А внутри его всегда горит огонёк...

Им гордились ребята сослуживцы. Отважный и волевой мужчина, который не однократно проходил огонь с суровым лицом. Звание полковник, фотография на доске почёта, постоянные премии и благодарности. Даже очень серьезные пожары его не пугали — иначе нельзя было. Нельзя было в самое пекло отправлять зеленых пацанов, недавно влезших в пожарный комбинезон, требовать от них подвигов и геройства. Он сам, не жалея себя шел на отчаянные поступки, спасая людей. На себе выносил из пламени пострадавших, хотя на его спине уже пылало пламя. Сам лез на верхние этажи горящего здания, оценивая масштаб катастрофы. Кричал оттуда, глотая ядовитый дым, давал команды, оставаясь спокойным и хладнокровным в стрессовых ситуациях. Казалось, человеку неведом страх, неизвестна боль, и он бессмертен. Ведь его не брало пламя, ведь он проходил самые сильные пожары с отвагой и уверенностью на лице. Не жаловался на ожоги, сжимая зубы. Не покидал на протяжении всех лет эту опасную профессию. Именно поэтому он стал командиром пожарного расчета. Сослуживцы редко видели его улыбку — лицо всегда сурово, сам подтянут и отважен. Даже походка его говорила о том, что человек бесстрашен и собран. Он практически не шутил с коллегами, практически не ночевал дома, посвящая себя работе. У него не было семьи. Его семьёй была опасная профессия. Коллеги шептались, что не одна женщина не выдержит его характер. А характер у командира был ого-го. Каждую смену он ставил пожарников по струнке, и на планерке парни даже дышать боялись. А больше всего Анатолия Степановича выводило их себя лентяй твою, безответственное отношение к работе и сон на смене. Очередная ночная смена ничем не отличается от предыдущих. Не становится чем-то удивительным ночной звонок в пожарную часть. Анатолий Степанович привык к этому и воспринимает как должное — команда, сирена, машины. Пожарники в две минуты влезают в свои комбинезоны и мчаться к машинам. Спешит и Анатолий Степанович, уверенно и чётко поторапливая расчёт. Вызов поступает из ночного клуба. Пожарный расчёт успевает вовремя — здание хоть и горит, но крыша цела. Анатолий Степанович тут же отдаёт команды. Пожарники, раскатав рукава принимаются за работу. Теперь, самое ответственное спасти людей, а не только потушить пламя. Большинство людей уже стоят на улице, но есть те кому поплохело от дыма, и они не смогли выбраться. И Анатолий Степанович, несмотря на опасность спешит их спасти. Самоотверженно и смело работают и другие спасатели, но в самое пекло лезет именно Дятлов. Он сквозь дым и пламя в дальнем углу замечает бездыханное тело. Сквозь пелену, которое обнажает жаром лицо и руки, Анатолий пробирается к человеку. Поднимает его на руки, и сквозь дым спешит на выход. Опустив молодого человека на землю, Дятлов пытается привести его в чувства. И уже собирается сделать дыхание «рот в рот» как неожиданно спасенный открывает глаза, и испуганно таращится на пожарника. Да и Дятлов, почувствовавший облегчения, что человек жив, рассматривает парня. На вид — совсем мальчишка. Узкие джинсы, кеды, яркая футболка, и сережка в ухе. Но что-то в нем кажется для Дятлова странным, но задуматься что, не хватает времени. Потому что в этот момент, спасенный, улыбаясь произносит: -Вы спасли мне жизнь. Вы мой ангел. Голос его кокетливый, восхищенный, а взгляд слишком подозрительный. И тут Дятлова осеняет мысль почему. Он бросает взгляд на неоновую вывеску клуба. Так и есть, вызов поступил из гей-клуба, а спасенный самый настоящий гей. Он переводит взгляд на мальчишку, который уже уселся на траву и его бросает в пот от мысли, что он чуть не коснулся губами тех губ, что целуют мужчин. А еще его буквально сбивает с толку взгляд парня и его прикосновения, его щебетание, и осознание того, что возможно этот парень теперь смотрит на него ни как на спасателя, а как на вожделенного мужчину. -Ты это, ты чего! — качает головой Дятлов наблюдая за парнем. — Ты давай мне это брось. Я вообще не такой… Но парень закрывает пальцем его рот, прикасаясь к губам. -Меня Лёня зовут. А тебя? Ты спас мне жизнь, и я должен тебя отблагодарить… В голове у Дятлова плывет туман. Что-то начинается, и он не может понять что это. Два чувства смешиваются в одно — презрение и желание, ведь он чувствует какую-то непонятную тягу. С одной стороны ему дико хочется дать топором по зубам парню, или переехать его машиной. Он думает об этом, а ещё о том, что наверное нужно хорошенько вмазать этому симпатяге между глаз, или вообще отнести его в клуб и там сжечь. Но, он сдерживает себя, потому что другое чувство внутри, непонятное, но такое сладкое, говорило об обратном. Дятлов осознавал, что со своей ненавистью ему так же хочется прижаться к чужой щеке щетиной, хочется погладить по хрупким лопаткам, обнять, прижавши к себе. И поцеловать. Анатолий Степанович сам пугается своих мыслей, но ничего не может поделать с этим. Внутри вспыхивает самый настоящий пожар, который нельзя потушить, и Дятлов просто поддаётся чувствам, отпуская разум, навстречу чужим губам, нарушая все правила пожарной безопасности…