Стюардесса по имени Лиза

– Чёрт, да что же это за день такой! Лиза в своей жизни, ставшей ещё более прекрасной после решения связать её с авиацией, обычно предпочитала обходиться без любой брани, но сегодняшний день чётко обозначил свою позицию по внесению корректировок в её позицию. Всё началось с не сработавшего будильника, и это была первая костяшка, запустившая цепную реакцию. Вот только вместо красивой картинки, которые выстраивают люди в интернете – да, она частенько проводила время за просмотром чего-то такого, – она получила хаотичную кучку домино, которая засыпала её не желающее просыпаться тело. Следом был хамоватый водитель такси и стандартные московские пробки, почему-то преследовавшие её сегодня на каждом повороте, бросившаяся под колёса дворняга, слава богу, уцелевшая и не пострадавшая, и заевший багажник автомобиля, из которого всё тот же не сильно вежливый мужчина около десяти минут не мог выудить её вещи. Она уже было надеялась, что на этом её несчастья закончатся и она спокойно отправится в последний крайний – ох уж эти авиационные приметы – рейс в родной Петербург, однако у этого дня на неё были другие планы: забежав в аэропорт, Лиза трижды выдохнула, направилась к медицинскому пункту для прохождения предполётной медицинской комиссии, и, едва раскрыв сумку, поняла, что не взяла свой пропуск. Едва не заплакав, она вновь достала телефон и заказала такси до отеля, надеясь, что полутора часов, оставшихся до полёта, ей хватит. – Вот нужно же было написать утром маме, что я прилечу к двум часам, – бурчала себе под нос Лиза, – говорила мне Алина, что авиация не терпит чётких планов и загадывать нельзя! Сейчас вообще никуда не прилечу! Видимо, сжалившись над невыспавшейся, загнанной и раздражённой фигуркой на игровой доске, кто-то сверху позаботился о том, чтобы она всё же успела на рейс: дорога удивительным образом не подарила ей ни одной пробки, пусть водители ей всё ещё попадались смурные, и она забежала в комнату для брифинга ровно перед своей коллегой Алиной, плюхаясь на излюбленное место у окна. – Привет, подруга, плохо выглядишь, – с ходу отпустила «комплимент» Алина, элегантно присаживаясь рядом и поправляя идеально повязанный платок на шее. – Привет, ты как всегда любезна, – мило улыбнулась в ответ Лиза, приветственно обнимая девушку. – Успокойся, твоя королева ещё не пришла, можешь не быть идеальной пару минут. Алина воровато огляделась, словно кто-то может подслушать их тихий разговор и хоть что-то из него понять. Лизу эта реакция всегда забавила: она была едва ли не единственным человеком в жизни подруги, который знал о её романе с одной из пилотов их авиакомпании – Женей Медведевой, и это добавляло ей поводов для подколок в адрес идеальной в присутствии капитана её сердца Алины. И несмотря на весьма язвительный стиль их диалогов и часто переходящие грани дозволенного шутки, дружба Алины и Лизы завязалась ещё в лётной школе и до сих пор не то, что не сходила с маршрута и не попадала в зону турбулентности, но даже не теряла и метра высоты. Экипаж – настоящая семья, в которой нет места проблемам и склокам, и это так сильно тянуло Лизу в авиацию с самого первого урока в лётной школе. Конечно, случались недопонимания, но за два с половиной года её работы стюардессой она ни разу не попала в ссору и ни одну не увидела. Каждый бортпроводник в их команде был профессионалом, влюблённым в своё дело, и это мотивировало совершенствоваться и становиться лучше и так же подталкивать к этому коллег уже своим примером. Каждый полёт – маленькое семейное путешествие, оставляющее после себя только приятные воспоминания; каждая длительная командировка – настоящее приключение, в которое не страшно и не затруднительно отправиться с близкими по духу и сердцу людьми. Она с первого дня работы знала, что ей всегда протянут руку помощи и никогда не осудят, помогут угомонить буйного пассажира или спасти пострадавшего, и с каждым новом полётом только сильнее убеждалась в правоте и глубине этой аксиомы. Она всем сердцем любила небо: с самого детства родители и сестра каждый день по три раза укладывали неугомонную Лизоньку спать – в первые два раза она притворялась и сбегала в гостиную, чтобы выйти на балкон в любое время года и любоваться ночным небом. По утрам же всю семью будили заведённые на ранние часы будильники черноволосой любительницы рассветов, и они вновь находили девочку на всё том же балконе. В студенческие годы она решила переехать в общежитие из уютной родительской квартиры по одной единственной причине – оно идеально – для неё, конечно, – расположилось неподалёку от аэропорта, и она каждый день наблюдала за исчезающими за облаками и возвращающимися из них самолётами, мечтая оказаться в каждом из них. На скучных парах она без устали рисовала самолёты, крылья и бабочек, смотрела фильмы и обучающие материалы на тему авиации и даже пробовала себя в поэзии, вдохновляясь стальными птицами. При первой возможности, которая наступила после защиты дипломной работе в ненавистном университете, она подала документы в лётную школу всех авиакомпаний Петербурга, и, к её удивлению, практически все ответили ей положительно. А затем два месяца обучения, торжественный выпуск и трясущиеся колени перед первым полётом. Все эти счастливые мгновения пролетают перед глазами широко улыбающейся Лизы, смотрящей куда-то мимо говорящей ей что-то Алины. – Земля вызывает Елизавету Сергеевну, – пощёлкала перед её глазами Алина, когда подруга несколько минут не отзывалась на своё имя. – Эй, не щёлкай, это для зрения вредно, – встрепенулась Лиза, встряхнув волосами. – Тебя точно психиатр допустил или на тебя так любовь влияет? – Эй, что за ступор? Ты уверена, что не подкупила врача и в состоянии лететь? – С усмешкой парировала Алина, едва покрываясь алой краской при беглом взгляде на уже вошедшую в комнату Женю. – Ой, всё, отстань от меня и любуйся своей женщиной, а я послушаю инструктаж, чтобы в случае чего спасти твою влюблённую задницу и пару сотен пассажиров. Лиза показательно отвернулась к рассказывающей инструктаж, который она уже знает наизусть от и до, Евгении Армановне, которую она так называет только во время полётов – на земле она для неё Женька, потрясающе поющая в караоке и знающая толк в дорогом и качественном отдыхе. Алина же звучно фыркнула и сделала то же самое – что бы Лиза не говорила про её одурманивающую влюблённость в свою уже-год-как-девушку, на работе она была максимально ответственна и собрана. – Итак, желаю нам прекрасного полёта, пройдёмте к самолёту, – завершила свою речь Женя, аплодируя своим коллегам, сразу подхватившим её действие. – Алин, пойдёшь со мной… – Лиза обернулась к месту подруги, но увидела там одиноко крутящийся стул – Алина уже юркнула к Жене под предлогом уточнения информации по полёту. – Ясно, болтать с самолётом я пойду одна. Лиза вздохнула, взяла свою сумку и вышла из зала для брифинга, по пути здороваясь с коллегами, которых ещё не успела поприветствовать, и вместе с давним другом, Мишей, отправилась к носу самолёта, чтобы по давней традиции-примете поздороваться с ним и погладить, чтобы полёт был успешным. – Привет, дорогой друг, – улыбнулась огромной машине Лиза, поглаживая металл. – Очень рада вновь тебя видеть и поработать вместе. Верю, что этот полёт принесёт нам только суперклассные эмоции! Спасибо тебе и в добрый путь! Лиза подходит к трапу и терпеливо ждёт остальных коллег, и в особенности Мишу – ещё одна авиационная примета заключается в том, что первым на борт самолёта должен подняться именно мужчина, и как бы её феминистская сторона не противилась этому, традиция есть традиция. – Ну что, друзья, прекрасного всем полёта! – С улыбкой сказал Миша, поднимаясь на борт. – Надеюсь, никто не фотографировался на фоне самолёта? Под дружное «нет» и задорный смех, весь экипаж поднялся по трапу вслед за Мишей. Лиза, по своей личной излюбленной традиции, взошла по ступеням последней, вглядываясь в небо, в которое через какое-то время стремительно устремится их самолёт. Сердце внутри спокойно бьётся, разнося по артериям усилившуюся любовь к своей работе. Она жила в каждой её клетке перманентно, но в часы и минуты перед вылетом она усиливалась, в который раз убеждая Лизу в правильности выбранного дела. Спустя ещё сорок минут она уже улыбалась пассажирам, встречая их и желая приятного полёта. Идеальная форма, превосходно прибранные волосы, яркая красная помада на губах и сложенные за спиной руки, нажимающие на счётчик после каждого пассажира – Лиза была собрана и уверена в себе, несмотря на не задавшееся утро. Пассажиров должно было быть сто сорок восемь, но бегло брошенный взгляд на счётчик передал мозгу информацию о цифре на единицу меньше. Она взглянула на Алину, стоящую в паре метров от неё, чтобы убедиться в том, что она не обсчиталась, и девушка поправила одним пальцем платок на своей шее, подтверждая её счёт. Лиза хотела было подойти к капитану самолёта, чтобы сообщить об одном не явившемся пассажире, когда на судно буквально вбежала запыхавшаяся девушка. – Я прошу прощения, совсем потеряла счёт времени, – прохрипела она, виновато смотря на обескураженную Лизу. – Всё в порядке, мисс, мы рады приветствовать Вас на борту нашего самолёта, желаем Вам приятного полёта, – выдохнув своё замешательство, сказала Лиза, широко улыбаясь девушке. – Благодарю Вас, – постаралась улыбнуться в ответ она, приглаживая растрёпанные волосы и заглядывая в глаза стюардессы. Девушка прошла в салон самолёта, располагаясь на своём месте – F3, у иллюминатора, как отметила про себя Лиза, не зная, зачем. Едва заметно встряхнув головой, она кивнула Алине и прошла в кабину пилотов, чтобы сообщить, что все пассажиры на месте. Коллега тем временем закрыла входную дверь и присоединилась к бортпроводницам, отвечающим за инструктаж пассажиров. – Евгения Армановна, все пассажиры на месте, всё готово к инструктажу и полёту, – отчеканила Лиза, постучавшись и зайдя в кабину пилотов. – Благодарю, Елизавета Сергеевна, – улыбнулась ей Женя, проводя предполётную проверку самолёта вместе со вторым пилотом и бортовым инженером. – Вылет состоится вовремя, мы готовы. – Прекрасно, я передам экипажу. Лёгких рук Вам. – Благодарим, – кивнул девушке второй пилот. Лиза вернулась в фюзеляж и заняла своё место. Через пару минут в салоне раздался знакомый голос Жени, приветствующий пассажиров и рассказывающий о маршруте, точках вылета и назначения, погоде, предполагаемом времени полёта с ударением на первое слово, желающий всем приятного пути и дающий отмашку стюардессам для начала инструктажа. Лиза излюблено смотрела в свой иллюминатор, любуясь лиловым закатным небом, уже готовым встречать их в свои тёплые объятия. Взлёт прошёл успешно, впереди – лишь километры чистого наслаждения и общения с пассажирами перед долгожданной посадкой, означающей окончание её трёхнедельной командировки. Лиза безмерно любила свою работу и вот такие долгие путешествия, однако порой желание оказаться в родных стенах пусть и одинокой, но её квартиры – уголка спокойствия, где она может быть собой и периодически чудить, петь во всё горло и горько плакать, чего ей порой хотелось, несмотря на всю жизнерадостность, – было сильнее. Эти три недели были наполнены новыми людьми, старыми знакомыми и родным небом, однако сейчас ей очень хочется домой. – Ну что, красотка, скоро дом, милый дом? Алина оказывается рядом совершенно незаметно, и Лиза на мгновение позволяет себе испугаться. Подруга в ответ на это тихо хихикает. – Да ладно тебе, я не такая страшная, – она игриво тыкает её локтем в бок и присаживается на своё место рядом. – Или так хочешь поскорее от меня избавиться? – Не дури, – Лиза закатывает глаза. – Просто задумалась о… – О небе, я знаю, подруга. Алина была одной из немногих, кому было позволено знать всю глубину чувств Лизы к бескрайнему простору небосвода, и она разделяла и поддерживала. Наверное, это было одним из столпов их дружбы – в то время как другие порой крутили пальцем у виска и не понимали её, Алина с радостью слушала её рассказы и истории о её чувствах и мыслях насчёт неба и всего, что с ним связано. – Ты, как всегда, права. Они замолчали, глядя в один иллюминатор – небо было их общей слабостью: одной оно подарило крылья, второй – любовь, возвышающую не хуже. Лиза не знает, сколько они просидели в тишине – минуту, час или несколько, но их безмолвное любование прервала Алина: – Я, если честно, не совсем понимаю, как корректно поступить, но помнишь девушку, которая опоздала? – Да, – без раздумий отвечает Лиза, сразу сосредотачиваясь на подруге. – Она плачет с самого взлёта, хотя очень старается это скрывать. Не знаю, в чём причина, но я правда не знаю, как ей помочь, хотя хочу. Алина замолкает, а небесный – как же прозаично – взгляд натыкается на ту самую потеряшку: девушка действительно старательно прячет лицо в иллюминаторе, но Лиза понимает, что в отличие от неё, девушка любуется небом не из-за глубоких чувств к его красоте. По прелестным щёчкам скатываются слёзы, и Лизе отчего-то хочется подойти к ней, крепко обнять и стереть каждую из солёных капель, забирая их боль себе. – Я разберусь. Лиза пару мгновений взвешивает все «за» и «против» и уверено достаёт из кармана сумки лист бумаги, быстро пишет на нём номер своего телефона, подписывая внизу ёмкое: «Я тоже лечу в Питер и искренне хочу тебе помочь». «Дурость дуростью!» – думает она, но всё же встаёт со своего места и подходит к ряду потеряшки, легко дотрагиваясь до её плеча. – Извините, мисс, – тихо говорит Лиза, боясь потревожить утопающую в своём солёном горе девушку. – Да? – Она бегло утирает слёзы руками и поворачивается к стюардессе. Лиза невольно замирает, глядя в ясные карие глаза. Она только сейчас замечает, насколько юна девушка, смотрящая на неё – она едва бы дала ей восемнадцать лет, но она не привыкла судить о возрасте человека по внешности – она и сама выглядит моложе своих лет. Глубокие оленьи карие глаза, обрамлённые пушистым веером идеальных чёрных ресниц, подчёркнутых сверху превосходной линией бровей; славные щёчки, покрытые румянцем и блеском слёз и украшенные ямочками, выразительные скулы и пухлые алые губы, испещрённые сотней трещинок – Лиза внезапно утопает в желании собрать их своими губами, но вовремя берёт себя в руки. – Вам… – девушка кусает губы и поправляет длинные каштановые локоны, открывая голубым глазам обзор на притягательную шею с яркими мышцами и сосудами, к которым хочется прикоснуться. – Вам просили передать. Лиза наконец протягивает лист бумаги трясущейся рукой и вздрагивает от удара током от изящных пальцев девушки, когда та забирает его. – Спасибо, – она вглядывается в бейджик на её груди, и Лиза задыхается в отчего-то накатившем смущении, – Елизавета. Лиза кивает и удаляется на своё место, сразу выуживая телефон из бокового кармашка сумки. Неизвестный: «Здравствуйте! Мне передали Ваш номер телефона. Вы что-то хотели?» Лиза судорожно вздохнула, когда прочла сообщение девушки. «Как уважительно она пишет, это очень приятно» – подумала стюардесса, закусив губу. Пальцы быстро напечатали ответ, но он Лизе не понравился, поэтому она стёрла сообщение и набрала новое, однако и этот текст её не устроил. Повторив эту процедуру порядка семи раз, под звонкое цоканье подглядывающей Алины, она наконец отправила сообщение: Вы: «Здравствуйте! Лишь заметила, что Вы грустите, и захотела узнать, что случилось и могу ли я Вам помочь?» – Похоже на начало романа Донцовой, – хихикнула Алина. – Займись своими фантазиями о Медведевой, – отмахнулась от неё Лиза, вглядываясь в «печатает» в верхней части экрана. Потеряшка по пути из Москвы в Питер: «Вы тоже сейчас летите из Москвы в Петербург?» Вы: «Да)» – И зачем ты скобочку поставила? – Боже, заткнись, Загитова! Лиза немного отвернулась от подруги, пряча экран телефона под хитрое хихиканье. – Если она продолжит с тобой общаться, то я ставлю на то, что вы сойдётесь уже через… ммм… час по прилёте в Питер, – уверенно произнесла Алина, рассматривая пассажиров. – Ой, будто тебе есть дело до моей личной жизни, – закатила глаза Лиза. – Думай о своей капитанше. – Ты даже не представляешь, на что способны руки, управляющие этим самолётом, – хищно облизнулась Алина. – Так что пиши своей красотке и не думай о моей девушке. Лиза тепло улыбнулась подруге и вновь вернула своё внимание к телефону, на экране которого уже светилось несколько сообщений от всё ещё безымянной девушки: «Оу, не стоило утруждать бортпроводницу, чтобы познакомиться со мной» «Я, кажется, не представилась, простите, так грубо с моей стороны – Вы проявили интерес ко мне и моим эмоциям, а я даже не назвала своё имя» «Меня зовут Камила, и, на самом деле, я очень рада, что Вы до этого не знали моё имя» Лиза недоумённо смотрела на последнее крайнее сообщение, пытаясь понять, о чём говорит теперь уже имеющая имя – и очень красивое – пассажирка. Однако желание разобраться в этом затмевает другое – понять, что случилось у этой девушки, и по возможности помочь. Вы: «Меня зовут Лиза. Мне очень приятно с Вами познакомиться!» Лиза на мгновение прикусывает губу и добавляет: «Мы можем перейти на «ты»?» Она откидывается на спинку своего сидения, не понимая, почему такой простой вопрос вызвал столь бурную реакцию её организма: сердце застучало сильнее, дыхание слегка сбилось, кожа лица – и она это очень явно почувствовала – покраснела. Камила: «Конечно!» Вы: «Расскажешь, почему ты плакала?» Лиза отправляет это сообщение прежде, чем успевает понять, что именно она спросила у едва знакомой девушки, о которой она знает разве что имя. – Чёрт! – Шёпотом восклицает она, прикрывая рот ладонью. – Что, случайно скинула ей голую фотку? – Сразу активизируется Алина, играя бровями. – Нет, я – не ты, – отмахивается от неё Лиза, невольно вспоминая эту удивительную историю знакомства Алины с тогда ещё её инструктором в лётной школе, а ныне – капитаном самолёта и девушкой бортпроводницы. Тогда она должны была отправить ей фотографию своего паспорта для оформления каких-то документов, но случайно отправила пикантную фотографию – вот нужно же было хранить их рядом в папке "Скрытое"! – Эй, ты же обещала мне это не припоминать! –Возмущается она, едва заметно ударяя Лизу под рёбра. – Что у вас там? Лиза около минуты думает, стоит ли поделиться с подругой их скудным диалогом, чтобы попросить совета, но в итоге решает разбираться со всем самостоятельно: – Ничего такого, забей. – Скучная ты, – наигранно зевнула Алина, поднимаясь со своего места. – Ладно, пойду поговорю с пилотами. – Прямо-таки с обоими, – ухмыльнулась Лиза. – Ой всё. Алина махнула на неё рукой и упорхнула в сторону кабины пилотов, пока Лиза, тихо похихикав, не вернула своё внимание к Камиле, которая уже ей ответила: «Это удивительно, потому что обычно я не сильно доверяю людям, тем более незнакомым, но тебе я почему-то хочу всё рассказать» «Дело в том, что меня бросил парень. Вернее, я узнала про его измену – поймала их в нашей постели, – но он устроил скандал, выставил меня виноватой и бросил, потребовав, чтобы я в ближайшее время съехала. Я взяла отгул, собрала пару вещей, деньги и документы, и вот я здесь, лечу в известный всем город исцеления любых душевных ран)» «Поделишься, почему тебе стала интересна плачущая в самолёте незнакомка?» – Ох, чёрт, – выдохнула себе под нос Лиза, прочитав историю девушки. В грудной клетке что-то защемило, разнося по всему телу болезненные ощущения, словно она прожила историю Камилы на своей шкуре. Хотя, почему же «словно»? «Для начала, я хочу сказать, что мне жаль, что ты столкнулась с таким мудаком. Я практически тебя не знаю, однако могу с уверенностью сказать, что ты – потрясающая девушка, которая достойна самого лучшего, а не этого куска человека, ещё и повесившего своё омерзительное поведение на тебя. Поверь, всё в жизни случается не просто так, даже если это больно. Обычно такое происходит на пороге новой, невероятно прекрасной главы жизни)» «А интересна ты мне стала потому, что я, наверное, почувствовала в тебе родной огонёк этой боли – со мной была точно такая же история, только мне не парень изменил, а девушка» «Почему ты так легко расстаёшься с одной из главных тайн своей жизни, Лиза, чёрт тебя дери?» – Недоумённо воскликнул её внутренний голос, когда на этом сообщении появились две синие галочки, означающие, что Камила его прочла. Камила: «Оу, так ты…» Она не допечатала и отправила сообщение, оставляя определение висеть в воздухе. Вы: «Да, я бисексуальна» «Извини, тебя это смущает?» Камила несколько раз начинала печатать сообщение, но стирала его и в верхней части экрана вновь загоралось это дурацкое «был(а) в сети недавно». Лиза прикусила губу, пытаясь понять, что она вообще творит и почему эта девушка заставляет её так легко расставаться с правдой, о которой из всего её окружения знают лишь мама с сестрой и Алина с Женей. Камила: «Нет, просто я очень восхищена твоим мужеством – я бы не смогла рассказать о таком незнакомому человеку. Хотя, я и маме-то не сказала)» Лиза изумлённо округлила глаза, когда до её мозга дошёл подтекст этого сообщения. Камила: «Чёрт, я реально это написала?» Вы: «Ага)» «И мне очень приятно, что я узнала об этом даже раньше твоей мамы, как бы странно это ни звучало)» «Лиз, а слабо ещё больше скобочек добавить, чтобы она наверняка поняла, что ты флиртуешь?» – Язвительно спросил у неё внутренний голос. – Стоп, флиртую? – Уже вслух тихо спросила она сама у себя, блокируя телефон и вглядываясь в тёмную поверхность, пытаясь разглядеть объяснение своего поведения у себя на лице. Камила: «Знаешь, это прозвучит жутко странно, но я бы хотела тебя обнять)» «О, Господи, она тоже добавила скобочку!» – Буквально закричало сердце внутри, дополнительно выбивая эти слова азбукой Морзе на её рёбрах. – «И что теперь делать?» Вы: «Не хочешь прогуляться по ночному Питеру, когда прилетим?» – Ну что, подруга, как твои дела? – Рядом абсолютно неожиданно материализовалась Алина, и Лиза вздрогнула, когда подруга положила ладонь на её плечо. Телефон завибрировал в кармане, оповещая о новом сообщении. Камила: «С удовольствием!)» – Просто потрясно, – глупо улыбнулась Лиза, поднимая глаза на Алину, поправляющую макияж на губах. – Ты там не слишком сбила радары нашего капитана, мы хоть долетим? – Мне, конечно, лестно твоё мнение о моих способностях, – она пробежалась языком по своим губам, – но всё в порядке, мы приземлимся минуток через двадцать, ты уже можешь увидеть родные места в иллюминатор. Лиза удивилась пролетевшим трём часам, взглянула в окошко и убедилась в правоте подруги – на горизонте уже маячили огни вечно бодрствующего Петербурга, заставляя сердце затрепетать – всё же было что-то особенное в этих мгновениях возвращения домой. – Отвлекись от своей новой влюблённости и помоги мне подготовиться к посадке, дорогуша, а по прилёте делай с ней всё, что хочешь, – подмигнула ей Алина, доставая листы проверки готовности самолёта и экипажа к посадке. Вы: «Встретимся у выхода из аэропорта в 3:40» Камила: «Как я тебя узнаю?» Вы: «У меня в руках будет роза)» – Алин, я дура, – пробормотала Лиза, утыкаясь в плечо подруги, когда Камила прочитала это сообщение и поставила на него реакцию-сердечко. – Что ты успела натворить за две минуты? – Ты знаешь, где в три часа ночи в аэропорту можно найти розы? *** –Всего доброго, до новых встреч! – С улыбкой попрощалась с очередным пассажиром Лиза, судорожно сглатывая, когда последней покидающей самолёт оказалась она. – Доброй ночи, надеемся вновь увидеть Вас на борту нашего самолёта, – попрощалась с девушкой Алина, краем глаза уловив секундное замешательство на лице коллеги. – Благодарю вас за прекрасный полёт, всего доброго! – С улыбкой попрощалась с ними Камила, ненадолго задержав внимательный взгляд на Лизе, и спустилась по ступенькам. – Алина, что мне делать, я буквально схожу с ума! – С отчаянием на лице повернулась к подруге Лиза, когда Камила скрылась за дверями трансфера до аэропорта. – Как мне с ней общаться? Как себя вести? Господи, я не могу! Лиза уткнулась в плечо подруги, сжимая её блузку дрожащими пальцами, и шумно дышала в шею. Алина мягко обвила её спину руками, поглаживая лопатки девушки и принимая её панику на себя, чтобы хоть немного облегчить её состояние. – Дорогая, ты всё сможешь, – тихо сказала она, когда пыл Лизы поутих и её дыхание перестало так яро обжигать её шею. – Такая твоя реакция говорит как раз о том, что ты очень сильно хочешь с ней встретиться и поговорить. Ты можешь мне не поверить, но я думаю, что ты сегодня встретила любовь с первого взгляда. – Не говори глупости, – слабо воспротивилась Лиза, отстраняясь от Алины и заглядывая в её внимательные глаза. – Я просто встретила девушку, разбитую так же, как и я когда-то, и я хочу ей помочь, чтобы закрыть гештальт. – Хорошо, – согласилась Алина, поправляя выбившийся из пучка локон Лизы. – В таком случае ты точно должна знать, что и как нужно сказать, потому что она хочет услышать то же, что и ты тогда. Ты справишься, слышишь? – Лиза кивнула. – В случае чего, позвони мне, и я вылезу из нашей с Женей постели и приеду спасать тебя из её лап, договорились? – Люблю тебя, – улыбнулась подруге Лиза. – А я-то тебя как! – А ты ничего не перепутала, родная? – Из-за спины Алины показалась наигранно удивлённая Женя, сложившая руки на груди. Первая застыла, вторая засмеялась. – Елизавета? – О, многоуважаемая Евгения Армановна, соблаговолите простить мою грешную душу, покусившуюся на слова, должные произноситься устами Алины Ильназовны лишь в Вашу сторону, но мы исключительно по-дружески, клянусь своим лётным удостоверением! – Склонившись в реверансе, отчеканила Лиза, целуя тыльную сторону ладони Жени. – Ой, дурочка, люблю тебя, – усмехнулась Женя, приобнимая подругу. – После такой твоей клятвы я поверю вообще во всё! – Женя, блин, ты меня напугала! – Воскликнула Алина, проморгавшись и придя в себя. Она повернулась к обвившей её руками пилоту, наигранно стукнув её по плечам. – Прости, кошечка, не сдержалась, – буквально промурлыкала Женя, целуя Алину в нос. – Лиза, к слову, твой букет роз будет в брифинг-комнате, доставили самые свежие и красивые розы Питера. – Никогда не перестану говорить, что ты потрясающая, – воскликнула Лиза, отбивая «пять» подруге. – Я побежала, с меня ужин в нашем ресторане. – Мы запомнили! – Крикнула уже ей в спину Алина, млея в объятиях своей девушки. – Ты у меня действительно невероятная! – Спасибо, – Женя поцеловала её в щёки. – А что ты скажешь, когда увидишь свой букет альстромерий? – Предложу стать моей женой, – умильно улыбнувшись, ответила Алина. – Если это настоящее предложение, то я согласна. *** Лиза судорожно поправляла лепестки цветков в обёртке, дожидаясь Камилу в назначенном месте в назначенное время. Она оставила свою сумку в камере хранения, успела переодеться и распустить уставшие от пучка волосы, поправила макияж, забрала букет и теперь пыталась продумать, как начать разговор. Особенно её тревожило то, что Камила явно поймёт, что она – стюардесса её рейса, поскольку она имела неосторожность лично передать ей ту записку, заглянув в карие глаза, пару раз бросала на неё взгляды и в целом она могла её запомнить, несмотря на сосредоточенность на своём разбитом состоянии. – Я знала, что это всё же ты, – послышался сладкий голос за её спиной. Лиза шумно выдохнула и развернулась на пятках, встречаясь взглядом со стоящей в метре от неё девушкой. Вблизи Камила оказалась ещё прекраснее: на ней были чёрные тренировочные штаны, явно на размер или два больше нужного, белая майка и зелёная клетчатая рубашка. По плечам девушки струились шоколадные локоны, прикрытые на затылке чёрной кепкой. Слегка красноватые глаза, выдающие следы её слабости, которую она – и у Лизы внутри приятно защемило от осознания этого, – не стала скрывать от неё, тепло смотрят на Лизу, изучающе бегая от её тёплого платья, на которое накинута чёрная косуха, до того же цвета ботинок на стройных ногах, добавляющих ей пару сантиметров роста. Губы Камилы изогнуты в мягкой улыбке, она немного взволнованно перебирает лямку своей сумки, висящей на плече, и немного переминается на месте. – Привет, красавица, – выдохнула Лиза, протягивая ей букет. – Оу, я думала, ты пошутила, – ярко изумилась цветам, до этого спрятанным за спиной стюардессы, Камила. – Где ты достала цветы в три часа ночи, волшебница? Лиза покрылась красной краской такому легко сорвавшемуся с, наверное, очень мягких губ девушки комплименту. – А это останется секретом, – подмигнула она. – А наш маршрут тоже останется секретом? – Если у тебя нет каких-либо предпочтений, то да. – Лиза протянула ей руку, чтобы Камила обвила её своей. – Я… – она немного замялась, – я впервые в Петербурге, поэтому… – Ты впервые в Петербурге? – Остановилась и удивлённо взглянула на неё Лиза. – Да… – Тогда это точно останется сюрпризом, я покажу тебе всю красоту Петербурга! Обещаю, ты в него влюбишься! – Довольно зажглась Лиза, распуская такое же счастье внутри выдохнувшей Камилы. Они буквально выпорхнули из здания аэропорта, но, вместо того, чтобы вызвать такси, она взяла напрокат двухместный велосипед и, закрепив на голове смеющейся Камилы шлем, повезла их в сторону Невы, чтобы успеть посмотреть на развод мостов – определённо первое, что стоит увидеть в ночном Петербурге. По дороге они разговаривали обо всём на свете, делясь друг с другом фактами и забавными историями о себе, шутили и флиртовали, не думая о том, что познакомились в самолёте час назад, и повод этого знакомства был далеко не самым счастливым. – Ты действительно это сделала? – Не сдерживая хохот, спросила Лиза, когда Камила рассказала ей историю о том, как в начальной школе одноклассница пустила обидный слух про неё по всему классу, и она в ответ выбросила цветок из класса, доверенный той девчонке, в окно. – Ага, но я считаю, что она это заслужила! – Так же хохоча, подтвердила Камила, сильнее сжимая талию Лизы в своих руках. – Я абсолютно с тобой согласна! Они добрались до нужной точки города как раз вовремя: солнце начало медленно подниматься из-за горизонта, распуская по волнам игривые блики, в то время как разведённый мост горделиво сверкал в его лучах, обрамлённый тёплый сиянием. Ночной город, несмотря на его активность, был в сотню раз спокойнее родной Камиле Москвы: по улочкам изредка проезжали машины, на набережной застыли в любовании прекрасным пейзажем группки таких же туристов и коренных жителей, не устающих от красоты развода мостов. Казалось, даже ветер остановился в кронах деревьев, наблюдая за волшебством рассвета на берегу Невы. – Это просто невероятно, – прошептала Камила, бегая взглядом по каждой детали красоты, расцветающей перед ней. Сейчас она напомнила Лизе её саму, только помладше – она так же влюблённо наблюдала за разводом мостом, рассветами и небом, и прямо сейчас рядом с ней стоит девушка с похожей судьбой и кажущаяся такой родной, словно она – её душа в более молодом теле. Лиза вдруг понимает, что безумно хочет её поцеловать. – Спасибо тебе, – выдыхает Камила, поворачиваясь к стоящей за её спиной Лизе. Карие глаза, которые она могла бы сравнить с шоколадом, который не ест в силу нелюбви к сладкому, с кофе, который она не пьёт, отдавая предпочтение чаю, или с питерской осенью, больше которой ей нравились и зима, и весна, и лето, смотрят на неё так доверчиво и открыто, что она хочет утонуть в них не меньше, чем в любимом небе. Она не думала, что увидит в жизни что-то более прекрасное, чем небосвод, но сейчас она смело может сказать, что её глаза – те самые удивительные оттенки закатов, которые видно только с высоты птичьего полёта. И это невольно приближает её к лицу девушки, которая привлекла её сильнее, чем любовь всей жизни – небо и рассветы. – Спасибо тебе, – прошептала Лиза, неосознанно опуская руки на талию Камилы. – За что? – Уложив руки в замок на её шее, спросила Камила, игриво склонив голову набок и хитро прищуриваясь. – За то, что ты появилась в моей жизни. Камила первой сдаётся невероятному притяжению, которое она впервые ощутила с другим человеком. Она почувствовала в ней что-то родное ещё в тот момент, когда получила первое сообщение – обычно она не отвечает даже на звонки с незнакомых номеров, не то, что на смс. И потом эти часы общения с ней во время полёта, благодаря которым она позабыла о своей лёгкой фобии, букет роз, который эта кудесница достала посреди ночи, и развод мостов в утреннем Петербурге – она до сих пор не верит, что это всё происходит с ней. Но когда она прикасается к поразительно нежным и тёплым губам со вкусом винограда, реальность вокруг приобретает чёткие очертания и краски. Руки Лизы на её талии сжимают ткань рубашки чуть сильнее, выбивая из груди Камилы лёгкий стон, который девушка сразу собирает своими губами, наслаждаясь им в полной мере. Она в ответ не удерживается и запускает пальцы в распущенные смоляные волосы, сжимая пряди и чуть оттягивая – оказывается, стон, выпущенный с губ объекта твоей симпатии, тем более в твои собственные губы, – это изумительное чувство. Лиза едва находит в себе силы оторваться от её манящих губ, жмурясь от ярких лучей взошедшего солнца, попавших прямо в её глаза. Она отодвинулась на десяток сантиметров от её лица и тихо ахнула, увидев нежный силуэт Камилы, обрамлённый солнечным светом – вот теперь она точно кажется чем-то магическим, удивительным образом оказавшимся абсолютно материальным в её руках. – Ты сдержала своё обещание, кудесница, – с широкой улыбкой произнесла Камила, поглаживая щёки Лизы. – Какое? – Я действительно влюбилась в Петербург. И в тебя, стюардесса по имени Лиза.