Лагерь

Чонсу обычный зависимый от интернета подросток социофоб который без особого повода на улицу может не выходить неделями. Он совершенно не заинтересован в происходящем.Его обманом заманили в этот разваливающийся от старости лагерь и заперли на 21 день с такими же унылыми и уставшими подростками как он. Чонсу тестнится в толпе, ждёт пока их наконец-то разделят на отряды, и думает как же он докатился до того что в место того чтобы сидеть в своей уютной, уже ставшей родной комнате, стоит посреди огромного зала и уже строит план как же поскорее свалить из этого дряного лагеря. Голова болит, а какой-то парень стоящий справа от него только усугубляет ситуацию своим громким пронзительным смехом. Внутри растёт паника, ему было страшно, он не знал что будет дальше и что ему надо делать ведь это первый раз за его 16 лет отправили в лагерь. Он бегает взглядом по просторному залу, и натыкается взглядом на его вожатого, который в ответ посмотрел на него и приободряюще улыбнулся. Стало спокойней ———— И вот отряд с грохотом ввалился в маленький потрёпанный временем домик и по приказу вожатого садятся в кругу по середине комнаты. Знакомство со своими соотрядниками происходит довольно спокойно, скорее всего из-за того что уже вечер, а утомленные подростки не собираються тратить свои последние запасы энергии. Многие не знакомы друг с другом, и поэтому всё знакомство проходит почти в полной тишине прирываемой скупыми фактами о себе. А Вожатые не спешат прерывать эту тишину, ведь знают, что такие тихие вечера скоро будут большой редкостью. Когда дошла очередь Чонсу представиться тот на ходу выдумывает пару фактов о себе. Ведь рассказывать о себе не очень хочется, да и в принципе нечего. Заканчивая рассказывать свою «сказку» Он напарываеться на насмешливый взгляд темных глаз на против и быстро узнает в нём того парня с надоедливым смехом.Как оказалось, зовут его Джуён. ———— На второй день их знакомят с распорядком дня, и водят по территории лагеря, попутно рассказывая правила которых следует придерживаться. Чонсу стоящий в самом конце строя из-за того что ему не досталось пары лишь пропускает все слова мимо ушей и считает минуты до отбытия домой. Впереди строя идут вожатые Гониль и Сынмин. Гониль рассказывает что-то веселым тоном, но кроме взрывов девьечего смеха до слуха Чонсу не доходит ничего. Впереди стоит всё тот же длинноволосый парень и иногда глядит через плечо прямо в глаза Чонсу что второго очень бесит. ———— Под конец дня ламповые посиделки перед костром с гитарой отменяются внезапно начавшимся дождём. Одежда очень быстро промокает до последней нитки. Пока отряд собирается в кучу Чонсу окончательно промерзает и стараеться растереть себе плечи, чтобы почувствовать хотябы чу-чуть тепла. От десятков ног размытая дорожка превращается в сплошное болото и он уже даже не пытается его переступать, ведь его белоснежным кроссовкам уже ничего не сможет помочь. Он снова идёт в самом конце строя и угрюмо таранит слякоть. — Чего такой унылый? — неожиданно раздаётся с лева от него.И это снова Джуён. И его лицо как всегда светиться от счастья. Его совсем не смущает тяжёлая от влаги одежда и промозглый холодный ветер хлещущий в лицо. Чонсу думает, что тому только в радость смотреть как другие угрюмо идут, и хоть как-то пытаются защититься от крайне неприятной погоды. — Даже не знаю, — и ладонью поправляет мокрую чёлку чтобы та так сильно не лезла в глаза. А Джуён лишь усмехается пропуская грубый тон мимо ушей. — Хорошая погодка, как по мне — и улыбаеться ещё шире оголяя все 32 белоснежных зуба. Пара его друзей поворачиваются на него и затягивают в какой-то незамысловатый разговор, и Чонсу снова погружаеться в себя, думая о том как же ему влетит от мамы за заляпанные кроссовки. ———— Вечер этого дня проходит более оживленно чем вчера.Многие уже познакомились и даже завели себе друзей поэтому не чувствуют себя так сковано, и все остальные вдохновленные общим настроением тоже потихоньку чувствуют себя более раскрепощенными.Чонсу сидит в кругу примерно пол часа, и даже играет две партии в дурака вместе с тремя людьми которые предложили ему поиграть потому что вместе веселее. Все два раза проигрывает и сваливает на улицу, под предлогом того что в доме слишком душно. На улице тихо и пусто. Сев на первую ступеньку он откидывается головой на перила. Свежесть после дождя успокаивает а потеплевший ветер как-будто убаюкивает.Но к сожелению ближайший час сон ему точно не светит ведь ребята точно ещё не собираються ложиться по койкам. Дверь скрипит и радом сним садиться Джуён. — Не хочешь обратно? Чонсу лишь медлено мотает головой из стороны в сторонону — Не скучно одному сидеть? В ответ он лишь снова мотает головой — Не сбежишь? А на этот вопрос лучше ответить, а то вдруг ещё пойдёт нажалуется главному вожатому что мол у него уже есть детальный план как быстрее выбраться из этой колонии. — Куда я, по твоему сбегу? В лес? Ну уж нет, не собираюсь я снова лезть в это болото. Джуён лишь ярко улыбаеться и пожимает плечами и продолжает сидеть в тишине. — Это твой первый раз в лагере? — Спрашивает он с неподдельным интересом. — Да — хмыкнул он, не понимая откуда у парня такой интерес к его персоне. — Почему ты тут? Я же вижу что тебе тут не нравиться. — Родители отправили — Почему? — По кочану — бросает Чонсу раздраженно — Ну почему? — снова спрашивает он, не понимая почему ему так не нравится то что с ним пытаются вести беседу — Родители отправили. — Зачем они тебя сюда отправили? — За шкафом — снова язвительно выдает Чонсу. В ответ на него посмотрели таким раздражённым взглядом что ему стало стыдно за своё поведение. — Захотели — И предвидя следующий вопрос по типу: «Почему они захотели тебя сюда отправить?» быстро сказал первый попавшийся на ум вопрос. — А ты тут давно? Джуён начал что то воодушевленно рассказывать но его рассказ прервал громкий гонг который означал что уже пора расходиться по койкам. Ничего не сказав Чонсу Джуён быстро вскочив на ноги поплёлся в свою постель оставив его так и сидеть на старых трещащих ступеньках. ———— Через пару дней Чонсу смирился со своей участью и уже стал спокойнее. Он уже не отнекиваться когда его зовут поиграть, и перестал придумывать отмазки по типу:"Ой что-то голова болит, пойду на улице воздухом подышу.» Хотя сначала он не сдавался, и так и расбрасывался подобными отмазками. На что старший вожатый во время обеда не торопливо отвел его в сторону, и намекнул, что к таким замкнутым ребятам как он всегда присматриваются внимательней. В специально выделенное время им разрешают заниматься чем хочешь. Обычно в такое время Чонсу шёл в старую, уже почти прогнившую беседку.В тени под навесом он обычно читает взятую из дома книжку или слушает музыку рассуждая о всяком.Кратко говоря, делает всё возможное чтобы отдохнуть от такого количества людей. Один раз в такое время его нашёл Джуён. И с такой уже привычной улыбкой глядя на то как Чонсу смешно испугался того, что кто-то прервал его отдых. А Джуён лишь с самым довольным видом произносит: — Мы вчера не закончили. В ответ Чонсу лишь согласно мотнул головой, хотя даже не понял о чём он говорит. И продолжил пилить взглядом книгу, лишь для приличия перевернув одну страницу через пару минут. Он редко заводит новые знакомства и не понимает, почему люди тянутся к нему даже не получая отклика ведь он даже не пытаеться вести себя более дружелюбно и всё это очень раздражает. Когда люди начинают понимать что им не хотят отвечать той же дружелюбностью разочаровываются в нём и постепенно забывают. Он надеялся что с Джуёном произойдёт тоже самое. — Хочешь услышать продолжение? — спрашивает он прекратив рассказ на самой интересной ноте. Чонсу лишь поднимает глаза с книги и смотрит таким незаинтересованным взглядом что даже наверное слепой бы понял что он совсем не ждет продолжение этой «увлекательной» истории. Затем снова буравит взглядом книгу и произносит тихое «нет» А Джуёна чужой отказ не колышет, и тот не обращая внимание на чужое недовольство лишь снова продолжает рассказывать свою байку о том как проводил другие смены в этом прекрасном лагере, ровно с того места, с которого закончил Возращались они назад к отряду уже под ужин.С отвращением жуя пресную кашу он пялиться на стол перед собой. Все обеспокоенно не него поглядывают но только Джуён выглядит до ужаса довольным. ———— Следующие дни проходят всё также неизменно, меняються только бесконечные истории от Джуёна которых у него было так много, что ему было сложно определиться какую начать рассказывать первую. Джуён постояно возле Чонсу даже если и не пытается хоть как-то втянуть его в беседу.Спокойно наблюдает за ним а если ловит на себе рассерженный взгляд то сразу сияет ярче солнца и машет рукой. Чонсу это очень раздражает. Как только он увидит пепельную шевелюру он всегда готов хоть голыми руками задушить того чтобы тот больше никогда так не улыбался ему. Сидя вечером в столовой им объявляют отличную новость о том что примерно через час на главной площади будет дискотека. Все стараються как можно быстрее выбраться из столовой, и как можно скорее привести себя в порядок. Чонсу на это лишь хмыкает, не понимая, зачем так заморачиваться и вообще идти на это мероприятие. От запахов удушливых духов тошнит. Придерживаясь за стенку Чонсу выскакивает на улицу и глотая свежий вечерний воздух.В далеке слышно музыку и громкий хохот детей. Его домик опустевает и Чонсу в надежде что этот ужасный запах наконец-то выветрится распахивает все окна. Он не может сдержать довольной улыбки когда понимает что наконец-то он сможет хорошо спокойно провести время за прочтением книги. Чонсу с радостью ныряет на мягкую, хоть и не такую как дома, кровать. Буквально через пару прочитанных страниц он слышит скрип половиц разносящийся на крыльце. Кто-то подходит в помещение и тихо стоит прямо на пороге. Чонсу громко вздохнул наверняка зная кого же занесло в его комнату. Лениво перевернувшись на другой бок он снова увидел Джуёна. Тот стоит потрёпанный со своей неизменной улыбкой на губах, кепка съехала на бок а волосы торчат по разным сторонам. — Весёлый вечерок вышел? — спорсил Чонсу нагло ухмыляясь. — Очень! И почему же ты никуда не пошёл? — спросил тот, будто бы не замечая колкости в его голосе. — Я не хочу. — И почему же? — сказал Джуён падая на соседнюю кровать. — Причина в том что я не хочу. А Джуён ничего в ответ предъявить и не может. Ему оставалось только снова начать задавать кучу своих любимых вопросов. — А ты когда нибудь был на дискотеках? — он решает действовать по другому Чонсу лишь отрицательно мотает головой —Может тогда выйдешь наконец-то в люди и скажешь понравиться тебе или нет? Он снова отнекивается и показательно хватает книгу лежашюю на кровати, и делает вид что читает. — Можешь доставать меня сколько хочешь, все равно не уговоришь. И отворачивается от него показывая ему что разговор окончен. Но Джуён не собираеться уходить, лишь удобнее ложиться на чужую постель и внимательно смотрит за светловолосым. — Может хотя бы для приличия перевернёшь страницу? Или это ты так долго читаешь? — с издёвкой спрашивает Джуён после того как уже понаблюдал за Чонсу минимум минут десять. На что тот лишь хлопает глазами, понимая что всё время читал одно и тоже предложение. Джуён на это лишь тихо посмеялся вставая с насиженной кровати и вытаскивая книжку из рук Чонсу. — Надоел уже, идём гулять, то всё веселье пропустим. Гулять по темноте в лесу идея не очень, даже если в нём и не жили дикие животные. Но Чонсу почему то соглашается. Они обходят лагерь уже в десятый раз. Джуён кажется мыслями где-то не здесь, смотрит в стороны, можно было бы сказать любуется, хотя находиться тут даже не второй год и этот лес уже его раздражает.Странно, но Чонсу запомнил эту неважную информацию ещё тогда в старой заросшей беседке. В полной тишине Чонсу задумался о том как же хорошо сейчас у него дома. Наверняка тепло и уютно, а мама как и всегда накрывает стол полный вкусностей. Вспоминает про свою мягкую кровать, и о том как же на ней было удобно спать, любимый компьютер до встречи с которым он уже считает секунды, и любимого белоснежного котика, которого он буквально три месяца назад нашёл на улице. Они уже успели дойти до главной площади где было видно как веселятся подростки. Уже возле столовой Джуён предложил идти обратно, но так и не дождавшись ответа разворачиваешься и идёт, Чонсу ничего не остаётся кроме того чтобы плестись за ним следом недовольно бурча что-то себе под нос. — Ну и как тут тебе? Нравится? — Нет — Он уже думал что через пару секунд на него поваляться возражения о том как круто проводить время в лагере. Но тот лишь пожимает плечами не зная что и ответить. — Почему тебе так нравится в этом лагере? В темноте было еле видно как он пожимает плечами. — Тебе же было не интересно узнавать обо мне что-то. И смотрит с издёвкой. Помнит как тот постоянно говорил ему чтобы тот наконец-то отстал от него, ведь ему неинтересно узнавать что-то о нём. Тот в ответ лишь закатывает глаза. — Ну и больно мне это надо было.- суёт руки в карманы, и с гордо поднятой головой проходит мимо него. Но Джуён заметил как в глазах того промелькнул интерес.И не сдерживает глупую улыбку которая так и лезет на лицо.И отговаривает себя от того чтобы догнать Чонсу и рассказать всё что он только пожелает. И вдруг Джуён вспомнимает за чем его послали в их маленький домик. Их старший вожатый Гониль попросил быстро сгонять за его курткой которую он забыл на вешалке перед входом. Бедный вожатый наверное уже заждался, а ещё тогда Джуён увидев Чонсу сразу забыл о той просьбе старшего. Быстро забрав куртку с вешалки он быстрым шагом бросился на центральную площадь. Завидев уже совсем окаченевшого преподавателя Джуён грустно вздохнул и передал куртку стыдливо опуская взгляд. — Извините я забыл — неловко говорит он и почесывает шею. Но ответ вожатого прирывается радостным галденьем подростков вызванное тем что включили медляк. А Джуён быстро выскользнул из толпы чтобы его не дай бог не пригласили потанцевать и шагает к своей комнате, где уже тихо сопела пара его соотрядников. Уже зайдя в свою комнату Чонсу падает на кровать. Его ноги жутко болят из-за того что тот очень редко ходит пешком.Книга лежащая на кровати летит в в тумбочку ведь он собирался наконец-то поспать.Но как назло вернувшиеся одноотрядовцы громко обсуждают всё и вся. К примеру то кто кого позвал на последний медляк, кто кому отказал, кто с кем обжимался. Затихают они только тогда когда к ним в комнату заглядывает Сынмин и шутливо грозится оставить без сладостей на полдник. ———— На следующий день подростки такие же веселые и шумные. Ещё рано утром его разбудили со словами:"Сейчас ты пойдёшь играть с нами в волейбол.» Но Чонсу лишь отнекиваться ссылаясь на то что он не выспался, но всё же соглашаеться хотя бы посмотреть на то как они играют.Он уходит на скамью под тенью пушистых деревьев. Там же стоит Сынмин с парой других вожатых и оживлённо болтает с ними и иногда поглядывает на поле, что бы не дай бог дети что-то то натворили. Было скучно, ведь сейчас рядом с ним не было того человека который его постоянно развлекал.Он видел его только на завтраке а дальше тот как-будто пропал.Навязчивые мысли лезут в голову весь день и Чонсу даже становится не по себе от, того как часто он вспоминает Джуёна, как всматриваеться в лица прохожих в надежде что увидит ту самую яркую улыбку и длинные пепельные волосы. И сразу себя отдёргивает потому что сам не знает зачем ему это надо, не знает что скажет при встрече. Наверно стоило бы извиниться за то что так вспылил на ровном месте и сбежал как маленькая девочка. Чонсу лишь падает лицом в ладони. Не тем он забивает себе голову. В лагере нужно отдыхать но Чонсу лишь чувствует то как сильно он измотался за последнюю неделю, и это даже не из-за ежедневной зарядки.И вспоминает как в первые дни делал все упражнения в пол силы, из-за чего Джуён нажаловался на него вожатому. Из мыслей его вытягивает Сынмин, который успел подсесть к нему на скамейку. — Не хочешь с другими сыграть? У него есть какое-то невероятное умение располагать к себе и очаровывать одним своим видом так, что не вольно втягиваешься в разговор.За первые несколько дней он успел подружиться со всеми детьми что все его считали своим другом. И даже Чонсу не воротил нос когда вожатый пытался завести с ним разговор. Он не настаивает когда Чонсу вежливо отказывается, лишь пожимает плечами и желает хорошего отдыха. После обеда вожатые загоняют их в комнату и усаживают в круг. В комнату заходит Гониль с новостями о том что скоро будет родительский день, и им всем надо будет подготовить выступление. Дети сразу же стали предлагать свои идеи по поводу темы спектакля и о том какие роли они хотят занять. Но оба вожатых сказали что у них есть время подумать до следующего дня и окончательное решение они ждут завтра в обед. Когда вожатые оставили их они стали сразу разделять роли между собой, и Чонсу надеясь что до него очередь не дойдёт выходит на улицу, слыша за спиной как кто-то недовольно кричит ему.Он совсем не хочет участвовать в этом, поэтому он сразу мчится в вожатскую что бы доложить об этом. Но не успел он сделать и шага как не его плече ложиться чья-то ладонь и медленно поворачивает на себя. И как не удивительно это снова Джуён. — И зачем же ты идёшь к вожатым? — Спрашивает он, хотя точно знает зачем. — Не хочу участвовать в этом цирке. Там и так много добровольцев, и без меня справятся. — Может хоть когда-то перестанешь упрямиться и попробуешь сделать то что от тебя хотят? Тебе даже не обязательно играть, думаю твоя помощь может пригодиться и закулисам. Он хочет сказать что то ещё но лишь махает рукой на прощание как всегда и разворачиваеться уходя назад в общежитие, оставляя Чонсу снова думать о том какой он глупый. И Джуён и правда оказался прав, для него действительно нашлось место за кулисами и его целью на выступление было таскать реквизиты на сцену. ———— Следующие пару недель процесс подготовки занимает всё свободное время. И даже не выходит работать в неполную силу, ведь оба вожатых как на зло постоянно крутятся возле него, видимо Джуён всё-таки рассказал им о его выходке.Ему остаёться лишь сидеть в стороне с угрюмым лицом и ждать пока кому-то понадобится помощь. Даже в его любимой беседке выходит сидеть через раз, и каждый раз к нему приходил Джуён снова рассказывая о своей жизни, о том, что любит, о своих планах на жизни и подобной ерунде, а потом вместе возвращаются в отряд и разбредаются по своим комнатам. Чонсу и правда пытаеться дочитать книгу но его закладка всё ещё осталась на той же странице что и пару дней назад. Но теперь он знает всё об успеваемости Джуёна, о том, что всё время после лагеря проводит лето в глухой деревне с бабушкой, о том что тот обожает играть на гитаре. Он сдержанно улыбается на все его весёлые истории, не понимая как они ему могут пригодиться. Он постоянно стал ловить себя на том что разглядывает его профиль когда тот становится боком И как бы его не бесил Джуён он признаётся что он привносит хоть какое-то разнообразие в его однотипные дни. Оказывается, Джуён не так плох как казался сначала, но он всё ещё любит доставать его тупыми вопросами на которые постоянно слышит в ответ ровно ничего, но что-то не даёт прекратить эти странные встречи. Он спит меньше потому что постоянно думает о их разговорах и старательно вспоминает всю информацию о нём что бы не дай бог не оказаться в такой ситуации что он просто не будет понимать то о чём идёт речь. И начинает понимать что только и ждёт их новых встречь под старой прогнившей от старости беседке. Он пытаеться отрицать эти мысли, но когда только слышит тихие шаги у него за спиной сразу готов скакать от радости. Новый день снова начинается как и другие. Зарядка на которой он чуть ли не засыпает, завтрак за которым он всё-таки уснул. Но только одна вещь его волнует. Он не видит Джуёна уже с самой зарядки, и ему становится скучно от того что ему не рассказывают очередную весёлую историю. Днём их отряд выводят на огромную поляну и дети резвятся как только могут. Бегают, прыгают, тайком сбегают к ближайшему озеру чтобы искупаться, плетут венки. И очень странно, но Чонсу присоединяться к плетению венков. На обед большая часть отряда идёт в шикарных венках из одуванчиков. А Чонсу свой хиленький и наполовину завядший лишь скромно держит в руках. И на середине пути к нему снова приходит Джуён. — Ты что венок плёл? — сказал он указывая на его творение. — Да, это тебе, — он аккуратно приподнимает пожухлый венок что бы он не дай бог не развалился.Джуён лишь снова засиял. — Мне? — Да, самый уродливый. Джуён осторожно берёт украшение из рук, словно оно сделано из хрусталя, и цепляет на непослушные волосы. — Как мило что ты так постарался для меня. Улыбка мигом пропадает с лица Чонсу. — Дурак — сказал он и зашагал быстрее чтобы затеряться где-то среди соотрядников. После обеда им сообщили радостную новость, что у них есть десять минут перед тем как они пойдут в бассейн. Он на автомате закидывает пару вещей в сумку и уныло плетётся за вожатыми. Басейн был под открытым небом и солнце ужасно обжигало кожу, и Чонсу пока все бежали к раздевалкам уже занял самый дальний шезлонг в тени. Не успев даже присесть на него как со стороны бассейна сразу послышались весёлые вопли детей что уже вовсю плескались в прохладной водичке. Он спокойно наблюдал за всеми наслаждаясь прохладой тенька, но услышав знакомые шаги в его сторону сразу схватил книгу и открыл её уже на давно выученной странице. — Не возражаешь? — Спросил он только для приличия, сразу хватая его за щиколотки чтобы освободить место на шезлонге.А у Чонсу мурашки по коже от холодных мокрых ладоней. — Возражаю — Сказал он и взглянул прямо в шоколадные, почти чёрные глаза. И откровенно залипает на то как красиво они переливаются на солнце, залипает и на красивые густые ресницы, что так красиво обрамляли глаза. Он разглядывает его словно в первый раз подмечая каждую деталь. Например он раньше не замечал насколько подвижны его густые брови, не замечал какой у него красивый нос с небольшой горбинкой, какие у него красивые губы и как красиво они складываються в форме сердечка когда тот широко улыбается… Опять его понесло не туда. Он смущенно отводит взгляд а тот лишь улыбается ещё шире показывая ровные зубы. — Может пойдешь искупаешься? То ты красный как рак.— и прикасаеться тыльной стороной ладони к его лбу. — Да нет, не надо, всё нормально. — и скидывает руку со своего лба. Он снова смотрит ему в глаза, и замечает, что он до сих пор в том самом венке. Было очень красиво наблюдать за тем как его пепельные волосы развивает теплый ветерок. — Лучшь искупайся, не всегда выпадает такая хорошая возможность. Чонсу кажется, что Джуён придвигается ближе. И рука которая до этого лежала на уровне коленей сейчас лежит на середине бедра. — Я не хочу. Ему в ответ лишь кивают. Джуён встаёт с насиженного места но почему-то не собираеться отходить. Чонсу чувствует что-то неладное. И не успев ничего сказать чувствует как его с лёгкостью подхватывают на руки и перекидывают через плече, а книжка которая лежала в руках с глухим стуком валится на траву. — Джуён ты что творишь! Отпусти! — Кричит он, но вырываться не спешит, ведь он совсем не пушинка и лишь крепче хватается за его плечи. — Только попробуй выкинуть меня в воду! Я всё равно тебя за собой потяну! — пытаеться отговорить его от этой затеи но ничего не происходит. Все дети резко замолчали наблюдая чем же закончится эта шалость. Его держат от силы секунд тридцать и потом его осторожно ставят на пол акуратно проходясь рукой по спине. — И всё-таки искупайся, у тебя всё лицо горит. И снова уходит как ни в чем не бывало, снова оставляя его на едине со своим смущением. Может, когда-нибудь он скажет ему что покраснел вовсе не из-за жары. ———— Так и прошли первые 10 дней в лагере. И снова на ужине им объявили о дискотеке и снова отовсюду были слышны вопросы по типу:"Как я выгляжу? А у меня тушь не потекла? А от меня приятно пахнет или может ещё больше облиться духами?» Как ни странно на этот раз некоторые остаються в комнате. И Чонсу вместе с ними играет пару партий в «дурака» закидывая вместе с Джисоком бедного Хенджуна у которого на руках была большая половина карт.В такой компании они проводят два часа пока к ним не приходит Джуён.Он удивлённо смотрит на ребят рядом с Чонсу и наигранно спрашивает: — Он вас подговорил не идти? — Сказал он тыча пальцем в сторону Чонсу Ребята лишь прыскают со смеху и добродушно предлагают сыграть с ними. А Джуён лишь соглашается и выигрывает все оставшиеся раунды и не забывает отдать все свои лучшие карты Чонсу. За пол часа до конца дискотеки в комнате становится слишком шумно. Чонсу решает прогуляться и мигом выходит из душного помещения. И снова слишит уже давно изученные шаги за спиной. И снова его хватают за плече молча смотря прямо в глаза. — Ты что обиделся? — С неким довольным прищуром спросил Джуён. — Да обиделся. — И из-за чего? — Спросил тот в упор не видя причины. — Ну и что ты вчера устроил у бассейна? — А что такого? — Ты хотел меня сбросить в воду. — Но не сбросил же. Джуён хватает Чонсу за тонкое запястье и снова смотрит на него с весельем в глазах. И Чонсу снова нещадно краснеет, но продолжает упёрто смотреть в ответ. Он не понимает почему продолжает так стоять рядом с ним даже не пытаясь вырваться из его не сильной хватки, не понимает почему тот заставляет снова и снова испытывать столько разных чувств всего за пару мгновений, не понимает почему тот так сильно стремился оказаться ближе узнать такого ничем непримечательного мальчика с блеклыми светлыми волосами и вечными синяками под глазами, почему готов постоянно вести беседу сним даже не получая никакого отклика, почему так стремился постоянно оказаться ближе. — Надеюсь ты не злишься на меня? — погрустневшим голосом произнёс Джуён нехотя отпуская его запястье. А Чонсу и не знает что ответить. Внутри него все его чувства запутались в огромный клубок эмоций, невысказанных слов и чувств. И он просто путается в этом клубке, не понимая что он должен испытывать в этот момент. Но он понимает только одно, он точно не злиться. — Я не злюсь на тебя, можешь не переживать. — Спасибо — произнёс он с огромным облегчением. И сказав простое «До встречи» развернулся и пошел назад в здание, снова оставив Чонсу на едине со своими мыслями. ———— На выходных приезжают родители. Примерно в десять часов утра встречают на КПП и усаживают на скамейку, с ходу засыпая вопросами. У них совсем мало времени ведь родителям надо как можно скорее возвращаться на работу. Чонсу выслушивает все новости из дома, удивляясь как столько всего могло произойти за такое короткое время. На последок мама впихивает в руки огромный пакет со сладостями и говорит чтобы он обязательно поделился с ребятами и после этого спрашивает: — Тебе нравится тут? И Чонсу не остаётся ничего кроме как ответить банальное: — Нормально. Обратно он идёт медленно, прогулочно, потому что опять подготовка, опять скукота, опять музыка и беготня перед глазами, опять встать и вытащить на сцену реквизит три раза за три часа. Даже напекающее солнце кажется дружелюбнее и приятнее, чем прохладное закулисье у деревянной сцены. Неожиданно его хватают за локоть и тащат в кусты. Это было так быстро что Чонсу опомнился только тогда когда его локоть уже отпустили. И конечно же это был Джуён, но был он не один, возле него стоял Джисок с которым Чонсу чуже был знаком. — Привет, Чонсу, а что у тебя в пакете? — Сходу задаёт он вопрос. — Не знаю, ещё не смотрел. — Тут такое дело, — вклинивается в разговор Джисок. — В этом лагере запрещены всякие вещи если ты понимаешь о чём я. — Не понимаю, — Врёт он, надеясь что от него как можно скорее отстанут. — Сигареты, наркотики, алкоголь, энергетики, газировка и сладости — Перечисляет Джуён делая акцент на последних двух. — Если на обходе найдут то всё, можешь попрощаться с роскошью. — И что вы предлагаете мне сделать? Джуён и тот парень лишь переглянулись, и синхронно повернулись к Чонсу с одинаковыми улыбками. — Поделишься с нами, и мы никому ничего не расскажем. Чонсу лишь с жалобным вздохом раскрывает пакет с разнообразными сладостями и отсыпает парням половину содержимого. Уже вылезая из кустов он слышал как те двое переругиваються между собой по поводу того что надо было просить больше сладостей, ведь это единственный способ наконец-то поесть что то вкусное. Тем же вечером он выходит прогуляться.Бродит по огромной территории лагеря выходя на широкую поляну, издалека замечая Джуёна который сидел облокотившись на широкий ствол дуба. Тот сидит с закрытыми глазами, даже было похоже на то что он спит ведь он даже не замечал присутствие Чонсу пока тот не присел на корточки возле него. — Нарушаешь, Джуён? А сам с утра рассказывал мне про запрещёнки. Он кивает на помятую пачку сигарет что торчала из-под кепки. Джуён ругается себе под нос и запихивает её полностью под кепку. — Зачем прячешь? Я же всё равно видел. — Ничего ты не видел. Чонсу подтягивает к себе колени и опускает на них голову. Пользуясь тем что Джуён сидел с закрытыми глазами позволяет себе любоваться за тем как красиво золотистые лучи закатного солнца отблескивают в густых пепельных волосах. Его выражение лица настолько умиротворённое что Чонсу ощущает прилив спокойствия, и в этот момент ему почему-то так хорошо. Джуён снова открывает глаза только через пять минут и со вздохом тянется за пачкой. Зажимает фильтр губами, подносит зажигалку со слабым трясущимся огоньком, затягивается, замирая. Пугод замирает вместе с ним. Жадно прослеживает как густой белёсый дым выходит изо рта. Сглатывает вдруг накопившуюся слюну. — И давно же ты куришь? — Спрашивает Чонсу, морщась от неприятного запаха табака. — Я не курю, просто балуюсь. Да и никто не знает. — говорит Джуён некоторое время спустя. Прерывается, вновь поднося сигарету к губам. Обугленный кончик вспыхивает на мгновенье, следом за ним — Чонсу, потому что профиль у Джуёна, оказывается, такой красивый, да и чуть раскрытые сухие губы красивого розоватого оттенка. Каково это, целовать его? Его размазывает окончательно, когда он представляет в голове эту картину. Ему хочется глупо улыбнуться и ударить себя по голове одновременно. Повторяет себе, как заведённый, что не надо ему думать о таком. Потому что это так отвратительно, впасть в отчаянную и наивную любовь с тем, с кем знаком от силы две недели, с кем препирался на каждом слове, с кем впервые пошёл на контакт добровольно… С кем, скорее всего, не увидится больше никогда. Было странно осознавать что за эти две недели в его жизни произошло больше событий чем за все его шестнадцать лет. И у него впервый раз появился друг, и по совместительству первая любовь. Смешно. —Не знает… Что? — пауза затянулась слишком сильно. Чонсу отрывает голову от коленей, чтобы заглянуть в глаза. — Что я курю. Ты первый. Он первый. Мысленно он исправляет ответ на заданный утром вопрос от матери. Ему не нравится тут. Совершенно не нравится это место, не нравится распорядок дня и незнакомцы. Не нравится шум, не нравится еда, не нравится… Всё. Но ему нравится там, где есть Джуён. ———— С того момента время как на зло начинает течь быстрее. Оно буквально летит. И вот до конца смены остаётся четыре дня. С того момента Чонсу замечает, как много Джуёна стало в его ежедневной рутине. Он ловит его взгляд утром, когда только просыпается. Держится ближе, когда они идут на завтрак и будто невзначай задевает запястьем, плечом. Отпускает какие-то шутки, когда сидит напротив в столовой и упивается тихим смехом. Потому что шутки — локальные, и остальным знать о них — необязательно, так считают они оба. В открытую пялится на него во время подготовок. Перестаёт только слушать и начинает говорить сам, когда они снова сидят в беседке. У них обнаруживается много общего. Интерес в компьютерных играх, список прочитанных книг, любимые фильмы и исполнители. Ещё с Джуёном интересно спорить, потому что у того всегда находится веский аргумент в свою пользу и в упорстве он ничуть не уступает самому Чонсу. Настало время показывать всем представление которое они так долго готовили. Старший вожатый Гониль собирал всех в кучку чтобы успокоить бедных подростков которые совсем разнервничались. Говорит им что они самые лучшие и что у них всё получиться ведь они готовились к этому дню не покладая рук. К концу напутственной речи тихонько подходит Сынмин и как самая настоящая мать ведёт своих детей и ласковым голосом говоря что у них всё получиться. Номер подходит к концу слишком быстро. Выйдя на сцену чтобы поклониться Чонсу видит радостных родителей которые стояли с фотоаппаратом. Он повернулся вправо и увидел Джуёна который внимательно смотрел на него. Увидев что его заметили он шутливо посылает воздушный поцелуй. А у Чонсу от такого, даже шутливого, жеста сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки. Ближе к ночи все отряды собираются на всё той же поляне, сидят кучками и болтают о своём. В самом центре стоит огромный костёр. Когда на улице полностью стемнело их согнали в один большой круг. Чонсу понятия не имеет что будет дальше, поэтому спрашивает у Джуёна который стоял у него под боком. — Что сейчас будет? — приходиться сказать это прям на ухо из-за того что вокруг слишком шумно. — Тебе не понравится. — Говорит он прям в ухо из-за чего у Чонсу мурашки по всему телу. И ему действительно не очень нравится.Он не знает тех песен, что все поют как один, он не понимает ценности всех произнесённых слов, он не обращает ровно никакого внимания на чьи-то растроганные слёзы и уж точно не горит желанием держаться за ручки. Но всё недовольство компенсирует большой и тёплый Джуён, согревающий его прохладную ладонь своей, изредка, будто забывшись, сжимая её или поглаживая нежно. Перед самым отбоем они стоят на улице молча, привалившись к задней стене корпуса. Все слова в мире заканчиваются в один момент, а вместе с ними и весь смысл. За пару минут до гонга Чонсу чувствует, как до его пальцев дотрагиваются. Он не смотрит туда. Он смотрит на полную луну и раскрывает ладонь. Смотрит на облака и звёзды и дрожит не то от холода, не то от переплетения пальцев — своих и чужих. Напоследок Джуён желает спокойной ночи, уже на пороге своей комнаты. ———— В самый последний день им устраивают дискотеку и переносят отбой на несколько часов. Чонсу в целом всё равно. Он равнодушно наблюдает, как все в попыхах собираются, ищут самые лучшие вещи, которые можно надеть. Те, с кем он завёл какое-то подобие дружбы зовут с собой. — Последний день, Чонсу, а ты так и не был на дискаче ни разу, — Гаон сидит на соседней кровати и расчёсывает волосы. Ему сразу же поддакивает Хенджун. Чонсу лишь отмахиваться желая им хорошо развлечься и провожает до крыльца. Он быстро одевается еле как справляясь с развязанными шнурками. Спортивное поле, едва ли задеваемое светом фонарей, встречает своей пустотой. Не хочется признавать, что внутри что-то сжимается так отчаянно сильно, рвётся наружу, заставляет чувствовать тоску. Чонсу грузно падает на скамейку, смотрит в непроглядный лес. Он не так далеко от клуба, и музыка всё ещё слышна. Медляки сегодня звучат поразительно часто. Сердце ёкает, когда слышны приближающиеся знакомые шаги. Улыбка сама лезет на лицо. Джуён пришёл к нему. Всегда приходил. Взбудораженный, Чонсу быстро остывает, потому что этот вечер — последний. А завтра он уедет домой. Джуён становиться напротив него и говорит: — Потанцуем? Чонсу обескуражен, он ожидал всего, неудачной шутки про то что они снова уеденились как парочка, или даже того, что тот начнёт смеяться от того как серьезно Чонсу смотрит на него. А Джуён уже тянет руку, ведь знает что Чонсу ему не откажет. Видит по заинтересованности в глазах, по несильному румянцу на щеках. За три недели он сумел выучить Чонсу так как никто другой, он с лёгкостью знал на что надо надавить чтобы тот точно согласился, но сейчас ему даже не надо использоват это знание, ведь Чонсу встаёт напротив и вкладывает свою ладонь в чужую широкую и тёплую. Он впервые закидывает руки кому-то на плечи и позволяет обнять себя за талию. Приятно. У Чонсу бешено стучит сердце и вот-вот проломит ребра, чтобы прыгнуть прямо в руки Джуёна. Тот переступает через собственную неловкость, укладывает подбородок на грудь и робко заглядывает в глаза снизу вверх. Они лениво перешагивают из стороны в сторону и совсем не попадают в вальсовый ритм. Пару раз Чонсу спотыкается на ровном месте, и эту пару раз Джуён прижимает ближе, хотя, казалось бы, куда ещё. Мелодия заканчивается слишком быстро, и ее сменяет что-то энергичное. Чонсу не спешит отступать, Джуён — отпускать, их неловкие топтания на одном месте затихают постепенно, и в какой-то момент останавливаются вовсе, уже превратившись в крепкие неподвижные объятия. Плечи начинают мёрзнуть, несмотря даже на теплого Джуёна, стремящегося согреть его размеренными поглаживаниями от шеи до талии. Чонсу ёжится от подувшего ветра, наконец решает отступить назад. Руки перетекают с крепкой шеи, скользят до локтей, потом ниже до запястий, а там уже раскрытые ладони ловят его заледеневшие пальцы. — Пойдем… куда-нибудь, — непослушные губы размыкаются, и голос получается тихим, сухим. И они молча отправляются в комнату Джуёна.Им навстречу изредка попадаются прогуливающиеся парочки. Слишком занятые друг другом, чтобы обращать внимание на кого-то ещё. В его комнате никого нет, Джуён шарит рукой по стене чтобы включить свет но Чонсу лишь тянет его за собой. Пружины скрипят натужно, с тем же звуком шевелятся неподъёмные мысли в черепушке. Теплые в груди чувства были новыми, непонятными. Согревающими и обжигающими одновременно. Отвлекаясь от мыслей, Чонсу замечает, как неотрывно Джуён всё это время смотрел на него, с такими наивно-влюблёнными глазами и счастливой улыбкой. Неужели он сам выглядит точно так же? — Не думай. Чонсу в смятении. Смешно вздёргивает брови вверх и смотрит непонимающе. — О чём? — Обо всём. Ладонь мягко, но уверенно берет Чонсу за запястье. У того снова подскакивает и без того неспокойный пульс. Он мнётся, опять зажатый неуверенностью. Хочет спросить, узнать, понять, но не знает с чего начать. Решает наконец, что хуже уже не станет. — Почему… Со мной? — Получается скомкано и непонятно, но Чонсу надеется, что Джуён уловил суть. — Заметил тебя сразу, ещё на распределении. Ты был таким грустным и смотрел так… Не знаю. Беспомощно, наверное. А потом оно само. Заговорил с тобой, зацепило, стало любопытно. Ты всегда вёл себя отчужденно, не хотел разговаривать, но всё равно слушал. И книгу ты свою не дочитал. — Твоими стараниями, Джуён. Чонсу заметно расслабляется и как-то на автомате шутит. Джуён смеётся приглушённо, извиняется, но виноватым не выглядит совсем. — Без тебя я бы умер со скуки ещё в первую неделю. Таких слов он не говорил никому и вряд ли скажет когда-нибудь потом. Разовая акция для особенного случая. Этот случай — Джуён. Он понимает, как тяжело даются ему эти искренние слова, и он не перебивает его и даёт время собрать все мысли в кучу. Чонсу говорит с перебоями, молчит подолгу, а потом тараторит очередное откровение.Он немного нервно передёргивает плечами и неосознанно сжимает ладонь Джуёна, а опомнившись, отводит глаза в сторону. — Я сначала подумал, что не нравлюсь тебе, поэтому ты постоянно меня доставал. Это наивное «доставал» веселит, и Джуён позволяет себе тихий смешок. — Я тоже так думал, а оказалось, что всё наоборот. Это признание, завуалированное, немного даже дурацкое и произнесённое так просто, звучит искреннее чем «я люблю тебя». Чонсу смотрит странно, краснеет моментально и тут же отворачивается. Расцветает сразу и улыбается сам себе, весь воодушевлённый. — Джуён, мы ещё встретимся? — Конечно. Получается с задержкой. Джуёна будто окунули головой в ледяную воду, когда он осознаёт, как мало шансов на самом деле, что они смогут пересечься. Между ними будут десятки городов и тысячи километров. И с сентября они погрязнут в учёбе, ведь они идут в одиннадцатый класс. Ему страшно, что эти только вспыхнувшие чувства не выдержат тяжёлого грядущего года, постоянного стресса, усталости от всего сразу. Ему страшно, что обожание в смотрящих на него с такой нежностью глазах однажды сменится на болезненное безразличие. Ему страшно. Очень и очень. Чонсу не замечает, как настроение Джуёна неуловимо меняется, и продолжает витать в облаках. ———— Уже утром, когда вещи собраны, а половина ребят уехала с родителями, Чонсу вспоминает, что забыл спросить у Джуёна его номер. Он бросает сумку на пол и без задней мысли выбегает на улицу. Найти, надо срочно найти его. По пути попадаются смутно знакомые, плетущиеся с чемоданами к КПП, но прощаться времени нет. Сейчас всё, кроме Джуёна, не имеет никакого значения. Ещё издалека, возле клуба, он замечает обоих вожатых, которые завидев его резко оттяпнули от друг друга. — Здравствуйте, — Говорит он запыханно — вы случайно видели Джуёна? — Привет, только что тут пробегал, думаю к тебе мчался, проверь у себя в комнате. — Спасибо — Говорит Чонсу устало выдыхая и снова убегая назад, видя как вожатые снова перепледают свои ладони. Джуён действительно оказывается около их корпуса. Они сталкиваются прямо на углу, лицом к лицу, синхронно вздрогнув от неожиданности. — Я искал тебя, — шепчет Джуён, хотя стоят они за раскидистой кроной ивы и вокруг них почти никого, да и те пробегающие мимо единицы заняты слишком, чтобы обращать внимание на кого-нибудь ещё. — А я тебя, — роняет Чонсу через несколько секунд. Оперевшись о стену, Джуён ныряет рукой в карман джинс и достаёт ту же самую помятую пачку сигарет. Из второго — зажигалку. Чонсу опять залипает на каждое движение, а особенно — на сжавшие фильтр губы, прямо как в прошлый раз. Каждый раз, когда выдыхает, Джуён отворачивается в сторону и стряхивает пепел в том же направлении. Противоположном от Чонсу — Не боишься? — Что поймают? Нет, я больше не вернусь сюда. — говорит он с некой горечью в голосе. Пока делает затяжки, смотрит прямо на Чонсу, беззастенчиво разглядывая его с головы до ног. Чонсу смотрит на него в ответ. — Дай мне свой номер. Просит, как только окурок падает на землю и притаптывается носком кроссовок. Джуён снова лезет в карман, уже за ручкой и какой-то бумажкой, от которой отрывает клочок. Быстро и криво выводит цифры, приложив лист к коре дерева. Складывает листик пополам. Но протянутую руку с раскрытой ладонью игнорирует. Он встаёт прямо перед ним, так, что между лицами остаётся двадцать сантиметров. А рукой тем временем нащупывает карман джинс — в опасной близости от тех мест, к которым прикасаться стоит только за закрытыми дверями спальни — и засовывает бумажку туда. Не совершает ни одного лишнего жеста, не прикасается намеренно, хотя вот он Чонсу — весь перед ним раскрытый, как книга, дышит через раз и как-то нервно облизывает в миг пересохшие губы. Он чувствует противный едкий сигаретный запах на них, словно сам только что курил. В голове кристально чисто. Только мелькает мимолётное желание податься немного вперёд. Но Чонсу не двигается. Зато двигается Джуён. Склоняется к уху и говорит наконец: — Не потеряй. А Чонсу даже не понимает что его просят не потерять, ведь здравый рассудок он потерял уже тогда в бассейне. Он мог бы немного повернуться, в сторону, чтобы столкнуться носами но ничего не делает, лишь ждёт. Его просто сжимают в объятиях, подобно любимой плюшевой игрушке. Держат так несколько минут, а потом отстраняются, даже не убрав рук, на мизерное расстояние, с которого было бы удобно наклонить голову в бок и потянуться к чужим губам. План выглядит идеально, достойно того, чтобы опробовать прямо здесь и сейчас. Чонсу подаёт наконец голос: — Джуён… — говорит мягко и чувственно, не забывая похлопать ресницами. Обнимать Джуёна приятно, так правильно и удобно. Ощущать мягкие волосы под пальцами тоже одно удовольствие. Когда расстояние между лицами сокращается ровно до одного вдоха, Джуён останавливает его собственной ладонью на губах. — Нам всего шестнадцать. — Говорит он это скорее сам себе, потому что смотрит жадно, не отходит назад, и ладонь его слегка дрожит, готовая вот-вот соскользнуть с лица Чонсу и притянуть к себе. — Всего один поцелуй, Джуён. — бубнит в тяжёлую ладонь с грустными глазами. Вздох у Джуёна выходит слишком тяжёлый. Он всё-таки перемещает руку на щёку, оглаживает нежно и наконец целует. Но не в губы, а в лоб. И сразу же со смешком отстраняется, уже на приличный шаг. Чонсу выглядит разочарованно. — Когда стукнет восемнадцать, тогда поцелуемся нормально. — Спасибо, что до свадьбы тянуть не собираешься, — огрызается и вжимается спиной в стену. Хотя внутри всё горит. У Джуёна тоже но он всё равно продолжает вести себя как недотрога. Джуён встаёт обратно к стене. Теперь уже Чонсу крепко обнимает его. — Когда ты возвращаешься? — Завтра. — Понятно — Грустно вздохнул он. — Я тут подумал, — продолжает Джуён после недолгого молчания. Поворачивается лицом к Чонсу, закрывая собой обзор. — О чём? Джуён улыбается и хитро щурит глаза. Просит закрыть глаза, и едва Чонсу прикрывает веки, наклоняется, прижавшись своими губами к чужим буквально на мгновенье. И даже этого мига хватило, чтобы почувствовать, какая нежная и мягкая кожа у Чонсу. Тот открывает глаза медленно и неохотно, словно боится, что сейчас не увидит ничего. — Это аванс, — сразу поясняет Джуён. Чонсу улыбается, прикасается к своим губам, потом прячет глаза в пол. — Я даже ничего не понял. — Распробуешь в следующий раз.