Огненный Опал

— за мной парень зайдёт, — мальчик в соломенной шляпе натягивал башмак с толстой подошвой, одновременно с тем поправляя дорожную сумку на плече. Вещь была едва ли не в два раза больше него самого. — не кипишуй, Эйс, я уже не маленький. — стопэ, ты не рассказывал ни про каких парней. Почему я впервые это слышу? — старший крутил в руке большие бусины своего ожерелья. Вена на обратной стороне ладони опасно вздулась от напряжения. — не ты один. Луффи, что за дела? — к паре подошёл блондин в сетчатой рубашке с заправленными по локоть рукавами. Его сконфуженное лицо могло бы вызвать усмешку, но Монки чувствовал неладное в атмосфере в коридоре, отчего отдёрнул уже нарастающую улыбку. — кто он? Сколько ему? Где живёт, на кого учиться? — кошмар, ну вы и курицы-наседки. — мальчишка поставил кулаки в бока, разом выдыхая весь объём лёгких. — парень, который едет со мной и друзьями на пикник, неужели и в самом деле в первый раз слышите? Его даже Зоро знает! — Зоро всегда первее всех всё узнаёт, ровно, как и Робин. — цокнул языком Эйс, целеустремлённо вышагивая хмурой поступью, дабы загородить дверь. — пока не поведаешь, никуда не выйдешь. — вы хотите, чтобы он меня ждал? Он очень нервно относится к опозданиям, поэтому я и выхожу за полчаса до назначенного времени. — разве он не зайдёт за тобой? — Сабо в удивлении выгнул бровь, складывая руки на груди. — ты себе противоречишь. — вовсе нет, просто этот болван настолько пунктуален и боится опаздывать, что всегда приходит на час раньше. Он уже там стоит и мёрзнет походу. Луффи скосил взглядом на свой красный пуховик, висящий на стуле у самого входа. Или выхода. Зависело от того, как посмотреть. Шляпе был ближе образ «выход». — впервые слышу, чтобы друзья Луффи приходили раньше назначенного. Ты лжёшь. — горячий, розовый палец стоящего у двери брата врезался в грудь. — ты не ответил на вопросы. — ладно-ладно! Ты — махина, Эйс. А Сабо — душнила. И он мне не друг, а парень, поэтому и приходит пораньше. — подытожил мальчик, взбивая шарф. — он с медицинского, Торао. У него классные тату, и бородка ещё есть, вот тут, — Монки показал на собственный подбородок, широко распахнув глаза. — он тоже до безумия курица-наседка, душнила и махина, как вы, но только всё собранное в одно и умудряющееся быть милым. — и вы встречаетесь? — в один голос спросили Сабо и Эйс, пропуская мимо ушей оскорбления и последнюю часть. — я со всеми встречаюсь и не раз, но Ло — мой парень. А я — его. И если вы меня не пустите, моя еда внизу окончательно остынет! — еда? — снова получилось в унисон. — так, Сабо, беги собирайся, возьми мой рюкзак. — скомандовал Портгас уже в пустоту. — Луффи, мы едем с тобой. Если у него не хватит еды и на нас, то никакой он тебе не парень, понял? — говорящий поймал свою названную вещь, снимая с крючка пальто и джинсовую куртку — бежевого и оранжевого цвета соответственно. — и если его там не будет, то пизда тебе, мелкий. Мальчик устало вздохнул, потирая шрам под левым глазом. В кармане пуховика было много обёрток, чеков, несколько мятных леденцов для Торао, а также ключи от дома, которые он и вытащил в боеготовности. Дёрнув выключатель на выходе, он оставил тёмную и пустую квартиру позади. Время было под девять утра, зима, декабрь. Снег лежал на улицах города тяжёлыми телами, застилая в некоторых окнах весь вид. Лёгкий снегопад, серое небо, одинокий, вытянутый чёрный силуэт прямо под подъездом. Монки наскоро обогнал бегущих братьев. С грохотом и хаосом семья выбралась наружу, спугивая брюнета. Чёрное, длинное пальто — до самых лодыжек! — чуть ли не до того же расстояния шарф, наброшенный на плечи словно балахон, мрачный взгляд ярко янтарных глаз. Голые, бледные руки с едва краснеющими костяшками держали пять коробок снеков, пускающих пар к снегу. Мужчина — вовсе не парень, как думали братья! — оглядел тройку, задумчиво хмурясь, словно предвещая оплеуху. Его зардевшийся кончик носа дёрнулся, стоило приблизиться тому, что в соломенной шляпе. — Шляпа-я, объяснишь? — Торао передал верхнюю коробку мальчишке, лицом мрачнея только пуще прежнего. — незваные… — но ему не дали договорить. — мы едем с вами! — Сабо натянул улыбку, однако, совсем-совсем не добрую. — разреши. И изъял ещё две коробки, так же передавая и второму. — Шляпа-я. — голос стал более угрожающим, заставив Луффи втянуть шею. — что это значит. Красный пуховик поправил сумку, утыкаясь взглядом в свои ботинки. — прости, оно само так вышло. — и слова действительно прозвучали искренне потерянно. — но они мои старшие братья. Сабо и Эйс, будете знакомы. Мед почти не изменился в лице, когда посмотрел на нежданных соучастников. Даже когда протягивал ладонь для рукопожатия — хмурился так же. А голос звучал так же нагружено раздражительным: — Трафальгар Д. Ватер Ло. Действительно, будем знакомы. Эйс опешил от столь длинного имени, едва заметив Ватерло. В то время как второй брат опешил с внешности, речи и настроения. — ты со смены? — мальчик подскочил к тому моменту, как Ло отпустил руку Сабо. — выглядишь удручающе. Я же говорил тебе: проспись нормально, не пугай людей. Но нет, ты как обычно! И даже сходил в разные кафе! — я знал, что ты будешь торопиться и не позавтракаешь нормально. А потом всю дорогу будешь трындеть о том, что голоден, и мне тебя терпеть. — Трафальгар рвано всучил оставшиеся две коробки мальчишке, поворачиваясь спиной. — я не ожидал прибавки в виде ещё двух! Вам повезло, что примерно столько же людей с нами и не поехало, ведь они проспали. — ты про розовую соплю и тюльпана? — Шляпа улыбнулся, заметив, как разгладились морщины на лбу у партнёра. — ну они и кидаловы, обещали ведь мяса привезти! — я его купил, потому что не рассчитывал на их приход. — тяжко выдохнул старший Д., стягивая у Луффи сумку. — но надеюсь на возмещение убытков со стороны новеньких, хорошо? — он повысил голос, чтобы и идущие шаткой походкой позади смогли услышать. — ты предусмотрительный. — заметил блондин, поворачиваясь к Эйсу и шепча ему на ухо следующее. — он жуткий тип, следи за ним в оба. — знаю. — так же тихо ответил брат. В итоге они подошли к чёрной, маркированной машине. Низкой, с закругленными формами, зато натёртой до блеска. Трафальгар достал чёрные, аккуратные ключи из кармана пальто, открывая авто, одновременно с тем выбрасывая коробки из-под еды. — сейчас едем за Длинносом-я и Нами-я, если не ошибаюсь, да? — Ло слегка сонно качнул головой, пристёгиваясь за рулём. — ой, забыл про Ророноа-я. — так, ещё рано. Стопудов Зоро ещё дрыхнет, а Нами не накрасилась. — мальчик, разместившийся на переднем, сузил веки. — поспи немного, я разбужу, когда получу сообщения от них. Я не хочу попасть в аварию как в прошлый раз. — авария? — прошлый раз? Братья сидели на задних сидениях, на ходу теряя смысл диалога. Но увидев, как укладывается на руль будущий врач, а также полное Динамо от младшего, опустили свои заинтересованные плечи, откинувшись на спинки. — сколько хоть лет, скажи. — промямлил Сабо, не надеясь получить и мычания. — двадцать четыре. — мужчина, однако, всё же протянул два слова, примыкая к импровизированной подушке плотнее. — охуеть, ты нас старше. — охуеть, пять лет разницы. — стоп. Что?! — Эйс тут же схватил сидение водителя сзади, приближаясь. — Луффи! — да что сразу я?! — крикнул мальчик, тут же поднимая свои руки над головой спящего медика в оборонительной позиции. — не ори! Тише будь, он уже отключился! Он вам доверяет, а вы! — так быстро уснул? Доверяет? — более спокойный блондин тоже вытянулся, сминая полы своей одежды. — Луффи, он взрослый и состоятельный! А ты едва ли совершеннолетний. — мне девятнадцать, Сабо. Вам обоим двадцать два года, чего вы возникаете? — тут же в возмущении задохнулся пуховик, всё ещё держа щит. — сядь на место. Огненный кулак вздохнул, с тяжестью падая назад. Ватер тихо посапывал, прикрыв глаза. Наливающиеся синим мешки под глазами действительно навевали жути, в одном аккомпанементе с тату и бородкой. Слово смерть на костяшках пальцев — чего стоило, так ещё и пирсинг в ушах. Но, на самом деле, стоило его увидеть в таком расслабленном виде, то он казался скорее, как сильно вымотанный подросток с весьма детским личиком. Эйс признал: Луффи не умеет врать, как бы не крутился. — о, Усопп проспал. — невзначай выкинул мальчик, смотря на экран. — повезло ему, что Торао согласился вздремнуть. — тут же ловкие пальцы начали писать что-то в ответ на мигающий телефон. — что за авария была, Луффи? — клетчатая рубашка воротником выступала из-под плаща. — когда это было? — неделю назад, Торао решил меня подвезти домой из общежития Зоро, где мы собирались на тот момент. Он снова пришёл тогда после смены и зачётки, весь иссохший и мёртвый, но упёрто стоял на своём предложении. И тогда он отключился прямо за рулём, случайно тем самым образовав аварию позади нас. Сами мы не пострадали конечно, но я испугался. — гаджет снова пиликнул, отвлекая внимание рассказчика. — он очень хороший, только пытается совмещать учёбу и развлечения самым странным методом. — а ты даже не пытаешься, вся твоя жизнь – сплошная развлекаловка. — коротко уколол Портгас, ощупывая карманы. — да, в этой машине ощущается твоё присутствие. Вот пакетик чипсов, пустой, а вот коробка от сока… — бутылка от газировки. — добавил Сабо. — коробка пиццы сзади, смотри-ка. — и всё пустое. — Торао нравится больше, когда я сытый и бодрый. — улыбнулся мальчик, заправляя прядь чёрных волос за ухо. — не могу с ним поспорить, мне тоже нравится, когда я сытый. — молчи, хитрожоп. — сдавленно прохрипел кулак, в полусогнутом состоянии обшаривая бардачок. — о, шоколад. Погодите, он чёрный. — Торао нравится горький шоколад с мятной начинкой. — Луффи проверил сообщения. — или горький шоколад с мятными леденцами. В бардачках его личное, поэтому не советую трогать. Но его полностью проигнорировали: — о, фотографии. А кто эта девушка? — что? Где? — Шляпа заинтересованно взглянул на рамки. Эйс уже мысленно потирал руки, надеясь на разрыв отношений. Если этот Ватерло — изменщик, то вообще замечательно! Но, идя в разрез ожиданиям, младший только шире улыбнулся, до ямочек на щёчках и лёгкой теплоты в закрытых глазах. — о, это Лами! Его младшая сестра, правда ведь красивая? Здесь они на фестивале, на котором мы и познакомились. — красивая… — раскрыв рот так, что туда могла, и муха залететь, Эйс положил на место листочек, продолжая копошиться среди бумаг, на которых были слова на латинском. — а тут… — ой, это даже мне нельзя трогать! — Луффи тут же потянул руки, чтобы закрыть шкафчик, но старший был проворнее, тут же выуживая находку. — эй! — Эйс, ты поступаешь грязно. — блондин нахмурился, но при этом его глаза сверкали задором. — но мне всё нравится. — ага! А…э… что это? — брат повертел подгоревший, старый и затёртый квадрат, пытаясь понять, что на нём изображено. — оно такое нечёткое… и странное. Это человек? — ну-ка, дай мне взглянуть! — Сабо тут же выдернул бумагу под звонкий вскрик младшего. — тут… да, действительно, очень спорно всё изображено. Так! Это ребёнок! — да ребёнок понятно, тот, что выше! Видишь, хабарина эдакая!.. Татуированные пальцы вырвали потрёпанный временем листок, без лишней ласки к людям, зато с несравнимой заботой к клочку. Трафальгар угрожающе зыркнул на громких братьев, учтиво кивая Луффи. Тут же странная фотография исчезла в недрах бардачка. — никакая это не хабарина. — мужчина потёр лицо, заводя машину. — не стоит рыться в чужих вещах. Неизвестно по какой причине, но двое почувствовали себя уязвлёнными и… виноватыми. Последнее оказалось удивительным — Эйс даже повертел головой, пытаясь справиться с наваждением, однако, оно оказалось крепче. Спустя некоторое время удушливой тишины — относительной, ведь они всё равно продолжали свой путь — её разорвал шляпник, задавая вопрос: — кто это, Торао? Его невинные глазки нашли глаза Ло, потемневшие от охватывающих воспоминаний. Мужчина хмуро отвёл взгляд на красный круг светофора. — тот, о ком тебе ещё рано знать. — пробурчал Трафальгар, нажимая на педаль газа. Тишина наступила вновь. До поры, до времени — вскоре они доехали к невысокому, стройному зданию. Оттуда вывалились двое разряженных человека. Одна с яркими рыжими волосами, другой с длинным носом. С тяжёлыми сумками, радостными лицами. — стой… а куда их? — Сабо подвинулся к двери, явно не ожидая пополнения… в одну машину. — к вам, конечно! — хихикнул шляпа, перекидывая ногу. — вернее, я и Усопп, а Нами вперёд, она же леди. — потерпите. — Ло повернул зеркальце так, чтобы видеть лицо Луффи. Эйс опасно стиснул в объятия младшего. Ватер скосил взгляд за окно. Двери распахнулись с разных сторон. Девушка в самом деле села вперёд, а парень разместился под боком у Эйса, весело здороваясь с младшим. — привет! Тут у нас иные гости, а? Вот и замечательно, чем больше, тем лучше, а те двое мне совсем не в радость! — да, они точно в тягость. — дополнила рыжая, раскидывая свои локоны, а также спуская дощечку. — мясо купили? — угум. — Ло снова стрельнул взглядом в зеркало, сжимаясь. — Зоро ляжет поверх всех вас, на колени. Будьте готовы. — так точно, Кэп! — Усопп отдал честь, заливаясь хихиканьем. — так, рассказывай Луффи, что тебе сегодня на завтрак подали. Парень оказался самым умелым оратором, которых только видывал Сабо. Он так активно и живо жестикулировал, одновременно с тем постоянно поддерживая общение между всеми. Даже Ло иногда бросал неоднозначные слова, но даже от такой активности все оставались довольными. Особенно довольным оказался Монки, который был просто искренне рад своим друзьям. Когда же дверь открылась в третий раз, опять со стороны Ло, перед всеми предстал немногословный Ророноа Зоро. Он статуей застыл, увидев содержимое. Однако прошли всего десять секунд, как его втянула пара рук в пуховике прямо в этот душный, переполненный Ад. Ло мрачно, тихо, своим грубым и глубоким голосом засмеялся, вызывая мурашки у всех. Только вот младший Д. участливо захихикал в дважды сильнее, искрясь всецело весельем и радостью. Эйс снова уловил гляделки между его младшим братом и жутким типом. Усопп ухмыльнулся, расслабляясь быстрее всех. — ну, брат, покуда ты проснулся позже всех, лежи. — откройте окошко, а. — мечник устроился поудобнее, подкладывая руку. — душно, щас задохнусь. — а если кого-нибудь продует? — Ло приподнял бровь, пускай и сам Ророноа ничего не видел. — в тесноте да не в обиде. У Фрэнки ситуация не лучше. — у них… — Луффи посмотрел в потолок, почёсывая шею. — Фрэнки, Робин, Чоппер, Санджи, Брук. — Джинбей отказался. — коротко вставил Трафальгар, поворачивая. — реально, Торао, открой окно, душно до ужаса. — Луффи оттянул ворот кофты. — спасибо. Угрюмо, но молча, Ло действительно приоткрыл окно. У себя, на узкую щёлку. Луффи тут же потянулся в ту сторону, сдавливая живот травы. Вытянулся, словно кот, не обращая внимания на жалобы. А Эйс старался заглушить в себе желание остановить весь этот цирк и как следует зарядить по этой покрасневшей морде. Что же такое! Этот Ватерло так засмущался, что даже зрачки расширились чуть ли не до целого глаза, нервно взглатывая. Он видел это даже через мелкое зеркало! — мы скоро, Торао? — только не говори, что ты голоден. — проскрипел Зоро, самолично лучше всех уловив урчание живота. — Хирург Смерти не оставит от тебя и лужи. — эй, тут же его братья! — тут же шикнула рыжая, всё время остававшаяся в нейтральном положении. — фильтруй речь. — в смысле Хирург Смерти? Лужи? — встревожился Сабо, едва дыша у самого дальнего угла автомобиля. — а, точняк. Короче. — мечник ухмыльнулся, напуская какой-то таинственности. Оба брата клюнули. — ходят слухи, что один из студентов мед. Вуза, который на хирурга учиться, очень-очень страшный парень, жуткий тип, бесчеловечный во всех делах, решил, что оперировать животных на его первых курсах — неплохая практика. И тогда… — Мечник-я, ну вот зачем ты вспоминаешь эту девичью ересь. — вздохнул Трафальгар. — они все перепугались того, что я сдал в виде зачётной прооперированную мною собаку. Операция прошла успешно, она всё ещё живёт в том приюте в целости и сохранности. Я ей жизнь спас! — отчего смерти-то? — Эйс махнул рукой на скучные речи самого хирурга. — да оттого, что ему не засчитали, и в итоге он прибил макет человека на сдаче. — я был нервным. — в своё оправдание бросил Ло, но его никто уже и не слушал. — прямо взял скальпель и стал его тыкать туда, куда хотел. Резал и царапал до того, что в итоге педагог сквозь слёзы всё-таки засчитал. — всё я правильно назвал, а он ещё и рыдать в самом деле начал. Но не из-за макета, ему-то хоть бы хны. Лук на первой парте начали резать, так у всех и слёзы полезли. Я тогда первым и последним сдал. Эйс и Сабо присвистнули, забывая о «луже». Дальше ехали без зашкаленных разговоров, Луффи время от времени тянулся к окошку, Ло время от времени краснел и смущался, Нами иногда поворачивалась, дабы прибить много говорливых и неаккуратных, а Зоро в итоге уснул. Сабо пригладил короткие, зелёные волосы, посматривая в окно. Вскоре городские виды сменились на белые поля, а после и еловым лесом. Деревья с лапами, на которых комьями лежали снега. Сабо подпирал щёку кулаком, устало смаргивая частицы сна. Все сзади уже спали, даже Эйс привалился к сопящему Луффи. Сложно было сказать, спала ли девушка. Трафальгар продолжал, не моргая, ехать. Иногда он странно водил глаза к зеркалу. Блондин не слепой, он видел, как сгущались краски на лице у Эйса всякий раз, как это происходило. — почему ты в отношениях с нашим мелким? — Сабо тихо просипел, стараясь никого не разбудить. Ухо хирурга дёрнулось, а после залилось красным. — Ло? — потому что он — Луффи. — тихо прошипел Трафальгар. — не задавай таких вопросов в машине, переполненной людьми. Я слишком трезв для таких диалогов. — то есть, если тебя напоить, а потом расспросить в отдельной комнате, то ты дашь ответ? Мужчина на это промолчал. Вывалившись всем скопом из перегруженной пухляшки, Луффи подпрыгнул, подбирая головной убор — бадану — Зоро и убегая прочь. Вторая машина не заставила себя ждать, Фрэнки, пускай и выехал на полчаса позже Ло, ехал быстро, успев к концу нагнать и их. Брук осторожно забрал скрипку и гитару с багажника, напевая какой-то текст. Эйсу показалась эта тема локальной. Было более чем прохладно: спустя около пяти минут, блондин ощутил онемение рук и полное отсутствие носа. Монки носился по округе, то и дело сбивая кого-нибудь в сугробы. Чаще и больше всего доставалось Торао, который предстал перед всеми чуть ли не снеговиком по концу дела. — разгрузка завершена! — громко пронеслось от доходящего киборга. — остался только алкоголь, но его же можно оставить и в машинах пока что. — а сколько вы взяли? — осторожно спросил Эйс, играя в гляделки с мелким. Последний тужился из-за всех сил, чтобы не моргнуть. — мы же не будем давать пить тем, кому этого ещё нельзя. — конечно, у нас есть и непьющие. — согласился Санджи, занимавшийся покупками. — но мы рассчитывали на прекрасную Джеверли, а также того недоумка Кида. Поэтому у нас алкоголя сверх меры. — они много пьют? — задался вопросом Сабо скорее для себя, но неожиданно получил ответ от той же Завитушки. — они с компании Ло, так что подразумевалось, что они так же им злоупотребляют. — я? Я и злоупотребляю? Ты явно что-то путаешь, Брови-я. — оскорбился Трафальгар, нарезавший овощи для салата. — извини, но ты не видел, как надрался Юстасс-я после сдачи сессии. Я тогда был не более, чем цветочком. — то есть, для тебя опустошить почти коробку водки – это цветочки? — Мечник-я меня подтолкнул, так-то я не столько пью. — да эта тупая голова-трава просто проверить тебя хотел. — блондин зажёг сигарету, стараясь не обращать внимания на выражение лица одного из старших братьев. — а ты повёлся. А потом устроил пьяный дебош. — ладно, за это я всё ещё раскаиваюсь. — а что это было? — Эйс вытянулся, стараясь продолжать игру. — эй, ответьте. — он начал петь. — к разговору присоединился Чоппер, до этого бегавший за Робин. — поднял меня на руки и использовал в качестве микрофона. — мне жаль. — сдавленно прохрипел Ло, заканчивая готовку. — обещаю, в этот раз я не стану так пить, даже на спор. — петь? — Сабо стукнул по затылку Монки, который всё-таки моргнул, вслед за Эйсом. — мне страшно это представить. — да нет, так-то он хорошо пел. — вставил мальчик, потирая затылок. — ну, в меру своего состояния конечно. Песня, правда… — Шляпа-я… — не знаю, как всем, а мне понравилось. — хихикнул Луффи, вскакивая для новой беготни. — я помогать! — ты больше мешаешь. — Зоро тут же поймал мартышку, заставляя остановиться. — иди, погуляй с эмо, а то вы оба всё испортите. — это в каком смысле? — Ло опешил. — а я чем-провинился-то? — ты на кухне как лишняя катушка для правой гири. Дуй отсюда, сделай дело, займи ребёнка. Ло всучили Луффи, после чего вытолкнули из маленького гостевого домика. Воздух вне кололся, неприятно скользил по чуть влажной коже. Мужчина тут же спрятал свои бледные девичьи лапки по карманам, втягивая шею к плечам. Монки повторил жест, вместе с тем выдыхая целое облако пара. — пойдём шишки искать! — и тут же поскакал дальше, не обращая внимания на забившийся в башмаках снег. — Шляпа-я! Сосны тянулись к верху. Жёлтая кора была облеплена коркой льда, который красиво блестел при свете. Ло в три шага догнал мальчишку, чтобы обхватить руками со спины. — Торао? — куда ты так спешишь? — если Сабо и Эйс увидят, как мы тут улюлюкаем, то они точно закашляют кровью. — шляпник поднял голову, отчего солома заскреблась о пальто. — ты меня слышишь? — мне холодно. — коротко выдал Трафальгар, залезая кистями в чужие кармашки. — согрей. — почему ты никогда не пользуешься перчатками? — задал в пустоту Луффи, обхватывая ледяные ладони у себя. — они ещё мокрые. Мне иногда кажется, что придурок всё-таки не я. Со спины хирург лишь издал невнятное мычание, лбом утыкаясь в подбородок. — ну и что ты творишь? — пуховик шептал уже в бескровные губы, улавливая каждый поток воздуха. — ты – придурок. Старший Д. чувствовал себя довольным, прижимаясь к чужим мягким мышцам, едва ли ощущая собственные ноги от переполняющих эмоций в груди. Где-то в ушах билась кровь, тёплые ладони гладили его. Тихий звук расстающихся губ, после чего они походкой пингвинов продолжили погружаться вглубь лесной опушки. Дальше от дома, где Нико и Френки топили печь, дальше от назойливых братьев, что сомами припали к стеклу, пытаясь отыскать парочку. Всё дальше и дальше. Пока Луффи не упёрся в ствол, вздрагивая всем телом в объятиях. — теперь мы достаточно далеко? — Ло примкнул губами к розовой щеке, слегка царапая её сухими полосами. — повернись ко мне. Мальчик послушно исполнил просьбу, осторожно прислоняясь к дереву уже спиной. Его большие и невинные глаза устремились вперёд, где Ло уже достаточно низко наклонился для прямого контакта. — тебя убьют, если увидят. — мягко прошелестел Монки, целуя в уголок. — а меня накажут. — тебе повезло, что за нами не увязались мои. — тихо прошептал Ватер уже куда-то в шею. — у нас очень проблемные родственники, да? — только у тебя Лами хорошая, а у меня никого такого и нет. — она просто девочка. — шляпник вздохнул, чувствуя крепкие руки у себя на пояснице. — Детка и Буйвол не отреагировали бы так спокойно. — м? Это кто? — это вторая часть семьи. Я с ними уже не так близко общаюсь, но они продолжают ко мне прикапываться. Особенно во время посещений больницы. — ты рассказывал про то, что у тебя кто-то уже очень давно лежит в коме, да? — мгм, он и на той фотографии. Единственной, которую мы сделали за неделю до того случая. Кора-сан, его так зовут. — странное имя. — не настоящее, но другое совсем странное. — Ватер осторожно ухватил губами мочку уха. — чувствую, если бы он увязался, он был бы ещё более настырным, нежели чем Лами. — ты на той фотографии ребёнок? — ага. — смазливый. — хихикнул Монки, обхватив руками шею мужчины, — а ещё вредный, у тебя лицо как изюм. — забросил ногу, осторожно падая весом. — с белой плесенью. Трафальгар потянул Луффи за кисть, чтобы оставить на ней влажный след от поцелуя. Мальчишка продолжал смеяться, ворочаясь в руках подобно червяку. Пуховик шуршал, создавая дополнительные звуки к их вздохам. — холодно. — младший затолкнул вторую руку за ворот пальто, ощущая лишь прохладу. — ты тоже замёрз. Обратно? — думаешь, они закончили, чтобы возвращаться? Ой, блять, хуйню выдал. — но я тебя понял. Да, пошли. Потихоньку. Взявшись за руки в кармане у шляпника, они медленно начали двигаться обратно по своим собственным следам, разбивая чёткие границы. Низ хрустел, блестел. Под деревьями зимний слой покрывался льдом, подтаявшим снежком, становясь плотнее. Чоппер, наверное, смог бы устоять на одном из таких. Но проверить это Трафальгар не решался. Солнце лизнуло окно, слепя правый глаз. Мужчина крепче стиснул юношескую ладонь, намереваясь не отпускать. Но другого мнения был сам мальчик. — всё, давай. Я хочу мандаринок! Дверь открылась со сложностями: Ло пришлось пару раз дёргать ручку, чтобы вытащить её, как пробку. Но войдя в прихожую, они тут же ощутили наливающееся тепло. Луффи осмотрелся — несколько крючков уже были заняты. Поначалу им было неудобно мёрзнуть в неутеплённом доме, потому ходили в том, в чём приехали. Присутствие верхней одежды в коридоре значило, что можно последовать примеру и повесить свою долю. Что парнишка и сделал, быстро спуская с себя экипировку и вручая её долговязому Трафальгару, который, в отличие от мартышки, мог повесить вещи без сложностей. Выбивая вторую, более тонкую, дверь с ноги, Луффи тут же умчался вглубь, сбивая всё на пути, как и пустые пакеты, так и ковры. С кухни послышался вздох девушки с рыжими волосами. — два кошмара вернулось, — ухмыльнулся Сабо, пихая второго брата локтём, пока тот нарезал хлеб. — ой. — мандаринов! Мандаринов! —шляпа обогнул стоящих на защите припасов Усоппа и Чоппера, тут же хватая сетчатый мешок и выуживая его прямо перед их носами. Быстро поменяв позу, тот рысцой бросился к лестнице на второй этаж. — чёрт!!! Мы лишились одного мешка! — ничего, главное, чтобы хотя бы три осталось! Смотрите в оба. — Френки прошёл мимо с двумя целыми ящиками шампанского и колы. — второму тоже не давайте права выпустить сюрпризов. — я вообще-то всё слышу, Робо-я. —Трафальгар нахмурился, всё же выхватывая одну стеклянную бутылку, игнорируя оклик. — если понадоблюсь, я наверху. — не ешьте много, аппетит собьёте. — Блондин вытянулся к выходу, чтобы сложить мусор. — проконтролируй кэпа. Монки чистил цитрусовые, слегка наклонив голову от напряжения. Его пальцы подрагивали, став целиком измазанными в соку. Под ногти забилась кожура, вызывая лёгкие болевые ощущения. В маленькой, узенькой комнатушке стойко встал запах. Ло вдохнул полной грудью, присаживаясь на пол рядом с мальчиком, отодвигая мешок себе к коленям. Изъяв фрукт, тот быстрыми движениями счистил оставшееся, освобождая оранжевую плоть. Сунул под нос мальчика, который тут же проглотил целиком, немного неаккуратно причмокивая пальцы. Они просидели так до тех пор, пока старший не заметил наполовину уменьшившийся мешок. Рядом лежала кожурка, семечки и альбедо, которое Ло предпочитал снимать. Тут же подняв мешок за завязку, он поднялся, чтобы трусцой сбежать вниз, где можно было завоевать телевизор. При условии, что он работает, конечно. Так было бы грустно остаться без кабельного в новогодний вечер, пройти мимо редко играющих программ. Ло можно было отнести к тому типу людей, что смотрели ужасы в такую снежную пору, или детективы. Но никогда, никогда не комедии, только не их. Что было абсолютно противоположно всей компании Шляпника, даже Робин и то выбирала «Один Дома». Трафальгар уже ступал по лестнице, когда оказался сбит веснушчатым братом. Завалившись на перила, он выронил из рук весь мешок фруктов, едва сохраняя шею на своих плечах. Пускай удар и показался меду сильным, второго это почти не коснулось. Эйс подставил руки так, словно готов был словить в случае чего, и Ло улыбнулся про себя такой интерпретации. Портгас замялся на месте, мнимым движением стирая влагу с носа, чтобы бросить тихое «звиняй». — как раз шёл вас звать на обед. — уже более громогласно заявил тот, поворачивая голову к выбежавшему Монки. — нет, однако ты, мартышка бессовестная, идёшь умывать лицо. — не-ет, — Луффи вытянул руки, чтобы обхватить своего парня за шею, стекая вниз на подобие желе. — я не хочу. Жрать! Еды! — Шляпа-я, пусти! Задушишь! И ты меня заляпал! — комично вытянув руки на манер утопающего, Трафальгар пытался перевести центр тяжести вперёд. — мы сейчас вместе идём в ванную комнату. Подхватив мальчишку под бёдра, тот опасно наклонился лицом к ступеням, едва ли не целуя под ручку. У Монки зачастило сердцебиение, и он поторопился обхватить своего парня ногами с обоих боков. Теперь спускаясь одним целым, они спешили к ванне. Хотя, разумеется, Ло хотелось бы поспешить и занять пульт, вместо того, чтобы минут десять проводить с Луффи в крохотном пространстве, стараясь убедить того в надобности мыть лицо, а не только ладони. Целовать липкие и кислые от сока губы намерений не было, но оно как-то не по его воле получилось. И как-то до мягкого, тёплого сжалось в груди с одновременным всплеском эндорфина и окситоцина в крови. Даже смущённый выкрик старшего брата не смог спустить накатившие чувства, переполнявшие голову мягкими облаками, давящими на затылок. В ванну им пришлось идти по отдельности. Шляпника старший брат закатал в рулет, сразу после того, как протёр свои костяшки об острую скулу студента меда. Луффи жалобно и слезливо скулил что-то под мышкой Эйса, особо не рыпаясь, но проявляя своё сопротивление в одном лишь хилом биении по спине кулачком. Мужчина потирал ушибленное место, корча угрюмое выражение с нотками вины. Лёгкое чувство эйфории не прошло, давая ощущение лёгкости и простоты, окрыления. Ло представилось на секунду, словно вот прямо сейчас он падает. Воображение не обмануло и у него взаправду закружилась голова, подобно тому, как она кружится во время быстрой потери энергии. Последнее сравнение привело его в ужас, и он поторопился всё-таки закончить дорогу на лестнице. На полу образовалась картина из разбросанных плодов. Из-за их яркого окраса в глазах у Трафальгара пошли мошки, ноги подводили, становясь какими-то подушечными. Открывая и закрывая свои веки, он пытался не потерять ускользающее сознание. «надо собрать мандарины» — одна мысль, — «надо сказать об этом носатому» — вторая. Шею начало ломать, а клонить в сон только сильнее. Без работающего мозга, Д. прошёл до дивана, чтобы грузно упасть лицом вперёд, спугнув присевших Сабо и Робин. Организм, почувствовав безопасность, незамедлительно растёкся в лужу. — Торао, Вам плохо? — подошедший Брук наклонился, чтобы заглянуть в лицо уснувшему, тактично тыкая в бок. — Торао? — не отвечает. — заметил блондин, ставя «Один Дома» на паузу в самом начале. — что это с ним? —кажется, обморок. — без лишней эмоции подтвердила девушка, опираясь локтём на подушку. — не переживайте, Сабо, с ним такое частенько. Чоппер! Собери мандарины у лестницы. С лёгким напевом «Let it snow!» костлявый пенсионер удалился из зала. На замен ему подошёл мечник, оглядываясь по сторонам так, будто потерялся. На самом деле, старший знал о дезориентации мохоголового, но надеялся на разнообразие компании на диване. Робин, отключившийся парень его младшего брата — не то, что нужно при просмотре его любимого «Один Дома» в Рождество. Ну, почти: Рождество — это натянуто, двадцать пятого числа оно там, в далёком. А сегодня они собрались просто заночевать на дому, Луффи празднует так со своей бандой, чтобы, собственно, с тридцать первое по восьмое отметить уже с родственниками. Сабо осматривал зевающего и уже чутка разгорячённого друга с пустым интересом, думая о совсем другом. — кажется, этого пора в постель. — Ророноа поднял брюнета за руку, оглядывая абсолютное отсутствие реакции. Тело двинулось так, словно это была игрушка. Спутанные короткие волосы разметались в разные стороны. — мда… Завихрень, сделай кофе! Нико помогла уложить будущего врача аккуратнее: голову на подушки, туловище на ковёр. Диван — всё же слишком святое. Луффи быстрее света шмякнулся подле Трафальгара, стискивая свои ноги в объятия. Весь мокрый и блестящий, с влажным воротом и жмурившимися глазами из-за вечно скатывающейся воды. Он грустно уставился на спящего, всем видом угрожая Эйсу опасностью и обидой. — это из-за тебя. — буркнул младший, сминая штанины в пальцах. — теперь он проспит всё. — я один раз ему в честную врезал, — Огненный кулак развёл руки в сторону, оставаясь нетронутым провокациями. — а нечего передо мной было этим заниматься, оба обалдуя. Дебилы. — а что случилось-то? — веснушчатый упал задом обок Сабо, спросившего это так непосредственно. — ты же не врезал ему просто так, верно? — мы поцеловались, а он истерить начал. — непринуждённо бросил Монки. — махина-наседка. Робин захихикала себе в ладонь, пока как Зоро предпочёл удалиться прочь из комнаты куда-нибудь на кухню. К алкоголю или бровастому, потрепать нервишек. Блондин выронил из рук пульт, на минуту уходя из настоящего себе в думы. Спустя секунду он готов был пнуть лежачего, но стал удерживаемым Луффи самолично. — Шляпа моя! Только посмей, Сабо, я обещаю, что никогда тебя не прощу и все праздники просижу как можно дальше от тебя! Ты меня слышишь, верно?! — Монки покраснел щеками, ушами и шеей, пытаясь сдержать напор своего брата. Вскоре пошёл и пот, отчего руки стали держать менее способно. — Усопп, помоги мне! — не ввязывай меня в это, Луффи, — крикнул длинноносый, возникая в проходе с сетчатым мешком. — что такое? Эй! — он поторопился схватить блондина за плечи, отводя в бок. В итоге они сбились в сторону, падая тремя людьми в кутерьме, под ноги уснувшему, человеческим клубком. — прекратите! Ему ещё зачёт сдавать! Он с Чоппером мне с этим дерьмом прожужжали все уши, я не мог же терпеть это всё зазря! Дай мне тогда хоть самому его убить! — Усопп, уведи его на кухню! — запыхавшийся младший Д. выбрался из кургана, пиная ковёр под собой. — я забираю хищную принцессу наверх. — и тут же схватив старшего за ногу, уволок от дивана, в коридоре подхватывая под колени и шею. — кофе, — бросил Зоро, оглядывая топающего по лестнице друга. — а я раздобыл шампанское, сморите. Луффи шёл вслепую, стараясь определять ширину коридора чистым ощущением пространства — на улице уже опустились сумерки, кутая всё в яркий оранжевый свет солнца, который плохо освещал узкие коридоры здания. Видя перед собой луч, выбивающийся из приоткрытой двери комнаты, занятой ими прежде, Монки сделал ещё шаги, ощущая твёрдый и плотный ворс ковра под пятками в серых, чуть не чистых носках. Пыль стояла плотной стеной, стоило войти. На каждом объекте её было более чем слишком, и младший чувствовал себя странно от того, что обращал такое острое внимание. Встряхнув головой сразу после, как положил своего парня на заправленную постель, он подумал, что можно сжечь время в творчестве. Нарисовать что-нибудь на порошинке: приходила в голову только идея о русалке и рыцаре. Русалка, как говорил Френки, наполовину рыба, наполовину женщина; а рыцарь, обвёрнутый фольгой, как уже представлял Усопп. Выводя кривые линии, мальчик посматривал на Ло краем глаза. Паренёк заприметил движение сбоку. Переместившись на корточках к кровати от тумбочки, Д. высунул голову, встречаясь с измученным и потерянным взглядом серых очей. У его мешков уже росли свои мешки, окрашивая щёки до середины в фиолетовый — эстетически это никаким образом не мешалось, у Шляпы не было даже мыслей о том, что нечто подобное могло вызывать дискомфорт. Только редкое волнение за здоровье. Цветущий некоторой тоской в разрезе — и Луффи загрустил, вникая в глубину. Потянувшаяся татуированная рука отвлекла от мыслей, притягивая к себе за затылок. Трафальгар смотрел в бездонные дыры, разбирая своё лицо в отражении. Соприкоснувшись носами, оба поймали мурашки. Тёплое дыхание описывало потрескавшиеся губы, и Луффи поджал их. Ватер склонился, примыкая к ним с поцелуем, лёгким, будто срывал губами лепесток с цветка яблони. Мягко и тепло. — мне не жаль. — вымолвил Ло, саркастично улыбаясь. — давай останемся здесь? Я не хочу смотреть комедии. — всем по душе «Один дома», Торао. — шляпник положил свою мохнатку на плечо мужчины. Размеренное движение груди успокаивало. — у тебя нет выбора, мы всё равно спустимся пожрать. — но, Шляпа-я, я не хочу смотреть комедии. — уже более глухо повторил мужчина, переворачиваясь на живот. — Торао. — не хочу. Ло обхватил Луффи за торс, прижимая к себе в неудобном для второго положении. Мальчишка пытался отвести чёрные топырящиеся волосы от себя, рукой отталкивая вбок. Чуть влажные, густые на ощупь — пропахшие антисептиком, но сохранявшие нотки корицы. Вскоре агрессивные толчки сменились на поглаживания, хватка на пояснице ослабла, позволяя дышать свободнее. — я не останусь здесь. Они оба были теми ещё баранами — Ло знал это, а потому лежал пластом, наслаждаясь сумеречным временем в закрытой комнате с любимым человеком. Даже если этот человек потащит его позже смотреть нелюбимые комедии, есть вкусную еду и терпеть нетерпящих его личность братьев. Даже если так. Трафальгар всё равно продолжал лежать с прикрытыми веками, игнорируя просьбы Монки наконец спуститься. — там еда остывает, Торао. Нам салатиков не останется, пошли скорее. — ещё немного. Луффи насупил взглядом, пытаясь побороть давление старшего — одновременно недоумевая лености медика. Как можно было отказываться от еды, если даже перекуса не было с самого утра? Мандарины не считаются, да и тех Ло не сильно много съел, предпочитая большее количество отдавать ему. Начиная гневно сопеть, Монки завалился задом на живот мужчины, с мрачным удовлетворением выслушивая жалобный стон боли и просьбы слезть. Пару раз потопал ногами, добившись освобождения — и быстрыми шагами вышел из комнаты, оставляя наедине опустошённого и уставшего Ватера. **** Праздничный стол как-то не врезался в память парней: Ло мог вспомнить только неблагоприятные подглядывания в свою сторону — ставшие столь непривычными за то недолгое время сношения дружеских связей с компанией Луффи — скорое исчезновения всех мясных закусок в первые минуты и не хвативших на всех фаршированных перцев. Сам беспредельщик весело улыбался, подогревая под собой поверхность стула, осознавая только лёгкую горечь во рту от овощей и приставшие куски мяса между зубами. Им было весело — и это главное. От вспыльчивого Эйса избавился Ророноа, предложив соревнование, и, разумеется, одержав победу за-ради кэпа. Сабо вдвое внимательно влился в разговор с Робин и Бруком, пропадая с радаров так, словно упился в зюзю. Трафальгар тоже исчерпывал запасы алкоголя, стараясь обогнать в этом рыжую, при всей своей мудрости глупо гоняясь за мнимой надеждой однажды перепить беспроигрышную победительницу. Даже захмелев до пены в ушах и искрами перед глазами, всё продолжал опрокидывать в себя стакан за стаканом, чтобы уже завтрашний он ругал его нынешнего. Шляпник следил за более или менее привычной картиной: его друзья, братья, а ещё Торао — все вместе справляющие не наступивший праздник. В шумном, большом сборище людей со слишком разными характерами и увлечениями. На фоне играла уже пресловутая третья часть комедии; никто уже не слушал потерявшие всякую черту шутки, картинки сменялись одна за другой — в беседе Френки и Усоппа Луффи мог расслышать предложение поменять канал на другое, Чоппер подхватил эту идею — но только одно лишь но: отсутствие пульта на своём месте. Трафальгар склонился ближе к тому стулу, на котором просиживал штанишки Шляпник. Приложил ухо к плечу, встречая яркую реакцию на резкий запах перегара. У мужчины перед глазами всё косило и плыло, сложно было удержаться на месте, когда весь мир выскальзывал из рук — даже если он продолжал вполне трезво понимать, что шатает именно его, и что со спиртным он явно перебрал. Касание чужих, холодных пальцев показалось божественным, сразу расслабляя несколько десятков мышц. Возможно, он даже слишком перебрал, не разбирая слов, выроненных мальчишкой. Но, с другой стороны, вот так лежать и чувствовать прикосновения — не самое прекрасное? Чуть отдыха и перерыва, у него слишком много запарок со сменной в праздничные дни. Луффи поглядывал на окружение до усталой боли растягивая кожу на лице в улыбке. Передача на ящике в кои-то веки сменилась: сначала на что-то безымянное, а после на беседы шумных артистов со смазливыми лицами, новости; остановились они на выборе мультсериала, вечернего показа. Положив пульт под телевизором, Френки запрыгнул на диван, открывая новую бутылку колу — мальчик тут же ощутил надобность сделать какао. Едва не сорвавшись с места, он вспомнил о привычной тяжести на плече — на нём сейчас Ло, поэтому так просто сбежать сделать себе любимый горячий напиток не выйдет. Ударившись в размышления, он сделал попытку выбраться — как же ему иногда всё-таки мешалась какая-то непонятная приставучесть Трафальгара в редкие, неподходящие моменты. Надувшись подобно шарику, Луффи дёрнул за рукав смеющуюся в кулачок Нами, жалобно заглядывая в лицо: пухлые щёчки и щенячьи глазки — один из самых действенных способов, даже Воровка едва ли могла устоять. Та лишь деланным безразличием чуть склонилась к застрявшему в тяжёлом положении. — какао хочу, Нами, — протянул Монки, ещё больше дуясь. — принеси мне немного, пожалуйста. Прошу. Сложив ладони вместе, он ещё некоторое время трепал нервы рыжей, пока та всё же не согласилась сделать малому какао. Сжалилась, оставляя шампанское в покое. Ушла, размахивая своими локонами, прямиком за Санджи на кухню — где он всё ещё доделывал блюда, пытаясь закончить всё до полуночи. Наверное, блондин был единственным, кто следил за временем в этот день. Даже Трафальгар где-то успел снять свои часы, как заметил Монки, разглядывая худую и бледную кисть на бедре. Тонкие пальцы, ровные линии тату — Луффи вначале их знакомства тоже думал себе такую набить, но вскоре передумал. «король пиратов» как-то не вмещалось на костяшки, даже с его идеей набить это используя не только руки, но ещё и стопы. Никто не одобрил, только Ло чуть хитро улыбнулся, обещая, что найдёт место, куда это вставить. Иногда его посещало это воспоминание, и внутри всё мягко съёживалось от нетерпения. Девушка принесла поднос, помогая повару устроить где-то кружки. Одну передала неуёмному кэпу, устраиваясь на своё прежнее место, где обыграла хирурга. Взялась за бокал шампанского, намереваясь допить, но не успела преподнести к губам, как стекло вылетело из рук, сталкиваясь со столом, расплескивая содержимое в несколько тарелок. Ло неуклюже извинился, будучи не в состоянии координировать свои действия. Нами только тяжело вздохнула, подбирая свой бокал — это знак, что шампанское лучше уже не пить, иначе, далеко не в скором времени, можно уподобиться зачахшему медику, который спешил поскорее скрыться в туалете. Трафальгара всегда рвало самым первым, зато после он довольно долго держался в хорошем состоянии, пока не начинал второй заход по глупым причинам. Луффи ухватился за кружку с какао, одновременно с подошедшим Тони. Стукнувшись напитком так, словно там было саке, они поздравили друг друга с не наступившим празднеством, абсолютно радостные. А потом пришёл посеревший всем видом Трафальгар, цепляя наручные часы к месту, следя за временем. По тому, как морщился его лоб — уже было около восьми или чего-то подобного. Ло всегда становился более хмурым, стоило часам пробить за шесть вечера — и причина всегда оказывалась такой глупой, что стало каким-то развлечением. — отчего дуешься? — уже девять, а я всё ещё не всучил тебе подарок. — вякнул брюнет, обходя стол стороной, чтобы взять какао и занять полдивана. — мне завтра ещё доклад делать, хотел лечь пораньше. — ты же шутишь? — спросил Усопп, убирая ногу с подушки, на которую облокотились. — тебя никто раньше четырёх утра не пустит спать, я уже молчу о том, во сколько мы вообще будем собираться выезжать. — мы забронировали только на сутки, — прервал Ло, пытаясь сосредоточиться на истории в телике. — нас отсюда будут гнать палками ровно в три. — или же наши мастерские ораторы протянут время до всех шести вечера, кто знает? — пожал плечами длинноносый, возвращаясь к плетению из мулине. — не бузи, вовремя никак не успеешь, мне тебя даже жаль. Ло просто молча кивнул, вслушиваясь в торопливые шаги. На него запрыгнули сверху, резво, проворно, привычно придавив нехилым весом. Правда, молоко расплескалось на плед, но кому какая разница. Вылизав с руки какао, Трафальгар ткнулся лбом в лоб мальчишки, чьё хихиканье много мешалось — из-за судорожного сокращения диафрагмы их обоих трясло, и напиток расплескался только больше. — что за подарок? — с искрами в глазах несдержанно протараторил он, обхватывая фигуру полсонника. — ну Торао, не тяни резину. — сколько захочу, столько и буду тянуть, — промявкал Ло, приканчивая остатки какао с невозмутимостью. — давайте всё-таки какой-нибудь ужас… — ты же спать пораньше хотел, нет? — выгнул бровь Усопп, помогая себе зубами подвязать ниточки. — и не говори, что крики помогают тебе спокойно уснуть. Ватер промолчал, откидываясь на подушку, зажимая в руках тонкое тельце Луффи. Как же хорошо, что надоедливые старшие братья наконец отстали — и, походу, чуть привыкли. Ло надеялся на это: к нему быстро привыкают, даже если изначально хотели драк. Когда начали пускать субтитры, Чоппер издал самый первый зевок, перекочевавший на лица всех остальных, даже наконец принёсший отбивную Санджи. Монки исчез сразу же, словно его и не было на диване, и медику оставалось довольствоваться осевшим теплом на груди. Достав из кармана махровую коробочку, он протёр её пальцем. Ни пылинки, только приставшая ниточка. Его вновь одолела ленивая мука, покуда все покинули диван. В желудке у него пустовало, но не в силу было поднять и головы, потому он не менял своего положения. Только рассматривал подарок, поворачивая его одними пальцами, воспроизводя в памяти облик содержимого. Немного хватала тревога, сковывающий брюшину страх. Всевозможные «что если» отметались в сторону. Они это проходили, о Луффи и о его реакциях не стоит даже догадок слагать — дело максимально бессмысленное. Хотя внутри всё равно чувства стреляли порохом, выбивая из колеи и делая самого Трафальгара ещё более уставшим, заставляя лениться более, чем было прежде. Спрятав в карман коробку обратно, он вздохнул. Бессмысленно. Луффи выскочил неожиданно — немного испугав мужчину своим внезапным появлением. Без лишних слов ухватил чужую голень, потянул на себя, и Ло не успел моргнуть, как оказался ковре с больной спиной. Его поволокли по полу. Ватер чувствовал, как собирает весь сор, но лишь молчаливо мирился, вскоре находя себя за столом с вилкой, зажатой в ладони. Мясо вышло очень хорошим, нельзя не похвалить пекущегося весь день и вечер на кухне Винсмоука — его заслуга весь ужин. Ло уважительно кивнул, думая о том, что стоило бы сказать, когда придётся подняться и подарить это несчастье его парню. Хотелось и в самом деле просто всучить и уйти гулять на улице под снежным валом. Но снега не виделось, как и возможность развития этого варианта. Нет, это безответственно. И даже если Луффи его примет любым, то лучше не показывать себя с худшей стороны его братьям. Вяло поглощая поданное, он думал и размышлял, теряясь в дымке своих дум, не замечая бдительного взгляда. — Торао, кушай больше. — мальчик пододвинул тарелку с забрызганными шампанским нарезками. — кушай. — Шляпа-я, я хочу тебе кое-что сказать… с глазу на глаз. — Трафальгар нервно почесал свою бороду, оглядывая лестницу, замечая лежащий в углу у шкафа мандарин. — пошли? Луффи кивнул, тут же подрываясь с места. Старший, пускай и предложил, но подошёл чуть позже, чтобы сначала подобрать мандарин, а после чмокнуть в щёки Шляпника. когда наедине, можно было и просто молча всунуть свой подарок. Коробочка казалась на фоне его руки маленькой, но стоило ей попасть на ладонь Луффи, так сразу, будто поменяла свои размеры. Трафальгара даже накрыла паника на полсекунды, когда ему подумалось, что вещица могла оказаться великой. Но сразу было откинуто, размеры он брал с самого Луффи, а не с себя. Он прикрыл в веки в некотором страхе увидеть отрицательную реакцию, и не смог заставить себя их раскрыть даже после того, как раздался едва уловимых вздох. Только тёплые руки, обхватившие шею предали ему сил. Обняв в ответ, он позволил проскользнуть улыбке. — в студию я тебя уже записал. Что думаешь о двадцать восьмом числе? — касаясь своими усами нежной кожи скулы, Ло не мог сдержать усмешки. — хотя выбора у тебя нет. Заодно набьём татуировку. «Король Пиратов» сделать на ключице, что думаешь? — звучит как замечательная идея. Интересно, как сильно меня прибьёт дед? — младший захихикал, смущаясь ощущений. — буду ходить таким же пришпиленным, что и ты. — у нас они совсем разные. — мягко прошептал Трафальгар, зарываясь всем своим лицом в изгибе плеч. — надеюсь, что не так сильно. Тебе понравилось хоть? — а по мне не видно? Монки Д. Луффи вернулся к столу уже до ужаса довольным и счастливым, идя рука в руку с угрюмым будущим врачом. В кулаке была зажата махровая коробка с золотыми гвоздиками. С огненными опалами.