non solum famem sibi. etiam mortem.

Феликс уже больше четырёх месяцев сидит на голодовках и занимается спортом. За все лето он ни разу не надел коротких, открытых или облегающих вещей. Он до сих пор ненавидит своё тело. Парень встаёт на весы. Цифра «44» вызывает гораздо больший страх, чем почти ежедневные обмороки. Он собирается на тренировку. Чан беспокоится, ведь Ёнбок выглядит болезненно. И что, главное ведь, что красиво. Ли собирается на очередную тренировку, которую сам себе устроил. Менеджер просил отдыхать больше, ведь скоро камбэк, но Феликс ещё недостаточно хорошо танцует. И поёт. И читает рэп. Он до сих пор не понимает, за что Стэй его любят. Он слишком не идеален. Чанбин замечает, что парня нет с самого утра. Вчера Бин не видел, чтобы младший ел, а сегодня снова пропускает завтрак. Хотя, если так подумать, он видел Ликса с едой только тогда, когда Крис буквально впихивал ему еду в рот на камеру, с которой разговаривал Сынмин для Талкера. Бин видит, что Феликс с каждым днём всё худее. Бин понимает, что это не норма, но не может ничего сделать. У него есть план, но он может не справился с ним как минимум, а также может посадить здоровье. Ближе к ноябрю Со понимает, что так продолжаться не может. Организм парня снова не выдерживает, и тот падает в обморок, еле успев уйти за сцену. Двэкки рассказал лидеру о своих планах. Конечно, идея ему не понравилась, ведь Бинни может посадить свое здоровье, но, видимо, по-другому австралийца не переубедить. Чанбин сел на диету. Нет, не так. Он начал голодать. Он хотел, чтобы Феликс испытал то же, что и испытывали ребята, когда тот падал в обморок и выглядел, как живой скелет с трупной бледностью. Чанбин продолжил ходить в спортзал, чтобы хотя бы немного мышц осталось, ведь про голодании жир уходит только последним делом. Спустя несколько дней, не привыкший к голоду Бин упал в обморок. Феликс первым подбежал к мемберу: конечно же, беспокоится. Позже Ли стал наблюдать за старшим. Он начал замечать те же признаки, что и у него самого. Ликси догадался, что Со голодает. Но боялся сказать. — Бинни-хён, все хорошо? — осторожно спросил Феликс, боясь реакции своего хёна. — Да, Бокки, все замечательно, а что? — Ты похудел… Точно все хорошо? — Конечно, Ликси, скоро камбэк, много тренировок, думаю из-за этого, — только сейчас Чанбин понял, как же сложно врать людям. Бан Чан все ещё не был уверен, что это хорошая идея. А Феликс все ещё не был уверен, стоит ли прямо в лицо говорить, что знает, что свинолик голодает. Но, все же, решился. — Чанбин, — Ли редко называет того по имени. Значит, что-то серьезное, — ты голодаешь? В лоб. — Нет, кончено, Ликс, ты же знаешь, голод уносит мышцы, а я качаюсь, мне это явно не надо~ — Бин, я же вижу. Скажи правду, зачем ты это делаешь? — У меня есть одно предложение. — И какое же? — Сначала ты ответишь на мой вопрос, а затем я на твой. По рукам? — Хорошо, — тихо отозвался Феликс. Он боялся, что ему зададут вопрос, связанный с его «диетой». — Для начала… Почему ты выбрал именно голод? — Бинни, с чего ты взял, чт… — ему не дают договорить. — Я давно все знаю. — Я… Я х-хотел похудеть, но, сидя на правильном питании, это получается долго, да и считать калории нужно, а так… Твоя очередь. — Я голодал, чтобы ты ощутил себя в нашей шкуре, особенно те моменты, когда ты понимал, что близкий тебе человек голодает и падает в обморок. Феликс, пожалуйста, перестань ограничивать себя. Ты же знаешь, мы и Стэй любим тебя любым. Оставшийся вечер они провели в слезах. С тех пор Феликс не голодал. Да, диеты все ещё были, но рацион питания составлял Чанбин. Да, из этого болота выбраться сложно, но Ли смог. Он никогда не забудет тот рождественский вечер, когда проплакал весь праздник и даже не вышел поздравить мемберов. Но он все ещё остаётся самым солнечным участником группы. Солнце во плоти. Мой ангел.

facile. summa est valetudinis tuae.