Новогодний танец

Я посмотрела на Антона, я не знала что можно сказать в такой ситуации, поэтому просто сильнее сжала его руку, в надежде что он поймёт и промолчит, с моей мамой лучше не спорить — Прошу, Антоша, молчи, а то тебе хуже будет, мне хотя-бы дома достанется, а ты при всём классе опозоришься... Но тут уже не выдержала я и подставила всю ситуацию, хотя это даже лучше, если бы в ситуацию вмешался он, то было бы гораздо хуже, тут хотя-бы лишь лишним уроком отделались. Все потихоньку уходили что-то бурно обсуждая, мама также ушла ссылаясь на то что надо открыть раздевалку. Мы остались одни — Блеск... — Процедил Антон сквозь зубы, понятно что ему не нравится такая идея, у него то небось дома объятия и покой, тёплое молоко и сказки на ночь... А я... А что я? Если мама не будет особо вмешиваться, то я не против задержаться. Дома меня всё равно не ждёт ничего хорошего — Не бубни, без тебя тошно — Даже на абсолютной едине мне страшно полностью сбросить с себя маску, вдруг даже так я ему буду противна и он растреплет обо мне такой всей школе? Он лишь с раздражением и злостью посмотрел на меня, будто я виновата что он танцует ещё хуже меня. Если честно хотелось просто вздохнуть и доплестись до него усталой походкой, после уронить свою голову ему на колени и засунуть его руку себе в волосы. Я устала, просто устала, почему судьба не даст мне хоть немного счастья, после того как отобрала у меня отца?... — Я понимаю что тебе не хочется тут со мной торчать, но... Придётся потерпеть — Вздохнула я и отошла чуть подальше и старательно на него не поворачивалась, будто боясь что он своей реакцией разобьёт всё — С каких пор ты разговариваешь со мной на равных? — Я бы давно с тобой так разговаривала в школе, при одноклассниках, если бы не травма, Тошенька... — Хотела сказать я, но это явно совершенно не то что он хочет услышать, из моих уст вырывалось лишь то что он ожидает от меня услышать — Могу разговаривать как прежде, Петров, если тебе хочется — Давай по нормальному Я с надеждой посмотрела на него, я не знаю что со мной вообще происходит, почему я качаюсь на таких странных "качелях" и почему испытываю такую приятную дрожь по телу. Как будто этот дурацкий танец дал мне надежду что я могу показаться ему другой, собой настоящей, а не школьной стервой которую он ненавидит до посинения Я тихо и скромно села на сидение рядом с ним, переминая край юбки в руке, повисла неловкая пауза, которая давила на меня словно чугунный утюг — Как у тебя... Дела? Самое глупое, но какое-никакое начало диалога и попытка построить с ним хорошие отношения, начать всё с чистого листа — Наверное... Нормально? А... У тебя? Он не против диалога, хоть и заметно нервничает от того, что не понимает происходящего. Ох, Тошенька, ты только потерпи немного, обещаю, когда я откроюсь тебе настоящей ты увидишь во мне совершенно другого человека! Любящего, заботливого, начитанного и с всё такими же детскими мечтами! Прошу только, потерпи, дай мне понять что я всё же могу тебе открыться, что я не ошибаюсь... — Тоже неплохо Я глянула на него мельком, всё такой же напряжённый, надо показать ему что меня не надо бояться, вот только как? Хм... Может как-то тактильно? Я где-то читала, что если человек даёт до себя дотрагиваться, то он вам доверяет — У тебя причёска взъерошилась, дай поправлю — Сказала я и потянулась к нему рукой, это была чистая правда, хотя даже так он выглядит до чёртиков милым... Он дёрнулся, чего я и ожидала, с чего бы он так быстро начнёт мне доверять? Но в целом он отреагировал положительно, после того как понял про что я он наклонил свою голову ко мне, чтобы мне было удобно. Бабочки в животе запорхали с большей силой Я аккуратно поправила ему прядь спадающую на глаза, засматриваясь в его глазах, раньше я как-то не обращала особого внимания на то, что его глаза тоже зелёные, только если у меня они довольно светлые, то у него они тёмные, как самое тёмное место в изумруде или самые тёмные деревья в лесу. Это завораживало, неожиданно для себя я начала просто вкапываться руками в его белые волосы — Э... Зачем ты в моих волосах.. Ну... Копаешься?... Я тут же себя одёрнула и отвела взгляд, оставляя Антона полностью утопать в своих мыслях. Ну как так можно было сразу? Надо ж постепенно... Дура! Дура! Дура! — Извини... Боковым зрением я видела что он аккуратно дотронулся до места волос где я копашиллась и немного удивлённо усмехнулся. Значит всё не так плохо — Да ничего... Неожиданно просто Я улыбнулась, конечно неожиданно, для меня так тем более, что уж говорить про Тошу. Это скоро конечно привычкой будет ласково называть его в голове, главное вслух ничего такого не выдать — Почему ты... Такая другая? Улыбка сама растянулась по моему лицу и я рассмеялась, прикрыв рот рукой. Забавный, ассоциация сразу почему-то приходила к Зайчику, такому милому, глупенькому, маленькому и беленькому... *** Она звонко рассмеялась и по мне пробежала стая мурашек. Если она не кривляется и не издевается у неё такой красивый смех, прямо ангельский, как звук какого-нибудь колокольчика, такой звонкий и приятный... — Эх, Анто... Тут в зал вошла Лилия Павловна и умиротворённая Катя моментально изменилась, милая и усталая улыбка стёрлась с лица и превратилась в тугую полоску, брови свелись у переносицы, а расслабленная поза мигом превратилась в идеальную осанку — Давайте, быстро вставайте, будете тренироваться Смирнова быстро подскочила и взяла меня за запястье, тянув в середину зала. Что за резкая перемена? Я только начал привыкать к той спокойной и необычной для меня Кате, как она опять превращается в ту странную отличницу что недолюбливают в классе — Петров берёт Екатерину за талию, а свободной рукой берёт её руку Я так и сделал, но скажем так, без особого энтузиазма. Моя пара вообще стало какой-то не понятной, не той милой что она мне только что показалась, не той стервозой. Скорее просто забитой, маленьким кроликом которого собираются отдать на убой — Антон ведёт — Я не... — Веди! Вот глупая женщина, я ей русским языком говорю что не умею вести в вальсе, как я должен тогда танцевать, а? Под старость лет совсем мозги отшибло — Раз, два, три... Раз, два, три... — Шёпотом считала Катя и переставляла ноги. Я стал чуть тише дышать и пытался получше прислушаться к счёту, ноги сами стали успевать за ритмом — Молодец, Тош Сердце ушло в пятки, а рот открылся. Как она меня назвала? Мне не послышалось? Ни Петров, ни Антон, а... Тоша... Так необычно, причём звучало от неё это ненеасмешливо, а очень даже мило и позаботливому, будто то говорила совсем не Екатерина Смирнова, а Катя, просто Катя. Милая девочка что придётся каждому по душе — Вот так-то лучше, а то "не умею" и другие отговорки, потанцуйте ещё минут пятнадцать и можете идти домой Я с облегчением вздохнул. Слава Богу, может даже родители будут не сильно ругаться. Лилия Павловна опять ушла из актового зала и можно было разговаривать вновь в полный голос — А ты неплохо танцуешь — Благодаря твоему счёту На её лице опять нарисовалась улыбка, всё-таки когда мы одни она другая, более... Нежная что-ли, добрая, и совершенно не гадюка, как я её привык за глаза называть — Но подстроился то ты Я непонятно для себя покружил её, как и принято в вальсе, я видел такое по телевизору когда мы с Олей щёлкали каналы. Вот только я переоценил себя и покрутил Катю довольно неудачно, она начала терять равновесие и упала мне на грудь Я испугался, вот опять сейчас ругань будет, что я Неумёха и т.д... Стоп, она сейчас смеётся? Это так странно, когда она тебя не отчитывает и смеётся не от злобы, а лишь потому что смешно — Даааа уж... Всё-таки нам с тобой ещё учиться и учиться, Петров Я тоже рассмеялся, всё это выглядело как нельзя забавно. Мне просто хотелось надеяться что это не глупая шутка и она действительно может быть доброй