Четверо в заснеженной таверне

— Если кто-то выглядит как шлюха, одевается как шлюха, ведет себя как шлюха, то с отличной вероятностью окажется большим праведником, чем все мы — мудрости пьяной сестре Розарии было не занимать, а Дилюк только покачал головой. Он не хотел подслушивать именно эти разговоры, но сегодняшнее представление разворачивалось у стойки. Где еще могли собраться неверующая монашка, ее бог и принц павшего не без помощи этого божества государства, кроме как в таверне? Это все бы походило на плохой анекдот, но Дилюк называл это пятницей. Ничего нового. — Сестра Роззи права, — Венти закончил очередную балладу и почти что прирос к бутылке, похоже решив, что этот вечер обойдется и без его пения. — Внешность так обманчива. Кто бы дал мне больше двадцати? Розария фыркнула, Дилюк вздохнул, Кейя усмехнулся. Венти же очаровательно болтал затянутыми в шелковые чулки ногами, даже не делая попытки достать до пола. Дилюк вспомнил, что в операции по спасению Мондштадта сестры Розарии не было, но вряд ли от нее могло скрыться такое невероятное событие. Находила ли она забавным напиваться в компании бога, в которого не верит и имя которого не хочет запомнить? Розария оставалась для Дилюка загадкой, опасной загадкой, ушами и глазами Варки, а еще той, у кого в разы больше секретов, чем у него самого. — Хотел бы я знать, кого из нас ты назвала шлюхой, но не хочу разочароваться, — Кейя поднял бокал Полуденной смерти, а Розария выразительно закинула ногу на ногу. Ее недо-монашеское одеяние не оставляло свободы воображению. Дилюк мог бы подумать, что «одному Барбатосу известно, как ей позволяют выходить так из кельи», а Барбатос втягивает в себя девятый бокал, и такие церковные подробности его никогда не интересовали. Будь его воля, так открыл бы бар на первом этаже храма, с него бы сталось. — Это метафора. Или ты хотел бы знать имена? — Можешь составить список. Люблю списки. — Ваши разговоры не имеют смысла, мне нравится, — Венти хихикнул в свой бокал, устроить наконец пятки на перекладине между ножек барного стула. Не то, чтобы этот зимний вечер был особенным. Всего лишь пара дней до смены года, снег и город в праздничных огнях. Дилюк не особо любил новогоднюю пору, завсегдатаи бара, что и так пропивали здесь заработанные во время сезона урожая кровные, делились на два типа: наконец исчезали чтобы играть в прилежных мужей в своих домах или же засыпали под столами, ведь возвращаться им было не к кому. Многие чувствовали гнетущее, пожирающие внутри одиночество в дни, которые принято проводить в кругу семьи. Может, потому Дилюк и отпустил Чарльза на пару смен. Может потому Дилюк и наблюдал за бывшим как-бы-братом так, будто бы после работы они должны были наряжать деревья или готовить подарки, а не пить и наливать в компании таких же одиночек. — Мастер Дилюк, есть планы на праздники? — Венти хитро посмотрел на бармена и подпер розовую щеку ладонью. Дилюк мог только гадать, может ли божество напиться в самом деле, или тому просто нравилось позволять эти ощущения. — Праздничное расписание повесим на двери. — Хорошо бы заранее! Но я не об этом. В новогоднюю ночь Роззи будет петь в хоре, капитан обеспечивать безопасность с другими рыцарями, а я… тоже буду занят. А вы? — Спать. Я буду спать. — Мастер Дилюк не любитель общественных сборищ, даже не думай заманить его на площадь, — Кейя махнул рукой, едва не расплескав свой бокал. — И чем таким ты будешь занят? Разве праздник не лучшее место для барда? — Кто знает куда помчится завтра ветер… Тем более у моего старинного друга день рожденья, стоит его навестить пока совсем в камень не превратился. Дилюк был достаточно образован, чтобы знать, что в день смены года Гео Архонт отмечает свой день рожденья. Тот самый, что умер на собственной Церемонии Сошествия несколько лет назад, а Гавань и экономика всего Тейвата едва оправлялись от этого жуткого события. Дилюку не хотелось думать, что древний полу-дракон такой же безалаберный божок, как их собственный, но что-то подсказывало ему, что он не хочет знать подробностей. Зато перед глазами выросли горы Ли Юэ и торт с тысячами свечей, которые Венти предлагал задуть незадачливому Властелину Камня. Но, возможно, Дилюк ошибался, и бард просто будет разговаривать с ветрами и местными детьми. Время двигалось к закрытию, и к удивлению Дилюка, кроме компании за стойкой никого и не осталось. Даже постояльцев в жилых комнатах не было, лишь одну занимал Венти, как это давно уже повелось. Да и ветер выл так, что слышно было в наступившей тишине. Сегодня обещали снег, но судя по звукам, на улице разыгралась целая буря. — Это не я, — тут же в оправдание сказал Венти, будто бы прочитав его мысли. — Мог бы и успокоить вьюгу, — пожурила его Розария. — А зачем? Буря вполне естественного происхождения. Были времена, когда Декарабиан оборонялся от вьюг Андриуса, но они были совсем другими. Думаю, волка и его щенят тоже завалило, как и город, — похоже, в компании старых приятелей, Венти и не думал прикидываться человеком больше. — Хотя метет так, будто бы крио дракон проснулся. Путников за неделю предупреждали, а мы в тепле и с выпивкой, зачем что-то менять? Дилюку не стоило удивляться, что Венти не нужно было выглядывать на улицу, чтобы это знать. — Комнаты наверху свободны? — Розария прагматично вздохнула, бежать в храм в гору по лестницам через вьюгу ей точно не хотелось, на что Дилюк молча отдал ей ключ. — А я все-таки пожалуй… о нет, — Кейя сделал попытку открыть дверь таверны и сразу же ее закрыл. Ветер со снегом ударил в лицо, да и снега намело уже прилично, что до своей квартирки он бы пробирался как заядлый искатель приключений. — Протопить тебе дорожку? — Надо же, ты умеешь говорить, — Кейя стряхнул снег с волос и потянулся. — Роззи, я рассказывал, как мы отправились на острова верхом на Двалине, нас скинули в воду, я сделал лед чтобы спокойно пройти, а этот гений растопил его когда просто на него встал? Еще и ворчал. — Что у вас за вечеринки происходят, когда в городе появляется Путешественник? — Это была Алиса, даже не я, — Венти фыркнул в свой стакан. Розария задумчиво молчала. Алиса пугала и немного восхищала всех, а ее методы воспитания ребенка и развлечения ее же были слишком экстравагантными. Дилюк никогда бы не думал, что будет проводить этот вечер именно так. В компании бога, неверующей в нее монахини и своего как-бы-брата. Он пожал плечами и снял фартук, а потом достал бутылку виноградного сока и смешал коктейль для себя. Оставаться здесь среди снега и бесед было не так уж и плохо. Кейя потянулся, а Дилюк отметил, что запахнуть огромный вырез на загорелой груди он не решился даже с прогнозами заморозков и непогоды. Что там говорила Розария? Шлюхой Дилюк Кейю никогда не считал, пусть его брюки не оставляли места фантазии, а развязные шуточки кружили голову. В ареоле подобного общения, где каждое слово нужно подвергать сомнению, многие плыли и говорили то, чего не следовало бы, и капитану его образ развязного пьющего, но одинокого молодого мужчины был только на руку. Дилюк видел, как в таверне к Кейе подсаживались и мужчины, и женщины, и каждого тот одаривал частью своего очарования. Были ли те люди полезны, или его как-бы-брат был искреннем, не знал, похоже, и он сам. — Была бы здесь другая компания, мы бы давно перетрахались. Хотя… — Венти довольно потянулся, он оставил свой берет на стойке вместе с лирой, а потом с интересом посмотрел на собравшихся. — Раз уж нас укрывает ветер, может быть поиграем в правду или действие? Игра в правду для тех, у кого слишком много секретов. Восхитительно. — Я не против. Я даже не буду пытаться вас убить, — Розария тоже сняла свой головной убор и махнула рукой в сторону столиков, предлагая пересесть, а Дилюк молча подхватил бутылки и закуски, а Кейя тут же кинулся ему помогать. Их руки соприкоснулись, и Кейя ту же отдернулся будто его обожгло, а Дилюк задумчиво проводил его взглядом. — Я сомневался, что мастер Дилюк согласится. Обычно он против таких детских забав, — Венти хихикнул, а Дилюк только пожал плечами и поставил закуски на стол. — Ночь чудес, бард. Или мне просто интересны ваши тайны. Судя по ошарашенному взгляду капитана он был последним, кто верил в то, что его ночные компаньоны согласились. Особенно Дилюк. Он тряхнул головой, будто бы пытался прийти в себя, сбросить с себя пьяный бред, но в итоге только вальяжно уселся за стол. — Священный призыв семерых. Победивший загадывает проигравшему. — Зачем ты все усложняешь, — Венти закатил глаза, но колоды оказались на столе вместе с ним. — Ничего в этом не понимаю. Могли бы просто задавать вопросы. Все знали, что Венти будет жульничать, Розария — подтасовывать карты, а Кейя — подкручивать кубы. Дилюк в свою очередь просто надеялся на свою удачу и тактическое мышление. И задумался, какие именно пары отвечающих они будут подтасовывать. — Совместим приятное с полезным, — Дилюк перетасовывал свою колоду, а на стол легли первые герои. Венти бурно возмущался и спрашивал у Розарии и Кейи как играть, но в итоге вышел вторым. Будто бы кто-то сомневался. Дилюк мрачно смотрел на улыбающегося во все зубы Кейю, который постукивал пальцами по последнему герою на столе. Сам он выбыл первым. — Сумерская колода и правда интересная, а? Так что, мастер Дилюк, правда или действие? — Правда. Что именно заставит его делать Кейя, он не хотел, хотя фантазии кончались на «открой мне доступ в винный погреб и не смотри полчаса», но кто бы знал. — Когда ты последний раз занимался сексом? Дилюк поперхнулся, Венти ахнул, а Розария заинтересовано подняла голову. Пойти с настолько прямого вопроса в первом же раунде значило, что рыбка могла сорваться с крючка. Но Дилюк просто пожал плечами и поменял колоду, выкладывая других героев. — Месяца три назад. Точную дату вряд ли вспомню. Дилюк был крайне спокоен, а Кейя довольно усмехнулся. Он выглядел как ребенок, которому принесли огромный, самый вкусный торт, и оставили с ним наедине. Потому что Кейя знал, с кем именно Дилюк занимался сексом три месяца назад. Именно в этой таверне, перегнувшись через стойку и подрагивая от сладких ласк языком. А потом и не только языком. Даже оглядываться не нужно было, чтобы вспомнить, что со стойки они сползли на пол, а потом едва ли не сломали стол. Воспоминания сладкой волной разливались по телу, и Дилюк только довольно прищурился, надеясь, что второй вопрос будет адресован не ему. С Кейи стоило бы начать узнавать подробности. Знали ли остальные об их связи? Дилюк был уверен, что да. Слишком уж задумчиво их рассматривала Розария, а Венти пытался постоянно столкнуть их лбами. Только вот сводничество им точно было не нужно, все для себя и Кейя, и Дилюк выяснили еще много лет назад. А сейчас Кейя буквально спросил: «Спишь ли ты с кем-то кроме меня?». С огненным темпераментом Дилюка такой вопрос был бы вполне логичным, но в их недо-отношениях задавать его было слишком глупо и страшно. Пиро стихия разъедала Дилюка изнутри, и в их первый раз он просто поджог сарай после простой дрочки. В их первый раз с проникновением загорелась кровать. А сколько раз за ночь ему было нужно по юности, когда гормоны били в голову, и тело было сложно контролировать даже с тяжелыми тренировками… Дилюк вспоминал те годы с некоторой неловкостью. Сейчас он лучше себя контролирует во всех аспектах. Вторым проиграл Венти и смотрел на Дилюка с долей интереса. Как и остальные. Что можно попросить или спросить у божества? Так много и так мало. — Правда или действие. — Как неловко, никогда не разберусь, — Венти тихо вздохнул и подгреб к себе карты, а потом подпер щеку ладонью. — Действие. — Покажи свои крылья. Слова вырвались прежде чем Дилюк успел подумать, а Венти тихо рассмеялся. — Не нравится видеть меня простым бардом, да? Он слез со стула и сбросил свою зеленую бархатную накидку, но похоже это было действием больше театральным. Дуновение ветра, и перед ними оказался Барбатос, одетый в белое и ступающий голыми ногами по доскам паркета. Большие белые крылья трепетали, и Дилюк едва мог удержать руку, чтобы не потрогать нежные белые перышки. — Трогать можно, — Венти будто бы читал их мысли. Он уселся обратно на стул, поджав под себя ноги, но с крыльями было не так уж и удобно. Розария прижалась к одному крылу щекой, а Кейя осторожно потрогал край. Да и Дилюк протянул руку. Должны ли божественные крылья даровать благословение? Но ему показалось, будто он гладит своего сокола, такое же нежное оперение, а на пальцах оставался легкий след анемо. Приятно. — Архонты могут принимать разные обличия, старый Крио Архонт любил представляться стариком с седой бородой, а Гео архонт бывал и женщиной, и юношей, и драконом. Но эти крылья… мои. Сложно описать. Венти совсем не выглядел пьяным, он был скорее задумчивым, будто бы груз тайн лежал на тех самых крыльях. Он дернул ими, и карты полетели по столу, и бард звонко рассмеялся. — В Бездну карты, давайте просто играть. — Поддерживаю, — Розария все еще прижималась щекой к крылу, будто бы к самой удобной подушке на свете, а Кейя просто кивнул. — Венти выполнил действие, теперь он спрашивает. Она вольно разлила всем вина, только Дилюк держал свой бокал с соком рядом. Еще напиться ему в этой компании не хватало. Да и Кейя посматривал на него подозрительно. — Славно. Роззи, правда или действие? — Правда. — Тебе правда не нравится петь в хоре? Дилюк хмыкнул. А Венти едва ли не обиженно губы надул. Когда божество перед тобой спрашивает, нравится ли тебе хор имени его самого, многие бы прогнулись, но никак не сестра Розария. — Петь нравится. Монахини — нет. И будто бы в примирение наполнила вином бокал своего божества. Так молитвы выглядели заметно органичнее. — Кейя, правда или действие. — Конечно же правда, Роззи. — Что у тебя с Дилюком? Венти заинтересованно посмотрел на обоих, а Дилюк вздохнул. Но ему и самому было интересно, что у них. — О, это такая долгая история, в один ответ и не уместится. Сначала я был влюблен в него, а он бегал за Джин. Потом мы целовались. Потом мы признались друг другу. А потом Крепус погиб, мы поссорились, а Дилюк ушел из города. А что сейчас я сам не знаю. О, кстати, Дилюк, правда или действие. — Правда. — Что у нас с тобой? Дилюк закатил глаза. У него складывалось впечатление, что весь этот вечер шел к этому вопросу, но все складывалось слишком случайно, чтобы это было планом. — Отношения. У нас с тобой отношения. — Выпьем же за это, — громко вскрикнул Венти, а Кейя не мог отвести ошарашенного взгляда от лица Дилюка. Где еще могли собраться неверующая монашка, ее бог и принц павшего не без помощи этого божества государства, кроме как в таверне? Это все бы походило на плохой анекдот, но Дилюк называл это пятницей.