Ненавижу

Земля уходит из под ног. Гнев перемешался с отчаянием в единую субстанцию, заставляя чувствовать, как неведомая сила крепко сжимает горло. Глубокие темно-карие глаза смотрят на него сверху вниз, стремясь сжать его в землю, прогнуться под тяжестью взгляда и склонить голову. Серые глаза ищут в округе любой другой силуэт, лишь бы не встречать могильный холод и тьму в чужих глазах. Будто острое лезвие ножа приставили к горлу. Вот-вот им резко надавят и резко проведут, оставив бездыханное тело парня лежать на асфальте, но вновь и вновь он лишь встречается с, несущим смерть, холодом в темных глазах, оставаясь стоять на месте, удерживаемый сильной хваткой двух охранников. Тонкие губы кривятся в слабой улыбке, что совсем не веет чем-либо положительным. Язык не поворачивался и буквы произнести, тело онемело и потеряло положенную температуру, резко упавшую вниз. Все всплески эмоций невольно заперли в клетке, не оставив и шанса на побег. Бессильно склонилась голова, словно принимая неизбежно летящее лезвие гильотины, рвущейся отсечь её с плеч. Серые глаза впились взглядом в пыльный асфальт. - поехали. - в приказе эхом раздался низкий тембр Якона и парень, крепко удерживаемый телохранителями отца, невольно, еле передвигая ноги, зашагал к большой черной машине, не поднимая более головы. Стук трости разлетается по округе, но крепко впивается в уши, будто находится совсем рядом с лицом. Неистовый холод пробегает по спине, заставляя мелко дрожать от каждого шага, сопровождаемого непрекращающимся стуком. ... Дорога не показалась долгой, пролетев перед глазами. Все время в машине и самолёте в голове бушевал ураган разных мыслей, но парень не мог и звука выдавить, смотря куда угодно, но только не на отца или Томаса. Наконец они вновь сели в машину, что ждала их у аэропорта. Знакомые улицы города Осло мелькали за окном, но не было никакой радости от возвращения на родину. В этот раз отец ехал отдельно, оставив двух парней наедине с охранником и водителем, что сидели на передних сиденьях, отделяемых перегородкой. Ларссон давно привык ездить куда-либо под охраной в машинах отца, но сейчас эти стены давят необычайно сильно. Пространство с каждой минутой кажется все меньше и меньше, в конечном итоге не оставляя места совсем. Час, а может и намного меньше или больше, прошел. Торд не имеет понятия времени, прибывая в мире вечно изнуряющих мыслей. По стеклу бьют капли дождя, что совсем не слышимы для парня. Не так давно они съехали с трассы на узкую, неровную дорогу среди деревьев, что редели по мере продвижения. Пальцы мелко подрагивали от накатившего холода, терзающего все тело. Невидящие серые глаза вглядываются в даль, силясь отыскать свет во тьме, поглотившей все естество Ларссона без остатка. "Я виноват во всем этом." - в сознании всплывает образ Томаса. Он по обычаю нахмурен, но так дорог сердцу. - "если бы меня не было, он смог бы спокойно жить дальше" - Не твоя вина, не твоя. - шепчут на ухо, затмевая все звуки вокруг. - оглянись, в чем ты виноват? - тот же ласковый голос, что он так часто слышал в детстве, будто совсем рядом. - разве ты хотел всего этого? - лишь на мгновение он замолкает, будто человек произносящий эти слова, собирается с мыслями. - ты жаждешь лишь понимания, а они не осознают этого. Они не хотят понимать тебя, стараясь подстроить под себя. Родной отец никогда не принимал тебя таким, какой ты есть, почему ты веришь, что они примут тебя? Только мама по настоящему любит тебя. Только с мамой ты получишь то, чего так страстно ждёшь. - этот человек будто ухмыляется, стоя позади. - тебе нужно избавиться от всех них. От отца, друзей дяди. Только тогда ты получишь что хочешь. Ты наконец останешься с любимой мамочкой. Только послушай совета мамы и твой отец сгорит в адских муках, под присмотром бесов, а твои друзья и дядя попадут в рай, где смогут вздохнуть свободно. Ты же так хотел этого. "Но.. я бессилен и ничтожен. Я не могу пойти против отца" - в страхе бешено заходится сердце. Холодный пот стекает по коже, пальцы немеют. Перед глазами отчётливо виден лишь образ возвышающейся над ним фигуры, чья осанка непоколебимо ровна, словно натянутая струна. Она скрыта во тьме, не различить личности этого человека, если не видеть, будто по трафарету, выведенный образ его во снах, стоящего по среди гостиной, держащего пистолет, с каплями крови на лице. - "он убьет тома, Эдда и Мэтта, Патрика и Пола, а потом придет за мной. Я ничего не смогу сделать. Он убьет их так же, как убил тебя, а я ничего не смогу сделать, потому что я - ничтожество. Я не могу пойти против него." - в руках у этого человека лишь сделанная на заказ трость, что с каждым соприкосновением с твердой поверхностью под ногами, словно отсчитывает секунды до прекращения работы сердца в груди. - это он тебе так сказал? "Это ясно, как белый день. Я ничего не могу сделать, сколько бы не старался. Он все равно нашел Тома и я не мог уберечь его. Он чуть не добрался до Эдда и Мэтта, если бы не Клео с Росиль, но не я. Я ничего не сделал и не могу сделать." - кто-то будто перекрыл доступ к кислороду и его становится катастрофически не хватать. Вдыхает все чаще, равно выдыхая. - "он избавится от всех. Не оставит мне и шанса взглянуть на них в последних раз, выколов глаза. Он оставит меня калекой, чтобы всю жизнь помнил то, что я натворил. Его не остановить. Он безжалостен и жесток, он не остановится не перед чем. Стоит мне сделать хоть вдох неверно и мне выстрелят прямо в грудь." - под ребрами начинает колоть и пальцы сжимают красную ткань свитера в том месте. Боль усиливается с каждым вдохом, она неистова, словно смерч. Её не прекратить. - "я не спасу их. Умру и оставлю их на растерзание отца. Я бесполезен. Бесполезен. Не могу позаботиться даже о себе, почему я решил, что спасу их? Почему я поверил в то, что смогу помочь им избежать неизбежного? Я - ничто против него. Я не справлюсь!" - живот скручивает в тугую спираль. Надоедливый ком застревает в горле, будто намерено. Он не выходит и не уходит, оставляя лишь тошнотворные ощущения. - послушай маму, сынок. Тебе придется убить отца, иначе твои друзья, пострадав, не попадут на небеса, будучи проклятыми. "Я ничего не понимаю.. о чем ты говоришь? Это бессмысленно. Разве я не должен убить отца, что бы спасти их от смерти? Раньше ты говорила именно так." - в секунду дышать становится чуть легче. Подсознательный страх скрывается за медленно вновь растущими стенами ненависти к родителю, что принес боль. Замешательство способствует отступлению нахлынувшей паники, готовой растерзать и не оставить малейшего кусочка дрожащего тела. - сынок, ты же и сам понимаешь, что никто, кроме мамы, не примет тебя. Твои проблемы не только из-за отца. Да, он виновен и заслужил смерти, но и они виновны в том, что не хотят принять тебя. Тебе нужно избавиться от всех них, чтобы получить спокойную жизнь. Чтобы остаться с мамой. - голос до того нежен, что хочется беспрекословно верить ему. Погрузиться в него с головой, не слыша вокруг более ничего. Но Торд дёргается, закрывая уши. - я не хочу оставаться только с тобой! Уходи! - сгибается пополам. Онемевшие пальцы путаются в волосах, а веки с силой прижимаются друг к другу, пряча мир от глаз. После долгого молчания, напрягать голос, срываясь на крик, оказалось не лучшей идеей. В горле начало саднить. Ком, ранее не желавший никуда исчезать, вдруг испарился, позволяя вдохнуть полной грудью. Без конца ревущий мотор замолкает. Движение прекращается. Охранник открывает дверь рядом с Тордом, выйдя из машины. Парень медленно поворачивается к нему, будучи все ещё согнутым пополам. Его глаза налиты не поддельным страхом. Потеряно они бегают по черному костюму на мужчине. Холодный ветер обдувает его щеки, играет с локонами волос, заставляет дрожать сильнее. - вытаскивайте их от туда. - до ужаса знакомый голос раздается где-то за, перекрывающим вид из машины, мужчиной-охраником. Пальцы сильнее сжимают крашеные волосы, будто собираются выбрать их с корнем, оставив проплешины. Его тело словно замуровали в статую. Не пошевелиться. Рывком тянут из машины, схватив за руку. Лишь благодаря тому, что его удерживают, Торду удается сохранить равновесие и не повалиться бессильно наземь. Перед глазами расстилается бескрайнее поле, где смешались грязь и подтаявший снег. Луны на ночном и непроглядном небе не увидеть, лишь свет фар озаряет кромешную тьму, что так и манит забыться в ней. - сын. - словно гвоздем пронзая грудь, вытаскивают парня из мимолётного забвения. Отец предстал перед ним, по обыкновению сравнивая с землёй темно-карими глазами. Вновь в голове всплывает образ закопанного в земле бездыханного собственного тела. Перед ним бросают Томаса, что падает на колени, склонив голову, будто приготовился к казни. Торд чувствует как сгибаются колени под собственным весом, невидимые оковы тянут его к земле, туго стянувшись на шее, перекрывают воздух. Его словно парализовало, любая часть тела отказывается двигаться. Под пристальным, полным отвращения, взором отца внутри все горит черным пламенем, поглощая без остатка.В ушах отчётливо слышно ускорение биение сердца пополам с судорожными вздохами. Это заглушает остальные звуки вокруг. Серые глаза уставились на согнувшегося Томаса, что отдалялся с каждой секундой, пропадая во тьме. - Видишь? - ласково шепчут на ухо. Вокруг вдруг возникает звенящая тишина, которой лишь мягкий голос расплывается эхом. - он делает тебе больно. - невольно парень переводит взгляд на статную фигуру отца, что молча наблюдает за сыном. - разве не ты кричал, как ненавидишь его? Разве не ты хотел собственноручно отсечь каждую часть его тела и скормить голодным псам? - обжигающе холодные ладони касаются плеч. - это твой шанс. Очнись и начни действовать, сынок. Не ты виноват во всем произошедшем, а он. - морозное прикосновение тает, оставив шлейф мурашек, разбросанных по телу. - убейте его наконец. - тяжёлый голос отца раздается будто под толщей воды. - а ты, сын, наслаждайся зрелищем - привиться ухмылка на его губах. Насмехаясь темно-карие глаза заглядывают в самую глубь души. В груди все сжимается в тяготящий ком. Торд вздрагивает, прикусывая себе язык. - убей его, убей, родной мой. Небеса благословят тебя за столь добродетельный поступок. - вновь шепчет ему голос. Перед глазами, словно призрак, появляется родной образ матери, что он видел в детстве. Она улыбается ему теплее солнца в летнюю пору. Её бархатные пальцы скользят по замёрзшей щеке, успокаивая как никогда прежде. Силуэт словно светиться в непроглядной мгле, становится светом в конце бесконечного туннеля, даря надежду и уверенность. Обрамление пышными ресницами, раскрывается веки, являя светлые серые глаза. - убей. Отомсти за маму. - мягко шепчет она, исчезая, будто её и не было здесь. Торд и не замечает как перестал дышать. Это казалось не нужным, как и моргать. Не смыкая век, он смотрит на отца, чувствуя как закипает кровь. Рвущиеся на волю эмоции, разрушают клетку, в которую насильно были посажены. Они беснуются, создавая невообразимый ураган, во главе которого стоит чистая, ничем не прикрытая ненависть. Словно огонь она распространяется по телу мешаясь с кровью. Точно что на автопилоте, Торд поворачивается к держащему его охраннику и свободной рукой, четко находит нужный футляр под пиджаком. На счастье он был открыт и черный пистолет без проблем попадает в руки Ларссона. Не колеблясь перехватывает его поудобней, снимая предохранитель, и вплотную приставляет к плечу мужчины, нажимая на курок. Он ослабляет хватку и хватается за ранение, отступая назад. Парень прицеливается и выстреливает в грудь, дабы охранник больше не смог встать. Он поворачивается к отцу, направляя на него дуло пистолета, а тот и не думает уходить, продолжая усмехаться глядя в серые глаза, в коих горит огонь. - ты не пил таблетки. - сухо произносит Якон, но слова его теряются в оглушающем крики боли, доносящимся со стороны. Мимолётный взгляд. Бездна. Она тянет его на дно, душит, ломает кости. Томас, согнувшись, хватается за подстреленное плечо. Его лицо корчится от боли, темно-бардовым окрашивается синяя толстовка, кровь стекает по пальцам. Черный пистолет впивается в руку. Коктейль эмоций беснуется в душе, превращаясь в импульс, что даёт непоколебимо нажать на курок и выстрелить в голову тому, кто посмел ранить Риджуэлла. - неужели ты решил пойти против меня, ради какого-то заднеприводного? - отец не сдвинулся с места, наблюдая за действиями сына. Интонация предложения, будто давящая атмосфера, заставляет звенеть в ушах, голову болеть. "Что я делаю?" - сознание выходит из спящего режима, открывая полную картину перед глазами. - "я не могу пойти против." - со злобой смотрит на него отец, Томас кричит от боли, пара тел бездыханно улеглись на земле, несколько черных автомобилей подъезжает, из них выходят телохранители, направляя пистолеты на Торда. - " я ничего не могу без него. Его нельзя убивать. Я. Я.." - неожиданный оглушительный взрыв безжалостно выдергивает из мыслей. С невообразимой скоростью вспыхивают языки пламени, охватывающие машину, из которой вышел ранее Якон. Она привлекает внимание только подъехавшей охраны, что тут же в растерянности метают взгляды то на пламя, то на босса. - Торд! - пронзительный крик заставил дернуться и отвезти взгляд от отца. Томас все так же хватается за плечо, брови изогнулись домиком, черные глаза блестят от оранжевого света огня со стороны. Серые глаза теряются в беспомощном образе парня, омерзительно насмешливый голосок нашёптывает что-то в ухо. - помоги, Чертов козёл! - он надрывает голосовые связки, слеза катится по щеке, оставляя мокрый след. Резкий вдох приводит в чувства, напоминает, что нельзя стоять, нужно действовать. Вновь переводит взгляд на Якона, тут же метнувшись к его колену. Рука с пистолетом слегка опускается, палец жмёт на курок. Свинцовая пуля пронзает коленную чашечку. Не дав отцу прийти в себя, без раздумий подбегает к, занимающему все сны и фантазии, парню. Хватает под руку, закидывая ту на свое плечо, и крепко сцепляет пальцы на талии, помогая передвигаться. - бежим. - придерживая Томаса, в быстром темпе шагает к машине, в которой их привезли сюда. Отворив заднюю дверь, усаживает на сиденье Тома и, быстро закрыв его, стрелой влетает на место рядом с водителем, пользуясь его смятением и охраны отца - трогай. - захлопнув за собой дверь, приставляет дуло пистолета к голове мужчины за рулём. - едем в Drøbak - приняв свое положение, водитель завел мотор и тронулся с места, каждый раз нервно сглатывая от звука пуль, впивающихся в металл, из которого сделано авто. Не отводя пистолета от чужой головы, Торд наблюдал за отцом, которому активно пытались предоставить помощь, но он не сильно то торопился избавится от свинца в колене, следя за уезжающим транспортом. ... - К-куда именно нужно ехать? - мужчина пристально следил за дорогой. Голос его дрожал, а кадык то и дело дёргался, от постоянного сглатывания слюны. Ларссон опустил руку с пистолетом чуть ниже, как только они выехали на оживленную трассу, но дуло продолжало смотреть на водителя. - закройся, шестёрка. - вытянув руку, пистолет коснулся чужого бедра и мужчина, дернувшись, умолк, не желая больше кликать на себя беду. " Черт, если нас заметит полиция, будет сложно свалить." - приметив машину госслужащих в потоке, отвернулся от окна, смотря под ноги - " все они подкуплены, а значит тоже будут нас искать, если отцу это так нужно...бля. " - повернулся к прижавшемуся к сиденью мужчине, смеривая взглядом. - " в любом случае, нужно от него избавиться, как можно быстрее. " - глянув в лобовое стекло, приметив виднеющийся впереди съезд с дороги в лес. - мы сворачиваем. - он указал пальцем на нужный ему путь. И слова не сказав, мужчина перестроился. Вскоре они съехали с дороги. Прохаев не большое расстояние, Ларссон велел свернуть в лес, а уже там они остановились. - телефон. - коротко указывает он, протягивая свободную от пистолета руку. Мужчина среагировал не сразу, но, поняв в чем дело, тут же начал искать гаджет по карманам. Как только водитель отдал средство связи, Торд убрал его в карман и вышел из машины. - выходи. - командует, направив дуло пистолета на водителя, как только открыл дверь рядом с ним. - ч-что вы собираетесь делать? - запинается он, покидая водительское место и подняв руки в примирительном жесте. - иди вперёд. - не обращая внимания на вопрос, следует за подчинившиися мужчиной, упирая дуло меж его лопаток. Пройдя подальше от машины, они остановились. - пожалуйста.. - слова утопают в оглушительном звуке выстрела. Не способный продолжить мысль, мужчина безвольно падает лицом наземь, пачкаясь в грязи и собственной крови. Холодно окинув взглядом картину перед собой, Ларссон достал чужой телефон из кармана, а вместе с ним и свой, почти разряженный. Присев на корточки, положил их стопкой на землю. Посмотрев на пистолет в своей руке, достал магазин, проверяя количество оставшихся патронов. " Один.. пять.. десять.. тринадцать. Не дурно. Продержимся ещё какое-то время, но было бы лучше приобрести ещё что-нибудь.. черт. Лучше просто сломать телефоны, иначе пропадем. " - вернув магазин на законное место, убрал пистолет под свитер, под пояс джинс на спине. Прихватив с собой телефоны, поднялся на ноги, и подошёл поближе к широкому дереву. Кинув в его ствол один из гаджетов, проверил работоспособность. - "хах, сломал. " - усмехнувшись, бросил повреждённое устройство в сторону, приступая ломать второй. ... - где ты так долго шлялся? - осуждающе, Томас посмотрел на Ларссона, что только что открыл напротив него дверь, из под лобия, держась за плечо. - как рука? - Торд, нахмурив брови, смерил спутника взглядом. - замечательно, хоть сейчас на руках ходить буду. - закатив глаза, отвернулся к окну. - очень смешно. - фыркнув, направился к багажнику. Отворив его, осмотрел то не многочисленное содержимое, что там валялось. - "только огнетушитель и запасное колесо?" - не собираясь так быстро отчаиваться, решил залянуть подальше. - ты серьезно решил за меня сейчас поволноваться? - спустя небольшое количество времени, серые глаза зацепились за небольшую белую коробочку где в углу. - я решил поволноваться за тебя уже давно, не заметил? - содержимом коробки имелся скудный, но очень нужный арсенал: эластичный и универсальный бинт, перекись, пинцет и ножницы. Легко улыбнувшись, прихватил с собой аптечку и захлопнул багажник. Вернувшись к пассажирским местам, залез в салон и сел рядом с Томом. - если бы ты волновался, не втянул бы меня в свои проблемы с отцом. - продолжая негодовать, Томас отодвинулся поближе к двери подле себя. - откуда я знал, что да мной не только следят, но и подслушивают. - вновь открыв аптечку, достает бинт из марли. - мог не хватать меня с собой, а просто высадить где-нибудь ближе к дому и самому валить куда хочешь. - пальцы крепче сжимают раненое плечо. - не сжимай так сильно. - придвигается ближе. - если бы тогда за нами гнались не Рос с Клео, а люди отца, тебя бы на месте схватили и ты уже тогда бы помер. Поблагодарил бы лучше. - стараясь заглянуть в черные глаза, ощущает всю тяжесть камня, давящего на плечи. Видя всю плачевность состояния Томаса, самому себе хочется руки оторвать. - за что благодарить то? За то, что я медленно умираю в этой проклятой машине? - резко поворачивается к Ларссону, хищной птицей взгляд впивается в серые глаза. - а может тебя нужно поблагодарить за то, что я теперь должен жить в страхе за свою жизнь? Или за то, что мне придется находится с тобой двадцать четыре на семь, чтобы не помереть от голода, потому что теперь у меня нет ни денег, ни дома, ни работы? - Торда будто окатывает ледяной водой с головы до ног. Грудь пронизывает пульсирующая боль. Шепчущие голоса в голове не замолкают, будоража так крепко сидящую в теле ненависть, что прожигает изнутри. - будто я не знаю, что везде проебался. - вздыхает, стараясь унять желание вскочить и застрелить себя. - " главное помочь Тому, так что не смейте мешать мне." - сжимает бинт в руке, на секунду закрывая глаза. - нужно перевязать рану, а потом будем думать, что делать с пулей. - почему ты просто не оставишь меня? - опускает голову, отвернувшись. - ты знаешь почему, дай я уже сниму эту дурацкую толстовку. - придвинувшись ещё ближе, уже было потянулся к верхней одежде, но чужой голос остановил. - да я вообще не понимаю зачем это всё! - он резко повернулся к нему всем телом, но тут же скривился и согнулся от боли, поразившей плечо. - черт.. - Том, не двигайся так резко - вновь Торд хотел подтянуться к парню напротив, но застыл, понимая, что выведет Риджуелла из себя ещё больше. - хватит вести себя так, будто тебе до всех есть дело. - цедит он сквозь зубы, не поднимая головы. - ты никогда не отвечаешь, в чем дело. Всегда уходишь от ответа. Ты всегда выдавливал из себя улыбку, говоря, что все в порядке, хотя это далеко не так. Ты, грёбаный псих, что с таблетками, что без – ведёшь себя одинаково фальшиво. Даже если у тебя сломан мозг, ты готов играть в клоунаду, а врачи назовут это – маниакальный период. - пф, тебя ещё и по голове ударили? Давай уже перевяжем тебе плечо и поедем дальше, нам опасно оставаться здесь. - на секунду его брови взлетели вверх, а глаза были готовы вывалиться из орбит, но он тут же принял спокойный вид, заставив углы губ подняться. Силы с каждой секундой покидали его, почти не оставляя шансов на самоконтроль. Те не многие крупицы здравого смысла выветривались все быстрее и на их смену явиться бесконтрольное сумасшествие. Пусть у него не таблеток, но он должен хоть ещё немного продержаться. Ещё немного.. - даже сейчас.. кажется, единственную правду которую я видел, это то самое депрессивное состояние, в котором ты пролежал дни на пролет. Может ты побудешь честным хоть со мной? Не ты ли сказал, что любишь меня? Или и это было одной из бредней в твоей голове? - наконец Томас поднял голову, тем самым затянув верёвку на шее Ларссона. Черные глаза вновь показались непроглядной бездной, в которую он падал безостановочно, пока не достигал дна, разбиваясь насмерть и превращаясь в неизвестную смесь перемолотых в кашу органов, крови и костей. - Томми, давай уже покончим с твоей раной и поедем. - кривая улыбка трещала по швам, норовя распасться на часть а любое мгновение. - ты не ответил ни на один из моих вопросов. - выпрямился, не прекращая зрительного контакта. - они все были риторическими. - парировал Ларссон, пожимая плечами. - тогда я задам конкретный. Что ты чувствуешь на самом деле? - я не понимаю, чего ты хочешь добиться. Все со мной нормально. Почему ты так хочешь узнать обо мне что-то? - вдруг Риджуэлл, будучи ранее нахмуренным, проявляет на лице удивление, а после отворачивается, прикусывая губу. - а как по твоему я должен понять человека, который мне нравится? - шепот почти не слышен, но в звенящей тишине показался громом среди ясного дня. - я не ослышался? - в недоумении Ларссон застыл. Давно он перестал верить в свои же убеждения. Он знал, что просто пытался утешить себя, но никогда не мог представить, чтобы его ни на чём не основанные тогда догадки стали явью сейчас. - что? - кажется, сам Риджуэлл удивился ещё больше. Медленно он повернулся к нему, брови метнулись в верх, а губы слегка приоткрылись, словно блюдца глаза смотрели на норвежца. - я.. я не это имел в виду, ясно! - он сразу отвернулся всем телом к окну, склонив голову и уперевшись макушкой в дверь. - Пф. - прижал ребро кулака ко рту, не в силах сдерживать смех. Согнувшись пополам, держась за живот. Щеки начали болеть, но хохот не прекращал звоном разливаться по салону автомобиля. - чего ты смеёшься? - Риджуэлл снова повернулся к нему, недоуменно окидывая взглядом. - так странно. - наконец он медленно выпрямляется, смотря в черные глаза. - раньше ты так яро кричал, что оторвешь мне язык за такие слова, а сейчас сам взял и сказал. - улыбка не хотела уходит в с лица. По телу разливалось что-то теплое и даже ветер, что дул в спину, перестал ощущаться. Сейчас хотелось сдать Томаса в объятьях и не отпускать, но тот вряд-ли будет спокойно в них оставаться. - заткнись и перевяжи мне плечо наконец. - предоставив на обозрение серых глаз лишь профиль, устремил взгляд неясно куда из-за цвета глаз. - ладно-ладно. Только, толстовку, так просто не снять, так что придется резать. - делай что хочешь. - по прежнему он не поворачивал головы к норвежцу, но отпустил плечо, опустив руку в безвольном положении. Ларссона взял ножницы из аптечки и, раскрыв лезвия, подставил к месту, где соединяются части капюшона. Аккуратно он разрезал толстовку пополам и, положив на сиденье ножницы, начал стягивать ее. Когда она упала с плеч, Томас высвободил здоровую руку из рукава, а после Торд помог ему освободить раненную. Синяя ткань была брошена на переднее сиденье рядом с водительским, а Ларссон приступил точно так же избавляться и от футболки, на что Риджуелл неизменно фыркнул, но не сопротивлялся. Предмет гардероба отправился вслед за толстовской, оставив нелицеприятное зрелище на обозрение серых глаз. Простреленное плечо выглядело как живописная картина ужаса. Красная лента кровоподтека разливалась по слегка загорелой коже, словно кровавая роза распустилась на холсте. Рана выглядела как темное окно в стене плоти, черное отверстие обрамленное сгустками крови, через которое проникали моря страдания и беспомощности. Вокруг неё все пульсировало от боли. Ларссон взял перекись водорода и открыл, Томас продолжал смотреть куда-то за лобовое стекло, не желая созерцать ужас, творящийся с плечом. - закинь ноги сюда и откинься на дверь. - как только Риджуэлл выполнил просьбу, закинув ноги на сведенья и облокотившись о дверь, Ларссон придвинулся ещё ближе, сев в позу лотоса и закинув чужие ноги себе на бедра. - что ты делаешь? - непонимающе смотрели на него черные глаза. - так будет удобней. - откручивает крышку флакона с перекисью. - кстати, ты выиграл один шанс на миллион закинуть на меня ноги, так что радуйся. - убрав крышку в задний карман джинс, наклонился к ране. - чему тут радоваться? - фыркнул вновь отвернувшись. - блять! - хотел схватиться здоровой рукой за плечо, но Торд не позволил, схватив за запястье. Как только дезинфицирующая коснулась разорванной плоти начав пениться, Томас зашипел, стиснув зубы и сжав кулаки. - терпи. - он продолжал капать перекись на рану, что тихо шипела, быстро превращаясь в пену, очищая от грязи. Как только отпустил чужое запястье, Том крепкой хваткой сцепил пальцы на красном рукаве свитера, высказывая все свое недовольство от происходящего через все возможные не цензурные выражения. Выудив крышку из кармана и закрыв ей флакон, отложил перекись, взявшись за бинт, отмотал кусок и с аккуратность начал наматывать его вокруг и на плечо, перекрывая поток крови. Через пару минут рана была закрыта, а из, и так уничтоженной, футболки сделан поддерживающий бандаж, дабы Том не повредил артерию. - и че, я теперь так буду расхаживать? - он скептически приподнял бровь, смотря на зависшего Торда. Серые глаза бегали от одной оголенной части тела к другой, пальцы покалывало он желания провести по смуглой коже, что обязательно обожгла бы своим теплом. Собраться с мыслями, видя перед собой столь соблазнительную картину, казалось неописуемой мукой. - смотришь, как лиса на зайца, прекращай. - насильно выдергивая себя из пучины фантазий, норвежец остановился взглядом на чужом лице, где нахмурились брови, выражающие недовольство. - знаешь, я был бы не против смотреть на тебя именно в таком виде. - усмехается, наблюдая за тем, как недовольство быстро сменяет смятение. - завали. - ладно-ладно - взявшись за край свитера, быстро стянул его с себя. - вот, наберёшь это. - ни за что. - сильнее вжался спиной в дверь, будто собираясь бежать. - где ты вообще раздобыл его? - Патрик подарил мне его на рождество, чтобы у всех троих, меня, пола и его самого, были одинаковые свитера, означающие нашу крепкую связь. И вообще, только что ты ныл, что не будешь ходить голым, а теперь препираешься? - слегка наклонил голову, приподнимая брови. - ты же сказал, что я тебе нравлюсь, так что тебе не нравится в том, чтобы по-носить мою одежду? - отвали, я не то имел в виду, когда говорил, что ты мне нравишься. - он уже поздно здоровую руку, чтобы скрестить ее с больной на груди, но, вспомнив что на той бандаж, быстро опустил. - конечно. - закатив глаза, вздыхает. - если ты хочешь замёрзнуть, когда мы выйдем на улицу, то пожалуйста. - хотел уже уйти, взявшись за чужую ногу у себя на бедре. - стой. - победная усмешка растянулась на губах. Торд повернул к Риджуеллу голову, отпуская ногу. - помоги надеть этот дурацкий свитер.. - конечно, мой господин. - да завали уже. Вскоре, Томас грелся в мягком свитере, рукав которого свободно болтался, ведь просунуть в него руку, перевязанную бандажом, не представлялось возможным. Ларссон, убрав аптечку на переднее сиденье, сам сел на водительское. Так как водитель оставил ключи, он легко завел мотор и наконец они выехали из леса, направляясь к трассе. ... Ветер, залетая в открытое окно у водительского сиденья, освежал задыхающегося в духоте парня. Специально он включил печку, чтобы Томас не замёрз, но в итоге лишь навлёк на себя неприятности в виде тошноты, но даже не смотря на это, губы гнулись в улыбке, как только серые глаза подмечали, через маленькое зеркало над лобовым стеклом, сопящего на заднем сиденье Риджуелла. Шум мчащихся мимо машин помогал вернуться в реальность и вспомнить, что надо следить за дорогой. - сколько нам ещё ехать? - осипший ото сна голос донёсся сзади. - не долго, минут двадцать. - пролетают мимо светофора в последний момент, чуть не врезаясь в авто впереди, но Ларссон ловко выкручивает руль, объезжая её и ровно встраиваясь в ряд. - бля, кто тебя водить учил? - выпрямившись и держась за затылок, которым ударился о дверь, что ранее служила подушкой, укоризненно - почти сам научился. - усмехнувшись, вновь перестраивается. - оно и видно. - фыркнув, вновь облокотился о дверь, глядя в окно. Тишина не была чем-то кричащем о неловкости или пустоте, наоборот она была столь комфортна, что говорить что-то было лишним, но спустя не шибко большое количество времени, Риджуэлл решил прекратить "молчанку". - помнишь тот день на крыше? - м? - нехотя выходя из бесконечного потока мыслей, Ларссон кинул взгляд все на то же зеркало, в котором отражался спокойный образ Томаса. - ну, да. А что? - как только ты привел меня к Патрику, я не мог перестать думать о твоих словах, скорее всего сказанных в бреду. - он увлеченно наблюдал за скользящими мимо машинами, деревьями, знаками. - и что надумал? - обратив взор к дороге, сворачивает на повороте. - ты сказал, что мы хорошо друг друга знаем, но, кажется, я совсем не знаю тебя. - о чем ты? - серые глаза бесконтрольно что-то ищут среди машин, большой палец, словно крылья колибри, бьёт по кожаной обивке руля. - я знаю только тот образ, который ты создал для всех. Ты выставлял себя высокомерным, готовым веселиться всегда и везде, редко злился или грустил, будто у тебя совсем нет проблем, но ты же не такой. Я часто замечал, как ты выдавливаешь улыбку и думал, что ты просто лицемер. - и что? думаешь, лучше бы я и правда оказался лицемером, а не ничтожным сгустком отчаяния? - от чего-то стало холоднее, горло вдруг пересохло, пальцы сжали руль, будто собираются сломать, а в животе что-то скручивалось. Ещё никогда ему не было так страшно от осознания, что кто-то смог содрать маску, так плотно приросшую к лицу. - не знаю. Когда я впервые понял, что ты настолько печальный кусок говно, мне захотелось помочь тебе. Я даже не знаю, кто именно мне нравится, твоя тупая клоунская личность или ты и нравится ли вообще или это что-то из разряда: "мне его жаль, лучше отвечу на его чувства взаимностью". Ты знаешь, я ненавижу думать о чувствах. - да, знаю.. - что-то потянуло Ларссона вновь заглянуть в зеркало. Черные глаза, как ночное небо без луны притягивали и заставляли погрузиться в свои глубины. Из них льется тепло и холод одновременно, создавая атмосферу неизведанности. Торд не мог отвести взгляда, все глубже погружаясь в эту бездну. Мгновения растянулись на секунды, а секунды в минуты. Никто из них не решался прерывать зрительного контакта, словно, если они сделают это, мир рухнет. Но что-то мешал им заглянуть глубже, чем просто цвет глаз. - не думал, что ты настолько проницателен. - Кривая ухмылка и нервный короткий смешок, кажется, выдавал его с головой. Время пошло своим чередом, на горизонте появилась заправка, Торд немедля перестроился, желая свернуть к ней. Он не знал, что с ним происходит. Почему он даже не попытался уйти от разговора, сменив тему? - тебе бы думать научиться, для начала. - усмехнувшись, Томас отвернулся к окну. - кто бы говорил. - закатив глаза, свернул на повороте к заправочной станции. Машина остановилась, мотор прекратил гудеть. Тишина окутала салон, только лязг ключей разбавил её. Ларссон вышел из машины, хлопнув дверью, и, обойдя авто, сообщил сотруднику что и в каких количествах залить в бензобак, а после впустил поток моросящего воздуха в заднюю часть транспорта. Томас вернулся, не падая благодаря крепко охватившим его бледным рукам. - решил меня убить? - ступает на землю, вытягиваясь в струну. Тело затекло, не желая двигаться. Торд придерживал Тома за талию, дабы он не упал, от резкой смены положения в пространстве. - я же все ещё держу тебя, значит пока не решил. - усмехается, поглядывая на насупившегося парня с раненым плечом. Риджуэлл ловко выскальзывает из цепких лап норвежца, вставая напротив. - ты только и ищешь повод полапать меня. - упирается здоровой рукой в бок, нахмурив брови, заглядывает в серые глаза. - может быть. - лукаво протягивает Ларссон, ехидно растягивая губы в улыбке. - пойдем, нам нужно действовать быстро. - зачем ты вообще вытащил меня с собой? - спрятав руку в карман брюк, нагоняет отошедшего парня. - чтобы размялся перед большим забегом. - пожимает плечами, свободно проходя через автоматические стеклянные двери. - каким ещё забегом? - ранее нахмуренные брови, тут же поменяли свою позицию, взмывая вверх. - большим. - вновь поднимает и опускает плечи, подходя к банкомату, стоящему у входа. - а, ну да, теперь я вижу мир яснее. - брови не желают стоять на месте, вновь принимают свое привычное положение, создавая складку меж друг другом. - будешь часто хмуриться, морщины быстрее появятся. - нажав нужные кнопки на небольшом экране, прикладывает карту, ранее хранящуюся в заднем кармане джинс, к сканеру. - с тобой у меня и седина скоро появится. - закатывает глаза, осматривая помещение. Ничего необычного, полки с запредельно дорогостоящим товаром, касса, где-то в конце уборная. - серьезно, тебе стоит больше улыбаться. - бегло введя код от карты, ждёт, когда банкомат выдаст наличные, пропуская его учебные жужжания мимо ушей. - с ней ты более привлекателен. - усмехается, замечая мимолётные перемены лица, что не знает какую эмоцию показать, но всё же останавливается на привычном безразличном. - пф, завали. - уголки губ слегка взлетают вверх, но тут же падают. Подивившись такой реакции, Торд и сам улыбается, забирая небольшую стопку купюр у притихшего автомата. - конечно. - отсчитывая пару бумажек, убирает остальное все в тот же задний карман, но карту оставляет в руках. Всего за пару минут они управились с оплатой и вновь вышли на улицу, поблагодарили рабочего и расселись по сиденьям. Машина тронулась, оживленный поток на трассе встретил их и вот они уже смешались с этой толпой. ... - ты сказал двадцать минут, а прошло уже в сто раз больше. - недовольное ворчание раздавалось с задних мест в салоне авто. - нужно сделать крюк. - ну, и зачем? - да, кому-то стоит чаще напрягать мозги. - будто актер, раздосадованно вздыхает. - прости, забыл, что я уже сто раз сбегал от преследования мафии и в том числе от ее босса, который точно настроен серьезно. - скрестить руки на груди не получается, потому опирается локтем о выступ в двери и подпирает подборок ладонью, рассматривая хвойные деревья за окном. - как ты вообще мог забыть о таком? - продолжая следить за дорогой, усмехается. - сам в шоке. - бубнит скорее самому себе, чем для поддержания однобокой шутки. - отец, при сильном желании, может отследить любые списания с моей карты, так что половину я снял там, половину сниму в другом месте, что по направлению ведет в другой город, а не в тот, в который мы собираемся попасть. - решает объяснить Ларссон, легко выкручивая руль на повороте. - это выиграет нам время на день или два. - а куда мы, собственно, собираемся попасть? - Drøbak - Druh-bak? - как же ты любишь все коверкать - закатив глаза, наигранно поморщился, но уголки губ не переставали дрожать, он желания взлететь вверх. - у тебя самого идиотский акцент - серые глаза изумились увиденному в небольшое зеркальце над лобовым стеклом. Томас, совсем как ребенок, просунул часть языка меж губ, показывая средний палец. Торд не смог удержать и хохот разлетелся по салону автомобиля, от широкой улыбки слегка свело челюсть, но парня это несколько не смущало и он продолжал смеяться, прекрасной картиной, словно написанной великим творцом искусства, запечатлев этот момент в памяти. - идиот. - фырчит Риджуелл, совсем не замечая, как собственные губы растянулись в радостной, в какой-то мере даже довольной улыбке. ... - Проснись и пой! - Риджуэлл в мгновение вытягивается по струнке, словно новорожденный ничего не понимающий ребенок смотрит на потревожившего его покой довольно смеющегося Ларссона. - какого черта, рогатый? - проморгавшись, хмурит брови. Слезает с сиденья, ступая на асфальт, и поворачивается к спутнику. - начинается большой забег, так что не время спать, красавица. - упирает руки в бока, с усмешкой наблюдая за пытающимся понять ситуацию все ещё сонным парнем. - прекращай меня так называть, рогатый. Ты забываешь, что я даже с раненым плечом могу тебе врезать, а то распоясался. - да-да, пойдем уже. - махнув одной рукой, вторую спрятал в передний карман джинс. - это же забег, разве мы не должны бежать? - закатив глаза, следует за шагающим вдоль ухоженных домов Ларссоном. - ну, так-то мы уже бежим от моего отца, чем тебе не забег? - пожимает плечами, косясь на, нагнавшего его, Томаса. Риторический вопрос, ожидаемо, был проигнорирован. Каждый думал о своем, изредка лавируя между немногочисленными прохожими. Ветер гнал холод по коже, редкие лучи солнца проникали сквозь серые облака, усеявшие небосвод. Широкая улица, украшенная высокими деревьями, кустарниками, клумбами, где вместо цветов грязь, и невысокими трёхэтажными домиками разных цветов с треугольной крышей. Сделать вдох полной грудью не составляло проблем. - кстати, почему ты был в больнице? - неожиданный вопрос выводит из колеи, заставив Ларссона споткнуться на ровном месте. - ой, да какая разница? - закатывает глаза, но тут же взгляд впивается в определенную точку. Смутно знакомая девушка сидела за столиком на веранде кафе. - пойдем от сюда. - хватает за запястье здоровой руки моего спутника, уводя в право, где расположилась узкая дорожка меж домов. - что случилось уже? - быстро подстроившись под быстрый темп шага, все равно отстаёт и оказывается тем, кого волокут за собой. - если я увижу кого-то неприятно знакомого здесь, нам нужно бежать подальше, иначе - нам крышка. - тянет за собой по переулкам, избегая широких дорог, лежащих через все возможные кафе кафетерии и тому подобные. - о да, я же знаю кто именно неприятно знакомый. - закатывает глаза, неизменно следуя за Тордом. - именно по этой причине не отходи от меня. - мне с тобой под ручку и в туалет ходить? - скептически приподнимает бровь, уголки губ слегка приподнимаются, но тут же падают от неожиданности Ларссон вдруг остановился и резко развернулся к Томасу. Нахмуренные брови, сверкающие в тени серые глаза, смотрящие исподлобья прямо в чёрные. Он не отпускал запястье. Секунды тишины поглотили все в округе, мир будто замер на месте. - не смей отходить от меня. - слова окутали цепями ограничивающими движения. Крепко пальцы сжимали запястье, лишая шанса на побег. Приказной тон заставлял повиноваться, не допуская и мысли о том, чтобы перечить. Язык словно прилип к небу, Томас лишь кивнул и его вновь потянули по узкой дороге. - нам опасно просто так блуждать по городу. Нужно хотя бы перекрасить волосы. - будто ничего не случилось, Торд оглашал дальнейший действия, сворачивая за угол дома. Звук их шагов, ревущие моторы машин разносились по округе, развевая повисшую тишину. ... - нет. - Томас хмурится. - ну, Томми, этот не будет так плохо. - с луковой улыбкой тянет Торд. - нет. - продолжает упираться Том. - ты все равно останешься красавчиком, в чем проблема? - играется с ножницами в руке, маша лезвиями в разные стороны. - ты не будешь состригать все мои волосы. - все больше хмурясь, глядит на выгнувшего бровь Ларссона, с мокрыми волосами, что превратились в неясное безобразие слипшись локонами из-за черной краски, коробка от которой уже валялась в мусорном ведре, подле унитаза, на котором, на опущенной крышке, сидел Риджуелл. За недолго до этого они купили все для смены внешности и пришли сюда, в туалет общепита, засев в одной из кабинок. - ну раз ты хочешь, чтобы тебя в какой-то момент узнали и поймали, то пожалуйста. - скрещивает руки на груди. - ты можешь хотя бы от половины избавиться но не все состригать. - ты можешь просто довериться профессионалу в побегах? Если я постригу тебя совсем коротко, наши шансы не попасться вырастут. - тогда я сам постригу себя так, как мне нужно. - у нас нет времени на твои капризы. - нахмурился и Ларссон, поднимая подбородок и смотря на спутника сверху вниз. - делай что хочешь. - наконец сдается Томас и Торд берет несколько локонов, избавляясь от них и сразу кидая в урну. Проходит довольно большое количество времени, по ощущениям Риджуэлла, когда голове вдруг становится прохладнее чем обычно. - я же говорю, ты все равно останешься красавчиком. - Торд усмехается, упирает кулаки в бока, довольствуясь своим творением. - ну, конечно. - закатывает глаза, без смущения покидая кабинку. В помещении не оказалось людей кроме них. Он встал напротив зеркала и провел рукой по, теперь, коротким волосам. - как будто опять в армии. - так ты служил? - словно из воздуха выскользнул Ларссон, становясь позади Томаса. - а я то думаю, с чего это вдруг ты такой подтянутый. - усмехается, трепля парня по макушке. - а ты нет? - слегка удивился Томас, наблюдая как Торд подходит к раковине и наклоняется к ней. - нет. Отец меня отмазал, не хотел, чтобы я тратил на это время. - открыл кран, благо он был высокий, и подставил волосы под теплую струю воды. - помоги мне отмыть это дерьмо. - проходится пальцами по намокшей части, стараясь вымыть краску. - он же у тебя такой консервативный, где великое: "не служил - не мужик"? - в ухмылке растягиваются губы, он подходит к спутнику и наклоняет его голову ещё ниже, волосы все намокают, а его пальцы массируют кожу головы. - он хотел, чтобы за тот год я полностью освоил его обязанности. - ясно. Как только они закончили с вымыванием лишней краски, Ларссон взял ножницы и отрезал самые длинные передние пряди, укоротил по бокам и около макушки, срезал половину вечно торчащих прядей, напоминающих рога. С задней частью помог разобраться Томас. Слегка высушив волосы под ветром из сушилки для рук, норвежец встал перед зеркалом. Из зазеркалья на него смотрел совершенно другой парень. Его, теперь, черные как смоль волосы слегка завивались, а "рожки" были почти незаметны. Кожа на фоне темных волос казалась совсем белой, а серые глаза выделялись как никогда, словно светятся. Челка теперь не закрывала брови полностью, открывая больше черт лица, как и шрам, что рассек пополам правую бровь. - теперь ты.. - Томас встал рядом, осматривая новый образ Торда в зеркале. - выглядишь совсем иначе. - слова звучали не уверено, Ларссону показалось, что Тому совсем не нравится такой его вид. - да. Тебе не нравится? - почему-то мнение Риджуэлла казалось самым важным, если окажется, что ему правда не нравится, будто тут же метеорит рухнет на землю, настанет конец света, планета, на которой они проживают, вдруг испарится. Он повернул к нему голову, с все ещё влажными волосами на ней, посмотрев в бездонные черные глаза. - нет, ты выглядишь посвежее что-ли, но теперь ещё больше похож на бандита. - в ответ он глянул в светло-серые глаза. - в целом, мне нравится. - пожимает здоровым плечом. Ларссон не смог устоять, на губах тут же растянулась улыбка, слышать что-то подобно в свой адрес от Томаса было невообразимо и от того беспредельно приятно. - бандит значит? Что ж, а ты.. - он задумался, оглядывая новый образ Риджуэлла. - ты похож на дилера. - уперев руку в бок, наблюдает как чужие губы слегка трясутся в попытке сдержать улыбку, но та проваливается и уголки взмывают в верх. - дилер? Серьезно? - скептически выгибает бровь. - конечно нет. - пожимает плечами. - больше всего ты похож на мою мечту. - выглядит так, будто сказал что-то будничное, по типу: "хорошая сегодня погода", но у Риджуэлла словно сердце перевернулось, застряв в множестве сосудов. Щеки друг загорелись, живот скрутило. Он застыл, стараясь придумать, что ответить, но на его счастье в помещении вошла уборщица. - чего вы тут стоите просто так? Если уже все сделали, идите давайте, мне пол мыть надо. - грозно она смотрела на двух парней. Ларсон, усмехнувшись, схватил Томаса за запястье, утаскивая за собой прочь из туалета, а после и вовсе из места общественного питания. ... - ты не думаешь, что нас могут узнать по моей бальной руке и твоим шрамам? - вдруг задался вопрос Риджуэлл, когда они подошли к магазину одежды, как гладила вывеска, Secondhand. Все время их пути, Ларссон не отпускал руки Тома, переместив хватку с запястья на кисть. Британец и не заметил как сжал чужую ладонь в ответ. - миллионы людей ходят с травмированной рукой, никто и не скажет что у тебя подстреленно плечо, пока оно скрыто под одеждой. А шрам на щеке я заклею пластырем. - двери автоматически открываются и парни проходят внутрь. - а на брови? - да забей уже. - закатывает глаза, проходя к рядам верхней одежды. В помещении было очень тепло, до этого Ларссон и не замечал, как сильно замёрз на самом деле. Голова до краев забита мыслями о их благополучном выживании, сохранности Тома, его плеча, дальнейшего пути, суммой которую они уже потратили и нужно будет потратить, сколько им придется здесь сидеть и сколько денег нужно будет тратить на разного рода вещи, на что действительно стоит потратить, а про что можно забыть, чтобы не потратить лишнего цента. Все эти мысли перебивали любые физические ощущения. Давно его пальцы и костяшки покраснели, были почти не ощутимы. Серые глаза бегло осматривали одежду, но что-то настойчиво просило задержаться здесь, а не убегать сразу, как только присмотрят что-то подходящее. Взгляд зацепился за странную разноцветную футболку, желание дурачиться дало о себе знать. - Томми, смотри. - потянув за собой парня, взял вешалку с футболкой в руку, прикладывая ее к своей груди, как бы примеривая. - мило, не правда ли? - усмехается, смотря как Риджуэлл корчится, завидев принт в виде эльфа-репера. - это ужасно. - закатывает глаза, заслышав смех спутника, пробегается взглядом по таким же странным футболкам, через секунду выбирая одну. - отпусти мою руку. - попросил он, когда попытка вырваться из крепкой хватки потребовала больших усилий, чем следовало. Ларссон приподнял брови, стараясь сообразить о чем говорит британец, а после перевел взгляд вниз. Он и правда до сих пор не замечал как крепко сжал чужую кисть, не собираясь выпускать. Поняв в чем дело, послушно повиновался, наблюдая за тем, как Томас берет одну из футболок кислотно-розовго цвета. - думаю это тебе подойдёт больше. - усмехнулся он, протягивая предмет гардероба. На воротнике пришиты аккуратные белые рюши, короткие рукава-фанарики и принт ромашек. - прости, не хочется забирать вечерний наряд у принцессы. - хитро улыбается, легко кланяясь, отставив ногу назад и заведя одну руку за спину, а вторую отведя в сторону. - это вы простите, королева. Я лишь хотел вернуть то, что принадлежит вам, не стоит кланяться, словно лакей. - актерски проявляет печаль, пусть губы так и изгибаются в улыбке. - ну что Вы, это был подарок, его не нужно возвращать. - остаётся все в той же позе, ухмылка растягивается все шире. - ах, ну если так, то больше спасибо, Вы так милосердны. - ставит ногу за ногу, слегка приседает и склоняет голову, имитируя леди. - не стоит благодарности, оно вам так идёт, прекрасно подчеркивает вашу дилерскую внешность. - выпрямляется, заводя и вторую руку за спину. - боже, заткнись, Ларссон. - звон смеха растекался эхом в помещении, колоколами раздеваясь в ушах. Заражал своим искренним весельем, заставляя Торда смеяться вместе с Томом. За прошедшие несколько минут они не смели прерывать свое веселье мыслями о том, что им реально нудно купить, будто пришли в этот магазин лишь смеха ради. В их руках все чаще мелькали странные одеяния, а иногда даже были надеты на Ларссоне. - теперь ты совсем как дед. - усмехаясь сказал тогда Риджуэлл, когда Торд померил серо-коричневый свитер. Парни смеялись и шутили друг над другом не переставая. Вернуться к реальности казалось недопустимым. Погружались все глубже в тепло друг друга, не жилая всплывать к поверхности, где ждёт лишь замораживающий холод. Кажется, так могло продолжаться вечно, но Торд быстро вспомнил зачем они здесь. - здравствуйте, с вашей рукой что-то не так? - подошла незнакомка, добродушно улыбаясь. - а, да. - не ожидавший подобного, Томас опешил. - это, наверное, так неудобно. - она сочувствующе вздохнула, брови выгнула домиком. - знаете, я хотела пригласить Вас на чашечку кофе. Не против?. - она вновь улыбнулась. - не думаю, что смогу. - брови Риджуэлла все не опускались, непонимание одолевало его. - ну что вам стоит? Вы мне так понравились. - продолжала настаивать девушка, собираясь схватить парня за здоровую руку, но не успела. Ларссон перехватил её раньше, заставив отойти за себя. В груди что-то полыхало пламенем, обжигая внутренности. Злость смешались с желанием присвоить себе, в топку дрова подкидывала незнакомка, ниоткуда взявшись предлагающая кофе. - он сказал, что не получится. - отчеканил он, вздернув подбородок, смотрел на даму сверху вниз. - пойдем, нам нужно поскорее закончить с этим. - тащит Томаса за собой в другую часть магазина, где висели спортивные штаны. - чего это ты вдруг? - в удивлении вскинул брови, смотря на спину от чего-то вспылившего парня. - мы напрасно тратим время, нужно побыстрее выбрать что нибудь. - останавливаются у вешалок и Ларссон быстро цепляет взглядом простые светло-серые штаны и такие же темно-синие, с маленькой эмблемой какой-то фирмы и двумя тонкими белыми полосками, тянущимися перпендикулярно от карманов до манжет. - какой у тебя размер? - поворачивается к, не успевшему прийти в себя от скорости действий, Томасу, что о чем-то задумался, но после вопроса тут же пришел в себя. - э. - замялся он, осматривая товар и соображая какой размер нужен. - тридцать второй, тридцать четвертый. - кивнув, Торд разворачивается обратно к штанам, выискивая нужный размер. Через минуту, в его руках было четыре пары спортивок, по две одинаковых для себя и Томаса, но разных размеров. После, они подошли к более-мене нормальным, на их вкус, футболкам и Риджуэлл выбрал себе одну оверсайз нежно-бежевого цвета, что рассекали полоски темно и светло-синего цветов. Торд приметил черную водолазку, а когда они отходили к кассе, взгляд зацепил красную, довольно широкую, олимпийку с высоким воротником на молнии, верхняя её часть была в цвет выбранных им штанов. Не задумываясь он взял её с собой. Пока британец ждал его, увидел пастельно-болотную рубашку, на несколько размеров больше него. - бери, если хочешь. - раздался сзади знакомый голос с ужасным акцентом. Томас только кивнул и взял рубашку. - нам нужны куртки и кепки. - обозначил Ларссон и повел спутника к теплой одежде. Там он выбрал себе довольно теплую широкую черную куртку с хлопковым, словно от кофты отрезали, светло-серый капюшоном, а Томас присмотрел себе черную джинсовку с теплой подкладкой. У кассы был стенд с разного вида головными уборами, были и кепки, из которых Ларссон выбрал бежевого цвета, а Риджуэлл точь в точь под цвет рубашки. Когда они сгрузили всё кассирше, Торд зацепил взглядом солнцезащитные очки прямоугольной формы, и не задумываясь добавил к покупкам. Быстро оплатив все, им дали разрешение переодеться в раздевалке, куда они и направились. - ты со мной будешь? - Томас поднимает бровь, уперев руку в бок. Раздевалка была довольно просторной, с лёгкостью могло поместить и три человека, но это не было причиной смятения Риджуелла. - конечно. - кивнул Ларссон, спокойной заходя к спутнику и развешивая все на крючки. - тебе нельзя двигать рукой, как ты по твоему снимешь то что есть на тебе, а потом наденешь все это? - кивнул в сторону набранной одежды и задернул штору, что скрывала их от чужих глаз. - как-нибудь уж разобрался бы, ты нянька моя что ли? - называй как хочешь, но я не дам тебе страдать, пытаясь натянуть что либо одной рукой. - скрестил руки на груди, выжидающе смотря на спутника. - с тобой бесполезно спорить. - вздыхая, садится на квадратную табуретку с мягкой обивкой. - давай футболку, надоело мне ходить в твоём тряпье. - я отдал тебе любимый свитер, а ты и жалуешься. - подходит к Томасу. - поднимай руку, помогу тебе снять "тряпьё". - парень послушно сделал то, о чем его попросили и свитер благополучно упал на пол. Торд взял выбранную британцем футболку, но когда собирался ее надеть, от чего-то застыл. Томас прислонился спиной к стене, смотря куда-то в потолок. Блики белого света от ламп мягко ложились на его загорелую кожу, растекаясь. Грудь медленно вздымались и опускалась, от равномерной работы лёгких. Живот слегка впалый, ребра не сильно выпирают, желание провести по ним рукой играет на кончиках пальцев покалываниями. Затаив дыхание, словно может спугнуть, медленно оглядывал каждую часть открытого тела. Сердце ускоряло ритм, вновь и вновь норовя выпрыгнуть из груди каждый раз, когда перед глаза разворачивалась картина невообразимой красоты. - ты чего? - усталый голос вывел из раздумий, мгновенно возвращая в реальный мир. - может поцелуемся? - не успевает он себя остановить, как слова разлетаются по помещению, заставив чужие щеки гореть алым. Брови взлетают в удивлении, он дёргается, резко выпрямившись, черные глаза, словно блюдца, смотрят на норвежца. - что ты.. - забей, не важно. Давай, помогу тебе. - обрывает на полуслове, подходя ближе к ошарашенному парню. Аккуратно натягивает на голову ворот, а после помогает просунуть руку в рукав. Когда Ларссон расправил футболку так, чтобы поврежденной конечности не было видно и ничего не доставляло дискомфорта, Риджуэлл встал и посмотрел в зеркало. - тебе идёт. - улыбается Торд, уперев руки в бока. - да, неплохо. - кивает Томас. - а теперь уйди, штаны я и сам надену. - повернувшись к спутнику, нахмурил брови, ожидая, когда тот скроется за занавеской. - как скажешь. - пожимает плечами, забирая вещи, в которые он собрался переодеться. - если что понадобится, просто позови. - разворачивается, хватаясь за край закрывающего их черного полотна и отодвигает его. - конечно-конечно, иди уже. - как только Ларссон вышел, Риджуелл дёрнул штору, скрываясь за ней. ... Ларссон довольно быстро переоделся, спрятав пистолет, что все ещё был с ним, в глубокий внутренний карман куртки, что так удачно подвернулся, и встал напротив зеркала. Теперь, вместо грязной футболки, на нем была водолазка, поверх которой красно-синяя олимпийка и черная куртка, а вместо джинс красовались тёмно-синие спортивные штаны. Кепка отлично подходила ко всему этому и скрывала лицо в тени от посторонних. Вышел он как раз вовремя. - Торд! - кричат ему из-за шторы в раздевалке рядом. Парень усмехается и без смущения заходит к зовущему на помощь. - помоги. - Томас не смотрел на норвежца, просто протягивая джинсовую куртку. На удивление, ему удалось самому надеть штаны и рубашку. - конечно, принцесса. - ухмылка играет на губах. Он берет в руки куртку и помогает просунуть в ее рукав здоровую руку, а после повесить на плечи. Рукава рубашки и джинсовки безвольно болтались со стороны раненой руки. Торд протянул руку к рядом висевшей кепки и натянул ее на почти лысую голову. - давай, надевай очки и пойдем. - зачем они мне? На улице даже солнца нет. - фыркает, поправляя кепку, а после все же надевает очки. - твои глаза слишком прекрасны, чтобы их видел кто-то ещё. Такой ответ устроит? - вновь усмехается, замечая лёгкое смущение в лице Томаса. - заткнись. - бурчит он, отвернувшись. Кажется, это входит в привычку. Торд взял Тома за руку, уводя к выходу из магазина. ... Светлое помещение встретило их теплом и свежестью. Несколько стеллажей расположились напротив входа, усеянными разными товарами первой помощи и гигиены. - все будет нормально, просто делай как раньше. - шепчет Ларссон прямо на ухо, отпуская чужую руку. - это было в старшей школе, я уже не такой ловкий. - нахмурившись, Томас грозно одаривает норвежца взглядом. - все будет хорошо. - бросает шепотом последнюю подбадривающую фразу и вырывается вперёд, к кассе, скрывающей медикаменты в цветных упаковках и где сидит девушка. Томас отходит к стеллажу, на котором можно найти бинты разных видов и перекись водорода. Черные глаза быстро цепляются за упаковку с марлевым бинтом в ней, пальцы здоровой руки хватают ее тут же отправляя в, довольно большой, карман джинсовой куртки. - здравствуйте! - приветливо улыбнувшись, Торд облокачивается о деревянную поверхности. В своеобразное окошко, через которое легко можно получить товар и оплатить его, на парня смотрит молодая девушка с заплетёнными в пучок каштановыми волосами. - здравствуйте. - она улыбается в ответ, попадая в ловушку словесного потока. Ларссон умело затягивает её в бессмысленный разговор, отвлекая внимание от спутника, пока тот бесцеремонно берет с прилавков нужные им товары. Спустя непродолжительные несколько минут, Томас покидает аптеку, вдыхая свежий воздух. Тучи все не расходятся, лишь мельком допуская земле окунуться в яркие лучи солнца, что через несколько часов собирается уйти на заслуженный отдых. Риджуэллу оставалось только подивиться тому, как долго они занимались сменой имиджа. Через ещё минуту к нему выходит Ларссон, оставив девушку с приятным осадком от разговора с "очаровательным парнем", а сам остаётся с послевкусием отвращение, после настойчивых попыток продавщицы встретиться вечером. - видишь, все было хорошо. - губы гнуться в улыбке, как только серые глаза видят полюбившееся лицо. - почему ты не мог просто заплатить? у нас же есть деньги. - достает небольшую белую коробочку, открыв ее, выуживает из нее скрученный вокруг картонной маленькой трубки лейкопластырь, что удалось довольно непросто с использованием лишь одной руки. - не ясно сколько нам придется скрываться без посторонней помощи. Все деньги, что сейчас у нас есть, нужно тратить по минимуму. Одежда - единственная и последняя большая трата. - забирает протянутый пластырь, подцепляет край и, отмотав нужную длину, рывком отрывает кусок, протягивая его Риджуэллу. Тот аккуратно ухватился за его край и постарался как можно ровнее наклеить этот кусочек на челюсть, где и располагался шрам. Торд спрятал лейкопластырь и руку в карман куртки, а второй подхватил чужую, потянув за собой дальше по неприметным улицам туристического города. ... Тучи сгущаются, погружая мир в тихую серость, холодный ветер играет с волосами людей, раскрашивая замёрзшие участки кожи бледно-розовым. Сумерки стремительно спускаются, вытесняя по большей части пасмурный серый день. Устланный белым снегом путь мерцает, освещая дорогу лишь по бокам, подошва же касается помеси снега и мокрого песка, что пачкает обувь. Постепенно зажигаются фонари, теплым светом озаряя широкие улицы. Горящие в дали окна звёздами рассеялись по городу. - слушай, Том. - неожиданно громкие слова в тишине полумрака разрезают воздух. - зачем ты сказал, что я тебе нравлюсь, если и сам не знаешь так это или нет? - от чего-то пальцы крепче сжимают чужую кисть. - ты и правда сейчас хочешь в чувствах разбираться? Разве нам не нужны где-нибудь переночевать? Я вообще-то спать уже хочу. - интуитивно следовал за Ларссоном, разглядывая небо. Веки и правда так и направили слипнутся и не открываться ближайшие несколько часов. Уже довольно долго они шли без перерыва, Томас даже удивлялся сколько неприметных переулков в этом городе. На секунду он закрыл глаза, а когда открыл его ослепила яркая красная вывеска с белыми буквами на ней, что складывались в слово: "MOTELL" Здание не выглядело столь престижно, как хотелось бы. Краска на белых стенах осыпалась, дверь была грязная, но Торда ничего не смущало. Уверенно он взялся за ручку и парни вошли внутрь. Помещение освещает тусклый теплый свет большой люстры, пара кожаных коричневых диванов у стен друг на против друга, растения, похожие на небольшие пальмы, увядают с каждой секундой, не похоже, что их кто-то поливал последние недели. Со стен так же, как и снаружи, сходит краска, а у пола белый превращается в желтый. Сам пол, ламинат, из темного дерева, некоторые доски противно скрипят под ногами. На ресепшене, что-то с интересом разглядывая в телефоне, женщина лет тридцати, по крайней мере она так выглядела. Женщина обратила на новых посетителей только когда они подошли к её рабочему месту. - у вас есть номер, в который никто не хочет заселяться и желательно находится в самом дальнем месте? - не удосужившись прибегать к вежливости, Ларссон выжидающе смотрел на уставшее лицо женщины. - э.. ам.. - она стушевалась, тут же убирая телефон и выпрямляясь. - так есть или нет? - носок черного кроссовка нетерпеливо стучал по деревянной поверхности пола, пальцы, кажется, хотели раздавить кисть Риджуэлла, но к счастью этого так и не происходило. - да, конечно, сейчас. - она активно что-то начала искать в компьютере, бегло нажимая на клавиши клавиатуры. - на сколько вы планируете остаться? - две ночи, но если нам потребуется больше, я скажу Вам. - подошва не прекращала ударяться о пол. - почему мы должны оставаться именно здесь? - вздыхая, Томас отвлекся от разглядывания печального антуража, когда ему надоело слушать диалог на неизвестном ему языке, и перевел взгляд на норвежца, что хмурил брови и прикусывал нижнюю губу, словно пытался съесть. - потому что. - отмахнулась Торд, продолжая следить за каждым движением женщины, что через секунду назвала цену. - если кто-то будет спрашивать тоже, что и мы, не говорите им, что номер занят, скажите, что там ремонт или вроде того. - зачем? - искреннее удивление женщины читалось по вмиг вскинутым бровям, что ввели Томаса в смятение из-за неясности происходящего. - что ты ей сказал? - тут же пожелал утолить свое любопытство Риджуэлл. - не важно. - вновь отмахиваться Ларссон, тут же переключаясь с родного языка на английский, но вновь переключается, обращаясь к даме. - я могу просто заплатить вам большое и вы не будите задавать вопросов? - конечно! - радости её не было придела, улыбка растянулась до ушей. - что-то ещё? - вы сможете сейчас сходить в магазин для нас и купить что-нибудь дешёвое? - еду? - да. Конечно я дам вам денег на это. - Хорошо - она встала и протянула руку, для рукопожатия и Торд без промедления протянул ей свою, вытянув из кармана. - Но если вы не вернёте сдачу, я не закрою глаза на то, что вы всего лишь беззащитная девушка. - губы скривились в ухмылке, глаза прищурившись. Улыбка на лице женщины слегка померкла и она быстро одернула руку. - да-да конечно. - развернулся к стеллажу с ключами, что был за ее спиной. Сняла один под нужной табличкой и протянула норвежцу. - держите. - парень отпустил руку Томаса и вытащил из кармана куртки пачку денег, передав ключи британцу. - что ты наговорил ей? - ничего особенного. - бубнит он, построив предложение и произнеся слова на международном языке куда хуже чем обычно, отдает внушительную сумму даме, оплачивая проживание, поход в магазин и молчание. - постучите нам ровно пять раз без промедления и ещё раз через пару секунд. - забрал ключи у Томаса, после вновь взяв его за руку. - хорошо. - с улыбкой на губах, женщина убрала предназначенные ей деньги в карман брюк, а остальное куда-то в стол. - что это за привычка у тебя таскать меня за руку? - недовольно спрашивает Риджуэлл, но вырываться не пытается. Ларссон ведёт его к лестнице на второй этаж, где и располагается их номер. - не хочу чтобы ты потерялся. - ступень за ступенью они поднимаются на верх. ... Хлопнула дверь, мрачный номер поприветствовал их мигом погаснувшей лампочкой в прихожей, что попытался включить Риджуэлл. Снимать обувь они не стали, как и верхнюю одежду, сразу проходя в небольшое помещение являющееся спальней. - вот об этом ты с ней говорил? - британец сразу нахмурил брови и отшатнулся, завидев двухместную крова, вместо двух одноместных. Матрас был заправлен простыней, а одеяло и подушки лежали у изголовья без спального белья на них. - нет, я вообще не думал о том, какой номер нам достанется, кроме его расположения. - пожимая плечами, подходит к их будущему спальному месту и падает спиной на матрас. - хотя, не вижу поводов для жалоб, я бы с удовольствием прижался к тебе хоть сейчас. - ухмыляется, закидывая руки за голову. - ага, скоро взорвусь от радости. - закатив глаза, делает пару шагов и присаживается рядом с Тордом. - отстой. - морщится от резкого протяжного скрипа. - да забей. Все равно мы здесь ненадолго. - встав на колени, подползает к Риджуэллу, садясь рядом по-турецки. - нужно перебинтовать плечо, кстати. - ага. - Томас неспеша вытащил из карманов куртки бинт и перекись, оставив рядом с Ларссоном. Норвежец, ничего не говоря, помог снять джинсовку, рубашку и футболку, вновь замирая на непродолжительное время. Через минуту возвращается с удачно подвернувшимся ножом, что лежал в одном из ящиков на небольшой кухне. Садясь вновь напротив Томаса, аккуратно срезает импровизированный бандаж и, отложив нож, стягивает его, после приступая к разматыванию повязки на плече. Грязный бинт откинут на край кровати, в руке лежит перекись водорода. Томас устроился между ног Торда, его икроножные мышцы удобно устроились на бедрах второго, сжимая простынь здоровой рукой, парень отвернулся, мелко дрожа, то ли от прохлады в комнате, ли от холода и в то же время обжигающего жара прикосновения чужой ладони, что устроилась на загорелой спине, по словам Ларссона, в целях поддержки. Резкий импульс боли пронзает плечо с первых капель оксиданта попавшего на рану. Рефлекторно Риджуэлл закусывает нижнюю губу и жмурится, сжимая простыню до белых костяшек. Торд сосредоточено продолжает капать перекись на засохшие участки, в некоторых местах которых чернели сгустки крови. - ах, дери тебя озверевшие семь гномов, Ларссон. - шипя выдыхает Том, слегка ослабляя хватку на простыне. Торд отстраняется от раны, опаляющая ладонь пропадает со спины. Закрыв флакон, парень откидывает его к импровизированному бандажу и берется за марлевый бинт. - быть со мной или следовать закону? - неожиданно спрашивает он, отматывая небольшой кусок бинта. - чего? - вскидывает брови, повернувшись к норвежцу. - что ты выберешь. Быть со мной или следовать закону? - не отрываясь от своего дела, аккуратно начинает обматывать марлю у плеча. - и в чем смысл? - слегка морщится от прикосновения ткани к ране. - хорошо, тогда так. Ты предпочел бы быть со мной, даже если я стану боссом "черной смерти" или уйти и продолжать спокойную жизнь, следуя законам? - э.. - Томас задумался на пару секунд, создавая тишину, что затягивала словно болото, но сам же ее и нарушил. - смысла все равно нет. Мы даже не вместе, почему ты заедешь эти вопросы? - потому что я в любом случае собираюсь взять группировку под свой контроль. - и что? - мне интересна твоя реакция. - я и так продолжаю тусоваться с тобой, говорю о чувствах, хотя ненавижу это, даже пытаюсь понять.. - попытка объяснить мысли словами даёт осечку. Томас одергивает себя, сжав губы. - в любом случае, я уже сто раз закрыл глаза на то, что ты, вообще-то, преступник. Так в чем смысл спрашивать? - Ларссон выпрямляется, завязав небольшой узел на плече, и черные глаза ловят взгляд серых, в коих сверкает что-то неопределимое, будто скрываясь в тумане. Торд опускает руки в своеобразный ромб между их ног. - потому что я хочу, чтобы ты работал со мной. - как на духу выдает он, не отрывая глаз от изумлённого лица напротив. Всепоглощающая тишина навестила их вновь, окутывая тонким пледом пустоты, но Томас не желал её, прогоняя прочь. - почему? - шепчущий, на выдохе выданный вопрос звенит в тиши помещения, но остаётся без ответа. По номеру разносится пять быстрых стука, а когда Ларссон поднялся, заведя руку под куртку к внутреннему карману, раздался шестой и на этом все затихло. Норвежец, слегка расслабился, но руку не опускал. Пройдя в прихожую, аккуратно вынимает пистолет, заводя правую руку с ним за дверью, левой отворяет ее, видя перед собой женщину с небольшим пакетом. - как и просили. - она улыбается, протягивает полиэтиленовое изделие и сдачу. - где остальная сдача? - парень хмурится, глянув на даму исподлобья. - это все что осталось. - голос её дрогнул. - отдавай все. - он забирает пакет и вешает его на запястье лёгким движением, продолжая прятать пистолет за дверью. - но это правда - Торд приоткрывает завесу тайны, медленно притягивая руку с огнестрельным оружием к себе и качает в его сторону. Женщина незамедлительно кидает туда взгляд и, вздрогнув, шарится по карманам, вытягивая из одного несколько купюр. - вот, это все. - она протягивает деньги и, дождавшись когда их заберут, чуть не срываясь на бег, уходит, а Ларссон закрывает дверь на замок, убрав пистолет обратно во внутренний карман, деньги прячет в наружный, направляясь обратно к Томасу. Риджуэлл все сидел на кровати, ожидая норвежца. - кто это был? - тетка с ресепшена, продукты отдала. Правда здесь только лапша быстрого приготовления, яблоки и литровая бутылка воды. - бросает пакет на пол, вновь устраиваясь напротив британца. Берется за бинт. - ты не голодный? - не особо. - наблюдает как Торд снова разматывает марлю, а после ей фиксирует руку согнутой в локте, импровизируя поддерживающий бандаж. - готово. Можешь пока умыться, не знаю. Я заправлю кровать. - Ларссон поднялся с места, забрав с собой бинт. - ладно. - Риджуэлл встал вслед за норвежцем. Подняв пакет с пола, направился на кухню, а Торд собрал использованные бинты с кровати и перекись, убрав все на тумбочку со своей левой стороны, приступил к работе. ... Как не странно, Томас быстро уснул, лежа на спине, склонил голову на бок, к половине Ларссона. Торд же просто сидел у изголовья, запустив пальцы в недавно остриженные мягкие волосы, неторопливо перебирая их. Комнату окутала тьма, за окном не видно звёзд, но что-то тянуло заглянуть в эту бездну мрака. Не отрывая глаз от пресного неба, Торд задыхался в цунами собственных мыслей, что не уставая бушевали. Тепло и безмятежность человека, что заставляет сердце замирать и ежесекундно отбивать неистовый ритм, сводило с ума. Он так близко, его можно почувствовать и увидеть, но все это меркло на фоне вшитых под кожу морозящих касаний и могильного холода, бегущего по спине.