Тихий омут.

***

      Запах гари ещё витает в воздухе или он просто застрял в носу и отпечатался на подкорке сознания? Старый, с наружи, давая вид развалины, сарай, внутри был оббит железными щитами. От бетонного пола разлетаются звуки отбивающихся каблуков на мужских туфлях, отбиваясь от стен здания и смешиваясь с мольбами о прощение, просьбами о понимание и проклятиями. Альфа лет тридцати сидит на табуретке у одной из стен, в руках тлеет сигарета, едкий дым которой смешивается с железным запахом крови.       Он безразличным взглядом смотрит на привязанного к стулу Альфу лет двадцати, кажется его зовут Чунмин. Разве обязательно знать имя человека, который умрет здесь сегодня? Нет. В любом другом случае — нет. Но сейчас, так парнишка когда-то являлся одним из «The Water Dragon»*, — да. Нужно. Нужно отправить письмо с кординатами, где его семья найдет тело. Нужно отправить деньги на похороны.       — Заканчивайте. — бросает Намджун, поднимается и сделав последнюю затянуть выбрасывает сигарету.       Слышит слова летящие в спину о пощаде, просьбы не убивать его ради детей. Но игнорируя их Альфа двигается к выходу, лишь остановившись у входа он смотрит на ночное небо шепчу какую-то молитву. Чунмин виноват сам. Предать «The Water Dragon» равняется смерть. Это знают все вступая в их ряды. И проведя молчаливое расследование, Альфа понял кто сливал информацию по передвежениям товара. И разобравшись сначала с канкурентами, очередь дошла и до предателя. ***       Темно. Тьма подвала пробирается до костей, сжимает душу в тиски, а сердце бешенно стучит — пытаясь выскочить из грудной клетки от животного страха. Пол залитый кровью стал самой удобной кроватью. Крики омег стали колыбельной. А будильником удар трубы о железную клетку. И лучше услышать его ещё за несколько метров и подняться на ноги — даже если и сил нет. Иначе разбудит второй будильник — железный кнут, что пройдёт по спине оставляя кровавые следы — вплоть до момента пока не встанешь. Воздух в этом месте пропитан трупным ядом. Омег, что умирали во сне или же после избиений просто выкидывали из клеток и оставляли гнить возле. Забирая тела только в конце недели — единственное что давало отсчет времени.       Удар. Чимин подскакивает на месте, толстая цепь неприятно сдавливет кожу на ногах. Омега заливается в дальний угол клетки, стараясь усмирить дыхание и сердце. Пол года… Сегодня ровно пол года, как Пак оказался в этом месте. Стоит ли сказать «спасибо» за это его отцу? Компания семьи Пак обонкротилась, чуть больше полугода назад. Отец Чимина опустил руки спустя пару недель, залезая в долги не думал о последствиях. Кто ж знал, что у такого человека хватит ума просить в долг у «The Water Dragon» и крупно проебаться с неуплатой? Изначально Чимин крыл матом и проклинал главу группировки, затем собственного отца — что продал его в счет долга. После пытался сбежать, но все попытки были остановлены.       Он точно не помнил сколько раз пытался, но если вначале его избивали до полусмертия. То в последнюю его пустили по кругу альфы, которым донесли уставшие вечно ловить его бэты. Разложили семнадцати-девятнадцати летнюю омегу на холодном полу этого подвала чтобы показать другим, что с ними будет. А после еле дышашего закинули обратно в клетку. Теперь Чимин греет в душе надежду, когда нибудь выбраться от сюда и отомстить. Сначала картелю, а в последствии и отцу.       Новый удар по решеткам вывел омегу из мыслей. Пак медленно поднялся на исхудавших ногах. Омег кормили… Дай Бог принесут одну миски с какой-то кашей раз в двое суток, а то и больше — чтоб не сдохли. Чимин перевел взгляд, давно потерявших жизненый огонек радости карих глаз, в противоположную часть клетки. Спиной к нему лежало хрупкое тельце, казалось что его обладатель умер. Бездвиженное, бледное и в многочисленных гематомах. Признаки жизни можно было заметить только по редко подрагивающим от кашля плечам.       — Хосоки. — позвал его Чимин. Эту омегу привели сюда где-то две недели назад. Но привязаться Чимин успел, за первую неделю. Правда узнать почему Хосок оказался здесь не вышло, все что тот рассказал было имя и возраст. В основном Хосок слушал. — Давай, малыш… Нужно подняться.       Поначалу Чимину было на него плевать, впрочем как и на других. Здесь каждый сам за себя, но в последние пару дней волнение за младшего набирали силу. Если первую неделю его не трогали, то вторую его буквально вытаскивали в клетку. Пак не знал что происходило за еë приделами, лишь вздрагивал каждый раз когда ночью Чон приходил в себя и скулил от боли. У старшего снималось сердце и каждый раз хотелось прижать того к себе, успокоить, а не шептать какой-то бред о том, что они выбираться и будет все хорошо. Если последнее он мог сделать, хотя и сам в это не верил, то остальное не позволяли сделать цепи.       — Пожалуйста, маленький… — продолжал умолять Чимин, преодолевая подступивший ком к горлу.       — Поднимайся… Они же тебе вновь сделают больно, если ты этого не сделаешь… Прошу встань. — голос омеги дрогнул от слёз.