твоя безупречность убивает,
и мою комнату освещает
твой ясный, мягкий свет.
солнечная осень рассыпáлась как бисер. морковные маффины постоянно чувствовались на языке, хотелось петь глупые песни и болтать про космос. было хорошо. и шагать по хрустящим листьям было славно, и целоваться робко было потрясающе, и танцевать под проливными дождями было до одури уютно. коробка для палитр набивалась старыми ученическими работами, которые уже отзвучали. пахло тёплой древесиной и несбыточными мечтами, а от чана ещё немного веяло цветами и навевало воспоминаниями. надо же, разве ему не говорили, что цвести нужно весной? чудной всë-таки цветок. чудесный. а в такой таинственной тишине вечером все слова казались непонятным заклинанием, сокровенным кладом и запрятанным сокровищем. джисон источал запах корицы и сладких бисквитов. чан едва сдерживал себя от того, чтобы покусать его за прелестный нос. – у меня опять кюветики акварельные кончаются. надо будет заглянуть на днях к сокджину в магазинчик. будешь печеньку? – совсем тихо, как будто рассказывая самую страшную тайну, щебечет джисон. на его щеке красуется небольшое пятнышко от пастели, хотя сегодня он орудует только карандашами. должно быть, искусство само зацеловывает его. совсем как чан. сам крис же копается в кистях своими разукрашенными гуашью руками, неаккуратно поправляет падающие на глаза кудряшки и мило улыбается джисону. предложенное печенье слегка прилипает к зубам. кабинет до краёв наполняет приятный шорох грифеля о бумагу. чан оставляет кисти на подставке мольберта, щурится на солнечных зайчиков и клюёт джисона в макушку. чужие волосы зефирные и тёплые настолько, что крис прикрывает свинцовые веки на пару секунд. недосып даёт о себе знать нестандартными способами. – сегодня тепло. пойдём гулять в парк? – это что, свидание? – загадочно тянет хан, хихикая с чужого поникшего лица. – конечно пойдём, чани. обязательно наедимся пломбира до отвала! тёплые солнечные лучики робко прятались в глазах-галактиках джисона, почти мурчали от того, как тот еле слышно напевал себе под нос чудные мелодии. его кофта напоминала мягкую плюшевую игрушку. неимоверно хотелось прильнуть в мягкому плечу и подремать. – хэй, лучик, не высыпаешься в последнее время? – хан смотрит на чана взволнованно и так искренне, что теплом затапливает по самую макушку. его только в карман спрятать и носить с собой, чтоб любоваться и никому не отдавать. – чани! – о, сони... не переживай, всё нормально, – бурчит крис, растирая глаза. джисон на это только губы поджимает. всё равно волнуется же. честный и хороший, такой драгоценный. в кабинете тихо, лишь размереннле тиканье часов уютно разбавляет тишину. окно слегка приоткрыто, впуская едва слышное щебетанье птиц в пропахший красками воздух. дышать таким – одно удовольствие. крис краем уха слышит, как джисон чем-то шуршит в другой стороне. – давай, мой сонный кот, тебе нужен отдых, – мягко шелестит джи, за руку утягивая чана на растеленный под окном плед. прогретый солнцем уголок так и манил вздремнуть. они немного возятся, поправляя своё гнездышко и нечаянно сталкиваясь руками несколько раз, глупо хихикая. чан в один миг прерывает их неловкие толчки, сцепляя пальцы на запястьях джисона и целуя его сладко и правильно. тот растекается сразу весь как мороженое, плавится от мягкости. цветёт. джисон облокачивается на стену, тянет руки к крису приглашающе. улыбается светло, голову трогательно в сторону наклоняет. не оставляет никаких шансов. чан тут же укладывается на плюшевое плечо, кудрями щекочет чужой подбородок. чувствует, как тёплые руки смыкаются вокруг него, утягивая в сонные объятия. – отдыхай, цветочное недоразумение. отдыхай и ни о чём не думай. крис тут же чувствует призрачные поцелуи, падающие ему на макушку. так сразу и не поймёшь, солнце его целует или галактика, что дышит успокаивающе рядом. джисон это мгновение вдыхает полной грудью, старается впитать в себя всё, что происходит вокруг. как мягко колеблется листва от игривого ветра, как лучи гладят волосы, играют в прятки в кудрях чана. тишина в художественной школе полна звуков. тихий звон стекла, шорох-шёпот листов бумаги, лёгкое прикосновение и мимолётные объятия. музыку тишины нельзя нарушать, один неверный мазок – и ты теряешь ниточку магии, струящуюся из уголков кабинета. поэтому дышать всегда старались еле слышно, боясь потерять или ожидая найти нечто большее. джисон дышал глубоко, не боясь вклиниваться в волшебство момента. знал, что он ничего не испортит, а только создаст что-то большее. честно говоря, ничего больше и не хотелось, ведь вся искренность, магия и чудеса скопились в одном цветочном сгустке храбрости и усталости. в том, что сейчас сопит тихонько и пахнет сладостью полевых цветов. солнце заботливо целует тёплые веки джисона, убаюкивая. только оно и дымчатый кот, устроившийся на ветке дерева под окном стали свидетелями тёплого, пломбирно-цветочного мгновения осени.