***
Ольга заварила себе чашечку кофе и, усевшись в кресло, с наслаждением сделала глоток. — Да, — откликнулась она на стук в дверь. В кабинет зашла девушка лет двадцати или около того и приветливо улыбнулась: — Доброе утро! — Доброе, — кивнула Ольга, — а вы, простите, по какому вопросу? — Меня зовут Колесникова Юлия Андреевна. Я звонила вам. — Ах, да. Проходите, садитесь. Ольга поставила чашку на стол и подождала, пока девушка присядет на стул напротив. Как заведующей, ей понравилось, с какой уверенностью та держится. — Значит так, Юлия, я задаю несколько вопросов, и если вы не отвечаете хоть на один, будем вынуждены попрощаться. — Хорошо, — ответила девушка, откидываясь на спинку стула. — Для какой патологии характерна пульсирующая интенсивная боль грудной клетки? — задала первый вопрос Ольга, пристально смотря на собеседницу. — Для расслаивающей аневризмы грудного отдела аорты. В таком случае очень важно понизить давление до ста, иначе может рвануть, — ответила Юля не задумываясь и с легким прищуром оглядывая лицо заведующей. — Что такое шоковый индекс Альговера? — задала следующий вопрос Ольга, отмечая про себя неформальное «рвануть». — Отношение пульса к систолическому артериальному давлению, в идеале он равен нулю целых и пятидесяти четырех сотых, верхний допустимый предел нормы ноль семи, — так же быстро ответила Юля. Голос её звучал отрывисто и пристальность взгляда уже давно перешла за грань вежливого интереса. — Хорошо, а... — начала было Ольга, однако Юля ее перебила: — Ольга Кирилловна, вы себя хорошо чувствуете? — Да нормально вроде, — ответила та, слегка удивленная подобной бесцеремонностью. — И поэтому так резко покраснели? Юля привстала, приложила пальцы на запястье Ольги, измеряя пульс, спустя секунд двадцать произнесла, скупо и отрывисто: — Пульс сто двадцать. Тонометр где? Ольга указала на шкаф, Юля быстро достала нужный прибор и, в одно движение затянув липучку манжета, нажала кнопку насоса. Когда клапан закончил шелестеть, выпуская воздух, она озвучила цифры: — Ну вот, сто шестьдесят на сто. Юля подхватила женщину под руку и помогла пересесть на диван. Достав из сумочки таблетку, села рядом. — Это каптоприл, под язык. Ольга послушно выполнила распоряжение. — Надо меньше кофе пить, — заключила Юля, — вам в больницу бы, прокапаться. — Да само пройдет, — отмахнулась женщина. — Высокое давление не может пройти само по себе, — нравоучительно произнесла Юля. — Нужно выяснять причину, и я гарантирую, что это от чрезмерного потребления кофеина. Ну вы же врач, Ольга Кирилловна. Неожиданно распахнулась дверь и в кабинет вошёл чуть полноватый мужчина лет сорока. — Оленька, солнышко, — начал он, но увидев хлопочущую рядом с заведующей девушку, осёкся. — А что тут происходит? — Следить за своим солнышком надо лучше, — буркнула Юля. — Не понял. — Он окинул недоумевающим взглядом незнакомку, присел рядом с Ольгой, взяв ее за руку. — Резко поднялось давление. Дала каптоприл. — Паш, познакомься, наш новый фельдшер, Юля. — Ольга улыбнулась и потихоньку села. — А это Павел Дмитриевич Рыков, вы будете с ним работать. — Так вы меня берете? — так радостно воскликнула девушка, словно была готова запрыгать на месте. — Да, такие люди нам нужны. Завтра приходи. — Спасибо, — улыбнулась Юля. — И пейте поменьше кофе, оно вредное.***
В этом году осень была невероятно красочной. Осень взяла в свои руки мир и раскрасила все вокруг в теплые оранжевые, красные и желтые оттенки. Лучи солнца лениво проникали сквозь деревья, создавая завораживающую игру теней на земле. Листья падали в пьянящем танце, как будто они заплетали путаницу из красок и запахов. Юля вновь шагала по парку, любуясь природой. Она выросла в детском доме. Там царили суровые и строгие законы, которые не все могут выдержать, однако Юля стойко всё переносила. После выпуска девушка какое-то время пыталась найти своих родителей, чтобы хотя бы узнать, почему они ее оставили. Еще будучи малышкой, она часто сидела напротив ворот и ждала маму и папу, которые могли прийти, но чем старше она становилась, тем отчетливее понимала, что никто не придет. Что она одна в этом мире, и что нужно думать о будущем. После выпуска она подала документы в медицинский, поступила на бюджет с приличной, как ей тогда казалось, стипендией и местом в общежитии. Но хотя она училась на отлично и уже на втором курсе устроилась на подработку, после окончания учебы ей долго не получалось найти работу в серьезной больнице. Никто не хотел брать на работу недавнюю выпускницу, еще и воспитанницу детского дома с сомнительной репутацией. Однако ей все-таки удалось устроится на одну из подстанций скорой помощи и проработав там почти год она, она набиралась опыта, пока её не уволили из-за скандала с одной из пациенток. *** Павел с Ольгой вернулись домой уже поздним вечером. Мужчина помог жене снять пальто и отправил в комнату. — А теперь умывайся и ложись, отдыхай, — скомандовал он. — Я пока приготовлю ужин. — Ну, Паш, — жалобно протянула она, но всё-таки послушно пошла в ванную. — Что «Паш»? Ты меня не послушалась, осталась на работе, и что получилось? Когда вечерняя рутина подошла к концу, тарелки были вымыты, а телефоны поставлены на зарядку — они лежали и обнимались под бормотание телевизора. Павел прижимал жену к себе, нежно поглаживая её талию кончиками пальцев, а Ольга, удобно устроившись у него на плече, едва не мурлыкала от удовольствия, так хорошо и спокойно было в объятиях любимого мужчины. — Паш, я новенькую с тобой поставлю. — Ну, Оль, — протянул мужчина. — Что «Оль»? У тебя должен быть фельдшер. К тому же девчонка вроде толковая. — Ладно, но только ради тебя, — он чмокнул ее в губы, — бегом спать.***
Тихое и спокойное октябрьское утро рассветало над городом. Первые лучи солнца едва пробивались сквозь пелены тумана, окрашивая его в золотистые оттенки. Воздух был пронизан прохладой, приятно освежая каждую клеточку тела. Паша стоял возле машины в ожидании новой коллеги. «Первый день, а уже опаздывает», — пронеслась мысль в голове. Он нервно поглядывал на часы. «Бригада Рыкова на вызов», — донеслось из КПК. — Да где же она?! Сзади открылась дверь машины, Юля, уже сидящая там слегка улыбнулась. — Павел Дмитриевич, я здесь, а вы? — А ты как так? А? — мужчина быстро забрался на переднее сидение. — Владею телепортацией, — усмехнулась Юля. — Ну да, я так и подумал. — Как ваша жена? — спросила она, развернувшись на кресле к переднему окну. — Жена? — переспросил Паша. — Ну да, Ольга Кирилловна. — А с чего ты решила, что она моя жена? — Ну, солнышком свое начальство обычно не называют, да и кольца у вас одинаковые. — А ты наблюдательная, — усмехнулся мужчина и повернулся к ней. — А может, она моя любовница? — Не-а. Не похоже. Хотя в прошлом вы, может, и любитель женщин, но я видела с каким трепетом вы к ней относились, и вряд ли бы вы стали обнимать чужую женщину при людях. — Тебе бы психологом быть. — Я подумаю. Так, у нас женщина 40 лет, кашель, отдышка, головная боль. К счастью, пробок не было и они доехали довольно быстро, поднялись в нужную квартиру. — Юль, давление, сатурация, — скомандовал Павел. Девушка быстро выполнила процедуру и доложила: — Давление сто десять на девяносто, сатурация девяносто пять. Температуру еще меряем. Затем Паша протянул ей фонендоскоп. — Я? — удивилась она, но забрала из его рук прибор, и не дожидаясь ответа, помогла поднять пациентке кофту, и принялась слушать. Через пару минут она кивнула. — Легкие чистые, хрипов нет. А температура у нас... Тридцать шесть и девять. Паша записал данные и посмотрел на нее. — И какие выводы? — Я бы сделала кардиограмму. Достав электрокардиограф, Юля помогла женщине лечь, ловко протерла салфеткой кожу перед тем как прикрепить электроды и, дождавшись, когда вылезет лента, протянула её врачу. Женщине диагностировали инфаркт, поставили капельницу и, погрузив на носилки, отвезли в стационар. Незаметно прошел день, и когда уставший экипаж скорой уже ехал на подстанцию, Паша нарушил тишину: — Молодец. Честно говоря, я не хотел с тобой на смену выходить. — Да понятно, никто не горит желанием работать с новичком, — усмехнулась Юля, смотря в окно на ночной город. — А ты сама пошла в медицину или родители настояли? — поинтересовался Павел. — У меня нет родителей, — быстро ответила она. — А, ой, прости. Я не знал. Остаток дороги они доехали в тишине. Когда машина остановилась на парковке подстанции, и они оба вышли, Юля, забрав чемодан, произнесла: — Было приятно поработать с вами. Спасибо, — сказала она странно дрогнувшим голосом, и протянула руку. Паша сжал ее маленькую ладонь, вглядываясь в её глаза, и именно в этот момент из здания вышла Ольга. Юля торопливо вырвала руку. — Добрый вечер, Ольга Кирилловна. Я смену сдам, а вы домой езжайте! — И, помахав рукой, девушка скрылась за дверью. — И как она? — спросила Оля, переводя взгляд на мужа. — Классная девчонка, — улыбнулся Паша. — Хотя и диковатая. — Ну-ну, — хмыкнула Ольга, доставая ключи от своей машине. — Оль, а ты чё, ревнуешь? Сама же нас вместе поставила. — Я не ревную. Она села в машину, Паша сразу же плюхнулся на соседнее сиденье, и, притянув женщину к себе, вовлекая в нежный поцелуй, на который она сразу же ответила, положив руку ему на затылок. — Люблю тебя, Арефьева, — прошептал мужчина, не прерывая поцелуя.