А это забудется?

Темнота. Боль, пронизывающая всё тело. Чьё-то горячее тяжёлое дыхание в шею. Все лицо мокрое из-за слёз и пота. Голос был сорван ещё вначале. Сопротивление подавленно. Осталось просто изображать тряпичную куклу и отдаться уже. Всё бесполезно. Любые попытки вырваться или ударить его заканчивались тем, что он делал всё ещё жёстче. Казалось, что если все эти мучения и боль сейчас не прекратятся, то он умрёт...ну или хотя бы потеряет сознание. Говорят, через года многое плохое забывается... А это забудется? Слёзы уже перестали идти, их просто уже не было. Была только боль. Боль, которую, казалось, невозможно вытерпеть. Кажется где-то на шее текла струйка крови от укуса или от чего там ещё. У него был нож, а у другого порезы. Его прижимали к холодной твердой стене и больно ударяли головой каждый раз, как другой толкался. Крик тоже бесполезен. Да и вместо него было бы какое-то жалкое сипение. Оставалось только думать "когда это закончится?" и просто поддаваться. Он был гораздо сильнее, больше, старше. Холодный ветер проходился по небольшим ссадинам на открытых участках кожи. Хотя, на нем то из одежды была только футболка оверсайз и кофта. Остальное было где-то внизу под их ногами. Холодно. Хватка слабнет, и тот человек отпускает другого на землю, кое-как нацепив на него штаны. И уходит. Просто уходит. Закончив все свои дела, он ему больше не пригодится. А тот остаётся сидеть на земле в полусознании, грязный, замёрзший и сломленный. Он даже не понимает в какой момент теряет сознание, просто "засыпает". Просыпается он всего лишь через часа два, когда на улице была ещё темно. Перед его лицом было испуганное, все в слезах лицо Ёнбока. Или это ему кажется? Нет, не кажется. Это, сейчас потухшее, солнышко пыталось поднять его и нормально привести в чувства. Он все продолжал повторять "очнись, пожалуйста, открой глаза!". Но он же вроде с открытыми глазами и смотрит на это измученное лицо. На момент показалось, что он будто не в своём теле, что его попросту тут нет. Но уже через несколько секунд он смог уже своими глазами наконец увидеть Феликса. Тот все плакал и не успокаивался, но улыбался. - Ты меня слышишь, Хён? Ты такой молодец! Ты жив! Ты всё ещё жив, - что значит "всё ещё жив"? Он мог умереть? - Хён, я вызову скорую? Еле-еле соображая, что говорит Ли, он сразу замотал головой: - Нет, нет, нет! Низачто! Не надо... Пойдем домой? - кажется наилучшем решением сейчас было отказаться от всего этого. Нужно было просто придти домой, просто нужна была кровать и Феликс. Даже не понимая, что произошло ранее, он, его тело помнили эту боль, этот ужас, это... Только Ёнбок сейчас помогал хоть как-то. Вроде бы на такси они доехали до квартиры, что делили вместе со старшим братом Феликса. Все это время он не соображал особо, просто старался нормально делать все, что говорил младший. Утром его сразу накрыла паничка. Леденящим ветром его снова пронзило всё, что было вчера. Только Ли опять же помогал. Помогал успокоиться: перестать дрожать и плакать. Он крепко обнимал измученное тело старшего, и такими своими действиями и приятными словами - успокаивал. Даже через несколько лет, когда все уже стало хорошо Феликс так и не узнал, что случилось тогда. Когда обычным вечером они собирались смотреть дорамы, и старший пошёл за снэками в какой-то круглосуточный магазин. Его не было несколько часов, он не подходил на звонки, не читал сообщения, он просто исчез... Каким-то образом ему тогда удалось все же найти его где-то недалеко от того магазина, между домами, изнасилованного... Нет, он только догадывался, что его друга изнасиловали, наверняка он не знал. Тот ему так и не рассказал, он никому не рассказал. Просто жил с этим внутри себя, периодически мучаясь паническими атаками. - Хён, хён! Пойдем гулять? - Феликс влетел в его комнату с счастливой улыбкой на лице. Сейчас им по 19. Именно Хенджина изнасиловали 3 года назад той ужасной ночью. И только сегодня Хван расскажет всё Ликсу, когда, после очередной панической атаки, тот успокаивал его, сидя на кровати.