Открытое Сердце

Когда это произошло? Сложно сказать, а если оглядывается назад, и бесполезно. Но все же, как из радостного семейного праздника всё превратилось в это? Почему сейчас, вместо того чтобы украшать Рождественскую ель, упаковывать подарки и поднимать праздничное настроение, девушка сидит в полнейшем одиночестве, не зная, как поступить дальше? В какой момент Рождественская магия перестала дарить свою часть в семью, некогда любимых и близких для Стеллы, людей? Это наверно был единственный вопрос, ответ на которой фея точно знала. Даже несмотря на факт того, что она являлась Принцессой королевства в магическом измерении, девушка с энтузиазмом относилась к рассказам и легендам о Рождественском чуде. Казалось только оно и могло решить все проблемы, и когда Стелла подросла, а родители охладели друг к другу, её собственная магия была бессильна и оставалось надеяться только на праздничную. Вот только даже она не помогла. Король и Королева Солярии развелись. А Стелле предстоял сложный выбор. С пришествием нескольких лет, казалось всё, стало налаживаться. Мало-помалу, родители нехотя проводили семейные праздники вместе, ради своей единственной дочери. Но теперь девочка выросла и играть уже не было смысла. Зачем чинить то, что уже не заработает? Поэтому логичный и рано или поздно пролетавший вопрос, должен был появиться. Только Принцесса не ожидала, что так скоро. Хотя если точнее, она вообще не надеялась его когда-нибудь услышать. Но вот. Когда оставалось пару дней до Рождества, разговаривая по телефону с мамой, Стелла услышала, как ей показалось, самый отвратительный вопрос, который, когда бы то ни было приходилось слышать. По началу, буквы даже не собирались выстраиваться в предложение, просто крутились рядом, а после сложившись, не позволяли феи, понять свой смысл. Но наконец они сделали своё дело, обрушив на девушку неподъёмный груз, тяжести услышанного. — Ты планируешь встречать Рождество со мной или отцом? — простой вопрос, заданный Луной, которая даже не осознавая это, выбил почву из-под ног дочери, заставляя, хоть и ментально, но упасть в бездну, пострашнее Омегаса. — Я еще не думала об этом. — быстрый, полный улыбок и беспечности голос, ответил, как на автопилоте, не позволяя открыть секрет, что прямо сейчас происходило в сознании девушки. — Тогда как решишь сообщить мне, хорошо? — попав на удочку лжи, Королева Солярии, точнее бывшая Королева Солярии, напомнила себе фея, спросила в легкой, непринуждённой манере. — Конечно. — в такт ей, ответила Стелла, завершая разговор. От разрушительного диалога, прошло по общей мере два-три дня, или больше или может немного меньше. Точно сказать фея не могла. Слишком погруженная в состояние отчаянья, она не совсем могла осознавать события вокруг себя. Просто двигаясь на автопилоте. Шутя где нужно было бы пошутить, острить, если того требовала ситуация, даже выслушивала переживания подруг, не выказывая бездну в душе. Забавно, она, девушка, что уже успела проявить себя как неплохую фею и даже завести пару-тройку друзей, исправив то, что бесило в самой себе, всё равно переживала за то, как отметить праздник семьи, если родители были на разных концах измерения. И забавно, что впервые за эти дни, оставшись наедине с самой собой, около так и не наряженной елки, в пустой, наполненной некогда огромным количеством любви и теплоты, а сейчас мрачной и тёмной комнате, дамба из глубины подсознания, до этого засевшая где-то в сердце, дала трещину, выплёскивая все эмоции на неподготовленные к такому лицу. Выливаясь в слезы. Такие теплые и одновременно горячие, что жгут глаза, заставляя жидкость течь ещё быстрее, а нос производить раздражающие пошмыгивания. Слезы, что большим натиском стекают по лицу, проходя по щекам и собираясь в одной общей точки внизу, капать непрекращающимся потоком капель. Так проходит минута, две, три, четыре. Казалось, что вода наполняющая её должна была уже кончится, но как по волшебству, Стелла ухмыляется, сквозь безудержный плач, иронично, не отпускает. Тогда фея слышит подступающие медленные шаги, такие тихие и едва уловимые, что кажется это больше иллюзия, чем действительность. Но все же оборачивается, чтобы тут же встретится с размыто желтыми глазами, что с беспокойством наблюдают за ней, из-под опушенных очков. Слезы начинают медленно сходить, когда руки сами собой тянутся к приближающейся фигуре, пытаясь ухватиться, чтобы опять не упасть. Тело поддаётся на встречу, падая вниз, чтобы сидящей на полу, в окружение собственной разбитости и декора бесполезного праздника было не так одиноко и больно. Как-бы показывая, что можно положится, довериться. И когда собственные руки сжимают талию девушки напротив, а чужие конечности, прижимают к себе еще сильнее, Стелла начинает плакать вновь, утонув в длинных каштановых волосах, почувствовав себя на удивление лучше. — С Рождеством, Стелла. — говорит ведьма в тот момент, как начинает видеть летящие в воздух салюты. — С Рождеством, Дарс. — напряженным, слегка охрипшим голосом отвечает девушка, чьи слезы перестают стекать, когда она чувствует легкий поцелуй на затылке. «Я дома» — последнее, что думает фея, перед тем, как услышать шквал праздничных взрывов показывая Принцессе всю свою магию.