***
вторым из шести гранатов она решила поделиться с одноклассниками, с которыми всегда мечтала дружить. они ее никогда особенно не любили, но может, небольшой подарок поможет улучшиться их отношениям? карина взяла с собой одну штуку, на перемене подойдя к небольшой компании, сидящей диванчике в углу коридора. — привет, я хотела разделить с вами свой гранат! — с улыбкой протягивает им плод в ладонях, но встречает только смех. чужие руки забирают его, и в сердце прорастает надежда, что теперь у нее есть друзья. особенный гранат же может ей в этом помочь? но вместо того, чтобы очистить, мальчик кидает его на пол, прыгая всем весом сверху, наступая тяжелой подошвой ботинка на не такую уж и крепкую кожуру. фрукт издает какой-то жалобный плеск — и взрывается, покрывая белоснежные стены кровавым следом. кажется, вот он и случился — ее первый «горький гранат». хотя он скорее был соленым от слез, которые сами лились по щекам под одобрительный хохот детишек. она убежала, чувствуя, как из-за сока ее туфельки прилетают к полу. почему-то было куда больнее, чем обычно. и правда какой-то особенный грант. какие ждали ее дальше?***
она смотрела на коробку с гранатами, которых осталось уже четыре. всего четыре. она не понимала, почему их внезапно стало так мало. шесть казалось таким большим количеством, но на деле… ужасно мало. что с ними делать? она бы отдала каждый из них своей бабушке, но было уже слишком поздно. прошло несколько лет, в которые она только смотрела на красные фрукты, жалея их, не желая, чтобы кто-то вновь раздавил. а потом она влюбилась. это был мальчик на несколько лет старше ее, намного более популярный, и, по ее мнению, куда более красивый и умный. — привет, — она подошла к нему, держа в руках тарелку с гранатом. ей хотелось обрадовать, потому совсем не грустно было оставлять себе только половину от всех фруктов, которые у нее были изначально. она еще не успела ничего сказать, как он улыбнулся, отбирая подарок у нее почти силой. — я обожаю гранаты! — воодушевленно говорит, и карина снова чувствует робкую надежду. однако молодой человек не берет ни ножка, ни чего-то еще. он надавливает на кожуру большими пальцами так сильно, что она лопается, и он может разорвать гранат надвое. тарелка стала полностью красной в мгновение, и брызги достали даже до лиц парочки. она смотрела, как он вгрызается зубами в твердую сверкающую соком мякоть, не жалея плода, и у нее такое противное ощущение на душе…будто он только что разорвал ее еще бьющееся теплое сердце и поедал по кускам, умываясь в крови карины. будто это и правда был не просто фрукт. на этот раз было даже почти не горько, но почему-то очень больно. будто что-то было не так. что-то, говорящее о парне большее, чем его слова. оно так и оказалось в конце. тот, кого она любила искренне, оказался лишь игроком в чужие чувства. изменщиком. у нее осталось всего три граната.***
Четвертый гранат оказался в ее руках совершенно случайно, когда она сидела на кухне квартиры своей лучшей подруги. робко предложила, чувствуя бесконечную нежность к этой девушке. они дружили почти пять лет, и карина могла доверить ей все, включая свою жизнь. она посмотрела на фрукт, взяв его в руки и покрутив туда-сюда. — спасибо, кариш, это очень мило! я слышала, что гранаты полезны для здоровья! — она отложила его в корзинку с фруктами, обещая съесть позже. девушка в ответ улыбнулась, не смея не верить ей. наконец ее особенный гранат для кого-то будет сладким, да? они встретились снова еще на следующий день, и, отходя в туалет, подруга оставила на столе включенным телефон. сначала девушка не заметила даже, но потом пришло новое сообщение, и она потянулась к нему — чтобы выключить. однако случайно зацепилась глазами за слово «гранат» и прочитала часть переписки. «прикинь, эта дура подарила мне вчера гранат» — со смеющимися эмоджи в конце. «серьезно? а ты что?» «ой, да я выкинула в окно, попала ровно в мусорку. но сказала, что съела» «зачем? когда ты уже перестанешь общаться с этой странной?» «всем нужна страшная подруга. и мне тоже» «хахахахаха это ты точно про нее сказала» карина покинула ее квартиру раньше, чем подруга вышла из туалета. хотя нет, дверь хлопнула ровно в тот момент, когда другая открылась. у нее осталось всего два граната. и чувство горечи на языке. почему ей всегда так не везло на людей?***
предпоследний фрукт она решила съесть сама. достала нож, две тарелки. однако для себя самой карина не привыкла как-то стараться, потому прорезала фрукт на четыре части, окропив соком свои руки и тарелку. ей не было для кого защищать зернышки, ей не было смысла этого делать. хотелось просто поскорее избавиться от коробки, которая напоминала ей о том, какая она неудачница. фрукт будто сопротивлялся и не хотел ее слушаться, постоянно подсовывая ей под пальцы только белую горькую мякоть. когда она, наконец, дотянулась до заветных зерен и отправила в рот их горстку, помятую и переломанную, не поняла ничего. этот гранат был безвкусным, только немного отдавал будто бы железом, как это бывает с настоящей кровью. — даже тут не сладкий. она всхлипывает тихо, смотря на последний гранат, лежащий в коробке — хочется самолично пройтись по нему, сломать или раздавить, смотря, как он стекает красным по стене вниз разводами. пятый гранат был на вкус как вся ее жизнь — пресно, одиноко. грустно. немного солено от тех же слез, которых она больше не может сдерживать. но все еще был этот самый последний. в коробке больше не было нужды, потому она полетела в мусоропровод на этаже дома. взгляд то и дело сам блуждал по шестому фрукту. он будто бы был больше других, ярче. крупный, слегка продолговатый, удобно лежащий в руке. но карина совершенно не знала, что ей с ним делать. поэтому она отложила его в карман и забыла. надолго забыла.***
только в двадцать пять лет, сидя на чужой кухне пьяной, она случайно нашла его в толстовке. несмотря на прошедшие годы, он был такой же большой, такой же яркий, ни на каплю не изменившийся. она находилась вроде бы на вечеринке друзей, однако и тут все было не просто так: она находилась в этом большом доме, в котором алкоголь лился рекой, исключительно ради одного человека и из-за него. многие даже тут ее недолюбливали, цепляя словами, оскорблениями и шутками, но пока тут была она, ей было не страшно. оелана — так звали ее подругу, которая спустя довольно короткое время общения стала безумно близким ей человеком. она была на несколько лет младше, но куда более резкой и быстрой. непробиваемая и дерзкая, она успевала отвечать всем и каждому колкостью на колкость, наедине же меняя свое поведение на бережное и почти трепетное. но нужен ли ей каринин гранат? она не могла ответить на этот вопрос, потому только бездумно смотрела на него, пока оел не заметила его сама, подходя, чтобы разглядеть поближе. — что это? — она коснулась пальцами твердой кожуры. — гранат. тебе нравятся гранаты? — интереса ради спрашивает, вкладывая его в горячие ладони, слегка улыбаясь. оелана подносит плод к лицу, стараясь изучить его полностью. так он не пахнет, и она тихо матерится, но в затуманенном алкоголем разуме карины этот момент был особенным, возвышенным. эти руки, казалось, в полутьме кухни держали совсем не просто фрукт. они держали ее сердце, мягкое, бьющееся особенно быстро от нахлынувших чувств. и сейчас карина искренне верила, что не будет жалеть, даже если она разорвет его на части и растопчет. даже если оно взорвется в ее руках от сильного нажатия. потому что это были ее руки. и ничьи больше ей не были нужны, будь у нее хоть все шесть проклятых гранатов. — я никогда не пробовала. как его надо есть? она не сразу отмирает, но потом дергает головой, чтобы убрать образ кровоточащего органа перед глазами. — надо нарезать и открыть. там внутри зернышки, их можно пересыпать в глубокую тарелку. она серьезно кивает и где-то находит нож и стеклянную миску. несмотря на выпитые напитки, движения ее медленны и осторожны. оелана делает ножом один длинный надрез, «опоясывая» фрукт ножом. потом делает еще несколько, и только после этого отрезает хвостик. первые алые капли пачкают ее красивые пальцы и стол. она смотрит на карину с видимым волнением, но та только кивает. — это нормально. продолжай. и она продолжает, надавливая совсем чуть-чуть, отчего гранат не лопается, но расходится на четыре почти ровные дольки. она берет первое зерно, закидывает его в рот и ее брови поднимаются вверх от удивления. — какой сладкий! — она неторопливо высыпает остальные в миску, и та почти не пачкается от сока. карина чувствует себя удивительно легко, так, что, наверное, еще чуть-чуть — и взлетит. — дать попробовать? — соглашается, не замечает хитрой пьяной улыбки. и когда оелана набирает полную горсть сочных гранатинок, закидывая их в свой рот, карина задумывается, были ли эти гранаты просто о еде. и когда она чувствует на своих губах алый сладкий сок и чужие губы, понимает, что нет. потому что особенным был не гранат, а этот человек. и все-все гранаты были не о вкусе, сладости или горечи, а о любви. а гранатом было сердце, которое она с каждым разом дарила не тем. только теперь она не ошиблась. ведь на сердце — сладко.