Арс — Марс, Антон — Плутон

Арсений для Антона — непознанная вселенная. Поэтому для него стало целью жизни познать хотя бы какую-то более постижимую вселенную вместе, чтобы Арсений понял хотя бы приблизительно, что чувствует Антон, находясь рядом с ним. И как только возникла возможность, они покинули Землю — эту гниющую во всех смыслах планету в поисках лучшей жизни и спокойствия. Мысли о переезде в целом довольно часто посещали их головы, но к осуществлению задуманного они шли долго. Оказалось, что подготовиться морально намного сложнее и занимает больше времени, чем три года тренировок и подготовки к долгому перелёту с одной планеты на другую. Повезло ещё, что у них не нашлось никаких критических заболеваний, и за это Антон был благодарен родителям и Арсению. Первым за гены, второму — за ненавистные пробежки и полезную пресную еду. Хотя Антон лукавил: к здоровому образу жизни, на самом деле, привык быстро и даже начал получать от этого удовольствие. Но поскольку вредничать — это стиль жизни, то он не мог отказать себе лишний раз скорчить лицо величайшего в мире страдальца перед утренней пробежкой или кучей зелени на тарелке. И где бы они были, если бы не Арсений? Наверное, гнили бы сейчас вместе со своей родной планетой. Но теперь они здесь, на Марсе, и сегодня наступал по-настоящему долгожданный Новый год. Долгожданный в самом прямом смысле, ведь один оборот Марса вокруг Солнца занимает почти в два раза больше, чем Земли, — шестьсот восемьдесят семь земных суток, а это почти шестьсот шестьдесят девять марсианских суток или солов. Первыми колонизаторами было принято решение отмечать праздник и вести летоисчисление, отталкиваясь от законов новой планеты. Арсению и Антону не повезло — они прилетели через месяц после празднования предыдущего, и до следующего оставался почти целый марсианский год. К своему сожалению, Антон слишком любил этот праздник и даже был готов отмечать Новый год по земному календарю, но Арсений его переубедил: — Ты только представь, насколько радостнее будет Новый год, если ты будешь отмечать его со всеми и в то время, когда он наступит здесь? И Антон представил, и Арсений был прав, он понимал. Одинокая искусственная елка уж точно проигрывала целому городу увешанному гирляндами. Да и праздничное настроение сложнее подпитывать, если в этом не принимают участия другие люди. Однако ничто не смогло его удержать от приготовления целого тазика оливье посреди лета, которое длилось в два раза дольше, чем привычное земное. — Да ты же даже на Земле так много никогда не готовил, — Арсений вернулся с работы и обнаружил Антона с ложкой оливье во рту: их рабочие смены не совпадали, — и не ел так много никогда. — Арс, ну я не могу так больше, мне просто необходимо почувствовать вкус праздника. — он закинул в себя ещё одну ложку и жалобно пробубнел с полным салата ртом и отчаяния глазами, — Видишь? Это выше моих сил. Непрожёванный горошек вылетел изо рта Антона, и Арсений взглядом сопровождал его весь полёт, пока тот не приземлился на стол. — Вкусно хоть? Колбаса ведь растительная, — с мясом на Марсе была напряжёнка и приходилось вегетарианствовать. — Угу, — Антон дожевал салат, зачерпнул ещё больше и протянул Арсению. — Будешь? Это был не самый вкусный по вкусу, но самый вкусный по сути оливье, который они ели в своей жизни. За окном было такое же пыльное, как и весна, лето, но от тазика с салатом настроение становилось более новогодним. Раньше Антон не верил в него, но здесь, на Марсе, магия оливье заработала с утроенной силой. Даже, вон, на Арсения подействовало, сидел довольный ложкой ковырялся в тазике, будто в мешке подарков. Антон хорошо помнил день вылета, когда Марс и Земля находились на ближайшем расстоянии друг от друга. Казалось, в этот день начиналась их новая жизнь, хоть до Марса лететь ещё пара месяцев. Но как только они оторвались от Земли, и космический корабль взмыл ввысь, он невольно выдохнул. На Земле они оставили всё плохое, что только с ними произошло и могло бы произойти, а впереди их ждала настоящая свобода. Он взглянул на Арсения, тот улыбался с горящими глазами глядя в иллюминатор. И в них Антон не увидел ни капли сожаления. — Вот она, вселенная, — Антон обвёл рукой видимое пространство, словно это было только их и ничьё больше. — То есть, вот такой ты представляешь мою голову? Они видели огромную Землю, которая становилась меньше, и Солнце, которое раньше казалось больше, чем было на самом деле. Маленьким Антон думал, что если подняться в космос, то там он наткнётся на огромное солнце, которое сожжёт его своими лучами. И только став взрослым, он понял, что этого не произойдёт, а сейчас окончательно в этом убедился. Мириады звёзд прорезали тьму, но все они меркли в сравнении с сияющими глазами Арсения. Вселенная бесконечна действительно и не было ничего больше неё, по крайней мере, в этом был уверен Антон. — Такой я вижу свою любовь к тебе. — Тёмной, холодной и с отсутствием кислорода? — Арсений скривился. — Да вы романтик, Антон Андреевич. — Ну, ты козёл, — Антон засмеялся и прижал к себе Арсения то ли из-за переизбытка чувств, то ли из-за желания доказать, что света, тепла и воздуха в его любви через край. Во время полёта они познакомились с очаровательной семьёй Позовых и с забавным парнем Серёжей Матвиенко, с которыми они тут же нашли общий язык и сдружились. Они играли в настолки, рассказывали друг другу истории из прошлой жизни, которую они оставили на Земле. Коллективно было принято решение не брать их с собой, когда они покинут корабль и ступят на поверхность Марса. Прошлое в прошлом, а впереди их ждала новая жизнь. Иногда пели песни под гитару, которую Дима Позов увёз с Земли тайно. Иначе её бы пустили на переработку, ведь древесина давно стала сверхценным и дорогим материалом. Как ему это удалось, он так и не признался, а лишь загадочно улыбался, словно чемпион мира по интригам. Антон с Арсением признали, что интрига удалась ему на славу, и приставать с расспросами не стали. На корабле были только пассажиры и команда — те немногие, которым хватало смелости из раза в раз отправляться навстречу неизвестности. Программа переселения на Марс появилась относительно недавно и до сих пор вызывала множество споров и разногласий. Однако как только Арсений и Антон узнали о ней, то тут же всё для себя решили. Они давно поняли, что на Земле сложно стать счастливым, практически невозможно, но вот насчёт Марса они не могли говорить с такой уверенностью. Первым о переселении заговорил Арсений. Так вышло, что за смелые и порой безрассудные решения в их паре он был ответственным. — Знаешь, а это вполне здравая мысль — перебраться на другую планету, — первое, что произнёс Антон после услышанного предложения. Глаза Арсения округлились. — Я был уверен, что ты откажешься. Скажешь, что я сбрендил или что-то типа «Ну Арс, ну что за глупости, ты хочешь там жить, чтобы каламбурить Арс с Марса?». Антон усмехнулся, но серьёзности его лицо не потеряло. Это действительно хорошая идея. — Мы давно вместе и главное, что я понял за это время, — сказал Антон, — так это то, что готов отправиться за тобой даже на Плутон. — Давай начнем с Марса, — подмигнул Арсений и улыбнулся, — а дальше посмотрим. И вот они смотрят в иллюминатор на маленькие сияющие точки в безнадёжно-тёмном пространстве, надеясь хоть где-нибудь найти свое маленькое счастье, уют и покой. — Ты знал, что от момента открытия Плутона, его признанием планетой солнечной системы до его распланечивания он даже не успел хотя бы раз полностью обернуться вокруг Солнца? — Наверное, грустно быть Плутоном, — Антон достал свой космический обед, состоящий сплошь из тюбиков со съедобной начинкой. Это было весело первые дни, но затем начало надоедать. Почему человечество нашло способ долететь до Марса, колонизировать его, но до сих пор не придумало что-то с питанием в невесомости, ну это же просто невыносимо. — А с чего это ты вдруг про него заговорил? — Ну, ты когда сказал, что полетел бы со мной даже на Плутон, я решил изучить и этот вариант, — ответил Арсений, утаскивая тюбик с борщом себе, — и он оказался вполне вероятен, но для этого нужно подождать, когда Солнце станет красным гигантом. И вот тогда там можно будет поселиться. — И когда же это произойдёт? — Антон открутил крышку тюбика с гречкой по-купечески и выдавил месиво в рот. — Всего лишь через семь миллиардов лет, — Арсений небрежно взмахнул тюбиком. — Вряд ли мы доживём, конечно. Но вот в следующей жизни… Только жадный до жизни Арсений мог планировать даже свои следующие перерождения. Антон любил в нем эту жадность, энергию с щепоткой мечтательности. Удивительно, как при всех его постоянных полётах в облаках он никогда не отрывал ног от земли. Даже сейчас, улетая от неё за тысячу тысяч километров, его планы казались всего лишь сложнореализуемыми, но никак не невозможными. — Знаешь, если в следующей жизни ты решишь лететь на Плутон, то давай это тоже сделаем вместе? — предложил Антон, предварительно проглотив гречку, не требующую пережёвывания. — А как иначе-то? Уверен, мы и в прошлых жизнях были вместе. Наверняка я был актёром, а ты музыкантом. Чувствую, что ничто творческое нам не чуждо. Антон пожал плечами. Он не знал, кем он был в прошлой жизни и были ли они с Арсением вместе, но зато он знал, что всё произошедшее в этой жизни до полёта на Марс он бы с удовольствием забыл и больше никогда не вспоминал. Арсений всё ещё просыпался по ночам от кошмаров, Антон всё ещё ловил внезапные приступы панических атак. Те голодные игры, которые они пережили, не шли ни в какое сравнение с давнишним фильмом, который он смотрел подростком. Он дал слово себе, Арсению и своим новым знакомым, с которыми они обязательно подружатся, что оставит своё прошлое на Земле. И он это сделает. Когда они прилетели, то обнаружили пугающую правду о Марсе — он был необитаем. Кроме небольшого клочка поверхности, занятой куполом марсианского города — Рубеуса, вокруг была только зловещая красная пустыня. Брошюрки, которые они рассматривали незадолго до отлёта, когда сидели в очереди, чтобы оформить документы, нагло врали. Или же демонстрировали невероятную находчивость фотографов и маркетологов. Рубеус же был абсолютной противоположностью пустынной поверхности. Жизнь в нём кипела, и когда они наконец попали под купол, то невольно пооткрывали рты от удивления. Город напоминал земной мегаполис с высотками, и среди них словно змея на бетонных ногах скользила железная дорога, по которой носились поезда. Местные жители машинами не пользовались, перемещались здесь только на поезде. В атмосфере Марса и так слишком много углекислого газа, ученым пришлось изрядно поработать, чтобы добиться решения этой проблемы. Поэтому использование автомобилей не с электрическим двигателем сильно бы усложнило положение вещей. К тому же, отказ от автомобилей здорово экономил место, которого и так освоено немного. — Антон, Антон, — Арсений крепко стиснул руку и указал пальцем вглубь города, — видишь? Здорово же! Палец Арсения указывал на зелёную полусферу, маленькой букашкой расположившуюся между двумя исполинскими зданиями. Зелени в Рубеусе совсем не было, из-за чего в нём пахло пылью, бетоном и железом. Но по всему городу были разбросаны участки размером с комнату, наполненные зеленью и укрытые дополнительными куполами. На каких-то участках была просто трава, где-то можно найти цветы, кустарники или небольшие деревца. Но самый большой участок занимал купол с деревьями, невысокими, высотой максимум до третьего этажа, но достаточно уверенными. Все желающие могли посетить любой из зелёных уголков, но перед этим необходимо было записаться. Остальная же часть города была всё той же марсианской поверхностью, на которой брусчаткой выложена паутина пешеходных дорожек. Многое будет связано в их жизни с этими сферами. В них они будут работать, занимаясь их облагораживанием. За этими зелёными сферами тщательно следил специально организованный отряд жителей, поливал и удобрял. Туда и будут входить Арсений с Антоном. Работы на Рубеусе было немного, и большая часть была связана именно со строительством и благоустройством территории, если только ты не космический или марсианский инженер. Антон не был от этого в восторге, однако Арсений воспринял эту возможность совсем иначе. С какой нежностью он прикасался к молодым листьям еще неокрепших дубов и клёнов, с какой любовью окапывал землю возле их корней. На Земле Антон не замечал такой тяги к садоводству у Арсения, но здесь он раскрылся с новой стороны. — Знаешь, я и сам не ожидал, — Арсений не отрывал взгляда от первых тюльпанов, расцветших от его заботы, — но мне действительно это нравится и я подумываю задержаться на этой работе. Всем прибывшим полагалась небольшая квартира, поскольку Марс все еще не был заселён и был заинтересован в новых людях. Антону и Арсению досталась небольшая двухкомнатная квартира с видом на одну из зелёных сфер, чему был очень рад Арсений. Антон поначалу тоже, вот только марсианским летом, когда на Земле была зима, он с завистью поглядывал на лысые березки, для которых год шёл так же, как и на Земле. Учёные не смогли приспособить растения к марсианскому году и создали в сферах условия, схожие с земными по температуре, влажности и продолжительности времен года. В квартирке почти ничего не было, кроме самого необходимого: небольшой кухни с холодильником, столом и раковиной, ванной комнаты с душевой кабиной, спальни с кроватью и шкафом и гостиной с диванчиком и телевизором. Уже позже они наполнят квартиру пледами, подушками, занавесками и коврами, кружками с мемами про волков. С собой с Земли они привезли увлажнитель воздуха и четырёхметровую гирлянду, потому что где-то слышали, что на Марсе беда с электроникой. Слухи оказались ложными, вот только Антон ни разу не пожалел, что взял с собой гирлянду — во всём Рубеусе он не нашёл ни одной такой длинной. Один раз в начале осени Арсений вернулся домой и обнаружил Антона на диване обмотанного гирляндой с ног до головы и с детским восторгом на лице смотрящего Ёлки Миллионные. — Твоя тоска по Новому году начинает меня пугать, — Арсений сел на край дивана и нахмурился, глядя на нелепый сюжет и отвратительную актёрскую игру. — Неужели ничего другого не нашлось? — Неа, — Антон помотал головой, не отлипая от экрана. Больше ничего от него услышать не удалось, и заговорил Антон лишь после того, как фильм закончился. Но Арсения дома уже не было. После пяти не принятых звонков и трёх вопросительных сообщений дверь наконец открылась и на пороге появился сияющий Арсений с сеткой мандаринов в руках. Удивительно, как ему удавалось сиять даже ярче, чем двухметровый Антон обмотанный гирляндой? Он аж подпрыгнул от удивления. — Как? Откуда? Там же всё никак не получалось их вырастить, а тут целая сетка! На Марсе были сложности с выращиванием некоторых фруктов и овощей, но мандарины больше не были в их числе. Правда те, что принёс Арсений, были первым испытательным вариантом и достались ему с большим трудом. И лишь после того, как тот подписал согласие, что все последствия на его совести и никаких претензий в случае чего он иметь не будет, он смог забрать эти маленькие размером с клубнику фрукты. Да и на вкус они оказались кислющими, но всё же мандаринами. — Вот теперь точно Новый год, — скукожившись от кислоты заключил Антон. — Только сильно не пропитывайся новогодним настроением, а то на настоящий праздник не хватит. — Хватит, — ещё одна чищеная мандаринка полетела в рот и скривила лицо, — это только разминка. Как бы ни старался, Антон не смог разделить тягу Арсения к земле. Поэтому он принял решение записаться на обучение и в свободное от работы время занимался изучением устройства кислородного производства и подачи его под купол города. Ему хотелось стать пусть и небольшим для начала, но важным винтиком их нового города, тем, кто в прямом смысле позволит Арсению и всем местным жителям вдохнуть полной грудью. Многое изучалось на практике и не всё давалось сразу. Антон никогда не интересовался ничем инженерным на Земле, но с физикой у него проблем в школе никогда не было. Однако ему это не сильно помогло, поэтому обучаться пришлось практически с нуля. Каждый свой день Антон начинал с того, что целовал Арсения в нос, затем открывал конспект, чтобы вновь повторить то, в чём вроде как вчера разобрался, а перед уходом на работу кидал грустный взгляд на календарь, мысленно подсчитывая, сколько же ещё осталось до Нового года. Арсений не мог оставить этот взгляд без внимания. — Двадцать четыре дня. Совсем немного, время быстро пролетит, — он потрепал Антона по плечу, этим жестом подбадривая и поторапливая: смена начиналась через двадцать минут. Губы Антона растянулись в улыбке. Ждать уже недолго, скоро будет ёлка. Он даже слышал, как недавно обсуждали, что главное руководство озеленительного отряда планирует нарядить все ёлки и сосны в городе. — Правильно говорить не дня, а сола. Ну, мы же на Марсе, Арс. — Пойдём уже, — Арсений потянул Антона за руку и тот не стал сопротивляться. — Быстрее закончим, больше времени будет на подготовку к экзамену. Экзамена Антон не боялся — в своих знаниях он был абсолютно уверен. Да и в целом он чувствовал себя спокойно: сдаст экзамен, потом сразу же устроится на работу, место для него уже давно выделено. Хорошо всё-таки переезжать в новый развивающийся город, а тем более — на новую планету. И Арсений оказался прав — время пролетело стремительно. И вот он идёт по городу после своего первого рабочего дня, а до Нового года осталось всего семь часов. И ёлки по всему городу мигают огнями, и поезда превратились в гигантских змеев из мишуры, и в каждом окне переливаются лампочки. Если посмотреть на город из космоса, то он наверняка похож на огромную гирлянду, собранную в комок, а Антон стоял внутри неё и смотрел на небо. Он уже и забыл, что из этих горящих точек Земля и видно ли её сейчас с их полушария. Если устать от пыльного воздуха Рубеуса и зайти в зелёную сферу, то можно насытиться запахами сполна. Именно в одной из таких сфер они договорились с Арсением встретить их первый марсианский Новый год. Он тоже закончил работать и теперь наверняка ждал его, чтобы узнать, как прошёл первый рабочий день. Приятно, когда тебя ждут. Всё-таки как же прав был Арсений, когда отговорил Антона отмечать Новый год по земному календарю. И как же он был счастлив сейчас, когда пройдя через все трудности устройства на новой планете, они, наконец, могли отметить такой важный для его сердца праздник. Смартфон замигал уведомлением, в котором было лишь «12» — номер сферы, в которой его ждал Арсений. Антон глянул на экран, затем забежал в небольшую кофейню неподалёку за глинтвейном, и направился к нужной сфере. — Извини, сфер с ёлками не осталось, — Арсений сидел на траве, раскинув ноги. — Осталась только эта, с рябиной. Я подумал, что это тоже вполне про зиму и Новый год. Антон окинул взглядом молодую рябину, на которой было всего несколько небольших почти созревших красных гроздей и ни одного листочка: для неё сейчас был примерно земной ноябрь. Что ж, вполне по-зимнему, возле подъезда его мамы в Воронеже тоже такая стояла, только побольше. Он даже не замечал, как, оказывается, скучал по той рябине. — Как думаешь, на Земле идет снег? — задумчиво спросил Арс, глядя в небо. — Отсюда и не видно совсем. Антон пожал плечами. Он вспомнил последний снег, который видел на земле — чёрный, таявший, едва коснувшись земли. От такого снега лучше скрываться дома и не высовываться. — Вряд ли это тот снег, которого тебе бы хотелось, — ответил Антон. — Я слышал, на центральной площади пушку снегоделательную поставили. Завтра сходим, посмотрим, как раз выходные. Руки согрелись под куполом и глинтвейн напомнил о себе, едва обжигая кожу ладоней. — Вот, держи, — Антон протянул стаканчик. — Спасибо, — Арсений зажмурившись сделал глоток. — Как твой первый день? Антон устроился рядом и принялся рассказывать о своём первом дне. А Арсений кивал ему, казалось, ловил каждое слово, и улыбался в ответ. Давно ему не было так тепло. Самое сложное позади, а впереди Новый год и куча всего хорошего. — Позовём завтра в гости Позовых? — предложил Антон. — И Серёжу, — добавил Арсений. — И Серёжу. Завтра они вновь соберутся своей тёплой компанией, и от этого улыбка сама растягивала щёки. Может, даже налепят пельменей, давно хотели, но как-то никак. По пельменям он скучал, с мясом на Марсе всё ещё было сложновато, но не так, как в начале их жизни здесь. — Так странно, — Арсений нахмурив брови отхлебнул глинтвейн из стаканчика, — на Марсе, наконец, нашли спокойствие. Даже не странно, нет, иронично скорее. Для Антона не было ничего ироничного и странного, только понятное и долгожданное. Он пожал плечами. Слишком уж долго они шли к свободе и размеренности, искать подвохи он больше не хотел. — Мой дом там, где ты. — Ты бы остался на Земле, если бы я остался? Антон уверенно кивнул, а Арсений вновь отхлебнул из стаканчика, сильнее сводя брови у переносицы. — Когда-нибудь я привыкну к двум лунам. — Арсений, спутникам, к двум спутникам — Фобосу и Деймосу. Луны здесь нет, — Антон улыбнулся, придвинулся ближе к Арсению и боднул его плечом. — И только не начинай снова, что названия звучат зловеще. — Но это же правда! — Ну, Арс. — Всё-всё, молчу, — Арсений улыбнулся своей хитрой улыбкой, — ты же знаешь, мне просто нравится с тобой спорить. — Что за дурак, — Антон лёг на траву выдыхая. — А я бенгальские огни принёс. Потом выйдем и зажжём, как Новый год наступит. Рубеус мигал разноцветными огнями, играя отражениями на куполе сферы и в глазах Арсения, бликами гладил ветки и гроздья рябины. Пальцы Арсения нежно коснулись лба Антона, убирая лезшую в глаза прядь, а затем губы коснулись губ. Через несколько часов они встретят свой первый Новый год на Марсе, а через год следующий, и ещё, ещё.