук вздрагивает от неожиданного шума, а мужчина позади поглаживает руками, расслабляя. Пространство раскрашивается яркими взрывами, от которых сложно оторвать взгляд. Некоторые в толпе держат бенгальские огоньки и радостно кричат. Где-то играет музыка, и парень радуется вместе со всеми. Обнажает улыбку, поворачиваясь к лицу мужчины. Тот смотрит в ответ. Волшебный момент, который обоим запомнится, как особенный. Тэхен мягко поворачивает голову парня снова в небо и оставляет быстрый поцелуй на щеке. Где-то сбоку пищит одна Лиён. Где-то внутри пищит один Чонгук.***
Несмотря на прогулку, весь следующий день Чонгук размышляет совсем не об этом. Внимание уделяет одной крепко засевшей мысли, боясь говорить о ней с кем либо, уж тем более с Тэхёном. Не хочет его расстраивать, тот правда старается его от родительского порицания оградить, всё время оказываясь рядом. Чонгук благодарен, но каждое сказанное Наён слово слишком крепко застревает в голове. Одно её слово страшнее другого давит, прочно застревает на репите в мыслях и тяготит. Утро Рождества совсем не вызывает внутреннее ожидание или трепет. Он устал, от всего этого устал. Эти дни выжали из него соки, и он остался безэмоциональной тушей, натягивающей на лицо улыбку, чтобы не расстраивать любимого человека. В гостиной царит тишина, парень подходит к мирно сидящему за ноутбуком и активно печатающему что-то мужчине и садится рядом. — Мы можем поговорить? — решается, надеясь, что ещё не поздно. — Конечно, малыш, — завершает работу и откладывает ноутбук в сторону, поворачиваясь корпусом к сжавшемуся в страхе парню. Хмурится от непонятных действий и напрягается внутренне, понимая, что разговор предстоит какой-то серьезный. — Мне стоит уйти? — скорее вопрос, чем утверждение. Чонгук совсем не уверен в своих словах. Возможно, он совершает ошибку прямо сейчас, в эту минуту, но не может себе позволить иначе. Эта неделя, на самом деле, показала сколько внутри кроется сомнений и неуверенности и теперь всё это стоит переварить, осознать и понять, что дальше делать. Ему плохо, вот правда, плохо так, что вдохнуть полностью лёгкими не выходит. Какая-то тяжесть не позволяет, тянет за собой вниз в пучину грусти и чувства вины. Особенно чувства вины. Какой-то ненасытной, всепоглощающей. С любимым человеком сейчас хочется врозь, а не вместе. И не потому что тот больше не любим, а потому что он достоин не мальчишки без гроша за душой. — О чём ты говоришь? Конечно, Тэхён не доволен. Он просто обескуражен всем тем, что внезапно свалилось на голову, хотя и может понять чужое поведение. Тут удивительно, что парень выдержал все заскоки матери и не сбежал уже через час после знакомства. Быть может Тэхён и плохо с ней общается, но знакомить своего молодого человека с семьёй он всё же собирался. Боялся этого дня, как огня, но морально готовился. Он сам чувствует себя отвратительно из-за того, что не пресёк эту внезапную встречу на корню. Это всё изначально было одной большой ошибкой. И, понятное дело, ранимого, наивного Чонгука задело и поселило сомнения… в нём? Обидно немного, но и это можно преодолеть, если нормально поговорить, а не сбегать подальше. — Давай сделаем перерыв? Я не говорю, что нам нужно расстаться, но мне правда необходимо подумать обо всём этом наедине с собой, — нервничает, а потому затыкается прежде, чем отпустить голову вниз и еле слышно произнести: — без тебя рядом. На Тэхёна налетела лавина. Нет? Странно, ведь ощущения схожие. Слышать это вообще-то очень больно и неприятно. Никаких перерывов ему не надо, и чтобы зерно сомнений в парне росло и крепло, тоже не надо. Только, что делать теперь, силой держать? Мужчина негодует. Он прожигает черную макушку широко раскрытыми глазами и ждёт ещё чего-то. Что тот передумает хотя бы, скажет, что это всё было сгоряча и неправда, и вообще, Чонгук его любит и никогда не уйдёт. Мужчина сидит, всё ещё пребывая в шоке и не зная, что говорить. Открывает и закрывает рот беспомощно. — Давай поговорим? Почему ты зарываешь голову в песок вместо того, чтобы нормально обсудить ситуацию и решить всё на берегу? — Ты сейчас серьёзно говоришь? Тэхён, я неделю терпел, как эта женщина капала мне на мозги, намекая, что я тебе не пара, а в гребаном Тэгу тебя заждались потенциальная невеста и мать твоих будущих детей, ведь я не смогу ей дать внуков, которых она хочет на старости лет! — Чонгук не сдерживает своих эмоций. Срывается на крик. Вот так, просто выдаёт всё, что его тревожило в этом доме, о чём не мог прекратить думать даже в любимых объятиях. — Да что там внуков, я тебе вообще ничего не смогу дать, — былой пыл поутих и кричать совсем не хочется, только плакать. Он не любит сцен и драму, но за те недели беспрерывной работы и ещё неделю стресса с неудавшейся свекровью, нервы не выдержат у любого. — Сирота без гроша за душой. А знаешь, как мама твоя нас видит? А со мной она поделилась на днях своими мыслями. Я просто мальчишка, который увидел удобного для себя, обеспеченного, состоявшегося человека и пригрелся у него на груди, чтобы, когда закончится учёба и мне даже жить негде будет, ты приютил меня и обеспечивал. Содержанец, альфонс, как вообще таких называют? Я не разбираюсь, но, видимо, являюсь одним из них. Только порчу тебе жизнь своим присутствием и тяну ко дну, из которого сам с трудом вылез. — Бред, и ты это знаешь, — слушать это всё ужасно неприятно. Бояться не сдержаться и сказать лишнее в порыве агрессии — страшно. — Моя мать не должна влиять на наши отношения. Почему её ты слушаешь, а от меня сбегаешь? — А что ты скажешь? Что любишь меня? — А этого недостаточно? Или что-то из этого правда? Это ссора. Осознание пробивает так внезапно, что ноги становятся ватными, а в ушах проносится неприятный свист. Чонгук смотрит на мужчину, который тоже выглядит подавленным и замолкает. Переварить информацию не получается. В груди только раскаленная лава. Он громко вздыхает и бесцветным голосом говорит: — Нет, но я не хочу портить тебе жизнь. Этого недостаточно для того, чтобы строить призрачное будущее там, где его нет. — Нет? Хочешь сказать у нас с тобой ничего нет? Чонгук, что ты несёшь? — Хватит, — Чонгук вскрикивает от чего мужчина вздрагивает. — Я не хочу быть твоим бременем. Дай мне уйти. Тэхён только распахивает глаза и смотрит так, будто перед ним абсолютно незнакомый человек. Он чувствует себя преданным. Кольцо в кармане чувствуется чем-то инородным, прожигает дыру, и от неприятного ощущения хочется скорее избавиться. Вглядывается неверяще в черты: нос, губы, глаза, такие же родные, но он не узнает совсем. Вроде всё тот же, а вроде бы уже чужой, просто прохожий. За окном успокаивается метель, а в душе наоборот, яростно бушует. Нет сил ещё о чем-то говорить, потому он обходит диван в полной тишине и уходит на второй этаж, напоследок не кидая на выглядящего виноватым Чонгука и взгляда. Последнее, что слышит этот дом, громкий хлопок входной двери, который провожает сбежавшего мальчишку. Чонгуку обидно чертовски. Слёзы все-таки появляются на глазах и бегут дорожкой по холодным щекам. Обжигают и заставляют закрыть глаза, потому что щиплет. Этот поток эмоций не получается прервать, потому что всё, что он сдерживал так долго, больше не получается скрыть в себе. Поплакать хочется в одиночестве, чтобы никто не видел его слабости. Он вступил в эти отношения со страхом. Мужчину немного опасался, но прислушался к своим чувствам, которые кричали: вот, тот самый на горизонте, только не оттолкни, и вы будете счастливы. И был прав. Несмотря на внутреннюю неуверенность в себе, этот год отношений был просто потрясающим. Чувствовать, что тебя по-настоящему любят и дорожат тобой — самое прекрасное чувство. Любить в ответ и дарить всю нерастраченную ласку — ещё более невероятно. За чертов год они ни разу не поссорились. И тут пришла мама Тэхёна, которая, на самом деле, открыла глаза на все мысли, что у Чонгука прятались далеко и глубоко в дебрях, и вытащила их наружу. Она не виновата на самом деле, парень так считает. Рано или поздно, плотина прорвалась бы. Сомнения, что он хранил, дали бы о себе знать. Не сейчас, так позже. Всё это последствия взросления не в самом лучшем месте, в детском доме, и неимение родных людей рядом, которые внедрили бы любовь к себе и к жизни. Если бы Тэхён не был первым человеком, с которым приходилось бы так обнажать свою покоцанную душу, было бы легче. Была Виён, которая влетела в его жизнь, как ураган, на первом курсе в университете и в последствии стала, как старшая сестра и наставница. Хорошая, милая девочка с веснушками, которая сейчас единственный друг и дорогой сердцу человек помимо Тэхёна. Именно она выслушивала все его сомнения, давала советы и помогала преодолеть многие внутренние барьеры. Но ведь до неё было пусто. Все семнадцать лет жизни было пусто. Только чудо уберегло его от неправильного пути бунтарства и заглушения проблем с помощью неправильных компаний, как бывает нередко. Но прошлое спустя пять долгих лет, в важный период жизни давало знать о себе. Чонгук, правда, видит проблему не в отношениях, а в себе самом. И сомневается не в Тэхёне, а всё также в себе самом.***
Тэхён сидит на месте, не двигаясь. Смотрит в окно и закрывает изредка глаза, чтобы глубоко вздохнуть и прийти в себя. Внезапная новость повергает в шок. Его колотит, всё тело трясёт. Конечно, словам мальчишки не верит и теперь думает, что с этим делать. Винит себя за то, что позволил уйти Чонгуку. Спускается вниз и хватает куртку. Хочет найти того, пока не стемнело, но перед кухней останавливается. Наён и Туан сидят, о чём-то тихо споря. Он подходит ближе, прерывая гневную тираду, и смотрит то на одного, то на другую. Мать поджимает губы, а отец выглядит виноватым, смотрит в сторону, избегая пронзительного взгляда. — Он сдался, — произносит глухо и смотрит осуждающе. — Ты довольна этим? Она себя виноватой не чувствует. Поднимает голову и руки перед собой складывает. За неделю появились круги под глазами, взгляд стал более усталым, лицо осунулось заметно. Прежде собранную женщину сейчас не узнать. Весь её вид говорит о том, как она растеряна. Наверняка, их спор в гостиной отчетливо был слышен всем. — Я не виновата. — Виновата, раз он сбежал. — Я просто не понимаю, зачем тебе тот, кто сбегает при первой возможности? — женщина осторожно делает шаг вперёд и продолжает говорить, пока Туан предпочитает молчать в стороне: — Если ты присмотришься к той милой девушке… — Какой девушке? Да что ты несёшь? — Тэхён не выдерживает. Громкий голос отскакивает от стен, которые впервые слышат настоящую ругань. Он гневно чеканит каждое слово, желая, чтобы его, наконец, услышали. В глазах ярость, мать вздрагивает, впервые видя своего сына таким. — Не кричи на меня. Я стараюсь, как лучше, но ты меня не слышишь, — она глазами прожигает злого мужчину. — Он считает себя моим бременем, — даже сейчас это произносить трудно. Голос подводит, и последнее слово выходит сломленным. Кричать больше не хочется. — Это же твоих рук дело. — Если бы он был уверен в ваших отношениях, я бы не смогла ничего сделать. Это не моя вина. Он хмыкает грустно и отходит на шаг, чтобы не стоять близко. Облокачивается на столешницу и руки сцепляет. — Не столько в нём дело, сколько в твоём напоре, — не кричит сейчас, говорит, смотря в пол. Отец и мать прислушиваются к дрожащему голосу. — Когда мы начали встречаться, он был совсем неуверенным мальчишкой. Закрывался от меня, боялся, думал также, как и сейчас, что не подходит мне и просто тяготит, — он поднимает голову в попытках убрать чертово наваждение, но слёзы всё равно предательски скатываются. Наён смотрит ошарашенно. Последний раз, когда она видела его плачущим, был тогда, когда он просил её не молчать и заговорить снова. После этого, такого не происходило ни разу, и вот теперь, из-за какого-то парня мужчина снова проливает слёзы. — Но мы прошли через это и он доверился. Знаешь, он помог мне там, где ты настырно молчала и не хотела поддержать. — Ты так и не вынес урока, — голос её отчаянный. Глаза потухшие, словно умер кто-то. — Я не был уверен ни в чём в свои подростковые годы. Чувствовал себя ненужным и ненавистным всем миром, и когда пришёл за поддержкой к самому важному человеку, она решила внезапно замолчать и преподать мне этим урок. Урок, черт бы побрал, — он даже смеется в конце. — Ты на меня так повлияла. Твоё поведение тогда тоже заставило меня верить, что я неправильный и ужасный. Сейчас с ним ты сделала тоже самое. В помещении застывает напряженная тишина. Тэхён смотрит в потолок в попытках убрать слёзы и губы сжимает. Не в силах этого терпеть парень продолжает свою тираду: — Я с Чонгуком уже год встречаюсь. И знаешь что? — он суёт руку в карман куртки и достаёт голубую бархатную коробочку. Вертит в руках, ухмыляется от реакции женщины и ставит рядом на столешницу, перед этим открывая крышку, давая внимательно рассмотреть красивое серебряное кольцо. Без камней, с переплётом и гравировкой на внутренней стороне. Она смотрит то на кольцо, то на мужчину и осуждает. Одним взглядом показывает, как ей это не нравится. Даже морщится, кажется. — Он — мой человек. Я месяц ношу эту коробочку в кармане и пытаюсь подобрать особенный момент, чтобы сделать для себя очень важный шаг. Я люблю его, понимаешь? — он вглядывается жадно, с надеждой увидеть хоть какие-то положительные эмоции на её лице, но в душе ёкает от того, что не видит ничего. Опускает голову и глубоко вздыхает. Спустя пару секунд холодно продолжает: —Ты — моя мать, но мне глубоко плевать на то, что ты думаешь о том, с кем я ночую в одной постели. Не тебе решать, кого любить моему сердцу. И если не хочешь, чтобы я вычеркнул тебя из своей жизни, ты примешь нас. Меня и Чонгука, вместе, не иначе. Один урок я всё же вынес — по настоящему родные люди не бросают на произвол судьбы в трудную минуту. Он убирает кольцо обратно в карман, в последний раз оборачивается на женщину и уходит из дома с громким хлопком двери.***
Чонгук правда не хотел плакать, поэтому сейчас стоит и вытирает рукавами мокрые глаза, пока ему не открыли дверь. Не зная местности и не имея широкий круг знакомых, ноги понесли его к единственному знакомому дому. Он всхлипывает ещё раз и глаза прикрывает. Дверь, наконец, открывается, обдавая лицо тёплым воздухом. Щеки горят от холода и слёз и он даже не пытается улыбаться. Девушка радостная, но быстро теряет настрой и взволнованно отходит в сторону, впуская неожиданного гостя. По телевизору идёт какой-то рождественский мультик, а на диване сидит девочка в пышном платье и смотрит внимательно, уплетая конфеты. На гостя не обращает внимания, что сейчас радует. Снова пугать ребёнка не хочется. Он только куртку снимает и плетётся за Лиён на кухню. — Белое или красное? — достаёт из верхнего ящика две бутылки вина и показывает парню. Тот смотрит недоуменно, вздыхает и указывает на второе. Садится на стул и опускает голову. Не смотрит ни на бокал, который спустя мгновение оказывается рядом, ни на девушку, которая садится напротив. — Так и будем молчать? За окном уже темно, на кухне свет тоже не горит, только разноцветная гирлянда на карнизе освещает помещение. Маленькое пространство совсем не душит, Чонгук чувствует уют и расслабляется немного. Отпивает половину бокала за раз и щурится немного. Алкоголь он терпеть не может и пил он за жизнь столько, что на пальцах пересчитать можно. Сейчас даже сладкий напиток приносит дискомфорт, но слегка забыться хочется больше. — Я, кажется, идиот, — глухо произносит и снова хватается за вино. — Ну ты расскажи хотя бы, что случилось, и я смогу подтвердить или опровергнуть, — она жалеть не собирается. Следит за каждым движением и щурится изредка. — Я ужасно поступил с Тэхёном, — голос срывается на всхлип. Он дрожит немного и на руки свои смотрит. — За последний месяц я устал морально. Мы с ним почти не виделись, потому что банально не могли найти времени, и когда мы ехали сюда, я верил, что снова сблизимся и побудем вместе. Я ведомый и чертовски себя за это ненавижу. Месяц мы почти не виделись, и в голове снова всплывали мысли о том, что я не нужен. Логически я понимал, что это не так, но всё равно убивался из-за этого и не говорил ему, чтобы не расстраивать, — Чонгук срывается. Слёзы снова застилают глаза и он говорит тихо, чтобы никого не потревожить. Обнимает себя за плечи, чтобы успокоиться хоть немного. — Мы проходили это в начале, и я не хотел идти на поводу у своих чувств к нему, чтобы не стать обузой, но он смог убедить меня в обратном. Просил разговаривать с ним, когда я чувствую себя плохо, но я снова испугался, и вот к чему это привело. Его мама за неделю умудрилась вывернуть меня наизнанку, и я на эмоциях попросил у Тэхёна перерыв, — смотрит на девушку, будто ждёт реакции на свой сумбурный рассказ, и произносит отчаянно: — Я попросил перерыв в отношениях. — Что могу сказать, — она вздыхает тяжело и смотрит в потолок. — Ты может и идиот, но я тебя понимаю. — Я просто чувствую себя недостойным. Как будто он даёт мне больше, чем я ему, и меня это тяготит. Я хочу сделать его счастливым, а не доставлять проблемы. — Сколько вы вместе? — он смотрит с недоумением. Вытирает краем свитера мокрые щёки, которые покраснели то ли от вина, то ли от очередной порции слёз. Ей богу, он ужасно чувствителен. — Год, — всё же отвечает. Девушка округляет глаза немного и делает пару глотков. — Мы начали встречаться прошлым Рождеством. То есть сегодня, — осознание пробирает внезапно. — Первая годовщина, — произносит и сам удивляется своим словам. Со всеми своими тревогами и сомнениями, в которых он купался в последнее время, мысль о годовщине совсем выскочила из головы. Теперь он чувствует себя ещё большим идиотом. Прекрасный сюрприз для любимого человека в такой день. Чонгук просто молодец. Чувство вины волной поднимается в груди и заставляет закрыть руки лицом. Хочется повернуть время вспять и предотвратить всю эту кашу. — Невероятно, — Лиён наконец подаёт голос. Смотрит теперь с сожалением. Тянется через маленький стол и треплет макушку, превращая волосы в беспорядок. — Тэхён с тобой целый год вместе и ты думаешь, что он несчастлив? Чонгук, он так смотрит на тебя, — руками очерчивает большой круг, не в силах подобрать слов. — Ты бы видел, как смотрит. Любовно, вот. — Но я его только расстраиваю своими поступками. — Если он рядом, значит, ты важен для него. Конечно, все твои заскоки не исчезнут по щелчку пальцев, но, если ради себя и своего ненаглядного, ты попытаешься начать с этим бороться и будешь говорить ему об этом также, как сегодня говорил мне, это будет прогрессом, — Чонгук кивает пару раз. К алкоголю больше не притрагивается, не хочет пьянеть. Только смотрит на экран телефона на краю стола и думает. Он не готов пока говорить, не готов решать ту проблему, которую создал, но взять и сбежать окончательно тоже не может. — Ты не должен слушать мнение его родителей, если оно не совпадает с мнением Тэхёна. Родственники не всегда дают хорошие советы, поверь мне. Лиён вздыхает устало. Тускнеет вдруг и поворачивается к окну, о чем-то задумываясь. Чонгук смотрит на неё и не может прервать странную тишину, которая вдруг заполняет комнату. Звук телевизора будто где-то вдалеке, а здесь же только звук холодильника, который теперь кажется особенно громким. Он ждёт чего-то большего. Может, того, что ему тоже откроются в ответ. — Мой папа — бизнесмен. Он хотел меня выдать замуж за сына своего друга и бизнес партнера. Я, что очевидно, не хотела этого. — И ты сбежала? — не ожидает такой истории от девушки и смотрит пораженно. — Не я, — усмехается и взгляд заинтересованный ловит. — Этот парень устроил бунт и сбежал из дома к любимому человеку. А я поругалась с отцом, купила этот дом на его деньги и съехала. Юми забрала на некоторое время, чтобы вместе отметить Рождество, потому что она не хотела меня отпускать. — Ничего себе. Ты как героиня фильма, — в чужую историю погружается, о своей на время забывая. — А ты тогда герой мелодрамы. Он улыбается немного, но перестать думать обо всём случившемся не может. Большую часть жизни парень прожил один, что теперь приносит одни проблемы. В его жизни часто фигурирует слово «проблемы». И сейчас хочется одну из них немедленно решить, но как — непонятно. На кухню внезапно забегает девочка и обнимает Чонгука, как только видит. Он сначала удивляется чужой тактильности, но по волосам её гладит. Та отстраняется и смотрит хмуро, пальчики теребит и будто думает, говорить или нет. Кажется, всё же решается: — А почему ты пришёл без принца? — она настойчиво ждёт ответа, прямо в глаза смотрит, от чего парень теряется. — Какого принца? — Принца Тэ, — Лиён издает смешок, но молчит, следя за чужим диалогом и не смея его прерывать. — Ну, он не смог, — запинается, потому что не знает, что сказать. У Тэхёна вот хорошо получается придумывать что-то, а у него все идеи разом пропадают, когда на него детские глаза смотрят. Ну правда. — Потому что занят, вот. У принца много королевских дел, — она смотрит ещё с секунду, и Чонгук медленно отчаивается. Видимо, проявить смекалку у него всё-таки не получилось. Но на удивление она кивает серьёзно, ответ принимая. — А почему ты плачешь? Вот тут правда теряется. Как там с детьми разговаривают? Дайте справочник, бога ради, не то накосячит сейчас. Он переводит беспомощный взгляд на подругу и, улыбаясь, снова возвращает его на Юми. — Ну, понимаешь, — вот когда такие вопросы задают, расплакаться хочется ещё больше. Такие слова ведь действуют, как спусковой крючок, настолько они бредовые, но ребёнку за это предъявить не получается. — Мне чуть-чуть грустно. Она охает, маленькой ладошкой прикрывает рот и смотрит своими большими глазами. Убегает внезапно куда-то. Чонгук смотрит удивленно, но у девушки ничего спросить не успевает, девочка бежит назад и горсть конфет со своих маленьких ладошек прямо на колени парня бросает. Он теряется, не зная, что сказать, но та обнимает снова крепко. — Не грусти! — она громко это говорит, что с непривычки режет слух, но не раздражает. — Лиён всегда так делает, когда я грущу. И от конфет и объятий мне становится легче. Тебе тоже станет, так что ешь. Будто врач наставляет парня и, отстранившись, указательным пальчиком перед ним машет. Самое удивительное, что легче становится. К маленькой девочке нежность просыпается внутри. Так мило ребенок пытается излечить его душевные раны. Невероятно. Чонгук в какой-то степени понимает, почему Тэхён детей любит. Он правда будет образцовым отцом в будущем. Растить малютку только в любви и заботе будет. Чонгук, представляя его таким, чувствует, что в груди колит. Это невероятно, но больно от того, что себя рядом с ним не видит. Неужели он правда готов вот так всё вычеркнуть? Где-то в коридоре раздаётся стук…***
Тэхён идет по тропинке и не знает, что делать. Понятное дело, не устраивать драмы и поговорить, вот только даже это вызывает тяжесть. Где его искать? Что говорить? Отпустить? Он обещал, обещал отпустить, если тот попросит, но душа кричит, что делать этого не хочет. Тэхён реалист, если Чонгук решит уйти — не будет держать насильно. Сам же говорил, да? Не будет, но не значит, что забудет. Что-то подсказывает, что так полюбить уже не получится никогда. Как будто мир сузился до одного милого, застенчивого, такого ранимого и любвеобильного мальчишки. Плакать хочется двадцатишестилетнему мужчине, упасть в снег и закрыть глаза, но он упорно идёт. Вдруг осознание пробивает и он останавливается перед домом вредной соседки. Бежит к порогу и стучится пару раз. Ответа не следует, и он повторяет уже громче. — Суран аджумма, откройте пожалуйста, — на улице темно вообще-то. Все давно в кругу семьи Рождество отмечают, а у него план рушится так несправедливо. Дверь всё же открывается и выходит пожилая недовольная женщина. Как только гостя видит, так сразу в улыбке расплывается, забывая о возмущениях. — Что такое? Заходи, не мёрзни, — пропускает его внутрь, но он не заходит. Только губы поджимает. Женщина смотрит непонятливо и становится перед ним. — Госпожа Кан, я спешу, простите, — его прерывает гул внутри её дома. Родственники видимо что-то бурно обсуждают за столом и смеются. — Вы не знаете, в каком доме живёт девушка по имени Лиён? У неё еще сестра младшая есть, Юми зовут. Она глаза сужает, смотрит на парня, который трясётся немного. Мычит, пытаясь что-то вспомнить, а потом внезапно охает. — Зачем тебе незнакомая девушка в Рождество, нахал? У тебя же есть уже кто-то, — она руки скрещивает и хмурится, не желая больше дружелюбничать. Тэхён мысленно себе голову рукой пробивает, на время на телефоне смотрит и спешит пуще прежнего. — Вот его мне и надо найти, — смотрит жалобно на соседку. — Я должен с ним поговорить пока не поздно, помогите. — Вот по тропинке иди и где-то через пять домов её дом увидишь, — она вздыхает, но непутёвому соседу помогает. — Там крыша красная и забор белый, обвешанный гирляндой. Тот сразу с места срывается в нужном направлении. По лбу себя бьёт и оборачивается назад, кланяясь низко и благодаря за помощь. Та только хмыкает и закрывает дверь. Он бежит, несмотря на мешающий снег, видит тот самый дом и подбегает к входной двери. Сомнений в том, что поступает правильно нет, но сердце все равно бешено бьётся. Не от бега, от волнения. Этот самый разговор сейчас решит их будущее, не меньше. Даже стучать в проклятую дверь как-то тяжело становится. Он жмурится и пытается успокоить разбушевавшиеся нервы, коробочку в кармане сжимает. Хотелось её выбросить, но сейчас рад, что этого не сделал. Кольцо ему нужно, прямо в этот момент необходимо. Тэхён вкладывает в него слишком большой смысл и надеется не ошибиться. Вздыхает глубоко и сильно стучит пару раз. Дверь на удивление поразительно быстро открывается. Тэхён смотрит на пустоту непонимающе и опускает глаза ниже. Юми, которая открыла дверь, не спешит здороваться. Глазами прожигает и руки складывает. — Привет, принцесса, — он на корточки садится и смотрит на надутые щёки в непонимании. — Ты плохой принц. Гуки из-за тебя грустит, — она губы надувает и впускать в дом не спешит. Позади слышатся шорохи и Тэхён переводит взгляд в коридор. Там заплаканный Чонгук стоит, толстовку на руки натягивает и смотрит молча. Не спешит что-то делать, но видно, что не злится. Мужчина встаёт и на девочку смотрит нежно: — Можно я поговорю с Гуки? Обещаю, мой суженый не будет больше грустить, — парень уголки губ тянет в лёгкой улыбке и смотрит на девочку. Та думает активно, но кивает и уходит. Тэхён на Чонгука смотрит. Одним взглядом просит подойти, но его не понимают и стоят на месте. — Ну же, иди ко мне, пожалуйста, — Тэхен руки тянет вперед, к себе подзывая. — Давай поговорим. — А нам можно? — Нам нужно, прямо здесь и сейчас, — Чонгук всё же надевает свой пуховик и ботинки, выходит следом за мужчиной на крыльцо и останавливается напротив. Никто не нарушает дистанцию, не пытается прикоснуться и это ощущается невероятно странно. Чонгуку без чужих рук впервые холодно. Не от мороза, что на улице гуляет. От алкоголя в крови и обострившихся эмоций снова бы заплакать, но, кажется, слёз больше не осталось. — Я не хочу оставлять тебя одного со всеми этими мыслями в одиночку. Давай решим всё, как взрослые люди и не будем усложнять себе жизнь, — Тэхён подаёт голос первым. Он грустный, не нежный, как обычно. Мальчишке плохо от этого, хочется прямо сейчас начать просить прощения за своё поведение и кинуться в объятия, но понимает, что пока они не решат этот вопрос, никто из них этого делать не будет. Ему с трудом даётся стоять напротив любимого человека и слушать, не имея возможности просто повернуть время вспять и не допустить этого момента. Они могли бы сидеть сейчас перед камином и целоваться до искусанных губ, могли бы лежать под одним пледом и смотреть Шрека или Гринча, могли бы готовить вместе праздничный стол и смеяться. Но нет, всё совершенно не так сейчас. У других во всю идёт веселье, а эти двое стоят на темной улице, освещаемой только гирляндой и смотрят друг на друга, не в силах подобрать нужных слов. Снег падает на волосы, и в них очень хочется зарыться рукой. Примерно так же выглядел предыдущий год, только вокруг ещё стояли друзья, а они обнимались и признавались друг другу в симпатии. — Я не должен был, — Чонгук начинает робко, но продолжить не дают: — Нет, я рад, что ты всё же сказал, что тебя что-то гложет. Да, я немного не ожидал, что это произойдёт вот так, но, — мужчина губы сжимает, резко прерываясь. На небо смотрит и вздыхает глубоко. — Ты опять держал всё в себе, — звучит обречено. — Держал и копил всё то, что тебя беспокоило. Я представить не могу, что ты надумал за всё это время. Как я могу тебе помогать справляться со своими страхами, если ты упорно молчишь? — Я не хотел портить тебе настроение, — Чонгук слышит смешок. Не хотел, но всё равно испортил. Это понятно без слов. Парень смотрит куда угодно, но только не на него. — Да, знаю, я идиот. Уже не в первый раз. В начале я думал, что это всё бред и эти мысли не стоят твоих переживаний, но потом, когда их стало больше… Я просто не смог. — Ты не идиот, Чонгук. Я тебя ни в чём не виню, — и это становится спусковым крючком, чтобы отпустить себя и заплакать. Слишком много всего произошло. Он совсем расклеился, не может держать себя в руках. Даже эта бредовая ситуация высасывает все силы. Парень закрывает лицо руками и всхлипывает. Чувствует, как родные руки его тянут к себе, обнимают и, о боже, это именно то, чего он так хочет сейчас. Тэхён гладит спину, носом тычется в шею, согревая своим дыханием, за талию тянет ближе и успокаивает безмолвно. — О чём бы ты ни думал, я не хочу тебя бросать, не хочу тебя отпускать, зная, что у нас с тобой всё взаимно. — Я просто ужасен, — Чонгук слышит шёпот в ухо, которое твердит, что это не так, но продолжает. — Я не твоя опора, я не могу дать тебе всего того, что ты заслуживаешь. — А чего я заслуживаю? — Так много всего. Человека, который сможет тебя поддержать и быть сильным, когда тебе будет плохо. Ты заслуживаешь быть отцом. Ты будешь просто невероятным отцом, я вижу, как ты любишь детей, — Чонгук льнёт ближе, не в силах слушать всё то, что сам говорит. — И что из этого ты не можешь мне дать, м? — Чонгук стихает резко, услышав чужие слова. Как будто их не было, вслушивается, желая, чтобы повторили снова. Все ещё дрожит в родных объятиях, но не двигается, покорно подставляясь под ласки. — Ты сильный, Чонгук. Ты моя поддержка и опора, когда мне плохо. Одна твоя улыбка меня успокаивает даже тогда, когда я подавлен и сломлен. Когда я возвращаюсь в квартиру после тяжёлого дня, хочу просто осесть на пол и заплакать, ты почему-то именно в те моменты оказываешься рядом. Встречаешь с улыбкой, ухаживаешь, говоришь о том, как твой день прошёл, пока я сижу молча и радуюсь, что ты просто находишься рядом. Я так ценю такие моменты, ты бы знал, — парень слушает очень внимательно. Всхлипывает изредка и поражается чужим словам. — Я думаю каждый раз о том, чтобы предложить тебе переехать ко мне окончательно, хочу, но боюсь спугнуть. И если хочешь знать, я очень хочу в будущем ребёнка, которого мы с тобой будем воспитывать вместе, как семья. Чонгук отстраняется все-таки. Заглядывает в чужие глаза и ищет подвох во всем этом. Хочет себя ущипнуть, чтобы убедиться, что все вокруг не сон, да сдвинуться не может. — Что ещё тебя тревожит? — Ну, я, — мальчишка слов найти не может. Попросту теряется, все забывает. Тэхён только улыбается и слёзы на щеках большими пальцами утирает. — Не веришь? — тот качает головой отрицательно. — Верю, но, — чувствует, как его руки чужие сжимают и греют в своих. Смотрит на этот уже привычный жест внимательно и думает о чем-то. — Чем я всё это заслуживаю? Я не понимаю. — Почему ты думаешь, что любовь надо заслуживать? — Тэхён правда ненавидит это слово всей своей душой. — Я люблю тебя, разве этого недостаточно? Повторяет ранее заданный вопрос. И на этот раз Чонгук над ним задумывается, не спешит отвечать сгоряча. Улыбается внезапно, вспоминая о чём-то, и поднимает красные заплаканные глаза, полные надежды, на мужчину. — Любишь, как розу, что растёт на другой планете? — смеётся с формулировки, которую недавно от мужчины услышал. Почему-то именно это сейчас звучит правильно. Тот тоже внезапно улыбается в ответ. К себе обратно тянет в теплые объятия и в ухо шепчет: — Люблю, как самое ценное, что у меня есть, и с чем я не готов расставаться, — Чонгука в дрожь бросает. Его отстраняют от себя и внезапно коробочку из кармана достают. Сердце пропускает удар. Тэхён улыбается и открывает, показывая кольцо внутри. Парень смотрит шокированно, глаза на Тэхёна вскидывает, потом опять на кольцо смотрит неверяще и дрожащим голосом спрашивает: — Это то, о чём я думаю? Мужчина только усмехается, свободную руку на щеку кладёт и гладит мягко. — А о чём ты думаешь? — Я, — закончить фразу тоже не дают. — Выходи за меня. И нет, это не то, что сердце мальчишки способно выдержать. Не то, о чём он мечтал, и не потому что не хотел, а потому что не смел. Брак с любимым и самым близким человеком в жизни. Просто что-то невообразимое. Из груди рвётся крик, но Чонгук сдерживается, только воздух хватая открытым ртом. Не может что-то внятно ответить, смотрит в глаза пленящие и подаётся вперёд. Закрывает глаза и за ворот куртки к себе тянет. Прикасается к губам сухим и чувствует чужую улыбку. Сам с напором целует, не может отстраниться, чтобы набрать воздуха в лёгкие. Потому что губы пленят, потому что больше не хочется на расстоянии, только вместе. Поцелуй со вкусом солёных слёз, но почему-то всё такой же сладкий. — Я так понимаю, это ответ? — Тэхён отстраняется от желанного и коробочку всё ещё в руках держит показательно. Чонгук улыбается счастливо. По-настоящему счастливо. — Конечно, я согласен, — смотрит, как мужчина надевает кольцо на палец и дрожащую руку, наконец, целует. — Я не могу поверить. — Не веришь? Я тоже, — у Тэхёна звезды в глазах и признания в любви на устах. У него счастье течёт в груди рекой и смех вырывается. — Я не хочу ссор с тобой, любовь моя. Говори со мной, если я близок тебе, только не молчи. — И что будет дальше? — Дальше? — Тэхён притягивает парня к себе за талию и наверх смотрит, мечтательно глаза прикрывая. — Дальше мы поженимся в Канаде, будем жить там, где ты захочешь. Улетим куда-нибудь на медовый месяц. Куда ты хочешь? — Не знаю, главное с тобой, — Тэхён только смеётся. Где-то недалеко соседи взрывают фейерверки, Лиён и Юми, которые все это время следили за всем из окна дома, выбегают со счастливым криками. О да, все как в прошлом году. Несмотря на всё, вокруг счастливый ор и разноцветные взрывы в небе, а они снова в таких нужных объятиях, счастливые и свободные. Неважно где, неважно как, главное, что рядом. Оба понимают: все проблемы просто так не уйдут, родители внезапно не снизойдут с благословением, работа и учёба не исчезнут, проблем будет достаточно, но пока они будут крепко держать друг друга за руки, всё будет хорошо. И сейчас, и в будущем все обязательно будет хорошо.