Dirty Sheets

       — Леви, — протянул Эрвин, — мне очень жарко!       На ворчание Эрвина Леви отреагировал лишь закатыванием глаз и, раз уж он был в тот момент особенно милосердным, ответом.       — Сначала тебе было слишком холодно в самолете, а теперь мы здесь уже целую неделю, и ты всё ещё жалуешься на жару? — спросил Леви.       Они были вместе достаточно долго, потому Леви знал, что Эрвин продолжит вести себя так, как ему хочется, если он решит игнорировать его дальше. Привлекающая внимание шлюшка.       Эрвин фыркнул, и его улыбка стала похожа на мальчишескую.       — Самолет — это другое, Леви, и ты это прекрасно знаешь. Но я клянусь, зачем этой злобной стюардессе включать кондиционер на полную мощность и направлять на меня, если не для того, чтобы помучить? — сокрушался Эрвин. Хотя улыбка до сих пор не сходила с его лица.       — Ты преувеличиваешь и выдумываешь себе врагов, которых на самом деле не существует, — Леви вздохнул. — Я ведь говорил тебе, что шорты — это не подходящий вариант одежды для полетов. И не одного тебя это коснулось. Просто остальные были достаточно вежливы, чтобы промолчать.       Хоть Леви и не признавался в этом вслух, Эрвин не единственный, кому было очень жарко. Выйти из самолета было всё равно что попасть прямо в печь, и с тех пор им удавалось охладиться лишь в помещении. Как Эрвину удалось убедить его, что приехать в такое жаркое место на медовый месяц — хорошая идея, он до сих пор не знал. Наверное, всё дело во внешности Эрвина. Леви всегда был неравнодушен к прекрасному.       Впрочем, это было уже не важно. Леви мог сколько угодно мазаться солнцезащитным кремом, и все равно вернулся бы домой красным и шелушащимся, как помидор с истекшим сроком годности. А вот Эрвин, по всей вероятности, действительно загорит — грёбанный ублюдок.       — В общем, я бы предпочел не говорить о женщинах во время нашей первой брачной ночи.       Это была особенная ночь через несколько дней после их торжественного дня. Леви делал всё возможное, чтобы не раздражаться, ведь ветер надул песок в его туфли, а администратор на курорте оказался немного медлительным. Но теперь они были здесь, и ничто не должно помешать Леви скакать на своем муже до самого восхода солнца.       Он достал из кармана ключ и отпер арендованную на неделю виллу. Прохладный ветерок от кондиционера обдул их, когда они ступили на порог. Этого было почти достаточно, чтобы заставить Леви забыть о своём раздражении.       Они сняли номер-люкс в курортном комплексе, который подобрал для них Эрвин. Это было очень роскошно, и хотя Леви предпочел бы потратить деньги на другое, Эрвин всё равно настоял на своём. Это не отменяло того факта, что им не нужны четыре спальни и три ванные комнаты, но душ с эффектом водопада, который Леви видел в брошюре, казался ему сейчас очень привлекательным. Он бросил свой рюкзак и отошёл от двери, чтобы Эрвин мог занести их багаж, оставляя его в коридоре, чтобы потом разобраться с ним (и скорее всего это будет делать Леви).       Его талию обхватили крепкие руки, и он не мог не улыбнуться, когда Эрвин уткнулся ему в шею.       — Я очень грязный, отстань от меня, — Леви осторожно убрал от себя руки Эрвина, которые наоборот обхватили его ещё крепче. Он мог легко вывернуться; несмотря на размеры мужа, он был очень податливым, когда дело касалось Леви.       — Нет. Я отведу тебя в спальню прямо сейчас. Именно поэтому мы здесь... не так ли? — прошептал Эрвин на ухо.       Заманчивое предложение, но пачкать простыни песком и потом, выступившим в ходе их путешествия? Ни за что.       — После душа я весь в твоём распоряжении, — ответил Леви, когда Эрвин ослабил хватку. — Тебе самому пора в душ, ненасытная свинья. — Мужчина засмеялся.       — Нет, мне пока нормально.       Конечно, все, о чем просил Леви, Эрвин, несомненно, выполнял, но он никогда не упускал возможности поиздеваться над ним.       — Совершенно невыносимый, — пробормотал Леви, роясь в багаже в поисках своей сумки для умывания.       Эрвин ухмыльнулся.       — Ты отлично это знал ещё до того, как сказал: «пока смерть не разлучит нас», и, к сожалению для тебя, обратного пути уже нет.       — Да? Что ж, к твоему большому сожалению, похоже, смерть наступит гораздо раньше, чем ты думаешь, — Леви отмахнулся от него через плечо, уже на полпути через виллу, с сумкой в руках. Это была беспроигрышная ситуация, поскольку Эрвину всегда нравилось смотреть, как его муж уходит, особенно с этими качающимися как маятник бедрами при каждом шаге.       Леви не торопился заходить в душ. Здесь не было стен, а под ногами чувствовался каменный, грубый пол, когда он выходил из-за угла их огромной ванной комнаты. Грязные мысли начинали проноситься в голове, и Леви усмехнулся — нет ни единого шанса, что кто-то из них поскользнется на таком полу. Он приподнял подбородок, и теплая вода начала смывать кажущуюся бесконечной грязь, что свидетельствовало об их долгом путешествии.       Он слышал, как открылась дверь, когда он наливал шампунь на руки. Эрвин, как всегда, предсказуемый, не мог устоять перед тягой к супругу, пока тот был голый в душе. Особенно после того, как Леви только что сказал ему принять душ тоже.       Тем не менее, он притворился, что не услышал мягких шагов, и позволил себе слегка удивиться, когда большие руки взяли верх над его собственными, втирая шампунь в волосы.       Леви застонал, когда Эрвин провел пальцами по его темным волосам, и почувствовал, как мягкий взгляд пробежался по его лицу, когда он отпустил его и отдался заботе партнера.       Это интимно, возможно, романтично — так бережно заботиться друг о друге. Эрвин осторожно помог Леви подставить голову под струи душа, чтобы он мог ополоснуться, стараясь, чтобы пена не попала в закрытые глаза мужа.       Когда Леви посмотрел на него, уголок его рта приподнялся в легкой улыбке, давая Эрвину понять, что он победил. Он был неотразим, и Леви не стал мучить себя, отказывая им в удовольствиях друг от друга.       — Иди сюда, теперь твоя очередь, — Леви выпрямился и поменялся с ним местами, погружая Эрвина под воду: обжигающе, именно так, как им обоим нравится. Леви говорил, что это заставляет его чувствовать себя более чистым, в то время как Эрвину просто нравилось наблюдать, как вода своим жаром медленно окрашивала бледную кожу его партнера в самый восхитительный оттенок красного.       Эрвин чувствовал, как Леви проводил ногтями по золотистым волосам на груди и бокам, опускаясь на колени на твердый пол душа. Рядом с ним к стене были прикручены перила. Зная, что сейчас произойдет, он крепко ухватился за них.       За те долгие годы, что они были вместе, Леви, должно быть, видел, пробовал на вкус и брал член Эрвина десятки, сотни раз, но это никогда не надоедало. Когда Эрвин не торопился растягивать его, когда он делал первые толчки, когда Леви чувствовал себя полным, когда брал каждый дюйм, который мог предложить Эрвин. Технически, он никогда раньше не сосал член своего мужа, и он с нетерпением ждал, что это будет первый минет из многих.       Леви обхватил его обеими руками, одной придерживая за основание, а другой медленно начиная надрачивать член Эрвина, уже наполовину твёрдый. Он сдвинул крайнюю плоть вверх, позволяя ей сжаться вокруг головки, а затем оттянул её назад, вниз. Быстрым движением Леви лизнул головку, поймав маленькую каплю предэякулята, прежде чем она успела смыться струйками воды, стекающими по телу Эрвина.       «Боже, — подумал Леви, — как, черт возьми, я смог отхватить такого Адониса?»       Эрвин закрыл глаза. Если напрячь слух, то Леви мог расслышать легкие стоны, срывающиеся с его губ поверх шума воды. Обычно Эрвин не был столь громким. Недостаток грязных разговоров выдавало его отчаяние. Это возбуждало. Леви всегда был неравнодушен к мольбам, невербальным или иным. Обычно Эрвин был спокоен, делая все возможное, чтобы подбодрить и раззадорить Леви. Видеть его в таком состоянии было очень приятно, хоть раз он терял дар речи.       — Эй, — позвал Леви, отстраняясь, чтобы заговорить, — ты здесь, чтобы привести себя в порядок. Не забудь тщательно вымыть волосы.       Леви наблюдал за тем, как Эрвин послушно берет бутылочку. Ему стало интересно, это игра света или рука Эрвина действительно дрожала, когда шампунь вытекал на его ладонь, скорее под действием силы тяжести, чем благодаря хватке. Удовлетворенный, Леви вернулся к своей задаче.       Он начал покрывать поцелуями волосы вокруг паха, по-прежнему опираясь на руку. Другой рукой Леви обхватил яйца Эрвина и стал перекатывать их между пальцами. Затем он опустился ниже и нежно обхватил их ртом, держа зубы подальше от чувствительной кожи, облизывая и посасывая. Бедра Эрвина начали дрожать, и Леви поднял глаза, чтобы увидеть, как его муж борется с самой простой задачей: мытьем волос.       Леви пытался действовать медленно, растягивая этот новый «первый раз» для них обоих, но такими темпами Эрвин долго не протянет. Учитывая, какое возбуждение скапливалось в животе Леви, он не сильно отставал, когда сделал несколько рывков, чтобы подавить желание, чтобы к нему прикоснулись.       Леви снова наклонился вперед, на этот раз прижимая язык к основанию члена Эрвина. Он начал прокладывать путь к головке, проводя языком по взбухшим венам, которые случайно облизывал, позволяя слюне смешиваться с водой для более плавного скольжения. Отсюда безошибочно ощущался густой аромат Эрвина, и Леви беззастенчиво вдыхал его. Он пах и на вкус был чист — Леви подозревал, что Эрвин мог заранее принять душ в другой ванной комнате, прежде чем присоединиться к нему здесь. Подлый, предусмотрительный ублюдок.       После многих лет, когда ему говорили, что проблема конкретно в нём, что его стандарты слишком высоки, Эрвин был единственный, кто полюбил Леви таким, какой он есть. Несмотря на его привередливый характер, привычку к уборке и склонность хранить инструкции к каждому покупаемому прибору, Эрвин знал, принимал и шёл на компромиссы, чтобы сделать своего партнера счастливым. И он делал это с солнечной улыбкой на лице. Боже, Леви так любил этого человека.       Он ласкал головку, наслаждаясь стонами и «о боже, Леви», которое эхом отражалось от стен ванной. Их вилла была уединенной, гостиная выходила прямо к открытому бассейну. Любой, кто оказался бы поблизости, мог услышать их в течение всей следующей недели. Не то чтобы они заботились о том, чтобы быть потише. Леви не удивился бы, если бы Эрвин из кожи вон лез, чтобы наоборот быть громче.       Пока Леви сосал, он ощущал горечь шампуня, который его муж ополаскивал одной рукой. Вторая, давно позабытая, застряла в волосах Леви. Эрвин надеялся, что она поможет ему успокоиться. Колени брюнета, вероятно, стерлись в клочья о грубый каменный пол, но об этом Леви мог побеспокоиться позже. В любом случае, кровать выглядела очень мягкой, а от ковра он вряд ли получит ожоги.       — Посмотри на себя, — выдохнул Эрвин, — мой идеальный муж.       Леви дрожал. Слова проходили прямо сквозь него, когда он начал поглаживать другой рукой нижнюю часть члена Эрвина. Задница Леви, возможно, и смогла бы вместить его всего, но рот у него был крошечный и уже туго натянут в обхвате. Его язык массировал кожу, заглатывая все, что мог, зная, что Эрвин наслаждается его узким горлом.       — Ты, блядь, создан для того, чтобы брать мой член, не так ли, сладкий?       Его сердце учащенно билось — Эрвин редко терял самообладание настолько, чтобы грязно ругаться.       Леви играл в рискованную игру: не то чтобы он сильно возражал, но один неудачный вдох заставил бы его задохнуться. Его глаза начинали слезиться, а ресницы и без того были мокрыми от непрерываемых потоков воды. Он отстранился, быстро хватая ртом воздух, прежде чем Эрвин направил его обратно. Леви мог сказать, что он близок. Небольшие толчки бедер с каждым разом продвигались в его горло немного дальше. Они миновали точку невозврата. Он расслабил своё горло настолько, насколько это возможно, чтобы вместить член Эрвина, поскольку он начинал терять контроль и движения его бедер становились беспорядочными.       Он с радостью позволял это, побуждая Эрвина трахать его в рот. Это удовлетворяло его потребность в обслуживании, позволяя мужу самому получать удовольствие от своего тела. Позволяя Эрвину использовать его. Леви опустил руку вниз, чтобы начать надрачивать свой член в тандеме, мягко насаживаясь бедрами на собственную руку, пока Эрвин быстро и громко стонал, подстегивая Леви вместе с ним.       Это один из тех моментов, которые похожи на момент ожидания — когда весь остальной мир отступил и остались только они вдвоём, стремящиеся к завершению. Это первый раз из многих, которые они разделили за всю свою совместную жизнь, заработанный в спорах и компромиссах, прощении и забвении.       У Леви перехватило дыхание как раз перед тем, как Эрвин внезапно вышел, чтобы подрочить свой член и с криком кончить прямо на его лицо. Это грязно, настолько, что Леви вскинулся. Сперма смешалась с водой, скопившейся вокруг ног Эрвина.       Может быть они и делали это сотни раз, но цель Эрвина, похоже, изменилась после их клятв — у Леви был теперь только один глаз, которым он мог видеть, но это не мешало ему ухмыляться, когда он вытирал сперму со своего лица, посасывая испачканные пальцы.       Эрвин тяжело дышал, как будто только что пробежал марафон. Он провёл руками по мокрым волосам, прежде чем наклониться, чтобы выключить душ, как только они оба смоют оставшуюся грязь. Леви знал, что через несколько минут он снова будет готов к новому раунду, и не мог себе представить, что Эрвин может быть другим.       Леви схватил одно из пушистых полотенец и быстро вытер волосы, прежде чем с важным видом отправиться в спальню, зная, что глаза Эрвина следят за каждым его шагом. Он покачивал задницей, выводя его из транса. К тому времени, когда Леви вошёл в спальню, Эрвин уже распростерся на их кровати, обнаженный и ожидающий.       Это одна из многих замечательных вещей в их медовом месяце. Вам не нужно беспокоиться о мокрых простынях, поскольку на вилле есть еще три кровати, а уборка производится два раза в день.