***
Валя вошла в морг и улыбнулась: на столе стоял праздничный фиолетовый пакет. Недолго думая, Антонова подошла ближе и заглянула вовнутрь. Там лежала упаковка мармелада, который патологоанатом просто обожала, и открытка, одна из тех, что дарят на дни рождения или другие праздники. А на открытке надпись: “Самой красивой". Женщина улыбнулась и начала строить догадки в отношении личности её тайного Санты. — О том, что я люблю мармелад, — проговорила Валя, — знают чуть ли не все. "Самой красивой", значит? Может быть, Майский? Нет, он точно не такой романтик. Или Субботин? Но он один из немногих, кто не в курсе моей слабости. А если.... — Антонова задумалась. — Нет, это совершенно точно не так. Всего лишь плод моего воображения... Остановив поток беспорядочных мыслей, женщина принялась думать, как ей незаметно подбросить подарок своему "подопечному".***
Рогозина сидела у себя и читала отчëты сотрудников. Решив немного отвлечься, она отправилась в буфет, чтобы перекусить. Отдохнув, Галя вернулась в кабинет. Там начальницу ждал сюрприз: на столе стояла банка её любимого кофе. "Какой же ты, Санта, понимающий, — подумала женщина. — А то я как раз собиралась пополнять свои запасы". Рогозина хотела продолжить работу, но её взгляд зацепился за лист бумаги, на котором стоял подарок. Галя заинтересовалась текстом, напечатанным на этом листе: "Лучшей руководительнице и прекрасному человеку". Полковник выгнула бровь так, как свойственно только ей. Как ни крути, но слова её как-то тронули. "Ладно. Потом посмотрим, кто такой смелый". — Женщина улыбнулась своим мыслям и вернулась к выполнению своих должностных обязанностей.***
Валю вызвали на пост охраны: курьер доставил посылку на имя патологоанатома. Аккуратная лëгкая подарочная коробка среднего размера. А на коробке записка: "от тайного Санты". Женщина улыбнулась и отправилась в морг. Открыв подарок, Антонова ярко улыбнулась. Внутри лежал красный клетчатый плед и сборник стихотворений Цветаевой. — "Под лаской плюшевого пледа вчерашний вызываю сон..."¹, — почти шëпотом проговорила блондинка. — Какой же всë-таки интересный человек этот тайный Санта... Всё про меня знает... Потом надо будет обязательно поблагодарить его или её...***
Утром Рогозина зашла в свой кабинет и сразу же увидела весьма объëмный свëрток. Осторожно развернув его, полковник улыбнулась. Свитер. Большой, тëплый, новогодний. Она не могла вспомнить, кому говорила, что хочет свитер с оленями. Какой-то детский восторг... Решив сложить предмет одежды так, как он лежал до её прихода, Галя взяла в руки бумагу, куда всё было завëрнуто, и заметила сделанную каким-то красивым шрифтом надпись: "Мягкой женщине мягкий свитер". — Как будто не 31 декабря на носу, а 14 февраля, — усмехнулась Рогозина. Она пыталась скрыть от самой себя тот факт, что слова её смутили. Как много людей, кто хотя бы в теории может её так охарактеризовать? По пальцам пересчитать. Отец, быть может, Круглов... Был ещё один человек, но Галя словно избегала мыслей о нём. "Совершенно наивно было бы полагать, что это может быть она..."***
Последний день игры. Завтра всё вскроется. Антоновой, как ребёнку, не терпится получить оставшийся подарок. Она снова заходит к себе в морг и едва ли не прыгает от радости. Кто-то оставил на столе игрушку в виде мягкого мишки. Его мордочка точно излучала безграничную радость. И рядом с мишкой — записка. "Нельзя писать от руки, поэтому будем печатать абсолютно всё?" — подумала Валя и прочитала оставленный текст: "Будь такой же счастливой, как это чудо". — Да, по-моему, я уже, — проговорила женщина, всё так же улыбаясь...***
Что же готовит последний день такой необычной игры? Галя не знала. Даже не догадывалась. Не догадывалась и тогда, когда увидела синюю коробку на своём столе. А в коробке — миниатюрная копия "Девятого вала" Айвазовского, её любимой картины, и очередная записка. Но длиннее предыдущих: "Возможно, я пожалею о том, что напишу, ведь завтра моя личность раскроется, но я люблю вас. Люблю так же сильно, как вы любите полотна Великого мариниста". Рогозина поняла, что шутки кончились. Комплименты в предыдущих посланиях — это одно, а фактическое признание сейчас — совсем другое... Она не знала, что теперь делать. Полковник чëтко осознавала, что шанс удачного разрешения ситуации максимально приближен к нулю, однако не равен ему. Она надеялась, что это определëнный человек, который ей очень дорог. Тем более, что этот человек вполне мог преподнести ей все три подарка. Но Галя боялась даже думать об этом...***
30 декабря. Все ФЭСовцы собрались в морге (место, которое предложил главный зачинщик всей организации Тихонов), чтобы, так сказать, раскрыть все карты. Все были в предвкушении, ведь каждому интересно, кто был его тайным Сантой. Когда была названа бóльшая часть имён и все обменивались впечатлениями и благодарностями, Тихонов спросил у Антоновой, кому она дарила подарки, как будто бы это не было чем-то очевидным. — Я... — Валя замялась. — Я была тайным Сантой для нашей Галины Николаевны. — Она взглянула на подругу и добавила: — Для лучшей руководительницы и прекрасного человека. — Сказав последние слова, женщина опустила глаза в пол. — А я, — начала смущëнная Рогозина, — была тайным Сантой для любимого всеми нами патологоанатома. Вот такое совпадение! Выразив благодарность Тихонову за идею проведения такой прекрасной игры, все начали расходиться, продолжая обсуждать произошедшее. В морге остались только Рогозина и Антонова. Напряжение стало слишком ощутимым. Тишину нарушила полковник: — Значит, всë-таки ты? — спросила она у подруги. — Да, я. — Валя пыталась смотреть прямо в глаза женщине, но получалось плохо: взгляд так и норовил убежать куда-то на стены, пол или потолок. — Только скажи. — Тихо, практически шëпотом. — То, что... — Да, это правда! — перебила Антонова, через силу заглядывая в глаза начальнице. — Я действительно люблю тебя. И довольно давно. Пока я была замужем за Стëпой, ещё куда ни шло. Мне практически удавалось не думать об этих чувствах. Но после развода всë стало просто невыносимо... — Она прервалась и, вздохнув, продолжила: — Я хотела поговорить об этом и раньше, но боялась. А эта игра позволила мне открыться любимой женщине, пусть и инкогнито.... Прости меня, Галь... Рогозина не могла поверить своим ушам. То, что произошло сейчас, — событие, которому она отводила самую ничтожную вероятность. Кажется, полковник ошиблась в своих расчëтах. — Мне не за что тебя прощать, — уверенно сказала Галя. Валя посмотрела на неё. — Знаешь, после распаковки последнего подарка я надеялась, что он от тебя. — Она осторожно взяла Антонову за руку. — Ты — единственный человек, которому в этой ситуации могло бы повезти. И повезло. Я тоже тебя люблю. И я благодарна тебе за всё. Особенно за сегодняшний день... Валя улыбнулась, как тот мишка. Теперь она даже не пыталась смотреть прямо в глаза полковнику, ведь взгляд всё равно опускался до таких притягивающих губ. Она не смогла больше сопротивляться и поцеловала любимую женщину. И всë-таки в Новый год (а иногда даже и в канун Нового года) сбываются самые сокровенные желания....