И никто не виноват

Турбо привык жить по понятиям, для него важно соблюдать все правила группировки и ему всегда хотелось видеть это и от других членов группы. Все те, кто хоть как-то нарушают законы улицы, должны понести наказание. Без исключений. Если хоть раз кого-то пожалеть и закрыть глаза на их проступки, то о какой дисциплине и правосудии можно говорить? А то так раз простишь, два простишь, а они страх потеряют, начнут творить что попало и рушить авторитет группы, которым Турбо дорожил. Он же один из старших, ему за порядком нужно следить. Поэтому, когда Турбо видит Марата с этой Айгуль на дискотеке, у него чуть ли волосы дыбом не встают от гнева. Он же говорил, чтобы тот прекращал с ней общаться, это же не по-пацански. Все же прекрасно понимают, что случилось тогда, когда Вова привёз её в качалку, а после такого с ней водиться не принято. Турбо злится. И как же ему не хочется признаваться самому себе, что он злится не на то, что Марат продолжает с ней общаться, а из-за того, что одно только появления этой девочки напоминает ему о том, что это его вина. Это он не смог защитить её и дал им забрать её. Это чувство вины сидит где-то глубоко, оно хоть и прячется, но постоянно напоминает о своём существовании. Турбо не признается даже себе, что он облажался и из-за него пострадал человек. Нет, легче ненавидеть, ему хочется уничтожить воспоминания о том дне. Тогда ведь не только Айгуль пострадала. Марат, Вова, Зима вернулись побитыми. Он же даже не поехал с ними. Сидел на их базе и ничего не делал, пока парней избивали, Марат чуть уха не лишился. А Зима, весь в крови, отвечать на вопросы не хочет. Да и фиг его с этими вопросами, Зима не хочет обсуждать ситуацию с Айгуль, не видит причин отшивать Марата, а ведь он с грязной девкой гуляет! Нельзя так! А Зима оказывается благородный, не видит в этом проблем. Бесит, бесит, бесит. Турбо быстро распускает слухи про Айгуль на дискаче, будучи уверенным, что делает всё правильно. Даже получаса не прошло, как все девочки стали избегать её, кидать озлобленные взгляды в её стороны и смеяться над ней. Турбо видит, как Айгуль убегает из зала и ему кажется, что он сделал всё правильно. Ему хочется в это верить. Без присутствия Айгуль ему гораздо легче находиться на тусовке. Больше тут нет его ошибки. Но даже эта радость исчезает быстро, когда он встречается с серьёзным лицом Зимы. Зима стоит в другой части зала, руки держит в карманах, а глаза наполнены… разочарованием? У Турбо мурашки от такого взгляда, почему его друг не поддерживает его? Разве он не согласен с ним? Турбо не успел полностью погрузиться в раздумья и в рефлексию на эту тему, ведь Зима сам подошёл к парню. — Пойдём, поговорить надо, – да, сколько бы Зима не строил из себя злобного и холодного бандюгана, эта дурацкая Р всегда смягчала любой грозный приказ. Турбо, конечно же никогда об этом другу не скажет, а то есть шанс лишиться передних зубов и будут они вдвоем ходить и картавить. Нет уж, спасибо. Но несмотря на это, голос у Зимы серьёзный, он явно не просто поболтать к Турбо подошёл. Валера молча направляется к выходу, а за ним следом мчится Зима. Они дошли до гардероба, там Турбо остановился. — О чём хоть поговорить хочешь? — спрашивает Турбо, хотя догадывается, о чём пойдёт речь и не понимает, почему Зима тут цирк из-за девочки устраивает. — Не, давай до меня дойдём, так спокойнее будет. Турбо вопросительно поднял бровь. Даже так? Что за разговор то такой, что нельзя перетереть сразу тут. — Ну пошли, – соглашается Валера. Парни забрали верхнюю одежду и вышли на мороз. — Даже на улице не хочешь об этом говорить? Всё же сегодня дискотека, глупо так рано уходить. — Не спорь, — как-то без эмоционально произносит Вахит. Он вообще не часто к себе домой приглашает пацанов, Турбо у того бывал пару раз и то, только тогда, когда помогал другу дойти до дома после драки или пьянки. Дорога прошла молча. Турбо думал о будущем разговоре и если честно заранее начал готовить себе речь насчёт своего поступка по отношению к Айгуль. Нужно напомнить Зиме, что девочка уже не такая уж и невинная и ей не место среди них. Они заходят в многоэтажку, добираются до нужной квартиры. — Родители дома? — интересуется Турбо, пока Зима открывает дверь. — Нет, бухает где-то, мать на работе, — спокойно отвечает парень и впускает гостя в квартиру. Турбо мало знал о семье Зимы, пытался выцепить разные детали и факты из рассказов Вахита, чтобы составить образ его семьи. Папа пьёт, мать корчиться на ночных сменах, у каждого второго в банде такая ситуация, что тут скажешь. Молчание сопровождает парней до самой комнаты, только тогда когда Зима садится на кровать, а Турбо на стул, он осмеливается подать голос, — даже чай гостю не предложишь? — А мы сюда не чай пить пришли, а говорить. — Так говори. — Ты зачем всем про Айгуль рассказал? Ну неужели, и для этого нужно было идти сюда? Турбо ведь уже все объяснил, а парень делает вид, будто не понимает, о чём тот говорит. — Зима, ну это же правда. Марат фигню творит, с девочкой неправильной ходит, — и ведь сам верит в то, что говорит. Так долго внушал себе это, что говорит без какого-то сомнения. — Почему неправильной? — всё так же спокойно спрашивает Зима. — Она же грязная, — нужно идти до конца, раз уж начал жить в этих иллюзиях, то выходить из образа нельзя. — Валер, вот ты говоришь — грязная, но ведь тогда ты был с ней в том магазине. Нет, к такому разговору Валера не готов. Ему хочется сорваться и убежать, только не говорить о том вечере, а эта сволочь продолжает, — Ты просто себя винишь в произошедшем и не можешь самому себе признаться в этом. А от неё избавиться хочешь, чтобы она не напоминала тебе о твоей ошибке. Валер, ты же их впустил, они при тебе её увезли. Ты не ври себе, не раздвигала она ноги. Она девочка хорошая, а из-за нас жертвой стала. Зима на самом деле чувствительный, хоть и живёт по понятиям, но иногда ему трудно соглашаться с правилами. Айгуль же не виновата, что они подонки и так с ней поступили. А те, кто должны были защищать – знатно облажались. Неправильно это всё. — Бред это всё, она трахалась с другим? Трахалась. Марат с ней на дискотеку пришёл? Пришёл. Всё, я сделал то, что должен был, — злость нарастает, такая вот защитная реакция, если Зима не остановится, то начнётся драка. – Никто тебя не просил этого делать, – Зима щёлкает своими пальцами, смотря на Турбо. У Зимы холодный взгляд, и нет, они такие не из-за прозвища, а из-за того, что ему не хочется верить в то, что в Турбо не осталось ничего человечного. А Валере сказать уже нечего, осталось трястись от гнева и смотреть прямо ему в глаза. — Валер, всё, ты ту ситуацию не изменишь, прими свою ошибку и прекрати девочку мучить. Турбо плохо становится, Зима ведь в точку попал, парень уже давно вспоминает тот день; как же он давно представляет, чтобы он мог сделать по другому, чтобы жизнь их так не повернулась. Он бы не впустил бы этих мужиков в магазин, а может быть заставил Айгуль бросить этот видеомагнитофон, да хоть что-то сделал бы, если бы он только знал! Только бы не вспоминать пустое лицо девочки, которая в аду побывала. Жизнь сломали ей, а Турбо мучается. Но не может он так, он же убьётся, если будет винить себя в этом. — Ты ошибаешься, — голос дрогнул у Валеры. — Прекрати эту игру, мы Марата не будем отшивать, — Зима смотрит так пронзительно, а Турбо хочет спрятаться от этого взгляда. Он вот-вот выпустит свои эмоции, чувствует, как слезы глаза щипят, а при нем он этого делать не хочет. Не может. — Зима, я так не могу, — Валера говорит шёпотом, глаза опустил в пол. Кудрявая чёлка падает на лоб, но даже она не скроет искренних эмоций на лице парня. А эмоций много, Вахит надавил в правильное место. — Хватит терпеть, мы тут одни, я тебе ничего не сделаю. А Валера больше и не может терпеть, слезы сами бегут по щекам и сдержать их невозможно. Потом парень и всхлипы сдержать не может от чего ему так стыдно. Он сидит в комнате друга, закрыл лицо руками и плачет. Ну красота, вот он — мужской поступок. Ему хочется успокоиться как можно быстрее, прекратить плакать, но произошло так много, что уже невозможно остановиться. Он плачет из-за чувства вины, ему плохо, что он всех подвёл, девочку обидел. А ещё стыдно перед Зимой. Он ему какую-то фигню про грязь затирал, а тот давно разглядел истинную проблему. Валера будто онемел, вот так вот разом и весь. Он не двигается, руки с лица убрать не может. Он так устал за это время, что даже тело слушаться не хочет. Парень уже и плакать перестал, только дышит тяжело, в нём все дрожит и пульсирует, как избавиться от этой боли? Но тут Валера чувствует, как его берут за руки и отводят их от лица. У Турбо всё лицо красное — зарёванное. Чёлка ещё прижалась ко лбу, он уверен, что выглядит плохо. Валера глаза открывает и видит Вахита, сидящего на полу возле него. Тот его за руки продолжает держать и большим пальцем поглаживает его ладонь. — Всё нормально будет, — эта единственная фраза за день, которая имела хоть какой-то оттенок позитивной эмоции, а не просто равнодушный голос. Сейчас Турбо хочется верить и прислушаться к словам товарища. Хотя Валера не помнит, чтобы с кем-то ещё из товарищей попадал в такую ситуацию. — Вахит, я не хотел, чтобы так случилось. Я подвёл. Извини. Если бы парень сказал такое на улице, при пацанах, он бы моментально бы умер. Умер бы как личность для себя и для ребят, но сейчас другой случай. Это не улица, это не братан. Это другое. — Иди сюда, — Зима тянет Валеру на себя и тот опускается на пол к другу. Вахит обнимает его, руку кладет на голову и прижимает к себе. Турбо так никогда не обнимали. Ему тепло и спокойно. Парень обнимает Вахита в ответ и слезы опять наворачиваются. Он жмурится, хватается сильнее за друга. Тот ласково прижимает к себе, не отталкивает и даёт время. Они сидят на полу в обнимку. Валера ощутил чистоты мыслей в голове, которой так не хватало в последнее время. Он ошибся. По поводу Айгуль, по поводу своих поступков. Но он не ошибся довериться Зиме. Вахит даёт парню время посидеть и подумать, ему самому хорошо сейчас. Он чувствует каждый вдох и выдох груди друга, замечает, как дыхание становится размеренным, а Валера прижался к нему и больше звуков не издаёт. Но не отпускает. Никто уже не может отпустить. Так и сидят, думают о своём. Турбо почувствовал, как силы возвращаются к нему и на душе легче. Даже не понятно почему, он не перестал быть виноватым, но теперь он видит эту ситуацию иначе, он чувствует в себе силы всё изменить. Поступить правильно, и он это сделает, но сейчас ему хочется ещё посидеть рядом с Зимой. Турбо разместил свою голову на плече парня и тихонько водит глазками по комнате, надеясь не спугнуть парня. Хотя Вахит тоже испытывает счастье в данный момент и не собирался отпускать его. Валерин взгляд цепляет гитара, которая стоит в углу комнаты. У Зимы гитара есть? Украл что ли? — Вахит, — Турбо подаёт слабый голос и тут же чувствует, как объятия становятся туже. — Что такое? — Ты на гитаре что ли играть умеешь? — Валера голову с плеча не убирает, а так и остаётся в своей позе, обнимая Вахита. — Что-то знаю, — и голос стал нежным у Зимы, он проводит пальцами по спине Валеры, будто и не было слёз и боли в этой комнате, — а что такое? — Сыграй мне что-то, ты же меня с дискотеки увёл, хоть тут музыку послушаю. — Хорошо, — Зиме приходится отпустить Валеру, чтобы на ноги встать, но он скоро садится обратно вместе с гитарой. Он дёргает пару струн, крутит что-то, видимо настраивает гитару. — Учти, пою я херово, — говорит парень и зажав какой-то простенький аккорд проводит пальцами по струнам. — Я всё равно буду слушать, — Валера двигается ближе к нему. На это парень ничего не отвечает, а просто начинает играть. Песню Валера узнает моментально. Белый снег, серый лёд На растрескавшейся земле Одеялом лоскутным на нём Город в дорожной петле А над городом плывут облака Закрывая небесный свет А над городом жёлтый дым Городу две тысячи лет Прожитых под светом Звезды по имени Солнце У Зимы хороший голос, хоть он и пытается косить под исполнителя песни, но Валере так хорошо сейчас. Ему кажется, что он услышал эту песни по новому, она обрела новые краски. А Зима исполняет лучше любого оригинала. Валера пролезает аккуратно к Вахиту, чтобы не задеть гриф гитары и голову кладет тому на плечо. Настольная лампа тускло освещает пространство, но Валере света много не надо, чтобы увидеть красоту Зимы. Да, и все-таки такого у них никогда не было. Зима поёт дальше, игнорирую стук сердца и голову друга на плече. Но вот что уже точно было невозможно игнорировать — это поцелуи в шею. Пока тот пел, Турбо развернул голову и начал одаривать шею парня поцелуями. Нежными поцелуями, которые всё равно прожигали шею Зимы. Он резко перестал играть. Валера испугался, что для Зимы такая близость будет лишней, и он отстранился от шеи. — Почему остановился? — он переводит взгляд на Турбо, у которого очень растерянное лицо, он сам уже не знает, что он делает и почему. Зима всё прекрасно понимает, хмыкает и гитару убирает в сторону. — Ох помучаюсь я ещё с тобой, — после этих слов он целует Валеру.