***
Она спала всего четыре часа, а затем вступивший в свои права новый день принёс Габриэле очередные заботы и хлопоты. Ей пришлось много работать с документами, улаживая формальности с передачей тел погибших солдат «Чёрной руки» их родственникам, а также разобраться со всеми, кто находился в больницах за пределами комплекса «Иллапа». Обычно Моралес терпеть не могла всю эту бумажную волокиту, но сейчас она помогала ей отвлечься от мрачных мыслей и сосредоточиться на текущих задачах. Тем не менее она нашла время, чтобы вновь подняться в кабинет Эспиносы и взломать сейф. Досье оказалось там, как она и предполагала. Габриэла прочитала пометки, которые он оставлял на полях: «имеет слишком большое влияние», «становится опасна», «следует поискать кого-то на замену». И другие, судя по датам сделанные уже после того, как «Армия хаоса» начала отвоёвывать Солис: «потеряла очередную военную базу», «проявляет недостаточную компетентность» и даже… «избавиться!». «Ублюдок!» — выругалась она и в негодовании сожгла всю папку. Когда ближе к середине дня ворох бумажных дел схлынул, Моралес вернулась к себе в личный жилой отсек, где находились её спальня, душевая, санузел, комната отдыха и тренажёрный зал. Ей требовалось снять напряжение, и для этого как нельзя лучше подходил висевший в центре зала боксёрский мешок. Пока Габриэла раз за разом колотила его руками и ногами, отрабатывая до автоматизма заученные удары, она могла собраться с мыслями, коих накопилось немало. Например, о дальнейшей судьбе «Чёрной руки». Со смертью Эспиносы неизбежно прекратилось финансирование организации, поэтому без нового покровителя они долго не протянут. Вот только где он, этот покровитель? Да и нужен ли вообще? Перспектива поступить на службу к очередному диктатору Габриэле не улыбалась. К тому же слава о том, что «Чёрная рука» так и не смогла спасти нескольких своих бывших работодателей, успела разойтись по свету и действовала как антиреклама. В таком случае не лучше ли будет распустить организацию? Что касалось самой Габриэлы, то у неё имелись средства, и весьма внушительные, чтобы спокойно и с комфортом провести остаток дней. Сумма в шестью нулями. Её жалование, которое Моралес почти не тратила, плюс те деньги, что она клала себе в карман от контрактов на поставки оружия. Вот только ленивая, беспечная жизнь плохо сочеталась с её деятельной натурой, поэтому Габриэла с трудом представляла себя где-нибудь на тропическом пляже с коктейлем в руках. Не давал покоя Габриэле и вчерашний разговор с Мирой. Он задел её больше, чем она пыталась показать кузине. Несмотря на образ неприступной, безжалостной, сильной и независимой женщины, который она много лет с успехом культивировала, Габриэла являлась человеком из плоти и крови, а не каменным истуканом. В её груди тоже билось сердце. А совесть в последнее время всё настойчивее давала о себе знать. Моралес осознавала, что поступила с отцом ужасно, отправив его в тюрьму. Как бы он к ней не относился в детстве, такое наказание являлось несоразмерным. По-скотски она вела себя и с Мирой, которая, в сущности, не была виновата в том, что её родителей убили, а она нашла приют в доме у своего дяди. Возможно, если бы Габриэла хоть немного усмирила свой эгоизм, то смогла бы подружиться с Мирой и тогда всё сложилось бы совсем по-другому. И ещё многим людям она так или иначе испортила жизнь. Извиниться перед теми, кто остался в живых, попросить прощения, переборов свою гордость, будет для Габриэлы очень нелегко. Но она понимала, что сделать это нужно. Имелось и ещё одно обстоятельство, которое тревожило душу Габриэлы. Она никогда не влюблялась. В её жизни всегда находилось место другим увлечениям: спорт, военная подготовка, карьера... Конечно, рядом постоянно находились мужчины, много мужчин, поэтому найти любовников среди офицеров и солдат «Чёрной руки» не составляло проблемы, когда ей этого хотелось. Тем более, после того как она возглавила организацию. Многие их них с охотой сближались со своим командиром, в том числе из меркантильных соображений, рассчитывая на повышение по службе и другие преференции. Но никого их них Габриэла не представляла рядом с собой постоянно, не считала равным. Эспиноса за весь период их знакомства никогда не намекал ей на секс. Моралес даже стала подозревать, что он гей. Хотя скорее всего он просто опасался, что в качестве любовницы она попробует им манипулировать и станет вмешиваться в политику. Напрасно опасался — ей он никогда не нравился. Как лидера, как своего начальника она его, конечно, уважала, но делить с ним постель — нет, увольте. А вот Рико Родригес — это совсем другое дело… Всё началось ещё с того эпизода, когда Габриэла прилетела в Эль-Абисмо арестовать Миру, а он своим крюком повалил её на землю, чем помешал вызвать подкрепление. Она пыталась не думать о нём, но всё напрасно. Родригес — первый мужчина, которого она признавала не только равным себе по силе, ловкости и уму, но в чём-то превосходящим её. Первым мужчиной, которому Моралес готова была покориться. Вот только Мира наверняка спит с ним… Её мысли прервал стук в дверь. Габриэла отошла от боксёрского мешка и крикнула: «Войдите!» Из-за двери показались Кадис и Эскобедо, младшие офицеры «Чёрной руки». Один щуплый и низкорослый, с окладистой бородкой, другой выше, с курчавыми волосами. Приятели выступали в роли этаких дурачков, клоунов, вечно попадали в какие-то передряги и нелепые ситуации, зачастую становясь объектами шуток и приколов со стороны сослуживцев. Они всегда казались Габриэле не слишком-то подходящими для службы в их организации, но она держала обоих в строю, чтобы поднимали остальным бойцам настроение и разряжали обстановку. Впрочем, однажды она всё-таки доверила Кадису управление одной из баз, а Эскобедо назначила его заместителем. После того, как Родригес учинил на вверенном им объекте полный разгром, Габриэла лично устроила этим двоим, раненым, допрос прямо в больнице. Тогда она не поверила им, что базу уничтожил всего один человек и торнадо в придачу, но позже их слова подтвердились. С тех пор Кадис и Эскобедо боялись Габриэлу ещё больше, зато по слухам стали ярыми поклонниками Рико и даже создали что-то вроде его фан-клуба. Войдя в помещение, оба замерли, уставившись на свою начальницу. Они привыкли видеть её в неизменной наглухо застёгнутой чёрной куртке, но сейчас Моралес сняла её. Майка, от пота льнувшая к телу, не только не скрывала его красивых, атлетических черт, но подчёркивала все достоинства. Кадис и Эскобедо невольно залюбовались. — Куда это вы смотрите? — с подозрением спросила Габриэла. — Что?.. Нет, никуда! — тут же попытался оправдаться Кадис и отвёл глаза. Эскобедо оказался чуть более храбрым. — Командир Моралес, извините, я… мы… — начал он. — Ну что там? — Мы пришли сказать, что солдаты требуют вас, хотят, чтобы вы объяснили им, что делать дальше. Люди волнуются… — Понятно. Передайте нашим товарищам, что я буду через пятнадцать минут. Пусть собираются и ждут меня в медицинском блоке. — Хорошо, — ответил Эскобедо, обрадованный, что всё обошлось. Кадис просто кивнул. Они направились к двери, но внезапно Габриэла окликнула эту парочку. Приятели испуганно оглянулись. — В прошлом я часто была резка и груба с вами. Иногда незаслуженно. Извините меня! Кадис и Эскобедо в недоумении переглянулись. Они не ожидали такого от своего командира, поэтому не знали, как реагировать. На этот раз Кадис сообразил первым: — Нет-нет, что вы! Всё в порядке! Мы не обижаемся! — Ага! — поддержал его Эскобедо. Тем не менее оба друга поспешили ретироваться отсюда как можно быстрее. Габриэла решила, что они хотят скорее обсудить то, что сейчас произошло, не вполне веря в искренность её слов. Она усмехнулась, довольная, что первая попытка принести кому-то извинения прошла, в целом, успешно. Габриэла разделась и зашла в душевую. Прохладные струи приятно обволакивали тело, бодрили и, как всегда, улучшали настроение. Из душа она вышла, окончательно определившись, что говорить людям и что делать дальше ей самой. В зале медицинского блока Моралес появилась в своём обыкновенном образе: собранная, строгая, непререкаемый авторитет. Солдаты приветствовали Габриэлу нестройным хором, а раненые в большинстве своём вообще ограничились кивками головы. Моралес кратко без прикрас объяснила ситуацию и поставила своих людей фактически перед выбором: распустить организацию или же попытаться примкнуть к бывшим противникам, чтобы вместе сражаться теперь уже с внешним врагом. В любом случае, материальное благосостояние «Чёрной руки» не будет прежним. Они могут попробовать забрать себе деньги Эспиносы, но с этим наверняка будут трудности. Почти всё хранилось у него на счетах в Швейцарии и в разных офшорах, так что завладеть богатствами бывшего работодателя может и не получиться. Даже если деньги вернутся в страну, на них будет претендовать народ, а так как у них больше нет достаточных сил, чтобы контролировать жителей Солиса, то этот вариант также представлялся малоперспективным. — Итак, я жду вашего решения, — объявила Габриэла, собираясь уйти. — Рассчитываю, что до того, как всё определится, вы будете сохранять дисциплину и беспрекословно выполнять приказы вышестоящих командиров. — А как же вы? Что вы будете делать дальше? — спросил её один из офицеров. — Я могу остаться вашим лидером, если вы того хотите. Или же изберите себе нового командира. Я пока я хочу съездить в Эль-Абисмо. Мне нужно привести в порядок некоторые свои личные дела... Солдаты поняли, что имела ввиду Габриэла. Многие были наслышаны об истории с её отцом и кузиной. Едва за ней закрылась дверь, они принялись живо обсуждать услышанное. Габриэла вынуждена оставалась на базе ещё некоторое время, чтобы решить какие-то хозяйственные задачи с гражданским персоналом. Когда же она села в машину, чтобы одной отправиться в лагерь повстанцев, и даже завела двигатель, к ней подбежала группа старших офицеров. — Командир Моралес, решение принято. Солдаты в большинстве своём за вас. Мы готовы провести переговоры с «Армией хаоса» о присоединении. Вы едете в Эль-Абисмо? — сказал один из них. — Да, — ответила она и добавила, тронутая оказанным доверием: — Спасибо. — Это может быть опасно. Мы поедем с вами. Давайте полетим на вертолёте. Так будет быстрее. — Хорошо, — согласилась Габриэла, — готовьте машину к взлёту. — Есть! — хором ответили мужчины и побежали исполнять приказ.***
Атмосфера в Эль-Абисмо кардинально отличалась от той, что царила в комплексе «Иллапа». И хотя тут тоже занимались похоронами погибших товарищей и выхаживали раненых, здешние обитатели, да и люди по всему Солису радовались переменам, наступившим после смерти Эспиносы. Как будто сам воздух стал чище, свободнее. А жители теперь могли не бояться вездесущих бойцов «Чёрной руки», их тайных агентов, наводнивших страну, не страшились оказаться в тюрьме как неугодные режиму. Наступила эйфория. В Эль-Абисмо жители закатили вечеринку. Они ещё не задумывались над тем, кто придёт к власти, и какой она, эта власть, будет, хотя некоторые особо радикальные граждане высказывали желание избавиться от любого правительства как такового и прийти к анархизму. К счастью, таких нашлось крайне мало. Большинство же вполне устраивала республика с парламентом и прочими атрибутами демократического общества. Рико Родригеса эта тема вообще не беспокоила. Он был уверен, что жители Солиса сами как-нибудь разберутся. Его стихия — не политика, а война. Одного противника он только что победил, но остался ещё один, возможно, самый опасный. Агентство. Специальное подразделение ЦРУ. Его бывший работодатель. Пока они сражались с Эспиносой и «Чёрной рукой», всё больше в его сознании стала укореняться мысль, что главный враг находится совсем в другом месте. И пока Агентство существует, пока его «щупальца» опутывают мир, пока неугодные правительства свергаются и насаждаются другие, лояльные, его борьбу нельзя считать оконченной. Переваривая эти мысли, Родригес отстранённо стоял на балконе террасы в Эль-Абисмо и смотрел вдаль, пока все остальные праздновали, наслаждались общением, холодным пивом и кулинарным мастерством Тома Шелдона. Он готовил крупные, сочные куски мяса на большом мангале в обществе Миры и парня по имени Луис, за которым с лёгкой руки Родригеса закрепилась кличка «Сардженто». — Иззи, давай сюда! Ты должна это попробовать! — с воодушевлением позвал Луис чернокожую девушку-хакера, которая сидела неподалёку и как обычно работала за ноутбуком. — Эй, я — вегетарианка! — недовольно отозвалась Иззи, отстраняя руку Луиса от своего компьютера, который тот попытался захлопнуть. — Но это же американское барбекю! — Э, нет-нет, сынок, это не настоящее американское барбекю, — поправил его Шелдон. — Это гриль. А настоящее барбекю готовят только в центре Техаса. Ха-ха! Прямо, как и меня. Он обернулся к Рико и рукой, в которой держал бутылку пива, сделал знак, что пьёт за его здоровье. Родригес почти никак не отреагировал, только продолжил одиноко стоять в стороне. Мира подошла к нему почти вплотную и с сарказмом спросила, имея ввиду те слова, что Рико сказал Эспиносе прежде, чем уничтожить его самолёт: — Не бычь на скорпиона? Родригес усмехнулся, вспоминая этот момент. Мира потрясла у него перед глазами бутылкой с пивом, но Рико отказался пить. Тогда девушка поставила бутылку на парапет. — Что-то такое слышал… — неопределённо отозвался Родригес. Подумав, он продолжил: — Мы с отцом всегда были пешками в большой игре… даже когда не знали. — Думаешь, это правда? — с сочувствием спросила Мира. — Может… но не в Солисе. — Ах, да стопудово не в Солисе! — к ним подошёл Том Шелдон. — На уничтожении проекта «Иллапа» Агентство, должно быть, потеряло триллионы… — Все дороги ведут в Агентство, — констатировал Рико, возвращаясь к своими рассуждениям наедине. — Точно, — подтвердил Шелдон. — Покончим с ними, — внезапно предложил Рико то ли в шутку, то ли всерьёз. Шелдон рассмеялся, решив, что его младший товарищ всё же шутит. Подумать о таком всерьёз старый разведчик просто не мог. Он слишком хорошо знал, какая это сила. — Покончим с Агентством! — повторил Рико, и вот тут Шелдон понял, что тот говорит серьёзно. Он и сам изменился в лице, пропала улыбка. Помедлив и взвесив свои слова, Шелдон произнёс: — Сукин ты сын! Ха!.. Лады, я в деле! Шелдон вопросительно посмотрел на Миру. — Я тоже с тобой, Рико, — уверенно заявила девушка и поставила свою бутылку рядом со второй на парапет. — Мы с тобой, — добавила она чуть позже. Все трое посмотрели на людей, что находились в тот момент рядом с ними на террасе. — У нас есть армия, — сказал Родригес. — Начало неплохое. Его друзья не возражали. — Ладно, утром расскажем остальным. — Рико двинулся к выходу с террасы. Мира и Шелдон пошли следом. — Знаешь, Рико, я думаю, что для победы над Агентством нам может понадобится помощь не только «Армии хаоса», — высказала предположение Мира. — Вот как. И кого же ты имеешь на примете в качестве союзника? — Я говорю о Габриэле и её людях. — Девушка серьёзно посмотрела на Шелдона и Родригеса. И если в лице первого она заметила одобрение и заинтересованность, Рико, кажется, отнёсся к её словам скептически. — Не уверен, что ей можно доверять. — А почему нет? Она же помогла нам покончить с Эспиносой. Да и «Чёрная рука» нас больше не атакует. — Ну это может быть временно, пока они не залижут раны и не перегруппируются… — Да, здесь я согласен с Рико, Мира, — вставил слово Том Шелдон, но быстро добавил, видя, как нахмурилась их подруга: — И именно поэтому нам нужно быстрее заручиться их поддержкой, перетащить на свою сторону. Мира просияла, но Рико лишь хмыкнул в ответ. — Ты же сама называла её чудовищем. — Господи, но я тогда считала, что она убила моего дядю. Когда я поняла, что это не так, то моё мнение начало меняться. А вчера я окончательно убедилась, что Габриэла сохранила в себе остатки человечности. Правда она отказалась мириться и прогнала меня, но я уверена, что это всё до поры, до времени. Она всегда была упрямой и гордой и просто не может вот так сразу признать свои ошибки. К ним подошёл Ланца Моралес. Посттравматический синдром от пребывания в заключении ещё не оставил его, поэтому Ланца продолжал пока ходить в своей тюремной одежде, хотя Мира предлагала заменить её на нормальную. — Я слышал, вы говорите о Габриэле… — Да. И что ты думаешь на этот счёт? — спросил Рико. — В том, что случилось я тоже виноват. Я уделял дочери слишком мало внимания. К сожалению, я осознал это слишком поздно, уже сидя в камере в Ла Мазморра. Там у меня имелось достаточно времени подумать. Я мечтаю наладить с ней отношения, но боюсь, что если первым попытаюсь это сделать, то отпугну её и тогда могу потерять уже навсегда. Родригес нахмурился. Видимо, слова друзей не убедили его окончательно. Он никак не мог избавиться от мысли, что по вине Габриэлы и её солдат пострадали или даже погибли многие невинные люди. С другой стороны, ему самому приходилось убивать бессчётное число раз. — Ну так что, Рико? — поинтересовалась Мира. — Не знаю, посмотрим… — Родригес постарался уйти от ответа. Неизвестно, чем закончился бы их спор, но в этот момент издалека стал слышен нарастающий шум вертолётного винта. Люди вокруг напряглись, стали прислушиваться и смотреть по сторонам, ища тот самый вертолёт. Долго ждать не пришлось — винтокрылая машина приблизилась на расстояние, когда её стало возможно рассмотреть невооружённым глазом, меньше чем через минуту. «Ну вот, похоже, и твоя кузина, Мира. Легка на помине», — сказал Рико, внимательно наблюдая за вертолётом. Действительно, перед ними находился воздушный транспорт «Чёрной руки». Характерная окраска и опознавательные знаки не оставляли сомнений. Машина сделала круг над Эль-Абисмо и приступила к плавному снижению на автодорогу чуть в стороне от жилых построек. Ситуация была местным жителям знакома, и они, ещё не до конца избавившись от недоверия и враждебности к своим бывшим противникам, на всякий случай помчались расчехлять оружие. Когда вертолёт сел, и широкая грузовая дверь распахнулась, оттуда выбрались Габриэла и несколько её старших офицеров. Они медленно и спокойно направились в сторону домов, где их уже ждали, держа на мушке, десятки бойцов «Армии хаоса». Кадис и Эскобедо шли последними и заметно трусили, хотя и старались не подавать виду. Остальным тоже было не комфортно идти вот так, словно живые мишени. Вооружённые только пистолетами, они понимали, что в случае перестрелки шансов у них не будет. И только Габриэла казалась абсолютно спокойной. Ещё на полпути она громко объявила: «Не стреляйте! Мы пришли с миром!» В толпе, которая собралась посмотреть на это зрелище, поднялся гомон голосов. Люди активно обсуждали, можно ли ей верить. Габриэла увидела, как на передний план вышли Рико Родригес, Мира и Том Шелдон. Луис, Иззи и Цезарь маячили где-то позади. Её отец появился рядом спустя несколько мгновений. Их глаза встретились. У неё защемило сердце — последний раз они с родителем виделись несколько лет назад. Габриэла попыталась прочитать по его лицу, что он испытывает сейчас и как настроен по отношению к ней. Казалось, что Ланца Моралес сильно взволнован и с трудом сдерживает слёзы. Сама Габриэла старалась сохранить спокойствие. Она перевела взгляд на Родригеса, который вышел вперёд и встал напротив неё буквально в паре метров. Скрестив руки на груди, Рико взирал на свою бывшую противницу с плохо скрываемым недоверием. Габриэлу это задевало, но она понимала, что у него имелись объективные причины сомневаться на её счёт. — Агентство наверняка просто так не оставит смерть Эспиносы и потерю ядра бури. Мы посовещались и решили предложить вам свою помощь. — А с чего ты решила, что нам нужна ваша помощь? — спросил Рико. — Не спеши отказываться, Родригес. Вам придётся столкнуться с сотнями, если не тысячами хорошо обученных профессионалов. Тебе ли не знать силу Агентства. А мы с моими людьми имеем большой боевой опыт, и наши знания и навыки помогут вам справиться с ними быстрее и, вероятно, с меньшими потерями. Габриэла замолчала в ожидании. Рико помедлил немного, потом обернулся и посмотрел на Миру. Его подруга кивнула, тем самым выразив свою позицию. Шелдон сделал то же самое. — Ну хорошо, проходите. — Родригес отошёл в сторону, пропуская Габриэлу и её сопровождающих вперёд. Жители Эль-Абисмо медленно, с неохотой, опустили оружие. Но Рико Родригесу они доверяли и готовы были подчиниться его решению. Офицеры «Чёрной руки», включая Кадиса и Эскобедо, стараясь изображать из себя дружелюбие, прошли на террасу. Туда же вернулись Рико и его товарищи. И лишь Мира не спешила присоединяться к общему разговору. Держась на расстоянии, она с волнением наблюдала за Габриэлой и её отцом. Эти двое тоже не пошли вместе со всеми, а вместо этого всё ближе подходили друг к другу. Наконец, они замерли, когда их разделяла всего пара шагов. Габриэла более чем на голову возвышалась над своим родителем и невольно смотрела на него сверху вниз. Но не властно, не требовательно, не презрительно. Мира видела, как Габриэла взволнована, как дрожат её губы. Требовалось что-то сказать. Пока они летели сюда, Габриэла много раз мысленно повторяла свою небольшую речь, и вот теперь у неё словно язык отнялся. Она шевелила губами, но не могла произнести и звука. Впрочем, состояние Ланцы Моралеса было таким же. Он смотрел на дочь так, словно и не разделяли их долгие годы, полные обид и недопонимания. — Прости меня! — наконец, вырвалось у обоих одновременно, а спустя секунды они уже сжимали друг друга в объятиях. Ланца стоял спиной к Мире, а Габриэла из-за его спины могла видеть кузину. Наблюдая, как искренне улыбается её двоюродная сестра, Мира даже пустила слезу. В конце концов она не сдержалась и присоединилась к своим родным.***
До позднего вечера представители «Чёрной руки» и «Армии хаоса» обсуждали детали совместных действий против сил Агентства, вырабатывали совместную тактику и стратегию. Но, помимо этого, они успели наладить и чисто человеческие, личные контакты. Особенно жителям Эль-Абисмо пришлись по душе балагуры и весельчаки Кадис и Эскобедо, которые быстро смогли завести себе друзей среди местных, неплохо сошлись с Луисом и буквально замучили Рико своим вниманием, желая получить у него автограф. Дошло до того, что он буквально сбежал от них на крышу одного из домов, решив провести там остаток вечера. Габриэла между делом поинтересовалась у Миры, что её связывает с Родригесом. Та быстро сообразила, в чём интерес кузины, и поспешила заверить её, что они просто добрые друзья. Это дополнительно воодушевило Габриэлу, которая и так пребывала в хорошем настроении. Улучив момент, она поднялась на крышу к Рико, подошла и встала рядом. — Надеюсь, Кадис и Эскобедо не слишком тебя достали. Родригес пил пиво и, сделав очередной глоток, ответил: — Они славные ребята, только очень… общительные. — Если хочешь, я могу приструнить их, — предложила Моралес. — Не нужно. Я в состоянии сам о себе позаботиться… А с чего такая забота? — Брось, Родригес, мы же теперь друзья. Но, я вижу, ты не веришь мне, не веришь в мою искренность. Рико хмыкнул. — Я не тот человек, который быстро сходится с людьми. Да и потом, посуди сама, тяжело поверить тому, кто столько времени пытался тебя убить. Он вызывающе уставился на свою собеседницу. Но Габриэла не обиделась. Она взяла у него пиво, сделала глоток и вернула бутылку назад. — Понимаю. И постараюсь доказать тебе, что со мной можно иметь дело. — А ты не думала для начала снять свою форму и сменить на что-то более… весёлое? Уж больно она мрачная. Габриэла усмехнулась. Она ещё ближе подошла к Родригесу и сказала вполголоса: — Если не нравится моя форма, можешь снять её с меня сам. Наслаждаясь его обескураженным видом, Моралес добавила: — И я обещаю, что не буду сопротивляться. С загадочной улыбкой на лице она медленно пошла назад к остальным, оставив Рико размышлять над своими словами. Это был только первый шаг к тому, чтобы привлечь заинтересовавшего её мужчину. Дальше будет труднее, но Габриэла не сомневалась в успехе. В конце концов, она привыкла добиваться своего. А Родригес, не зная, что и подумать, долго смотрел вслед этой необыкновенной женщине, которая неожиданно раскрылась ему с совершенно другой стороны. И если она всё-таки говорила искренне, это знакомство обещает стать очень даже интересным. Рико допил пиво и пошёл вслед за Габриэлой.