Работать с водой

      Зимний вечер. Небо затянуто облаками, нельзя увидеть ни звёзд, ни луны. Улицы Конохи были освещены разными фонарями, украшены разными лентами и наполнены жизнью представителей разных кланов в мире. Вокруг было не столь уж и много снега, но он придавал некого очарования и комфорта этому месту. Наблюдая за всем из резиденции Хокаге, Тобирама думал о том, что его брат действительно сделал что-то невероятное — объединил стольких людей, которые так долго враждавали или же относились с подозрением к друг другу. Хаширама, правда, смог превратить Коноху во что-то подобное, где люди из враждующих кланов могли ходить по одним улицам и не думать о том, что кто-то их убьёт через секунду. Конечно, это все было достигнуто с помощью чёртового Учиха, нельзя этого отрицать. Они оба пришли к этой цели, мечте и смогли осуществить её. Как сторона света и тьмы. Тобирама отпил немного горячего чая, чувствуя некоторую усталость и мысленно ворча на старшего брата, который вновь схватил Учиху и убежал в какой-то бар, сбежал. Если бы младший Сенджу успел, то тут же пресёк этот побег. Однако теперь тяжело было что-либо сделать. Оставалось несколько часов до празднования нового года, и… Сенджу Тобирама желал вернуться домой как можно скорее.       Если бы кто-нибудь услышал его мысли, то, вероятно бы, перекрестился. Трудоголик и ворчун, который никогда не вылазил с работы, желал нечто подобное? Звучало, как несмешная шутка.       Подготовка к празднованию нового года шла слишком усердно из-за желаний Хаширамы сделать всё с размахом, чтобы все запомнили это событие, чтобы потом каждый желал жить в деревне Скрытой в Листве. И это можно было как-то оправдать, но большую часть работы выполнил именно Тобирама, решая большую часть вопросов, пока брат вместе с Учиха часто отходили по разным иным делам, либо Хаширама снова проигрывал деньги где-нибудь. В любом случае, младший Сенджу не был удивлен или как-то разочарован, всё же он был человеком, который любил свою работу. Однако все изменилось после новости о том, что у неё закончилась миссия, и она вернётся в деревню до начала празднования. После этого письма вся работа сыпалась, как песок, ничего не шло, потому что хотелось домой. Не хотелось больше работать и сосредотачиваться на работе.       Было много вещей, которые необходимо было уладить до начала нового года: украшения, освещение, небольшое выступление, которое жители могли также сами позже организовать, речь Хокаге и небольшие огненные представления после — над этим приходилось серьёзно работать и продумывать детали, после чего удалось создать довольно бесполезную в бою технику, но красивую для простого выступления. Тобирама никогда не думал, что будет заниматься чем-то столь странным, но делал это, потому что, в некотором роде, поддерживал идею брата о масташбном и красивом мероприятии в Конохе, которое останется в истории. Конечно, было сложно заставить Хашираму продумать речь, но, скорее всего, он прекрасно справится и без репетиций, самое главное, чтобы не опоздал.       Стоя возле окна в кабинете Хокаге, Тобирама думал о том, что хотел бы поскорее вернуться домой. К сожалению, он также должен был стоять подле брата во время его речи и контролировать некоторые процессы. Вряд ли Хаширама знал о существовании в жизни младшего брата человека, который мог заставить его перестать думать о работе или создании новых техник. Конечно, в этом Тобирама был неуверен, так как Хаши хоть и вёл себя часто, как дурак, но всё же многое прекрасно осознавал и понимал, а также имел достаточно информации, чтобы не сомневаться в чём-либо. Это и делало старшего брата таким, он ведь всего лишь выглядел и вёл себя так, внутри него было всё сложнее, конечно же. Потому младший Сенджу не мог быть уверен в этом, однако старался скрыть сей факт.       Сложно было признать тот факт, что трудоголик и ворчун Сенджу, был тем ещё яростным собственником, который не мог представить себе мысль, что кто-то может посягнуть на то, что принадлежит ему. Это его, значит его, потому Тобирама хотел искренне спрятать своё оскровище ото всех, чтобы никто не мог видеть этой нежной улыбки, которая сводила с ума и дарила тепло в сердце, чтобы никто не мог видеть, как мило прищуривается эта девчонка, чтобы никто просто не мог наслаждаться её искренностью и добротой — Сенджу желал, чтобы это принадлежало только ему. Её доброта, нежность, смех и искренность, которыми она окружила его в какой-то миг. И сейчас Тобирама переживал из-за того, что та, кого он так жаждал увидеть в течение последних шести месяцев, была сейчас дома одна. Ему не хоетлось оставлять её.       Они были знакомы ещё с детства, когда младший Сенджу тренировался один, и эта малышка с любопытством всегда наблюдала за ним со стороны, долгое время не зная, что Тобирама был отличающимся сенсором и всегда чувствовал её присутствие (оно ещё вдабавок было плохо скрыто). Каори была забавной девочкой, которая часто сидела на ветках дерева и что-нибудь жевала сладкое. Было странно увидеть её без еды. Тобирама сам не знал, почему сразу не прогнал её, но почему-то её чакра никогда не раздражала его. В какой-то момент эта девочка с длинными вьющимися каштановыми глазами и яркими глазами цвета моря сама подошла к нему и угостила данго, которые научилась сама готовить. Они были, честно, просто ужасные на вкус, но Сенджу съел их полностью, не изменившись в лице. Это было странным стечением обстоятельств, но он почему-то терпел все её выходки. И как-то всё привело к тому, что малышка с родинкой на левом виске начала с ним тренироваться в тайне ото всех. Она практиковалась с ним в скрытии, играя в прятки, и это было весело.       Тобирама уже не помнил, когда между ними начались именно то, что называют любовными отношениями, но в какой-то момент эта искренняя и добрая малышка взяла и укусила его, сказав, что не знает, как иначе выразить свои чувства. Отчего-то это заставило Сенджу покраснеть и почувствовать себя странно. В ту секунду он впервые осознал, что не хотел, чтобы Каори демонстрировала подобное кому-то другому, и прямо сказал ей об этом. Она сдержала слово. Где-то в возрасте шестнадцати лет они уже озвучили тот факт, что были парой.       Сенджу Каори была частью его клана, потому Тобирама часто переживал, что она может пострадать от рук какого-нибудь придурка Учиха, поехавшего крышей. Однако, как удивительно было узнать, насколько сильно выросла эта малышка, ведь она тренировалась не только с ним. Это было приятное осознание. Его добрая малышка, которая, казалось бы, мухи не обидит, могла постоять за себя — она не была столь уж невинна, как казалось по её наивному и искреннему поведению.       Тобирама нервничал. Ему хотелось отправиться домой — работа теперь не казалась привычной и комфортной средой, скорее местом, где он задыхался, думая о том, что Каори наконец-то вернулась в деревню спустя полгода дипломатической миссии. Вот ведь подсунул проблему старший братец, отправив именно команду Каори на эту миссию.       В этот момент дверь резким и громким ударом ударяется о стену — в кабинет влетает Хаширама с пьяной улыбкой на губах и счастливыми глазами. Первый Хокаге оглядывается и подходит к Тобираме, тут же его обнимая за шею и начиная что-то говорить невнятным голосом. Было очевидно, что он снова оказался слишком близок к алкоголю. И это вызывало у его младшего брата лишь тяжелый вздох и закатывание глаз. Моментами Хаширама был невыносим, и где он потерял своего лучшего друга чёртового Учиху?       — Мой любимый братишка, как же я тебя люблю! Ты бы знал! — продолжай нести свой бред Первый, начиная также смеяться и, очевидно, наблюдая за собеседником.       — Отпусти, — хмуро говорит Тобирама, продолжая и без этого нервничать из-за своей возлюбленной, а теперь еще и из-за выступления своего брата. — Какого чёрта ты напился, Хаширама?       — Я всего пару рюмок, честно! — смеется Сенджу старший, прищуриваясь. Он вдруг делает шаг назад и покачивается, в одну секунду показалось, будто бы с его лица пропал алкоголь. — А ты к своей девушке не собираешься? — этот вопрос заставляет Тобираму поперхнуться. Он хмурится и осознает, с какой целью брат пришел.       — Чего? — брови Сенджу младшего сходятся к переносице. Он скрещивает руки на груди и хмыкает, внимательно оглядывая старшего брата.       По лицу Тобирамы всегда было сложно читать эмоции, но Хаширама легко это делал, будучи его старшим братом. Тот, кто тебя знает давно, будет замечать даже самые малейшие изменения. Даже малейшее изменение в лице, в голосе и движениях. Хаширама громко рассмеялся, чувствуя веселье и радость. Все же давно хотелось убедиться, что именно стало причиной слишком частого раздражения младшенького. И это все же была любовь.       — Иди уже, — смеется Хаширама, похлопывая младшего брата по плечу. Он уже не выглядел ужасно пьяным, скорее просто немного веселым. Очередная игра. — Думаю, она тебя ждет, — искра тепла мелькает в темных глазах Первого, который искренне был счастлив от этой новости, что у Тоби была девушка.       Алые глаза Тобирамы распахнулись. Он никак не ожидал подобного развития событий, да и вообще уже мысленно похоронил подобный сценарий. Его сердце пропустило удар. Уши мужчины немного покраснели, несмотря на то, что на бледном лице не отразилось ни одного изменения. Сенджу вздохнул и вновь взглянул на счастливого Хашираму, тихо шепча: «спасибо, ни-сан» — после этого Тобирама тут же поставил кружку на стол и, использовав свою технику, переместился к входной двери своего дома. В горле стоял ком, руки немного дрожали, ведь в гостиной уже горел свет и были слышны какие-то движения.       Тобирама вошел на кухню и увидел свою возлюбленную, которая что-то готовила, стоя спиной к проходу и бормоча проклятия на плиту. До ужаса милая. Это невольно заставило Сенджу улыбнуться краем губ. Мужчина скрестил руки на груди и облокотился о дверной косяк, продолжая наблюдать за ней — все же это была идея его брата, раз уж Каори ничего не знала и вела себя так спокойно. Кажется, она готовила ему завтрак уже… Это было чертовски приятно видеть. Несмотря на все свое желание подойти к ней и обнять со спины, Тобирама воздержался и продолжил наблюдать за ней. Он так давно не видел Каори, что сейчас даже одно это приносило ему невероятные эмоции. Его милая возлюбленная, которая проклинала плиту и ворчала на продукты, была слишком забавной.       — Каори, — тихий мужской голос заставил девушку ненадолго замереть, а уже через секунду с шоком в глазах обернуться. Не медля Каори кинулась к Тобираме и обняла его за шею, начиная плакать от радости и удивляя мужчину. Он прекрасно видел, как ее чакра менялась от ее эмоций, наполняясь теплом. Это было предназначено ему. — Я скучал, — и в эту секунду за окном что-то громко взрывается, а после появляются красные огни.       — Я рада встретить с тобой этот год, Тоби! — Каори целует Тобираму и продолжает говорить ему в губы: — Ты последний человек, которого я увидела в прошлом году, и первый, кого я встретила в новом, — на ее глазах все еще стоят слезы, Тобирама чувствует, как в его груди растекается тепло любви.       Есть ли что-то, что могло бы заменить это чувство? Нет, определенно нет. Тобирама ни за что на свете бы не променял это чувство, и это мгновение. В эту секунду Сенджу был искренне благодарен брату, который подарил ему эту возможность.       В тот день Тобирама полюбил этот праздник только по той причине, что он мог стать одним единственным человеком в глазах любимой.