Ни друзей. Ни поддержки. Никакой радости в жизни.
Он уже не тот жизнерадостный и беззаботный Эдвард, что каждый день искал приключения, что в нужные моменты мог быть серьёзным. Нет. От того Эдда не осталось и следа, одна лишь серьёзность, что не спадала с его лица. Каждый день, и в правду, словно приключения. Хотя, этому больше подойдёт слово «выживание». Каждый Божий день он проживал словно последний. Он винил во всём себя, свою наивность, свою излишнюю дружелюбность и невнимательность. Он не уделял увлечениям и поведению Торда большого внимания. Коммунизм, огнестрелы, его разработки, опыты на друзьях, журналы определённого содержания... к чему это формальность? Порнушка, проще говоря. Но кто ей не увлекается? Кто не грешил хоть раз? Гулд. Его никогда не интересовала вся эта секс индустрия, ему было противно. Он не смеялся с пошлых шуток Тома и Торда, над которыми смеялись только эти двое, но мог подключиться и Мэтт, но скорее его могло веселить смешно сказанное слово или он смеялся за компанию, стадный инстинкт. Ему не были понятны ни чувства Тома, ни чувства Торда. Как можно хотеть чувствовать внутри себя чей-либо половой орган? Это так мерзко. Как и стоны. Почему Ларссона это так возбуждает? Окей, если это девушка, даже у Эдда, иногда, возникали некоторые мыслишки в сторону Кати, за которую они с Тордом как-то подрались, да и ему было интересно, какого это. Но Катя - лесбиянка, так что, видимо, не судьба. Столько вопросов крутилось в черепной коробке и он, наконец, нашёл решение. —«А если попробовать?» — промелькнул вопрос в голове шатена. Он ведь никогда не пробовал. И никогда не хотел, не считая любопытства, но что-то у него щёлкнуло. Это совершенно не похоже на интерес в «научных целях», в данный момент у него появилось животное желание, которое, как он полагает, присуще «нормальным» людям. Но хотят ли «нормальные» трахнуть всё что движется? Он готов трахнуть хоть каждого друга по очереди, хоть Ринго, если бы она была рядом (Вероятно, не следовало её стерилизовать, так бы хоть наследство оставила.) Да хоть, блять, банку колу. Кола. Как же давно не чувствовал этот «напиток Богов» на своём языке, медленно стекающейся по его горлу. Господи, кем он стал. Это всё из-за него. Это его вина. Все эти разрушения, весь этот хаос, невесть что творится с его друзьями. Он так просто это не оставит. Он всё исправит. Убив себя из прошлого и, заодно, лишить его и себя девственности. Инициатива провернуть это с животным или неодушевленным предметом не особо его привлекает. Гораздо интереснее это сделать с самим собой. Это будут незабываемые ощущения. Странно это как-то всё звучит, но другого выхода Эдд попросту не видит. Мужчина искал нужную ему пушку, который тот нашёл, когда сбегал от солдат красного Лидера. Также он взял и пару современных пистолетов. Настроив дату, тот переместился в прошлое, к моменту, когда они были вместе, не все, но вместе, счастливы, молоды, глупы и наивны. Почему-то осознание этого завораживало мужчину. Наивный молодой и глупый он сам. Такой милый, никем не тронутый мальчишка, что считает себя уже взрослым, но в душе такой же ребёнок... Так, нужно взять себя в руки. В прямом смысле. А вот и он, идёт с приятелями, ещё ничего не подозревая. Наивный... — Парни, у меня какое-то неприятное предчувствие... — начал мешкаться ещё молодой шатен. — мне кажется или за нами следят... — Очень интересно Эдд, когда закончишь параноить - заходи в кафе. — Том! Это серь... Мэтт..? — Извини, но я не хочу чтоб моя причёска промокла под дождём! Знаешь как сложно её укладывать?! — не дождавшись ответа, рыжик зашёл в заведение, где было тепло и уютно. Том уже занял места и ждал, когда все остальные подойдут, чтобы сделать заказ. Как же хочется сейчас выпить чего-то крепкого. Эдд же стоял и продолжал смотреть в одну точку, будто ища что-то или кого-то. В какой-то момент он заметил высокий силуэт во мраке, что не особо его напугало. Мало ли кто это может быть, на одной улице предостаточно чудаков. Но после того, как проехал, невесть откуда взявшийся, камаз, силуэта больше не было в зоне видимости любителя зелёных худи. Заметив под ногами дорожку из колы, юноша пошёл по следам, собирая банки, и заплёл в какой-то тёмный переулок, где дрались кошки и спали бомжи, но ни одних, ни других здесь нет, странно как-то. Хотя нет, вроде, в углу какой-то бездомный стоит. Или, может, это наркоман? Или...***
— М‐м‐м... как же голова раскалывается... Где я?! — парень с трудом пытался разомкунуть глаза, вспомнить, как он здесь оказался и... почему-то сложно шевелить руками. Невозможно убрать их изо спины из-за чего-то металлического, так ещё и холодного. Он даже посмотреть не может, что сковывает его руки. Выходит, его похитили? Вот чёрт... Диван такой неудобный, ему что, столько же, сколько и Гулду? — Тише‐тише. Неужели не узнаёшь свой дом? — позади себя парниша услышал знакомый, но намного ниже, чем он помнил, голос. — Свой дом? В каком месте это наш дом? — Ох, я совсем забыл, ваш... наш друг взорвал его при помощи огромного робота. — «НАШ»? Что он имеет ввиду под «НАШ»? — Какого чёрта ты несёшь и про кого это ты... погоди... неужели про..? — Да, про Торда. — Я вообще-то думал это Эдуардо или Бинг, я давно их в чём-то подобном подозревал. Погоди, Торд?! Торд бы никогда такое не сделал! — Ты мне не веришь? — Почему я должен верить незнакомому мне человеку, который похитил меня и претащил в какую-то заброшку на хуй пойми каком этаже! — Успокойся Эдди, я тебе далеко не незнакомый человек. Я бы сказал, самый близкий. — Что ты имеешь ввиду..? — Не узнал самого себя? — всё это время мужчина стоял позади себя младшего, от чего тот не видел своего похитителя, но теперь он видел перед собой свои же каштановые волосы, что он, судя по всему, не мылись уже продолжительное время, чёрные глаза, в которых нет того азарта, счастья, и зелёная худи. Но всё же они отличались. Рост, щетина, синяки под глазами и чёрный плащ, откуда он вообще у него? И зачем? — Ч... т‐ты не можешь быть мной! — Мужчина достал свою "счастливую банку колы", точь-в-точь как у младшего. — Выходит... ты и в правду я... — мальчик не знал, как реагировать на данную ситуацию, что говорить, что делать. Он не мог ответить ни на один заданный собою же вопрос. — Но... Зачем я тебе? Ты хочешь мне что-то передать из будущего, как в фильмах, знаешь, когда... — Да, я знаю, я смотрел те же фильмы что и ты. Я делал всё, что делал ты. Но одну вещь никто из нас двоих не делал. За тем что ты мне и нужен. — Гулд старший провёл пальцем по чистой, ещё никем не тронутой шее, что через пару минут исправится. — Мы оба - девственники. И я бы хотел это исправить. — Ч...чего?! Ты в своём уме?! — Не думаю. Понимаешь, кола и Ринго - единственные, кто приносил мне... нам радость, сопоставимую для других, «нормальных людей», с сексом. Но ни колы, ни Ринго нет. Друзей тоже. Я хочу хоть как-то порадоваться жизни под её конец, несмотря на то, что происходит на улицах. А ведь всё это моя... нет... ТВОЯ вина. — Ты идиот? Мы один человек, это не может быть только моей виной. — МОЖЕТ. Если бы ты не был таким доверчивым, рассеянным, невнимательным этого бы всего не было! — Ты... Что ты вообще несёшь?! Это твоя вина, я даже не знал, что Торд вернётся! Мог бы просто предупредить! — Оу... вообще, ты прав, мне стоило переместиться к более взрослому тебе... мне? Но знаешь что? Сложно настраивать время, когда ты находишься в ситкоме, где не существует времени и временных рамок. Так что, просто заткнись! — Никогда бы не подумал, что с возрастом стану тупее... — Проговорил младший Гулд, попутно отворачивая свою голову от этого полного ненависти и, судя по всему, тупости, лица. — Я сказал заткнись! — Переходя уже на крик, Гулд старший навис над молодым телом, а затем сделал то, чего он же младший точно не ждал. — Спокойн... Ауч! Чего так больно?! — младший шатен не ожидал почувствовать на своей шее такую резкую и пронзающую боль. Острые зубы впились в нежную кожу шатена, оставляя за собой глубокий кровавый след, от чего непроизвольно из детских глаз начали стекать солёные слёзы. Они, словно вся его детская натура, невинность и игривость, выходили из его очей по щекам, испаряясь, оставляя за собой лишь сухую дорожку. Но и та в скором времени окончательно засохнет, не оставив после себя и следа. И всем этим люди реально наслаждаются? Теперь он ещё больше не понимает человечество, в особенности своих друзей алкоголика и курильщика. Или же хреновы мазохист и садист. Но всё далеко не как у них, Тома и Торда. Эдд из будущего прокусывал кожу себя же из прошлого, чуть ли не сдирая её с младшего. Ещё чуть‐чуть и его зубы бы сопрекуснулись, окончательно откусив часть ключицы. Кровь стекала с мест ранений, попадая на худи и футболку, окрашивая их в красный. — Прекрати, это уже не смешно! Ты меня сейчас без шеи оставишь. Эм‐м‐м... а давно у тебя этот шрам? — Эдд осмелился повернуть голову в сторону человека над собой, пока тот, видимо, делал передышку или же придумывал, как ещё можно поиздеваться на этим тельцем, и был крайне удивлён шраму, которого до этого точно не было. — Какой шрам? — недоумевающе спросил старший, вопросительно смотря на парня внизу. — На твоей шее и ключице... — Блять, чёрт подери эти временные линии. — Выругался вквозь окровавленные зубы мужчина, а после потёр указанные собою же места правой рукой, предварительно усевшись в более удобное положение, уже не нависая над мальчишкой. — Ай, в чёрту, терять нечего.***
Двое парней всё так же сидели в здании и ожидали своего друга, но уже подвыпившие. Мэтт во время отсутствия Тома налил себе в напиток немного смирноффа и выпил всё залпом. Того количества алкоголя, хоть и смешанного с напитком, хватило почти непьющему Мэтту, чтоб опьянеть. И в таком состоянии ему пришла, как ему показалось, гениальная идея: — Том? — Чего? — Тебе не кажется, что чего-то не хватает? — Нет. — в своей обычной саркастичной манере отвечает Томас, уже было хотя вновь погрузиться в тишину, но нарцисс, в своей обычной манере, не намерен прекращать диалог. — А мне кажется да. — И чего же не хватает? — Вздыхая проговорил Ридж, смотря уже не в окно, а в пару глаз напротив себя, в ожидании ответа. — Моего члена в твоём рту. — Уже с ихидной улыбкой и более низко‐игривым голосом отвечает клубнично волосый, облокотив свой квадратный подбородок на массивную руку. — Мэтт какого... Я уже думал ты не предложишь. — Последние слова парень проговорил тихо, но с такой же интонацией, как у партнёра. — Тогда в туалет или... — Пошли. — не успевая договорить, русый перебивает собеседника и они, встав со своих мест, направились в сторону уборной. Заведение близилось к закрытию, поэтому людей было не шибко много, да и кто в такую погоду, вдобавок в будний день, будет сидеть в этом месте? Лучше уж посидеть дома, ещё и завтра снова на нелюбимую работу... но что-то мы уже куда-то не туда зашли. — Блять, тесновато. — проворчал черноглазый, закрывая за собой дверь кабинки. — Прям как у меня в штанах. Мне расстегнуть или..? — Мимолётно тот улыбнулся своему же каламбуру, но улыбка спала так же быстро, как и появилась, а за ней последовал вопрос, который ему вновь не дали договорить. — Сам расстегивай. У нас мало времени. — Хватит перебивать, Том! Это невежливо, зна... — Мэтт! Давай быстрее уже. Повторю, у нас нет времени на уроки хороших манер. — Хорошо‐хорошо, сейчас... сейчас... сейчас... ну же... — ширинка всё не подавалась, молнию заело. Ещё и, как на зло, потные ладони и то состояние, в котором находится блондин. Ридж лёгким движением руки расстегнул замок и со своим обычным равнодушным выражением лица, но с капелькой злобы, смотрел снизу вверх на партнёра, ведь уже сидел на коленях. — Оу... ну, я... — Меньше слов. Живее, Мэтт! После возмущений парня снизу рыжеволосый начал быстро стягивать с себя джинсы вместе с боксерами. Том же, увидев возбужденный агрегат, взял его в руки, целуя и облизывая головку, медленно, словно дразня партнёра. Он взял четверть органа себе в рот, уперевшись руками о пол, точно животное. Но он не сравнится с Ринго. Она может очаровать кого угодно одним лишь своим существованием или простым «мяу». Несмотря на это, двоих из всей их компашки Том смог очаровать. Но всё таки любовь Эдда смогла завоевать только она и никто либо ещё. Кошатник единственный, с кем Томас ещё не переспал и даже не осмелился предложить. Эдд не то что заниматься, но и говорить на такие темы не желает, это же «такая мерзость» , что уж там говорить про... Стоп... Эдд? Куда он пропал? Единственное, как им казалось, разумное объяснение это то, что, как обычно, тот пошёл за колой, так как в кафе подают только пепси. Но парням сейчас не до друга‐любителя газированного напитка. Эти двое уже и не вспомнят, заходил ли их друг или же нет, да и в прочем, какая разница? Что с ним может произойти ужасного? Том так же медленно и плавно взял уже половину, облизывая языком чуть ли не весь диаметр члена, каждый его сантиметр. Мэтт же стоял, вжавшись в стенку кабинки, негромко кряхтя и прикрывая рукой свой рот, чтобы не создавать лишних или же слишком громких звуков. Не выдержав, он взял Тома за волосы и начал трахать его рот, стараясь взять всю длину. Парень снизу не ожидал такой резкости, но всё же опомнился и прибавил темпа. Он усердно работал языком, быстрее обсасывая «достоинство» нарцисса. Мэтт уже, откровенно, стонал, под конец произнеся имя черноглазого. Чувствая конец всего дела, он вытащил член изо рта Тома и кончил прям в унитаз. — Слушай... а это лучше тех разов. — запыханно говорил Харгривз, восстанавливая дыхание. — Я знаю. Хочешь продолжить дома? — подняв одну бровь, ихидной улыбкой на лице проговоривает Том, уже стоя на ногах, в паре сантиметрах от лица партнёра. — Однозначно. — смотря пару секунд в бездонные глаза, что находятся ниже его, он, уже не выдержав и секунды, берёт его за обе щёки и целует столь сухие, но в то же время нежные и желанные губы, пока любимый отвечает на поцелуй и обвивает руки вокруг шеи, вставая на цыпочки. Заметив это Мэтт, не отрываясь от поцелуя, приподнял бойфренда за талию, чтобы тот был с ним на одной высоте.***
Покончив с шеей, что была вся в крови, как и диван под ним, мужчина стянул с себя молодого штаны вместе с боксерами, пока тот жадно глотал воздух. От этих действий со стороны старшего паника начала поглощать парнишу, он и представить боится, что он же может сделать с самим собой и до чего всё может дойти. Во время того, как Эдд ожидал дальнейших действий, взрослый Эдд ушёл в неизвестном направлении за своим современным пистолетом. Он зарядил его патроном, что стреляет лазером и подошёл к себе из прошлого. — Готов к новым ощущениям? Младший не может ничего ответить, ему страшно от того, что ему предстоит пережить. Он вставил пистолет в анальное отверстие, резко войдя в него, чего пассив не ожидал. Боль была невыносимой, патрон прожигал его, всё внутри горело. Это тебе не кофе из мака между ногу пролить, всё куда серьёзнее. Вероятно, у него будет новая степень ожога. Только ему никто компенсацию не выплатит. — БЛЯТЬ, ВЫТАЩИ, ПРОШУ, ЭТО ПИЗДЕЦ КАК БОЛЬНО, СУКА, УМОЛЯЮ ВЫТАЩИ, БЛЯТЬ‐БЛЯТЬ‐БЛЯТЬ. — Парниша кричал, что есть мочи, пока новый поток слёз стекал по его вискам. Пытался пинаться ногами, но всё тщетно. Мужчина начал двигаться пистолетом, делая ещё больнее. Через минуту, что казалась адскими часами, его пытка прекратилась. Но ненадолго. Эдд из будущего выстрелил в прибор для перемещения во времени, думая, что таким образом красноармейцы, или он сам, не смогут вернуться в прошлое. Наивно полагать, что у красного Лидера не будет второго такого прибора, но Гулду сейчас нет дела до этого. Он окончательно сошёл с ума. — Открой рот. — низким тоном приказал страший, от чего у нижнего прошлись мурашки по коже. — З‐зачем..? — Если хочешь, чтоб было не так больно, то тебе лучше открыть его. Нет – будет хуже. Он не понимал, что хочет сделать будущий он же. Это так странно, кажется, что он хорошо должен понимать себя же, но нет. Он не понимает, для чего всё это делается, какой в этом смысл и с каких это пор ему же хочется заняться сексом, так ещё и насильственным, в придачу с самим собой. Это абсурд, не иначе. Младший всё не открывал рот, ведь он боялся, что оружие может выстрелить, превратив его голову в месиво. — Как знаешь. — поднеся пистолет к месту ожога, он собирался провернуть то же действие, но крик младшего остановил его. — Хорошо‐хорошо! — не успел он открыть ротовую полость, как там, резко, оказалось огнестрельное оружие. Как-то раз он, случайной, увидел как Торд смотрит хентай похожего содержания, почему бы не попробовать это на практике? По правде говоря, он не понимал для чего и как это делать, поэтому Гулд лишь двигал вверх вниз, вытаскивал и заталкивал металл во рту, мучая своего пленника. В какой-то момент ему начало это нравится, он понял в чём суть. Но это быстро начало надоедать, поэтому он решил приступить к главной части. Вытащив пистолет, он, всё таки, вставил его в раненое место шатена. От чего он вновь почувствовал невыносимую боль и закричал. — БЛЯТЬ, ТЫ БОЛЬНОЙ? ОН ЖЕ ЗАРЯЖЕН, ЧТО ЕСЛИ..? — Ему не дали закончить свои недовольства, со всей силы ударив по щеке, от чего у того пошла кровь изо рта. — Ещё одно движение или крик - я нажму на курок. — Смотря своими холодными и безжизнеными глазами в глаза, что постепенно становились такими же, теряя ту невинность, азарт и весёлость через слёзы. На эти слова Эдд лишь сглотнул и принялся молча плакать, пока внутри него двигался холодный огнестрел, мысленно молясь всем Богам, чтобы тот не выстрелил. Спустя время он заменил холодное металлическое оружие на что-то тёплое и мягкое. С одной стороны, больше нет той жгучей боли, но с другой, она заменилась на другую. Дав младшему привыкнуть, он начал движения. Было ужасно больно. Ему бы следовало оказать медицинскую помощь, которую никто, естественно, ему оказывать не собирался. На последок Эдд старший решил прекратить мучения младшего. Вспомнив про, случайно, подслушанный разговор своих друзей про удушение во время секса и «самое главное не надавить на сонную артерию и вовремя остановиться », он принялся душить молодого себя, не прекращая толчки. Эдд рефлекторно хотел протянуть свои руки к чужим, останавливая их, но забыл, что на нём были наручники с мощными магнитами. Но после малейшего движения, изнутри них появились острые шипы, протыкая запястья шатена. Ему хотелось кричать от этой боли, но не мог, лишь широко открыл глаза из которых выливался новый поток солёных слёз.***
Бездыханное тело лежит на диване, закатив глаза, но он не собирался останавливаться, ведь конец уже близок. Конец их обоих. Если Эдд из прошлого уже мёртв - значит и смерть будущего уже близка. Но он не боится. Он был к этому готов. Он этого и добивался. Всё, что можно было - он потерял. Друзей, радость, любимый напиток, питомца, девственность. Но последнее - это единственное, что он потерял с удовольствием. Даже сейчас он не перестаёт его испытывать. Его заводит факт того, что он насилует мёртвое тело, которое ничего не может ему сделать, не пытается сопротивляться, лишь покорно лежит, смотря в никуда. Этот взгляд так заводит мужчину. Спустя время он кончает в труп и выходит из него, садясь на пол. Теперь остался последний пункт его плана – исчезнуть. Труп Эдда начал глючить, а после и вовсе распался на пиксели, словно в Geometry Dash после смерти. Рука же Гулда старшего начала медленно пропадать, а вместе с ней и ноги. Постепенно его тело испарялось, более плавно и медленно, что было противоположно исчезновению его из прошлого. Спустя недолгое время его самого не стало. Напоследок он лишь улыбнулся, пока кристаллик стекал по его щеке. Он даже не знал, что будет его последними словами, поэтому исчез в тишине.Больше не существовало Эдда Гулда.
Спустя время, по приказу Лидера, двое красноармейцев ворвались в место обитания своего некогда лучшего друга. Но по прибью его не обнаружили. Они искали его повсюду, но так ничего и не нашли, кроме двух лежащих на диване худи, одна из которых была на вид новая, но вся в кровавых пятнах. Вторая же грязная и потрёпанная временем. Тут до мужчин доходит, что могло произойти. От чего стало не по себе. Теперь их друга больше нет. С другой стороны, они давно не видели его, а даже когда и видели, не узнавали в нём того, кого они столько лет знали. Наконец, после недолгого ступора один из них решается передать информацию красному Лидеру. — Сэр, его нигде нет. — Вы всё обыскали? — Да, единственное, что мы нашли - это его две толстовки. И... одна из них в крови. — Том успел визором отсканировать 2 элемента одежды и установил, что кровь, относительно, свежая. На толстовках есть ДНК Эдда и по нему стало известно, что возраст у них различается, из чего Том сделал вывод от том, что Эдду из их времени удалось убить Эдда из прошлого. Также эту теорию подтверждает сломанная машина времени, а после того, как Том успел отсканировать её, выяснилось, что выстрел был произведён из пистолета, лежащего неподалёку от дивана. Полминуты человек на том конце лишь молчал, обдумывая всё вышесказанное. — Сэ... — Возьмите их и возвращайтесь на базу. — Будет сделано. В машине все сидели молча, никто не решался и слова сказать. Мэтт приобнимал Тома, пока тот, сложив свою голову на его плечо, держал 2 толстовки его друга. Если бы мог, он бы сейчас заплакал, но отсутствие глаз ему бы это не позволило, точнее, выделить слёзы, но даже если бы у него и были его глаза, он бы не заплакал. Ведь он ‐ солдат красной армии, а плакать как девчонка не свойственно красноармейцу, даже если его рядом нет. В это время Лидер стоял в своём кабинете напротив окна, закуривая дорогую сигару, в ожидании своих солдат. Он лишь думал о том, что его противника больше нет. По идее он должен скорбить смерть друга, но тот давно лишился такого статуса. Ему не нужны друзья. У него есть власть, о которой он мечтал, а Эдд лишь был помехой, которую он самолично хотел устранить, но бывший друг всё сделал сам. Как удачно вышло. Из потока мыслей его вырвал стук в дверь, а после краткого и холодного «войдите», в кабинет зашли двое его лучших солдат. — Томас, ты выяснил причину смерти? — Тут вышеупомянутому стало не по себе от слов Лидера. Он понимал, что Эдд, по всей видимости, мёртв, но так не хотелось это призвать. — Нет, сэр. Мы не обнаружили труп, скорее трупы, но не суть. Я смог установить лишь примерное время и что, в теории, могло произойти. Обычно, Том узнавал смерть человека по местам ранинения на трупах, а после воссоздавал примерную картину произошедшего на основе улик и полученной информации. В данной же ситуации — он мог лишь очень поверхностно предположить, что могло произойти. — Отправь мне всё то, что тебе удалось выяснить. А ты, Мэтт, можешь идти. — тот отдал честь и отправился в свою комнату. — А, погоди. Предупреди всех, что завтра намечается банкет. — Как прикажите. — Мэттью вышел из кабинета Лидера, направляясь в свой собственный, чтоб написать письмо и отправить его всей базе. — В честь чего банкет? — мимолётом спросил Томас, чтоб отвлечься от мыслей о мёртвом друге. — Оу, скоро должен приехать кое‐какой важный гость, сам понимаешь, нужно показать себя в хорошем лице. — он соврал насчёт повода для банкета, но подкрепил всё шуткой. Редко увидишь Лидера в приподнятом настроении, да так, что тот даже пошутить не прочь. — Хах, это точно. — до Тома не сразу, почему эти 2 слова Лидер так выделил, ведь тот был занят перекидыванием информацией об Эдде с визора на компьютер своего Лидера. Когда же он понял суть сказано, уголки губ расплылись в еле заметной улыбке. Обычно при встречах с важными персонами, Торд использовал специальное устройство, позволяющее ему скрыть обгоревшую часть лица, показывая его хорошее лицо. — А ещё, — Начал Лидер, положив свои руки на плечи своего солдата —, у нас с тобой будет жаркая ночь, милый. Последние слова тот сказал тихим и более низким голосом на ухо подчинённому. От потока горячего воздуха по спине второго прошлись мурашки. — Жду не дождусь, Лидер... — Томас соврал. Ему не хотелось близкого контакта с ним в данное время, по правде говоря, ему ничего не хотелось. Но против Лидера не пойдёшь, иначе тебя ждёт суровое наказание. А снова испытывать ту боль от пыток Тому не хотелось от слова совсем. — Раз так, зачем ждать? Можем хоть прямо сейчас расслабиться. — Торд делал массажные движения руками, от чего у Тома снова пошли мурашки и тот немного постанывал, выгибаясь в спине. — Л‐лидер... Не думаю, что с‐сейчас подходящие время.. М‐мне нужно закончить отчёт... — Тебе отчёт важнее меня, Томас?! — Глава красной армии развернули подчинённого к себе лицом, приближившись к нему на столько близко, что капли слюны из его рта попадали на лицо солдата. — Н‐нет, сэр... — Тогда в чём проблема? — Том не знал, что ответить, да и вставший в горле ком стал проблемой, поэтому он мог лишь виновато смотреть в пол. — Томас! — П‐простите, я не могу... — единственное, что тот смог из себя выдавить. — Значит так, да... Встань. Он встал с кресла, смотря прямо в стальной глаз лидера. После его руки оказались на визоре Тома, отключая их. — Лидер, прошу, не...! — Заткнись, Томас! — через мгновение визор выключился, а Том без сознания упал в руки Торда, после чего тот отнёс его в кровать, где собирался подавить свой животный позыв.