где твои крылья, нил?

- Встать, - приказал Натан. От звука этого голоса внутренности Натаниэля превратились в кисель. - Сам должен знать, что сидеть в моём присутствии запрещено. Натаниэль приказал себе не двигаться, однако ноги выпрямились сами собой. При виде такой покорности Лола расхохоталась, обошла кругом и встала за его спиной. - Ну привет, Младший. - произнес Натан. У Натаниэля дернулась челюсть. Заговорить он не посмел, да и не знал, что сказать. Отец зашлепал босыми ногами к нему. Натаниэль напряг все силы, чтобы устоять на месте. Натан остановился так близко, что Натаниэль уловил запах его одеколона. Натаниэль вперил взгляд в верхнюю пуговицу отцовской рубашки, словно надеялся, что это каким-то образом его спасёт. Рука Натана легла на плечо сына. Жест выглядел ободряющим, но на самом деле таковым лишь казался. Натаниэль приготовился к неизбежному удару, но, когда кулак Натана влетел в его обожженную щеку, колени всё равно подкосились и он начал валиться на пол. Натан ухватил его за горло, не давая упасть. Натаниэль захрипел и попытался обрести равновесие, не цепляясь при этом за отца. Он знал, что сделает с ним Мясник при попытке дотронуться. - Я сказал, привет, - повторил Натан. Губы Натаниэля дрогнули, но звука не последовало. С третьего раза он выдавил еле слышное: - Привет. - Смотри на меня, когда я к тебе обращаюсь. Из горла Натаниэля рвался крик, однако он стиснул зубы и заставил себя поднять глаза. - Мой сын, - проговорил Натан. - Величайшее разочарование моей жизни. А где разочарование номер два? - Мама умерла. - сказал Натаниэль. - Ты её убил. Разве не помнишь? - Запомнил бы, будь это так. Я бы смаковал это воспоминание, считая дни до той минуты, когда отыщу тебя. - Ты её подстрелил. Она дотянула лишь до границы Калифорнии. Натан из-под полуприкрытых век посмотрел на Лолу. - Я ему верю, - сообщила та. Натан кивнул, приняв к сведению её слова, взял истерзанное лицо сына в ладони и с силой сжал. Натаниэлю показалось, что порезы на щеках разойдутся ещё сильнее. Он рефлекторно вскинул руки, но в последнюю секунду успел убрать их от отца. Натан сухо усмехнулся и встряхнул его так резко, что у Натаниэля хрустнула шея. - Кто сказал тебе, что прятаться на виду - удачное решение? Ты не мог не знать, что рано или поздно я тебя найду. - Надо было меня отпустить, - сказал Натаниэль. - Ты меня продал, я перестал быть твоей проблемой. - Сделка не состоялась, - сообщил Натан. - Тетсуи не захотел тебя брать - ты не успел убедить его в собственной пригодности и, следовательно, по-прежнему принадлежишь мне. Ты выставил меня лжецом перед людьми, которым не лгут. Ты хоть представляешь, что я собираюсь с тобой сделать? - в ответ на безмолвный взгляд сына он продолжил:- Я сам пока не решил. Я обдумывал это два года, но теперь, когда пришло время, затрудняюсь с выбором. Можно заживо содрать с тебя кожу. Или отрезать от тебя по кусочку, каждый раз прижигая рану. В любом случае, начну я, пожалуй, с того, что перережу тебе сухожилия на ногах. На этот раз, Натаниэль, ты от меня не убежишь. Я этого не допущу. - Да пошел ты, - резким от ужаса голосом бросил Натаниэль. Ещё при встрече с Лолой от Нила Джостена он отказался, однако боль от ощущения, что где-то там его дом и спасение всё ещё существует, продолжала резать намного больнее, чем мог это сделать его отец. Натаниэль как никто другой знал, как ощущается отчаяние, но никогда до этого оно не пожирало его внутренности изнутри. Очертания ключа на ладони жгли кожу, вместо лица отца Натаниэль видел размытые черта Эндрю, когда с ним прощался Нил. Это вынуждало и сдаться, и попытаться сбежать до того, как Натан всё же перережет ему сухожилия. А в твёрдости его намерений Натаниэль сомневаться права не имел. Натан смотрел на сына так, словно прямо сейчас придумывал для него пытку, что в общем-то скорее всего являлось правдой. Прежде чем Натаниэль дернулся, чтобы придумать план побега, Лола подала голос. И тогда его мир всё-таки рухнул, рассыпавшись на части. - Я знаю, что вас более интересуют кровавые истязания, но у меня есть мысль о том, как заставить его умирать каждый раз, когда он будет делать вдох. - её голос был едким, насквозь пропитанным ядом. Только такая сука рядом с Мясником и удержалась бы. Натан моментально перевел взгляд на неё, жестом приказывая продолжать. Ясность в глазах Натаниэля в это же время принимала совсем другой оттенок, а дрожь в руках стала ещё заметнее, как бы он не пытался её остановить. Было очевидно, что именно Лола хочет использовать против него, и это внушало дикий страх. Натаниэль был готов к смерти, знал, что рано или поздно он не сможет убежать. Знал, что смерть его будет болезненной, что захочет молить о пощаде и что пощады ему не видать. К тому, что из-за него пострадают Лисы, он готов не был. Язык пришлось прикусить: каким бы ярким не был его страх, проявление эмоций только подтвердит слова Лолы. - Команда, с которой он был всё это время. Я видела его взгляд, когда мы забирали его. Кажется, они представляют для него огромную ценность. Каждое слово Натаниэль слышал всё тише, хороня надежду на то, что сучка скажет о чем-то другом, но хуже всего было увидеть интерес в глазах отца, когда тот снова посмотрел в глаза сыну. - Нет. - вялым и почти не шевелящимся языком пробормотал Натаниэль, не удержавшись. И подписал приговор.