Усмирение бесконечных невзгод

      Неизвестно, сколько минут, часов, а может и годов прошло с тех пор, как бездыханное тело самого сильного старшеклассника Японии находилось в сырой пещере этого чертового водопада. Он лежал, покоясь в вечном сне, в полной темноте, ни единая душа, кроме драгоценной сестры и журналистки, что когда-то была передана ему всем сердцем, не посещала его холодную клетку. Клетку, что сковывает, не даёт здраво мыслить, увидеть этот прекрасный каменный свободный мир, который ещё можно было исправить. Он уже сходит с ума. Когда он свернул не туда? Наверное, ещё в самом начале пути. Идиотской была идея создать новый мир без взрослых и править в одиночку всеми? Теперь приходиться в одиночку лежать и ждать своего рокового часа. Маленький мальчик глубоко внутри плачет над своей сказкой, ставшею пылью, что разлетелась когда то по всему свету, не оставляя надежды на лучшее.       Может самой первой ошибкой было разрушение той самой статуи бесполезного подонка или же остальных взрослых мудаков? Нет. Цукаса Шишио не скажет, по крайней мере сейчас, что жалеет о содеянном. Они заслуживали этой участи, другого и быть не могло. Неужели ошибка — спасение хлипкого учёного и его выносливого друга от льва? Опять же нет. Оставь он их умирать, не узнал бы рецепт оживляющей воды и не начал очищение мира от грязных людей. Тогда что... Что до сих пор не даёт покоя его каменному сердцу? Что тревожит даже спустя бесчисленное количество времени? Теперь есть время подумать об этом, разве что изредка отвлекаться, чтобы послушать рассказы сестры, которые растворялись в сознании и ничего невозможно было разобрать. Возможно, это и к лучшему, как проснётся, ей будет что поведать любимому брату. А проснётся ли? Да, он же обещал вылечить раны с помощью окаменения. Он не должен был соврать.       — Цукаса, — громким эхом проносится знакомый голос, — совсем скоро ты встанешь на ноги, я ведь дал обещание, и у меня просто мурашки по коже от такого. Однако, мне не верится, что время тянется так долго без твоего присутствия, слишком странно, не находишь? Раньше адреналин в крови так и зашкаливал, а сейчас...К-хаха, — смех. Его Цукаса узнает из тысячи, миллионов, миллиардов людей. — Раньше в приоритете была победа над тобой, и, несомненно, спасение цивилизации, но теперь всё куда сложнее. Порой я скучаю по денькам, когда ты только-только восстал из камня, несмотря на то, что тогда ты был последним подонком. Я никогда не благодарил кого-то, но всё же... Спасибо за то, что спас меня и Тайджу от львов, если бы не тот случай, ничего бы не было, — Цукаса готов поклясться, что на лице учёного сейчас саркастическая улыбка. Сенку сегодня слишком искренен, чем Шишио заслужил такой праздник? Впрочем, неважно.       — «Спасибо, что продолжаешь спасать меня, Сенку Ишигами», — ответил бы сильнейший без сомнений. Нет. С радостью бы выкрикнул эту фразу, как полный дурак, показав свои настоящие эмоции и самую нелепую улыбку. Так хочется быть беспритворным рядом с таким умным человеком, увидеть эти горящие глаза, которые бегают туда-сюда от восторга того, что в очередной раз смог воссоздать с помощью науки, и по возможности заглянуть в них, утонув навсегда. Черт, он так соскучился по непослушным волосам с зелёными кончиками, особенно по тем моментам, когда они не стоят дыбом. Сенку словно становится другим человеком и это завораживает. Цукаса в действительности неравнодушен к нему с самой первой встречи.       — «Стой. Поговори со мной ещё немного», — сквозь шум послышались отдаляющиеся от морозильника шаги. Он вернётся. Он же вернётся? Он должен, он не оставит Цукасу умирать. Ни за что. Тревожный покой снова окружил сильнейшего. Он готов ждать Сенку сколько угодно, готов довериться полностью, готов переступить через свои принципы и присоединиться к царству науки, готов защищать Сенку и его близких, лишь бы только вновь смог вступить на землю и вдохнуть полной грудью свежайший воздух. Да, в бесконечном сне он начал сомневаться в своих взглядах на жизнь, однако он всегда будет ненавидеть бесполезных богатеев, которые стремятся к власти. Ненависть... Именно она породила тёмную сторону Шишио. Блядская ненависть. Не будь её, кто знает, может быть они с Ишигами встретились бы гораздо раньше и даже стали друзьями.       Сенку бы постоянно мастерил своими хрупкими руками что-то новое, совершенно непонятное для нормальных людей, Тайджу бы охал и вздыхал от восторга, Юзуриха мило улыбалась и удивлялась, а Цукаса защищал бы их всех. От неудачного эксперимента, хулиганов, взрослых. Почему же они не встретились раньше. Есть ли шанс наверстать упущенное? Да сколько ж можно рассуждать, Цукаса. Когда ты успел стать настолько сентиментальным?

      

Действительно, всё это сводит с ума.

***

      Вот уже который день открытия из старой цивилизации продолжают литься, словно ведра, в ряды царства науки вступают новые люди, а Цукаса всё ещё находится в криогенном сне. Определённо, Сенку думал, что справиться с целью найти окаменяющий луч, и он справился с ней, но на это ушло чуть больше времени. Вот он уже плывет с одного острова на другой, держа в руках то, что породило полный хаус более трёх тысяч семьсот лет назад. То, что в один миг уничтожило все мечты наивного подростка. И то, что спасёт жизнь одному из давних друзей Ишигами.       Он дал обещание несколько месяцев назад и справился с ним. Как же волнительно. Интересно, вспомнит ли Цукаса о том, что Сенку навещал его и не раз. Навряд-ли, готов поспорить, что сильнейший скорее вышел бы из криогенной заморозки, а затем капитулировал из жизни к чертовой матери, чем спокойно лежал и выслушивал очередную сложную лекцию про кислоты и химические соединения от Сенку. А ведь ему нравилось это делать. Учёный за всю свою жизнь ни с кем так не разговаривал, как с бездыханным телом сильнейшего примата.       На палубе совсем никого нет, скорее всего вся команда, кроме Рюсуя, видит уже десятый сон. Волосы слегка растрепал несильный ветерок, пару прядей упали на лицо и кончики щекотали щеки, а взгляд устремился высоко в небо, прямо на Луну. Этот внеземной объект с виду так близко, но на самом деле крайне далеко. Столько времени и сил понадобиться, чтобы покорить её, без Цукасы им не справиться. Хотя глупо так думать, они справятся даже без него, но обещание... Черт, когда этот противный идиот со смазливой рожей сумел стать отдельной темой для раздумий в мыслях учёного? Хотел бы он дать этому явлению научное объяснение, но не мог. Видимо это именно то, что Сенку осмыслить не в состоянии.       — Выглядишь хуже, чем обычно, неуж-то у тебя проявилась морская болезнь? Все уже отпраздновали победу, но ты даже к еде не притронулся, — вот же чертов моряк, застал прямо врасплох, и чего он расхаживает по кораблю, когда должен быть за штурвалом?       — Для меня это не окончательная победа, ещё кучу вещей нужно сделать, поэтому расслабляться нет времени, — как всегда, отрепетированный холодный ответ, но даже такой как Нанами смог услышать в голосе учёного нотку грусти, нет. Тоски.       — Сенку, ты скучаешь по кому-то? Насколько мне известно, тебя не привлекают девушки, либо ты их используешь во благо науки и не даёшь шансов, что странно, хаха! Ведь на твоём месте я бы каждую из них присвоил себе!       — И я им искренне соболезную. Ты должен сейчас за штурвалом находиться, хочешь чтобы мы врезались в какую-нибудь скалу и сдохли к чертям собачьим? — убрав в карман окаменяющее устройство, учёный прошёлся своим снисходительным взглядом по Нанами.              — Я всего на пару минут, так скучаешь же? Я ведь прав.       — К-хаха... Рюсуй, я скучаю максимум за всеми изобретениями, что остались на острове, — совсем врать не умеет. Прям в его стиле, хотя вряд ли бы он так просто сказал правду.       — Не напрягайся, увидишь ты скоро живого Цукасу...Эх, хотел бы я заполучить его великолепную силу, ха-ха! — отходя от борта, начал разговор сам с собой Рюсуй, постепенно уходя вниз за штурвал, оставляя Сенку наедине со своими мыслями.       Учёный предполагал подобный диалог с кем-то из команды и, преимущественно, он ожидал подобных выкидонов от Асагири, ему-то уж несложно догадаться о состоянии Сенку, но чтобы с ним заговорил Рюсуй... Даже странно. И чего это он вдруг про Цукасу сказанул? Сенку скучает за ним? Бред. Быть не может. Ни за что. Будь его воля, он бы эту придурошную рожу ещё несколько тысяч лет не видел.       Мать твою налево. Сенку, только попробуй подумать о том, что у тебя какие-то необычные чувства к Шишио, это же настолько по-идиотски звучит. Ты же находишься не в дурацкой сенен-ай манге или фанфике, так какого хрена вообще посмел мыслить о таком? Твоё сердце целиком и полностью принадлежит науке. Черт, какой же придурок. Проанализируй хорошенько, у тебя ещё есть время.

Каменный мир начинает потихоньку сводить его с ума.

***

Шум стекающей со скалы воды отражался от стен пещеры. Сенку смотрит на тело Цукасы, смотрит и не может поверить в то, что произойдёт в ближайшие минуты. Перед глазами так и проносятся одно воспоминание за другим: Первая встреча, смерть, битва, последний диалог ни о чем. Вместе с остальными ребятами, что решили посетить церемонию возрождения, Сенку приложил свою руку для волшебного момента окаменения. Это важно для него. Вот оно уже полностью овладевает телом сильнейшего, а в следующую секунду Ишигами обливает того оживляющей водой. Он не отводит взор. Он внимательно наблюдает за процессом, запоминает каждую малейшую деталь.

Громкий треск. Яркий свет озаряет всех и вся. Цукаса восстаёт из своего длительного сна, он скидывает с себя все оковы, державшие его взаперти от внешнего мира. Трогательно приветствует сестру, Хокутозай, осматривает всех и находит его. На несколько секунд сердце словно остановилось, вряд ли даже Ген бы заметил ту искру, что пробежала между двоими лидерами в моменте. Цукаса был несказанно рад вновь увидеть Ишигами, но поддаваться чувствам и устраивать розовые сопли при остальных было бы как-то неправильно. Принципы не позволяют, да и время наговориться у них ещё будет полным-полно. Как, например, сейчас.

      Палящее солнце стремительно уходило за далекий горизонт, унося за собой события сегодняшнего насыщенного дня. Цукаса, прикрыв глаза, поднял голову верх, вдыхая нежный запах моря. Вода, такая тёплая, находилась уже по колено, водоросли щекотали шершавые пальцы. Ветерок развивал длинные тёмные волосы, чириканье птиц постепенно утихало. Нетронутая человеком природа действительно несказанно прекрасна. Однако Сенку уже осквернил её, теперь природа тоже принадлежит человеку, но Шишио больше не считает это весомой проблемой. Маленькая сестрёнка рядом, и он хочет полностью обеспечить её всеми предметами современности для комфортной жизни. Он вдруг осознал, естественно, на это понадобилось кучу времени, что цели учёного не такие идиотские, ведь даже при таком раскладе проблем с жадными подлецами не возникнет. Уж он то позаботиться об этом как следует.       — Что-то море сегодня неспокойное, могу предположить, что будет шторм. Тоже так считаешь, Сенку? — сразу же почувствовал его присутствие, удивляться нечему, для него это своеобразная привычка.       — Десять миллиардов очков тебе. Да, завтра ливанет так, что мало не покажется. Об этом предупреждает ветер и тучи, которые находились в нескольких километров от корабля, когда мы возвращались с острова сокровищ, — расчётлив и серьёзен, зараза. Даже удивительно, что этот человек смог поговорить ни о чем в самый последний момент... Нет... Он говорил ни о чем чуть ли не каждый день с ним. Цукаса помнит. Абсолютно каждое появление Сенку в пещере.       — Ты всегда и для всех казался серьёзным, рациональным, порой даже бесчувственным, но когда ты приходил ко мне, эти качества куда-то пропадали, объяснишь? — всё же интересно, что чувствует учёный, возможно удастся открыть какую-то другую сторону Ишигами Сенку, которую ныне никто не видывал.       — А что ты хочешь услышать? Думаешь, мои речи, кроме твоего замороженного тела был способен вынести кто-то ещё? Не Хрому же или Кохаку мне рассказывать о Марио, навряд ли Ген вообще хоть слово понял бы про химические соединения, а Тайджу скорее подох от речей про законы нашей вселенной. Удивительно только, что ты всё помнишь, человеческий разум – удивительная вещь, — странно это всё же. Такой человек, как Сенку, в обычные дни не должен ходить на могилы и разговаривать с ними, им двигало нечто иное.       — Ясно. Спасибо, что приходил и разбавлял темноту рассказами. Ты и впрямь удивительный человек. Меня всегда удивляло твоё упорство и непоколебимость, уверен, ты не пошёл против меня, если бы не был уверен в своей победе... Да ты даже помог выкарабкаться из лап смерти своему убийце. — Цукаса перекрывает собой вид на море. Казалось, что в тот момент затихло всë: ветер, волны, другие посторонние шумы. Дыхание приостановилось, тело замерло на месте. Они словно остались вдвоем во всём мире.       Сенку смотрит на него снизу вверх, явно ожидавший подобной беседы. Всë-то он предугадывает. Хотелось сделать огромный шаг назад. Именно, хотелось, но он не делал. «Что он для тебя значит?» — неожиданно возник в голове вопрос. Какого мать его хера? Взгляд сменился с снисходительного на удивлённый. Он всё же сделал шаг назад, испугавшись не Цукасы, а своих собственных мыслей. Идиотское клише. Самое что ни на есть идиотское! Сенку всегда считал, что в науке никогда не было места для какой-то там любви или симпатии. Однако, как ещё объяснить всё то, что Сенку испытывал на протяжении нескольких месяцев и всех тех дней, после воскрешения сильнейшего? Он не мог сосредоточиться, плохо спал, а всё в мыслях сводилось к одному человеку — к Цукасе Шишио.       Сам же Цукаса слегка опешил. Он впервые застал Сенку в настолько нелепой растерянности, до мурашек завораживающее зрелище. Тело двигается само, и в миг сильнейший оказывается вплотную к бывшему врагу. Дыхание учащается, оба молчат. В такой ситуации любые слова лишние.       Сенку понимал к чему всё ведёт, но почему это вообще происходит с ним? Дурацкая симпатия, как вообще понять её суть. Почему она вдруг проявилась в такой ситуации и к такому человеку, как Шишио? Как там говорится? Противоположности притягиваются? Но разве они настолько не похожи? Очень даже похожи, просто взгляды на жизнь расходятся по разным тропинкам.       Сильнейший наклонился и поддался вперед, обхватывая талию Сенку. Он не ожидал от себя подобного, обычно поведение более сдержанное: несколько лет, проведённые на телевидении, делали своё, но... Сейчас нет ни телевидения, ни интервью, и Цукаса, наконец, может открыть себя хоть кому-то. Показать мягкую, нежную и искреннюю сторону. Но, кажется, Сенку не оценил такой прилив нежности от Цукасы.       — Дурак, ты что творишь?! После криогенного сна вообще мозги отморозил?! А ну.. А ну отпусти меня! — чего-чего, а умереть от удушья, в объятиях врага, Сенку не желал вовсе. Но, если быть честным, он рассматривал этот вариант самым последним, всё же доверится Цукасе довольно сложно, учитывая без каких колебаний он совершил убийство учёного. Но чувствовалось в этих прикосновениях благое намерение. Сенку просто мало с кем обнимался, поэтому и такая реакция. Со стороны Цукасы это просто проявление благодарности, ничего более. Учёный перестал сопротивляться, а руки его обхватили шею сильнейшего. — Точно душить не будешь?       — Спасибо, Сенку. И за то, что спас мою сестру и за то, что спас меня и открыл глаза на красоту науки. Просто... Спасибо тебе, —горячее дыхание возле уха Сенку вызвало у того волну мурашек. Цукаса говорит томно и медленно, нет, скорее шепчет, чтобы только учёный смог услышать, ни кто-либо другой. Всю свою благодарность Цукаса посвящает именно Ишигами Сенку. И тот охотно её принимает.       — Да ладно, ничего такого, я же просто выполнил обещания, — прикосновения вызывают странные ощущения. Рука Цукасы переместились выше, зарывшись в жёсткие волосы, взъерошивая их. Теперь они не стоят дыбом, как в обычное время, а выглядят так, как сильнейший видел их на берегу реки, лежащий со сквозной раной, пока Сенку дрожащей рукой пытался сделать так, чтобы кровь вытекала не так быстро. Вспомнился диалог, когда течение несло их с бешеной скоростью и они стукались о камни.

— Оставь меня, Сенку, не играй в героя, меня уже не спасти, копьё прошло насквозь... — из последних сил пытается перекринуть шум воды Цукаса, глядя плывущие по небу облака надеясь на лучшую загробную жизнь.

— Заткнись, Цукаса! Я спасу всех и каждого, ты – не исключение! Однажды я покажу тебе всю красоту науки, мы сделаем столько научных вещей, от которых волосы встанут дыбом! — Сенку напряжён, но старается сохранять спокойствие, конечно, когда тебя несёт течение с бешеной скоростью непонятно куда, сложно сосредоточиться, но учёный пытался. — По моим расчётам через два часа нас должно выкинуть на берег, сможешь продержаться?

— Пожалуй да... — тихо сказал сильнейший. Сенку прочитал всё по губам. — Я рад, что в такой ситуации именно ты рядом со мной, никто другой, — Цукаса прикрывает глаза, вновь погрязая в мечты, которым не суждено было сбыться. Через пару часов Сенку его убьёт.

      В тот день уровень доверия друг к другу зашкаливал, в тот день Сенку был уверен в своём решении, ведь точно знал: Цукаса не предаст. Оглядываясь назад учёный удивлялся этому поступку, чувствовал себя слишком уж благородным, словно рыцарь из сказки, но он всего лишь хотел, чтобы Цукаса жил.       — Знаешь, мне бы хватило обычного рукопожатия или слов, я не настолько тактилен! — вырвавшись из крепких объятий, Сенку, отвернувшись, поправил причёску, чтобы скрыть румянец на бледных щеках, затем через плечо глянул на почему то смеющегося Цукасу. — Эй, да что ты делаешь?!       — Хах, ничего, Сенку. Пошли, нас все ждут, — сильнейший кладёт руку на голову учëного, взъерошивая волосы того, на что получил несильный удар по плечу кулаком.

Настоящий враг никогда тебя не бросит.