Эхо пустоши

Кайл внимательно слушал каждое слово доктора, его сердце билось сильно, словно пытаясь выбраться из клетки тревоги. — А что со мной? Я... я был на грани? — прошептал он, его голос прервался от странных ощущений, смешанных с огромной нерешительностью. Доктор Шнебельперхтон взглянул на него с состраданием, его глаза отражали глубокое понимание. — Ja, du warst am Rande, mein Freund — произнес он тихо, словно пытаясь смягчить удар реальности. — Твое состояние было критическим. Ты выдержал тяжелую операцию, и твое возвращение к сознанию стало настоящим чудом. Слова доктора пронеслись сквозь разум Кайла, оставляя за собой следы сомнения и тревоги. Он почувствовал, как волнение начало нарастать в его груди, словно поток невероятных эмоций, которые он едва смог контролировать. — Я... Я не знаю, что сказать — прошептал он, его голос звучал слабо, словно поток мыслей был слишком громким. Доктор Шнебельперхтон положил ему свою руку на плечо. — Не волнуйся, mein Freund — произнес он, его голос звучал спокойно и уверенно. — Ты сильный человек, и ты справишься с этим. Дверь палаты скрипнула, и в нее вошел Гарри, отец Кайла. Его лицо выражало смешанные чувства тревоги и облегчения. Глаза отца, наполненные надеждой и страхом, устремились на Кайла, словно они были окнами в его душу. Когда взгляд Гарри пересекся с глазами сына, его лицо осветилось легким улыбкой, и его губы слегка дрогнули от эмоций. Он шагнул вперед, стремясь приблизиться к Кайлу, — Мой мальчик — прошептал он, его голос был наполнен невыразимой радостью и гордостью. Гарри подошел к кровати, с нежностью прикоснулся к руке сына. Он не мог скрыть своего чувства счастья, видя, что Кайл наконец вернулся к нему. В его глазах отражались множество эмоций - радость, облегчение, но и некоторая тревога и беспокойство за будущее. — Я так рад, что ты проснулся, сынок — сказал Гарри, его голос звучал тепло и искренне. — Ты был на грани, и я... я боялся потерять тебя. Но ты сильный, Кайл, и я горжусь тобой. Доктор Шнебельперхтон, заметив теплую атмосферу, которая окутывала отца и сына, почувствовал, что момент для них очень важен. Он тихо кивнул себе и решил оставить их наедине, чтобы они могли поговорить и поделиться своими чувствами без постороннего взгляда. — Я оставлю вас наедине — сказал доктор, его голос был тихим и уважительным. — Ваш сын еще нуждается в отдыхе и восстановлении, но я думаю, что ваше присутствие может помочь ему в этом — Он улыбнулся им обоим, словно подчеркивая свою поддержку и доверие к ним. Гарри кивнул в ответ, признавая решение доктора. Он глубоко признателен был за заботу и профессионализм, которые проявил доктор Шнебельперхтон по отношению к его сыну. Пока он ждал, пока доктор покинет комнату, его сердце наполнилось благодарностью и надеждой на будущее. Кайл смотрел на отца с благодарностью и нежностью в глазах. Его сердце наполнилось радостью от того, что Гарри был здесь, рядом с ним, в этот момент. Он понимал, что долгие дни беспокойства, ожидания и неведения были тяжелыми для отца, как и для него самого. Гарри взглянул на сына с легким улыбкой, проникнутой гордостью. Папа — прошептал он, его голос звучал слабо, но наполненным теплом и искренностью. — Я тоже рад видеть тебя. Ты... ты был со мной все это время? Гарри кивнул, его глаза светились гордостью и любовью к сыну. — Конечно, сынок — ответил он, его голос звучал уверенно и спокойно. — Я был здесь каждый день, молился и надеялся на твое выздоровление. Ты для меня очень важен, и я не мог позволить себе не быть рядом с тобой. — Гарри взглянул на сына с легкой улыбкой — Кайл, ты не представляешь, как Элис была взволнована твоим состоянием — сказал Гарри, взгляд его устремился к сыну с искренним волнением. — Она была здесь каждый день, сидела рядом с тобой, читала тебе стихи, разговаривала... Кайл слушал отца с удивлением, его брови приподнялись в знак удивления. — Элис...? — пробормотал он, словно воспоминания начали медленно возвращаться к нему. В его сознании промелькнули образы, призрачные и неопределенные, но теперь они начали принимать форму. — Она... она действительно была здесь? — Да, Элис — продолжил Гарри, видя изменение в выражении лица сына. — Она была здесь, поддерживала тебя, как только могла. Кайл медленно кивнул, его глаза наполнились признательностью и удивлением. Он не мог не чувствовать благодарность к Элис за ее заботу и преданность, даже если она казалась загадочной и непонятной. Гарри смотрел на сына с некоторым беспокойством, его взгляд выражал усталость и тревогу. — Что произошло снаружи, Кайл? — спросил он, опасаясь услышать ответ. Кайл опустил взгляд на руки, его пальцы нервно скользили по простыням, словно он собирался выдавить из них ответ. — Я... Я нашел документы, относящиеся к нашему убежищу, относящиеся к экспериментам, которые здесь проводились — начал он, его голос звучал слегка неуверенно, словно он собирался рассказать о чем-то, что сам только начал осознавать. Гарри слушал сына внимательно, его брови стали подниматься, когда он понял серьезность ситуации. — Эксперименты? — повторил он, его голос прозвучал смущенно и напряженно. — О каких экспериментах ты говоришь, Кайл? Кайл поднял глаза, взгляд его встретился с отцовским, и в тот момент он почувствовал тяжесть ответственности, лежащей на его плечах. — Это... Это касается скрещивания ДНК человека и пришельца — произнес он, его голос дрожал от напряжения. — Я нашел документы о том, как здесь проводились эксперименты, о том, что делали с людьми. Гарри вздохнул, его лицо выражало удивление и недоумение. — Это невозможно — прошептал он, его голос был звонким и чуть дрожал. — Как это возможно? Я... Я думал, что это было засекречено... Что ты нашел, Кайл, это очень серьезно. Гарри вздохнул, его глаза пронзили сына смешанным выражением вины и неожиданности. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в его горле, как будто он не знал, как начать объяснение. Кайл почувствовал, как гнев начал вспыхивать внутри него. Вот оно - подтверждение того, что он всегда чувствовал глубоко в своем сердце. — Ты всё это знал, правда? — его голос был пронизан горечью и обвинением. — Ты знал, что происходит, и ничего не сделал! Гарри отпрянул, как будто слова сына были ударом по его собственной сущности. — Кайл, я... я не мог... — начал было отец, но его голос затих, затерявшись в море эмоций и недоумения. — Не мог? — прервал его Кайл, его голос звучал оскорбленно и резко. — Ты мог, отец! Ты мог сделать что-то! Но ты ничего не сделал! Гарри медленно опустил глаза, его лицо выражало понимание и сожаление. — Кайл, ты должен понимать... — начал было он, но Кайл снова прервал его. — Я должен понимать? — на этот раз его голос звучал саркастически и с ноткой отчаяния. — Я должен понимать, что ты предал меня? Гарри поднял глаза, взгляд его был полон тоски и тяжести. — Кайл, ты не понимаешь — произнес он медленно, словно каждое слово было обременено грузом несказанных мук. — Без этого... без этой помощи... ты бы... ты бы не выжил. Ты бы не был здесь сейчас, чтобы задавать мне все эти вопросы. Гарри медленно опустил глаза, словно уступая перед взглядом сына, наполненным смешанными чувствами любопытства и тревоги. Он ощущал, как гнев и обвинения Кайла проникают сквозь броню его собственного сознания, и невольно задержал дыхание, готовый встретить взгляд сына с чувством вины и беспомощности. — Кайл... — заговорил он наконец, его голос был тихим и настороженным. "Это было... это было нечто страшное. Твоя мама... она... она умерла при родах. Я... я был в отчаянии, Кайл. И тогда они предложили... это. Отец Кайла вздохнул, пытаясь подавить воспоминания, которые тяжело лежали на его сердце. — Это было экспериментальное лечение, Кайл. Они сказали, что эта процедура могла бы помочь тебе выжить. Я... я не мог себе позволить потерять и тебя. И я согласился. Кайл молча слушал, его глаза отражали пучину внутренних мук и боли. Он почувствовал, как теплота смешивается с леденящим холодом в его сердце, охватывая его душу струями сомнений и тревоги. — Но почему именно пришелец? — прошептал он, его голос звучал слабо от гнетущего влияния происходящего. Гарри поднял взгляд, его глаза были полны тоски и боли. — Это была единственная надежда, которая у нас была, Кайл — ответил он, его слова проникали в самое сердце Кайла, словно стрелы боли и сожаления. — Извини меня, сын. Я знаю, что это было неправильно. Но я делал все, что мог, чтобы ты выжил. Гарри медленно опустился на стул рядом с Кайлом, его взгляд упал на пол, словно он старался отвести внимание от болезненных воспоминаний. — Кайл... — начал он, его голос проник в комнату, наполняя ее мрачной тишиной. — После начала войны... в убежище действительно проводились эксперименты. Это было давно... слишком давно, я тогда ещё даже не родился, знаю об этом лишь из старых засекреченных документов и рассказов, которые передавались из поколения в поколение, пока в конце концов об этом не перестали говорить. Кайл слушал, его сердце билось сильнее, словно пытаясь выбраться из стальных оков прошлого. — Эксперименты по скрещиванию ДНК... вот что они делали — продолжал Гарри, его слова тягостно лежали на воздухе, как плащ мрачной тайны. — Но никто из подопытных не выжил, Кайл. Это было кошмаром. Лишь небольшая группа смогла выжить, но очень скоро все они сошли с ума. Проект был закрыт, и я был уверен, что это все... все осталось позади. Кайл поглотил эти слова, его разум забрался в глубины прошлого, взвешивая каждое слово, как драгоценный камень. Он чувствовал, как тяжесть истины опускается на его плечи, заставляя его признать, что его жизнь была встряхнута не только смертью матери, но и тем, что было скрыто от него. Гарри поднял взгляд, его глаза озарились каким-то тусклым светом, словно воспоминания окутали его в слой давно забытых эмоций. — Была одна вещь, Кайл — начал он, его голос был наполнен торжественным подчерком, словно он открывал сокровенные тайны прошлого. — Одна сыворотка... экспериментальная... ее тогда не успели протестировать. Кайл слушал, его сердце замирало на каждом слове отца, словно оно старалось впитать каждую частицу этой таинственной истории. — Когда ты родился, Кайл... был только один способ спасти тебя — продолжал Гарри, его голос становился все более трепетным, словно он стоял на грани между жизнью и смертью. — Мы решили... попробовать использовать ее. Это был последний шанс, последняя надежда на то, чтобы увидеть тебя... взрослым. Кайл медленно осознавал значение этих слов, его ум был охвачен чувством изумления и непонимания. — Я... я не знал — прошептал он, его голос звучал слабо, как эхо давно забытых воспоминаний. — Так... так это все из-за этой сыворотки? Гарри кивнул, его глаза были наполнены смешанными чувствами гордости и скрытой печали. — Да, Кайл — ответил он, его голос был теплым, словно он пытался обнять сына словами. — Из-за этой сыворотки ты здесь с нами сейчас. Она спасла тебя... Кайл почувствовал, как сердце его наполняется смешанными чувствами - благодарностью, удивлением, но и страхом перед неизвестным. — Спасибо, отец — прошептал он наконец, его голос был наполнен глубоким уважением и любовью. — Спасибо за все, что ты сделал для меня. Я понимаю... теперь я понимаю. В этот момент дверь палаты скрипнула, и в комнату вошла Элис, ее обычно рассеянный взгляд сейчас был наполнен живым блеском. Ее волосы были взъерошены, а под глазами темные круги, но лицо светилось радостью, когда она увидела, что Кайл наконец-то пришел в себя. — Кайл! — воскликнула она, искренность и радость звучали в ее голосе. Она подбежала к его кровати и схватила его руку. — Ты... ты проснулся! Ее слова заставили Кайла улыбнуться, несмотря на все его сомнения и волнения. Он ощущал тепло ее руки, как она держала его, словно он был единственным центром ее внимания в этот момент. — Да, я проснулся — ответил он, его голос звучал слабо, но в нем звучало искреннее счастье. — Спасибо, что ты здесь... Элис Она улыбнулась, ее глаза сияли от радости и облегчения. — Нет ничего, что я не сделала бы для тебя, Кайл — сказала она. — Ты для меня так много значишь... Я не могла не прийти, когда услышала, что ты очнулся. Элис приблизилась к нему и обняла его, словно не желая больше отпускать. Ее объятия были теплыми и нежными, словно она хотела передать ему всю свою любовь и заботу в этот единственный момент. — Я боялась, Кайл — прошептала она, ее голос дрожал от эмоций. — Боялась потерять тебя... Но теперь ты здесь, ты живой. Кайл прижал ее еще крепче, словно пытаясь защитить ее от всех бед мира. Он чувствовал, как сердце его наполняется благодарностью и любовью к этой девушке, которая так безусловно была рядом с ним в самый сложный момент его жизни. Гарри внимательно посмотрел на Кайла и Элис, в его взгляде читались смешанные эмоции: радость от того, что его сын восстановился, и признательность к девушке, которая всегда была рядом в трудные моменты. — Мне кажется, что вам нужно поговорить наедине — сказал он, его голос был тихим, но в нем прозвучала решимость. — Я оставлю вас вдвоем. Кайл кивнул, чувствуя прилив умиротворения от решения отца. Он уловил теплое взаимопонимание в его словах, понимание того, что некоторые моменты лучше разговаривать без посторонних глаз. — Спасибо, папа — сказал Кайл, его голос был наполнен глубокой благодарностью. Гарри кивнул в ответ и, покачав головой в знак прощания, покинул палату, оставив Кайла и Элис наедине. Кайл ощутил тепло ладони Элис, когда она сжала его руку, словно пытаясь передать ему всю свою поддержку и заботу. Его сердце замирало от волнения, когда он взглянул на ее искрящиеся глаза, полные беспокойства и надежды. — Элис... Я... — начал он, но слова застряли в его горле, как будто он не мог найти подходящие выражения для того, чтобы объяснить ей все, что произошло. Она мягко улыбнулась, ее взгляд был полон теплоты и понимания. — Ты можешь мне рассказать, что случилось? — спросила она, ее голос звучал спокойно и умиротворенно, словно она готова принять любую правду, какую бы она ни была. Кайл опустил глаза, чувствуя смешанные эмоции внутри себя. Он знал, что не может рассказать ей правду о своей ДНК и своих способностях. Не сейчас, не здесь. Но он также не хотел обманывать ее. Ему нужно было придумать что-то, что звучало бы достаточно правдоподобно, чтобы унять ее беспокойство. — Там была стычка с супермутантами, — наконец произнес он, его голос звучал глухо, словно слова тяжело сорвались с его губ. — Мы... мы сражались с ними, пытались защитить лабораторию. Это было... это было страшно. Элис смотрела на него с участием, ее глаза выражали сожаление и сочувствие. — Я не могу даже представить, какого тебе было — сказала она тихо. — Но ты справился. Ты всегда справляешься. Кайл кивнул, благодарен за ее поддержку, даже если она не знала всей правды. — Спасибо, Элис, — прошептал он, чувствуя, как его сердце наполняется признательностью к этой девушке, которая всегда была рядом с ним, даже в самые сложные моменты его жизни. Внезапно дверь палаты в очередной раз открылась, и в комнату вошел доктор Шнебельперхтон, высокий и стройный мужчина с острыми чертами лица. Его белый халат был накинут поверх комбенизона а очки с длинным прозрачным оправлением придавали ему вид увлеченного ученого. — Элис, — обратился он к девушке с немного торжественным тоном, его немецкий акцент делал его речь немного необычной. — Ты могла бы выйти на минутку? Мне нужно поставить Кайлу уколы. Элис кивнула, ее взгляд переключился между доктором и Кайлом, и на мгновение пробежала тень беспокойства по ее лицу. Она пожала плечами, как бы говоря, что понимает необходимость этой процедуры, и медленно поднялась с края кровати. — Я скоро вернусь, Кайл, — сказала она ему тихо, протягивая руку в знак поддержки. Кайл улыбнулся, благодарный за ее заботу, и кивнул. — Буду ждать, — ответил он, его голос был слабым, но наполненным теплом и благодарностью. Пока Элис выходила из палаты, доктор Шнебельперхтон подошел к кровати Кайла, но не без пристального взгляда на его лицо, словно пытаясь проникнуть в самую глубину его сущности. — Как ты себя чувствуешь, mein Freund? — спросил он, его голос звучал серьезно, но с ноткой заботы. — Немного слаб, но в целом неплохо, — ответил Кайл, его взгляд мгновенно привлек к неповоротливым движениям доктора и звуку его речи. — Спасибо, док. Доктор Шнебельперхтон кивнул, его черные глаза сверкали под очками, словно две искры во тьме. — Не беспокойся, mein Freund, мы сделаем все возможное, чтобы ты восстановился полностью, — заверил он, и уже через мгновение его внимание сосредоточилось на подготовке к процедуре. Доктор Шнебельперхтон тщательно готовил шприц с лекарством, его высокий силуэт склонился над Кайлом, а его черные глаза уставились на голубые глаза молодого парня с некоторой загадочностью. — Ты готов, mein Freund? — спросил он и приготовился к процедуре. Кайл кивнул, его взгляд был наполнен ожиданием и нерешительностью. — Да, я готов, — ответил он, чувствуя, как напряжение наполняет его тело, когда доктор подходил к нему с шприцем в руке. Когда игла касалась его кожи, он почувствовал ее острый укол, но его внимание было сосредоточено на другом. — А как там Джейн? — спросил он, его голос звучал тихо, но сурово. — Я не видел ее с тех пор, как я... ушел. Доктор Шнебельперхтон на мгновение замер, его глаза мерцали невидимыми мыслями, прежде чем он ответил. — Джейн... она ушла из убежища неделю назад, — сказал он, его слова звучали немного неуверенно, словно он сам не был уверен в их правдивости. Кайл чувствовал, как его сердце замирает от удивления и горечи. — Она ушла? — прошептал он, его голос был наполнен непониманием и беспокойством. — Но вы же сказали, что она здесь, — произнес он, его голос звучал оскорбленно, но не слишком резко. — Я думал, что она... что она здесь, в убежище. Доктор Шнебельперхтон вздохнул тяжело, его глаза смотрели в стену, словно он искал слова, чтобы объяснить свои действия. — Я сказал это потому, что... потому что не хотел волновать тебя, Кайл, — ответил он, его голос звучал тихо, но с искренностью. — Ты только что вышел из комы, и я не хотел добавлять тебе стресса. Она решила уйти, и я не хотел, чтобы ты переживал из-за этого. Кайл покачал головой, его брови нахмурились от разочарования, но он молчал, понимая, что доктор действовал в его интересах, хоть и несколько косвенным способом. Ему было трудно оправдать обман, но он также понимал, что ситуация была сложной для всех. — Понятно, — сказал он наконец, его голос был спокойным, но в нем проскакивал намек на разочарование. — Спасибо за заботу, доктор. Кайлу казалось, что его сердце разрывается на части от горя и разочарования. Он чувствовал, как непонимание и обиду переполняли его мысли, словно черные тучи сгущались над его душой, заглушая свет и радость. Все их совместные приключения, все те моменты борьбы и надежды, казалось, обратились в пустоту. Кайл рисковал собственной жизнью, чтобы найти лекарство для нее, боролся с опасностями и угрозами, а она... она просто ушла, не попрощавшись, оставив его с пустым сердцем и множеством вопросов. Было трудно поверить, что Джейн могла сделать что-то подобное. Она всегда была рядом, всегда поддерживала его, всегда была его опорой в самые сложные моменты. Он чувствовал, как тяжесть этой потери опускалась на его плечи, как будто он остался один в этом мире безумия и опасности. В его уме крутились вопросы, на которые он не мог найти ответов. Почему она ушла? Что заставило ее принять такое решение? Его мысли были путаны и запутанны, словно лабиринт, из которого не было выхода. Но среди всех этих смутных эмоций, одно было ясно: он чувствовал себя преданным и оставленным. Пустота в его сердце была непереносимой, а разочарование от того, что все их совместные мечты и надежды оказались лишь мертвыми облаками, было тяжелым бременем на его душе. Доктор Шнебельперхтон заметил изменение в выражении лица Кайла, даже несмотря на то, что парень старался скрыть свои эмоции. Он видел, как глаза молодого человека потускнели, а плечи стали слегка опустившись, словно невидимый груз тяжести опустился на них. Это вызвало у него ощущение беспокойства и желания помочь. С некоторым замешательством, доктор внезапно вспомнил о записке, которую Джейн оставила ему, когда уходила. Он быстро просканировал свой карман халата и нашел небольшой листок бумаги, сложенный аккуратно пополам. С решительностью он достал его и протянул Кайлу. — Может быть, это поможет, — сказал он, его голос был теперь наполнен заботой и надеждой. — Джейн оставила это для меня, когда уходила. Я забыл об этом. Кайл приподнял глаза, его взгляд наполнился надеждой и тревогой. Он протянул руку и взял записку, разворачивая ее с некоторой дрожью в пальцах. Дорогой Кайл, Прости меня за то, что я ушла не попрощавшись. Я знаю, что это неправильно, но у меня были срочные, неотложные дела, о которых я не могла тебе сказать. Поверь мне, это не было легким решением. Я хочу, чтобы ты знал, что ты всегда будешь в моем сердце. Ты был моим другом, моим спасителем и моим надежным союзником. Мы прошли через столько всего вместе, и я никогда не забуду наши приключения, наши смех и наши слезы. Ты сделал для меня столько всего, что я не могу не выразить свою глубокую благодарность. Без тебя я бы не смогла пережить все трудности и испытания. Ты всегда был моим опорным пунктом, и я надеюсь, что мы снова встретимся, когда придет время. Пожалуйста, не думай, что я забыла о нас. Я всегда буду помнить наши моменты с тобой с любовью и благодарностью. Ты - удивительный человек, Кайл, и я уверена, что ты сможешь преодолеть все трудности, которые ждут тебя впереди. Сейчас у меня срочные неотложные дела, но я обязательно найду время, чтобы заглянуть в твои края. До скорой встречи! С любовью и благодарностью, Джейн P.S. Если ты встретишь гигантскую матку болотников, скажи ей, что мы все еще друзья, но я предпочитаю, чтобы она не приглашала меня на свои вечеринки.

***

Кайл стоял перед огромной дверью убежища, чувствуя себя как настоящим проводником в мире после апокалипсиса. Рядом с ним стояла Элис, ее глаза были широко раскрыты от волнения и некоторой тревоги. Она никогда не ступала на поверхность, идея исследовать этот опасный мир казалась ей как приключение из романов, которые она любила читать в библиотеке. — Так, Элис, — начал Кайл, его голос был наполнен решимостью и некоторым юмором. — Первое правило выживания на поверхности - не упади сразу же в первую яму, которая тебе встретится. Или хотя бы попробуй сохранить хоть какую-то драматичную атмосферу перед тем, как разбиться о камни. Он улыбнулся, видя, как на лице Элис мелькнуло удивление, а затем смех. — Да, Кайл, я обязательно буду стараться не попадать в ямы. — Хорошо, хорошо, — продолжал он, когда огромная дверь убежища медленно открывалась — Второе правило - если увидишь кого-то подозрительного, не пытайся дружить, пока они не докажут, что они не собираются тебя убить. — Третье правило - всегда носи с собой запасной провиант, — продолжал Кайл, в то время как он рылся в своем рюкзаке и доставал пачку сухариков. — Ты никогда не знаешь, когда придется делиться с кем-то своим ланчем. Элис слушала внимательно, ее глаза были широко раскрыты от волнения и любопытства. — И что еще? — спросила она, ее голос звучал как-то оживленно. — Ну, не пей воду из странных бочек, особенно если она светится, — продолжал Кайл, его глаза сияли от уверенности. — И не подходи к мутантам слишком близко, они могут быть весьма непредсказуемыми. А, да, еще один совет - не смотри на гигантских муравьев слишком долго, это может вызвать головокружение. Элис согласно кивнула, ее улыбка была немного натянутой, но она была готова следовать за Кайлом. — И наконец, самое важное правило - всегда оставайся со мной, — закончил Кайл, его голос стал теплым и уверенным. — Я обещаю, что не дам тебе заблудиться или попасть в беду. И всегда помни, что я всегда здесь, чтобы поддержать тебя, даже если ты случайно упадешь в ту первую яму. Элис улыбнулась, ее взгляд был наполнен благодарностью и уверенностью. — Спасибо, Кайл, — сказала она, ее голос был мягким, но решительным. — Я буду помнить твои советы. И я обещаю, что не упаду в первую же яму! Кайл взял ее за руку, чувствуя тепло ее кожи в своей ладони, словно символ поддержки. Они обменялись взглядами, наполненными волнением и решимостью, затем, словно по сигналу, одновременно сделали шаг вперед. — Дверь открыта. Внешние условия в пределах нормы. Спасибо, что выбрали "Волт-Тек"!