Вместо БАКа - хуй те на ка

— Юр, ты дебил? — Сидя за своей любимой пятой партой, Никита кисло смотрел на друга из-под спавших на лоб тёмных волос, пока тот пытался завязать свои длинные кудри в подобие хвостика, где-то ниже затылка. — Абсолютно точно нет, — Юра кивнул головой, проверив на прочность то, что пытался сотворить последние минут пять. Поняв, что пучок больше не распустится, парень, зорко оглянулся по сторонам и почти без шума шмыгнул со стула под парту. К счастью для них обоих все были заняты своими делами или вообще не находились в кабинете. — Ну нет, Юрец, ты точно дебил, — Некит недовольно зашипел и закатил глаза, когда друг пытался поудобнее усесться под столом, что не особо получалось с его длиннющими ногами. — Придурок, вылези, у нас контроша сейчас будет. Горевна зайдёт и хана тебе. — Да не пыли ты, — Юра тихо прокашлялся, прикрыв рот кулаком, второй рукой оперевшись на чужую коленку, на что Никита беззвучно возмутился. — Мне абсолютно похуй на твою контрольную, у меня другая проверка намечается. — Что ты там удумал… Звонок на урок румынского неприятно прервал Никиту и он, в отместку за неозвученное ругательство, пихнул коленом тихо хохотнувшего Юрку. А тому нормально, сидит, облокотившись на Никитины ноги руками и сложив на них голову. Щурится ещё так похабно, сволочь, что-то подставное задумал. Пока Светлана Игоревна озвучивала систему, по которой все должны написать пробник БАКа вместо контрольной, Юра шуршал у Никиты под ногами, передразнивая Горевну, за что парень пнул его под рёбра. Он зашипел и укусил друга в колено, тот слегка удивился и больше не пытался ударить Юрку. Мало ли. По классу начали передаваться двойные листочки и распечатки с заданиями под гогот пацанов. Никита обречённо съехал по стулу, но Юра попытался толкнуть его обратно, схватив за колени по бокам от своей головы. Щёлкнув и языком, и ручкой в пальцах, Некит сжал ноги, заключив друга в тупую ловушку. Тот только нелепо пискнул, пропихнув руки выше к чужим бёдрам, но Никите было как-то всё равно, до некоторого времени. Он пытался слушать училку, поясняющую за правила написания БАКа по русскому и румынскому языкам. Остальные предметы будут писаться позже. По итогу Светланка решила покинуть кабинет, видя глупые выражения лиц парней, пытавшихся как-то списать задания или делая вид, что они думают, удаляясь в учительскую к подругам. Никита облегчённо вздохнул усаживаясь как раньше и доставая телефон из кармана джинс. Его настораживало тихое поведение Юры и парень лёгко стукнул его по ноге, на что тот быстро отреагировал, высунувшись из-под парты. Всё бы ничего, но вылезти он решил между разведённых ног Некита, оперевшись на пошатнувшийся стул. Друг покрутил пальцем у виска, молча призывая его вылезти, но Юрка быстро замотал головой, утыкаясь лицом в бедро. По телу Никиты пробежали лёгкие мурашки, когда друг неожиданно втянул носом воздух, вдыхая по факту Никитин запах, из-за чего парень поперхнулся, и рукой прошёлся по другой ноге. — Юрец, сука, ты что творишь, — прошелестел Некит, озираясь на одноклассников, но все мирно скатывали задания, в том числе короткое сочинение, не забывая орать на пол школы, так что их не было слышно за шумом. — А ты что думаешь? — Парень сжал пальцы на Никитином бедре, прикусывая и оттягивая ткань, и так невинно посмотрел в глаза, что у Никиты пересохло горло и он неловко продрал его, переводя взгляд на полупустой лист. За всё прошедшее время парень успел написать только фамилию, проставить номера ответов и тему сочинения, а уже прошло минут пятнадцать. Юра под партой напрягал больше, чем несданный пробник — его и переписать можно, а друга не перепишешь. Юрка так и продолжал гладить то чуть дрожащее бедро, то коленку, покусывая джинсу, настойчиво пробираясь ближе к чужому паху, где уже было всё чересчур уж неспокойно. Просто вскочить или заорать Никита не мог, потому что привлёк бы ненужное внимание к ним обоим, от того парень напряжённо сжимал ручку, стараясь не думать о том, что его друг пытается сделать. Хотя что он делает и так понятно, но осознавать это было очень стыдно. Никита тихо сопел в кулак не осмеливаясь закрыть глаза, ведь если закроет, то закончится как принципиальный друг и начнётся как неравнодушный к Юре парень, что доломает и его ментальную, и реальную крышу насовсем. По видимому другу надоело Никитино несодействие ситуации и общая напряжённость, потому что Некит почувствовал настойчивое развязывание шнурка, до сих пор державшего джинсы на талии. Он даже не стал сопротивляться, ведь это могло повести за собой шум, а он сейчас явно ни к чему, и продолжал попытки сосредоточиться на пробнике. Буквы конечно же плыли куда могли, подталкивая сначала разобраться с Юрой, а потом браться за написание. Разочарованный стон и стук лбом о парту, Юркой, судя по всему, был воспринят как одобрение, так как в следующую секунду он умудрился влезть не то чтобы под джинсы, но и в трусы, не рассчитав силы, сжимая напрягшийся член в кулаке. — Сука, Юр… — задушенно и как-то на грани слышимости простонал Никита в столешницу парты, двинувшись бёдрами ближе к, вроде как ещё, другу. Парень очень надеялся, что абсолютно никому сейчас нет до них двоих дела, потому что такого палева он бы не выдержал. Юра может и поржал бы, но Некит сразу в окно, ей богу. Юрка медленно двигал кулаком по наливающейся кровью головке и возбуждённо поднявшемуся стволу, будто он давным давно этого и хотел и, наконец, дорвался. Такие мысли в сложении с происходящим внизу, вызывали неоднозначную реакцию и Никита тихо постанывал, закусив рукав толстовки. Тот даже не понимал как можно описать все ощущения, возникающие под кожей и, забывшись на секунду, начал подмахивать бёдрами навстречу тягучим движениям тёплой ладони. Юра поумерил чужой пыл, каким-то чудным образом прижав Никиту свободной рукой к стулу, продолжив фрикции с чуть большей скоростью. Перед глазами полыхали фейерверки и вся кожа от щёк до пальцев ног горела, будто парня в горячее масло окунули. Но в отличие от масляных ожогов, пламя было приятным и нежным, обволакивая всё тело, из-за чего Некит чувствовал себя слегка разморенным. С каждой минутой Юрка выбивал из друга всё больше и больше заглушенных в рукаве стонов, мягко оглаживая пальцами головку, чуть открывая уретру. В животе вязко скручивалось возбуждение, от которого в глазах темнело и дыхание сбивалось. Никита часто беззвучно всхлипывал, пытаясь намекнуть другу, чтобы он перестал его мучать и дал закончить это всё. Но Юра только хитро выглянул из-под парты и намеренно сделал движения короткими и медленными, пробравшись другой рукой под толстовку, оглаживая, поджатый от напряжения, живот и чуть выпирающие тазовые косточки. Никита по девчачьи смущённый, недовольно попытался стукнуть его, но вышло только вялое касание ноги, раззадорившее парня. Переложив обе руки на бока он подтянулся ближе, оказываясь лицом перед сочащейся смазкой головкой, кратко собирая каплю языком. Некита прошибло разрядом, пальцы на ногах сами собой поджались, и пришлось приложить все силы на то, чтобы не застонать на весь класс, впиваясь зубами в толстовку, оставляя под ней следы на коже, левой рукой быстро отстраняя друга от себя за растрепавшиеся волосы. Съехав по стулу, парень злобно посмотрел на Юру слезящимися глазами, сжимая русые кудряшки в кулаке до слабой тянущей боли. — Ты… сука… извращенец… тебе повезло… что сейчас… так шумно… — с неравномерными паузами, пытаясь выровнять дыхание, прошептал Никита, смотря прямо в карие по-странному довольные глаза. Юра молча кивнул, снова вернувшись в былое положение, обдувая стояк холодным воздухом, вызывая полувздох и новый поток мурашек по спине. Сохраняя контакт глаза в глаза парень облизал блестящую предэякулятом головку, медленно опускаясь на неё ртом, раскрывая языком уретру и дразня длинными пальцами уздечку. Если бы Никита мог, он бы в момент разлетелся на атомы от переполнивших всё тело приятных ощущений, получаемых в секунду. Кулак сжимал длинные волосы, запутываясь в пушистых прядях, пока новые стоны тонули в мягкой ткани рукава. Некит решился наконец закрыть глаза, уткнувшись в парту лицом, растворяясь среди всполохов под веками и надавливая на затылок другу, призывая взять больше. Юра послушно поддался напору, аккуратно посасывая конец и двигаясь ниже, стараясь не царапать зубами уязвлённую кожу, пальцами поглаживая проступающие на члене вены, собирая стекающую слюну. Старательно опускаясь, заглатывая всё глубже, расслабившись и растягивая горло, в которое неприятно тыкалась головка, парень тихо постанывал под всеобщий шум, посылая мелкую вибрацию по всему телу и сминая упругий живот. Никита нечаянно дёрнул рукой в волосах, из-за чего Юрка резко отстранился, отдышаться и прервать рвотный рефлекс, быстро вернувшись, ещё интенсивнее вбирая член в рот и втягивая щёки. Летая в визуальных ярких иллюзиях перед глазами Некит изредка приходил в себя, неосознанно задумываясь, где Юра получил такой "необычный" опыт, но от очередного всполоха снизу, проваливался обратно. От резкого толчка в глотку, спровоцированным самим Юрой, Никита матернулся, пытаясь отстранить его от себя за волосы, понимая что сейчас кончит, но друг настойчиво вцепился руками в колени, насаживаясь до упора. Не выдержав, парень выплеснулся ему в горло, судорожно перебирая локоны и глухо постанывая чужое имя. Тот отстранился не сразу, пытаясь прийти в себя и проглотить всё, что могло запачкать штаны. Удостоверившись, что этого не произойдёт, он выпустил обмякший член изо рта, опираясь на пол за спиной, чтобы не упасть на соседа спереди. Никита заправил орган обратно трясущимися руками, затягивая шнурок на талии потуже и упал головой в стол. Время потеряло свою цену, но переборов себя и оторвав лицо от парты, Никита дважды нажал на экран телефона, включая его. Часы показывали десять минут до конца урока, а значит Юра достаточно большое количество времени держал в напряжении его тело и мозг. Пробник придётся сдать пустым, ну с именем хотя-бы. Некит расплывчато перевёл взгляд на листок, понимая что лучше его просто съесть — слюни, стёкшие по подбородку, образовали непонятную паутину, растворив чернила напечатанных клеток. Через секунду Юра выполз из-под парты, уронив стул и громко матернувшись. Все начали ржать и наконец обратили на них внимание, от чего Никита попытался состроить как можно более отрешённую и хмурую гримасу, смотря тупо перед собой. — Юра, ты живчик? — Крикнул Серёжа с другого конца класса, на что Юрка поднял вверх руку с вытянутым большим пальцем, поднимаясь под аккомпанемент собственного пения темы из Терминатора. — По крайней мере живее Дарта Вейдера, — хмыкнул парень поднимая свой стул, разваливаясь на нём. Никита только стыдливо закатил глаза. — Конечно, Вейдер йогурт не пьёт, — прокомментировал Игорь, обернувшись с парты перед ними, — и под столами не шастает. Некит удивлённо поднял на него глаза, в которых отражалась паника, мало-ли он видел что, это же столько шума наделает. Юра расхохотался над тупой шуткой, ударяя друга по плечу, но почти сразу становясь серьёзнее. — Да хуй с ним, ладно. Пробники свои пишите, семь минут осталось, — громко сказал он и все тут же в беспокойстве принялись доливать воду в тексты. Никита сурово глянул на весёлого Юру, утирающего губы ладонью и облизывая их быстрым языком, тут же смущённо отводя глаза. Парень довольно хмыкнул, притянув его за капюшон к себе в полу объятья, чмокая куда-то в щёку. Некит устроился в мягких руках, всё ещё думая о произошедшем. — Прошёл проверку, Никитка, двадцать минут это нихуя себе, — тихо прошептал на ухо Юра, чтобы только друг и слышал. — В следующий раз всё пройдёт быстрее. Схватив за щёки и странно извернувшись, он быстро поцеловал Никиту в губы, за что мгновенно получил удар локтем в живот. Пока друг на секунду остолбенел, парень схватил листок с куском работы, выбегая из класса под громкий звук звонка и криков, протиснувшись через подскочивших одноклассников. На даже короткую мысль о, по крайней мере, ещё одном минете от Юры, Никитино лицо загоралось, а сердце выбивало чечётку под рёбрами. Какое счастье, что сегодня пятница и это последний урок, Никита успеет переварить всё за выходные. Выбежав на холодную улицу в осенней куртке, Некит рванул с территории школы, затылком чуя, что Юрка смотрит на него из окна кабинета на третьем этаже. «Поговорю с ним в понедельник, пожалуй…»