Я вортигонт. Мету пол.
Это моя ежедневная рутина — мести пол. Я даже перестал считать дни, сколько из них я мету пол. Существо в белом противогазе дало мне в руки швабру и сказало мести пол. Я мету пол.
Отчаявшийся житель моего города бросит сжатую голубую банку от воды на кафель прям мне под ноги. Я посочувствую ему взглядом всех моих пяти глаз и уберу ее. Непослушный ветер взметнет в воздух листы старых газет. Я пробегусь по огромным буквам «Земля сдалась!» и сложу газету в урну. Это моя жизнь.
Я стараюсь делать все правильно. Всегда. Если я сделаю что-то не так, человекообразное существо с торчащими проводами из горла занесет надо мной руку с наэлектризованной дубинкой и ударит меня. Драться — это больно. У меня долго щиплет кожа после этого удара. Я понимаю, это не самая болезненная вещь в моей жизни, но все равно неприятно.
Мне сложно представить, как создание, принадлежащее столь развитой расе, может поднимать руку на слабых. Я никогда так по своей воле не делал. Я жалел людей с провалами в памяти, на мои красные глаза налезали слезы, когда я видел тело, на котором паразитировал хедкраб. Я жалел даже тех самых хедкрабов, когда они, еще совсем маленькие и прозрачные, гибли под подошвами этих враждебных существ.
Сейчас я тоже мету пол. Со стороны улицы опять налетела пыль. Как жалко…
Если честно, я не всегда умел управляться с такой вещью, как швабра. Казалось бы, это довольно просто — длинная ручка из дерева и наконечник из щетки. Однако она сделана под человека. А у меня руки растут немного не там. Да и спина у меня не такая. Мне немного больно, когда я стараюсь подстроиться под швабру. Но им все равно.
Я не понимаю, почему этим занимаюсь именно я.
Мету в сторону осколки бутылок от пива. Кто-то опять разбил. А возле автомата с водой лежит коробочка от пайка метрокопа. Спокойно собираю все в мешок.
Опять болит все тело. Я понимаю, что должен следовать идее вечности разума и его величии над физической составляющей нашего мира, но кандалы… они болят…
Иногда я забываю, что они на мне, настолько я к ним привык. Блестящая серая материя впивается мне в кожу, и я уже воспринимаю это, как что-то, что всегда со мной было. Мои сородичи рассказывали о некоем Нихиланте. Я его не застал. Появился на свет позже. Так вот. Нихилант тоже надевал такие приспособления на них и управлял их телами. По крайней мере это то, что я помню.
У меня странное чувство в сердце. Будто оно сжимается где-то внутри, либо оно вообще исчезло. Зловещая пустота родилась где-то в этом месте.
Нихил-ант. Не человек.
Много чего мне говорили о нем.
Я плох в истории. Мести у меня получается лучше. Я мету пол.
Я поворачиваюсь в сторону рельсовых путей и вижу классическую и привычную картину. Огромные часы с непонятными палками показывают в левую сторону наверх. На улице светло. Сейчас довольно холодное утро.
Я чувствую тонкие дрожащие импульсы в воздухе и далекий шум со стороны туннеля. Скорее всего, прибыл поезд. Одним глазом из пяти я обращаю внимание на расписание поездок. Прямо сейчас прибудут люди из Сити-25.
Грохот приближается. А вместе с ним и пустота растет.
Так, перестать. Все.
Какой изумительный рисунок проступает на полу, стоит мне смахнуть с него пыль. Это была такая развитая цивилизация… Альянс обрубил ее развитие.
Я медленно продвигаюсь к железному решетчатому заборчику по мере хода работы. Есть хочется… По моим ушам бьет рев гудка поезда, и моей голове становится плохо. Он останавливается, и от земли снова взлетает пыль…
Выходят люди. Обшарпанные чемоданчики, будто бы им есть, что везти с собой. Будто это у них не заберут. Будто они расположатся в уютном доме, а не в заброшенной мерзлой халупе с выбитыми стеклами. Будто они съедят на завтрак не хедкраба жесткого, а что-то, нарисованное на древних довоенных буклетиках с эмблемами вроде буквы «М» и… не помню. Ай, зачем вспомнил? Хочу есть.
Давно замечаю, у всех одинаковые лица. Ни у кого нет чего-то вроде… как это называют… ладно, непохожести. Они ничем друг от друга не отличаются. Прически одинаковой длины. Одинаковая зеленая одежда. И глаза. Если посмотреть хоть каждому оставшемуся в живых человеку в глаза, в них ничего не увидишь. Пустота. Выжженная тысячелетними слезами. Болью всей Земли. У меня такие же глаза. Ведь и мою Землю отняли так же.
Добро пожаловать! Добро пожаловать в Сити-17. Сами ли вы его выбрали, или его выбрали за вас…
Умоляю, помолчи. Просто молчи. Я не могу это слушать. У меня болит голова от твоего нудного голоса. И лицо у тебя страшное. Лучше бы ты закрылся у себя в Цитадели и все зеркала и стекла выкинул.
Я изо всех сил стараюсь не жмуриться. Лишь бы ничем себя не выдать. Моя душа чувствует что-то, будто бы со мной пытается говорить кто-то из вортигонтов. Однако сейчас они молчат. Я точно знаю. Я неосознанно смотрю в сторону.
На меня с непониманием смотрят глаза. Живые глаза.
Не знаю, как сказать то, что я чувствую. Этот человек будто бы впервые в этом мире. Он застыл. И смотрит на меня так, будто и меня видит впервые. Его зеленые глаза затягивает туманом, и он, словно во сне, отворачивается и идет за одним из надзирателей. А послевкусие его энергии, свежей, как запах листьев и старой, как пыль и газеты, остается моем языке. И ничем не могу его перебить…
***
Странно… Все бегут куда-то в панике. Я чувствую тяжесть и тревогу в воздухе, а еще я слышу крики. Нечеловеческие. Атмосфера изменилась в один миг. Еще секунду назад все было спокойно, а сейчас я бегу куда-то, не зная куда. Видимо, за этими людьми. Они побросали свои чемоданы возле лавочек и укрылись в домах. Уроды в противогазах пошли за ними. И в этот раз они достали оружие.
Ноги сами несут меня в сторону узеньких улочек. Я откуда-то знаю этот путь, будто сам шел по нему тысячи раз. На небе застывают массивные серые облака. Они будто готовы расплакаться вместе со мной. Со стороны зданий звучат сирены. Меня это пугает.
Таких домов — с облезлой бежевой краской и черепичной крышей — десятки, и я стремлюсь обойти каждый. Мало ли, что там внутри. Завал, расстрел… кто знает. Моим неизменным спутником стала моя швабра. Как-то я не захотел ее бросать. Решил, что если нападут хедкрабы или, нет-нет-нет, ком… байны, я буду ей отбиваться. Если хорошо размахнуться…
Страшно. Порталы с Брином молчат. Этот урод, пусть и без маски, должен был хоть что-то сказать. В чем причина тревоги? Я хочу знать.
Я слышу крики. И они совсем рядом со мной. Я иду мимо ветхого домика и заворачиваю в небольшой проем между этим зданьицем и точно таким же. Тут темно. А еще тут светятся голубые окуляры в глазах солдата. У него в руке дубинка.
Что ж. У меня тоже.
Я смотрю, что происходит. Существо размахивается с такой силой, будто собирается ударить по ядру Земли, и на наконечнике его оружия искрится ток. Очень болезненный ток. Меня били. Я знаю.
Я наконец могу разглядеть, кто сидит перед нечеловеком. Это парень. С темной кожей, черными волосами и бесцветными глазами. Точно такими же бесцветными, как у всех. Он не пытается бороться, он лишь сидит на коленях, обняв себя за плечи. А силуэт без лица даже не видит меня, а смотрит вниз в попытке ударить. Это мой шанс.
Я обхожусь без каких-либо слов. В моей голове бегло пролетает «лейлекайд». Я ухватываюсь за ручку швабры посильнее и иду прямо к нему. Токовое поле в дубине гаснет, как потухшая спичка. Голубые огоньки на секунду мигают, будто не понимают ничего, а затем, видимо, он начинает соображать. Тёмный парень ползет в сторону выхода из проема. Молодец.
Мы деремся и наши силы равны. Я заношу швабру так, что он от удара смог бы улететь. Он не отстает. Пытается орудовать электрической билкой. Я хитрее.
Я подбрасываю швабру перед собой и ее ловит моя третья рука у груди. Левой рукой я обхватываю запястье несчастного, а второй стараюсь вырвать его приспособление. Вот это я понимаю…
— Тебе мало? — выплевываю я с презрением, оттолкнув солдата от себя.
Моя третья рука отпускает деревянную ручку. Я чувствую его импульсы. Ещё совсем неопытный, молодой и напуганный солдат. Был в стычке с вортигонтом. Со шваброй. Он быстро-быстро машет головой.
Чувствую себя героем.
— Вот и хорошо. Не обижай больше никого. А то придет к тебе вортигонт со шваброй. И будет бить тебя.
Темный парень не пострадал, плохой парень наказан. Улицу подмел. Жаль, тревогу не остановил…
Ну ладно, моя миссия выполнена и на этом.
