Казанский феномен

— Заходи, — Турбо не выпускал её из рук ни на минуту, пока они шли домой. Парень открыл дверь ключом и пропустил девчонку вперёд, немного придерживая за талию. — Все нормально, я могу сама идти. — А если ты опять обо что-нибудь наебнешься? — Он держал её одной рукой, а второй пытался закрыть дверь. — Там скорлупа вся подумала, что мы сейчас поедем труп закапывать, — наконец ему удалось справился с замком. — Мне холодно очень, я хочу в душе погреться, — тихо проговорила девчонка дрожащим голосом. — Я с тобой пойду. Девушка обернулась и заглянула ему в лицо. — Ну что ты несешь? — она свела брови на переносице. — Да, конечно, там ты точно наебнешься. Ещё и мокрая. И пиздец, — Валера снова подхватил её и повел в комнату. — Сейчас в одеяло закутаешься, а я тебе чай чёрный сделаю. Оля сидела на кровати, оперевшись спиной о подушку. Её не на шутку знобило, голова всё ещё кружилась, а если приложить руку уже можно было нащупать шишку. Ноги подкосились так ни кстати, прямо возле железного тренажера, о который она не слабо приложилась в полете. — Вот объясни мне, — Турбо вошёл в комнату, протягивая ей сладкий напиток, — откуда у меня ощущение, что ты в обморок наебнулась не просто так? Девушка приняла горячий чай и сделала пару глотков. — А антидепрессанты можно алкоголем запивать? — вдруг спросила она. Валера глубоко выдохнул. — Конечно можно, — кивнул парень, — если по маме сильно соскучилась. Тогда безусловно, и побольше, — несмотря на довольно сдержанный тон, его сжатая челюсть не укрылась от внимания Оли. Она опустила глаза. — Слушай, вот я одного понять не могу, — парень смотрел на неё, склонив голову набок, — почему ты постоянно пытаешься причинить себе вред? — Как же ему хотелось орать. Если бы она не выглядела так, словно взяла десять минут у костлявой в займы, он точно не смог бы сдержаться. — Да не пытаюсь я, — кажется сил на пререкания не осталось и вовсе, — я просто посмотрела, как люди в дурке живут, пообщалась со Светланой Михайловой и доктором, а потом поняла, что сама там скоро окажусь. — Валера слушал её внимательно и не перебивал, — я не дура, я полностью почитала аннотацию к препарату. — Написано было пивом запить? — кивнул Турбо. — Да ещё присосалась, что ели оторвали. — Я сделала только пару глотков, — Оля говорила тихо, и парень предположил, что она ещё не отошла от лекарства. — Сначала думала просто таблетку запью, но ты меня так раздражать начал, что я тебе назло ещё отпила, — на выдохе призналась девушка. — Я понял, ради того, чтобы мне насолить ты готова даже собой пожертвовать, — Валера залез на кровать и обхватил себя за ноги. — А если бы я сказал, что люблю тебя? Ты в окно бы вышла? — он махнул рукой, — Это какой-то пиздец, Оля, так нельзя. Настолько обессиленным перед обстоятельствами Турбо чувствовал себя, пожалуй, впервые. Когда на него злилась сестра или мать – он просто ждал. Это работало всегда. Стоило пару раз задержаться в качалке, поменьше мельтешить перед глазами, и женское сердце оттаивало. Олино же сердце, по ощущениям, с каждым днём покрывалось все большей коркой льда, и он действительно не понимал почему в этот раз всё иначе. Человеческие отношения были для него чем-то сродни задачки по физике за шестой класс, которую он так и не смог решить. Стоило признать – уровень его эмоционального интеллекта был не выше, чем у кухонной табуретки, но до встречи с одной особой – жить это не мешало. Он вообще не привык прилагать усилия к тому, что не давалось ему легко. Но вопрос о том, чтобы просто забить, не звучал даже на подкорке его сознания. Он просто знал, что не сможет. — А чего ты ожидал? — наконец подала слабый голосок Оля, — каждый раз, когда ты ко мне прикасаешься, мне приходится держать в голове мысль о том, что ты здесь только, потому что мне когда-то крупно повезло, а вот если мне когда-то не повезет – ты мне в лицо плюнешь. — Она тяжело вздохнула и ещё немного отпила из чашки. Этот день явно выжал её целиком, — как я могу нормально на тебя реагировать, когда буквально запрещаю себе что-то чувствовать в твой адрес? Думаешь у меня получается? Турбо всё больше казалось, что в её искренности была виновата смесь алкоголя и лекарств. Иной причины услышать от неё нечто подобное он даже представить не мог. — Да с чего ты это, блин, взяла? — Крайне членораздельно проговорил парень. — Я бы не позволил, чему-то с тобой случиться. А если бы не смог этого сделать, — он повернулся и посмотрел ей в глаза, — я бы взял тебя в охапку и увёз куда-нибудь. Вот, чтобы я сделал. — Ага, — кивнула девчонка, — и бросил бы свою группировку? Да не смеши меня. — Я сказал то, что сказал. Больше повторять не буду, — несмотря на нотку злости, он звучал так уверенно, будто это не было сиюминутным решением. Ему вообще было не ясно почему такую очевидную вещь приходилось объяснять. Один факт того, что он находился рядом, носился с ней как с ребенком, и терпел все закидоны, на его взгляд, говорил сам за себя. Оля посмотрела на него исподлобья и нахмурилась. — Почему это? — Потому же, почему Зима воровать начал, — раздражённо выдохнул парень, — потому что так надо. Валя старательно записывала в тетрадь то, что диктовала учительница географии, аккуратно выводя каждую линию. Послышался стук в дверь. — Извините, можно? Девушка подняла глаза и увидела подругу в дверном проеме. Учитель кивнула ей, не отрываясь от темы, и та присела на место. — Привет, — прошептала Туркина улыбаясь, — я тут чуть с ума без тебя не сошла. — Не поверишь, я тоже, — невесело усмехнулась блондинка, выкладывая тетради из сумки. Валя подняла голову и встретилась глазами с Высоцкой, которая пристально смотрела на Олю. Девушка быстро отвернулась и начала что-то нашептывать соседке по парте. — Там, по-моему, Настя хочет… — По ебалу получить? — Слегка приподняла брови Оля, выписывая дату. Валя стрельнула на неё округлившимися глазами. — Кажется Валера на тебя плохо влияет, — будто сама себе произнесла девушка. — Ну не без этого, согласна. — ВЕСЕЛОВСКАЯ! — прикрикнула учительница, хлопнув ладонью по столу. — Опоздала, ещё и разговаривает! — женщина грозно смотрела на девочек ещё несколько секунд, а потом продолжила. Они обменялись взглядами, и оставшуюся часть урока провели молча. Раздался звонок. Ученики начали собирать свои вещи и спешно покидать класс. — Привет. Сразу у выхода из кабинета их поджидал какой-то паренек. Валя протиснулась через одноклассников и подошла к нему. — А ты чего тут стоишь? — девушка лучезарно улыбалась и даже приобняла его в знак приветствия. — Я хотел спросить, придёшь ли ты на собрание? — Он смотрел на Валю и явно тонул в девичьих глазах. — Конечно приду, — она легонько кивнула. — Ну, мы пойдём. Рада была тебя видеть. Щёки парня вспыхнули цветом галстука, завязанного на его шее. — Тогда увидимся, — произнес он, невольно расплываясь в улыбке. Оля смотрела на эту картину и хмурилась. Мальчик, конечно, был милый, но невооруженным взглядом было заметно, что ему не больше пятнадцати лет. Когда юноша окончательно скрылся из вида, Валя стерла улыбку. — Пойдём, — она повернулась и зашагала, будто ни в чем не бывало. Оля пошла за ней. — А кто это был? — поинтересовалась девушка. — Ой, это долгая история, — отмахнулась Туркина. — Сейчас на математику опоздаем. Раньше школа Олю не напрягала совсем, даже наоборот. Это было единственное место, где девушка чувствовала себя «нормально». Здесь правила игры как минимум были понятны: делай домашку, готовься к контрольным, слушай многотонный бубнеж учителей и не опаздывай. В отличие от дома, где никогда нельзя было предугадать за что, и в какой момент тебе прилетит сегодня. Как же всё поменялось. Оказавшись в прежних условиях, уже невозможно игнорировать факт того, как сильно изменился ты. Сейчас, с трудом отсиживая третий урок, она то и дело ловила на себе взгляды одноклассников, которых раньше её персона не интересовала совсем. — Ольга, — голос учителя литературы выдернул девушку из размышлений, — почему на прошлом уроке не была? Все ученики синхронно повернули голову и с интересом уставились на неё. — Я болела, — отбрехалась девушка, пытаясь игнорировать непрошенное внимание. — Справка есть? — не унималась педагог. — Справки нет, — она поймала себя на сладкой мысли о том, что ни двойка в журнале, ни строгий выговор её абсолютно не страшат. Старая заучка больше не имела ни единого рычага давления. Никто не имел. — Замечательно, — произнесла женщина на распев, — как хотим так и ходим… — Нурия Ибрагимовна, — Высоцкая поднялась с места, гордо выпячивая грудь, со значком старосты, — я очень попрошу вас не ругать Олю. Дело в том, что у нее на днях умерла мама, — она обернулась и посмотрела ангельским взглядом, полным сочувствия. — Вы ведь знаете какая она у нас тихоня, сама не скажет. «Вот сука» отчетливо расслышала Валя. Она повернула голову, и отметила то, как сильно изменилось лицо подруги. По классу разлетелся гул охов и перешёптываний. Теперь точно каждая пара глаз в этом кабинете была прикована к их парте. Оля уже набрала в легкие воздух, но Валя больно сжала её бедро рукой. — Не надо, я тебя прошу, — шепнула Туркина. — Какой кошмааааар, — Нурия Ибрагимона сняла очки. — Оля, мы все тебе очень сочувствуем… Это было зря. Очень зря. Валя понимала, что Оля переживает утрату по-своему, хоть и отрицает это вовсе, но если публичные соболезнования продлятся ещё хотя бы минуту, случится что-то плохое. Девушка выглядела так, словно кто-то стащил всю её одежду из раздевалки, и теперь ей приходилось сидеть абсолютно голой. Униженной. И невероятно злой. — Давайте просто урок продолжим, — она буквально чувствовала себя как на пороховой бочке. Точнее справа от неё. — Да, да, конечно, — женщина судорожно начала перелистывать учебник, промокнув носовым платком уголки глаз. Советская впечатлительность. — Я тебе говорю, она это специально сделала, — Оля едва впихивала в себя гадость, которую сегодня подавали в столовой. Валя её претензии не разделяла. — Я думаю ты преувеличиваешь, — честно призналась Туркина, — Настя, конечно, та еще змеюка, но она всё-таки за тебя заступилась. — Заступилась?! — блондинка подняла гневный взгляд, но что-то за головой подруги переключило её внимание. — К нам опять твой воздыхатель идет, — сообщила она. Валя немного выпрямилась и взяла в руки чашку, как показалось Оле, дабы выглядеть более непринужденно. — Привет, ещё раз, — улыбнулся чернявенький, — я тут подумал, может быть, после собрания я тебя домой провожу? Оля поперхнулась и им пришлось обратить на неё внимание. — Простите, — хрипло произнесла она, прокашлявшись. — Да, я думаю это отличная идея, — дружелюбно кивнула Туркина, и парень снова залился краской. — Тогда увидимся, — он начал отходить от их стола и едва не сбил завуча с ног. — Отлично, — пробормотала брюнетка себе под нос, откусывая булочку. — В каком он классе? Четвертом? — светлые брови взмыли вверх. — Кто это вообще такой? — Ой, знаешь, что, — попытка изобразить обиженку была провалена целиком, — ты мне тоже ничего не рассказываешь, хотя обещала, — зато удалось перевести тему. — А что тебе рассказать? — начала теряться Оля. — Особенно-то и нечего. — Да? — Ехидно хмыкнула Валя, — знаешь, когда мой брат в последний раз посуду мыл? — требовательно спросила она, и девушки встретились взглядом. — Никогда! — Я его не просила. — Вот именно! — слишком эмоционально воскликнула Туркина, привлекая внимание. — А ты его даже не просила. Так, что не вешай мне лапшу на уши. Всё очень серьезно. — Заключила она. Валера услышал звук прокручивающегося ключа, и оторвался от книги, которая валялась на кухне. Он и сам не заметил, как она успела съесть целый час его свободного времени. Юноша попивал черный чай, по крепости, который едва уступал тюремному чифиру, и даже не морщился, ожидая, когда светлая макушка сама появится в кухне. Так и случилось. Оля выглядела так, словно вместо школы ей пришлось перетягать целый вагон мешков в одиночку. Турбо медленно провёл по ней взглядом, и несмотря на усталый вид, отметил, что школьный фартук шёл ей, как никому и никогда. Во всяком случае, так казалось ему. Немного задержавшись на ногах в черных колготках, он всё-таки опомнился и поднял глаза. — Как день? — поинтересовался парень, похлебывая дрянной напиток. — Ужасно, — не стала кривить душой девушка, плюхнувшись на стул. Сейчас она напоминала обиженного ребенка, которому на первой линейке не достался воздушный шарик. Это даже позабавило Турбо. Он уже слишком привык к её колкостям и ядовитому тону, но кажется, сегодня, опаздывая в школу, она забыла их на прикроватной тумбочке, вместе с учебником по математике. Парню даже стало любопытно, как скоро она вспомнит о таких важных атрибутах совей новой протестной личности. — Чего же так? — невинно приподнял брови он. — Пиво в буфете закончилось? Девушка подняла голову и несколько секунд смотрела ему в глаза, но совладать с собой не получилось, и она рассмеялась. Такая простая человеческая эмоция сейчас вызвала в нём толику недоумения. Он был готов услышать, что угодно, но только не это. — Давно не слышал, твоего смеха, — опасливо подметил Турбо. — Твоя ебучая Настя всем растрындела про мать, — пожаловалась Оля, непроизвольно надув губы. — Че это она моя? — Ну не моя уж точно, — девчонка взяла его кружку, и скривилась после первого же глотка, — гадость какая. — Градуса маловато? — ухмылялся он. — Ну хвааатит, — протянула девчонка, хотя уголки губ так и ползли вверх. Турбо даже залюбовался. Она выглядела как тот человек, которого он когда-то целовал на морозе. Как тот, кто обнимал и успокаивал его на полу своей спальни. Как тот, по кому он так сильно скучал. Беспечность в момент улетучилась. — Ты не пила те таблетки? — обеспокоился парень, слегка прищурившись. — Нет, — помотала головой Оля. — Правда не пила. — Хорошооо, — настороженно протянул он, и взглянув на настенные часы и поднялся, — мне идти надо. Турбо обошел её стул и положил руки на острые плечи, решив попытать удачу. Она не отстранилась, и он спустился ниже по предплечьям, приобнимая. По телу волной разошлась приятная истома, когда женская ладонь коснулась его руки, немного поглаживая. — Кажется тебе лучше, — прозвучало над ухом, когда он коснулся слегка небритой щекой ее виска. Сегодня погода казалось теплее, чем вчера, и солнце будто светило ярче. Наверное, февраль начинал сдавать позиции, и неизбежная капитуляция зимы близилась с каждым днём. А может его согревало что-то внутри. Что-то приятное, тёплое, разливающееся по венам, притекающее в артерии, заставляющее чувствовать себя живым. Как ни странно, но подобные мысли уже не казались чем-то истошно приторным. Оказалось, что чувствовать себя чуточку счастливым не равно быть слабаком. Вот уж открытие. Кулак твой все такой же увесистый, а сил бороться со злом в разы больше. И домой возвращаться хотелось пораньше. Потому что тебя ждали. Она никогда не признавалась, но он был уверен – ждала. Турбо уже был на подходе к качалке, когда из двери показалась фигура, спешно покидавшая место. — СТОЯТЬ! — крикнул парень, и Валя застыла на месте. — Ты какого хера тут делаешь? — процедил он сквозь зубы, за несколько размашистых шагов преодолевая расстояние между ними. — Я, — голос дрогнул, и сама она побледнела, когда крупная ладонь схватила предплечье, разворачивая к себе лицом, — тебя, вообще, искала, — это могло бы сработать, но только не с ним. — У Зимы в штанах? — рявкнул Валера, смирив её разгневанным взглядом, а затем потащил внутрь. Он открыл дверь с такой силой, что та ударилась о стену, и волочил сестру за собой через весь зал, игнорируя ошарашенные взгляды. — Вышли! — Турбо остановился у входа в каморку, и все, кроме Зимы очень быстро удалились. Он затолкал сестру в помещение и рывком усадил на диван, а сам остался стоять, сложа руки на груди. — Какого хуя она тут делает? Твоя версия, — Валера метнул разъяренный взгляд Вахиту, покусывая щеки, после того как дверь за ними закрылась. Зима глядел на него не моргая, а потом перевел взгляд на Валю. Они смотрели друг на друга, будто понимали без слов. Турбо раздраженно выдохнул. — Понятно, — он развернулся и саданул кулаком о дверной косяк, оставляя вмятину. Валя вздрогнула. — Турбо, — начал Зима очень спокойно. Девушка даже позавидовала его холоднокровию. — Ты не так понял. — Да?! — зыкнул Валера, — так объясните мне, идиоту, какого хрена я постоянно наблюдаю вас вместе? — Знаешь что?! — Валя рывком поднялась с места, сложив руки. — Ты меня уже достал! Я не маленькая! И нечего на нас тут орать, — она приземлилась обратно также резко и отвернула лицо от брата, тяжело дыша. Зима смотрел на неё, сведя брови домиком, словно извинялся за то, что сейчас происходило. — Если успокоишься, я тебе объясню зачем она пришла, — проговорил Вахит, сохраняя самообладание. — Не надо ему ничего рассказывать, — буркнула Валя, — пусть думает, что хочет. Двух Туркиных явно было слишком много на несколько квадратных метров. Зима посмотрел ей в глаза, и та быстро сдалась, раздраженно выдохнув. Валеру передернуло. — Фантика помнишь? Которого за Ералаша отшили, — Турбо нахмурился, недоверчиво глядя на друга, и Вахит, поймав его взгляд, продолжил, — тебя отпустили так быстро, потому что он в метновке показания дал… — Чегооо? — Протянул Валера, — его отшили триста лет в обед… — Вот, — Зима чуть повысил голос, возвращая себе инициативу диалога, — остался открытым вопрос, откуда он всё знал. Буквально до дня, пока нас всех не повязали. Да еще и в подробностях. Турбо смотрел на товарища и по его лицу было видно, как крутились шестерёнки в мозгу, пока он не опомнился. — А она-то тут при чем? — А мы в одной школе учимся и на собрание комсомолов вместе ходим, — всё-ещё обиженно пояснила сестра. — И кто про ваши дела рассказывает, я уже знаю, — она наконец повернулась к брату, — только тебе не скажу. В ответ на это Турбо лишь хмыкнул. — Ну пиздец, придется самому перед Фантиком жопой крутить, — он повернулся к Зиме, — у нас же теперь так дела решаются? — на это Вахит лишь поджал губы. — И че ты мне свистел про отжаться – попрыгать? Это из-за желания ты её заставил? — Нееет! — в один голос протянули ребята, только Валя более агрессивно. — Я согласилась сама! — Да что ты?! — злостно язвил брюнет. — И ты мне ещё залечивала про манипуляцию на чьих-то чувствах? Ты, Валя не комсомолка, ты пиздаб… — Турбо! — Цыкнул Вахит, но того было уже не остановить. — Охуенно придумал, братишка, ты просто просёк, что она по тебе кипятком ссытся, и решил ей воспользоваться. — Турбо сверлил взглядом друга, проводя языком по зубам. — Это ж всем очевидно было. Валя подорвалась с места и смотрела вплотную на брата, будто не веря, что он действительно это сказал. — Валя, — тут-то оболочка спокойствия треснула и рассыпалась по полу, — это не так! — Вахит испуганно забегал глазами по девушке, но она не смотрела. Её взгляд был прикован к Валере, который кажется, теперь был доволен. Это продолжалось недолго. Ровно до тех пор, пока глаза не начало щипать, а по фарфоровой коже покатились слезы. Она шмыгнула носом, и выбежала вон, не в силах больше сдерживаться. Зима оперся локтями о столик и спрятал лицо в ладони, громко выдохнув. — Ну нахуя? — простонал он.