Чучело-мяучело

Маленький черноволосый омега шёл в школу. Он был чрезмерно задумчив, сосредоточенно смотря на землю перед ногами. Кивал, поджимал губы, щурился в ответ на свои мысли, и даже что-то шептал. Наконец он остановился и осмотрелся, характерно поправив большой рюкзак на плече. Пушистые ушки навострились, выдавая его внимание и сосредоточенность. Хвостик дернулся и замер. Утренний городок пока только лениво потягивался одинокими работниками. Майское солнце уже стояло довольно высоко, нежно поглаживая лучами мир. Мальчик шмыгнул носом, как маленький недовольный комок тьмы. И тут он криво улыбнулся. Просто так, никому, на пробу. Почувствовал себя непривычно, но никаких отрицательных ощущений. Может, стоит попробовать поступить как советует мама? — Утро на-чи-на-ется, начинается... — потянул он, старательно напрягая губы. И стало даже как-то светлее на душе. Вторая улыбка получилась более искренней. Ребенок принял решение, кивнул сам себе, и немного подпрыгивая на каждом шагу помчался вперёд, выводя незамысловатый мотив. — Утро на-чи-на-ется, начинается! Го-род про-сыпается, просыпается! Завернув за угол дома, мальчонка столкнулся с мужчиной, который привёз в магазин поставку с хлебом. — Доброго утра, — вежливо поздоровался он, невольно отпрянув и мгновенно нахмурившись. Мальчик был ещё слишком юн, и не смог разобрать кто перед ним: альфа или бета. Уж слишком смешались запахи тёплого пряного теста с утренним бризом. Мужчина едва удержал корзину с выпечкой и сверкнул глазами вниз. Надо сказать, что в этой части мира такой внешний вид считался довольно редким и экзотичным: тёмные густые волосы, тёмно-серые почти до черноты, глаза, строгие чёткие черты пока ещё очень юного лица и зооморфный рецессивный ген, который отвечал за появление ушей и хвостика. Где-то такой внешний вид был чуть ли не элитой элит, порождая прослойку изысканных куртизанок, но в этой стране считали, что чёрные звероподобные омеги плохие трудяги, а значит бесполезны, и вообще приносят несчастья, но из вежливости в глаза такое не говорили. Чаще всего не говорили. — Тьфу, блин, весь день испортил. Брысь, зверьё! — в сердцах бросил мужчина, и занёс корзинку с выпечкой внутрь стеклянных дверей. Немного остыв, он кинул взгляд через витрину на хрупкого младшеклассника. Мальчик стоял, хмуро смотря себе под ноги, и сжимая лямки рюкзака. С обидой ребенок шумно потянул носом, а взгляд стал явно привычно более мрачным и угрюмым. Потом омега спокойным шагом пошёл вперёд. Мужчина почувствовал укол вины, раз сорвался на ребенка, но поздно было что-либо исправлять. Продавщица-альфа отвесила работнику подзатыльник, прокомментировав: — Дуралей. Мальчик прошёл квартал, наблюдая как одна нога обгоняет другую, и пытался примириться с первой неудачей. Но, поскольку дети забывают всё довольно быстро, он смог сосредоточиться на хорошем, оставить происшествие за спиной и начал снова напевать, правда, в два раза тише. Он пинал камень перед собой, но былого настроя уже не чувствовал. Свежий рассвет пробивался косыми лучами сквозь большую лесопарковую зону, которую надо было обогнуть чтобы прийти в школу. Там уже было довольно шумно от гуляющих с совсем маленькими детьми семей. Вдруг совсем рядом зашуршали кусты. Ло увидел небольшой яркий резиновый шар, выкатившийся прямо ему под ноги. За мячиком также протиснулся омега трёх лет, намного меньше мальчика. На макушке у дошкольника дернулись маленькие, едва заметные, плотно прижатые к голове висячие ушки. Хвостика, правда, было не видать, но Ло всё равно вильнул кончиком своего от накативших эмоций: он не один в этом мире с рецессивным геном. Дети улыбнулись друг другу, настроение подскочило, как потревоженный заяц. Омеги по природе более позитивные и социальные создания, потому Ло осторожным пинком направил зелёно-красный мячик владельцу. — Ты пел? — пискнул омега, потеряв интерес к своей игрушке. Ло кивнул. — Красиво! Давай ещё! Школьник даже обрадовался, снова подправил рюкзак, повернулся к детсадовцу и набрал воздуха в грудь, чтобы начать петь. Раздался шелест ломающихся веток: мама маленькой омеги проламывалась сквозь живую изгородь. — А это кто ещё? Сколько раз тебе говорила: не общайся с незнакомцами! — женщина схватила своего ребенка за руку и повела прочь. — Ну мам! Песенка! — Никаких песенок!!! — мама-бета закономерно слишком сильно волновалась за нежного ребенка-омегу. — Играй так, чтобы я видела! Иначе пойдём домой! Мальчик насупился, смотря им вслед, нервно дернулось одно ухо. Почему-то казалось, что это всё его внешний вид и статус виноват. Было обидно. Он подошёл к мячику и со всей силы его пнул, даже не посмотрев куда. Плотный резиновый шар с характерным звеньком прилетел идущему навстречу мужчине в грудь. Пока пострадавший сложился пополам от неожиданности несильной боли, мальчик поспешно обошёл его по широкой дуге, пробормотав: — Извините! — и прижав ушки. — Да чтоб тебя! Я тебе!.. — мужчина поднял мячик и замахнулся. Школьник бросился наутёк. Скрывшись и отдышавшись, он понял, что день как всегда паршивый и вряд ли это возможно исправить. Выражение лица стало привычно мрачным и холодным. Уголки губ опустились вниз, а под глазами пролегли мрачные тени. Он больше не предпринимал попыток стать весёлым. Впрочем, кому это надо? Другим? Вот пусть и веселятся! Пусть улыбаются друг другу, а его не трогают. Ну его, это веселье. Его и без того каждый встречный-поперечный считает социальным мусором. Прежде чем войти в ворота школы, нужно было миновать огороженную сеткой спортплощадку, на которой играли дети из средних классов. Мальчик с ушками уже ни на кого не обращал внимания и просто шёл вдоль забора, смотря себе под ноги. Чем меньше отсвечиваешь, тем меньше обычно пристают. Вдруг прямо рядом с ним раздался звонкий грохот: футбольный мяч сильно ударился о железные прутья с той стороны. Мальчик даже слегка подпрыгнул и распушил хвостик от испуга. — Ей, мелкий! — с той стороны к сетке подходил местный заводила: красноволосый высокий парень-альфа. Этот мальчишка был в параллельном классе, но из-за мощной комплекции часто играл со старшими. Омега встретил его яростным взглядом будущего дикого маленького кота. Кажется, заводилу звали Кид. — Чего так долго шёл, чучело-мяучело? Ребят! Ребят! — обратился к своей компании парень. — А знаете чё я сегодня видел? Этот омежка пел! Представьте! Ха-ха. А вы говорили: мрачный-мрачный. Все омеги нежные, если копнуть! Младшекласник чуть не зарычал, но оценивающе пробегал по лицам "банды". Как минимум семь крепких альф и бет. — Так пусть споёт! — весело предложил кто-то. — Да-да, а то не верится! Пусть попоёт для нас! — Ну чё, — кивнул Кид, — давай пой. Ло отступил от ограды. — Ей-ей, ты чего, мяучело, сбежать решил? А ну, ребята! Сам Кид подпрыгнул, зацепился и полез через забор, другие ребята кинулись в обход спортплощадки, к входу в школу. Ло не хотел сбегать, но и жертвой становиться не планировал. Так что пришлось развернуться и снова броситься наутёк. Он не оборачивался, понимая, что маленькие ноги, рюкзак, возраст и вторичный пол не на его стороне. Омега бежал изо всех сил и быстро скрылся сначала в узкой улице, а потом и на маленькой детской игровой площадке. Со стороны казалось, что спрятаться было негде, но миниатюрный мальчишка быстро скинул рюкзак под кусты в зелёную траву, а сам залез внутрь какой-то конструкции и прижался к стенке, свернувшись в клубок. Со стороны проулка показались преследователи. — Ну и где? — Вот шустрый! Никто из них даже не рассматривали бы такие маленькие укрытия для игры в прятки, а потому, быстренько осмотревшись, ребята вынуждены были разочарованно сдаться. — Ну и ладно, пойдёмте доиграем, всего десять минут до уроков, — раздосадовано скомандовал Кид, внимательно оглядывая парк и конструкции на детской площадке. Вроде никого. Они ушли. Ло выдохнул и более расслабленно устроился на полу. Идти на уроки расхотелось, хотя пропустить он не мог. Омега обнял коленки и уткнулся носом в локоть. Одиночество успокаивало, словно ложилось пледом на плечи. Тихий шум города где-то оттуда, с шумных главных улиц, убеждали его в ощущение, словно он нашёл себе убежище. Далекий противный звонок, на грани слышимости звал всех школьников на уроки. Ло тяжело вздохнул и начал отряхиваться, чтобы хоть с опозданием, но явиться на урок. Внезапно появились звуки гораздо ближе. Мальчик сделал ещё более мрачное и отталкивающее выражение лица. Кто-то шёл и невнятно, но громко горланил непонятные междометия. На площадку вышел мальчик с темными, отливающими каштановым, волосами. Одет в ярко-солнечную оранжево-жёлтую кофту, заправленную прямо под белую резинку трусов, торчащих из-под джинс. Незнакомец высоко подскакивал, нисколько не стесняясь того, что в любой момент штаны не по размеру могут слететь с тонких бёдер. Ло обиженно разозлился на такую беспечность: он себе такого позволить не мог. — О, привет! — обрадовался чужак, словно увидел лучшего друга. — Как тебя зовут? Меня зовут Уффи! Он подбежал и заглянул омеге в лицо. — Уффи? — удивился Ло. — Нет, Уффи! — Я так и сказал. — Ши-ши-ши, нет, там "Э'ь" в начале, как в ноте "Ля". Знаешь? Ля-ля-ля? Мальчик понял, что как минимум часть букв этот обалдуй произнести не может. Из вежливости, он тоже представился. — Луффи, значит. А меня Ло зовут. — О? — Ло. — Ро? — Ло! — Ьо-о-о? — ЛО! — Хорошо, я буду звать тебя "Бахира"! — Чего? — было подозрение, что это означает "Багира", но чёткой уверенностью в этом Ло не мог похвастаться. — Бахира, ты такой смешной! Ши-ши-ши. А чего тут один сидишь и плачешь? — Я не плачу! — А чего глаза мокрые? Я сам видел, что плакал! — Вовсе они не мокрые! — Мокрые-мокрые! — Луффи подпрыгнул и хлопнула в ладоши. — Знаю! Тебе одиноко и скучно! Давай ихрать! — Не хочу играть. Мне в школу пора! Итак опоздал сильно. Ло попытался дойти до кустов, куда скинул рюкзак, но новый знакомый перехватил его руку и резко развернул к себе. — В шхоле не весело! Давай ты со мной побудешь! — Ты, кстати, кто? — ошалело от такой наглости, спросил Ло У детей далеко не всегда сразу можно определить вторичный пол. Ло принюхивался и всматривался, но понять, кто он такой не смог. — Я — Уффи! Пошли-пошли! — мальчик с усилием потянул его за собой, но Ло это только разозлило. — Отпусти! — крикнул омега, вырывая руку. Луффи мгновенно поменялся в лице, став умилительно сосредоточенным. Он приблизился к Ло, непривычно тесно прижимаясь и смотря прямо в лицо. — Что съучилось? Рассказывай! — Ничего... — Нет, что-то съучилось! Расскажи мне! — Ничего, — повторил Ло ради приличия, но поделиться уж очень хотелось. — Мне все говорят, что я мрачный. Даже мама и папа. Для омеги, особенно такой ярко выраженной как я, это неправильно. Мама расстраивается. Сказала, что мне нужно больше улыбаться людям. Мол, они будут улыбаться в ответ, и всё такое. Да сама знаешь. Наверное. Говорит, я никогда своего альфу не найду, если буду таким неприветливым. А оно мне надо? Меня спросили? Но маму расстраивать не хочу. И, знаешь, попробовал я сегодня быть позитивным и весёлым. Даже пел. — И чего? — с интересом и участием Луффи подался вперёд. Её глаза лучились азартом и вниманием. — Ничего не вышло. — Не бывает так! Попробуй ещё! Спой мне свою песню! Луффи взял его за руки и на этот раз вывел на центр площадки. Ло ошалел от такого позитива. И, чего скрывать, был по-детски очарован. Он никогда не видел никого столько же яркого и солнечного, непосредственного и доверчивого. Мальчик неотрывно смотрел Луффи в глаза, пока тот вел его за собой, пятясь спиной. — Пой! — приказал Луффи. Ло не хотелось больше петь, но он послушался. — Утро начинается, начинается... — промямлил он. Луффи пришёл в восторг и захлопал в ладоши, мелко подпрыгивая. Ло покраснел до ушей и отвернулся. Сердце забилось чуть чаще и совсем не грустно. — Давай ещё! Утро начинается, начинается! — Город улыбается, улыбается! — запел дальше Ло, уже веселее. — Улыбается! — сбиваясь, Луффи повторяла за ним. — Открываются окошки! Разбегаются дорожки! Громко хлопая в ладошки, запели звонко дети! Луффи прыгал, кружился и хлопал в ладоши. Ло не особо тормошился, а ему очень хотелось развеселить чёрноухого омегу. Луффи схватил его за руку и они вприпрыжку побежали по улице. Ло попытался стать потише, затравленно высматривая посторонних, но Луффи не давал, начиная горланить, как резанный. Чтобы смягчить его пронзительный голос, омеге также пришлось петь громче. — Раз-два, утро, три-четыре-пять, приходи играть! — Приходи ихрать! — Вместе с нами, приходи играть! Ло чувствовал себя глупым и счастливым, как и положено ребенку. Хотя сам он себя считал слишком взрослым, потому и не верилось, что рядом с ним такой невероятный Луффи. Подпрыгивая, он невольно старался делать это выше и дальше, чем внезапный знакомый. А Луффи не уступал. Это перешло в перегонки, оба сбились с песни. Ло вспомнил про рюкзак, но решил про это забыть: ничего с учебниками не станется. Они вышли на больший парк, где как раз гуляли мамы с детьми. Луффи совсем не стесняясь, попрыгал прямо туда. Вмешался в чужие классики, беззастенчиво задорно всё же потеряв джинсы на последнем приземлении. Под весёлый смех и ор мелкотни, подтянул их как ни в чём не бывало: — Ши-ши-ши! Ло это занервничал, потому что он воспринимал это как недопустимое поведение, в потенциале угрожавшее безопасности маленького омеги. Он оглянулся, но все смотрели на солнечного мальчонку в огненно-солнечной футболке с добрыми улыбками и задором. Смеялись, показывали пальцами и радовались. Луффи позвал его, снова начав горланить эту детскую и глупую песню, которую так легко и приятно было петь вместе. Ло поддержал его, внутренне сжавшись, словно кто-то мог крикнуть ему: — Замолчи, чучело-мяучело! Но кричал только Луффи: — Бахира, пошли на горку! Приходи ихрать. Приходи ихрать! Мы на солнечных качелях прокатиться захотели, прямо в небо по'етели — вперед, навстречу солнцу! Так они носились по детским площадкам лесопарка, словно беспечные дошколята, но Ло было весело. Дети не заметили, как пролетело время за беготнёй и беззаботными играми. Наконец они решили купить воды на карманный деньги, ведь у обоих во рту пересохло. Ло устал петь и молча улыбался. Луффи казался неутомимым и постоянно менял незамысловатые песенки. Голос его так и не потерял своей звонкости. Когда они на кассе расплачивались за воду, протягивая карманные деньги, продавщица взяла с лотка две тёплые булочки и вручила каждому в руки: — Это подарок! Бери, мальчик-ушастик. Пусть это будет извинение за поведение моего мужа сегодня. — Правда! Спасибо бойшое, тетя-альфа! — улыбнулся Луффи, запуская зубы в булочку. — Как хорошо, что на тебя сеходня накричаи, — обратился он к Ло, победно вынося подарки. — Спасибо... — успел смущенно поблагодарить продавщицу Ло, а затем кинулся вслед за Луффи. — На меня никто не кричал! Продавщица с умилением смотрела на двух темноволосых детей, опершись щекой о руку. Ло устал за пару часов, а потому начал ворчать. — Мне нужно забрать рюкзак. Хотя бы на последний урок мне надо успеть, это биология. — Так поши-ши! — пережёвывая булку, сказал Луффи. Ло отдал ей выпечку, потому что не чувствовал голода, и хлеб не любил. — Бахира, спасибо! А ты в ближайшей шхо'е учишься? Благо портфель никуда не делся и его даже не трогали. Ло достал его, по новому ощущая тяжесть учебников. — Да, а что? — напрягся он. — Я тоже! Къяссно, да? Будем видеться на переменах. Хотя я редко ходил в шхолу, но теперь буду! Ши-ши-ши. — У, угу, а куда мы? Дети успели дойти до территории школы, а Луффи меж тем свернул на спортплощадку, где проходил урок физкультуры. — Смотри, кто-то футбольный мяч забыл! Раз-два, утро, три-четыре-пять! Хотя уже не утро, но выходи ихрать! Ши-ши-ши! Ло не успел его остановить. Луффи забежал на территорию школы, махнув рукой ошалевшему от такой наглости охраннику. Ло достался осуждающий взгляд, но и ему ничего не сказали. То ли привыкли к выходкам Луффи, то ли просто не хотели лезть не в своё дело. Мальчишка в кофте цвета огня схватил мяч как трофей и начала набивать на коленке. Потом дал недалекий пас Ло. — Это же чужое, — попытался призвать к голосу разума Ло, хотя играть было весело. — Но мы же ничего плохого не делаем! Только ихраем! А он йежал без дела, — отмахнулся Луффи. Учитель физкультуры кинул на них осуждающий взгляд, но тоже ничего не сказал, следя за своим классом. — Ты не впервые прогуливаешь? — догадался Ло по реакция взрослых. — Ши-ши-ши, конечно! Чего я в шхоле забыл? Смотри как тут весело! Ло попытался представить, как кто-то из взрослых пытается вразумить этого непоседу, но ничего не вышло: разговор не склеился бы. — А ты? — спросил Луффи. — Как часто прохуливаешь? — Никогда, — сказал Ло, потупившись. — Сеходня первый раз?! — Первый раз, — смутившись от искреннего недоумения Луффи, Ло слабо отпихнул от себя мяч и отвернулся. Но новый знакомый как всегда среагировал нестандартно. — Ура! Ура-ура-ура! Значит со мной первый раз! Да? Класс! Ура, со мной первый раз! Е-ху! — завопил он, так что даже учитель уставился на них, пытаясь осознать контекст и не думать о плохом. — Эй, мелочь, — Кид подошёл незаметно, пока младшеклассники были увлечены своими драмами. — Дихий Кид! — обрадовался Луффи. — У меня новый друх, смотри! Как там братишка Эйс? У вас уроки кончились? Это твой мяч? — Я сбежал с последнего урока, а Эйс скоро домой пойдёт. Да, мяч мой. Вернул! — приказал он, протягивая руку вперёд. — Пф, а чего, один ихрать будешь? Ничего страшного, если мы поихраем до конца уроков! Давай с нами! Вместе веселее. Кид подошёл и вдруг погладил Ло по голове. Мальчик ошарашенно замер и среагировал не сразу. Он больно отбил руку Кида, глянув исподлобья, но тот даже не обиделся. — Ого, мягкие. Давно хотел твои ушки погладить. Класс. Луффи, как ты приручил этого нелюдимого ботаника? — Я не приручал! Это он меня приручил. — Это как? Песню что ли спел? — подколол Кид. — А вот и спел, а вот и спел! — мальчишка показал Киду язык и кинулся Ло на шею, вцепившись мертвой хваткой. — Ну всё, отпусти. — Не отпутю! — Отпусти, Луффи! — Нееееет! Йядно, спой, тогда отпущу! — снова сменил решение младшеклассник. Ло смутился. На Кида ему было по большому счёту наплевать, но вот взбалмошный Луффи смотрел в его глаза со слишком близкого расстояния. Омега забылся и тепло улыбнулся, начав петь: — Мы на солнечных качелях прокатиться захотели,.. — ...вместе в небо поеетели! — отпуская его, закричал Луффи. — Вперед, навстречу сонцу! Раздался звонок, а после медленно начал нарастать гул голосов. Освобожденные от ученического оброка школьники волной вытекали на улицу. Кид смотрел на обнимающихся Ло и Луффи с легким ужасом и большим восторгом, пытаясь принять и осознать увиденное. Он повернулся и увидел одноклассника. — Эйс, твой брат — солнечная хтонь! Ты знаешь, что он сделал?..