Йоичи очень плохо переносил алкоголь. К несчастью их всех, а особенно для Кудо и Брюса, поняли они это только тогда, когда полбутылки пива была опустошена. Только тогда, когда младшего уже во всю рвало.
Брюс что-то суетливо искал и готовил на верхнем этаже, пока Кудо аккуратно, почти нежно, держал неровные волосы Йоичи, спасая их от содержимого желудка. Его всë рвало и рвало, прозрачная кожа приобрела синеватый отенок, а из глаз бесприрывно капали слёзы из-за недостатка кислорода. Кудо было не по себе видеть Ичи в таком состоянии. Всегда не по себе, пусть он живёт с ними не очень долго.
Лидер неуверено, в полголоса, стараясь не давить на мозг, говорил успокаивающие вещи, оглаживал дрожащую спину круговыми движениями. Говорил, что скоро его должно отпустить, говорил, что не стоит стыдиться своего состояния, а ведь Ичи действительно было стыдно за предоставленые проблемы. Он знал что не стоит просить их купить ему алкоголь, знал своë слабое тело, но испытать это чувство, о котором говорил брат, хотел до жути.
"Неудачный первый опыт... " — невесело думал про себя Кудо, чувствуя как сердце стало стучать быстрее. Его было действительно жалко, если его организм так реагирует на простое пиво, что было бы с сакэ? Как бы он праздновал свою свадьбу без сакэ?
— Это естественно, Йоичи. Дыши глубже, — повторял и повторял он, пока Ичи пытался следовать его советам. Вот только ему лишь оставалось в перерывах кивать и продолжать плакать из-за боли. Не какой-то конкретной, просто боли во всëм теле. Даже его внутреннее "я" болело, поддавшись влиянию алкоголя и эмоциям.
Йоичи хотелось кричать от горячих и горьких чувств внутри, резко захлеснувших его, но пока весь его рот был забит кислым привкусом жёлочи. Кудо ничего не мог нового придумать, кроме как сжимать холодную, худую руку нового знакомого. Ничего не оставалось кроме как ждать Брюса и Йоичи. И если транспортировать шестьдесят девять киллограммов младшего наверх не было проблемой для них двоих, то взять с собой целый унитаз — было, да и в такой ситуации нужен умывальник под рукой. Обычный тазик не вариант.
Через десять минут Брюс поспешно спустился вниз, а узнав, что Йоичи не стало лучше, он обеспокоился ещё сильнее, начав по-настоящему волноваться (Кудо мысленно сравнивал его с курицей-наседкой, но пока решил не рассказывать нелепое сравнение им обоим).
— Обычно, после выведения токсинов должно становиться лучше, — в непонятках пробормотал Брюс, присаживаясь рядом. Йоичи на бормотание Брюса, через силу ответил нечто нечленораздельное и его продолжило рвать, на этот раз желочью. Тем не менее, когда спустя полчаса младшему наконец-то стало легче, его умыли, выдали новую одежду и в полусонном состояние отнесли в комнату Брюса.
После взятия кое-каких анализов и установки капельницы, Брюс поспешил оставить Йоичи наедине с Кудо, сославшись на "третьего лишнего". Йоичи не хотел чтобы Брюс так думал, но сил что-то сказать против не было, и он, превозмогая себя, только лишь коротко прошептал "Спасибо Большое, Брю-сама" и наконец-то заснул, оставив обеспокоенного Кудо наблюдать за ним.
Кудо сидел рядом и следил за капельницой уже на протяжении часа. Все стабильно, субфрибрильная температура не спадает, даже в тусклом свете ламп можно заметить алые пылающие от алкоголя щëки. Старший невольно засмотрелся, подметив про себя насколько лицо Йоичи выглядело до боли мучительным. Оно было не просто бледным и худым, тяжесть в нахмуреных бровях, дрожащих персиковых губах... Кудо заметил это сразу. Это лишний раз напомнило ему о том, каким он его нашли в хранилище. Запуганым, худым и бледным. Мужчина поморщился, потирая переносицу. Его резко захлестнула новая волна злобы, что он испытывал к Все за Одного. Это была злоба кровная, ноющая. Справедливость внутри него бурлила, но Кудо быстро сделал дыхательное упражнение, что ему посоветовал Йоичи.
— "Твоя ненависть к моему брату в спокойные моменты мешают тебе. Я могу тебе рассказать о дыхательных практиках, чтобы ты не слишком перегружал себя..." — вспомнилось вдруг его слова, когда после ещё одного рассказа об жизни братьев, Кудо взорвала всыпышка злобы. Йоичи испугался тогда, но быстро понял что злятся не на него. Тем не менее, он всё-равно был напуган за Кудо. Йоичи не хотел, чтобы слепая злоба захватывала Кудо.
После практики его внимание вновь застряло на младшем. Йоичи что-то шептал в своем тревожном сне. Что-то бурчал, тихо постанывал от ломоты в теле, догоняющей его даже во сне. Худое тело слегка трясло, Кудо закусил до боли губу, отложив книгу на комод. Ему это не нравится, пусть даже Брюс и сказал что таковая реакция является неизбежной. Он ничем особо не мог помочь, кроме как менять холодную тряпку на лбу и поглаживать всю ту же руку.
На второй час явился Брюс, коротко распросил о Йоичи, и снова быстро утопал, на этот раз оставив Кудо несколько мешочков со льдом. Тот же, в свою очередь, решил проверить температуру тела Ичи. Сняв перчатку с руки, Ниши, слегка дрогнув из-за резкого движения Ичи, приложил чуть потную руку с его горячей щеке.
— "Дурно..." — пронеслось в голове, когда его рука уже медленно потекла вниз, ближе к шее, после останавливаясь на открытых плечах. Йоичи весь горел, и даже лёгкая, мешковатая одежда и лёд пока не помогали. Кудо еле слышно цокнул, перемещая руку с плеча на оголëнное предплечье. Даже там, где обычно всегда после капельницы холодно, кожа была теплой. Кудо чувствовал это своими мазолистыми подушечками пальцев, чувствовал и чужую дрожь.
В этот момент Йоичи начал просыпаться. Перед глазами всë плыло, его слегка колотило, жаром обдавало даже вечно холодные ноги, а на голову, по ощущениям, кто-то наступил, но при этом чувствовался мокрый холод. Мозги пульсировали, а в мыслях, ещё в смутных воспоминаниях сна, Йоичи ощущал чьи-то прикосновения. Слышал знакомый ледяной голос. Увидел бледную большую руку, тянущуюся к нему. А в середине ладони, как дурная болезнь, видна была большая дыра.
Осознание пришло быстро. Накрыв, как холодной волной. Старший брат ищет его даже во сне, тянет свои руки к нему, а Йоичи только и молчит не в силах двинуться и осознать себя. Он просто боиться что-то сказать, отойти, он перестал видеть себя во снах как что-то цельное. Просто дымка, которую можно взять другим, но которая не может почувствовать даже собственое тело. Ичи начал слышать как бьется сердце, кошмар начал давить на только проснувшийся разум (будто мало ему давить и в бессознательном состоянии). Йоичи снова прикрыл глаза, не обращая внимания на происходящее.
В голове были мысли только дурные: о брате, о кошмаре, о том как его рвало. Последствия он чувствует прямо сейчас. — "Ужасно... Ужасно... Ужасно плохо" — всё бубнило в голове его внутреннее "я", перечесляя всë плохое что может случиться, что случалось и что происходит сейчас. Йоичи было невыносимо больно, даже физическая боль не была настолко тяжелой, холодные мрачные мысли захлестнули его и слёзы снова в этот момент начали щипать глаза. Он даже почти начал плакать, как резко почувствовал чьё-то нежное прикосновение к ладони. Чья-то шершавая и мозолистая рука сплела их пальцы, октутав ласковым теплом всего Йоичи. От неожиданности поток мыслей резко остановился, сбив то внутреннее "я" с толку.
Йоичи открыл глаза, промограв все слезы и сосредоточив взгляд на фигуре рядом, он увидел Кудо. Хмурового и напряжëнного, смотрящего только на их сплетëнные руки. Кудо не заметил что Йоичи проснулся, только продолжил держать его руку, ровно дыша. Ичи сам и не заметил как в голове появилось другое "я". Оно было похоже на другого "я", что был до этого. Но всë же, его чистая одежда, его лицо, свет что он принес с собой, отличались. Йоичи видел себя счастливым, спокойным. Очень робким, робже чем обычно, но это была робота не от страха. Он чувствовал себя по-своему хорошо, но странно.
Долго, больше пятнадцати минут, наблюдая за этой картиной, за Кудо, что сидел сгорбившись на его телом, держащим его за руку, Йоичи наконец-то понял что это был за "я". От неожиданности осознания его пробило на громкий ох. Он быстро закрыл своë лицо свободной рукой, только в тот момент поняв, что всё время был с капельницой. Кудо дëрнулся, обеспокоено переведя красный взгляд на Йоичи. Старший в полголоса начал первым.
— Йоичи, тебе плохо? — он продолжил крепко держать руку Ичи, но неожиданно вспомнил как косался его голой шеи, как неприлично долго поглаживал его щеки и предплечья, завороженно, но не в самом лучшем смысле, смотря на него. Мысль, что Йоичи мог всë это время не спать, начала ставить его в неловкое положение перед ими двоими. Кудо отпустил тёплую руку Ичи.
Йоичи тем временем не знал даже что и сказать, он неловко пробубнил что-то, попросил помочь ему сесть, но Кудо, выразив вполне логичные протесты, сказал ему лежать. Подумав, что у младшего начинается бред, тот уже хотел было идти за Брюсом, но Йоичи резко принял сидячее и положение.
— Мой герой, постой, пожалуйста!... — громко, обрывисто выпалил Йоичи, справляясь с отдышкой и болью в месте капельницы.
— Йоичи, ляг немедленно! Капельница же! — Кудо, не обращая внимания на его новое прозвище, подскочил к больному и начал его укладывать. Йоичи послушно лёг на место, но свободной рукой вцепился в рукав Кудо.
Старший недоумевал что хочет Йоичи, так что после того, как капельница была поправлена, он аккуратно взял свободную руку Йоичи в свои, успокаивая.
—
Мой герой, пожалуйста... Расскажи мне, что такое влюблённость? — почти умоляюще, с горящими щеками, спросил Йоичи, смотря прямо на него, в его красные кровавые глаза. Кудо немигающе вытаращился на Йоичи, но сразу ответил.
— Это когда кто-то испытавает к кому-то романтическую симпатию... — вспомнилось описание, что ему говорил отец. Коротко, ясно. Йоичи же всë не унимался, на этот раз выглядя ещё краснее. Что-то начало мелькать в сознании Кудо, но оно было настолько далëким и прозрачным, что всерьёз задумываться об это Кудо не хотел. Ичи продолжил.
— Я знаю... Но скажи, что люди чувствую когда влюбляются? Они чувствуют себя спокойно, они рады видеть своего человека? — описание влюблённого человека из комиксов мелькало в воспоминаниях в виде цветных баблов... Йоичи всегда распрашивал брата об этом, пытался понять, но старший брат всегда лишь говорил: — "Глупое чувство. Люди теряют рассудок, когда влюбляются". Младший никогда не понимал почему такое приятное, на описание, чувство, брат ненавидит.
Сейчас же он не хочет думать о словах брата. Хочет слышать мнение лишь Кудо, который неловко начал говорить. Йоичи чувствовал его неловкость, непонимание, он и сам не понимал это, но ему нужен ответ.
— Люди чувствуют бабочки в животе, им спокойно, или же наоборот, очень... неспокойно возле человека. Они первое время даже не могут замечать недостатков объекта влюблености, смотря лишь на его положительные черты... — выдохнул Кудо, продолжая. — Влюблëнный человек — безумный, чувственный. Мне так отец говорил, — это было последнее сказанное, перед тем как он в ужасе понял что Йоичи начал плакать. Кудо не понимал что сказал не так.
Его слезы текли непрерывно по горящим щекам, падая на растрëпаные белые волосы. Кудо немедля начал извиняться, на что Йоичи дрожащим голосом, почти не дыша, начал:
— Разве я безумен? Скажи мне, мой герой, почему я чувствую себя так странно? Почему в комиксах оно было так обычно, но когда я смотрю на тебя... я чувствую совсем не то, что представлял... Почему же я не вижу в тебе изъяны? Ты идеален, ты красив, ты справедлив, твой мир мне близок, а моë внутреннее "я" постоянно радуется твоим прикосновениям к моей руке?... — на одном дыхание проговорил Йоичи, внутри сердце так сильно колотилось, что он снова начал дрожать. В голове уже не было никаких мыслей, только его смущенный "я".
Шестерёнки в голове Кудо медленно, со скрипом и страхом, крутились, издавая ржавый звук. Луна за окном и свет ламп освещали его осознавшее лицо. Красные глаза светились, отдавая чистым удивлением. Кудо бросило сначала в холод, потом в жар, дыхание спëрло, прямо как тогда, когда бывшая одноклассница призналась ему в любви на глазах у остальных. То был светлый солнечный день, в последствии неудачный.
Но, о Боже, ему снова признались. Тот человек, от которого он не ожидал это. От человека, что был настолько альтруистичен, что верил даже в своего ужасного брата. От человека, чувственного и слабого телом. От человека, что настолько был признателен ему, что назвал своим
героем. Дал ему второе имя, прижившееся в их маленьком коллективе. От человека, с которым Кудо, Ниши, чувствовал себя совсем не так, как должен был. Кудо спас его. Спас Йоичи, он много кого спасал от Все за Одного, но именно его брат, слабый Йоичи,
Ичи влюбился в него.
Что он наделал? На кой черт
он поддался его уговорам купить ему пиво, на кой чëрт постоянно ходил рядом, на кой блять черт думал об его персиковых, бледных губах и худых плечах? Кудо думал что просто начал пародировать Брюса, изображая курицу-наседку. Но сейчас, когда его рука тянется к заплаканому лицу Йоичи, когда его губы целуют его солёные, дрожащие губы...
Сейчас он тоже кое-что понимает. Не до конца, но понимает.
Йоичи распахивает глаза, чувствует как сердце остановилось, дыхание его сперло, но слезы наконец-то остановились. Время для Йоичи замерло, замерли и часы перед кроватью. Все замерло, он видел лишь закрытые глаза Кудо, чувствовал такой приятный жар от его лица, чувствовал как его рука медленно потирает его плечо, как другая нежно придерживает его голову.
Йоичи чувствовал себя так
спокойно. Он попытался унять дрожь в теле, прикладывая свободную руку к щеке Кудо.
Кудо чувствовал волнение. Он боялся спугнуть Йоичи, но тот, кажется, стал спокойнее, приложив свою руку к его щеке.
Они целовались не долго, не дольше чем могли позволить впервые. Оба отстранились почти синхронно, открыв глаза. Первое что оба увидили были лица друг друга, красные и чуть потные, и губы, блестящие от слюны и слëз на свету. Йоичи молчал, переваривая этот момент, делал потуги что-то сказать. Кудо остановил его, приложив указательный палец ко рту.
— Ты... И я безумен. Но это не плохо. У меня и у тебя есть изъяны. Но это тоже не плохо. Плохо то, что ты досих пор горишь, а я морю тебя чувствами своей слабиной, — чëтко, но очень волнительно произнес Кудо, после продолжив, — Давай мы поговорим об этом завтра, когда алкоголь перестанет на тебя влиять. Сейчас давай я лучше дам лëд.
Йоичи не мог возразить, здраво посудив, что сейчас ему действительно плохо и он может быть не адекватен. Тем не менее, мысли об брате и прочем его не тревожили. Боязни того, что его порыв отвергнут не было, всë равно это проблема его будущего "я". Сейчас и здесь Йоичи был только счастлив, что он мог испытать момент этого чувства. Его сил ни на что другое не было, кроме как снова коротко кивнуть, и молча наблюдать как Кудо, с лёгкой неловкой улыбкой, прикладывал к его лбу спавшую ранее мокрую тряпку.
Здесь и сейчас они были более чем по-своему счастливы. Тут, под светом луны, ставшая свидетелем их
союза. Та же луна спустя месяц стала свидетелем другой картины. Жуткой, животрипещущей. Знала ли она как союз, возникший так чувственно, со слезами на глаз, распадеться в тот же момент, как Кудо, стирающий кровь своего жениха с лица, вымолвит:
— Мы безумны, мой Йоичи... Но Все за Одного ещё безумнее. 心から愛してる 。会いたい。。。(Люблю всем сердцем. Я скучаю...), — шепчет Кудо смотря на помолвочный подарок Йоичи, который чувствал, что скоро умрëт. Он оставил его у... их кровати. Сегодня утром.
(Ниже омаки, что б вы письку невкусную не сосали)
Омак номер один:
— "Что если бы Брюс зашëл?"
Кудо и Йоичи чувственно и нежно целуются. Брюс, заходя в комнату:
— Ниши, я сделал анализы Йоичи. Он в порядке, завтра будет как огурчик... — смотрит как Кудо и Йоичи сосутся на ЕГО кровати.
Йоичи и Кудо вздрагивают, пялясь на Брюса. — Ээ...
— Мне НЕ нужно знать... Только не занимайтесь тут сексом, — и Брюс быстро уходит, оставляя этих двоих в неловком положение.
Омак номер два:
— "Почему так быстро женитьба?"
Йоичи, Кудо:
— Мой брат рано или поздно нас достанет...
Кудо, осознавший что у них досих пор не было помолки и ДРУГИХ супружеских вещей:
— Выходи за меня замуж. Можешь лечь на кровать и готовиться к сексу, если хочешь... Я не принуждаю.
Йоичи, вахуи:
— Эээ, ну э... Секс! — неловко выпаливает он и тянет их на кровать.
(Жирный спойлер: этого так и не было, секса не существует в этом мире 💥)
Омак номер три:
Посмертные слова Кудо. Вырезанная сцена.
Кудо, умирая от руки ВЗО:
— Я за твоим братом замужем, ублюдок! — сказав это Кудо умирает с улыбкой на лице.
Все за Одного, доламывая шею Второму:
— Как же много вас, пидорасов, развелось!...
Омак четыре.
— "Что было после встречи в ОЗВ?"
Брюс, возле охуевших остальных остатков:
— Не волнуйтесь, они не будут целоваться так часто. Обещаю.
Остатки Йоичи и Кудо:
— Я так скучал по тебе... — синхронно сказали они. Кудо всплакнул, Йоичи начал рыдать.
Кудо, пытаясь его развесилить:
— Перед смертью я сказал твоему брату что вышел за тебя замуж. Он был вахуи.
Йоичи и все остальные:
— ...
(Это была самая необдуманная его вещь)
