***
Донни был тем, кто на самом деле понимал Микеланджело. Майки знал, что гений всегда готов его выслушать и поддержать, если ситуация действительно важная. Донателло обнимал, внимательно слушал, стирал ладонями слезы и шептал глупые нежности до тех пор, пока младший не успокаивался. Донни всегда знал, как помочь. Донателло нежно целует податливые губы, не пуская в ход язык. Иногда губы перемещаются, оставляя аккуратные поцелуи на пятнышках на щеках, на округлом подбородке, на прикрытых веках, а после возвращаются к чужой улыбке. Руки гения гладят плечи в подобии массажа, сдавливая то сильнее, то слабее. Майки так приятно, так невыносимо хорошо ощущать себя любимым, окруженным заботой. Донни сползает ниже, проводя носом по выразительным ключицам брата, руками перебираясь к упругим бедрам. Его ладони нежно оглаживают кожу, при этом крепко удерживая брата. В голове гения словно шторм, потому что среди своих мыслей ему сложно раз за разом находить порядок действий, которые ему надо совершить. Слишком много места занимает искреннее чувство привязанности и желание сделать как можно приятнее. Микеланджело обхватывает затылок брата руками, прижимая его голову ближе к себе. Младший слышит тихий смешок, после чего ощущает теплый язык, широко проходящийся по его вспотевшей коже над пластроном. Касание такое простое, но вместе с тем, как нежно шершавые ладони старшего брата проходятся по его голени, вызывает бурю ощущений. Майки закидывает голову назад, утыкаясь затылком в подушку. Донни слегка приподнимается, садясь между разведенных ног младшего брата. Микеланджело выглядит невозможно соблазнительно. Потный, покрасневший, запыхавшийся, но совершенно без стыда желающий, чтобы гений продолжил. Донателло наклоняется к его лицу, на этот раз глубоко целуя, вылизывая рот языком. Его руки в это время разводят ноги Майки шире, после чего ложатся на маленькие ягодицы. Микеланджело довольно стонет в поцелуй, ладонями гладя пластрон брата. От него не ждут особо активного участия: лежать, получать удовольствие и предупреждать о неудобствах. Для Донателло этого вполне достаточно, чтобы самому получить от процесса максимум. Основным желание остается подарить удовольствие любимому младшему брату. Слюны становится много, но гения это не особо волнует. Не прерывая поцелуй, Донни медленно стаскивает с брата шорты, откидывая их на пол. Майки нетерпеливо елозит на простынях, стараясь этим движением немного поторопить брата. Донателло довольно улыбается, все также не отрываясь от покрасневших губ брата. Рука привычно тянется к прикроватной тумбочке, в которой специально для такого случая хранится лубрикант. Донни выдавливает на пальцы немного вязкой жидкости, с удовольствием отмечая ненавязчивый сладкий запах. Он сам его выбрал. Этот запах очень похож на самого Микеланджело — такой вкусный, что сдержаться и не попробовать иногда невыносимо сложно. Гений приставляет одну руку к колечку мышц, поглаживая по кругу, а второй обхватывает хвост, потирая между пальцами самый кончик. Майки выгибается над кроватью, скуля на одной ноте в рот брату. Донни чувствует, как внутри него рождается мурчащий довольный звук. Он обожает то, как младший реагирует на поглаживание хвостика. Микеланджело хнычет, пытаясь податься бедрами вперед, но гений надежно фиксирует на одном месте, не позволяя торопить события. Донателло убирает руку от хвоста и не глядя ведет ее выше, пока не достигает показавшегося члена Майки. Наконец гений прерывает поцелуй и отстраняется, оглядывая лежащего под собой младшего брата. Вздымающаяся грудь, яркий румянец, подбородок блестит от слюны, а подернутый возбужденной дымкой взгляд никак не может сосредоточиться на фигуре брата. Донни двигает ладонью по всей длине небольшого члена пару раз, за что в награду получает тихий стон. Улыбка сама собой растягивает его губы. Его братик выглядит так мило, нуждаясь в нем в эту секунду. Наконец первый палец проникает внутрь, не встречая особого сопротивления. У Майки закрываются глаза, а упавшие на постель руки с силой сжимают простыни. Донни двигает пальцем пару раз, после чего удовлетворенно кивает и медленно добавляет второй палец, неотрывно следя за лицом младшего. Микеланджело громко стонет, почти сразу переходя на молящий скулеж. Это ожидание кажется ему настоящей пыткой, потому что он точно во всех смыслах готов! Он вряд ли мог в эту секунду признать, что такое заботливое внимание гения на самом деле ему безумно нравится. Донни скользит двумя пальцами внутри, в том же темпе двигая рукой по члену брата. Майки стонет и скулит без остановки, бессмысленно цепляясь за простыни. Иногда гению становится интересно, смог бы он довести братца до финала одними руками, но сегодня он не готов к этому эксперименту. Микеланджело в его руках дергается, желая то ли усилить стимуляцию, то ли избежать ее. Кажется, он правда уже не может терпеть. Донателло останавливается, укладывая руки на напряженные бедра младшего брата. — Ты готов, Анджело? — гений вопросительно наклоняет голову на бок, успокаивающе поглаживая. — Да, да, Донни, пожалуйста! — Майки подается вперед, желая потереться о брата, но не достигает цели и разочарованно вздыхает. — Пожалуйста, Ди… Я так хочу тебя, — он смотрит прямо в глаза старшего взглядом одинокого голодного котенка, и, черт, этому невозможно сопротивляться. Донателло потирается о задницу брата своим достоинством, распределяя по нему оставшуюся после растяжки смазку. Он использовал много, так что этого должно хватить. Помогая себе рукой, Донни проникает сначала только головкой. Сверху слышится нетерпеливый скулеж. Майки закидывает ноги за спину гения, сцепляя лодыжки на пояснице и надавливая. Донателло подается вперед, без труда входя в младшего по самое основание, и останавливается, не давая Микеланджело продолжить движения. Он хочет быть уверен, что не сделает младшему больно, так что не хочет спешить. Вместо этого он наклоняется ниже, снова целуя чужие губы. Майки отвечает с большим рвением, ненадолго перехватывая инициативу. Через минуту гений начинает неспешно двигаться, выходя почти до конца и чуть быстрее проникая назад. Микеланджело разрывает поцелуй, его стоны заполняют всю комнату. Донни смотрит на него, не имея возможности прекратить улыбаться. Он наклоняется, губами прихватывая кожу на шее, оставляя еле заметные следы. Ему нравится быть с братом медленным, растягивать наслаждение, дольше смотреть на него, слушать звуки, которые он издает. Знать, что Майки хорошо с ним, доставляет ему едва ли не больше удовольствия, чем собственные ощущения. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Ди! — Микеланджело тараторит это, руками вцепляясь в плечи брата. Он уже близок, и Донни знает это. Донателло ускоряет собственные движения, входя в податливое и просящее тело младшего резче, на каждом толчке проходясь по комочку простаты. Одна рука обхватывает член Майки, сжимая его именно так, как надо. Микеланджело скулит, ногтями царапая плечи брата. Он уже слабо понимает, что конкретно происходит. Ему хочется одновременно растянуть удовольствие и быстрее достичь финала. Майки выгибает дугой над кроватью, и он с криком кончает, пачкая руку Донни своей спермой. Гений чувствует себя довольным собой, наблюдая, как брат подрагивает всем телом. Он выходит из растянутой задницы и в пару движений доводит себя до оргазма той же рукой, которой до этого помогал кончить младшему. Переводя дыхание, Донателло вытирает руки о заранее приготовленное полотенце, им же проходясь между ягодицами Майки, чтобы стереть остатки смазки. На самом деле стоило бы сходить в душ, но это может и подождать немного. Не открывая глаз, Микеланджело вскидывает руки вверх. Донни, ухмыляясь, падает в его объятья, крепко прижимая уставшее тело к себе и с удовольствием отмечая поглаживания младшего на своем мягком панцире. Гений слышит, как в груди Майки гулко бьется сердце, постепенно выравнивая темп. Младший глубоко вдыхает, после чего медленно выдыхает, окончательно расслабляясь. — Как ты, Анджело? Понравилось? — Донателло приподнимается на локтях, заинтересованно разглядывая блаженное лицо брата. — Это было…. Невероятно, Донни, — Микеланджело немного тянется вперед, чмокая брата в лоб. — Спасибо! Гений хмыкает, довольный собой. Почти сразу Майки откидывает голову на подушку, вскоре уже посапывая. Донателло скатывается на кровать, притягивая разомлевшее тело брата к себе и обхватывая его всеми конечностями, словно защищая от окружающего их мира. — Тебе спасибо, Майки.***
Лео был тем, кто с готовностью мог разделить восторг Майки от порой совершенно глупых вещей, будь то развязка сериала или находка красочного хлама в каком-нибудь из закоулков канализации. К нему Микеланджело приходил чаще остальных, чтобы похвалиться своим новым творением. Он знал, что мечник не поскупится вниманием для младшего брата. Леонардо целует сразу глубоко, сильно, проникая языком настолько далеко, насколько может. За ними только закрылась дверь, как Лео накинулся на младшего брата, прижимая его запястья к стене, а колено пропихивая между ног. Микеланджело не имеет никакого контроля над ситуацией, но никаких опасений внутри ощутить не может. Мечник сильно сжимает руки на чужих запястьях, точно рассчитывая силу так, чтобы не оставить болезненных следов. По тому, как напряжено его тело, Майки может понять, что старший не до конца уверен в своих действиях. Микеланджело льнет вперед, потираясь пахом о колено брата, и довольно мурчит, не разрывая поцелуя и не стараясь перехватить инициативу. Лео рычит, сильнее вжимая Майки стену. Неуверенность медленно вытесняется растущим желанием. Младший, с усердием отвечая на поцелуй, упускает момент, когда его дергают за руку и укладывают на кровать. Мечник нависает сверху, и в полутьме комнаты его взгляд блестит похотью. Он словно облизывает брата своим взглядом, не имея сил спрятать появляющуюся на губах дикую улыбку. У него столько мыслей о том, что и как он хочет сделать… к сожалению, не все их можно воплотить за один раз. Лео наклоняется, еще раз целуя губы брата. Майки стонет, закидывая руки на шею мечника, желая притянуть еще ближе. Поцелуи с Леоном всегда быстро распаляют, его умелый язык умеет творить невыразимые вещи. Микеланджело едва не задыхается, стараясь если не мастерством, то хотя бы усердием дать старшему ответное удовольствие. Вскоре Леонардо отрывается от вылизывания чужого рта и приподнимается на руках. За ним тянется тонкая ниточка слюны, а тяжелый взгляд пригвождает Майки к постели, не давая даже подумать о том, чтобы что-то сделать. — Лео… — услышав голос Микеланджело, мечник дергается. — Перевернись на живот, — младший дергается от приказного тона Леонардо, подчиняясь. Он переворачивается и подкладывает под себя подушку для удобства. Кто знает, как долго ему оставаться в такой позе. — Подними задницу вверх, — Майки чувствует, как щеки вспыхивают от смущения. Поза… довольно открытая. — Отлично, детка. Микеланджело не видит, но чувствует улыбку старшего брата. На его ягодицы ложатся теплые ладони, из-за чего тело непроизвольно дергается. Не собираясь терять время, Леон стягивает шорты брата, прижимаясь губами к оголенной коже ягодиц. Майки мило ойкает и вжимается лицом в свои руки, чем вызывает смешок со стороны Леонардо. Мечник массирует одной рукой напряженное бедро младшего, пальцами другой вырисовывая узоры у основания подрагивающего хвоста. — Ты такой милый, Майки, — Лео по очереди целует обе половинки, с трепетом наблюдая, как на каждое его движение дергается маленький хвостик. — Такой отзывчивый, смущенный, послушный… — мечник утыкается лицом в подставленный зад, ведет носом по коже, шумно вдыхая ее запах. — Я сделаю тебе приятно, детка. Расслабься. — Лео! Микеланджело успевает только полузадушенно вскрикнуть, после чего воздух словно вышибает из легких. Леон широко мажет языком между половинок, не жалея слюны. Его руки крепко держат ягодицы, разводя их в стороны, пока язык обводит сжимающуюся дырочку круговыми движениями. Майки чувствует, как колени подкашиваются, но брат не дает ему упасть. Ощущения слишком необычные, он не до конца понимает, нравятся ли они ему. Смущение застилает сознание, заставляя еле слышно хныкать, желая то ли прекратить, то ли испытать новые ощущения сильнее. Слыша приглушенный скулеж, Леонардо решает прекратить издеваться над братом. Он накапливает во рту больше слюны, после чего надавливает языком на напряженное колечко мышц, проскальзывая внутрь кончиком. Микеланджело издает крик, быстро переходящий в протяжный стон. Лео еще пару раз неуверенно двигает языком, но, не получив никаких возражений, проникает глубже, параллельно рукой нащупывая член младшего. Майки сучит руками по кровати, пытаясь провалиться сквозь землю. Неясные сначала ощущения отдаются внутри ярким удовольствием, посылая теплые разряды вниз живота. Мечник ускоряет свои движения, словно стараясь языком ввинтиться максимально глубоко в тело брата. Лишняя слюна течет по его губам и подбородку, по ложбинке между ягодицами и капает на простыни, образуя мокрое пятнышко. Микеланджело несдержанно стонет на каждое движение, едва успевая нормально дышать. Леону кажется, что он никогда не чувствовал себя таким счастливым, как сейчас. Младший брат стонет под ним, стараясь подмахивать задом, чтобы насадится на юркий язык еще сильнее, и мечник с уверенностью может сказать, что Микеланджело нравится происходящее. Лео впервые делает такое, но вся неуверенность пропала вместе с первым стоном брата. Если бы его рот не начал уставать, он бы занимался этим всю ночь напролет. В будущем ему стоит хорошенько потренироваться, чтобы в следующий раз растянуть удовольствие на большее время. Сквозь поток наслаждения Майки едва не упускает момент, когда к языку прибавляется первый палец. Слюна — такая себе смазка, но ее так много, а Микеланджело так расслаблен действиями брата, что палец проскальзывает внутрь без особых помех. Младший брат хрипло стонет, поднимая голову и оборачиваясь через плечо. Лео слегка отрывается, чтобы подмигнуть ему, и снова возвращается к своему занятию, ввинчивая язык в пульсирующее колечко мышц. Скоро к первому пальцу присоединяется второй. Леонардо разводит их внутри и прокручивает, на что Майки громко стонет, поощряя. Ощущений так много, что желание закончить эту сладкую пытку становится все сильнее. Микеланджело подмахивает бедрами, насколько может, сильнее насаживаясь на пальцы и язык. — Лео, Лео… пожалуйста, — от молящего тона брата мечника словно прошибает током. Он отрывается от мокрой задницы, вынимая пальцы. Обеими руками Леонардо разводит ягодицы, наблюдая за тем, как блестит слюна вокруг растянутой дырочки. — Прошу, Лео… Я так хочу тебя… Сдерживать себя дальше не хватает сил. Леон привстает, проводя рукой по своему давно вставшему члену, чтобы распределить по длине предэякулят. Отдавшись удовольствию братишки, он совсем забыл о собственном возбуждении. Мечник гладит одной рукой хвост младшего, пристраиваясь к нему сзади и потираясь. Слышится нетерпеливое сопение, и Леонардо ухмыляется, надавливая головкой на колечко мышц. Майки громко стонет, когда твердый член проскальзывает внутрь одним движением. В этой позе, с поднятой вверх задницей, он ощущает, как достоинство брата распирает изнутри, занимая собой, кажется, все возможное пространство. Микеланджело чувствует себя таким… заполненным. Это ощущение приносит ему невозможное удовольствие, убирая на второй план остаточную боль от не слишком хорошей растяжки. Он хотел бы остаться в этом моменте навсегда. Лео, дав младшему брату немного времени, чтобы привыкнуть, на пробу двинулся вперед и назад. Ответом на его движения стал скулеж и нетерпеливое ерзанье. Мечник продолжает двигаться, наращивая темп, каждый раз входя до самого основания. Громкие стоны разбиваются о стены комнаты. Дыхание Майки окончательно сбивается, он едва успевает делать короткие вздохи, а из уголка рта на кровать стекает тонкая ниточка слюны, которую младший уже даже не пытается слизнуть. — Л-Лео, мне так хорошо, — Леонардо едва разбирает эту фразу среди всех звуков, что издает его брат. Изнутри загорается теплое чувство гордости за себя, способного подарить Микеланджело такое наслаждение. — Я-я уже скоро… Мечник понимает и обхватывает одной рукой истекающий смазкой член Майки, двигая рукой в быстром темпе. Через несколько минут Леон чувствует, как его руку заливает теплое семя, а мышцы стискивают его достоинство внутри тела с такой силой, что становится невозможно сдвинуться ни на миллиметр. Микеланджело издает пронзительный визг, после чего его тело моментально расслабляется. Леонардо, поддерживая задницу брата, делает еще несколько движений, с рыком кончая глубоко внутрь. Майки издает скулеж, вяло пытаясь отползти от брата и повернуться набок. Его тело после оргазма невероятно чувствительное, и действия Лео становятся для него слишком интенсивными. — Хей, хей, Майки! — мечник вытаскивает обмякший член, аккуратно проходясь пальцами по ложбинке между ягодиц и собирая вытекающую сперму. — Не засыпай пока. Леонардо подтягивается выше, поглаживая подставленное плечо. Он целует полуприкрытые веки младшего брата, ощущая, как медленно замедляется его сердцебиение и восстанавливается сбитое дыхание. Еле ощутимо пальцы стирают оставшуюся на подбородке слюну, когда Микеланджело наконец открывает глаза. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — Все в порядке, — Майки улыбается, после чего перехватывает ладонь старшего брата и прижимается к ней ртом, хитро заглядывая в чужие глаза. — Ты был невероятен, бро. Это было потрясающе. Микеланджело смеется, наблюдая, как краснеют щеки мечника и удивленно округляются его глаза. Проделать с младшим братом такое и смутится из-за простой похвалы! Леонардо смущенно отводит взгляд и ложится позади Майки, зарываясь лицом в его шею и оплетая торс руками. Теплое дыхание щекочет и успокаивает. Вымотанный этим вечером Микеланджело быстро проваливается в сон, ощущая нежные поглаживания рук брата. — Спасибо, Майки.***
Раф был тем, чьи глаза загорались после предложения провести время вместе. Он правда обожал проводить время с Майки, смотреть фильмы, играть в приставку, помогать во время готовки. К нему Микеланджело мог обратиться каждый раз, когда внутри панциря начинало скрестись одиночество. Раф обнимал за плечи сильными руками, улыбался, демонстрируя свой выпирающий клык, и был готов посвятить всего себя братишке, если тому этого хочется. Рафаэль стремительно краснеет, откидываясь спиной на стену. Ему неясно, как пара ненавязчивых поцелуев привела его в этот момент. Он сидит на кровати, затащив на нее ноги, и к нему медленно на четвереньках подползает Майки, зазывающе смотря прямо в глаза. Он кладет руки сначала на колени, проходясь поглаживаниями по мускулистым бедрам, и Раф сглатывает слюну, скопившуюся во рту. Он напуган. Он заинтригован. Микеланджело подползает ближе, садясь в районе живота, обхватывает бока старшего брата ногами, а руки располагает на его плечах. Его лицо склоняется совсем близко, здоровяк чувствует горячее дыхание, прежде чем его снова целуют. Раф чувствует, как тело Майки немного дрожит, а язык двигается во рту совсем неуверенно. Старший решает поощрить братика, обхватывая крупными ладонями чужую талию и забирая контроль над поцелуем. Микеланджело сдавленно стонет, подаваясь назад. Оба черепахи тяжело дышат, смотря друг на друга. Они взволнованы, немного напуганы, но в глазах друг друга так же видят желание продолжить. Майки немного ерзает, и Рафаэль опускает взгляд. Микеланджело видит, как щеки брата краснеют сильнее, прежде чем он переводит взгляд на свое тело. И, оу. Это правда вызывает какое-то странное чувство, тоже новое, но оба ощущают, как в комнате становится теплее. Ладони Рафа заключают талию Майки в кольцо, пальцы касаются друг друга без трудностей. Рафаэлю кажется, что мысли в его голове закипают. Его братик. Такой маленький. Намного меньше Рафа. Эта разница подстегивает. Микеланджело всегда был самым маленьким, но сравнивая со здоровяком, который с возрастом становится еще крупнее, Майки был совсем крохой. Думая о том, что может случится дальше, младший ощущает вставший в горле ком. Небольшая тревога. Желание все еще пересиливает. — Я-я боюсь, что, если мы продолжим, я не смогу остановится, — мямлит Рафаэль, стыдливо отводя взгляд. — Раф… — Майки смотрит на него удивленно и немного раздраженно. Он наклоняется к лицу брата, выдыхая в самые губы. — Кто сказал тебе, что я захочу остановиться? На секунду здоровяку кажется, что его обдали холодом, но Микеланджело прижимается к его губам, и в этом жесте столько преданного, просящего, нуждающегося… Раф тяжело вздыхает и переводит ладони на берда брата. Он двигает его немного ниже, и Майки ощущает прижимающийся к его ягодицам член. Это немного отрезвляет. — Сейчас, сейчас, сейчас! — младший брат вырывается и спрыгивает с кровати. Он быстро скидывает шорты, чтобы они не мешались дальше, и подходит к прикроватной тумбе, под заинтересованный взгляд здоровяка вытаскивая оттуда тюбик смазки. Раф уверен, что не клал его туда. — Давно оно там? — Рафаэль улыбается, когда брат бодро кивает ему, занимая прежнее положение на животе здоровяка. Майки подается немного назад, потираясь голой задницей о достоинство старшего брата. — Подготовишь себя? — Микеланджело поднимает на Рафа вопросительный взгляд, в одной ладони сжимая тюбик лубриканта. — Мои пальцы слишком велики для такого. Не хочу сделать тебе больно, — Рафаэль, словно извиняясь, склоняет голову набок. Младший замирает на пару секунд, растерянно хлопая глазами, а затем его щеки приобретают заметный красный оттенок. В его глазах разгорается заинтересованный огонь, в борьбе между страхом и энтузиазмом побеждает второй. Майки уже увереннее сжимает тюбик, выдавливая содержимое себе на ладонь. Возможно, этого даже слишком много, но гигантский член брата ощущается как-то, с чем лучше не экономить. Микеланджело заводит руку на спину, без особых прелюдий проникая внутрь себя одним пальцем. Он утыкается лицом в плечо брата и коротко скулит. Стыд поднимается волнами, но распаляет еще сильнее. Раф подбадривающе поглаживает напряженные ягодицы, разводя их в стороны и поддерживая тело брата в одном положении. Майки двигает пальцем на пробу, насаживаясь глубже. Мышцы конвульсивно сжимаются, внутри тепло и влажно. Чувства не такие приятные, как когда это делают Лео или Донни, но внимание Рафа к процессу в такой момент компенсирует отсутствие физического удовольствия. Когда тело немного расслабляется, младший добавляет второй палец, начиная активно двигать ими внутри. Он старается подмахивать бедрами, но положение не позволяет ему сильно разогнаться. Раф крепко прижимает братишку к себе, потираясь щекой о взмокшую макушку и успокаивающе урчит. Микеланджело чувствует переходящую на него вибрацию от утробного рычания здоровяка. Он немного приподнимает голову и оборачивается через плечо. Дыхание Майки перехватывает от восторга при виде обильно истекающего смазкой члена, покачивающегося рядом с его ягодицами. Микеланджело кажется, что ему не хватит терпения. Он пытается добавить третий палец, но неудобная поза делает невозможным продолжение растяжки. Младший тяжело вздыхает и с хлюпающим звуком вынимает из своей задницы пальцы, без капли брезгливости устраивая руку на пластроне Рафаэля. Здоровяк смотрит вопросительно, но не торопит. — Мне неудобно… — Микеланджело елозит, потираясь собственным достоинством о брата. — Но этого пока не хватит для… — он указывает взглядом назад, приглушая голос. — Может, ты продолжишь? Ты не сделаешь больно… Раф хотел бы возразить, но мольба в голосе младшего брата берет верх над уговорами рассудка. Он тяжело вздыхает, руками нашаривая затерявшийся в складках одеяла тюбик. Здоровяк выдавливает смазку на руку, потирая между пальцами. Сейчас ему кажется, что он улавливает от нее сладкий запах, и это неожиданно веселит его. Большая ладонь опускается на ложбинку между ягодицами, нащупывая мокрое колечко мышц. Первый палец проскальзывает внутрь, преодолевая некоторое сопротивление. Майки упирается лбом в перекат чужого плеча и воет на высокой ноте. Он явно недооценил размеры старшего, потому что один его палец ощущается больше, чем два пальца самого Микеланджело. Раф двигается внутри неспешно, медленно растягивая братика, одной рукой успокаивающе поглаживая по спине. Младший коротко скулит каждый раз, когда палец здоровяка задевает заветную точку внутри, и двигает бедрами навстречу, стараясь ускорить процесс. Он чувствует себя невыносимо горячо, будто плавится изнутри, и ему сто процентов нужно больше Рафаэля сейчас. Медленные движения кажутся настоящей пыткой. Через некоторое время Раф с трудом добавляет второй палец, на что Микеланджело стонет уже в полную силу, отстраняясь от подставленного плеча и выгибаясь всем телом. Он так… раскрыт. Младший ощущает себя так, как будто растянут слишком сильно, хотя знает, что это не так. Два пальца внутри движутся в размеренном темпе, проникая на всю длину, растягивая мышцы. Майки представляет, как будет чувствоваться член внутри, если ему уже этого много. Сил терпеть дальше становится все меньше. — Майки, — младший распахивает глаза, хотя и не помнит, чтобы закрывал их, и смотрит на неуверенно улыбающегося брата. — Как думаешь, ты готов? Не думаю, что смогу сдерживаться еще дольше… — Я-я, — Микеланджело облизывает пересохшие губы, оборачиваясь назад. Он пару раз покачивает бедрами, ощущая незначительные движения пальцев внутри себя. — Да, думаю… В-в смысле, если мы используем много смазки и сделаем это медленно… — Майки заикается, скопившееся возбуждение не дает ему до конца сформулировать мысль, но Раф понятливо кивает, вынимая свои пальцы. Лубрикант находится неподалеку, и Рафаэль пытается собрать остатки своей выдержки, когда распределяет обильное количество вязкой жидкости по своему достоинству. Руки потряхивает от нетерпения, а хвост глухо бьется о постель в рваном ритме. Здоровяк честно пытается собраться, чтобы не начать действовать опрометчиво. Ему нужно контролировать как себя, так и брата, чтобы тот не поспешил с необдуманными движениями. Раф обхватывает стройные бедра руками, фиксируя Микеланджело в одном положении. Головка быстро проскальзывает внутрь, и Майки коротко скулит, пытаясь насадиться глубже. Рафаэль предупреждающе рычит, хотя до младшего это вряд ли доходит. Здоровяк, без труда удерживая тело брата на весу, медленно опускает его, стараясь не упускать из виду выражение лица Микеланджело. Майки приглушенно стонет, не имея возможности хоть как-то повлиять на ситуацию. Через минуту Рафаэль слышит вскрик и замирает всем телом. В уголках глаз Микеланджело собираются капельки слез, он сжимает брата внутри и впивается ногтями в широкие плечи. Раф поднимает одну руку и поглаживает затылок брата, давая время прийти в себя. Ему стыдно признавать это, но слезинки на глазах брата кажутся ему ненормально привлекательными. — Все в порядке, большой парень? — спрашивает здоровяк, вопросительно склоняя голову вбок. — Да, да… — Майки прикрывает веки, пытаясь выровнять дыхание. — Кажется, мы просто дошли до самой широкой части? Я уже готов. Можешь продолжить, — он игриво улыбается, на щеках появляется небольшой румянец. Рафаэль согласно хмыкает, возобновляя движение. Он слышит всхлипы и скулеж младшего брата на свое ухо, ощущает, насколько внутри него узко, горячо, влажно… С Донни и Лео все было похоже, но разница все равно чувствуется. Хотя бы из-за того, что близнецы были с ним одновременно и помогали друг другу в процессе. С Микеланджело здоровяк вел весь процесс под своим контролем. Это ощущение власти над кем-то, кто безоговорочно тебе доверяет, сводящая с ума мысль о том, что младший братишка нуждается только в тебе в этот момент, страх сломать это хрупкое тело. Раф никогда не думал, что может быть настолько возбужден. Из размышлений здоровяка вырвал громкий вскрик, следом за которым последовал протяжный стон. Раф почувствовал, что наконец вошел до конца. Тело в его руках мелко подрагивает, все также не имея под собой никакой опоры кроме самого Рафаэля. Стенки ануса неритмично сжимают член внутри, и здоровяк едва сдерживает внутри себя рычание. Хочется начать двигаться сейчас же, грубо, сильно, почти дико, но он не может себе этого позволить. — Рафи, так глубоко, — лицо Рафаэля заливается румянцем, а во рту моментально пересыхает. Слышать такое от Микеланджело одновременно распаляет и пробуждает какую-то вину внутри. — Пожалуйста, прошу, я хочу… — Что ты хочешь, Майки? — здоровяк сглатывает, стараясь подавить неуверенность в голосе. — Скажи мне. — Пожалуйста, начти двигаться, — младший брат едва не скулит, пытаясь поерзать бедрами. — Я хочу… Мх… Я хочу почувствовать тебя целиком… Это становится последней каплей для Рафаэля. Все-таки выполнять желания братишки было ему только в радость, и это желание он готов исполнить с двойным удовольствием. Здоровяк приподнимает Микеланджело, выходя до середины, после чего с силой опускает назад. До слуха доносится полный наслаждения стон, Майки запрокидывает голову, шумно вдыхая открытым ртом. Раф повторяет движение раз, второй, неотрывно прослеживая взглядом скользящую по шее младшего капельку пота. Слишком соблазнительный вид. Не переставая поднимать и опускать Микеланджело, каждый раз входя в податливое тело до упора, Рафаэль тянется вверх, проводя языком по выраженным ключицам. Майки хрипит что-то неразборчивое, и здоровяк подтягивается выше, оставляя пару сильных засосов на тонкой шее. Младший опускает голову, стараясь урвать поцелуй. И Раф целует его, впиваясь в губы, ловя сбивчивые стоны. Рафаэль близок к разрядке. Горячо, мокро, узко, так приятно. Член пульсирует, внизу живота затягивается тугая пружина. Неожиданно Майки сильно сжимается, и здоровяк не сдерживается, бурно кончая внутрь дрожащего тела. Микеланджело чувствует, как его внутренности заливает горячее семя, и неожиданно это ощущение доставляет ему едва ли не больше удовольствия, чем весь этот вечер. Раф выскальзывает из растянутой задницы, и младший едва ли осознанно напрягает мышцы, стараясь сохранить находящуюся внутри теплую жидкость. Он чувствует себя таким… заполненным. — Майки? Ты как? — Рафаэль, уложив брата на кровать, наблюдает за его расфокусированным взглядом с легким волнением. Следы спермы на его пластроне дают понять, что Майки смог достичь финала без лишней помощи. — Я… — Микеланджело перекатывается с бока на спину, все также не пролив ни капли. — Это было… Он обводит взглядом потолок, стены, пока не останавливается на смущенном лице старшего брата. Раф смотрит настороженно, скованно, и почему-то это внезапно умиляет. Майки вскидывает руки, притягивая здоровяка к себе за шею. Рафаэль смущенно целует подставленные губы, не углубляя поцелуй, и чувствует улыбку младшего. — Это было великолепно! — Микеланджело тянет голову брата вниз, к шее, наслаждаясь мягкими прикосновениями губ. — Ты был неподражаем! Вот только… Рафаэль приподнимается на локтях, встревоженно смотря на брата. Очень хочется верить, что он смог оградить Майки от любых болезненных ощущений, хотя с его-то габаритами это довольно сложно. — Боюсь, у меня не осталось никаких сил, — Микеланджело драматично вздыхает, прикладывая тыльную сторону ладони ко взмокшему лбу. — Так что тебе придется донести меня до ванной. И желательно как можно быстрее. Не знаю, как долго еще смогу удерживать твою сперму внутри… Младший ухмыляется, наблюдая, как быстро краснеет лицо старшего брата до такой степени, что начинает сливаться с его маской. Топорными движениями здоровяк поднимается с кровати, бережно подхватывая Майки. Микеланджело зевает, прижимаясь к теплой груди Рафаэля. — Ты лучший, Рафи, — еще раз зевнув, младший брат проваливается в сон, доверяя здоровяку дальнейшую заботу о своем теле. — Спасибо, Майки, — Раф тепло улыбается, замедляя шаг. — Ты тоже.***
Все хороши по-своему. Микеланджело решил, что оставит выборы любимого брата на будущее.