Невербалика

Начало их отношений было такое… странное? Союз в какой-то момент обучения начал садиться рядом, что-то там говорить, подсказывать, помогать, потом интересоваться жизнью, а там дошло что сбегал от своей компашки что бы провести немца домой. Может немец не хотел его раньше замечать, витая в учёбе и тренировках, но такой резкий интерес показался нездоровым. С чего бы этому сорвиголове интересоваться вечно молчащим Рейхом? Разве что тот правда от всей души хотел подружиться. Единственное «но» — самого немца разговоры необычайно раздражали, а Союз галдел не прирываясь. Только сил уж отрывать от себя эту липучку не было, пусть там, потом надоест говорить в пустоту и отстанет сам. Союз оказался не липучкой а прямо-таки магнитом. Ему правда наскучило не получать ответа, но нашёл другой способ достучаться до немца. Прикосновения. Сначала тот дёргался, бил по рукам, а потом привык и сам стискивал чужую ладонь. Каким-то образом такое вот общение стало повседневным. Теперь Рейх отвечал, делился крошками информации, оборачивался на Союза чтобы увидеть подтекст того или иного прикосновения, а не лежал лицом в столе. В один момент поглаживание приобрело несколько нестандартный характер, а серьёзный вид собеседника закрал маленькую крупицу подозрения. Такого Союз раньше не делал. Буквально через пару дней Рейха зажали в туалете, русский был взволнован, можно даже сказать напуган, отчаянно хватался за одежду. Он не хотел смотреть в глаза, будто боясь раскрыть страшный секрет своих эмоций, за что в тот же момент был прижат головой к плитке на стене. Рейх держал его крепко, неосознанно оставляя царапки от ногтей, а потом резко осознал, изменился в лице, смотрел на Союза таким шокированым взглядом, будто тот кого-то убил. Пару минут молчания загоняли русского в панику. Но как резко всё началось, так резко и закончилось. Рейх решил пустить всё на самотёк, совсем не желая отгонять от себя липучку. Обнял его крепко, пряча лицо в изгибе шеи. Слушал как бешено бьётся сердечко под ухом и растворился в ласковых поглаживаниях. Союз был счастлив, настолько что начал шмыгать и дрожать. Не привык он к таким перепадам настроения. Как успокоился то бережно поцеловал Рейха в плечо и отстранился, показывая что поддержка ему сейчас уже не нужна, а потом попытался поцеловать его в губы, но столкнулся только с пальцами. Немец не хотел поцелуев, но только потом подумал что эмоции эти новые и Союз может не так понять, поэтому скосил всё на смущение, перешагнул через себя и сам потянулся за поцелуем. Они нагло пропустили полторы пары, разбираясь в чувствах, а на оставшиеся полчаса забили, сладко зажимаясь в том же туалете. Сначала немец пресекал любые прикосновение ниже поясницы, но со временем забылся в поцелуях, позволяя залазить чуть ли не в трусы. Растрепанные и уставшие, от такого бурного времяпровождения, они попытались привести себя в порядок, Союз смотрел на него через зеркало с явной гордостью. Русский то почти не поменялся, а немцу такая вольность вылилась в явно припухшие губы, что выдавали его так, будто он стоял в красном костюме и кричал на весь этаж «на пропущенной паре я целовался!». И вроде бы всем насрать, не очень то и постыдное действие, но понимание с кем это было сильно смущало. А эта морда только довольно лыбилась. Иногда он так бесил что хотелось даже вмазать, но путь «мсти» был выбран другой. На выходе Рейх жмякнул ягодицу, вцепился рукой за одежду на животе, заставляя остановиться перед дверью, ткнулся в шею, «случайно» стянул ворот пониже и оставил засос. Пусть знает как насмехаться над немцем, хоть тот и делал это без плохих побуждений. Союз только умилённо пхыкнул на всё это. Ну вот как можно обижаться на это чудо?

***

От приятных воспоминаний вечно серьёзный немец будто расцвёл. Кто ж знал что юношеская влюблённость окажется настолько сильной? Только через неделю немец вспомнил что Союз не в курсе о вторичном поле, а тому будто по боку. Встревоженного немца затискали, а все «мы же, вроде, не можем вместе быть» утонули в поцелуях. Правда потом у русского ещё полдня саднила щека, ведь тот проигнорировал условный запрет на поцелуи в людных местах и немцу было опять стыдно за припухшие губы, хотя, вроде как, и нечего стыдиться. Сейчас Союз послушненько сидел в ногах, позволяя заплести себе косу, смотрел время от времени в зеркало напротив, чтобы не пропустить эмоций немца. Ловя смену настроения глянул вопросительно-счастливо и тут же получил поцелуй в ушко. Понимание что немец думает именно о нём приятно согрело сердце. Наплевав на причёску Союз вскочил к Рейху и потянулся за поцелуем, но столкнулся с пальцами. Надо было таки подождать немного пока немец завяжет резинку.