Укутанные паром влюблённые

      — Тише, а то Маомао разбудишь.       — Прости-прости. Из руки выскользнуло, я не хотела.       Две служанки Нефритового дворца бесшумно обошли комнату Маомао, чтобы ни в коем случае не потревожить её покой. Этими служанками оказались главная среди фрейлин — Хуннян, и её верная подопечная — Инфа. Они вышли наружу, где под убранством тонкого снежного покрова свистел ветер, отчего бедняжки сильнее укутались в свои плащи.       — Ох, Маомао, надеюсь, с ней всё в порядке. Кому же взбрело в голову травить достопочтенного господина Джинши? — наивное лицо Инфы тронула тень негодования от такой ужасной ситуации.       — Может, завистники. Ни для кого не секрет, что господин Джинши нажил себе много врагов. Лишь бы Маомао поправилась.       Обе обеспокоенно вздохнули и поспешили к госпоже в покои. Изначально они хотели принести грелки Драгоценной супруге и её прекрасной дочери. Когда округа опустела, издавая свистящие звуки, травница выдохнула и приблизилась к окну. Оно было не до конца открыто, поэтому тёплое дыхание отпечаталось на деревянных ставнях — они тоже подверглись холоду. Мысли её увели в поток воспоминаний о недавних событиях. Буквально вчера Маомао попробовала еду своего начальника: ведь она ещё под его попечительством после выкупа из Медяного дома. И в его еде оказался сладкий яд, которого она жаждала месяцами. Вот поэтому служанки так о ней беспокоились, почём зря. От такой комичной картины Маомао не сдержала уголки губ от улыбки. Добрые ей попались коллеги, под стать нежной натуре госпожи Гёкуё.       Сейчас она помутнённым взглядом оглядывала зимнюю пору, что расстилалась за пределами её комнаты. Снежинки падали с неба без устали, мерно опускаясь на небольшие сугробы. Лучше и не придумаешь для дня рождения.       Она полностью раздвинула дверцы, отчего холодные порывы с бóльшим напором проникли в тёмную комнатушку. Лицо, что всегда было бледнее молочного кварца, окрасилось в здоровый румянец. Несмотря на смену температуры, Маомао стояла у окна и меланхолично смотрела в одну точку. День и впрямь чудесный. Но в такой особенный вечер травнице хотелось чего-то большего, чего-то… невозможного и немыслимого. Только она не знала, чего же хочет её преисполненная наукой душа.       — Красивый вид, не так ли? — откуда ни возьмись появился статный силуэт прямо позади служанки. Маомао, словно испуганная кошка, зашипела и вздрогнула всем телом.       — Господин Джинши?.. — она прищурилась и увидела того, кто разрушил безмятежную атмосферу. — Вы как здесь оказались? Госпожа Гёкуё может рассердиться.       — А отчего ей сердиться? Мёд я не захватил, поэтому всё должно быть в порядке, — он заигрывающе подмигнул. От этого кожа травницы покрылась мурашками, будто её обуял лютый мороз.       — Так… зачем вы здесь?       — Зачем… — евнух прислонился к оконной раме, вдыхая болезненно морозный воздух. — Хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.       — Не стоило вам попусту беспокоиться за какую-то служанку. Это ведь моя работа, — кратко окинув взглядом задумчивый вид начальника, она повторила его действия.       — Спорить не буду, травница.       — Если не будете, может, вернётесь к своей работе? Не стоит искать сторонние причины для отлынивания.       На последних словах евнух еле пошатнулся, будто её наставления физически укололи того в грудь.       — Как грубо…       — Зато честно.       На некоторое мгновение оба затихли, не в силах устоять перед красотой за окном. Полная луна освещала даже самые тёмные закоулки двора, будто на улице ещё не наступило вечера. А всему виной блеск белоснежного снега, который отражал холодный свет. И впрямь завораживающая картина.       — Красиво…       Слово вырвалось само по себе из уст травницы. Даже её ледяное сердце тронуло сиё великолепие. Господин Джинши повернулся лицом к ней и узрел блестящие от свечения луны глаза. Поморгав несколько раз, он пришёл в себя и отвернулся.       — Маомао, могу я тебя кое о чём попросить?       — Снова запутанное дело? Ну уж нет, я и так по уши в проблемах из-за вас.       От резкого отказа ещё неозвученной просьбы евнух скуксился и с обидой надул губы.       — Я вообще-то не о том… — он откашлялся и вернул себе невозмутимый вид. — Не против прогуляться до одного местечка? Хочу кое-что тебе показать.       Глаза травницы с настороженностью сверкнули в темноте, но сарказм с языка так и не слетел. Простояв буквально секунду, она поняла, что любопытство одержало победу над отвращением перед флюидами господина.       — Постойте немного, — она схватила верхнюю одежду из деревянного ящичка и накинула её на себя.       — Приятно, что накидка оказалась тебе полезна.       — Ещё раз поблагодарю вас за добродушие и внимание к столь незначительной персоне.       И как же без упоминания о статусном неравенстве. Евнуху ничего не оставалось, кроме как тихонько вздохнуть и выйти вместе с травницей наружу. Как раз к этому моменту ветер успокоился, отчего кожа на теле перестала покрываться мурашками. Они молча шли по тропе, которая оказалась скрыта под снегом. Под их ногами он то и дело похрустывал, задавая странную атмосферу между ними. Прошло десять, двадцать минут, а эти двое не проронили ни слова. И нет, не смущение тут виной. Просто они искренне наслаждались неспешной прогулкой. Наконец, перед их глазами показался мост и стена, что ограждала императорский двор от внешнего мира. Стража без лишних слов кивнула при виде евнуха и отворила ворота. Наверное, он заранее договорился с ними, ибо мост уже был опущен.       Любопытство снедало служанку. Что же такого ей хочет показать господин Джинши, если им даже пришлось выйти в город? Но не тут-то было, евнух свернул куда-то в лес, и через минуту городской свет потух за их спинами. Маомао хотела спросить, не станет ли этот извращенец заниматься какими-то непотребствами, но тут же прикусила себе язык. Понимала, что он не ответит, так зачем попусту сотрясать воздух?       Недалеко от них появилось небольшое строение, которое скрывалось за заснеженными деревьями. Туда и направился евнух, ведя за собой травницу. Когда они подошли к нему, Маомао раскрыла рот от изумления. Это была оранжерея, похожая на ту, что соорудили рабочие в Хрустальном дворце вместо бани. Она буквально ворвалась в неё и тут же ощутила, как тепло расползается от кончиков пальцев до самой макушки. Рассмотрев помещение, Маомао увидела такое количество трав, что она на месте обомлела. Ведь многие из них прорастали только весной или летом. Приглянувшись, она заметила не по сезону раскрывшиеся бутоны роз и тюльпанов.       Голова пошла кругом от увиденного. Душа трепетала от родного запаха лекарственных растений, что ноги сами подпрыгивали в счастливой прострации. Наблюдая за такой искренней реакцией, Джинши усмехнулся себе в рукав. Судя по выражению лица, он был рад, что Маомао понравилось.       — С днём рождения, Маомао, — он аккуратно положил ладонь на плечо радостной служанки. В его действии не было привычного заигрывания, поэтому травница не отстранилась, но всё же удивлённо подняла к нему свой взор.       — Откуда вы узнали?       — Птички напели, — лёгкий смех прозвучал в оранжерее. Он словно колокольчиками отгонял остатки неприязни Маомао к евнуху.       — Господин Джинши… это самое невероятное, что мне когда-либо делали, — она впервые одарила Джинши тёплой улыбкой, без тени язвительности, что повергло в секундный шок достопочтенного евнуха.       — Не стоит, просто хотел тебя порадовать в такой знаменательный день, — взмахнув блестящими волосами, он немного расстроенно хмыкнул. — Но всё хорошее когда-то кончается, и нам нужно возвращаться.       — Соглашусь с вами.       Последний раз обернувшись на сказочное владение, она вышла вслед за начальником.       — Приходи сюда, когда захочешь. Страже скажи, что ты выходишь по моему приказу, и тебя спокойно выпустят, — Маомао молча кивнула, дав понять, что она всё услышала. Евнух прикрыл глаза и тут же их распахнул. Было ощущение, будто на него внезапно накатила головная боль.       — Господин, я безмерно благодарна вашему труду и подарку, — она запнулась на мгновение и уже тише закончила свою мысль. — Но, кажется, вы мне кое-что недоговорили.       Джинши остановился у выхода из леса и с неким волнением посмотрел на травницу. Как ни странно, она точно подметила, что евнух скрыл одну деталь. И раз его с поличным поймали, то зачем уже отмалчиваться?       — Дело в том… — ветер неожиданно разбушевался, отчего эти двое дрогнули от холода, а изо рта появился целый клубок пара. — Дело в том, что я хотел признаться тебе кое в чём.       Маомао снова выдохнула через рот, и дымка пара на мгновение спрятала горящие от любопытства глаза. Язык евнуха будто оцепенел от внезапного страха. Его ладони то сжимались, то расслаблялись, словно тот впал в крайнюю степень задумчивости. Но травница даже не смела что-то произнести, ибо и её думы начали крутиться в неведомом вихре, полные обжигающих грудь чувств.       Внезапно ледяные руки господина потянулись к румяным щекам, и его губы с небывалой нежностью прикоснулись к устам травницы. Та округлила глаза от такой дерзости, но тут же ощутила, как на месте сплетения их губ появилось приятное тепло. Из носов выдыхалось такое количество пара, что не было видно их глаз. И даже Маомао не могла хорошенько разглядеть выражения лица целующего её евнуха. Но, как бы удивительно это ни звучало, она не отстранилась и даже сильнее прижалась к крепкой груди. Эти действия подтолкнули к бóльшему напору в девственном поцелуе, но евнух не переходил черту дозволенности.       Так они простояли минуту, делясь теплом своих губ. Джинши медленно разорвал поцелуй и с небольшим страхом посмотрел на скачущие блики в глазах травницы.       — Маомао, ты же теперь не сможешь оправдаться.       — Не смогу.       — Тогда…       — Не спешите, господин Джинши. Пока оставьте эти слова, — она внезапно отвернулась, явно смутившись. — Я ещё не уверена в своих чувствах.       Евнух рассмеялся от милейшей реакции своей служанки, отчего та ещё сильнее опустила голову.       — Как будешь готова, тогда и скажешь. Моё терпение безгранично по отношению к тебе, — еле коснувшись пальцами точёного подбородка, он приподнял голову травницы. — Только у меня есть просьба.       — И какая же, господин?       — Когда мы наедине, называй меня по имени, хорошо?       Маомао заморгала от такой необычной просьбы, но всё же коротко кивнула.       — Хорошо, гос… — евнух прищурил глаза, из-за чего она резко осеклась. — То есть… хорошо, Джинши.       Они оба непроизвольно улыбнулись. Это был первый шаг к чему-то неизведанному и волнительному, и Маомао с Джинши это прекрасно осознавали. Поэтому евнух с некой осторожностью взял холодную ладонь травницы, на что та никак не отреагировала. Оставляя за собой след на снегу и облака пара, они вернулись в императорский двор. И впрямь лучше не придумаешь для дня рождения.