***
На свежем воздухе, Хонджун совершенно позабыл обо всех проблемах и тяжестях своей вечности — это было так обманчиво, так провально и кричаще о наиболезнейшем ударе в будущем. Наступить на изученные до мелких деталей грабли вышло прекрасно, чисто и даже без сопротивления. Он просто видел эти «грабли», их острые штыки пронзающие ноги, правда удара «деревяшкой» ждать придётся ещё пару десятков лет, может быть куда меньше. Ким и не думал, чтобы не возвратиться и уйти — Супруг сам выбрал этот путь. Только стоит им помириться, договор падёт, как невидимая ширма над городком, и Сан, думается, будет совершенно обречён закончить свой век. И парень должен был чувствовать себя ужасно по этому поводу, пытаться найти решение и узнать, как, черт возьми, получить разрешение на отъезд мужчины или отыскать любой другой способ его побега. Это не имело значения. Время для него, как и для его друга все ещё шло иначе и он точно знал — оно было. Главное, что сам Чхве хочет уехать, ненавидит этот город — это уже половина решения. Супруг не станет искать среди достаточного количества сладких душ ту самую. Они не поисковые псы в конце концов, чтобы от миллионов отличить конкретную. По этому поводу сильно переживать не было резона — убив священника супруг рисковал единственным партнёром в равной степени с Кимом. Эта угроза, эта мысль так утешала, предавала сил. Демон был очень благодарен за неё клирику. Говоря о хорошем, Ким брел выше за храм откуда все отчетливее виднелся обрыв и чёрный ночной слипшийся горизонт без разделения воды и неба. Демон клонился ближе к лесу и выбирал в голове, во что интереснее будет погрузить человека. Подошел бы абсолютно любой приключенческий рассказ из вечности. В тусклом свете луны на невысокой траве стоял крупный силуэт. Заметив его идеальным зрением почти моментально, Хонджун вспыхнул злостью, хотя после — некоторой благодарностью. Не начни она орать, Ким отдал бы четки в роли мальчишки и покинул бы мужчину. Все что не делается на то воля Божья!.. О чем это он. Женщина стояла неподвижно с пустыми глазами выдающими полное отсутствие и не способность к здравомыслию. Впрочем, вообще к мышлению. Хонджун и не уверен был, что у неё оно имелось до. Отголоски супружеского учения призывали Хонджуна к снятию этого эффекта и небольшой воспитательной работе, дабы человек на смертном одре прочувствовал насколько бессмысленную, убогую и жалкую жизнь прожил. Не хорош тот человек, что не уважает иных. Хонджуну очень нравилось золотое людское правило — «Обращайся так, как хочешь, чтобы обращались с тобой», потому что сами люди им пренебрегали едва ли не всегда! Раньше оно и его не касалось — он ведь не человек. Может быть стоило быть выше их всех в другом плане. После общения с Саном и собственных бессмысленных убийств, выводов и рассуждений, фраза заиграла новыми красками. А в конце концов — прощение. Как бы тяжело не было, но ради своей же сохранности необходимо верить — каждый был здесь зачем-то, со своей целью. Если не Бога, то хотя бы Вселенной. Не виноват волк, растерзавший овцу в том, что хотел жить. В случае Хонджуна жить равно не потерять самого себя. Испанка уставилась на него завороженно, демон грубо схватил её за горло, заставив упасть на колени и стараясь не вдаваться в то, насколько она противна ему. Главное, что душа заполняла человеческое тело, а запах вкупе с очевидными намерениями стремительно затуманили сознание. Ким слегка наклонился и приоткрыл рот, наблюдая в глазах человека неподдельный ужас с восхищением. Сана было не обязательно пугать очевидным знанием — не всех людей демон хотел бы нежно поцеловать, сделав предсмертный миг чуть мягче. Вовсе нет. Душа мягкими поблескивающими потоками преодолела небольшое расстояние между губами демона и женщины, не реагируя, не колыхаясь от ветра у обрыва. Хонджун сразу же ощутил её вкус вначале на языке, а после в горле. Все нутро обволакивала сладость напоминая нечто между сладким тёплым молоком и сахарной ватой, которую вроде бы кладёшь на язык, но сквозь секунду она уже исчезает. В ночи отчётливо виделось некоторое свечение. Его щёки, горло и даже пальцы, которыми он держался за горло жертвы просвечивались разнообразными цветами, танцующими в своём ритме, насквозь. Испанка скривилась от боли перед самым концом, когда Ким не смог сдержаться, слишком резко дернув край души. Все равно, что оторвать пришитую насмерть атласную подкладку от пальто без лезвия, не распаров нитей. Демон сам вздрогнул, когда чужое горло под ладонью ощутимо поднялось вверх за душой, почти вывернувшись в другую сторону, а кровь тут же забулькала, начав стремительно заполнять чужое горло. Парень облизался, опустив тело, и продолжительно выдохнул через рот с крохотными кристалликами, что словно снежинки полетели вниз, а после исчезли, как и свечение в горле и за щеками. Все это не заняло у Хонджун и больше двух минут, но оставить тело, улики у церкви нельзя — о бедном Сане и без того власти говорят плохо. Но и позволить женщине вернуться в город он тоже не мог в принципе по той же причине. Не долго думая, он подбросил тело ближе к краю территории супруга без особого труда — выглядел труп отвратительно признаться. Ким не заострял на нём внимания, оставив в закоулке и двинувшись обратно по небу, не оставив у церкви и намёка на убийство, ни одной улики. Войти пришлось через главные двери, тщательно заперев их за собой, после проскользнуть в коридор и без труда отыскать закрытую дверь, душа за которой теперь хотя бы не представлялась в виде спелого фрукта. Хонджун специально затопал по коридору и, как обещал, постучался, все равно напугав человека. — Можешь войти, — неуверенно раздалось из комнаты. Сан стоял на коленях в белой спальной рубахе перед простой иконкой и упирался лбом в сложенные перед собой ладони. Ким вежливо дожидался окончания молитвы, при ужасном освещении разглядев облезшие стены комнаты, старую деревянную постель, такой же повидавший жизнь табурет, шкаф без одной дверцы. И вообще-то, смотреть здесь было не на что. Хонджун тихо присел на пол у постели священника на потрепанный коврик. По окончанию Сан за пару движений оказался в своей постели, сидя прямо и уложив ладони на свои же колени. — Тебе не холодно, — больше сделал вывод нежели спросил он, оглядев демона. — Вы хотите продолжить о строительстве базилики или может быть что-то другое? Хонджун пусть религией не увлекался, но архитектура в его понимании была совершенно иным. По совместительству — Сосед всегда горячо желал присутствовать, будь то строительство огромного собора, театра, нашептывая создателям что-нибудь свое. — Если можно, то продолжить, — скромно попросил мужчина и уставился в стенку напротив. Демон прошёлся языком по губам и сложил руки на груди крест накрест, слегка откинувшись на табурет позади него. — Вы спите сидя? Кровать проскрипела от резких движений Чхве, а после пробубнив что-то себе под нос, мужчина лёг на спину и заполз под одеяло. — Как я понял, завтра у вас выходной, — заметил Ким, повернув голову к человеку, любуясь его профилем и медленно поднимающейся грудью. — Да. — Можно задам вопрос? — Конечно, — с опаской согласился священник. — Зачем я здесь, если это вас***
Ghost — Deus in Absentia
In this your time of need
You're turning to the light
You're so goddamn frail!
Falling for a change
You just had to know all about the world
But you will never know
'Cause no one ever told you how..
Огромная и совершенно безлюдная — мертвая зала базилики привела Чхве в неописуемый ужас. Он понимал, что спит, понимал, что не может проснуться и совершенно не находил ни одного здравого объяснения тому, что во сне ощущал себя, словно наяву. Похоже на самую страшную ловушку, где даже почувствовав боль, ты не проснёшься, где есть место голоду и ветру с солнцепёком. Спустя, казалось, часы одинокого ожидания на коленях в центре храма, на холодном мраморе Сан осознал — это вовсе не сон. Что-то иное, куда силком затащили его сознание целиком и полностью — возможно, даже его бледную едва живую душу. Священник молился Господу о спасении, молился о защите, но никто привычно не слышал. Паника сменялась истерическим смехом, слезами и поисками выхода — это было похоже на смерть. На Ад, лабиринт с высоченными стенами без выхода, без веры и Отца. Может быть Хонджун убил его во сне? Казалось шёл уже пятнадцатый час. Сан молил Христа о прощении той ужасной слабости — о сочувствии к служителю Дьявола. Он кричал во весь голос, что выкинет четки, починит храм сам, прогонит демона, но его слова лишь эхом разносились и пропадали в стенах. Казалось, он был здесь уже больше тридцати часов. Сан лежал, прижавшись телом как можно плотнее к полу, и рассматривал купол с росписью, из последних сил противостоя мысли сдаться в руки Дьявола. Если Господа здесь не было, как и жизни — может быть Хонджун отзовётся, услышит и спасёт его? Ловушка невыносимым грузом давила на все тело с каждой минутой все изощрённей дергая за ниточки, а со временем из глаз статуи рядом по её идеальным белым щекам покатились слезы, стали собираться в лужу, капать прямо на сознание Чхве, сводя с ума в этой могильной тишине. Он обращался к Киму совсем не как к Богу — очень тихо и со стыдом, но с губ все же слетело всего лишь его имя. По зале мимолетно пробежал ветерок, заставляя Чхве замереть от страха или же надежды. Последняя правда тут же растворилась в луже рядом как ложка мелкого сахара, стоило бархатному голосу, принадлежавшему совсем не Хонджуну, раздаться сверху. — Так быстро, Чхве Сан, вам должно быть стыдно. Хозяин сознания прятался от глаз, но его присутствие после заявления ощущалось каждой клеточкой тела. Чхве резко сел, оглянувшись по сторонам, и оглядел потолки с особым вниманием. Ладони вдруг коснулось что-то прохладное, и Сан вздрогнул, отдернув её к себе. Весь пол храма был залит чистейшей водой, что по ангелам и святым спускалась совершенно бесшумно. Клирик вскочил на ноги ровно в тот момент, когда и небольшой кружок вокруг него заполнила вода, не поднимаясь выше двадцати сантиметров. — Однажды я испытывал одного священника. — Снова раздались слова по всей крыше базилики. На этот раз куда громче. — Хотите угадать как долго он продержался, padre? Услышав чужие шаги, эхом разлетающиеся по стенам, Сан мигом обернулся, вода зашумела под ногами, забрызгав полы сутаны, а сам мужчина попятился назад. — Целый месяц.Padre. Из-за ближайшей резной колонны к нему вышел сам Дьявол, разбивая воду перед собой чёрной, как смоль, тростью. Зачёсанные назад волосы, глаза сверкающие льдом и черты лица, от которых невозможно оторваться. Будто издевкой он явился в чёрной дзимаре, с поясом обтягивающим тонкую талию, и в красных бархатных перчатках в дорогих кольцах. — А вы всего лишь каких то пару часов, — с разочарованием выдал демон, изящно разведя руки в разные стороны, удерживая трость и расплываясь в улыбке. — Что тебе от меня нужно? — Человек остановился, не сводя глаз с демона. Впервые он видел его лицо так отчётливо, ощущал его так, как Хонджуна под боком. Супруг Кима рассмеялся, оперевшись на трость и склоняя голову к воде, где не было его отражения, как впрочем и отражения священника. — Вы меня удивляетесь! Не понимаете? Сан хранил молчание. — От вас — ничего особенного мне бы не было нужно, но увы. Мой Дорогой почему-то все ещё с вами, это мне не совсем понятно, отец. — Я не просил вас ни о чем и его не просил. — А я не просил вас отвечать мне сейчас, удивительно правда? Так бывает, — усмехнулся мужчина и сделал шаг вперёд. — Я не боюсь вас, — выдал клирик, держа в голове слова Хонджуна про сноведения и невозможность причинить вред в них. Правда находясь в храме с настоящим эхом и настоящей водой под ногами становилось все тяжелее верить. — Не бойтесь, мне то какое дело. Ещё один спокойный высокомерный шаг вперёд. — Разве что понятие страха у вас какое-то иное, потому что мольбы о помощи, учащенный пульс, желание сбежать это нечто похожее, вроде бы как. — Демон остановился, сложив руки на груди. Трость осталась стоять в воде, как будто вросла в полы, а Супруг изобразил задумчивый вид, обведя весь потолок взглядом. — Напоминает страх и… — Зачем я здесь? — перебил Сан, увереннее отходя от демона. Время игры в безвольную куклу, которая принимает все, что с ней делают должно было пройти. На этот раз Чхве попытается сделать хоть что-то, верить сильнее и не сдаваться так просто. Возможно лишь нахождение не в реальности прибавляло ему храбрости. — Ох, я бы попросил меня не перебивать, — с наигранной вежливостью отозвался демон схватив свою трость обратно, пуская по прозрачной воде круги. — Но раз вам так не интересно, хочу чтобы потом вы ему передали, что его прощение мне не нужно, ясно? В словах демона закипела ярость — так точно не отзываются безразличием. Тут Чхве окончательно осознал, как по чистой случайности, несчастливому стечению обстоятельств оказался меж двух сильнейших огней, которые кажется даже не пытались понять друг друга. — Думайте обо мне ещё громче, может быть он услышит. От демонической белоснежный улыбки с небольшими клыками, Сана обдало дрожью. — Мне интересно, что он в вас нашёл такого?.. Молчите. А его вы не боитесь? Супруг развернулся спиной к мужчине и принялся ходить из стороны в сторону играючи. — Он такой же, как я… Да, я понимаю. Он заносчив, высокомерен, полон самолюбия, уж поверьте и даже с драматизмом к жизни. — Демон замолчал, резко остановился и заглянул мужчине в глаза. — Но я никому не позволю менять его и пытаться исправить. От тона на грани рычания, Чхве и сам не заметил ещё пары собственных шагов назад. — Я не пытаюсь никого исправлять. — Вы уже это делаете, мой милый отец. — В мёртвых глазах блеснуло омерзение, а после сменилось безразличием. — Мне плевать. Вы все равно не сможете ничего. — Каждый делает свой выбор и я сомневаюсь, что я смог бы повлиять на того, кто старше меня в сотни раз. — Вы просто себе не представляете, не понимаете, что для него лучше. — А вы понимаете? — прозвучало даже с вызовом, о котором Сан тут же пожалел. — И в этом сомневаетесь? — Демон приподнял уголки губ, не моргая уже несколько минут и подкинул тонкую трость в воздух, что тут же улетела к самому потолку. — Он не рассказывал вам, как и сколько убивает? Не говорил, как в этом самом храме мы забрали одну из самых сладких душ того времени? Чхве как бы не пытался давить в себе страх, не получалось. В один момент демон прямо на глазах клирика принял вид красивой девушки с огненной рыжими волосами, но все той же улыбкой. — Вы знаете сколько у него лиц? — почти пропел демон женским мягким голосом. — Вы знаете сколько у него имён? — раздались басом, а перед священником возник высокий крепкий мужчина в старой рубахе, камзоле и треуголке, будто бы капитан старого судна.
Может быть вы знаете сколько у него душ внутри.
Чхве опешил — почти на каждую букву демон принимал разные обличия, начиная стариками заканчивая детьми, меняя голос под каждый облик. Сан зажмурился, начав читать Розарий, как на губы мягко легли чужие ледяные пальцы. — Вы ничего не знаете о нем, padre. Открыв глаза, мужчина замер, увидев перед собой копию Хонджуна в страшной окровавленной рубахе. Демон осторожно убрал ладонь с губ, обведя линию челюсти и уловив на себе взгляд полный отчаяния увёл голову в сторону, рассмеявшись чужим голосом. — И что только он нашёл в вас! Супруг отошёл за спину Чхве, погладив его по дрожащему плечу, а обойдя вышел из-за спины в обличии самого священника. Сан задержал дыхание, раскрыв рот, ноги задрожали при виде себя же со стороны, но больше от того, что чужое тело скрывала не уже привычная султана, а грязно-зелёная форма, нашивка над сердцем и высокие сапоги. Бледная кожа, синяки под глазами и такой страдальческий, болезненный вид, что голова так и просила просунуться в петлю, а второй конец верёвки забросить на тот самый остроконечный выступ у арки храма. — Оу, — раздалось голосом Чхве, — да вы не первый раз об этом задумываетесь, а чего же не хватает. Сил? Храбрости, наверное. Как всегда. — Нет. Чхве мотнул головой, пытаясь сбить навязчивые мысли. Он не подозревал, что этими же самыми мыслями демон сейчас рисует его реальность, нагло ворует и пользуется образами, причиняя страдания. — Представляете, как испанцы расстроятся найдя ваше тело в доме вашего же Божка. Демон сострадальчески сжал ладони перед собой и всем телом поник, только глазами выдавая свое злорадство. — Такого не случится. — Случится, padre, хоть себя не обманывайте. Ваша душа обнажена передо мной, и я бы с радостью облегчил ваши страдания… Приходите на главную площадь, я обещаю, что настигну вас быстро… И красиво. — Такого не случится. — Сан потянулся к воротнику, начавшему душить его вновь. — Добровольно решим наши проблемы, — улыбнулся демон. — Этого не будет. — Да что вы заладили! — в миг обозлился Супруг Кима и тут же изменился в лице. — Куда ведь лучше смерти сидеть в поганом храме, выслушать мерзкие вещи в свой адрес, терпеть обман, мучиться от совести и ненависти. И не верить! Вы, Чхве Сан, не верите в Бога, ради приличия соблюдали бы хоть пару заповодей! А оно! Во что угодно, только не в Бога. Если бы верили, просидели здесь больше каких-то тридцати минут! Сан замолчал, потупив взгляд в мрамор под тонким слоем воды, пальцами продолжая забираться под ворот сатаны. После разговора с демоном время и правда изменилось, значит — обманка? Во снах время всегда тянется иначе, почему он не смог выдержать большего наедине с собой. — Стыдно? Опять вы в себе капаетесь, — засмеялся демон, взбудоражено накрыв губы ладонью. — Как предсказуемы. — Ты ничего не знаешь, — начиная выходить из себя, ответил мужчина, озноб бил по всему телу, ноги холодила вода, а желание ударить себя же по лицу всё увеличивалось. — Воспоминания не дают жить, а одежда душит, как когда-то петля. Демон заглянул прямо глаза, словно в обнажённую, как он и сказал, душу, читая её без отпора. Яро показывая, что он ещё как знает. — Вы должны были умереть тогда, война жестока, я понимаю. А вы трус, слабак, хоть и мужчина. Да, так бывает. За такие преступления в вашем мире казнят. Вслух размышлял демон, наблюдая за ужасом растекавшимся по человеческому сознанию. — Прекрати, — само вырвалось из груди. Чхве боялся, что чудовище перед ним продолжит вскрывать с трудом затянувшиеся раны, только слышать об этом было невыносимо. В какой-то момент сама душа больно разорвалась по швам, не выдержав накативших воспоминаний. Сан сорвал с себя воротник-стойку, отбросив её в воду и вздохнул поглубже, зло окинув демона взглядом. — Сколько не копайся в вас и не разговаривай, я не понимаю, что Он нашёл в вас, — с некоторым разочарованием продолжил демон, проследив за тем, как белая полоска ткани тонет в воде. — Вы ничто и прощать вас некому. Глупое дитя, ты и сам знаешь — нет прощения. — Хватит! — грубо рявкнул священник на секунду шагнув к «себе», не опомнившись. Может бояться смерти во сне не нужно, но чужие слова могли привести к ней иными способами, ранить сильнее и пугать лучше когтистых рук и зубастых пастей. И оценивай Чхве происходящее на трезвую голову, он бы понимал, чего добивается чудовище. — Ты смеешь судить меня, не считаешь ли Богом самого себя?! Делаешь лишь вид, что тебе все равно на него, а сам! Мучаешь меня, пытаясь понять, что же он нашёл во мне! Я не знаю! Демон за секунду оказался у лица священника, вскрикнувшего от неожиданности и потерявшего равновесие. Супруг Кима поймал его под локоть, приняв свой первоначальный вид: — И вам не нужно ничего знать, Чхве Сан. Вы просто страдайте, пока не умрёте, конечно. Как все. Снисходительно улыбнувшись, демон отпустил застывшего клирика, легко толкнув назад и тот упал прямо в воду, ощутив всю боль от падения на гладкий мрамор. Одежда моментально впитала воду и противно прилипла к телу. Чхве впал в ещё больший ужас, когда демон навис над ним, специально схватив за шею, слегка придушив и расплывшись в дьявольской улыбке. Ощущения казались что ни на есть самыми реальными и мысль о своей неуязвимости во сне исчерпала себя — неужели Хонджун обманул его? — Наверное, я все-таки не он, чтобы терпеть ваши истерики, и меня уж очень удручает ваше поведение! В следующий раз подумайте прежде чем говорить со мной, хотя признаться — это было интересно! Демон перекинул ногу через талию человека и уселся поудобнее, вжав чужую голову в пол, уши Чхве залило водой и все звуки стали глухими. В глубине души он уже был готов молить Хонджуна о помощи. — Знаете почему он не лезет к вам в голову, не спрашивает? — раздалось под водой, а губы демона остались недвижимыми. Он только улыбался страшно и ярко, на этот раз торжествующе. — Потому что боится разочароваться, padre. Потому что захочет вашу душу… разорвать на части. Демон наклонился корпусом ближе, прислоняясь щекой к щеке человека и прошептал с удовольствием: — И я надеюсь ускорить этот процесс, поэтому, прошу, думайте ещё громче. Сан успел только пихнуть демона в плечи, прежде чем тот рывком поднял его из воды и впился губами в его до того больно, священник не сдержал слёз. Ко всему телу словно изнутри прикасалось раскаленное железо. Чхве изо всех сил отталкивал чудовище, пока вода стекала по волосам, спине и все также холодила ноги. Голова закружилась от адской боли, и душа затрепетала, желая освободиться. Демон отпустил и все прекратилось — опрометчиво, всего на мгновенье, подумалось Чхве. — Говорите, не боитесь? — ласково спросил демон, проведя когтистой ладонью по груди человека, лёгкими движениями разрывая петельки пуговиц. — Дальше по сценарию вы будете кричать очень громко. — Прекрати. — Клирик дёрнулся, порываясь встать, на что со стороны демона раздался лишь надменный смех. — Кричать подо мной, в начале от боли, от своей беспомощности, а после, — мечтательно продолжал Супруг Кима. — От наслаждения, потому что я отымею вас так, что ваша ненависть к самому себе за это сожжет вас заживо! Я представляю, как твоё тело будет трястись, а ты будешь умолять меня продолжить. Вы этого не выдержите. Но самое главное — Он этого тоже не выдержит! — Нет! Ты не… Сану не дали договорить, аккуратно прижав к покрасневшим губам указательный палец. — Постарайся запомнить все, потому что я повторю это с твоим настоящим телом… Когда-нибудь. — Никогда, демон! Сан замахнулся, только переварив все, что наговорил ему монстр. Последний легко поймал его руку и с предвкушающей улыбкой опустил обратно в воду. — Лучше — Марс. Мне нравится это имя. Демон обнажил клыки от злорадствия, переполнявшего его, а затем с лёгкостью разорвал оставшиеся петельки, раскинув сутану по сторонам, и, не тянув времени, вцепился когтями в ребра мужчины. Чхве завопил от режущей боли, взявшись за крепкие руки своего мучителя, что увы не принесло совершено никаких результатов. Марс не скрывал собственного наслаждения со злорадством, царапая человеческое тело и медленно стягивая с мужчины верх, оставляя на нем широкие брюки. Вода на этот раз показалась ледяной, Сан не знал куда деться и как проснуться от этого кошмара. Это ведь могло длиться часами, возможно, пока Хонджун не заметит, но как знать — может быть его самого уже и в церкви нет? Да и с чего он взял, что Ким поможет ему. — Хватит! — вскрикнул мужчина, стоило демону полить водой на его свежие раны. — Мне кажется вы не вовлечены в процесс! — хохотнул Марс и прикрыл глаза, слегка меняя свой облик. Его волосы стали чуть длиннее, темнее, отдавая переливами неестественного света в базилике, губы — ярче, напоминая спелую черешню, глаза выразительнее, а одежда скрывающая до этого все его тело превратилась в полупрозрачную черную рубаху и кружевные широкие брюки. На пальцах появились перстни, на открытой шее — золотые цепочки. Сан вздрогнул, когда из-за спины демона показался остроконечный чёрный хвост, а среди прядей выросли маленькие рожки. — Так лучше или рога должны быть длиньше? — Нет… Сан предпринял ещё одну попытку вырваться, заелозив по полу, создавая по воде волны, брызги на чужую одежду и характерный шум, эхом уходивший в глубь базилики. Однако на вид лёгкий парень лет двадцати пяти не дал сдвинуться и на миллиметр. — А по-моему в вашем разыгравшемся воображении именно так я и должен выглядеть, — размышлял Марс, а после остановил священника одним движением, подведя кончик хвоста к шее, оставив на коже предупреждающий порез, заодно стянув цепочку с крестом. Хвост резво вырисовал в пространстве какой-то знак со звенящим звуком, разрезав воздух при последнем движении, а сам демон опустился к человеку, проведя ладонями от торса до плеч и припал губами к бледной шее в родинка, неожиданно вгрызаясь в неё клыками. Чхве закатил глаза от боли, со всей силы ударив демона по голове, на что тонкий хвост обвился вокруг талии и сжал так, что последние ребра почти встретились друг с другом. У демона в руках оказался крестик клирика, он выпрямился и с самодовольным выражением на лице принялся крутить цепочку на пальце, упиваясь человеческим ужасом.***
В комнате царили чистой воды бешенство с разочарованием. Хонджун смотрел на священника жмурящего глаза, видел, как слезы скатываются по его щекам, но не решался ничего предпринять. Сан не спал, он находился вне его досягаемости, был с Супругом. Ким сжал кулаки, впиваясь ногтями в собственные ладони и стиснул зубы до скрежета, обзывая Супруга какими только словами, что приходили на ум, а заодно и себя. Опуститься настолько низко, где уже и до ада стоило тянуться на носочках — Хонджун и не предполагал, что его «друг» станет тратить столько сил, только чтобы доказать свою правоту и поиздеваться, а потом валяться на чужом грязном чердаке с неделю, зализывая свои раны! И кто из них ребенок?! Священник был прав — супруг точно боится остаться один. Правда времени на философские раздумья не оставалось, каждая секунда могла стать для Сана целым часом, а Супругу не занимать фантазии. Действовать нужно незамедлительно. Демон вскочил на постель мужчины, опустился на его бедра и осторожно взялся за голову священника, зачесывая назад мещающиепряди и все продолжая удивляться тому, насколько горячей становилвсь кожа человека.***
— Хватит! Сан мчался по скользкому мокрому полу так быстро насколько это было возможно с разъезжающимися по сторонам ногами. Измученное тело уже кипело от боли, демон содрал всю кожу, забрался под ребра, но сколько Чхве не смотрел на себя — не мог увидеть ни одной раны. Они исчезали со временем, в отличии от болей. Казалось, что бессмысленные догонялки и прятки в не такой уж и бесконечной базилике длились уже пару часов. Вода шумела под ногами, мокрые насквозь брюки сковывали движения, а Супруг смеялся за спиной, грубо хватая мужчину за волосы и бросая обратно в воду, напоминая времена с трудом забытых пыток. Чхве открыл рот в беззвучном крике и вновь попытался подняться. Ужас владел его телом единолично, не давая иным мыслям пробиться дальше подсознания. Демон вилял хвостом, стоя без рубахи перед священником и гадко ухмылялся, убирая мокрые пряди назад и казалось вслушиваясь во что-то. — Как же долго он размышлял! Время пришло, — выдохнул Марс, словно уже устал бегать за человеком, и подпер свои бока руками. Он резко присел, оперевшись на руку, словно приготовился бежать вперёд, а после прыгнул вверх. Сан перевернулся на спину, кожа адски зашипала, вынуждая выгнуться в спине и опять искать фантомные раны. Странное чувство очередного предостережения заполнило его голову, а после грохотнула вся базилика, как при землетрясении в десять баллов. Клирик замер не дыша, когда невидимая сила подняла его вверх обманчиво медленно, а после перевернула и вознесла к самому потолку за секунду, прижав все конечности так, словно желала вдавить хрупкое человеческое тело в кирпичи. Чхве подумал, что умрёт прямо сейчас от боли, сдавившей горло, казалось сломавшей позвоночник, а может и все кости вместе взятые. Чувство свободного падения на перебой с облегчением заполнило всю грудь, когда та же сила на секунду отпустила его, играясь и пугая. Смотреть на храм с потолка было страшно. Чхве закрыл глаза, готовясь разбиться при падении вниз, как вода зашумела, а сила, удерживающая его, растворилась, но ожидаемого падения не последовало. Клирик приоткрыл глаза, увидев как огромное количество воды с пола устремилось к нему. Он живо перевернулся, предварительно закрыв лицо ладонями. Вода беспощадно отхлестала по спине, как кожаным кнутом с гвоздями, и заполнила весь потолок. Чхве поднялся на ноги с трудом, судорожно вздыхая от пронизывающего холода и всхлипывая от боли. Он обнаружил, что стоит под куполом в «озере» почти по пояс. Демон схватился за ноги, раздвинув их в стороны, Сан дёрнулся, увидев под водой глаза горящие небесами, и непроизвольно застыл. Тишина заполнила храм, изредка ручейками вода сбегалась к центру. Марс двинулся вперёд, медленно выныривая прямо перед священником. Его волосы липли к идеальному чистом лицу, по бледной груди бежали прозрачные капли, а когтями он продолжал вести от голеней до самой талии, пока наконец не поднялся, касаясь носом щеки человека. — Поставим ставки, как много мы с вами успеем прежде чем он что-то предпримет?.. Как жаль, что вы не о том думаете. Сан молчал, дрожа и от ощущений и того, как постепенно леденело тело. Сил на сопротивление не осталось, лишь отвращением наполнилось сознание, когда демон увёл ладони к ягодицам, приспуская брюки и целуя под подбородок. — Хотя он тоже красивый, я понимаю. Чхве затрясся от боли, что раскалённом железом разлилась по сердцу. Смерть была бы легче, чем воспоминания. Если Бог был, то Сан похоже попал в чёрный список. Чхве даже знал, за что ему приходится терпеть мучения и находиться словно бы в самом Аду. Может быть на все Божья воля, даже на это наказание. Демон прижался всем телом, выдохнув на ухо согревающим паром, и не серьёзно поцарапал поясницу, пытаясь увлечь мужчину в поцелуй от глупых мыслей. Чхве отстранялся сколько мог, силясь не закричать от мерзости в голос, но хвост чудовища в который раз схватил за талию, прижав к своему владельцу. Мужчина вовсе отвернулся, понимая, что побег не будет иметь смысла. Он и не имел смысла, Чхве пытался сбежать от боли, которую умело внушал ему демон. Но почему же это испытание длилось так долго? Могло ли оно уже закончиться. Сан окончательно сдался, уперевшись лбом в неподвижную бледную грудь и поддался своим грехам, как считал он — те же были всего лишь навязчивым воспоминаниями для супруга Кима. Демон закатил глаза, помотав головой, и отбросил от себя мужчину. Священник погрузился под воду не успев задержать дыхание и тем более устоять. Парень ринулся за ним сразу же, надавив на плечи и успев со свистом ударить хвостом по груди человека, будто кожаным кнутом. Чхве никогда бы не подумал, что сгинет захлебнувшись холодом, пока всю голову будет сковывать ледяная боль, горло резать чужие когти, а сам демон — страшно улыбаться под водой. Лёгкие загорели, пальцы покрылись мурашками, что в миг расползлись по всему телу. Сан закрыл глаза, не удержавшись за реальность и от части все ещё не веря, что умер бы именно так, захлебываясь прошлым также сильно, как и водой.***
Птицы звонко защебетали, ручей заурчал под самым носом и лёгкие заполнились воздухом, с запахом дождя, свежести и капелькой цветов, растущих неподалёку. Сан закашлялся, хватаясь за чьи-то руки, с силой вытягивающие его из приятной прохлады воды, чувствуя скользкие камни под босыми ногами. Только он смахнул капли с лица, как пришлось зажмуриться от солнца, слепящего глаза после летней грозы. — Что это с тобой? Раздался мужской голос с британским акцентом совсем рядом, заставивший Сана содрогнуться от мысли, кому он когда-то принадлежал и как долго придавался забвению в хрупких стенах храма. Чхве тут же открыл глаза, с губ хрипло сорвалось чужое имя: — Чарльз?***